Паноптикум Спящей Красавицы

Юми в очередной раз проверяет канал связи с Креем и хмурится. Выводит на стекло шлема карту, отрисованную топографическими дронами в реальном времени, смотрит внимательно - и снова хмурится. Что-то не так.

Метка Крея мерцает, словно отбивает морзянку на чужом языке, датчик расстояния явно сбоит, показывая разные цифры каждую секунду, при этом метка никуда не движется. Значки топодронов тоже застыли по краям карты, издевательски помигивая. Юми впервые наблюдает такую неисправность, и где именно поломка, определить не может.

- Крей, ответь, я тебя потеряла - говорит она, делая паузы и прислушиваясь к эфиру. – Если ты слышишь меня… немедленно возвращайся к челноку. Здесь может быть небезопасно, нужно собрать и обработать больше данных. Я тебя не вижу в сети, сигнал искажается… Похоже, что эти помехи идут от Объекта. Жду тебя у точки входа.

Отключает микрофон, шепчет себе под нос и в космос:

- Где же ты, Крей.

Она использует все доступные прожекторы спускаемого модуля, чтобы выкрасть из алого мрака площадку перед трапом. С помощью робота-погрузчика выставляет по периметру полевые осветительные комплексы и направляет их на мрачные тесаные камни впереди, в жерло тоннеля, куда ушел Крей.

На терминал приходят файлы с боевого «беркута», только что закончившего съемку поверхности: никакого движения на пару километров вокруг места высадки тот не обнаружил, ни признаков жизни, ни подозрительных всплесков энергии. Юми тщательно изучает данные, а после взмахом руки отправляет их на орбиту.

Мысли крутятся в голове, одна за другой, заставляя испытывать то страх, то ложное спокойствие.

Приняв решение, она снаряжает погрузчик новыми вещами из трюма и добавляет его в свою сеть. Затем переключает связь на лазерный передатчик и невольно поднимает взгляд к звездному небу.

- Лина?

Тишина.

- Лина, ты здесь?

Там, в черной пустоте, на орбите безымянной каменной глыбы, блуждающей в системе холодного красного карлика, едва дотягивающего до звания звезды, невидимый для Юми, завис «Странник Мейли». Силуэт корабля напоминает хищную птицу, раскинувшую дюжину крыльев в надежде поймать крупицы местного солнечного ветра. Сияющие лучистой энергией двигатели остывают после скорого перелета в триста сорок девять прыжков – по одному на каждую звездную систему согласно проложенному ИИ маршруту. Обтекаемый корпус от носа до кормы покрыт зеркальными панелями, скрывающими гроздья технической аппаратуры, сенсоров и орудий, закрепленных на обшивке. Сейчас на борту корабля несут вахту двое членов экипажа – системный инженер и руководитель экспедиции. Пасть ангара, где должен находиться спускаемый модуль, раскрыта и пуста, потому что пара ксеноархеологов уже отправлена на поверхность таинственного астероида.

Эта малая планета вращается таким образом, что красное солнце неизменно освещает только одну ее сторону. Когда-то она имела правильную сферическую форму, но миллиарды лет скитаний по космосу, столкновений с другими астероидами, кометами и метеорными телами превратили ее в продолговатый огрызок около пяти тысяч километров в длину и чуть более тысячи в поперечнике. Сила тяжести здесь привычна людям, большую часть жизни проводящим в космическом корабле, а температура почти всегда близка к абсолютному нулю.

Находящаяся в вечной тени сторона астероида скалится высокими зубьями безжизненной каменной породы, а вот обращенная к солнцу поверхность полностью покрыта колоссальным лабиринтом древних строений – высеченные в темном камне ажурные стены, грубые колонны, пирамиды и купола, местами целые, местами полуразрушенные, раскиданные запутанным фрактальным узором. Артефакт неизвестной цивилизации, явно искусственного происхождения - редкая находка для команды «Странника Мейли», и оттого крайне ценная.

По лазеру приходит ответ:

- Я здесь, Юми. Что-то нашли?

- Крей пропал, - в голосе Юми сквозит напряжение. - Он зашел в один из тоннелей, чтобы запустить топодроны, пока я собираю грузовую платформу. Когда я закончила, он не вернулся. Его нет уже два часа, на связь не выходит…

- Ты проверила коммуникатор? – Лина говорит собранно, деловито. – Резервный канал? Этот Объект…

- Я перепробовала все каналы! Эта чертова хреновина глушит все наши частоты, комм не работает. А кислорода у него еще часов на пять, не больше.

- Ясно. Попрошу Венсана разобраться, в чем проблема, а пока...

- Лина, послушай, - обрывает Юми. - Я беру «беркута» и иду за Креем. Он не мог уйти далеко. Думаю, он застрял в развалинах или повредил систему связи. Или и то, и другое. Выясню. Скажи Венсану, пусть ведет меня с орбиты через корабельный сканер, сколько сможет. У меня здесь есть два троса по пятьсот метров, буду разматывать их по ходу движения от места, где я оставлю грузовик - он будет стоять в самой дальней точке, куда дотянется радиосвязь. Если у челнока появится Крей, пусть скомандует грузовику трижды дернуть трос, я пойму и вернусь к челноку. Это все.

Несколько секунд Лина молчит. Сомневается, думает Юми, готовясь настоять на своем.

- Принято, устанавливаю твое местоположение… - наконец произносит голос с орбиты. Следом слышны приглушенные звуки разговора двух людей в рубке корабля, щелканье клавиш. – Готово, Венсан тебя видит. Мы попробуем использовать глубокое сканирование поверхности, чтобы отыскать скафандр Крея через спектральный анализ.

- Хорошая идея, подруга.

Юми выключает спутниковый лазер и велит боевому дрону перейти в режим сопровождения, подзывает грузовую платформу, на которой уже лежат две катушки с тросами. «Беркут» бесшумно взмывает у нее над левым плечом, опирающийся на гусеничный привод погрузчик держится чуть позади. Сделав три глубоких вдоха, Юми включает прожекторы на скафандре и отправляется в полумрак тоннеля.

***

Крей бросает взгляд на показания датчиков и приподнимает брови. Такой древности он еще не встречал. Возраст окружающих стен насчитывает не менее семи миллиардов лет, и в отсутствии контакта с какой-либо атмосферой они неплохо сохранились. По угольно-черному камню струятся тонкие серебристые прожилки, свет солнца проникает сквозь проемы далеко вверху, где смыкаются своды тоннеля, и красит изгибы стен бардовыми тонами.

Следом за снующими туда-сюда дронами Крей постепенно продвигается вглубь Объекта. Благодаря работе машин, на виртуальной карте прорисовываются все новые ответвления и участки местного лабиринта, образованного замысловатой сетью пересекающихся тоннелей и многочисленных залов. Освещение становится настолько скудным, что археолог выкручивает яркость ламп на скафандре до упора. Прожекторы озаряют окружающее пространство чистым белым светом, и Крей чувствует себя лучше, увереннее.

Постепенно у него складывается ощущение, что путь через проходы, обрамленные колоннами, вдоль стен с простым геометрическим орнаментом, из одного странного помещения в другое, еще более непостижимое, ведет в какое-то особое, сокрытое от посторонних место. Там Крей рассчитывает найти предметы, за которые торговцы инопланетными артефактами предложат команде «Странника Мейли» очень, очень серьезные суммы. С того самого момента, когда Венсан уловил передачу одного из поисковых зондов, щедро разбросанных по Спящей Красавице, археолог не сомневался, что эти руины – нечто необычное, с чем человечество еще не встречалось. За возможность прикоснуться к неизвестной ранее культуре и технологии коллекционеры платят дорого, а значит, цена любой безделушки отсюда на аукционах взлетит до небес.

Юми тоже видела большие возможности в открытии Венсана, поэтому согласилась на экспедицию без раздумий. За несколько лет знакомства у них уже были совместные вылазки, но эта выглядела самой многообещающей.

Проходит не менее часа, прежде чем Крей замечает, что спутницы все еще нет в тоннеле. Ее отметка стоит в самом начале карты, хотя должна быть совсем рядом, не более сорока метров. Что за черт, ему в любую секунду может понадобиться погрузчик.

Замерев на месте, он подключается к системе связи.

- Юми, ты слишком далеко.

В наушнике звучат лишь помехи.

- Юми, я тебя не слышу. Иди на сигнал моего скафандра.

Крей меняет частоту на резервную, потом еще раз, но ответа нет – сплошное шипение. Странно, вероятность выхода из строя всех передатчиков из полевого набора равна вероятности встретить йети на Луне.

Археолог вертит на терминале план местности, пытаясь сориентироваться в окружающих тоннелях. Осматривает объемное изображение под разными углами: вот здесь он, а там небольшое помещение с фигурными выступами на стенах, которое он только что прошел. Вот три прохода из этого помещения, по правому, через ряд коротких галерей и колоннад, лежит тропа к челноку. Линия, которая высвечивает пройденный Креем путь, обрывается недалеко от метки Юми, очертания тоннелей наслаиваются друг на друга, и чем яростнее он увеличивает масштаб, тем быстрее трехмерная схема превращается в запутанный клубок из изогнутых цветных полос. А где точка, где он вошел в Объект?

С удивлением Крей понимает, что связи с топодронами тоже нет. Отрисовав еще несколько участков впереди, они исчезли с карты и из виду – ни один летающий спутник не попадается ему на глаза уже некоторое время. Локальная и внешняя сети обмена данными не работают. Крей перезагружает систему скафандра, пробует восстановить соединение, но терпит неудачу. Видимо, что-то в этих стенах не позволяет сигналу пройти и искажает его.

- Да что за хрень здесь творится…

Крей обдумывает ситуацию. Двигаться дальше опасно, поскольку на имеющуюся карту и дроны положиться нельзя. Он может попросту заблудиться, а при такой изоляции радиосигналов и недоступности текущего местоположения для лазеров экипаж будет искать его вслепую. Это означает, что исследовательская операция рискует превратиться в спасательную, а подвергать опасности других членов команды по меньшей мере неразумно.

Скорее всего, Юми также не может связаться с ним, используя передатчик, как и он с ней. В таком случае она будет ждать у посадочной площадки, запросив помощи у Лины и Венсана. Возможно, запрограммирует «беркута» пройти по эфемерному следу, чтобы разыскать пропавшего археолога в тоннелях и вывести наружу. Но это вряд ли, электроника боевого дрона внутри Объекта может дать сбой с непредсказуемым результатом.

Нужно вернуться к челноку, восстановить связь и найти другой способ исследовать эти развалины. Венсан наверняка сможет провести сканирование астероида мощными корабельными средствами, и ситуация прояснится.

Когда Крей направляет лучи прожекторов вверх, они не достают до свода, растворившись во тьме. Он прикасается к ближайшей стене перчаткой, чтобы собрать больше данных по составу и структуре материала, но датчики оказываются бессильны. Крей на секунду задумывается, насколько же чуждая технология породила этот Объект. Затем осматривает колонны вдоль стен прохода – все тот же темный камень с серебристыми прожилками – и находит вытянутый фрагмент местного орнамента. Соскоблив кусок барельефа, он кладет его в специальный контейнер, прикрученный к скафандру. Хоть какая-то добыча.

Пора возвращаться. Крей сверяется с терминалом и начинает шагать к выходу. Менее чем через час он будет на посадочной площадке. Микропроектор выводит хитросплетения лабиринта прямо на сетчатку глаза, время от времени показывая состояние системы связи. Изредка по ходу движения археолог приказывает компьютеру повернуть виртуальную карту, чтобы лучше видеть изломы тоннелей, а после пяти десятков шагов снова пробует вызвать Юми, но безуспешно. Стараясь не отклоняться от подсвеченной траектории, он держит путь дальше.

***

- Юми, я нашел его, - приходят с орбиты слова Венсана. – Три сотни метров на северо-запад от входа в тоннель и двести на запад от твоего текущего положения. Но на запросы он не отвечает, радиосигнал не проходит.

- Принято. Иду к нему.

- Я загружу маршрут в погрузчик, - говорит Лина. – Следуй за ним. Все получится.

Юми привязывает свободный конец троса к ближайшей колонне и отправляется вслед за грузовой платформой, как только та, мигая аварийными сигналами, трогается с места.

***

Потеряв счет времени, он бесцельно бредет из тьмы очередного прохода в тьму следующего, из пустых залов, затянутых красной дымкой, в мрачные комнаты, наполненные предметами неизвестного назначения, и снова в величественные залы…

Усталость все глубже проникает в мышцы и мысли, но ему надо идти, двигаться дальше…

Наконец, Крей выходит на яркий ламповый свет.

В этом помещении фигура человека в скафандре стоит на коленях рядом с другой, которая полулежит, вытянув ноги и опираясь спиной на черный камень стены. Чуть поодаль парит «беркут», судя по огонькам на корпусе – в боевом режиме. Из тени прилегающего тоннеля выступает «нос» погрузчика, озаряя пространство желто-синими вспышками маяков.

На Крея нисходит волна облегчения.

От накопившегося изнеможения он плохо соображает, поэтому не сразу понимает представшую картину. Молча подходит ближе к человеку, уже поднявшемуся с колен, и сквозь подсвеченное изнутри стекло шлема он узнает лицо Юми, видит, как дрожат ее губы. Как она на долгое мгновение прикрывает веки, а слеза прямой дорожкой скатывается по правой щеке и застывает, высушенная системой кондиционирования скафандра. А когда она вновь широко раскрывает глаза, ее взгляд обращен куда-то внутрь себя.

- Юми! Что произошло?

Крей касается рукой плеча женщины, прислоняет свой шлем к ее шлему, выкрикивая ее имя.

- Что с тобой? Юми!

Она не слышит. Не видит его. Не ощущает его присутствия. Он хватает ее за плечи, чувствует твердые пластины сочленений скафандра, но не может сжать их своими силовыми перчатками. Качает головой, ударяя выпуклым стеклом шлема о ее шлем, потом снова и снова бьет, словно в бетонную стену, пока не затихает в отчаянии…

- Юми…

Растерянный, на непослушных ногах он пятится назад, больше не в силах произнести ни слова. После пары шагов его скафандр упирается в камень, а по телу пробегает нервный озноб. Кровь тяжело ударяет в виски, сознание мутнеет, и Крей медленно оседает на пол. Его рука касается чего-то твердого, лежащего рядом, он невольно поворачивает голову… и оказывается лицом к лицу с мужчиной, чьи черты легко узнаваемы благодаря внутренней подсветке шлема. С такого расстояния на местами запотевшем композитном стекле уже можно разобрать маркировку «Странника Мейли». Лицо мужчины бледное, безжизненное, взгляд застывший, в никуда.

Мертвое лицо Крея. Тело мертвеца.

- Нет, нет, нет… Что это…

Долгие минуты он сидит, даже не пытаясь пошевелиться, рассеянно глядя прямо перед собой и раз за разом шепча "Юми, я здесь...", а картинки сменяют друг друга, будто в древнем диапроекторе.

Вот Юми непонимающе озирается по сторонам в поисках ответов.

Вот она что-то говорит в микрофон, с трудом сдерживая слезы.

Вот она неуверенно приближается к бездыханному телу и жестом подзывает грузовик.

Вот мощные манипуляторы помогают затащить тело в скафандре на платформу, а слезы по лицу Юми текут уже неудержимо.

Вот она дает очередные команды сопровождающим роботам и поворачивается к Крею спиной. Первой в темный тоннель укатывает на гусеницах платформа с жутким грузом, затем, сгорбившись, словно от непосильного бремени, уходит Юми. Сверкающий злыми красными огнями, последним вылетает «беркут».

Крей остается в одиночестве, а тьма сгущается, успешно противясь свету его работающих на пределе прожекторов.

Сознание выныривает из тягучего транса, растянутые секунды ускоряются, снова превращаются в краткие мгновенья. Крей боится потерять Юми из виду. Собравшись с силами, он упирается руками в черный пол и встает на ноги. Становится душно, хочется свежего воздуха, и он без промедления отстегивает зажимы. Стащив с головы шлем, Крей бросает его у проема в тоннель, а сам волочится в темноту, ориентируясь на проблески аварийных маяков погрузчика. Шаги даются пока еще с трудом, но мысли понемногу обретают былую ясность. Скоро он вернется в свою теплую каюту на «Страннике Мейли», и этот кошмар закончится навсегда.

Я разберусь, что к чему, как только догоню тебя, Юми. И этот странный труп… Я во всем разберусь...

Он ковыляет за мелькающей впереди процессией, стараясь не отставать. Под ветхими каменными сводами клубится черно-алая тьма, но дышится легко, полной грудью. Таймер на рукаве показывает, что с момента посадки челнока прошло одиннадцать часов.

***

Спускаемый модуль покорно ожидает археологов у выхода из мрачных развалин. Возле него множество источников яркого света, которые поначалу слепят глаза, а в черном небе среди россыпи звезд по-прежнему висит тусклый диск красного солнца.

Я выпал из этого мира. Что со мной? Я умер?

Крей прыгает, машет руками и показывает неприличные жесты в моменты, когда уверен, что Юми не может этого не видеть. Он метает в барражирующий боевой дрон подобранные с земли мелкие камни, с пятой или шестой попытки попадает в его бронированный корпус, съеживается, ожидая немедленного уничтожения. Он с криками бьет композитной перчаткой скафандра по тем датчикам спускаемого модуля, до которых может добраться, затем в сердцах пинает расставленные по окружности осветительные комплексы.

Ничего не происходит. Погруженная в свои мысли Юми пропускает платформу с мертвым телом через грузовой шлюз и возвращается, чтобы собрать выставленное после посадки полевое снаряжение. «Беркут», запрограммированный вычислить и разорвать в клочья любую угрозу, лишь продолжает охранять заданный периметр, а челнок безучастно прогревает двигатели, готовясь к взлету.

Я сошел с ума? Или это сон? Чертовы развалины…

Крей пытается проникнуть внутрь челнока, изобретая с десяток изощренных способов, но каждый раз упирается в невидимую преграду. Что-то не дает ему пройти через порог шлюза. Нелепость всего происходящего сбивает с толку, и он едва сдерживается, чтобы не разрыдаться от бессилия.

Спустя полчаса, запыхавшись и опустив руки, Крей уже равнодушно наблюдает, как Юми прячет в трюм последний ящик. Запирая шлюз, она не оглядывается.

- Хмм… печально, не правда ли, дружище?

Крей резко поворачивается на мужской голос. Человек стоит чуть поодаль, прислонившись к стене одного из тоннелей и глядя на окутанный предстартовыми огнями челнок. Человек без скафандра, в драной рубахе и не менее драных штанах, одетый словно по моде прошлого века, босиком на мерзлом черном камне. В седой короткой бороде хитрая улыбка.

***

Теперь Хиро смотрит не на челнок, а прямо в глаза рыжеволосого мужчины в скафандре без шлема. Тот застыл в изумлении. Ну, конечно, как же иначе.

- Да, ты здесь не один. В той далекой прошлой жизни меня звали Хироши Сато. Можешь звать меня Хиро.

Рыжеволосый молчит. Похоже, ему нужно какое-то время, чтобы прийти в себя. Босой Хиро такое уже видел, поэтому осторожно старается наладить контакт:

- Новичкам всегда непросто, хмм… Понимаю твою реакцию. Ну да ничего, дай знать, как обретешь дар речи.

Мужчина в отрицании мотает головой и делает несколько шаркающих шагов навстречу. Его косой взгляд и изгиб в уголке приоткрытого рта выражают явное недоверие. Вселенские часы медленно отсчитывают секунды, пока он оценивает незнакомца в рваных одеждах.

- Я не… я не понимаю, - наконец говорит рыжеволосый. - Как ты здесь оказался? Что со мной творится, черт возьми!?

Улыбка слетает с лица Хиро. Почесав бороду в кратком раздумье, он подходит ближе к археологу, чтобы прочесть имя на нагрудной пластине скафандра.

- Крей Торлунд. Что ж, Крей, приятно познакомиться. Мы можем говорить на одном языке – уже неплохо. Так что слушай меня внимательно, а я постараюсь дать ответы на все твои вопросы, - он поднимает правую руку, складывает вместе большой и указательный пальцы и производит ими резкий щелчок. – Разумеется, в расслабляющей обстановке.

Пространство отъезжает и меняется, словно декорация в старом театре, а они попадают в уютное помещении, напоминающее небольшую домашнюю библиотеку или рабочий кабинет профессора. Вдоль стен на полках много бумажных книг, а с потолка свисает хрустальная люстра - Хиро нравятся интерьеры земного девятнадцатого века.

- Прошу, садись. Коньяк весьма хорош.

Хиро опускается в одно из мягких винтажных кресел, расставленных в кабинете, и рыжеволосый следует его примеру, окончательно сбитый с толку – на нем уже не тяжелый бронированный скафандр, а легкий полетный костюм. Между мужчинами стоит деревянный столик с графином, до горловины наполненным янтарной жидкостью, и двумя снифтерами, наполненными на треть.

- Прошу, угощайся, - говорит Хиро, взяв в руки бокал, а затем с наслаждением втягивает носом аромат напитка. – Начну с того, как я оказался в этом проклятом месте.

Крей сидит в кресле напряженно, не сводя глаз со своего невозмутимого визави. Прямо сейчас в сознании новичка неприятие происходящего постепенно сменяется тревожным ощущением чего-то необратимого. Хиро знает по личному опыту.

- Когда-то очень давно я был частью экипажа межзвездного ковчега, отправившегося в Малое Магелланово Облако, чтобы найти пригодный для колонизации мир. Мы раскидывали по космосу поисковые зонды и методично исследовали области галактики, потенциально пригодные для обитания человека. Однажды, после прыжка в очередную планетную систему мы наткнулись на астероид, который казался безжизненным древним сооружением, делом рук инопланетной цивилизации – повсюду лабиринты из черного камня с барельефами, уходящие глубоко под поверхность. Знакомая история?

Взгляд Крея становится пристальнее, острее, а Хиро продолжает, не дожидаясь ответа:

- Мы высадились на астероид и начали проводить исследование. Вскоре закончилось тем, что я и еще один из моей команды – Такеда – оказались здесь, запертые навечно. С тех событий прошло не менее ста земных лет, я уже никогда не узнаю, что стало с остальными членами экипажа и с тем ковчегом, но все это время мы понемногу изучали и узнавали это место. Станция – так мы его называем. Это вместилище совершенных, невероятных технологий. То, что я опишу дальше, определенно будет ограничено нашей способностью понять устройство Станции и тех процессов, которые в ней протекают. Все указывает на то, что многие работающие здесь системы просто недоступны нашему пониманию.

Хиро снова щелкает пальцами.

Мягкие кресла, люстра и книжные полки уходят в небытие. Пространство вокруг мужчин быстро раздвигается, искажается, словно в калейдоскопе, и вот они уже стоят в центре вселенной, наполненной созвездиями, туманностями и черным вакуумом. Под ногами нет никакой опоры, Крей пьяно покачивается, пытаясь сохранить равновесие и успокоить свой вестибулярный аппарат, а Хиро тем временем выпрямляется, раскинув руки в стремлении объять окружающий мир.

Часть видимого космоса увеличивается в размерах, и пред ними вырастает яркая спираль неизвестной галактики, а рядом с ней – спираль тусклая, карликовая. Галактики двигаются рука об руку, постепенно сближаясь, закручиваясь и расширяясь, порождая и убивая звезды, словно время ускорено в миллиарды раз.

Указательный палец Хиро пронзает ожившее звездное полотно, привлекая внимание к отдельной области пространства:

- Смотри, там.

Картинка наезжает на мужчин, и теперь они видят, как мириады огоньков стремятся к большой черной сфере, висящей в бездонном космосе. Еще мгновение безудержного полета - и можно различить, что огоньки - это космические суда самых причудливых форм и всевозможных размеров. Черная сфера, словно живой механизм, непрерывно трансформирует приемные камеры под нужные габариты, пропускает прибывающие корабли внутрь себя, где они исчезают в серебристом свечении.

- Это Станция, - говорит Хиро. – Та самая, на обломок которой недавно высадился ты и женщина, которую ты звал… эээ… Юми. Сейчас мы видим, какой была Станция более миллиарда лет назад, еще до рождения человечества и до катастрофы, от которой в те времена бежали сотни видов разумных существ, успевших освоить межзвездные перелеты.

Столкновение двух галактик, большой и малой – вот что их всех ожидало, гибель тысяч населенных миров. И единственный путь к спасению, который у них был – это древняя машина-астероид, способная перемещать материю между миллионами таких же черных сфер, разбросанных непостижимым создателем по разным уголкам вселенной. Станция плавала в гравитационном поле большой безымянной галактики задолго до того, как кто-то из тех разумных видов вышел в космос, поэтому они просто научились пользоваться ее транспортными возможностями, не понимая до конца всех смыслов и принципов работы этой машины.

Хиро выдерживает паузу.

- И уже тогда, в ходе Большого Исхода, на этой Станции происходили сбои. Чтобы осуществить транспортировку, машина «сканирует» материю и неясным для меня способом отправляет данные в другие галактики, где их принимают такие же станции. Как оказалось, часть данных нередко оседала в недрах информационной базы, и это были уникальные данные, потому что Станция копировала сознание живых существ, избирательно, в случайном порядке – и они становились пленниками виртуального мира в утробе машины, о чем их «исходники» даже не подозревали.

Калейдоскоп пространства меняет узор, картинка разбивается и собирается вновь, возвращая в поле зрения большую звездную спираль и ее карликовую спутницу. Словно в ускоренной съемке, они неумолимо движутся к единой точке, сжимая гравитационные волны чудовищным прессом, и когда их траектории пересекаются – галактики сходятся в безумном танце, а вихри звездного вещества перемешиваются друг с другом, образуя новую структуру, центральная часть которой вращается по часовой стрелке, а внешняя – в обратную сторону. Хиро уверен, что спустя несколько мгновений Крей узнает в этом космическом новообразовании галактику...

- Спящая Красавица, - произносит рыжеволосый. - Здесь мы нашли Объект... чертову Станцию.

Наполненное тьмой, туманом и звездами пространство неспешно вращается вокруг них, поражая своей глубиной. На лице Хиро грустная улыбка. Он кивает, скорее себе, чем Крею, а затем щелчком пальцев возвращает уютные кресла, люстру и книжные полки. Кабинет наполнен цветочным запахом коньяка.

- Ты и я попали сюда по той же причине, что и те несчастные беглецы с погибших миров. Все мы здесь - копии, экспонаты, и в том, что это произошло именно с нами - некого винить. Это просто машина, Крей. Сломанная машина.

Рыжеволосый уже не выглядит ошеломленным, он хочет ответов:

- Откуда ты все это знаешь, Хиро?

- Ты мог бы догадаться, дружище. После всего, что я тебе рассказал.

- Они тоже здесь? Разумные инопланетяне? Ты с ними контактировал?

- Здесь собраны сотни видов разумных существ, и некоторые куда умнее нас, человечества. Поэтому это они контактируют со мной. Они находили слова и образы, помогали понять, как я здесь оказался и что здесь происходит. Это музей, Крей, коллекция образцов цивилизаций, как давно вымерших, так и развивающихся в наше (а точнее – в твое, дружище) время. Ты теперь один из нас – экспонат, запертый в самом невероятном паноптикуме вселенной.

- Я умер? Там, в реальном мире?

- Тот Крей мог бы выжить, дружище. Однако, женщина - Юми - нашла его слишком поздно. К тому времени он потерял сознание от недостатка кислорода и задохнулся. Когда Станция проводит «сканирование», грань между реальностью и иллюзией настолько тонка, что тот Крей даже не осознавал, что умирает, он прожил эти часы так же, как и ты, блуждая по лабиринту…

- А Юми? Она жива? – в голосе рыжеволосого нотки нетерпения, а надежда перемешана со страхом.

Хиро задумчиво опускает взгляд, тянет секунды, но все-таки решается ответить:

- Да, Крей Торлунд, она жива и улетела с астероида. Но… здесь осталась неполная копия, то, что Станция успела считать, пока женщина была внутри. Ты должен знать, что такие «экспонаты» могут быть удалены из базы данных ввиду их неполноценности. Как только дьявольская машина вычислит изъян. Или ты найдешь способ…

- Я хочу ее увидеть, - перебивает Крей. – Сейчас.

- Конечно, - говорит Хиро. – Ты увидишь не только Юми, за четыре века Станция собрала двадцать шесть мужчин и женщин, ты - двадцать седьмой. А еще в недрах станционной системы обитают тысячи экземпляров разумных существ со всех концов вселенной. Некоторые настолько чужды нам, что ты не сможешь с ними общаться, другие же будут вполне способны тебя понять. Львиная доля местных обитателей заточена здесь с момента Большого Исхода, это одни из тех, кто пытался покинуть умирающие галактики. Люди для них – всего лишь странные новички.

Хиро встает с кресла и жестом приглашает рыжеволосого следовать за собой.

- Идем.

Они проходят через массивные дубовые двери из кабинета в просторное светлое помещение, напоминающее зал ожидание обычного космопорта. Там, в окружении других людей, стоит Юми, облаченная в легкий комбинезон, который она любила носить на борту корабля. Все смотрят на Крея.

- Добро пожаловать, Крей, - говорит Хиро.

Щелчком пальцев он снова меняет обстановку вокруг, оставляя рыжеволосого и недо-Юми наедине в маленькой каюте «Странника Мейли».