Королева пчёл

12 день месяца Увядающей луны, на корабле, идущем от порта Гро к Тхаэре

«Говорят, есть в далёких джунглях Тхаэры дивный сад. Цветут в нём розы, лишённые шипов, и лепестки их алее рубинов, краснее крови. Тропинки в нём усыпаны самоцветами чистейшей воды, а по утрам выступает на листьях жемчужная роса: собирай её, да связывай в ожерелья. В центре сада стоит храм и там, в лучах солнца, покоится на пьедестале огромный алмаз, дарующий вечную молодость. Кто доберётся до волшебного сада, обретёт бессмертие и богатства, равных котором нет на свете. Но только если сумеет миновать стражей блаженной обители — золотых пчёл.»

Эта легенда заставила меня покинуть цивилизованную Амирию и пуститься в опасное путешествие, к берегам полумифической Тхаэры. К счастью или к несчастью, в этот путь я отправился не в одиночестве. Спутником моим стал Конрад из Бейна — огромный рыжеволосый мужчина совершенно варварской наружности. Я рядом с ним смотрелся мышью на фоне медведя.

Пожалуй, я расскажу о Конраде и нашей встрече позже, а пока поведаю страницам своего дневника о причинах, толкнувших меня на эту эскападу. Быть может, потомки однажды найдут пожелтевшую от времени книжицу и замрут, очарованные моими приключениями. Итак, зачем я ищу волшебный сад Тхаэры? Девы и матери, приготовьте свои носовые платки. Моя возлюбленная медленно умирает от болезни, вылечить которую не в силах даже самые могущественные маги. У алмаза вечной жизни я обрету способность исцелить свою невесту, и вновь заключу её в объятия.

Прошу убрать ваши платки и утереть слёзы. Хитрец Сальвио подшутил над вами. Никакой возлюбленной у меня нет, а вместо неё — неуёмная жажда странствий и неспособность усидеть на месте. Не знаю сам, верю я в сад среди джунглей Тхаэры или нет. Но я не успокоюсь, пока не сделаю всё, чтобы увидеть его своими глазами.

Мотивы Конрада много проще. Он ищет золота и власти, власти и золота. Едва ли я могу считать его благородным человеком, но зато у него есть карта, ведущая к саду. Нам предоставилась возможность узнать, стоит ли чего-то этот клочок бумаги, или же он лишь плохая шутка над авантюристами вроде нас. Или смертельная ловушка?

Я вижу, как появляется на горизонте узкая зелёная полоса. Это Тхаэра.

Сальвио Манчези

14 день месяца Увядающей луны, в безымянном порту

Мы прибыли на Тхаэру вчера, но пока мне нечего сказать об этом огромном острове. Я видел лишь грязный порт, куда приходят изредка корабли с преступникам и искателями приключений. У этого городишки нет даже названия. Я видел зелёные джунгли за крышами домов. Мой взгляд то и дело обращается к ним, куда бы мы с Конрадом ни направились.

Чтобы углубиться в джунгли, одной карты мало. Так сказал Конрад, и голос разума в моей голове согласен с ним. В кои то веки! Мы ищем проводника, знающего густой лес, как свои пять пальцев. Должен же он отыскаться рано или поздно?

С.М.

17 день месяца Увядающей луны, в безымянном порту

Не делал записи в дневнике. Поиски проводника пока ни к чему не привели. Пускаться в джунгли в одиночку — безумие. Скоро мы будем на него готовы.

С.М.

18 день месяца Увядающей луны, в безымянном порту

Своенравная Удача наконец повернулась к нам лицом. Завтра мы с Конрадом отправляемся вглубь Тхаэры, и сделаем это не в одиночестве. Проводник найден.

Вчера вечером мы набрели на жалкую таверну. От неё разило смрадом за несколько улиц, и по собственной воле я едва бы зашёл туда. Но Конрад вознамерился не пропускать ни одного питейного заведения, поэтому мы всё же оказались внутри. Мой спутник, как всегда, принялся вливаться в себя шипящее спиртное кружку за кружкой, а я тем временем расспросил хозяина таверны. У меня не было никаких надежд, но всё же я не мог не упомянуть о том, что мы ищем проводника.

Некоторое время мужчина за стойкой молчал, протирая грязной тряпкой не менее грязный стакан. Затем он хлопнул по столешнице волосатой ладонью и потребовал немалую сумму за совет. Мы с Конрадом согласились. В глубине души я уже простился с деньгами. Старина Сальвио чувствует обман за милю.

И всё же мы не были обмануты.

— По утрам сюда заходит Эш, — сказал хозяин таверны, словно бы нехотя. — Вот кто сможет вам помочь.

Именно поэтому сегодня утром мы вновь очутились в этом потрёпанном заведении. Довольно долго мы ждали за столом в углу, лениво рассматривая стены. Наконец дверь тихонько скрипнула и в помещение скользнула тоненькая фигурка. Ни Конрад, ни я не обратили на неё внимания. Мы ждали нашего проводника.

— Тебя искали, Эш, — пробурчал наш вчерашний знакомец, и девушка обернулась, окинув нас взглядом.

Коренные жители Тхаэры малы ростом и смуглы, у них узкие скуластые лица и тёмные глаза, блестящие, как виноградинки. Эш тоже оказалась такой: маленькой, хрупкой, похожей на загорелого ребёнка с кожей цвета бронзы. Её длинные, иссиня-чёрные волосы падали почти до колен, обрамляя овальное лицо, на котором застыло выражение лукавства. О, Сальвио, проныра Сальвио, ты встречал многих женщин на своём пути, но эта заставила твоё сердце забиться чаще.

Девушка подошла к нашему столу и села напротив меня. Я почувствовал, как шевельнулся спёртый воздух таверны от её дыхания.

— Вы искали меня?

Её мелодичный голос звучал с заметным акцентом. Амирский не был её родным языком, но она придавала ему странную прелесть своей речью.

— Может и искали, — проворчал Конрад. — Ты Эш?

— Допустим, что так.

— Девчонка, — фыркнул варвар. — Сколько тебе лет, тринадцать? Нам нужен проводник по джунглям, а не подружка для игр.

Я хотел вмешаться, объяснить моему дубиноголовому спутнику, что нельзя так грубо вести себя с дамой, да ещё и красавицей, но ей моя помощь не потребовалась.

— Если вам нужен проводник, никого лучше меня вы не найдёте, — безмятежно сказала Эш. — Но мои услуги стоят дорого. Вы готовы платить?

— Мы ищем сад Тхаэры, прекрасная леди, — улыбнулся я. — Нам хватит возможностей вознаградить вас так щедро, чтобы вы остались довольны.

Девушка усмехнулась. После выдачи аванса мы обрели долгожданного проводника по джунглям и были готовы тронуться в путь.

Сальвио Манчези

23 день месяца Увядающей луны, где-то в джунглях

Наконец, привал. Мои ноги ноют так, что я едва могу двигаться. Я много путешествовал, но идти по джунглям оказалось сложнее, чем я рассчитывал. Конраду то и дело приходилось браться за нож — так тесно переплелись лианы. Под ноги так и норовят попасть коварные корни, с ветвей шипят ядовитые змеи, провожают взглядом десятков глаз мохнатые пауки. Трудностей не чувствует только наш проводник. Эш движется по лесу, как по бальному залу, легко и изящно, едва ли не танцуя. Кажется, её забавляют наши страдания.

Думаю, Конрад её ненавидит. Моему спутнику невыносима мысль о том, что женщина, едва ли не девочка, оказалась лучше него во всём. Но здесь без помощи Эш мы беззащитны. Это обнаружилось почти сразу, когда Конрад потянулся сорвать аппетитные ягоды с куста. Эш резко ударила его по ладони — только это и спасло варвара от кусачих пастей, распахнувшихся там, где только что алела нежная мякоть.

На привалах Конрад садится подальше от нас и смотрит в гущу стволов. Его интересует только цель. Мне же бесконечно интересно общаться с Эш. Поначалу она неохотно отвечала на мои вопросы, но мне всё же удалось её разговорить.

— Наверное нас немало, дураков, ищущих волшебный сад?

— Шаэррин, — мягко поправила меня девушка. — Он называется Шаэррин. Не так много как искателей золота и рубинов. Но те находят хоть что-то.

— А что происходит с теми, кто идёт в Шаэррин?

— Обычно они возвращаются с пустыми руками.

— А не обычно?

— Не возвращаются вовсе, — рассмеялась Эш. — Впрочем, у вас есть карта. Если это не бесполезные каракули, есть крошечный шанс добраться до сада. И погибнуть уже там.

Эш оказалась способна говорить мрачнейшие вещи с видом полного спокойствия, почти умиротворения. Но, несмотря на это, с каждым днём я считал её всё более очаровательной.

Сальвио

Первые дни месяца Ликующего солнца, в джунглях

Я потерял счёт времени, но это не важно. Нечто странное произошло сегодня. Странное и пугающее.

Мы пробирались сквозь джунгли: Эш впереди, легко раздвигая нити лиан, за ней маячила широкая спина Конрада, который с пыхтением прорубался сквозь густую растительность, и, наконец, ваш добрый знакомец Сальвио Манчези. Как-то вдруг джунгли оборвались, словно некто огромный провёл ножом, отрубая зелень деревьев. Мы очутились на берегу шумной реки. За ней вновь начинался лес, а у самой воды стояла крошечная хижина.

Хижина казалась необитаемой ровно до тех пор, пока на её пороге не вырос тёмный силуэт. Он медленно приближался к нам, застывшим на опушке тремя изваяниями. Лучи солнца упали на незнакомца, высветили худое лицо, болезненно-запавшие глаза, беззубый рот, раззявленный в немом крике. Не доходя до нас нескольких шагов он простёр вперёд костлявую длань. Пальцы ходили ходуном, а с них срывались синеватые искры.

— Маг, — процедил сквозь зубы Конрад и загородил нас с Эш своим массивным туловищем.

Синяя волшба ринулась на варвара волной, едва не сбивая с ног. Конрад зарычал и наклонил голову, принимая удар на себя. Искры превратились в лёгкий туман, а затем и вовсе рассеялись.

Одним прыжком Конрад оказался рядом с магом и схватил его за ворот грязного балахона. Ноги старика повисли над землёй, беспомощно болтаясь, как у тряпичной куклы.

— Уходите, — бормотал незнакомец. Слюна капала ему на подбородок. Да он безумен, понял я. — Уходите, туда, куда пришли, направляйте стопы прочь. Шаэррин не для вас, не для нас, не для людей. Он убьет вас, раз не убил я. Вы не оскверните его.

Эш подошла к сумасшедшему магу, коснулась его висков. Бешено вращающиеся глаза остановились и приобрели почти разумное выражение.

— Отпусти его, — велела наша проводница.

— Чтобы он снова напал? — рявкнул Конрад. — Ты рехнулась, девочка?

— Отпусти его, — повторила Эш.

Зарычав, Конрад разжал пальцы и маг кулём рухнул в траву. Эш присела на корточки около него.

— Вы всё ещё хотите попасть в дивный сад Тхаэры? — негромко поинтересовалась девушка.

Она не смотрела на нас с Конрадом, лицо её исказилось от боли. Всё внимание Эш было приковано к безумцу.

— Какое нам дело до этого существа? — сухо ответил Конрад.

— Самое прямое. Вот перед вами живое свидетельство того, как опасен Шаэррин. Таким может стать человек, вошедший в сады.

Мы переправились через реку, оставив позади сумасшедшего мага спящим на траве. Во сне его лоб разгладился, и он перестал выглядеть стариком. Сколько лет ему было на самом деле, этому смельчаку, рискнувшему войти в Шаэррин? И что произошло с ним там, лишив его разума? Полагаю этого мы никогда не узнаем.

Сальвио Манчези

Месяц Ликующего солнца, в джунглях Тхаэры

Эти строки я пишу дрожащей рукой. Перо едва ли не выпадает из пальцев. Не знаю, как описать то, с чем нам пришлось столкнуться. Не знаю, найду ли я такие слова, что могут передать этот ужас.

Сейчас утро, и солнечный свет падает сквозь листву. Вокруг всё кажется мирным и спокойным, но я уже не верю этому спокойствию.

Возьми себя в руки, Сальвио. Ты сам решил стать летописцем этого путешествия сквозь джунгли, так не смей отступать из-за... Я боюсь даже написать это. Из-за кошмаров. Вот, буквы легли на бумагу и уже не кажутся столь ужасающими. Боюсь, мои будущие читатели, вы ничего не понимаете из моего спутанного рассказа. Придётся мне начать по порядку.

Туман. Прежде я не боялся его. Прежде... До вчерашнего дня.

Мы спустились с холмов в долину, заросшую тонкоствольными деревцами. Они изгибались во всех направлениях, будто пьяные. Казалось, одни лишь лианы не дают им рухнуть на землю.

Идти в этом странном густом подлеске было куда сложнее, чем по уже привычным нам джунглям. Конрад не выпускал из рук своего огромного ножа, и даже Эш ступала медленнее, то и дело отводя от лица цепкие лианы или паутину, свисающую с ветвей. Затем начал подниматься туман. Вначале он лишь стелился у самой земли блёклой дымкой, затем в нём утонули колени. Через час мы брели в тумане по пояс, через два — очутились в сплошной белой пелене. Я вдыхал влажный воздух и оглядывался по сторонам. Тяжёлые шаги Конрада звучали одновременно отовсюду, звуки то тонули в тумане, то прилетали издалека, словно мои спутники были совсем близко.

Не заблудиться оказалось невозможно. Деревья, стоявшие так плотно, будто расступились. Я делал шаг за шагом, не встречая никаких препятствий на своём пути. Позвал Конрада, но голос не смог пробить белый туманный плен.

— Эш! — выкрикнул я.

— Эшшшшш... — издевательски отозвалось эхо.

Оставалось лишь надеяться, что туман рано или поздно рассеется. Я уселся прямо на землю и приготовился ждать. Это было явно безопаснее, чем брести неизвестно куда, не видя дороги. Я помнил слова нашего маленького проводника об опасности джунглей. Неверный шаг мог привести меня прямо в гнездо змей или в место похуже.

Вскоре я задремал. Туманные нити мягко поглаживали меня по плечам, шаловливое эхо убаюкивало своей песней. Шорохи, множась в молочной дымке, превращались в чей-то шёпот. Я лёг на бок, свернулся под полой накидки и погрузился в сон.

Я лежу в яме, такой глубокой, что небо кажется крошечной голубой точкой вдалеке. Первые комья земли летят на меня, колко бьют по коже. «Я живой», — пытаюсь крикнуть я, но из окостеневшего рта не вырывается ни звука. Слой земли всё толще. Каждый следующий вдох труднее предыдущего, я втягиваю спёртый воздух в последний раз, а затем могу только едва слышно хрипеть, задыхаясь.

Я плыву в непроглядной ночи. Вода тёплая, пахнет солью и водорослями. Не видно совершенно ничего: ни берега, ни парусов кораблей, ни хотя бы звёзд. Устав плыть, я ложусь на спину и смотрю в небо, полное антрацитовой мглы. Шестым чувством я ощущаю, как подо мной, в бесконечной морской глубине, разворачиваются щупальца. Истерически взвизгнув, я переворачиваюсь, и мощными гребками несусь прочь. По сравнению с моим стремительным движением щупальца кажутся ленивыми, почти сонными. И всё же они оказываются быстрее меня. Что-то прохладное, осклизлое оборачивается вокруг лодыжки, тащит вниз. В горло заливается горьковатая вода. В моих широко распахнутых глазах отражается чудовищный лик, хищно мерцающий сред мрака.

Я иду по кладбищу, спрятанному среди лесистых холмов. Эта местность очень похожа на долину, в которой я родился и жил в детстве, но нигде нет и следа такой родной мне деревушки. Только серые надгробные плиты. На некоторых из них имена стёрлись от времени, другие выглядят совсем свежими. Я подхожу к одному из надгробий. Земля перед ним ещё рыхлая. «Конрад из Бейна» — гласит надпись. Я с недоумением провожу пальцам по буквам. Конрад? Неподалёку виднеется ещё одна свежая могила. Я иду к ней, тяжело переставляя ноги. Кажется, я знаю, чьё имя я увижу. «Сальвио Манчези». Это моё имя. Но если Сальвио там, под слоем могильной земли, то кто же я? Я перевожу взгляд на свои руки. Плоть осыпается серым прахом, обнажает кости. Ветер уносит мои останки прочь.

— Сальвио!

Я пришёл в себя от звонкой пощёчины и увидел тёмные глаза Эш. Девушка облегчённо улыбнулась.

— Добро пожаловать в мир живых.

На её щеке виднелась красная полоска пореза. Повернувшись, я заметил Конрада. Он сидел скорчившись, баюкая раненую руку.

— Твой друг очнулся не так спокойно, как ты. Он решил повоевать со мной.

— Не буду спрашивать, кто победил, — пробормотал я.

Вокруг нас колыхались на ветру зелёные нити лиан. Яркое солнце проникало сквозь кроны деревьев, бросало отблески на наши лица. Вот только меня не радовала эта идиллия.

— Что это было? — спросил я наконец.

— Долина кошмаров, — спокойно ответила Эш. — Место, в которое не стоит забредать, и которое почти невозможно обойти.

— Почему?

— О, видишь ли, Сальвио, долина никогда не стоит на месте. Она ползёт по джунглям своими туманными щупальцами, устраивает засады для таких, как вы. Но не бойся, ты не встретишь её второй раз. Долина уже вкусила твой страх. Теперь вы с Конрадом ей не интересны.

— Какое облегчение, — злобно рявкнул варвар. — Тебя это забавляет, да? Тебя-то она не тронула.

Я удивлённо посмотрел на Эш. И правда, наша проводница явно не испытала того ужаса, что я не забуду до самой смерти. Девушка улыбнулась и покачала головой. В тот день я не услышал от неё никаких объяснений.

Если карты верны, вскоре я увижу сады Тхаэры. Только не знаю, смогу ли обрадоваться этому.

С. Манчези

2 день месяца Вод, на корабле, идущем прочь от Тхаэры

Это последняя запись в моём дневнике. Когда я закончу её, то сверну листы в трубочку, засуну в первую попавшуюся бутылку из той стеклянной горы, что собралась вокруг меня за последнее время, и положусь на волю ветра и волн. Но пока я сделаю ещё один глоток обжигающего рома и расскажу о том, что произошло в конце моего приключения.

Шаэррин, волшебный сад Тхаэры. Самые красочные легенды меркнут перед тобой. Увы, мне не хватит слов, чтобы описать его красоту, его тропы, переливающиеся сапфирами, его источники, дно которых покрыто толстым слоем жемчуга...

Мы вошли через золотые ворота беспрепятственно. Глаза Конрада загорелись хищным блеском, едва он увидел несметные сокровища, валяющиеся под ногами, как обычные булыжники. Скоро сумка моего спутника раздулась от самых крупных драгоценных камней, которые он находил по пути. Я же был слишком потрясён, чтобы думать о богатстве. И больше всего меня манило мерцающее вдали здание — мифический храм Шаэррина. Именно он был истинной целью моего путешествия, а вовсе не золото и алмазы.

Эш отстала от нас, когда мы оказались в саду. К стыду своему, я не обратил на это никакого внимания. Мы с Конрадом вовсе забыли об осторожности. Всё в Шаэррине дышало покоем, ничто не говорило об опасности. И мы поверили этому ощущению.

К храму мы подошли одновременно. Он оказался небольшим, скорее ротонда или беседка, чем полноценное сооружение. Его изогнутые колонны удерживали крышу с круглым отверстием в центре. Солнечный свет падал через проём и дробился на неисчислимое множество искр в гранях бриллианта. Никогда не встречал я камня такого размера. Он стоял на пьедестале, но если бы я осмелился опустить его на землю, верхняя часть бриллианта дотянулась бы до моего пояса.

— Помоги мне обвязать его, — велел Конрад, протягивая мне какие-то верёвки.

— Обвязать?

Каюсь, от окружающего меня великолепия я совсем потерял способность соображать.

— Да, чёрт побери. Сальвио, пошевеливайся. Забираем камень, собираем как можно больше безделушек на обратном пути и уходим, пока золотые пчёлы не проснулись.

— Я не собираюсь забирать его, — недоуменно сказал я. — Конрад, ты можешь набить свои сумки теми драгоценностями, что разбросаны по саду, но этот бриллиант точно не стоит трогать.

— Прекрасно, — варвар сощурился и едва ли не зарычал на меня. — Тогда убирайся, трус. Я не собираюсь делиться деньгами с тобой.

Рука Конрада коснулась прозрачной грани бриллианта, и в то же мгновение яркая вспышка заставила меня зажмуриться. Воздух наполнился зловещим гудением. Конрад обернулся. На лице его застыла свирепая маска. Мой спутник, который, впрочем, никогда не был мне другом, перестал походить на человека. Я испугался его едва ли не больше, чем приближающегося жужжания.

Они вылетели из-за поворота, держась низко, почти у самой земли. Пчёлы размером с ягнёнка, осыпанные золотой пыльцой, искрящейся на солнце. Несмотря на размеры, двигались они очень быстро. Несколько жал воткнулись в тело Конрада. Секунду он ещё держался на ногах, в затем рухнул. Из его посиневшей кожи сочились капли яда.

С тем же гудением пчёлы повернулись ко мне. В отражённом свете, отбрасываемом бриллиантом, они были удивительно прекрасны. Я вдруг обрадовался, что увидел перед смертью нечто настолько невероятное.

— Да, они прекрасны, — прозвучал негромкий голос.

Эш подошла и встала рядом со мной. Одна из пчёл подлетела ближе, опустилась на землю и прильнула к девушке, охотно подставляя своё пушистое тело под ладонь.

Эш смотрела на меня, задумчиво поглаживая пчелу. Она успела переодеться, и золотой шёлк стекал по её плечам, оттеняя тёмную кожу. В глазах плясали золотые искры.

— И что мне делать с тобой, Сальвио Манчези? — спросила Королева пчёл.

Я молчал. Что мог я сказать этой то ли жрице, то ли богине, чей сад мы намеревались осквернить?

— Не вы, — покачала головой девушка. — Только твой спутник. Я не видела в тебе слепой жадности, Сальвио, и лишь поэтому ты до сих пор жив. Я, Эш-Шаэрра, Королева пчёл, хранительница Шаэррина, отнюдь не жестока. Но я справедлива. Ты пришёл сюда, чтобы утолить любопытство. Пришёл в поисках чуда.

— И обрёл его, — прошептал я.

— Ваш мир — не лучшее место для чудес. Иди с миром. Я решила, какую плату возьму с тебя за то, что ты увидел.

Я вышел за ворота, и Шаэррин тут же растаял за моей спиной. Руки тяжелили мешки, наполненные драгоценностями. Я хотел похвалить себя, порадоваться, что выбрался из этой передряги живым, но моё имя не давалось мне. Я помнил, что когда-то меня звали Сальвио Манчези, но эти буквы перестали что-то значить для меня. И даже произнести их я был не в силах. Могу лишь написать их на этом пергаменте, но и это даётся мне с трудом.

Теперь я никто, человек без имени и без судьбы. Вот что забрала у меня Королева пчёл вместе с моим сердцем. Я навсегда покидаю Тхаэру. Драгоценности я отдал капитану корабля как плату за своё путешествие. Да, я отдал всё, не оставил себе ни единого камешка. Мне не нужны деньги. Мне больше вообще ничего не нужно. Наверное, я буду скитаться от города к городу, от страны к стране до конца своих дней. А после смерти стану золотой пчелой, искрящейся на солнце, и вернусь в сад, который покинул.

Без подписи