Анна Неделина №2

Рассказ о настоящей любви

Рассказ о настоящей любви
Работа №188

Алексей встретил её прошлой весной. Антонину, как хорошего мастера-парикмахера порекомендовал ему коллега по работе.

Высокая, с немного гортанным «р» и какая-то застенчивая, но искренняя и светлая, она сразу произвела на него приятное впечатление. Он тогда даже не имел в мыслях, что между ними может что-то быть, просто Алексею нравилось приходить к ней раз в месяц и смотреть в зеркало на то, как ловко она приводит в порядок его разросшуюся рыжеватую шевелюру и болтать с ней о разных пустяках. Алексею было очень приятно ощущать у себя в волосах, ее проворные, умелые пальчики, когда она перед стрижкой и после, подолгу мыла ему голову. Он даже не подозревал, что она неспроста так долго втирает в его нестриженные волосы бальзам ополаскиватель. Ей самой нравилось прикасаться к нему. Антонина призналась в этом после начала их отношений.

Они были счастливы. Алексей никогда не предполагал, что может быть так хорошо вместе. Антонина не была похожа ни на одну женщину, с которыми он имел отношения прежде. Простая, веселая, она заряжала его своим неунывающим настроем. Уже позже он узнал о ее бывшем, который поднимал на нее руку, но она мужественно принимала испытания судьбы и никогда не жаловалась на жизнь.

Вместе они могли сидеть рядом, обнявшись и смотреть всякую ерунду по телевизору или бродить в парке часами, в любую погоду, взявшись за руки и время летело невероятно быстро. А когда он работал дома за компьютером, она часто сидела рядом с книгой и, прерывая чтение, подолгу смотрела на него.

Алексей любил просыпаться утром, минут за десять до подъёма, и ощущать ее мирное дыхание у себя на груди в предрассветной тишине рождающегося дня и знать, что эти десять минут принадлежат только им, и что вечером они снова встретятся здесь, дома, и за ужином будут рассказывать друг другу, как у них прошёл день, а потом заниматься любовью, а на выходные поедут к ней на дачу, будут что-то делать на огороде, а после, жарить шашлыки и пить пиво. Главное вместе, а занятие – дело второстепенное.

В тот день, она поехала утром на работу, подменить на несколько часов свою коллегу, у которой заболел ребенок. Алексей и Антонина уже три дня были в отпуске и готовились к отъезду в Сочи, куда они планировали ехать автопоездом с его друзьями и у нее, как и любой женщины, перед столь важным событием, дел хватало, но она не смогла отказать подруге.

Сквозь сон Алексей почувствовал, как она тихонько выпорхнула из-под одеяла и вскоре в ванной зашумела вода. Потом приглушенно загудел фен. Алексей уткнулся лицом в ее подушку, чувствуя запах любимой женщины и сквозь сон пожалел, что не может обнять ее прямо здесь и сейчас и заставить немного опоздать на работу. Намерение отправиться к ней в ванную растворилось под настырно навалившейся сонливостью и только когда ее теплые, нежные губы охватили его рот, а прядь русых волос защекотала щеку, он снова вынырнул на поверхность потока сновидений, чтобы ответить ей не менее горячим поцелуем.

- Пока, соня, - шепнула она, и провела твердым язычком по внутренней части его уха. Алексей дернулся в порыве охватившего его, сиюминутного возбуждения, но она уже ускользнула от него.

- Чертовка!

- Я скоро!

- Не пущу тебя на работу.

- Я скоро, сексуальный маньяк, - рассмеялась она, - ты же будешь меня ждать?

- Я не буду ждать, а съем тебя прямо сейчас!

Алексей выскочил из-под простыни и бросился к ней. Антонина взвизгнула, как маленькая девочка, во время игры в догонялки и сделала вид, что собирается убежать, но дала себя поймать и они слились в жарком поцелуе.

- Лёша, не заводи меня, - с напускной строгостью потребовала она, - я опоздаю! А руки её без модного маникюра, обычные, но бархатистые и нежные, уже скользили по его голому торсу вниз: она хотела убедиться, что её мужчина здесь и принадлежит по-прежнему ей. Её мужчина. Через пять минут оба взлетели на самую вершину блаженства.

- Ты знаешь, - сказала Антонина, когда они после лежали в кровати, - я вчера в подземном переходе разговаривала с одной женщиной, той, что играет на скрипке, ты должно быть, видел её.

- В переходе около твоей парикмахерской?

- Ага.

- Да, я видел её. Она классно играет «битлов».

- Представляешь, она недавно потеряла мужа. Они прожили пятнадцать лет. Она когда-то играла в оркестре, а когда у него обнаружили рак, зарабатывала в переходе ему на лекарства. Год назад он умер, и она осталась одна. Совсем одна. Она сказала мне, что приходит в подземный переход чтобы не покончить с собой. У нее никого кроме него не было…

Голос Антонины дрогнул, и она прижалась лицом к груди Алексея. Он почувствовал у себя на груди ее горячие слезы.

- Тоня, ты чего? – стал он гладить ее по волосам, - что случилось? Ну?

Она поднялась на локте. Щеки ее были мокрыми, глаза блестели. Она с трепетом и тревогой смотрела на него.

- Я вдруг подумала, что не смогла бы жить если бы…Боже, что это я?

Она втянула губы и отвернулась, снова всхлипнув. Алексей нежно обнял ее и привлек к себе.

- Ну что ты, я тебя никогда не оставлю.

Он давно привык к этой ее черте характера, принимать горе других людей близко к сердцу и не сильно удивился ее реакции на историю, незнакомой ей женщины.

- Обещаешь?

- Конечно. От чего такие мрачные мысли?

- Ведь у меня тоже никого нет, кроме тебя…

- Иди ко мне.

Они слились в поцелуе и последующие десять минут снова наслаждались любовью.

***

- Лёш, я еще на дачу заеду, – сказала она, быстро одеваясь, - и соседке ключи передам, пусть посматривает, чтобы никто не залез, пока нас не будет. Не теряй, я туда и обратно, хорошо? А на обратном пути куру куплю, хочу запечь её в духовке.

- Я сам куплю.

- Ок, а я куплю спаржу и корейских салатов.

- Во сколько вернёшься?

- Думаю, часа в четыре приеду. Слушай, а что это ночью было? Я так испугалась!

- Я сам испугался, – рассмеялся Алексей, - хлопнуло - будь здоров! Чуть с кровати не слетел.

- Я не лучше! – улыбнулась она, – едва не описалась. Как ты думаешь, что это было?

- Возможно, шаровая молния, гроза сильная была…

- Да, может и так…Боюсь этого дела.

Что-то вдруг заставило Алексея задержать ее на пороге.

- Что, мой хороший? спросила она, когда Алексей взял её за руку. Её большие глаза – один зелёный, другой – светло-карий, нежно и вопросительно смотрели на него.

- Тоня, будь осторожна, хорошо?

- Конечно, почему ты так говоришь? – с некоторым удивлением спросила она.

Алексей подавил в себе чувство вспыхнувшей тревоги и улыбнулся.

- Потому что, мне не безразлична одна особа, – шутливо сказал он в ответ, – беги.

Она тоже улыбнулась и в последний раз склонилась к нему, чтобы поцеловать в губы.

- Этой особе так же очень небезразличен один мужчина.

Он так и запомнил её, высокую, в обтягивающих, подчеркивающих упругие округлые бедра джинсах, красной кофточке и стареньких, но аккуратных кроссовках «Адидас», с сумкой через плечо и забранными назад в тугой хвостик, темно-русыми волосами.

Потом она ушла. Как он позже жалел, что не помешал ей уйти. Вместо этого он предался ленивой неге, а около одиннадцати, отправился в магазин. Когда он выходил из квартиры, ему позвонила Антонина.

- Лёша я закончила, у Марины прием отменили, я на дачу и обратно, - сообщила она, - буду выезжать в город, позвоню тебе, если телефон не отключится, чтобы ты поставил птицу в духовку, хорошо?

- Конечно. А что с телефоном?

- Не заряжается, что-то с батареей. Я хотела зарядить на работе, но не получилось. Заряда мало осталось.

- Я жду тебя.

- Правда?

- Да.

- Мне кажется я заболела, – сказала она.

- Заболела? Что случилось, тебе плохо?

- Заболела счастьем. Это так здорово, когда тебя кто-то ждёт…

- Тоня…

- А знаешь, ты никогда не говорил мне одного…

- Чего же?

- Что любишь меня.

- Правда? Хм…К чему бы это? О! Думаю, сеньора сама знает ответ?

- Знаю, родной, до встречи.

Он почувствовал ее улыбку.

- До встречи…

***

Во дворе, выстиранное ночной грозой небо, дрожало в больших лужах под ногами. Было свежо и влажно. Дул легкий ветерок. Алексей шел через двор, вдыхая сырой, прохладный воздух, когда странное ощущение посетило его. Ему показалось, что он слышит какой-то странный шум, похожий на отдаленное дыхание океана. Во дворе что-то изменилось, словно кто-то открыл форточку в герметично запертой комнате. Алексей остановился и прислушался: едва уловимый шум, вполне различимый на фоне отдаленного городского гула наполнял колодец двора. Он то усиливался, то становился почти неслышен. Вскоре все стихло. Остались лишь звуки большого города.

На обратном пути, когда он с проспекта нырнул в арку с облупленными, исписанными стенами, ведущую во двор, странное чувство вернулось. Что-то изменилось во дворе, но что именно?

Перед самой парадной Алексей поскользнулся и упал навзничь. К счастью, обошлось без переломов и ему удалось без посторонней помощи подняться на ноги. Из носа на асфальт капнула кровь; большая черно-красная клякса осталась на правой туфле. Стекло на часах треснуло. Телефон так же дал трещину через весь монитор. Алексей выругался, достал платок, вытер с верхней губы под носом кровь, и стал отряхивать брюки и ветровку.

- С вами всё в порядке?

Соседка из 52-й вышла на прогулку со своим терьером и встревоженно смотрела на Алексея.

- Спасибо, все хорошо, я просто споткнулся.

- У вас кровь…

- Нос слабый, страдаю кровотечениями. Всё хорошо.

Соседка – блондинка лет сорока, интеллигентного вида, долго смотрела поверх оправы очков на собеседника, будто хотела убедиться в том, что у соседа все действительно хорошо. Потом подняла голову, бросила настороженный взгляд на верхние этажи дома и прислушалась.

- Странный звук…

Она снова посмотрела на Алексея.

- Будьте осторожнее, так и убиться недолго…

- Я постараюсь, - изобразил подобие улыбки Алексей.

Он подобрал пакет и прихрамывая направился домой, по пути проклиная себя за неуклюжесть, которая вечно его подводила.

Он открывал входные двери, поставив лопнувший пакет с продуктами на площадке, когда снова позвонила Антонина.

- Лёша, я на даче, жду соседку, она при..ет …ерез …ол часа. Отдам клю.. и д..мой.

- Алло, связь плохая Тоня, через пол часа выезжаешь?

- Да, где-то …ерез пол час …

- Понял, осторожнее, хорошо?

- Что? Леша, я тебя не слышу…

- Осторожнее на дороге.

- Лёша, пропадаешь…

- Я тебя жду.

- ...помню…мой…

- Целую.

- И я тебя целую, мой хороший, - чисто, без заиканий долетела её последняя фраза.

Затем раздались характерные гудки, по которым он понял, что телефон Антонины выключился: видимо окончательно разрядился аккумулятор.

***

Она так и не приехала. Алексей забеспокоился в три часа дня, когда по его расчетам, Антонина уже должна была вернуться. Он звонил ей десятки раз, но её телефон был выключен. «Она звонила около полудня, – вспоминал он, – соседка должна была приехать через пол часа. Это 12.30. Отдать ключи – дело пяти минут. Женщины, конечно, могут зацепиться языками. Допустим еще пол часа. В час дня она наверняка уже выехала в город. Домой с дачи можно доехать минут за сорок пять. Она собиралась в магазин, но основательно затариваться они ездят в гипермаркет вместе, и Антонина собиралась купить какую-то мелочь к столу. Даже если прибавить еще час, она бы уже приехала. Может какая-то встреча или неотложное дело? Да, конечно, должно быть, так».

В 16.00 он стал одеваться, чтобы ехать в сторону дачи и искать её в огромном городе. Но ему не пришлось это сделать. В десять минут пятого, зазвонил городской телефон. В трубке раздался незнакомый мужской голос. Звонили из полиции. Назвали имя и фамилию Алексея и поинтересовались, могут ли его пригласить к телефону.

- Я слушаю, - упавшим голосом ответил Алексей.

У него спросили, знаком ли он с Антониной, так же назвали ее полное имя и фамилию.

Алексей подтвердил, что знаком, чувствуя, как подгибаются колени.

- А кем вы ей приходитесь? – строго спросила трубка.

- Я друг…нет…жених ее. Мы собираемся пожениться…

- Вам необходимо приехать на опознание.

- На какое опознание? – чувствуя, как прилип язык к гортани, пролепетал Алексей.

- В морг городской клинической больницы. Алексей Васильевич, мужайтесь… Ваша невеста…предположительно, ваша невеста погибла в дтп три часа назад. Нам искренне жаль.

Сотрудник полиции говорил что-то ещё, но Алексей уже ничего не слышал. Почернел солнечный день, остановилось время.

Он не помнил, как ехал в сторону дачи, как попал в пробку на шоссе. В память врезалась лишь страшная картина, при виде которой, остановилось сердце и провалилось в живот.

Алексей узнал заднюю часть старенького форда, задранную вверх, как бывает с раздавленными наполовину машинами. Исковерканный автомобиль развернуло поперек дороги, а фрагменты кузова разбросало по трассе на несколько десятков метров.

Тут же он увидел съехавший в канаву, американский грузовикFreightliner Century, с голубой кабиной и серым полуприцепом с надписью на тенте бардовыми, как кровь буквами: «ТРАНСЛОГИСТИК КОМПАНИ СТД».

Алексей тупым невидящим взором смотрел на водителя грузовика – плюгавого мужичонку в красной толстовке, штанах цвета хаки и в бейсболке. Он держал в руке сигарету, скалил свои желтые большие зубы и сплевывал под ноги после каждой затяжки. Рядом с ним маячил и время от времени придерживал его за плечо здоровый угрюмый мужик – очевидно напарник, одетый в безрукавку и в мешковатые, вытертые на заднице и коленках джинсы. Сотрудники ДПС составляли протокол.

- Сам не пойму, как на встречке оказался, может с колесом что-то… двадцать пять лет за рулем…В одну секунду всё…Банку с колой уронил, наклонился, чтобы подобрать… – повторял как безумный, водитель, словно это могло ему помочь исправить случившееся.

- Подобрал? – небрежно бросил капитан ДПС, что-то фиксируя в протоколе.

Алексей ходил по дороге среди обломков, которые хрустели под колесами проезжавших на пониженной скорости машин, по разлитому тосолу и моторному маслу и отсутствующим взглядом осматривал место происшествия. Подобрал собачку, что кивала когда-то головой с панели машины Тони. Потом он увидел кровь на асфальте и в искорёженном салоне, на том месте, где было водительское сидение.

Он не мог бы сказать точно, как оказался в морге, как опознал её…

«Там только по приметам на теле опознать удалось, – говорил один санитар другому, между затяжками сигаретным дымом, – парень всё спрашивал, где мол лицо? А какое там лицо, после лобового удара то? Под фуру залетела. Даже ступни оторвало…».

Потом, Алексей оказался на кухне, дома, за бутылкой водки. Приехали друзья, но он не помнил, кто из них. Смутно вспомнилось, что сам попросил их уйти и очнулся только за полдень, на следующий день, всё на той же кухне, где так и осталась в духовке испеченная накануне курица.

Он долго сидел, уставившись в одну точку: хотелось заорать во всю глотку, упасть под стол и биться на полу, словно рыба, выброшенная на лёд.

Потом Алексей ходил по квартире и непонимающе смотрел на обстановку собственной квартиры, не в силах понять, для чего он здесь, и что ему тут делать одному. Сводили с ума, напоминали о Тоне ее вещи: казалось, что их хозяйка вот-вот вернётся с рабочей смены и всё пойдет как прежде, а этот ужас – лишь страшный сон, кошмар, ниспосланный раздраженным Морфеем.

К вечеру пытка стала нестерпимой. Алексей взял бутылку водки из холодильника и вышел из дома. Питерский май встретил его сырой прохладой, но несчастный даже не заметил, что оставил куртку в прихожей и вышел в одной футболке и джинсах.

Сгущающаяся тень весеннего вечера постепенно поднималась из дворов и арок, вытесняла оранжевый свет со стен домов на крыши. Идти было некуда. Он вернулся в парадную. Лестничные пролёты, ступени, чердачная дверь, хлопанье крыльев встревоженных голубей в полумраке чердака, запах помета и пыли, вечерний, розовый свет квадратом на полу под слуховым окном. Еще добрый глоток водки из горлышка, не пьянящая отрава плещется в желудке и хочется орать и орать от боли. К черту! Больше нет мочи. Да и зачем?

Прохладный ветер ударил в лицо, растрепал недавно стриженные любимой рукой, непослушные волосы.

Здесь он еще мальчишкой лазал с друзьями, а потом приводил сюда её, и они вместе любовались видом на город, обнявшись сидели на этой самой доске, что прибита гвоздями к железу кем-то лет тридцать назад. Даже здесь всё напоминало о ней.

Вот питерские крыши как на ладони. В холодных водах Невы отражаются проплывающие кораблями по небесной глади, барашки потемневших в закатном свете, облаков. Только теперь он один смотрит на всё это. Без неё. Бегут как букашки, автомобили по улицам, снуют по улицам пешеходы. Куда идут? Зачем живут?

Загрохотало листовое железо под ногами. Вот край: внизу зияет в полумраке колодец невского двора. Качнулась перед омертвевшим взором, на дне, заасфальтированная, в трещинах площадка, с глазками канализационных люков.

Всю жизнь он боялся чего-то: отца, Витьку Михиенко из соседнего двора, крыс, но высота была его настоящей фобией.

На мгновение ему показалось, что воздух странно колеблется внизу словно в жаркий день марево над раскаленной дорогой. Присмотревшись, Алексей увидел, в внизу, что-то бесформенное, вроде прозрачного облака, зависшего между первым и вторым этажами прямо под ним. Скорее всего, это был оптический обман, вероятно из-за преломления света или что-то в этом роде. Так или иначе, но когда он отвел взгляд, а затем снова посмотрел туда, то ничего особенного уже не заметил. Последний взгляд на крыши родного города, где он был счастлив, хоть и недолго… Потом, он вспомнил любимые глаза…

Он уже занес ногу над краем. Шаг в пустоту и всё кончится. Он всегда считал себя трусом. Вот и теперь, в последний момент инстинкт самосохранения заставил его отпрянуть, но правая нога заскользила по железу, Алексей потерял равновесие и сорвался вниз. Засвистел воздух в ушах, асфальт внизу, рванулся ему на встречу. И тут он почувствовал, что падение замедлилось наперекор закону всемирного тяготения, и его словно всасывает в пустоту. Раздался приглушенный хлопок, будто лопнул воздушный шарик. В следующий момент Алексей жестко приземлился на асфальт.

***

Пару минут он лежал без движения и пытался свыкнуться с мыслью, что каким-то чудом остался жив. Ему показалось, что обошлось даже без переломов, чего не могло быть: падение с такой высоты редко оставляет шансы на выживание.

И между тем он остался жив. Он лежал на спине и перед глазами плыли окна дома, с которого он только что рухнул. Алексей осторожно пошевелил конечностями, затем сел на асфальте. Ощупал голову. Из носа тонкой струйкой текла кровь.

- Вы в порядке? - раздался женский возглас прямо над ним, и Алексей увидел соседку с собакой. Рядом валялся пакет с продуктами. Неожиданно накатило чувство дежавю. Всё это с ним уже происходило вчера днем. Треснувшие часы показывали 11:46. Взгляд, обращенный вверх, к крыше, откуда он прилетел, смерил высоту. Метров двадцать. Этого просто не могло быть.

- Спасибо, всё в порядке, - ответил Алексей и поднялся на ноги.

- Странный звук, - сказала соседка прислушиваясь.

Алексея снова окатило кипятком. Он шарахнулся в сторону.

- Так и убиться недолго, - выдала она, и Алексею показалось, что он сходит с ума.

Прихрамывая, он быстро направился в парадную. Шок от произошедшего не успел развеяться, когда стало понятно, что происходит что-то из ряда вон выходящее.

Солнечный свет. Что с ним не так? Ну конечно! Когда он поднялся на крышу, был уже вечер, а теперь, судя по тому, как светило солнце, только начинался день.

Он посмотрел на треснувший экран телефона. 12 Мая, 11:46. Но ведь это было вчера. А соседка? И почему стал день? Боже, что происходит? Он должен сейчас лежать мертвым во дворе, с разорванными внутренними органами, и раздробленным черепом.

Алексей бросился домой и когда поднимался по лестнице, зазвонил его мобильный телефон. Он безучастно взглянул на монитор.

Звонили с телефона Антонины. Дрожащим пальцем он ткнул на зеленую иконку принятия вызова, ожидая услышать голос полицейского или санитара…

Это была Тоня.

- Лёша, я на даче, жду соседку, она при...ет …ерез …ол часа. Отдам клю.. и д..мой.

- Тоня? – тихо спросил он. Рука судорожно вцепилась в трубку. – Ты где?

- На …аче, алло, Лёш, плохо слыш…Отдам …ючи и выезж…

- Тоня…

Алексей не мог поверить в то, что происходит. Он задыхался.

- Лёш, .сё ..рмально? Ты какой-то ст..нный. Всё в по…дке?

- Тоня, родная, оставайся там, слышишь? Ты поняла?

- Леш…, что ..чилось? Алло, алл…

-Тоня! – закричал он, но до его слуха долетели знакомые сигналы: телефон Антонины выключился.

Алексея словно окатило кипятком. Он не знал, что происходит и не хотел знать, как это может быть. Возможно, это сон, возможно – потусторонний мир, может это связано с тем, что он видел во дворе… всё это он отбросил в сторону, как ненужное барахло в мусорную корзину. Всё это потом.

-Тоня! Слышишь меня? - продолжал кричать он, - оставайся там! Я сейчас буду у тебя! Прошу тебя! Я умоляю, не езди никуда!

«Нужно добраться до дачи раньше, чем она отправится в обратный путь!» - пронзила его молнией мысль, и он бросился вниз, к машине.

Боже, как он метался по городским улицам, объезжая заторы! За двадцать минут он добрался до выезда на шоссе, добавил газа и помчался по трассе, набирая скорость на своем немолодом Опеле.

Взмах полосатого жезла не заставил его принять вправо и остановиться. Через секунду сзади раздались звуки приближающейся сирены.

Алексей прижался к обочине и включил сигнал аварийной остановки, когда патрульная машина обогнала его и сбросив скорость, принудила остановиться.

- Сержант Кухарук, ваши документы, - представился высоченный как шпала, рябой сержант. Его обветренная, красная рука легла на дверцу возле центральной стойки.

Алексей протянул ему документы.

- Почему не реагируете на требования сотрудников ДПС? – спросил сержант, придирчиво изучая паспорт на машину и водительское Алексея. – Прошу вас выйти из машины.

- Командир, отпусти, мне, я, у меня девушка в опасности, я должен ехать!

- Что случилось? – поинтересовался сержант и направился к багажнику автомобиля. Алексей выбрался из салона и последовал следом за инспектором.

- Откройте багажник.

В багажнике нашлись: аптечка, трос и запаска с огнетушителем. Всё в порядке.

- Можете закрыть, - кивнул сержант, -пройдемте в патрульную машину.

- Командир! Что случилось то?

- Случилось то, Алексей Васильевич, что на данном участке дороги обгон запрещен, есть видеозапись правонарушения: лишение права управления до...

- Послушайте, я прошу вас, заберите права, я только доеду до садового общества, это здесь, рядом и вернусь!

- Алексей Васильевич, пройдите в патрульный автомобиль.

- Мне очень нужно!

- А что у тебя произошло? – поинтересовался коротко стриженный лейтенант, высунув свое курносое, мальчишеское лицо из машины.

- Девушка у меня…в опасности…нужно предупредить, а то ее…убьют!

Сотрудники ДПС переглянулись.

- Ну я прошу вас, мужики!

Алексей посмотрел на часы. Стрелки показывали без двадцати час.

- Не врёшь? – спросил лейтенант.

- Я матерью клянусь!

- Садись, поехали!

Алексей прыгнул на заднее сиденье, сержант занял переднее водительское.

- Машину то свою хоть закрой.

- К черту машину!

- Похоже на самом деле, не врет, – хмыкнул сержант. – Ей угрожают? Что случилось?

- Ребята, я не знаю, не могу точно сказать, прошу вас, быстрее!

Но быстрее не получилось. Едва они отъехали, раздался хлопок. Сержант выругался так, что небо ужаснулось.

- Ты запаску получил, спросил у него лейтенант.

- Не успел.

- Молодец, ничего не скажешь.

- Ребята, а как же я?

- Вызывай полицию.

- Отпустите! Мне рядом, в Яблоньки!

- Документы оставь здесь и езжай. Одна нога там, другая -здесь.

- Спасибо!

Алексей оставил документы и побежал к своей машине. Сердце учащенно билось, кровь стучала в висках. ДТП произошло в 12.55. Оставалось минут пятнадцать до столкновения. Он знал, что уже не успеет на дачу, но надеялся перехватить Антонину по дороге.

Алексей рухнул в салон машины, сунул руку в карман и…ключей от машины там не оказалось. Сердце билось всё быстрее, стук в голове заглушал шум от проезжавших мимо фур. Дрожащие руки лихорадочно шарили по карманам джинсов, потом, в бардачке, где ключей быть и не могло, поскольку он никогда их там не хранил.

Алексей выпрыгнул из машины, встал на колени и принялся искать под сидениями. Ничего! Он исследовал территорию на обочине рядом с машиной – безрезультатно. Как ошпаренный он бросился обратно к патрульной машине, вокруг которой ходил хмурый, озадаченный сержант Кухарук.

- Что, уже вернулся? – зло, без улыбки пошутил инспектор, продолжая смотреть на спущенное колесо, словно это могло решить проблему.

- Ключи… ребята… можно в машине посмотрю? – задыхаясь спросил Алексей.

- Чего?

- Ключи от машины. Похоже у вас в машине оставил.

- Ну, смотри.

Алексей открыл заднюю дверцу; лейтенант разговаривал с кем-то по рации.

«Стоим поперек шоссе, что я сделаю, если он, бл…, мудак, запаску не подготовил? Валера, с меня магарыч, выручайте, мы недалеко от садового общества «Яблоньки»».

Алексей лихорадочно шарил по заднему сидению, но увы, ключа не было.

12.52

В этот самый момент волной воздуха качнуло патрульную машину и мимо промчался на большой скорости грузовик с голубой кабиной и серым полуприцепом, с бардовыми буквами на тенте: «ТРАНСЛОГИСТИК КОМПАНИ СТД».

Алексей в сотый раз набрал номер телефона, который знал наизусть. «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети» - сотый раз сказал автоответчик.

Алексей сел на обочину и закрыл лицо руками.

***

Дома он оказался только поздно вечером. Ключи от машины нашел сержант Кухарук на обочине, возле патрульного автомобиля, когда Алексею было уже некуда спешить. Второй раз он пережил ее смерть и это не поддавалось никакому описанию, как и то, что он оказался во вчерашнем дне.

Когда он выпил вторые полстакана водки, то вспомнил о том, что видел перед падением. Очевидно там, над двором что-то есть. Это даже весьма вероятно. Он поднялся на крышу в шесть вечера, 13-го мая – на следующий день после её гибели. Потом хотел спрыгнуть, но струсил, как и всегда в самый решительны момент, но поскользнулся и упал с крыши. Он летел прямо в это…В «это» - что? А потом он оказался во вчерашнем дне. Бред! Но это так…А что, если…

Сердце забилось чаще от простой догадки.

«Вдруг это еще там?»

«Иногда природа вытворяет странные вещи, – вспомнилась фраза из какой-то передачи. Может это как-то связано с тем взрывом ночью во время грозы? Может быть. А может быть и нет. Но можно вернуться туда и посмотреть внимательно, вдруг…».

На крышу он поднялся спустя десять минут. Уже давно стемнело, и на чердаке было совсем темно. Фонарь оказался как нельзя кстати. Яркий луч прорезал темноту. Вспорхнули потревоженные голуби, разлетелись по углам. Их горящие в свете фонаря глазки зловеще поблёскивали и теперь казалось, что эти птицы мира, ни такие уж и мирные. Алексей направился к слуховому окну и выбрался наружу.

Звезды холодно мерцали над громадным, опустевшим городом. Алексей несколько минут смотрел на безлюдные улицы, где на освещенных фонарями тротуарах гулял ветер. Затем он приблизился к краю крыши со стороны двора, к тому самому месту, откуда свалился накануне и заглянул вниз.

Двор, слабо освещенный одиноким фонарем, лежал внизу пустынный и мрачный. Алексей стал внимательно вглядываться, в надежде увидеть что-то похожее с тем странным явлением, что видел накануне. До напряженного слуха долетел знакомый отдаленный шум, напоминающий прибой. Глупая мысль, что это звучит сама вечность, пришла вдруг в голову. Алексей продолжал искать и вскоре ему показалось, что внизу, ближе к пожарной лестнице, что-то есть. Под определенным углом можно было кое-что заметить, но стоило поменять положение, как всё растворялось, подобно иллюзии и становилось невидимо.

То, что он обнаружил, напоминало едва заметное мерцание целой палитры неведомых цветов, едва уловимых глазом. Явление это имело форму раскрытого цветка, из центра которого исходило сияние. Видение было почти не уловимо для глаза, и казалось сотканным из прозрачного, тончайшего полотна. Теперь оно висело на высоте второго этажа – значительно выше, чем накануне, и имело диаметр около двух метров, хотя в прошлый раз, вдвое превышало эти размеры.

«Что бы это ни было, оно уменьшилось и поднялось выше над землёй», -подумал Алексей, - но дикая, всепоглощающая радость охватила его. Сердце снова забилось с нарастающим темпом. Он может попробовать снова.

Алексей постарался собраться с мыслями. Если это сработает, и ему снова удастся оказаться в прошлом, как он будет действовать? Теперь, когда он готов к тому, что с ним произойдет, если, конечно, можно быть готовым к перемещению в прошлое, необходимо будет действовать по конкретному плану. Но весь вопрос в том, на сколько он сместится? Он свалился с крыши на следующий день после катастрофы, 13 мая, в шесть часов вечера. Значит, его перебросило более, чем на сутки назад. Теперь только вечер – 12 мая. Возможно, когда он снова пройдёт через «это», будет 11 мая. Тот день они провели с Антониной вместе. Проблема будет решена – он никуда ее не отпустит. Но если всё повторится, и он снова окажется там же, за час до катастрофы, 12 мая? У него будет один час, чтобы успеть предотвратить беду. Но как? Нужно добраться до Тони раньше, чем она поедет обратно в город. Можно взять такси. На дачу ехать сорок минут и сегодня ему помешал случай. Они пару раз ездили туда на такси, когда обе машины оказывались не на ходу. Он доедет на такси без всяких рисков попасть в немилость к тому же патрулю ДПС. По телефону они смогут поговорить несколько секунд. Связь – дерьмо, но нужно успеть сказать, чтобы она ждала его там, что это важно. Она послушает его…

Алексей снова бросил взгляд вниз. Нужно прыгнуть в центр этого сияния. Но что, если в этот раз не сработает? Он разобьётся насмерть и не спасёт её. Но если он не прыгнет, то не спасёт её уж точно.

Алексей встал наизготовку и сделал несколько вдохов. «Нет, я не смогу, это выше моих сил!». Он отпрянул от края. «Я трус, и всегда им был! Отец был прав, когда твердил мне это». Перед его взором появились любимые глаза – один зелёный, а другой -светло-карий, а потом то, что он увидел в морге. Ногти впились в мокрые ладони, холод разлился в животе. Алексей снова встал на краю и, хотя было весьма прохладно, лицо его покрылось потом. Следовало приготовиться и сгруппироваться.

«Только не промахнись! Только не промахнись! Трус!».

Футболка, прилипла к мокрой спине. Выкатив глаза, он смотрел вниз, туда, где его ждала неизвестность, а скорее всего смерть.

«Она бы не струсила, ты – ничтожество!».

Несколько глубоких вдохов.

«Боже! Помоги мне!»

Он еще раз сделал глубокий вдох и, оттолкнувшись, прыгнул.

Воздух ухнул в ушах, падение, потом его дернуло в сторону, закрутило, и горячей волной обожгло лицо. Снова раздался приглушенный хлопок, и Алексей рухнул на асфальт.

Когда он открыл глаза, в лицо ему светило солнце. Алексей с трудом сел. Из носа текла кровь, правую часть лица опалило, а одежда на правом боку местами истлела и дымилась, словно он побывал на костре. Алексей нервно зачерпнул воды из лужи и залил одежду. Два больших рыжих пятна остались на штанине и одно на куртке, прямо под мышкой. Он посмотрел на часы: 12 мая, 11:46. Телефон разбился вдребезги и не подавал признаков жизни. Алексей вскочил на ноги и едва не сбил напуганную его видом соседку с собакой, уже стоявшую у подъезда.

Как метеор, взлетел он на пятый этаж, ворвался в квартиру, так и оставив пакет с продуктами внизу и принялся звонить с домашнего телефона Антонине. Ее мобильник оказался вне зоны действия сети. Алексей вызвал такси. Когда он уже выходил из квартиры, зазвонил городской телефон. Он сорвал трубку.

-Алло!

- Лёш…жаю…бу..через ..ас. Что у ..бя с телефоном?

- Тоня! Слышишь меня? Оставайся там, никуда не езди!

- ..ша, что слу…ось?

- Тоня, милая, у меня всё хорошо, оставайся на даче, слышишь? Никуда не езди!

- Лёша, я не ….маю, у тебя что-то произ..ло?

- Нет! Нет! Я в порядке!

- Не слышу, Лёшенька, я сейчас приеду…

- Нет, Тоня! Ты слышишь?

Связь оборвалась.

Алексей швырнул трубку об пол и ринулся вниз.

***

Таксист-пенсионер долго осматривал пассажира.

- Садовое «Яблоньки»? – размеренно, не спеша поинтересовался он.

- Да, прошу вас, быстрее, я спешу!

- А что это с вами? Вас избили?

- Попал под машину, прошу вас, быстрее!

- Доставим в лучшем виде, а вот спешить не стоит, молодой человек, я когда был молодой, тоже всё спешил…

- Поехали! – рявкнул Алексей.

Таксист бросил недовольный, обиженный взгляд на нахального пассажира, не спеша вырулил из двора, что-то бормоча себе под нос.

Отдать должное, пенсионер довольно ловко управлялся с машиной и умело объезжал городские заторы.

12.35

Алексей не прекращал звонить Антонине, но безуспешно. До аварии оставалось двадцать минут, когда на выезде из города они безнадежно застряли в пробке, которую Алексей в прошлый раз благоразумно объехал. Водитель такси словно нарочно поехал через проблемный перекресток. Алексей не находил себе места, но взлететь над затором не было возможности. Пока он метался на заднем сидении, словно пойманная рыба в аквариуме, его взгляд остановился на автозаправке, что выгодно располагалась на пересечении шоссе и крупной городской улицы. С АЗС выезжал грузовик. Тот самый. Алексей узнал его синюю кабину и кровавые буквы на тенте.

Пенсионер-таксист не успел понять, что происходит, когда увидел, как его пассажир, петляет между машинами.

- Сукин сын! – прорычал в ярости таксист, выскочил следом и с несвойственной людям его возраста сноровкой, бросился за сбежавшим клиентом.

Алексей был близок, чтобы догнать фуру, но, когда он выскочил на дорогу, было поздно: грузовик уже набрал скорость и помчался на встречу Антонине, подмигнув Алексею стоп-сигналами.

Алексей рвал на себе волосы, когда сзади в него словно рак, вцепился таксист.

Обратно он шел пешком по обочине, не обращая внимания на сигналы обгонявших его автомобилей.

В третий раз он не ошибётся. «Потерпи, немного, родная, мы скоро встретимся».

Больше он не будет стремиться приехать на дачу. Это невозможно. Обязательно в пути случится что-то еще, а если и не случится, он не может рисковать. Алексей помнил, что «окно», как он называл про себя то странное явление во дворе, стало меньше. Как знать, там ли оно вообще, не растаяло ли без следа, как утренний туман. Мысли об этом не давали ему покоя. Да, он вернулся в прошлое и день повторился, но окно изменялось. Оно не было таким, как в предыдущий раз. Он впервые молился Богу, чтобы тот дал ему ещё одну попытку. Алексей неоднократно удирал от ребят постарше, когда учился в школе. Не вышел однажды из машины, когда ему в окошко долбил кулаком агрессивный водитель, которого он подрезал, но теперь он понял, что никогда не боялся так как теперь. Страх не найти то, что дважды давало ему шанс, не поддавался описанию. Он отдал бы пять лет жизни, чтобы сократить обратный путь и оказаться сразу на крыше, чтобы убедиться, что «это» ещё там.

Вот его дом виднеется из-за соседних зданий. Большой город живёт своей жизнью, гудят транспортные потоки, бегут куда-то люди, городу нет дела до его беды. Городу плевать, что Антонины больше нет. Холодный, никчемный, пустой город!

Вот и двор. Алексей с замиранием сердца обратил свой взгляд туда, где надеялся увидеть окно. Ничего! Сердце замерло, холод пошел по венам. «Быть может снизу не видно. Да, это так!»

Он бросился в подъезд. Взлетел наверх, миновал чердак и выбрался на крышу. Стал всматриваться вниз. Прислушался. Слух не уловил ничего, кроме городского шума.

Холод разлился по всему телу. «Нет! Не может этого быть!». Он упорно продолжал искать окно.

- Эй! - раздался оклик снизу, и Алексей увидел двух сотрудников ППС, - что вы там делаете?

- Антенну проверяю, - машинально ответил Алексей, - продолжая высматривать то, чего уже не было, не в силах принять этот факт.

- Закладчик, -тихо сказал один полицейский, другому. - Идём!

Алексей даже не обратил внимания на то обстоятельство, что один страж закона вошел в парадную, а другой остался караулить выходы на улице.

И в ту секунду, когда голова полицейского высунулась из слухового окна, Алексею показалось, что он видит…

Оно всё ещё было там, только при свете казалось газовым пятном. Присмотревшись, можно было видеть, как колеблется воздух на высоте третьего этажа. Окно уменьшилось– теперь оно едва имело метр в диаметре. Что бы это ни было, оно постепенно исчезало, сдувалось, как шарик, с прошедшего Дня рождения, таяло, словно эскимо на скамейке в парке под лучами летнего солнца.

Алексей прикинул шансы попасть в окно и выжить при падении с третьего этажа, на уровне которого теперь оно парило.

Но он не успел прыгнуть, так как его схватили сзади за руки и застегнули на запястьях наручники. Потом его рванули за куртку назад и через пару минут уже вели через чердак к двери.

- На каком основании задерживаете? – спросил Алексей, - я что-то нарушил?

- Иди, иди, сам же спасибо скажешь, самоубийца, сейчас в больничку поедешь, там тебя подлечат, а то едва не спрыгнул.

- Я нормальный и прыгать не собирался, расстегните наручники.

- Иди вперед!

Они вышли на верхнюю площадку парадной. Алексей почти физически ощущал, как утекает безвозвратно время.

«Или сейчас, или никогда! Успею на метро до конечной, а оттуда добегу до заправки. Успею. Если получится пройти через окно, пока оно не исчезло».

Он вдруг завалился на бок и стал трястись. Изо рта потекли слюни.

- Ты чего? – испугался полицейский – высокий, крепкий парень лет двадцати, видимо недавно отслуживший в армии, но молодой и неопытный. – Эй! А ну встать! Вот блин!

Он побежал вниз, на площадку и стал стучать в двери. Залаяла собака.

- Откройте, полиция! Нужно вызвать скорую!

Алексей вскочил и бросился вверх, прыжками, через две ступеньки. Пока полицейский понял, что его обманули, беглец был уже на чердаке.

«Главное не промахнуться!» Он остановился на краю и в этот раз почти сразу нашел то, что нужно.

- Стой! – раздался окрик, и из слухового окна показался его преследователь. Второй, внизу, смотрел на Алексея с ужасом в глазах: очевидно он тоже считал, что сумасшедший хочет покончить с собой.

Алексей прикинул расстояние: метр от стены, на уровне третьего этажа. Он прыгнул не задумываясь, что с ним будет.

Как и первые два раза, чувство свободного падения сменилось рывком в сторону, Алексея крутануло в воздухе и ударило о стену дома, обдало горячей волной воздуха, словно он пролетел через пламя, после чего он врезался подбородком о подоконник, зацепился футболкой за водосточную трубу, которая обрушилась под мощным натиском падающего тела, и, наконец, приземлился на спину. Он не потерял сознания от удараего взгляду представилось то, чего не дано видеть людям.

Он увидел два двора: один утонувший в вечерних сумерках, другой – освещенный полуденным солнцем, он полз через двор вечерний и сходил на нет, складываясь и уменьшаясь до размеров небольшой кинопроекции на асфальте. Алексей рванулся в сторону уходящей картинки, раздался хлопок, и прошлое нехотя приняло его в свои объятия.

Соседка с собакой с ужасом смотрела на Алексея в обугленной одежде, с разбитым лицом сидевшего возле лужи на асфальте. Через доли секунды он был на ногах. Часы показывали 12 мая, 11:46. Телефон разбился в дребезги.

Путь до метро занял пятнадцать минут и было 12.01 когда он прыгнул в вагон. Огни станции остались позади, и электропоезд помчался сквозь тьму подземных туннелей. Когда до нужной станции оставалось несколько сотен метров, в вагоне неожиданно погас свет и электропоезд остановился. Десять бесконечных минут Алексей метался по вагону в кромешной тьме, стараясь найти выход. Когда свет снова зажегся и поезд наконец выкатился к платформе долгожданной станции было потеряно много времени. Алексей выскочил на поверхность земли и словно спринтер помчался к перекрестку, где на АЗС должен был заправляться грузовик. Он не поедет дальше! Не поедет!

Но было слишком далеко. В его распоряжении оставалось минут пять, и Алексей понял, что не успел, что потерял последний шанс…

Он бросился к шоссе, чтобы поймать частника, но в образовавшейся пробке это было совершенно бессмысленно.

- Эй, сосед! - раздался вдруг грубый знакомый голос и Алексей, обернувшись увидел соседа-байкера из 35-й квартиры, здоровенного мужика с бородой и красным лицом, которого терпеть не мог, как и прочих мотоциклистов, считая их нарушителями покоя и потенциальными смертниками, несущими опасность для окружающих. К тому же сосед из 35-й не отличался вежливостью и всё время обращался к Алексею на «ты» снисходительным тоном, очевидно усматривая в нем вшивого интеллигентика и чувствуя исходящую от него неприязнь. Алексей избегал этого человека и мысленно не раз желал грубияну сломать башку на дороге.

- Чего мечешься, случилось что-то? – он осмотрел обгоревшую одежду Алексея и его разбитое в кровь лицо, - в тебя что, из гранатомёта долбанули?

- Вроде того…

- Что стряслось то?

- Уехать не могу…Опоздал!

- Куда тебе?

- На заправку четыре квартала…отсюда… «Вирджиния» магазин там ещё… - тяжело дышал Алексей, - …эх!

Он бросился было бежать, но сосед окрикнул его:

- Да стой же ты! Это рядом. Падай сзади, проскочим пробочку.

Алексей бросился на сидение и вцепился в куртку мотоциклиста.

- Ну, ты полегче, - крикнул тот, нырнув между рядами пойманных в затор автомобилей, - а то свалимся на дорогу! Алексей несколько ослабил объятия. Он страшно боялся ездить на мотоциклах и закрыл бы глаза, будь это в другой раз, но сейчас он вытягивал шею и смотрел вперед. Глаза слезились от ветра, но он продолжал высматривать заправочную станцию, с которой вот-вот должен был уехать грузовик – убийца.

Алексей увидел рекламный щит АЗС в 12.35. Грузовик с синей кабиной стаял на заправке у раздаточной колонки с буквами ДТ.

«Успел! Может успел бы и на дачу. Может быть. А может и не успел бы. Слишком большой риск. Лучше синица в руках».

- Спасибо! – крикнул он мотоциклисту и неожиданно для себя благодарно хлопнул того по плечу. – С меня долг!

- Да ерунда, беги давай! – долетело до него сквозь могучий рокот отъезжающего мотоцикла.

***

Алексей не стал заходить в торговый зал АЗС, чтобы своим потрепанным видом не привлекать внимания, а притаился возле колонки, у которой заправлялась машина.

Вскоре он увидел водителей. Маленький мужик в бейсболке, нес несколько банок пепси и какую-то еду, здоровяк направился к колонке, проверить, пошло ли топливо в бак., Убедившись, что всё в порядке, залез в кабину, не обратив внимания на оборванного мужика возле колонки.

В 12.40 заправочная колонка отключилась. Маленький в бейсболке уселся за руль, здоровяк убрал пистолет из бака, закрутил крышку и отправился в здание АЗС, быть может, забыл купить сигарет. Алексей вскочил на подножку и открыл двери в кабину с водительской стороны. Коротышка в бейсболке уставился с некоторым удивлением на Алексея, в нос которому ударил запах прокуренного салона.

- Командир, до Москвы не подхватите?

- Не берем попутчиков.

- А это кто? - указал Алексей пальцем в сторону пассажирского места. Водитель обернулся. Алексей со всей силы ударил дальнобойщика кулаком в нижнюю челюсть, в надежде отключить его, но не вышло. Водитель схватился за лицо, но остался в сознании. Однако Алексей успел выдернуть ключ из замка зажигания. Он спрыгнул с подножки и получил удар сзади, по голове. Стало темно, и он почувствовал, что куда-то падает, а сквозь темноту звучат голоса:

- Ты чего наделал то?

- Вот бл…! под камеру не попали?

- Вроде нет.

- Давай его в кабину, за городом вышвырнем на обочину, от греха. Смотри, кровище то льёт с башки.

- Он сейчас весь салон перемажет…сука…

- Грузи, давай!

Алексей почувствовал, как его подхватили под руки и отключился.

Проблески сознания начались для него с вида кабины грузовика, облепленной картинками полуобнаженных женщин и бегущей под массивный капот дороги за лобовым стеклом. Часы на доске приборов показывали 12:53. Оставалось две минуты до столкновения.

Алексей нашел себя в спальнике. Голова раскалывалась от боли, наполненная дребезжащим звоном треснувшего колокола, раскалывалась от боли.

- Давай выгружать этого, - сипло сказал здоровяк с пассажирского сидения, - и я сам сяду, ты уже вырубаешься.

- Сейчас, отъедем подальше, за поворотом на овощебазу выкинем. Сука, чуть челюсть не сломал!

Алексей не подавал звуков и лихорадочно думал. 12:54. Он сквозь шторки смотрел вперед. Боль в голове и в теле не имела значения. Он приготовился, он знал, что надо делать: это был единственный выход.

Справа мелькнул указатель «Яблоньки». Слева, на повороте, в трехстах метрах впереди, появилась машина. Серый форд. Грузовик тем временем набрал ход и шел не менее девяноста километров в час. Впереди показался мостик через овраг.

Форд Антонины выехал на шоссе. Алексей видел, как она выключила сигнал поворота и стала набирать скорость. Она спешила к нему.

Алексей свесился со спальника. Грузовик выскочил на мост. Водитель уронил банку с пепси и нырнул под доску приборов чтобы подобрать её. Форд Антонины был еще далеко, но быстро приближался.

«Сейчас водитель вылезет из-под доски приборов и на миг потеряет управление, фура выскочит на встречную полосу и …нет! Тоня, милая, родная, я очень люблю тебя!»

Алексей вывалился со спальника на спину шофера и схватил руль. Резким движением, он рванул его вправо. Грузовик дернулся в сторону и заложив крутой вираж на бешеной скорости сошел с трассы, снес ограждение и рухнул вниз. Ужасный грохот и столбы пыли оповестили, о том, что он достиг дна. Затем внизу полыхнуло зарево и водители, остановившихся на обочине автомобилей, увидели, как языки пламени охватили смятую кабину и опрокинувшийся полуприцеп.

Антонина видела, как слетела с дороги огромная фура, но она спешила к Алексею и не остановилась. Вскоре она была далеко от опасного места.

На город опустился хмурый, пасмурный день. На крыше, у самого края стояла молодая женщина в накинутом поверх домашней одежды плаще. Ветер трепал ее темно-русые волосы. Она смотрела вниз, на дно колодца питерского двора. Потом, окинула отсутствующим взглядом опустевший, чужой город. Это был мертвый город. Она снова обратила свой взор вниз. Ей показалось, что она слышит едва уловимый шум океана.

«Помнишь, как мы сидели здесь с тобой и смотрели на этот город? Я не оставлю тебя».

Он приготовилась шагнуть вниз.

«Сейчас, когда выстрелит пушка на Петропавловке».

Город продолжал жить своей жизнью. Всё так же куда-то спешили машины и бежали толпы пешеходов в метро. Городу было все равно, что ее человека больше нет. Город продолжал жить своей жизнью. Ну и пусть живет себе дальше, ей с этим городом уже не по пути. Солнечный луч прорезал тучи и золотым пятном упал на купол Николы. Она улыбнулась. На Петропавловке ударила пушка.

0
12:12
321

Достойные внимания