Подарок

Представилось, как отец сидел за этим же столом, может быть даже и в этом кресле. Так же обходил вверенную территорию, так же выпускал собак, оставляя тепло рук на рубильнике… Е-мое! Забыл! Почти полночь, а собак не выпустил! Бегом с вышки охраны ко второму периметру, где при моем приближении хаотичный скулеж и лай сменился на дружелюбное повизгивание. Ха! Пять лет вместе, каждую молоком поил до прихода Степаныча. Степаныч – это наш кинолог, который из когда-то бывших щенков сделал… Хмм.. Нет. Вырастил.. Создал? Да, создал того, кто сейчас дружелюбно машет хвостом и упирается передними лапами в заградительную сетку почти на уровне моей груди. Вроде и овчарки, а посмотришь такой в глаза и думаешь, а собака ли она вообще? Рубильник вниз – сетки в стороны и поджарые тела устремляются к кормушкам с пока (работа впереди, нечего наедаться) еще скудной едой, чтобы минуты через полторы разбрестись по периметру. Все, теперь можно и поспать. Спать… Плохое, самое худшее слово в нашей работе. Но не сегодня. Третья ночь подряд – это слишком. А что было делать? Начальник прямо сказал – или подмена на пару ночей, или премия. Премии лишаться очень не хотелось, поэтому и торчу здесь третью ночь, причем в нарушение всех статей КзоТа.

Ночь… Легкие порывы ветра развеяли запах овчарни и принесли прохладу ближнего озера. Да уж, хорошее было озеро, мать его… Детство, караси, тритоны и полчища лягушек, истреблявших еще большие полчища комаров, купанье до синевы трясущихся губ, брызги и заливчатый смех.. А сейчас? То же озеро, вот только с таким фоном, что пришлось колючей проволокой обносить и километровую запретку делать. Помню, как-то китайцы приезжали с целью то ли построить чего, то ли прибрать к рукам оставшееся.. Однако китайская экспансия получила хороший пинок в виде этого самого озера; походив с дозиметрами вокруг него, последователи Мао шустренько погрузились в пузатенькие микроавтобусы и убрались восвояси.

Твою ж мать! Откуда столько жуков-то?! Вон, клубятся сотнями, если не тысячами вокруг прожектора на вышке. Ну вот, в этом году голавль объестся жука и совсем не будет ловиться, да и утром надо “в метлу” становиться, чтобы площадку убрать от них. Чашка кофе и сигарета.. Хмм.. Что-то уже не действуют. Спать… Как же хочется спать. Блин, а что я теряю? И так уже наказан по самое немогу. Нет, надо окошко открыть. “О! Здорово, злодей!”… Это мы так “нашего” паука зовем. Вон, какую паутину сплел, почти на весь низ оконного проема. Старый знакомый, почти с советский пятак размером. Сколько же тебе с начала весны было мух скормлено? Ел, жирел, рос. У-у-у, морда, хоть бы спасибо сказал.. Так, еще одна сигарета, еще чашка кофе (все, не берет…) и спать. А ночная инспекция пусть идет на хутор бабочек ловить. У меня все под контролем: сигналки, камеры да восемь Мухтаров. К тому же если что, то военка тут минуты через две будет с таким арсеналом, что Бармалей от зависти и горя к Айболиту в ассистенты уйдет. Ах, да! Еще есть ведро и швабра, поставленные впритык ко входной двери – это от инспекции. Все, спать. Нет, еще разок покурить да дым в паутину попускать, нервируя паучару. А табачок уже совсем не ощущается, просто вдох горечи. Ух, ты! В паутину кто-то попался – с почином, злодей! Мотылек? Или бабочка? В памяти волной промелькнула школьная биология, занятия энтомологией, ловля всего летающе-прыгающего для коллекций. Интере-е-е-сно… Ты кто? При всем богатстве знаний, мы не знакомы. Блин! Четыре лапки! Паук оторвал или сама в паутине оставила? Да нет.. Паутина чистая. Вспомнилось, как в детстве вонзал сквозь хитин жуков булавки.. Хруст.. Интересно, а почему мне сейчас стало так стыдно? Пальцы сами сомкнулись вокруг радужных крылышек с мыслью о том, что надо аккуратнее, чтобы пыльцу не сбить. Вы что?! Да вам любой ребенок скажет, что бабочка без пыльцы на крыльях не сможет летать! Паутина протянулась за мотыльком в моих пальцах и отстала, слегка завибрировав, отчего паучара быстро скрылся где-то под подоконником. Легкий бросок в окно поверх паутины и этот странный мотылек летит к свету прожектора, периодически проваливаясь вниз, словно попадая в ямы. Все, ребята, я спать..

- Этот? У-у-у, какой бугай!
- Тише, а то разбудишь еще!
- Что тише? Что тише-то? Смотри, да он же тебе почти всю пыльцу снял! Бугай!
Сквозь окутавшую паутину сна до меня донеслись два тоненьких, почти мультяшных, голоска. Отголоски сознания, посовещавшись с почти спящим разумом, пришли к заключению, что это просто сон, а не глюк от передоза кофе и табака.
- Тише говорю… Ну пожалуйста.. Ведь и правда разбудишь..
- Кого? Его? Да его до утра не добудишься! Вот, смотри…
Тотчас же что-то нежно и мягко, как невесомыми перышками, защекотало в ухе. Однако, какой приятный сон, щекочущий. Улыбка сама на лицо, а плечи сделали непроизвольное движение..
- А-а-а-й!
- А я говорила тебе, говорила! Видишь, не спит, притворяется! А если он нас поймать хочет?!
- Да не мельтеши ты так! Видишь, снова спит, у людей так бывает, я знаю. Да и не нужны мы ему, иначе, зачем ему тебя из паутины вытаскивать и отпускать? К тому же и не верят они уже в нас…
- Хи-хи-хи! Не верят, говоришь? А книжки про нас это ему не мешает читать!
- Где?! Ой! И, правда…
- А я тебе говорила, а ты не верил!
- Ладно, сдаюсь.. Думаешь, надо? И что именно?
Звонкие голосочки переместились куда-то за плечо.. Приятный сон. Пусть даже к утру все тело занемеет от неудобного кресла, но просыпаться не буду. Хмм.. Что-то голосочки еле слышно.. Вон, шепот чуть уловимый..
- Думаешь?... Не сможет… А если.. Тогда золото.. Гномы… По шее.. Сама тогда думай!.. Уже… Одарила…
- Как?! Когда?! Че-е-ем??? – шепот перерос в уже ставший привычным звонкий писк.
- Сразу, как только он меня отпустил… Не сердись…
- Чем именно???- скорее всего писк был на пределе своих возможностей.
- Ну-у-у… Теперь он может нас слышать.. Всех. Всегда..
- И он все это время… Э-э-э-х… Ай, ладно… Пусть будет по-твоему..
- Ты не сердишься?
- Ох, молодая ты еще, добрая.. Вот посмотрим, куда твоя доброта лет через двести денется.. Ладно, смотри, уже светлеет, а нам еще тебе пыльцу собрать надо успеть…


Будильник на телефоне голосом Ливанова под музыку из замечательного фильма сообщил мне, что я – дорогой Ватсон и мне пора вставать. Шесть утра. Край солнца осторожно выглядывает из-за авиационного ангара на краю зоны. Снова ощущается вкус кофе и в затекшее тело вместе с воспоминаниями о непонятном сне возвращается бодрость. Спускаюсь вниз по лестнице, не замечая, что с плеча, играя невообразимыми цветами в лучах утреннего солнца, срываются маленькие радужные пылинки…