По ту сторону мысли

Новый 2302 год я встретила на работе, гоняясь за голой девицей с пышными формами и томным взглядом, которая домогалась хилого подростка, пускающего на неё слюни. Я всё никак не могла подобраться к ним поближе, на расстояние развоплощения: похотливая парочка ускользала от меня, мгновенно перемещаясь.

«Так. Пробую последний раз. Потом включу концентратор», - решила я. Если честно, включать концентратор мне не хотелось, да и запрещалось это, если работаешь в одиночку, но они меня достали!

Я сосредоточилась, и, прислушиваясь, внимательно осмотрела рабочий сектор. Слева заметила рябь. Пригляделась. Они. Дородная девица одной рукой обхватила тощую шею долговязого паренька, и прижала его к себе. Вторая её рука шарила в районе его ширинки. Паренёк почти зарылся лицом в её грудь, меся, как тесто, пышные бедра своей спутницы. Я приближалась к ним медленно и очень осторожно, предельно концентрируясь на их образах. Ещё пара десятков метров, и они будут в зоне моего действия. Вот так…Внезапно парочка исчезла, уйдя вниз к Земле.

«Чтоб вас!» - с досадой сняв «всевидящее око», я откинулась на спинку кресла. Не самое удачное начало года. Мало того, что у меня дежурство в праздник, так ещё вожусь битый час со всякой ерундой. Настроение испортилось.

- Гелия, тебе надо отдохнуть. Включить режим релаксации? Предлагаю расслабляющую музыку и чашечку горячего шоколада с нотками вальса, – послышался голос моей помощницы Робин.

- Спасибо, Роб, давай шоколад. Только без вальса, и так голова кругом. И включи, пожалуйста, «Звуки леса». Мне, и правда, нужно отвлечься. Замени пока меня. - Я отключилась от системы управления.

На моём браслете, охватывающем левое запястье, загорелся зелёный огонёк. Это Робин, принялась за работу: включила кофеварку, быстро просматривала музыкальную библиотеку, контролируя при этом систему управления «ИКАР» - нашим миниатюрным летательным аппаратом.

Мне нравилась Робин. Она была неощутимой, а её постоянное присутствие настолько нас сроднило, что я считала её своей второй половинкой. Она, и правда, была частью меня, потому что оживить её, могла только моя пси-энергия. Робин умна и универсальна. Она может всё, начиная от открытия любых дверей, куда у меня есть право доступа, контроля за состоянием моего здоровья и личного счёта, и, заканчивая, управлением любыми электронными приборами и системами, которые только изобрела наша цивилизация.

В тот день, когда я родилась, родилась и Робин, надетая на мою ручонку в виде тончайшего браслета из био-микролаттиса, настроенная расти и функционировать вместе со мною, вернее с моей пси-энергией, всю мою жизнь. Я не представляла свою жизнь без неё, как в детстве, когда она была моей няней, так и теперь, когда она стала для меня самой задушевной подружкой и бесценной помощницей; обычно забывая о главном её предназначении – связь с КАРМА (компьютерное авторизированно-региональное моделирование администрирования), принимающей мою пси-энергию, анализирующей её состояние и дающей рекомендации по корректировке моей судьбы, беспристрастно и искусно вплетая её в единую судьбу нашего многомиллиардного общества. Общества Землян.

Уютно устроившись в кресле с чашкой горячего шоколада, я, наконец, смогла немного расслабиться, наслаждаясь музыкой, подобранной для меня Робин: разноголосием майского леса, свежим ароматом молодой травы вперемешку с тончайшими запахами лесных цветов; приятной прохладой и весёлым говорком лесного ручья, капли которого временами попадали на моё разгорячённое лицо.

«Сейчас отдохну и доберусь до этой парочки», - думала я. «Конечно, с Руфом мы бы с ними справились за десять минут, но он три года подряд встречал новый год на работе,пока Юста – его жена, в этом году ему не выдвинула ультиматум. И правильно. Мне бы тоже не понравилось проводить праздник без мужа. Хотя я все время без мужа, и пока не жалею об этом», - улыбнулась я про себя. «А что? Я молодая и красивая. И пусть мама ворчит, что я не похожа на девушку с короткой стрижкой светло-русых волос, и что для моего небольшого роста (всего метр девяносто пять) я должна бы быть постройнее, а брат подтрунивает над моим чуть курносым носом. Зато какие у меня глаза! Огромные, цвета спелого граната. Даже я в них засматриваюсь, когда вспоминаю, что надо бы пригладить мой «ёжик». В общем себя я вполне устраиваю. Да и рано о замужестве думать в двадцать пять лет».

Допив шоколад и потянувшись, я отключила музыку, и подошла к окну. Безбрежное небо с дрейфующими по нему облаками, смотрело в огромное, во всю стену, окно. Погода сегодня хорошая, облаков совсем немного. И я решилась. Подошла к концентратору. Осторожно провела ладонью по его гладкой прохладной поверхности. Ощутила, как внутренне собралась, готовясь к сражению.

- Гелия! Запрещено применять концентратор при работе в одиночку! – почувствовав моё состояние, строгим официальным голосом проговорила Роб. – Нарушение инструкции параграф 235/1. Опасность первого уровня!

- Помолчи, Роб, а? Не до тебя. Не мешай работать.

- Гелия! Ты не готова, ты не справишься.

- Что за ерунда! Я прекрасно с ним управляюсь уже три года.

- Управляешься, когда твоя пси-энергия соединена с энергией напарника Руфа. В одиночку ты с концентратором не работала.

- Роб, ну что ты боишься, я же человек, моя энергетика намного сильнее мыслеобразов, да ещё она усилена «всевидящим оком».

- Вернее мыслеобраза, - не отставала Робин. – Концентратор притянет другие подобные мыслеформы! Неизвестно сколько их тут, в радиусе действия прибора. Ты уверена в себе? Вспомни школу.

- Ох, Робин, когда это было? – проворчала я, но невольно придержала руку, уже тянувшуюся к пульту управления, вспоминая детство, а точнее уроки по культуре и контролю мысли.

***

Взрыв смеха испугал скачущее существо. Оно напоминало зайца с двумя мощным задними лапам, округлой попой с хвостиком пупочкой и длинным ушам на маленькой голове. Но то, что соединяло попу с головой, было таким зыбким и расплывчатым, что могло принадлежать, как зайцу, так и с таким же успехом, собаке или кошке, а может даже лошади, таких огромных размеров оно было. Странное существо заметалось, теряя последние контуры: сначала от него отвалились уши, которые летели за зайцем, и никак не могли его догнать, потом заяц стал терять задние лапы, и под конец чётким оставался почему-то только хвостик.

Смех усилился.

- Тихо! Соблюдайте тишину! – строгий голос учителя оборвал смех. Зажегся свет.

- Плохо, Осмар, - Максимус – наш старый учитель, проводя руками по густым седым волосам, ходил перед погасшим экраном, сердито поглядывая на невысокого пухлого вихрастого мальчугана.

- Вам двенадцать лет, а вы до сих пор не можете сконцентрировать свою мысль на простом образе. Что за чудище вы сейчас сотворили? Вы что, никогда не видели зайцев? До экзаменов осталось три месяца, а вы совершенно к ним не готовы. Как вы собираетесь держать экзамен на первую ступень Знаний? Останетесь сегодня для дополнительных занятий. Так. Продолжаем. Свидия, вы готовы?

- Да, – ответила тоненькая ясноглазая девочка смуглая с кудрявыми темными волосами.

- Хорошо, надевайте мыслеглаз и начинайте!

Свет погас, несколько секунд экран оставался пуст, и вдруг яркая радуга озарила глубокую синеву неба. Цвета её, хоть и без тончайших переливов оттенков, но с чётким переходом из одного цвета в другой и в правильной последовательности, радовали глаз. Под радугой появилась поляна, на которой из зелёной невысокой травы стали вырастать цветы: колокольчики и ландыши. Но чем чётче становилась поляна с цветами, тем сильнее слабели цвета радуги, которая постепенно блекла, растворяясь в воздухе.

- Достаточно, – произнёс учитель. Снова зажегся свет. – Неплохо. Но вам необходимо прорабатывать концентрацию внимания на нескольких образах. Один образ у вас получается хорошо, но общей картинки ещё нет. Надо усилено заниматься. Ленитесь, Свидия.

- Так…Гелия, вы готовы?

- Готова, – ответила я.

- Начинайте.

Свет погас. Вспыхнул белый экран. Прошло несколько мгновений, и на экране появился замок с множеством башенок и переходов между ними, с каменной зубчатой стеной, возведённой вокруг замка, со рвом под ней, наполненным темной чуть шевелящейся водой. Чёткость и детальная прорисованность картинки делали её реальной, как будто показывали слайд. Внезапно что-то едва заметно изменилось. Все краски обострились, все линии стали чётче. Небо насупилось: потемнело и заволновалось рябью облаков. Высоко в нём появилось яркое пятно, которое, быстро увеличиваясь в размерах, летело прямо к замку. Через несколько секунд стало понятно, что к замку приближалось облако кипящего огня. Ещё мгновение, и в этом бушующем пламени проступили черты лица. Лицо сияло в ореоле языков пламени. Оно подлетело к замку, и дохнуло на него, мгновенной испепеляя всё вокруг. Затем оно повернулось к ученикам, и взглянуло на них глазами огненной бездны, от которых замерзала душа. Послышался чей-то вскрик. Вспыхнул свет. Картинка пропала. Все молчали.

- Гелия, это что такое? – чуть запинаясь, произнёс учитель.

Я помню, как стояла, втянув голову в плечи и сжав руки перед собой, готовая провалиться сквозь землю.

- Простите, я хотела… я не думала… что так получится – лепетала что-то.

- Урок окончен, – обратился к классу учитель. – На сегодня занятия закончены. Ещё раз напоминаю, что через три месяца экзамены. Всем необходимо упорно заниматься. Не ленитесь. Тренируйте свою мысль почаще. Можете расходиться по домам. Гелия, зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет на минутку.

В кабинете учителя было по-домашнему уютно. Гармония цвета, пропорций мебели успокаивала, поднимала настроение. Пригласив ученицу за маленький столик в уютное креслице и сев рядом, учитель внимательно посмотрел ей в глаза.

- Гелия, поговорим откровенно. Давно вас преследует этот огненный монстр?

Я не знала, что ответить. Сама толком не понимала, когда в моих мыслях появилось это видение. Откуда оно взялось? Почему тогда, когда я сильно волновалась, этот огненный монстр выныривал из неоткуда? Я чувствовала только, что он хочет завладеть моим сознанием. Пытался вытеснить все мои чувства, заменив их на одно всепоглощающее чувство страха, смешанного со жгучим любопытством. Может быть оно появилось из моих снов? Мне казалось, что я чувствовала его присутствие всегда. Чем старше я становилась, тем отчётливее становился его образ. И если раньше его присутствие обозначало себя лишь лёгкими всполохами огня, то теперь огненный образ сконцентрировался, набрал силу и приобрёл своё лицо.

Я постепенно научилась справляться с его атаками. Узнала его слабое место. Радость – вот что оно не переносило. Мой монстр, почему-то, всегда оставлял меня, когда мне было хорошо и радостно на душе. Но для этого нужно было успокоиться, сосредоточиться, и усилием воли переключая внимание и концентрируясь на чем-то радостном, прямо посмотреть в огненное лицо.

Тогда я так и не смогла объяснить учителю, что со мной происходит. Постаралась убедить, что все хорошо. Но с тех пор стала постоянно замечать на себе его внимательный взгляд.

***

Школьные испытания я прошла хорошо и легко. А вот над решением, где проходить профессиональное обучение, долго размышляла. Все тренинги советовали заняться исследовательской деятельностью либо космической, либо океанографической. Но я остановила свой выбор на Университете Ноосферы и специальности «ассенизатора», как, смеясь, называли друг друга студенты.

Помню, как расстроилась мама, узнав о моём выборе. Её вдруг побледневшее лицо и дрогнувший голос: - Девочка моя, ну, что это за работа такая: всю жизнь провести среди мрачно-грязных скоплений, запрограммированных на всё самое низкое и ужасное! Я понимаю, что это необходима работа – очистка нашей ноосферы. Но не думаешь ли ты, что это мужское дело – уничтожение грязных мыслеобразов.

- Почему же мужское, мама! – храбрилась я. - Разве, к примеру, врачи, которые всю жизнь борются с болезнями, это мужская профессия? Так и тут. Только мы боремся не с болезнью тела, а с болезнями человеческого сознания, от которого, кстати, все болезни!

- Тут нечего сравнивать! Ты хрупкая девушка, как ты можешь противостоять тому, что пытается пробиться даже в сердце планеты. Я не представляю себе, как ты будешь находиться в центре этих монстров, которые заставляют Землю вздрагивать землетрясениями, взрывами вулканов, цунами! Такое воздействие на себе будешь постоянно ощущать, и ты! Это невозможно!

Слезинки показались в уголках её глаз, и у меня сжалось сердце. Я быстро подошла и обняла её, пытаясь успокоить.

- Мамулечка, не переживай! Это совершенно безопасная работа. Ни разу не было никаких несчастных случаев. Ну что ты! Я же буду не одна. И оснащение там такое, что никаким монстрам не справится.

С большим трудом мне тогда удалось успокоить маму.

***

«Да уж выбрала себе работёнку», - подумала я. «Себе-то хоть не ври», - пронеслось в моей голове. «Про очистку Земли все верно, но это ли только повлияло на твой выбор? Схватить за хвост своего огненного демона, разглядеть его и понять, что это такое. Не это ли твоё самое сокровенное желание?», - Пфф…я тряхнула головой: «Мало мне Роб, ещё сама с собой разговариваю. Все, хватит отдыхать!».

- Робин, во время работы меня не отвлекать, - приказала я, и уселась в кресло оператора.

Быстро набрав нужную комбинацию на пульте управления, я надела «всевидящее око», и стала внимательно осматриваться. «Всевидящее око» настроило моё зрение на тонкие сферы. Видимый мир преобразился. Чистую синеву неба сменили переливающиеся нисходящие и восходящие потоки эфира, в которых преломлялись тончайшие силуэты облаков.

Ноосфера Земли была волшебно прекрасной. Её сияние завораживало. Аура планеты изменчивая, сгущавшаяся почти до тёмно-серого цвета у поверхности, становилась светлее, прозрачнее, чище, чем выше отходила от неё.

Можно было отчётливо проследить сферы, опоясывающие Землю. Прозрачно-белая, переливающаяся энергией высоких вибраций, как чистый бриллиант, сверкающий на Солнце, ноосфера, которая высшей своей гранью терялась в тёмной энергии космоса, а нижней опускалась на верхнюю грань следующей сферы - психосферы. Чем ближе к Земле, тем более низкими становились вибрации энергий. Постепенно сгущался их цвет и плотность проявлений до последней, самой плотной и тёмной грани.

Вот она – моя работа – психосфера. Я смотрела на неё, и она мне представлялась тяжёлым лоскутным одеялом, укутывающим планету, сотканным столетиями из множества цветных ватных кусков – мыслеобразов. Мозаика их была многоцветна. В основном это были цвета густые насыщенные, большей частью тёмные, иногда чёрные. От них к поверхности Земли, к людям тянулись бесчисленными грязными языками низкие вибрации, негативных мыслеобразов, пытаясь найти своё воплощение.

Вздохнув, я настроила «Всевидящее око» на низкие вибрации, и спустилась чуть ниже в мир «демонов». «Задача на сегодня – очистка сектора 5274. И добить, наконец, эту парочку. Что-то их не видно», - подумала я, всматриваясь в пространство.

«Ладно, почищу пока квадрат» - решила я.

Прямо передо мной большим тёмным комком полуразвалившегося снеговика, пролетало что-то бесформенно-тяжёлое. Я включила опознаватель. Снеговик, как будто споткнувшись, замер, почувствовав человека. Бесформенное нечто выбросило щупальца, пытаясь дотянуться до меня, найти брешь в ауре, проникнуть внутрь и подчинив моё сознание, воплотиться.

Я брезгливо поморщилась, почти физически ощущая прикосновение чужой мысли.

– Привет – прошипело в сознании. - Хорошо выглядишь, костюмчик так, ничего себе. Сабину давно видела? Она уже заведует отделом на третьем уровне. Тебе такое не светит даже в ближайшие двадцать лет, – шипение переросло в хихиканье. - А ты поумнее её будешь, ведь правда?

«Вот мерзкая зависть, так и норовишь к кому-нибудь прилипнуть. Но, не надейся, я тебе такого удовольствия не доставлю», - засмеялась я, переключившись с опознавателя на преобразователь, чётко представила себе белоснежного лебедя с гордо вытянутой вверх шеей и взмахивающего огромными крыльями. Мгновенье и лебедь коснулся грязного покосившегося снеговика. Две энергии, теряя образы, переплелись в радужную спираль, которая распадаясь ушла вверх, соединяясь с потоками чистых энергий нижних слоёв ноосферы.

Почти целый день я провозилась, очищая свой квадрат. Мне нравилась моя работа. Нравилось мысленно создавать мою армию света: прекрасные образы цветов, весёлых разноцветных шаров, птиц, поющих свои песни любви, изящных рыб, или армию отважных оловянных солдатиков. Любая мысль с высокой вибрацией энергии давалась мне легко и весело.

Сосредоточено преобразуя очередной злобный мыслеобраз, запрограммированный мыслью человека на ссоры и скандалы, в букет полевых цветов, я заметила краем глаза тёмную точку, мелькнувшую справа. Закончив работу, я стала осматриваться, пытаясь обнаружить, что же отвлекло моё внимание. Вроде бы все было штатно, изредка в поле зрения попадались только серо-грязные кучки мелких негативных эмоций.

- Тццссааа, – непонятный звук заставил резко развернуться, и я увидела утреннюю парочку - довольно сильной мыслеобраз: обнажённую девицу и тщедушного юношу, её вожделеющего; быстро пролетающую мимо меня.

«Опаньки», - я почти мгновенно переключилась на опознаватель в надежде привлечь к себе внимание мыслеобраза, и включила защиту. Но видение быстро скользнуло мимо.

«Вот же!» - рука сама потянулась к концентратору.

- Гелия! Опасность первой категории. Запрещено пользоваться в одиночку. За нарушение возможна дисквалификация. - голос Робин беспощадно ударил в сознание.

- Роб, я приказала тебе не лезть! – упрямо мотнула головой, и включила концентратор.

Замерла. Минута, другая. Ничего не произошло. Эфир был чист, только кое-где мелькали неряшливые обрывки мыслей. Прошло уже почти пять минут без изменений.

«Не везёт мне сегодня», - вздохнув, потянулась, чтобы отключить концентратор, и замерла.

Только теперь я заметила, что снизу ко мне тянулись щупальца. Ржаво-коричневые, тёмно-алые, бурые, серо-коричневые, цвета суеты, черно-красные, цементно-серые, с множеством оттенков тянулись ко мне, ползали по моей защите, пытаясь отыскать хоть малюсенькую брешь, чтобы войти в сознание и растворить его в низких вибрациях.

Подползая снизу, как огромный спрут, все плотнее и плотнее охватывая панорамное окно, чужая разрушительная мысль рвалась внутрь. Эфир наполнился какофонией звуков: резкие, скрипучие, лязгающие, что-то шепчущие, подвывающие – невозможно было расслышать отдельных фраз или слов, только давящий гудящий фон чего-то огромного, не контролируемого. Затем звуки стали складываться в слова, слова в фразы, лучше бы они так и не сложились бы…

Первая тяжёлая волна страха ударилась о защиту моего крошечного «Икара». Её догнали волны вины, презрения – и вот уже я закружилась в вихре всевозможных человеческих эмоций, которых обычно скрывает человек, прячет внутри своей сущности. Все ближе подбирается девятый вал чёрной энергии ненависти и брезгливости.

«Надо сосредоточиться», - думала я, чувствуя, как на лбу выступают капли пота. Было ощущение, что в мире не осталось ни глотка свежего воздуха, не осталось радости, а только тоска и безысходность, которые навалились такой огромной неподъёмной тяжестью, что невозможно было пошевелиться.

Сжав зубы, я зажмурилась, изо всех сил стараясь представить и держать в сознании самый лучший день в моей жизни. А он был такой день. Тот единственный день рождения, когда мы, наконец, смогли собраться всей семьёй. Когда вернулись отец и мама из далёкой космической экспедиции, а брат - Андрюшка привёл свою невесту. Как мы тогда веселились! Какой разноцветный салют озарил полнеба в честь меня -именинницы. Как мне было хорошо и спокойно вместе с любимыми людьми. Я вспоминала, восстанавливая в памяти образы, а усилитель мысли «всевидящего ока» разбрасывал радостные волны вибраций того праздничного салюта, волны радости и любви, очищая все вокруг.

Панорамное окно на мгновение очистилось, но через минуту её снова захлестнула грязно-бурая волна, одна, другая…Они все набегали и набегали, даже, когда я отключила концентратор. Голая девица давно уже развоплощённая в прекрасную лилию, и мыслеобраз студента, превратившегося в полураскрывшийся бутон, повисший на её веточке, успешно соединились с более высокими вибрациями ноосферы, а атака всё продолжалась. Я стала уставать. Немного сбивалась чёткость мысли, очень хотелось пить, но отвлекаться было нельзя.

Внезапно зазвучала тихая радостная музыка, моя любимая песня.

– Спасибо, Робин, – облегчённо выдохнула. Музыка освежила меня, придала силы для продолжения мысленного боя.

Последние грязно-бурые клочья стучались в мою защиту, шипя:

- Ты прекрасна, ты самая лучшая и смелая, ты центр вселенной и все должны тебе подчиниться.

- Бойся неизвестности, за спиной твоей НЕЧТО, ты никогда не справишься с ним, не верь никому, НЕЧТО поглотит тебя, и ты сама станешь им, потеряешь навсегда свою сущность.

- Не перенапрягайся, ты заболеешь! Ты не справишься, будешь до конца жизни прикованная к постели мучатся от ужасных болей.

- Кругом враги, все ждут твоей ошибки, чтобы уничтожить тебя.

- Как хорош покой. Расслабься. Откинься на спинку кресла, закрой глаза. Ты ничего не можешь исправить. Ты ничего не можешь сделать. Ты никому не нужна, только себе. Люби себя, жалей, балуй, ты одна такая на свете.

И ещё много грязных, трусливых, подленьких, себялюбивых, равнодушных мыслей стучалось, и не просто стучалось, а колотилось в моё сознание, стараясь обнаружить хоть маленькую брешь. «Всевидящее око», настроенное на максимальную защиту и максимальное усиление моих мыслеобразов, казалось, сдавило мою голову огненным обручем. Я постаралась не думать об этом. Нужно отвлечься, сконцентрироваться. Закрыв глаза, я отдалась музыке, мысленно пытаясь обнять весь мир своей искренней безусловной любовью.

Высшие вибрации души моей сливались с вибрациями музыки и усиливались электроникой, создавая гармонию, в которой тонули щупальца мыслеобразов, а сами они преобразовывались в более высокие вибрации. Конечно, у меня не хватило умения и сил преобразовать их в вибрации высших сфер ноосферы, но преобразовать их для нейтральной нижней её грани, было под силу.

И я победила! Победа дала о себе знать звенящей тишиной. Роб отключила музыку, как будто поставила финальную точку. Я полулежала в кресле, откинув голову на её спинку, и слушала своё дыхание, которое постепенно успокаивалось. Блаженство покоя разлилось по всему телу. Я улыбалась, отдыхала с закрытыми глазами и чувствовала, как спокойная радость сменяла напряжённый восторг воли.

«Как хорошо!» - подумала я, глубоко вздохнула, открыла глаза и резко выпрямилась в кресле. Вздох застрял в горле. Желудок, казалось, сжала беспощадная холодная рука, а в голове взорвалась яркая вспышка огня. Но это было не в голове. Прямо перед моим лицом, почти в половину панорамного окна, из-за стекла, смотрело на меня видение моего детства: огненное лицо в ореоле кипящего огня и с глазами бездны, от которых холодеет душа.

Я вцепилась в подлокотники кресла. Глаза наши встретились на пару секунд, и затем лицо прошло сквозь стекло, и зависло в пол метре от моего лица. Меня обожгло огненным дыханием.

«Мама!», - я по-детски вскрикнула, растворяясь в огне.

- Гелия, спокойно. Ты чего испугалась? Это же твои детские страхи. Разве можно бояться самоё себя? – мама, улыбаясь, гладила меня по голове. Я вздрогнула и очнулась. Я полулежала в кресле, а прямо передо мной, только протяни руку и дотронешься, чуть колеблясь, переливаясь всполохами огня зависло лицо. Яростные глазницы не сводили с меня взгляда. Я резко выпрямилась.

– Гелия, возьми себя в руки. Сосредоточься. Тебе давно пора уже побороть свои страхи, – голос Робин звучал спокойно и неторопливо, приводя в чувство.

Я внимательно рассматривала огненное лицо. Впервые я видела его так близко и отчётливо. И вдруг я вспомнила! Вспомнила, когда на самом деле впервые так близко увидела его. Вспомнила и удивилась, сама себе не поверив, что смогла это запомнить. Это было двадцать пять лет назад, когда мама с отцом возвращались из экспедиции с Венеры. Родители ждали появления на свет первенца, и решили, что родиться он должен на родной Земле. В пути, когда прошли уже половину расстояния между Венерой и Землёй, корабль настигла мощнейшая солнечная вспышка, спровоцировавшая преждевременные мамины роды. Так на корабле родилась я. Солнечная девочка, так называли меня дома, и имя мне дали в честь Солнца, которое позвало меня на свет. Я вдруг отчётливо вспомнила, что первым, что увидела, придя на этот свет, были огненные всполохи, и людей, которые казались зыбкими, колеблющимися и непонятными сквозь эти всполохи. Я забыла о своём первом видении. Позднее огненные всполохи приходили ко мне, сначала мельком, в момент переживания или страха. Потом чаще, пока не возникло это огненное лицо. Я росла, росло и оно вместе со мною. Оно становилось чётким, опасным, жарким. У него появились глаза, которые смотрели с яростью огня и таинственностью бездны.

И вот теперь оно было передо мною: огненная бездна всех моих страхов, сомнений, колебаний. Оно с вызовом смотрело на меня, и протягивало ко мне жадные всполохи огня, пытаясь поглотить, испепелить, растворить в себе.

- Здравствуй, солнечная дева, – я вздрогнула от неровного, чуть потрескивающего голоса.

- Давно я ждала встречи с тобой. Ты мне нравишься, – продолжало шептать пламя. – Время пришло. Пора нам быть вместе. Подойди, не бойся. Я подарю тебе бессмертие.

Огненный всполох потянулся к моему лицу. Я не отпрянула, только на висках выступили капельки пота.

- Ну, что ж. Давай будем вместе. – Я встала.

- Я тебя сотворила, мне и решать, какой ты будешь. Подойди, – сказала я, и шагнула вперёд.

Всполохи жаркого пламени подались мне навстречу. Мы встретились. Душа и Пламя. Любовь и секс, разрушение и очищение, лечение и уничтожение, власть и самоотверженность, страсть и самопожертвование… Мы коснулись друг друга: проявленный огонь бытия и непроявленный огонь беспредельности. Мгновенье, и яркая вспышка затмила моё сознание.

***

Вибрация на запястье и лёгкое покалывание, немилосердно вытаскивали из приятной дрёмы.

- Робин, отстань. Ещё рано, я хочу спать.

- Просыпайся, соня. Пора возвращаться. Ну сколько спать можно! Ты посмотри только, какое чудо у нас.

- Ну какое может быть у нас чудо. – бормотала я. - Я сегодня очистила свой квадрат. Да, я - молодец, но это же совсем не чудо, а просто работа.

- Открой же глаза!

- Роб, ты меня достала, – я, наконец, открыла глаза. – Ну, что у тебя тут за чу….

- А это, что ещё такое! – восхищённо охнула я.

На столе сидела птица, оперение которой полыхала золотым огнём. Она повернула голову и взглянула на меня глазами цвета спелого граната.

- Феникс! Откуда у нас птица феникс?!

- Ты что, все позабыла?

- Что забыла? Лицо! Огненное лицо! Ну, конечно. Роб, я победила! Но почему оно не исчезло как все, с чем я работаю? Роб, оно приобрело физическое тело! Нет, ты представляешь, что произошло? Роб!

- Не кричи, пожалуйста, я не глухая. Я все прекрасно представляю. А тебя, между прочим, уже ждут на Земле, в институте Ноосферы.

- Что же ты молчишь! – подскочила я. – Возвращаемся немедленно.

- Ну вот, она спит себе, а я виновата – ворчала Робин, выходя на нужную траекторию.

***

Через шесть часов я сидела перед аттестационной комиссией. В комиссии были трое. Двоих я знала, это Арри - глава института Ноосферы и председатель его совета, и Фродевальда – мой непосредственный руководитель. А вот третий мужчина был мне не знаком.

Все трое внимательно смотрели на меня, Фродевальда чуть подбадривающе улыбалась. Мне было не по себе, очень беспокоила эта внеплановая аттестация.

- Так, – наконец, прервал молчание Арри, чуть прихлопнув по столу ладонью. – Ну, что ж, перейдём сразу к делу. Гелия, во-первых, я вынужден объявить вам порицание за нарушение инструкции при самостоятельной работе по очистке психосферы. Вы глупо рисковали жизнью и рассудком, применив концентратор без страховки напарника. Такая легкомысленность недопустима. Вы отстраняетесь о работы сроком на две недели.

Сердце моё ухнуло куда-то вниз, на мгновенье замерло, а потом подпрыгнуло, и бешено застучало в горле, обдавая жаром, словно кипятком, лицо и уши.

Все выжидающе посмотрели на меня.

- Простите, я виновата, больше такого не повторится. Обещаю – пролепетала я.

Помолчали.

- Ну, и во-вторых, от КАРМА пришла рекомендация на присвоение вам сразу пятого уровня Знания, минуя третий и четвёртый уровни. КАРМА зафиксировала успешное применение вами мысли, как для массовой нейтрализации низших вибраций, так и физического воплощения собственного негативного мыслеобраза в птицу Феникс. Вы щедро награждены природой способностью управлять энергией мысли. Способность материализовать вибрации – это пятый уровень Знания. Но прежде всего, это большая ответственность, чего у вас пока не наблюдается. Теперь вы переходите под руководство Ориэри. Незнакомый мужчина чуть склонил голову, улыбаясь.

- А пока подумайте хорошенько о соответствии уровня Знания уровню Ответственности! Через две недели Ориэри свяжется с вами. Можете идти.

Я встала и, натыкаясь, на кресла, пошла к выходу. Я была в смятении, мне хотелось плакать от счастья, что у меня теперь пятый уровень Знания, и значит очень ответственная и интересная работа; и сгореть от стыда и отчаяния, что вряд ли мне даже на пятом уровне, что-то стоящее доверят.

- Роб, что скажешь?

– А что тут скажешь, я тебя предупреждала.

- Ну, да я виновата.

- Да, ладно уже, хватит голову пеплом посыпать. И, вообще, мои поздравления!

- Спасибо, Роб.

Я взглянула на Солнце, которое вдруг выглянуло из-за облака, как будто тоже хотело поздравить меня. «И тебе спасибо, Солнце, за щедрый подарок!» - улыбнулась я ему, смотря широко открытыми глазами цвета спелого граната прямо в его жаркое сияющее лицо.