Анна Неделина №2

Экслибрис Штомпеля

Экслибрис Штомпеля
Работа №3. Вселенные Пети Дрюкина
Текст:

– Alles! – крикнул Петя Дрюкин, и хлопнул ладонью по столу.

Радость его была вызвана завершением процесса восемьдесят второй вычитки своего рассказа. Впереди маячила восемьдесят третья. Петя откинулся на спинку кресла и задумался.

Он боялся. Боялся настолько сильно, что специально пропустил дедлайн конкурса, для которого написал рассказ. Последний срок отсылки работ вышел ровно час назад – как раз в то время, когда Петя исправлял ошибки.

Будучи хилым телом и душой, Дрюкин испытывал страх перед комментаторами и критиками, разносившими его литературные произведения в хлам. Но в каком-то дальнем уголке его трусливой души все равно находилось место для островка образного мышления, присущего художественно одаренным людям, и потому рассказы Дрюкина были яркими и живыми. Вот только призовых мест он почему-то никогда не занимал, хотя обычно рассылал свои произведения по всем на свете конкурсам.

Последнее творение, над которым работал Дрюкин, называлось «Зов пустынного стервятника». В нем шла речь о похищении прекрасной эльфийки злыми инопланетными тараканами. Писался этот рассказ для хоррор-конкурса «Ужасная фантастика», и Петя постарался украсить повествование жуткими картинами пыток эльфийки варварами-тараканами, не понимавшими, для чего вообще нужны женщины.

Но Дрюкину больше не хотелось быть отвергнутым писателем, и потому он решил не отправлять этот рассказ никуда. И не отправил. В связи с этим возник вопрос: а что теперь делать дальше?

Петя учился. Он приехал из провинции и поступил на платное отделение одного из столичных ВУЗов. Папа с мамой сняли ему однокомнатную квартирку-студию и периодически пересылали деньги. Дрюкин не бедствовал, поскольку у родителей с материальным благополучием было все в порядке.

Учился же он на архитектора по специализации: строительство коровников и других сельскохозяйственных сооружений. Какими бы богатыми ни были его родители в провинции – по московским меркам денег им хватило только на оплату такого рода обучения. И Пете все нравилось. Особенно – его самостоятельная уединенность.

Он не развлекался с однокурсниками, а занимался писательской деятельностью. Правда, без какого-либо успеха…

– Девять часов вечера, – тихо произнес Дрюкин.

Он погладил живот и выругался:

– Черт! Я не то что не ужинал, я даже не обедал сегодня! Надо за пельменями сбегать. Ближайший магазин работает до десяти.

Он обулся, хлопнул дверью, сбежал по лестнице со второго этажа, и выскочил из подъезда во двор. Быстро дойдя до угла дома, Дрюкин свернул в узенький переулок, ведущий к ближайшему магазину. Двигаясь скорым шагом, он на ходу размышлял о нелегкой писательской жизни, пока вдруг не заметил странность: в переулке не было ни людей, ни машин.

Такое невозможно! Пусть это совсем не центр, но девять вечера – далеко не поздний час для любого времени года. Дрюкин резко остановился и огляделся. Действительно – кроме него в переулке никого не было. Ни одна машина не проехала мимо, а припаркованными автомобилями даже не пахло.

Место, где стоял Петя, представляло собой переулок с одним узким тротуарчиком и неширокой проезжей частью. С левой стороны от Дрюкина тянулась высокая бетонная стена, а с правой – тыльная часть какого-то казенного здания без окон. Воображение тут же нарисовало Пете несколько картинок из фильмов ужасов, и он привычно вспотел от страха.

Ранее Дрюкин много раз проходил здесь в любое время суток, и ничего не боялся, потому что вокруг всегда сновали люди. А почему сейчас их нет? Пете захотелось срочно вернуться домой! Но он диким усилием воли заставил себя успокоиться.

– Я ведь нахожусь посередине! – громко сказал он вслух. – Какая разница, куда идти? Расстояние одинаково, а жрать хочется.

Убедив себя продолжить путь, Дрюкин приподнял было ногу, собираясь тронуться дальше, как вдруг услышал непонятный звук. Он опустил ногу, мгновенно посерев лицом и сердцем. Где-то впереди у́хало. Ухало мягко, но так тяжело, что асфальт под ногами подрагивал. Миг, и в конце переулка показалась огромная печать! Да-да, именно печать двухметровой длины!

Деревянная ручка ее из-за своей толщины походила на телеграфный столб, а диаметр круглого металлического основания печати равнялся приблизительно полутора метрам. Высотой это основание доходило до верхнего края стоявших на тротуаре мусорных урн, и создавалось впечатление, будто печать тяжела, как опора чугунного моста.

Она медленно скакала в сторону Пети Дрюкина, приподнимаясь над асфальтом всего на полметра и оставляя после себя трещины. Но звук каждого приземления печати был до странности тихим и мягким.

«Резиновая подкладка!» – догадался Петя.

Ноги его приросли к асфальту, а печать приближалась. Вдруг что-то больно хлестнуло несчастного писателя по затылку. Раздался звук затрещины.

– Дрюкин, беги! – грянул сзади хриплый крик.

Оцепенение спало с Пети. Он обернулся, но лучше бы этого не делал!

Перед ним стояло на задних лапах страшное волосатое существо, строением своего тела лишь отдаленно напоминающее человека. На плечах этого существа крепко сидела большая волчья голова. Глаза оборотня блеснули красной яростью, пасть приоткрылась.

– Беги, идиот! – гаркнул оборотень, и щелкнул желтыми прокуренными зубами.

Петя снова впал в ступор.

– К-к-кто т-ты? – проблеял он.

– Комментатор Заткнисвойрот, – ответил оборотень.

Именно таким Дрюкин и представлял себе этого противного критика. Петя тут же вспомнил рецензию Заткнисвойрота на один из своих рассказов. В ней утверждалось, будто «текст пропитан кретинизмом на девяносто девять процентов, а самому автору нужно возить дерьмо тачками, только не на конкурсы, а на очистные сооружения».

– Беги! – снова крикнул Заткнисвойрот. – Срочно отправь рассказ на конкурс! Иначе вселенная схлопнется! Я задержу его!

Петя посмотрел в другую сторону. Печать была уже близко. Оставалось метров семьдесят. Асфальт под ногами начал дрожать сильнее.

– Что это? – спросил Петя, приходя в себя.

– Это Штомпель Хаоса, – ответил Заткнисвойрот. – Он сорвался с цепи равновесия. Цель Штомпеля – убить тебя, если ты не отправишь рассказ на конкурс «Ужасная фантастика». Тогда вселенная схлопнется и утвердится хаос.

– Но дедлайн уже случился! – вскричал Дрюкин. – А я не отправил…

– Дедлайн продлен до двенадцати ночи, – сказал оборотень. – Поторопись. Если успеешь отправить, пока Штомпель до тебя не доберется, вселенная уцелеет. Вместе с тобой. Беги! Времени больше нет!

Асфальт под ногами пошел волной. Штомпель Хаоса приземлился в пяти шагах от Пети. И здесь Закройсвойрот вдруг прыгнул на печать.

– Беги, дурак! – последний раз прокричал оборотень. – Долго я его не удержу!..

Дрюкин собрался было стартануть с места, но что-то его задержало. Заглянув мысленно в свою трясущуюся от страха душу, Петя понял, какова причина задержки. Называлась она так: желание посмотреть, как мерзкого комментатора закатают в асфальт!

Дрюкин устыдился такому скотскому желанию, но победить его не смог, поскольку оно оказалось на порядок сильнее трусости. Приготовившись к бегу, Петя продолжил смотреть на борьбу Штомпеля с критиком.

Схватка закончилась быстро. Заткнисвойрот, запрыгнув на основание печати, вцепился зубами в ее ручку. Штомпель, покачнувшись, неожиданно подпрыгнул сразу метра на три и занял в воздухе горизонтальное положение. Лохматый критик-оборотень не удержался и шлепнулся на асфальт.

Печать тут же перевернулась и упала на Заткнисвойрота. Кости оборотня затрещали и он рыкнул что-то неразборчивое. Штомпель подскочил вверх на пару метров и снова обрушился вниз. В стороны полетели кровавые брызги и ошметки плоти. Волосы на голове Пети встали дыбом. Он развернулся, и хотел было побежать, но не смог.

Прямо перед ним стояло на четырех лапах новое диковинное существо. Тело монстра было крокодильим, а голова лошадиной. Существо, возбужденно задрав вверх зеленый хвост, смотрело мимо Дрюкина. Оно было крайне заинтересовано работой Штомпеля Хаоса, продолжавшего плотно утрамбовывать в треснувший асфальт то, что осталось от Заткнисвойрота. Ухающие действия печати сопровождались хлюпающими звуками.

– Лошади́л?! – изумленно воскликнул Дрюкин.

– Да, это я! – с гордостью ответило существо и перевело взгляд правого глаза на Петю.

– Именно таким я тебя и представлял, – сказал Дрюкин.

Это был еще один критик-комментатор, интересовавшийся творчеством писателя. О предпоследнем рассказе Дрюкина Лошадил оставил в сети следующее высказывание: «Рассказ этот – говноподстилка для донных слоев макулатурной пачки. Мышление автора – плод совокупления сайта Госдумы с Луркмором». С Заткнисвойротом этот критик не дружил.

– Быстро беги домой! – потребовал Лошадил. – Отправь рассказ. Вселенная уцелеет.

Печать тем временем, стоя на месте, принялась вращаться в разные стороны, растирая останки Заткнисвойрота в тонкий слой протоплазмы.

– Какое приятное зрелище! – сказал Лошадил, высунув язык от радости. – Иго-го!

Штомпель Хаоса замер на месте. Как будто услышал ржание.

– Почему Штомпель преследует именно меня? – спросил Петя.

– Потому что ты громоотвод для других авторов, привлекающий к себе критиков, – объяснил Лошадил, косясь на печать левым глазом. – Как научишься нормально писать, твоя вселенская функция перейдет на следующего бездаря. А для того, чтобы научиться писать, нужно обкатывать свои рассказы в конкурсах. Ты вот не послал сейчас, цепь лопнула и Штомпель сорвался.

– Но ведь дедлайн продлили!

– Штомпель об этом не знает. Как только ты пошлешь рассказ на конкурс, наступит равновесие. Вселенная снова опутает Штомпеля своей цепью.

Печать, подпрыгнув, рванулась к Пете.

– Марш отсюда, идиот! – рявкнул Лошадил, разворачиваясь к печати задом.

Дрюкин, рванув с места, пробежал несколько десятков метров, но вдруг ноги его замедлили бег. Он с отвращением осознал, что причина остановки прежняя: желание насладиться мучениями критика. Понимая всю бесполезность борьбы с самим собой, Петя обернулся.

Лошадил мощным хвостом ударил подскочившую к нему печать. Штомпель опрокинулся на бок. Лошадил развернулся. Штомпель принял вертикальную стойку, подпрыгнул вверх и грузно упал на туловище критика. Последний истерически ржанул от боли.

Штомпель взлетел повыше и грохнулся прямо на голову Лошадила. Раздался хруст. Что-то вылетело из-под основания печати и шлепнулось у ног Дрюкина. Петя опустил глаза. На асфальте лежала нижняя лошадиная челюсть. Сзади снова раздался гулкий звук удара. Штомпель утрамбовывал в асфальт очередную жертву.

Петя поднял челюсть, прижал ее зачем-то к груди и понесся домой.

Ворвавшись в квартиру, Дрюкин запер дверь на все замки и бросился к столу, на котором лежал ноутбук. Петя бережно положил геройскую челюсть на стол, включил компьютер и быстро отправил рассказ на конкурс. Во дворе раздалось знакомое уханье. Петя взглянул на окно. Оно было приоткрыто. Ветер теребил шторку. Уханье приближалось. Дрюкина охватила паника!

Снизу раздался грохот. «Штомпель высадил подъездную дверь!» – догадался Петя.

На лестнице послышался треск. Это крошились ступени. Дрюкин поборол панику и решил не сдаваться.

Он жил на втором этаже. На первом располагалось кафе. Предприимчивый хозяин его пристроил к дому летний павильон, который тут же превратил в зимний. Крыша этого павильона находилась как раз под петиным окном. Путь к отступлению рисовался четко.

Дрюкин сунул ноутбук под мышку, схватил со стола лошадиную челюсть, ставшую почему-то необходимой вещью для него, и собрался выпрыгнуть на крышу кафе, но – не тут-то было!

Оконная фрамуга вдруг треснула, и, прихватив с собой штору, полетела на пол. Раздался звон бьющегося стекла, и вместе с этим звоном в комнату запрыгнул крепкий бородатый здоровяк. В руках нежданного посетителя находилось странное толстое ружье.

– А-а-а, – протянул Дрюкин узнавающе, – Бандит С Базукой?

– Да! – рявкнул посетитель, кивнув бородатой рожей.

Бандит с Базукой тоже был критиком. Об одном из рассказов Пети он как-то написал следующее: «Автору этого дебильного пи́сева нужно прочистить стволом базуки голову. От ротовой полости до асфальта».

– Откуда вы все беретесь? – удивился Петя.

– Из кафе снизу, – сказал Бандит С Базукой, указав пальцем в пол. – Там у нас сегодня юбилейный съезд критиков.

На лестничной площадке тяжело хрустнуло.

– Я же отправил рассказ! – вскричал Дрюкин. – Чего этому Штомпелю от меня надо?!

– А куда ты его отправил?

Бандит подошел к Пете ближе.

– На конкурс! – крикнул Петя. – На последний адрес!

– Кретин! – взревел Бандит и влепил Дрюкину оплеуху. – На порносайт ты его отправил!

Дернувшись от полученной затрещины, Петя пролепетал:

– Ой, извините… Я сейчас исправлю!

С грохотом вылетела входная дверь.

– Прыгай на крышу кафе! – скомандовал Бандит, вскидывая базуку. – Вай-фай достанет. Там в кафе еще есть бесплатный. Давай, я задержу Штомпеля! Только попробуй в этот раз не отправить как надо!

Дрюкин рванулся к окну. Последнее, что он увидел – огромный диск печати, вплывающей в горизонтальном положении через развороченный дверной проем.

Спрыгнув на крышу кафе, Петя отбежал на самый край, плюхнулся на задницу и прижался спиной к стене дома. Нежно положив рядом с собой лошадиную челюсть, он открыл ноутбук. В комнате, которую Дрюкин только что покинул, раздался громкий звук выстрела. Из окна выплыл клуб дыма.

Вслед за этим в квартире заухало и затопало.

Спустя минуту прозвучал последний вопль трамбуемого в стену Бандита, полный муки:

– Критики не сдаются! Они платят кровью за качество литературы! И умирают как герои!..

Что-то грохнуло в последний раз и в окне показалось окровавленное основание печати. У Дрюкина в бессчетный раз задрожали от страха пальцы. Штомпель Хаоса выплыл из окна, принял вертикальное положение и резко упал на крышу.

И здесь случилось обыкновенное чудо – крыша не выдержала веса печати! Штомпель, продавив хлипкое перекрытие, провалился в кафе. Пальцы Дрюкина перестали дрожать и быстро пробежались по клавишам. Внизу заухало и загремело. Раздались вопли.

– Юбилейный съезд критиков, говоришь? – спросил Петя вслух.

Внизу возник многоголосый вой. Уханье участилось.

Палец Дрюкина замер над кнопкой «Enter».

– Подожду немного, – произнес он. – Пусть повеселятся.

И, ласково посмотрев на лошадиную челюсть, подмигнул ей.

Другие работы:
+11
07:03
1127
09:45
+2
crazy
Ну, тут за одни только пытки эльфиек варварами-тараканами, не понимающими, для чего нужны женщины, уже сразу лойс laugh
На самом деле сатиру на реальных людей не особо приемлю, все эти почесывания кинков. Но тут даже как-то по-доброму (насколько это возможно при убийстве автором героев). А, учитывая, что тут сложно не узнать себя — нереально истерически не взоржать crazy

ЗЫ: Интересно, что стало с версией рассказа, посланного на порносайт… Так-то по сюжету тоже подошло…
Прочитав все три дуэльных рассказа, догадался о вводных.
Ребята, я вами восхищаюсь!
Потратить столько своего времени, выдумки, сил на создание столь откровенной макулатуры?
Вы святые!
Вам нужно вручить большие медали из папье-маше «За увеличение энтропии вселенной!».
А автору сией нетленки ещё и орден «За смелое сведение счётов с критиками!»
Но, поскольку автор уже награждён дважды, голос я отдам кому-то другому.
09:13
+2
Бац-бац-бац (ложкой по столу)! Где мои медали? Ну, хотя бы одна… А?! Обещали — будьте нате!
10:43
+2
Оба-на! Меня здесь раскатали тонким слоем по асфальту, оказывается…
Н-да, не любит автор критиков. Одно радует, не только меня. Да еще при исполнении критиканской критики. Зато геройски…
Я поржал.
Хорошие рассказы в дуэли! Веселые.
Пойду думать.
10:51
+2
Так те и надо tongueНу, и мне, да…
Да… Там уже под одним стихом предлагали создать Клуб премудрых пиписек — вот его девизом надо сделать эту цитату:
Критики не сдаются! Они платят кровью за качество литературы! И умирают как герои!.
10:54
Коня жалко. Как же он теперь без челюсти будет? Не то что поржать — даже му-му сказать трудно.
11:01
+1
Ему после столкновения со Штампом об этом уже не приходится беспокоится, там проблемы посерьезнее crazy
14:06 (отредактировано)
+2
– Лошади́л?! – изумленно воскликнул Дрюкин. – Да, это я! – с гордостью ответило существо

Я тут просто по кухне катаюсь.
roflroflrofl

Главное дело, ничего не предвещало, roflrofl, началось все очень и очень кисло — сплошные глаголы «сел», «встал», «пошёл», а потом внезапно rofl

Ааааа, rofl, я до порносайта дочитала. rofl

Резюме: это не рассказ прям рассказ, это прикол такой. Имеет место быть. Для своих. Автор, а вы Мимолошадила не боитесь?
15:05
+2
У автора есть два дня до его возвращения из Курилки, чтобы замолить грехи и написать завещание crazy
14:59
Какой здесь Петя мстительный!
Может быть, Пете и приятно смотреть, как мерзкого комментатора закатают в асфальт, но что же читатели будут делать во Вселенной без критиков? unknown
Ориентиры будут потеряны! blush
15:00
+4
Вас просто мало критиковали. А вот я вполне разделяю чувства Пети crazy
18:26
+1
Улыбнуло. Симпатичный рассказ. С перипетиями))) Отдельные герои очень узнаваемы roflЛошадил… thumbsupУдачи автору!
20:31 (отредактировано)
+1
Рассказы все три грамотные, но ни один меня в самое сердце не поразил своим сюжетом. Что мне нравится в этом рассказе — шифровки, отсылки. Люблю я такие вещи. «Алмазный мой венец» — одна из любимых книг. Если не помните, это псевдомемуары, в которых Катаев под псевдонимами своих великих современников описывал. Что мне ещё нравится — имена, отражающие сущность владельца, типа Лошадил, люблю такие неологизмы. И ещё я люблю, когда сочетания букв создают некий «рисунок». Здесь есть удачные нимена, «вкусные»: Бандит с Базукой, Госдума с Луркмором, «штомпель Хаоса». В общем, тема мне «не зашла», авторы молодцы, ГОЛОС здесь.
08:53
Спасибо за голос! Катаева читал (отрывки). Хорошая книга. Спасибо еще раз.
20:12 (отредактировано)
+1
Добрый Петя! Душевный человек просто! laughЭто же надо было придумать! laugh
Mara по кухне катается, а я чай пила, когда читала… Ладно тараканы, пытатели эльфиек,
фыркнула и дальше чаёк с шоколадкой попиваю. Но, не тут-то было wonderЭто только первый пингвин первая ласточка! В общем стенку от чая вытерла, шоколадку с пола — в мусорку. Двоих критиков всё-таки жалко. :)) Я тут подумала, третьего тоже жалко. Пусть живёт.
20:23
+1
А третьего — нет? crazy
20:25 (отредактировано)
+1
А чё его жалеть? Тот еще добродетель…
20:37
+4
Я уже дописала в коммент, что тоже жалко, пусть живёт. Воображение у меня слишком хорошее, хруст Штомпеля по костям… бррр. Когда доп.условие дуэли выполнять будут, можно их оживить. Списать на качество асфальта, что их не раздавило, а впечатало в ямку (дорожные службы деньги освоили, а асфальт в асфальт не добавили:))) И вот! Трое немного помятых, но не побежденных восстали!
И жили они долго и счастливо!
20:41
+3
Дружной шведской семьей crazy
20:45 (отредактировано)
+2
roflroflrofl
С Петей во главе. laugh
Андрей, у Вас неподражаемое чувство юмора! thumbsup
20:47
+2
Они его усыновили… И критиковали дружно втроем, каждый день… Чтоб вырос норм писателем glass
Мерси blush
20:49
+1
14:08
+1
Автор-то реально один… Даже ошибки одни и те же. Забавно.
Сюжет тоже показался забавным. В первый раз.
Во второй раз он уже бесконечно надоел, а в третий его и вовсе переехало танком.
Думаю, важно, какой из одинаковых рассказов прочитан первым.
Я первым прочитал этот, поэтому ГОЛОС оставляю здесь.
08:49
Спасибо за голос! Не, автор не один. А герой да, один.
14:51
+1
автору благодарю!
сюр по сердцу, над критиками, по-моему, беззлобно пошутили (ну да, «замочили», но без злобы же))))) и вот прям готова отдатьГОЛОС сюда.
но почему Штомпель? буду благодарна автору за разъяснения после Дуэли.
или если кто знает- просветите, пожалуйста)))
08:48
Танита, спасибо за голос! Штомпель — это простонародное название штампа, штемпеля, печати, а также их оттисков. Но как-то раз в одном из официальных документов я увидел ФИО реального человека, которого звали — Василий Соломонович Штомпель. Мне это так понравилось, что пришлось запомнить.
10:17
+1
Василий Соломонович Штомпель — это гениально))))) готовый ГГ )))))
на ассоциативном уровне, почему штОмпель, а не штЕмпель, было понятно, а вот умишком верить отказывалась. Эти «простонародные» слова иногда прям режут по глазам (когда-то у меня была глав.бух, она требовала от кассира «сортировать наличку покАпюрно». кассир (и я с ней за компанию) не могла въехать, чего требует главбух, когда дошло- спросили, имеет ли она в виду покУпюрно, та надменно ответила, что она уже 30 лет работает и точно знает, что кАпюры, а нам лучше не умничать)))). Вот и тут мне резануло, «простонародное» слово воспринималось в контексте как-то инородно)))
pardon
10:37
+1
Да. Это как Оплачено и Уплочено. А штомпель лучше представляется визуально в своей штампующей убийственности. ШТОМП тебя, согласитесь, не так, как Штемп…
23:00
+1
Прочитала все три рассказа. Понравились все. Но ГОЛОС отдаю сюда, потому что здесь Петя Дрюкин сохранил изначальный образ. Он тут именно такой, каким и родился на сайте.
08:50
+1
Спасибо за голос! Юмор — наше всё!
18:38
+1
История смачная и ржачная, конечно. Автору спасибо за живую картину, «хрусть и пополам!» и душевные метания Пети. Хорошо объясняется, почему он не отправил рассказ. Мне немного ближе другой персонаж, но не могу не оставить тут аплодисменты. bravo
Загрузка...