Окаянная
А ты неси меня, река окаянная,
К дому без о́кон, без дверей, без замко́в.
Там, у порога, ждёт давно покаяние
Без ветхой рясы и тяжёлых оков.
И, сбросив мокрые одежды, да налегке
Пройду в покои светлые, поклонюсь.
Польются слёзы по румяной да по щеке,
В надрывном плаче, неистовом, зайдусь:
«Судьба нелёгкая моя да печальная,
Плутовка скверная, к реке привела
Да затянула громко песню прощальную,
Манила, шельма, окунуться звала.
Чума-река меня сквозь мглу да в глухую даль
Несла, стремительная, сквозь облака,
Что проплывали кораблями, везя печаль,
Над бледным телом над моим свысока.
Раскинув руки да отдавшись потоку слёз,
Я проносилась мимо тёмных чащоб,
Где черти шастали да ныли во мраке грёз
И стоны страшные лились да взахлёб.
Ночами долгими неслась я в немую даль,
И плач пронзительный томился в груди.
Луна холодная, блестела в ночи как сталь,
И лик литой был молчалив, нелюдим.
Вдруг замерла чума-река, успокоилась,
На берег и́листый меня привела.
На берегу на том прощенье покоилось,
И дом стоял, в саду рябина цвела...»
Покои скромные рассветом заполнились;
Сидел старик костлявый молча в углу.
Вдруг детство звонкое да юность припомнились,
Лихие пляски на весеннем лугу...
Покойной матушки истошный да дикий крик
Раздался громом, разразив небеса.
Подняв глаза, вдруг улыбнулся седой старик,
И отпустил меня, доколе жива.
А ты несись, чума- река окаянная,
От дома чудного без о́кон, дверей.
Пусть у порога подождёт покаяние...
Ты унеси меня, река, побыстрей.
Не могу пока решить — оба очень понравились.
Вернулась. ГОЛОС сюда, за музыку, которую слышу, когда читаю.
ГОЛОС.
Я бы написала в таком же стиле.
Мне так и видится девушка, борющаяся за свою жизнь, может с болезнью, может с горем. И матери — они такие И смерть — пусть еще подождет
Голос