Flactuoris Meendo: Преломление Воли

Небо над верхушками сосен, затягивала розоватая пелена, поддёрнутая редкими, белёсыми и растянутыми, словно рулоны бархата, облаками. Оранжевый диск солнца уже по каёмку утонул в горизонте, заливая округу прощальным, янтарными светом. Пахло хвоей, сосновой смолой, вереском и шалфеем – пахло родным и забытым краем, который так давно не навещали.

«Сколько времени я уже здесь не был? – подумал Антрос, с любовью окидывая взглядом сосновую долину, растянувшуюся на многие мили в низине от дороги. – Два года? Три? Не помню… Быть может, и дольше».

Узкая тропа, лежащая вдоль поросшего мхом и травой каменистого склона, вела прямиком к порталу высокой Башни из чёрных каменных блоков. Башня стояла на небольшом пятачке, окружённая густым лесным массивом и, словно Стелла времён Забытых Войн, возвышалась над лесом таинственным и мрачным колоссом. Антрос, слегка натянув поводья, остановил пегую кобылку и обернулся. Мальчик, верхом на буланом пони, таком же маленьком и щупленьком, как и он сам, понуро свесив голову, плёлся в десяти шагах позади.

- Ты как, Байро? Не устал? Подними глаза, пока ты не врезался в своего учителя. Мы почти дома.

Мальчик резким движением головы откинул падающую на глаза каштановую чёлку и угрюмо зыркнул на Антроса. Его взгляд говорил о том, что этот край света никогда не станет для него домом. Что он не хочет здесь быть, а желает вернуться назад, в школу, туда, где остались его друзья. Или о том, что еще совсем недавно у него было много учителей. А теперь остался лишь этот высокий и степенный зеленоглазый господин с длинными серебристыми волосами, аккуратной бородой и манерно растянутой, сухой речью. Маг-отшельник. Ловец древних реликтов. Лазурный Чародей. Живая Легенда во плоти. Его новый учитель, которого он не желал и не просил.

- Это не мой дом, - тихо буркнул мальчишка. – Мой дом остался…

- А ну-ка, повтори.

Байро в ответ лишь опустил голову и спрятал глаза под чёлкой.

«Ну, а чего ты хотел? – усмехнулся про себя Антрос гун Рало. – Чтобы мальчишка полюбил тебя, как отца родного, да с первого-то взгляда? Будет неплохо, если не возненавидит! Куда уж тут, любовь. Молодёжь, ну почему вы не понимаете и не хотите принимать мудрость прожитых годов старшего поколения? Ведь мы желаем вам лишь добра, хотим уберечь от уже пройденных нами ошибок. Но нет. Такой же упрямый, как и те, что были до него. Ничего, и не таких меняли! Преломление Воли никогда меня не подводило».

- Послушай меня, ученик. И смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю. Лучше приучись делать это сразу и самостоятельно. Иначе ведь могу и заставить.

Байро поджал губы, а его щёки запылали румянцем.

- Так-то лучше. Осмотрись. Видишь ли ты Башню? – Антрос едва заметно нахмурился. – Не заставляй меня повторять.

Мальчишка обжёг его полным презрения взглядом, гневно засопел и пробурчал:

- Вижу.

- Теперь это место – твой Дом. По крайней мере, до тех пор, пока я не решу иначе. Скажи: «Это мой дом». Ну?

Мальчик сильно стиснул челюсти, испепеляя Антроса на месте.

- Я жду. Скажи. Или мне всё-таки заставить тебя?

Видимо в памяти Байро все еще был свеж прошлый подобный урок, посему он едва слышно прошипел:

- Это мой дом...

- Учитель.

- Что?!

- «Это мой дом, учитель». Повтори.

Мальчика затрясло от негодования. Антрос спокойно ждал. Он умел ждать и подчинять себе чужую волю, умел исправлять даже самых стойких упрямцев, лепить из этой молодой глины послушных, ответственных и могущественных чародеев. Байро Грейхус не был исключением. Ведь это просто очередной малолетний ученик, которому предстояло стать Истинным Маэстро. Ни больше, ни меньше. А признание его, Антроса, как своего учителя – первый шаг на длинном и тяжком пути становления магом.

«Пожалуйста, магистр, я очень вас прошу, - прозвучали в голове Антроса последние слова верховного ректора Фиалковой Школы. – Обучайте его так, как посчитаете нужным. Школа и я лично нисколько не сомневаемся в вашем авторитете, тому есть множество примеров. Но умоляю, не ломайте его. Только не Байро. Он не такой, как остальные. До него можно достучаться…».

Губы мальчика дрожали, глаза сверкали росой, которая вот-вот побежит ручьями по худым щекам. Антрос улыбнулся. Впервые, за всё время их знакомства, чем сильно удивил мальчишку.

- Ладно, ученик. Успокойся и выдохни. Нам еще предстоит осмотреть твой новый Дом. Не будем же портить первого впечатления.

***

Год для Семирии выдался неудачным. В Итлиссе, крупнейшей провинции северного королевства, уже второй раз за неполные десять лет вспыхнуло восстание знати. Высшее дворянство и аристократия, вспомнив, казалось бы, уже забытые обиды, вновь выдвинуло так называемый в некоторых странах «вотум недоверия» великому герцогу итлисскому, Альмонду Мансери. Поначалу вроде всё проходило чинно да мирно, но король, не поддержав претензий здешнего дворянства на смену главенствующего провинцией рода Мансери, лишь сильнее распалил пожар будущей революции.

Итог – дворяне со своими рыцарями, под командованием созвавшего знамёна Седрига Лорри, сбились в огромный кулак и двинулись с кровавым шествием через весь юг, на штурм Лир-а-Тига. Выкорчевать правителя Итлисса из-за высоких стен укреплённого города бунтовщикам не удалось – вовремя подоспела поддержка в лице армии короля. Пламя восстания было затушено столь же споро, сколь и раздуто. Бунтовщики оказались разбиты, их армия – рассеяна по округе в паническом бегстве; Седриг и ближайшие к нему дворяне – казнены. Род Мансери остался у власти. Всего за одно лето старейшая родословная знатных домов провинции претерпела сильнейшие изменения, а щука, за которой и шли на рыбалку, как всегда схоронилась на дне реки.

Обо всём этом размышлял Антрос, возвращаясь с новым учеником в свою старую Башню. Легендарного мага политика не волновала – он давно уже пришёл к выводу, что стоящие у власти люди всегда будут чем-то недовольны, дай лишь повод помахать железом. Зато вот жизнь и безопасность Байро Грейхуса затрагивала душевные нити Антроса очень даже резво.

Род Грейхусов был одним из старейших в Итлиссе и ключевое здесь слово – был. Отец Байро одним из первых поддержал путч Седрига Лорри. Он пал в битве с армией короля при Лир-а-Тиге. Двоих старших братьев обезглавили там же, спустя два дня на показательной экзекуции. Мать и сёстры погибли через месяц в родовом замке во время погромов и гонения семей разбитых изменщиков. Остался лишь мальчик. Байро. Последний из Грейхусов.

На момент восстания, битвы и поражения Седрига, десятилетний Байро Грейхус находился в стенах Фиалковой Школы, где знакомился с первыми азами обуздания Силы. Антрос же, во время Огня в Итлиссе, только вернулся из экспедиции на дальний юг, и услышав новости, сразу же отправился в Школу, чем сильно удивил её ректора. Последний его ученик погиб много лет назад, и с тех пор Антрос оставил воспитание будущих поколений. Но, зная о том, что дворяне – очень мстительная порода, он решил изменить установленному собой же правилу. Не прошло и недели, как Антрос получил весточку от ректора, о визите неких «уполномоченных властью личностей» к стенам школы, разыскивающих последнего из Грейхусов.

Теперь же, мальчик был спрятан в глубоких лесах, на окраине королевства, в Башне, где его никто уже не найдёт. Юный Байро получил свой шанс стать магом, не отвечая за деяния своей родни. Никто не должен платить по чужим счетам – так считал Антрос.

***

С тех пор, как Антрос бросил менторский труд, минул не один год. Он уже отвык от постоянного присутствия ученика под боком, отвык от детских перепадов настроения, нытья и нескончаемых потоков вопросов: что, как, да почему? Правда, в этом плане Байро обошёл прежних учеников магистра – мальчик большую часть времени был замкнут, неразговорчив и угрюм.

Антрос, намеренно взявший Байро в ученики, не ожидал от того благодарности, по крайней мере в первые годы обучения, но и наглости прощать не собирался. Под конец лета, когда они провели в стенах Башни почти месяц, учитель наказал ученика Парящим Крюком – эдакая точка сгущённого воздуха, поддерживаемая постоянным вливанием ниточки Силы. Подвесил ученика на пару часов в двадцати футах над землёй – и ушёл. И висит наказанный ребёнок, словно месяц в полуночном небе, не в силах пошевелить даже пальцем. Кричи, не кричи – толку никакого. Данный метод наказания запретили лет тридцать назад, на очередной конвенции по вопросу воспитания будущих магов. Мол – негуманно. А по мнению Антроса – в самый раз. Всегда срабатывает.

Вот и Байро не отличился от прежних учеников – повисел в небе пол дня, наорался, устал, успокоился, затем целёхонький и невредимый опустился на землю. Больше дерзить не смел. Но всё равно поглядывал на учителя маленьким волчонком.

«Гляди, гляди, ученичок, - думал Антрос в такие моменты. – Преломления ты у меня не избежишь. Недолго уже осталось…»

***

Flactuoris Meendo или Преломление Воли – заклинение уровня Высшего Чародейства, коим владели не более пяти-шести известных в Семирии магов. Но лишь Антрос был единственным, кто имел орденское разрешение на практику. Ибо из-под его рук никогда не выходило «порченого продукта».

Ни для кого из чародейской братии не было секретом, насколько это сложное занятие – воспитывать юные умы. Помимо того, что большинство будущих магов начинали обучение в довольно юном возрасте, а значит с контролем эмоций и сдерживанием резких импульсов у них были проблемы, так еще и бурлящая внутри Сила накладывала свой ощутимый отпечаток. Всё вместе рождало нечто, похожее на гормональную перестройку, эдакий юношеский максимализм, когда мир делится только на Чёрное и Белое, но с разницей в том, что всё это начиналось в совсем юном возрасте. Да и ученики-максималисты во время вспышек настроения могли выкинуть непредсказуемые фортели с довольно тяжкими последствиями. Например, неконтролируемый выплеск энергий, полнейшее опустошение Стамноса и рождение, в виду неопытности, хаотично распыляемых Чар. Как-то даже имел место случай, когда юный ученик во время словесной порки за дурное поведение обрушил на голову учителя десятифутовую стену. Первого пришлось «отрезать от дара» уже после того, как останки второго вытащили из-под кучи камней.

Тогда-то наивысшие умы Ордена и призадумались – как быть с проявлением неконтролируемой агрессии учеников? Выход нашёлся в Преломлении Воли. Эти чары сеяли в разуме ученика так называемую «метку», отвечающую за подавление всплесков эмоций. Фиксируется резкий скачок – «метка» тут же срабатывает наподобие ушата холодной воды. После пары десятков подобных омовений ученик становится спокойнее, рассудительнее и более уравновешенным. Эдакий эффект резкого взросления, конечно же, со своими особенными последствиями.

«Но, разве гуманно отбирать у детей их детство?» – задумались некоторые из магов, как им тут же ответили другие: - «Гуманно, если речь идёт о будущем Магии». Обрадовались тогда чародеи и стали подселять «метки» в голову каждому ученику. По мере взросления лепного материала, то есть к совершеннолетию оных, чары самостоятельно рассеивались. Так и возник этот искусственный, но действенный метод, позволяющий пропустить невыносимый подростковый период. Как сказал бы привыкший к передвижению в паланкине аристократ: - «Удобно, чёрт побери!»

Правда, вскоре маги обнаружили и негативный эффект – резкий скачок в мировосприятии ребёнка рождал плоды «порченого» разума. Ученики с лёту впитывали знания, реагировали на все свои неудачи трезво и взвешенно, блестяще сдавали экзамены, но в итоге некоторые из них вырастали вялыми, безвольными и отрешёнными людьми, которых не волнуют проблемы мира. Точнее – вообще ничего не волнует. Порчеными продуктами. Правда таковыми становились далеко не все «меченые» ученики, в среднем, шестерым из десяти удавалось избежать сей непривлекательной участи. Но что делать с оставшейся четвёркой, не знал никто.

Видимо, теми, кто запечатывал финальную версию чар, была допущена ошибка. В формуле, в знаке, в плетении? Быть может в стиле накладывания «метки»? Кто знает. Но сколько бы маги не бились над этой проблемой и не копались в структуре заклинания, выход так и не был найден. Чары решили запретить. Разрешили практиковать их только тем, кто еще ни разу не ошибался. А из ныне живущих таковым являлся только Антрос гун Рало. Остальные ушли в Свет.

За почти сотню лет практики Преломления Воли, по необъяснимому стечению обстоятельств, он ни разу не допустил «порчи» продукта. Не допустит и с Байро. Недолго тому осталось гулять в дитятках.

***

- Не хочу я этого делать… Не хочу, и не буду!

- Объяснись. Почему нет?

- Потому что я - маг! А еще – титулованный барон!

- То есть, ты имеешь ввиду, мол, не чародейское и уж тем более, не баронское это дело - конюшни чистить. Правильно я тебя понял?

- Правильно!

- Хорошо. Будь по-твоему, маленький волшебник-дворянин. С этой минуты ты больше не мой ученик, а самостоятельная, титулованная личность и член Ордена магов. У меня есть пару дел, как раз по твоему статусу. Идём за мной.

Антрос двинулся вдоль стен Башни. Остановился у высокого портала, повернулся к нему спиной, осмотрелся, затем показал ученику, где нужно встать.

- Смотри на небо, юный баронет. Видишь, где сейчас находится светило? Как называется эта точка солнцестояния?

Байро запальчиво вскинул голову, зажмурился от ярких лучей и закрылся рукой.

- Не знаю.

- Зенит. Направление, указывающее непосредственно вверх над конкретным местом, в данном случае над твоей головой. Значит так, твоё первое задание, как чародея, будет следующим: видишь облака на северо-востоке? Тебе необходимо аккумулировать энергии Стамноса и непосредственно в точке, чуть севернее от облаков, создать поток воздуха, двигающийся параллельно земной поверхности. То есть, сотворить Ветер. Его сила должна быть уровня бриза, угол направления около девяноста градусов. Создаёшь поток, задаёшь вектор и гонишь облака сюда, к Башне. Остановишься, когда они закроют собою солнечный свет. Советую выпускать потоки методом Ламэрда, но можешь и касселевским, не принципиально. Знаком проекции я бы избрал скажем… Гохт. Да, пожалуй, Гохт будет в самый раз! Формулу плетения, думаю и сам знаешь. Ты же у нас - Маг.

Глаза Байро поразительно увеличивались в размерах.

- Закончив, возьмёшь своего скакуна и спустишься в долину. В лиге от развилки у путевого камня, по юго-западной дороге лежит деревня Бронка. Отыщешь в ней Старейшину и передашь ему следующее… Запоминаешь? Скажешь, что я, Антрос гун Рало, как лорд здешних земель, назначил тебя своим мытарем. Пускай деревня высчитывает положенную мне десятину. Хватит уж, засиделись на вольных хлебах. Также, скажешь, что за деньгами вернёшься завтра по утру, на рассвете. Всё понял?

- Н-но... Зачем мне всё это делать?

- Облака пригонишь потому, что мне докучает солнце, я хочу побыть в теньке, а камень Башни сильно нагревается от прямых лучей. Проявишь себя, как чародей. А сбор подати, по мне, так очень даже неплохое начало баронской деятельности. Ну, давай, чародей-барон. Выполняй поручения.

Антрос развернулся и двинулся к порталу.

- Но… Господин!

- Не надо меня тут господствовать, - бросил Антрос на ходу, - я всего лишь скромный маг-отшельник, живущий обособленно от всего этого господского мира. Быстрее, тебе предстоит много дел, а я скоро сяду обедать, и не в моих правилах после трапезы оставлять еду на столе. Не управишься вовремя – останешься голодным.

- Но, но… Учитель!

Антрос обернулся. Его сложенные в ровную линию губы и хмурый взгляд ничем не выдали внутреннего ликования.

- Что ты сказал?

- Я сказал, - мальчик опустил глаза и спрятал руки за спиной. – Я сказал - Учитель.

- Слушаю тебя, ученик.

- Я не могу всего этого сделать.

- Почему?

- Я не умею. Ничего из того, что вы сказали. Ничего не умею.

- А научиться хочешь? Не мытарству, а созданию потоков Ветра?

Байро тут же поднял глаза, горящие огнём предвкушения.

- Еще бы! А правда научите? Честное слово?

- Я не привык кидать слова…кхм… на ветер.

- Здорово!

- Впредь, запомни – спорить со мной, подобно спору с камнем. Кричи – не кричи, но максимум, чего достигнешь, так это сорвёшь голос. Запомнил?

- Да.

- Да, что?

- Да, учитель.

- Хорошо. А теперь иди чистить конюшню. Как закончишь, жду тебя в Белом Зале. Посмотрим, на что ты сгодишься, ученик.

Байро усердно закивал и бросился выполнять поручение. Антрос смотрел ему в след и едва заметно улыбался. Пускай и незначительная, но всё же - победа.

***

- Говори. Я слушаю.

- Сейчас, господарь чарун. Позвольте токма отдышаться.

Перед Антросом стоял крепко сбитый высокий селянин. Магу пришлось задрать голову, дабы видеть лицо деревенского посланника. Селянин смотрел куда угодно, но только не в глаза Антросу.

- Вы, ваше чарунство, когда у нас гостили, сталбыть, просьбу имелича к Старейшине. Мол, ежели кто при железе объявится в краях-то здешних - о том сразу вас известить.

- И что? – тихо и угрожающе процедил Антрос. – В Бронке кто-то объявился?

- Никак нет, ваше чарунство, у нас, сталбыть, тихушненько, - затараторил испуганно селянин. – Но, вот в двух днях отседова, у Огнёвке, наблюдалися такия. Десятеро ихней братии, благородные с виду, на коняшках хороших. Усе с мечами острымя, а ведёт их седой типчик, властно говорящий. Знамене у них чернявое с птицей белёсою. Вот, сталбыть, послал меня голова наш к вам с вестями недобрымя.

- И что им надо?

- А кто-ж их, окаянных, разберёт? Но вот, токмо, о вас они выспрашивали в Огнёвке. Ищут чаруна здешнего, коей в башенке чернючей живёт. Молвили, что заплотют денег за весть о мальчишке каком-то, с чаруном энтим болтающимся. Может, оно, конечно, и заплотют, токмо, глазюки у них у всех нехорошие… злыдние глазюки.

Антрос закусил губу и призадумался. Гонец тихо засопел.

- Доберутся и до нас, как пить дать, доберутся. Мы всей деревней выдохнуля, как узнали, шо войнушка на юге кончилась. А тут эти теперича привалили. Чаго делать-то, уважаемый? Ежели выспрашивать о вас будут? Ведь не скажем – пожгут нас, да пустят по халупам петуха красного. А скажем – вы потом нас гневом своим чарунским одаритя. Как-сталбыть-быть-то?

- Во-первых, передай Старейшине нижайший поклон от меня за предупреждение. Во-вторых, ни при каких обстоятельствах не бойтесь моего гнева. А в-третьих, как объявятся у вас эти самые типчики, так смело указывайте им направление к моей башне. Я уж постараюсь встретить их радушно, да по всем законом хлебосольства.

Что-то в глазах Антроса выдало его мысли, отчего селянин едва слышно прошептал:

- Умертвите их значится. Как бы большая беда опосля не явилась…

- Не переживай, - в тон поселянину отозвался Антрос. – Как сказал однажды один умный человек: «Мёртвый пёс зайца не погонит».

***

- Кто такие Чародеи, ученик? Чего ты вылупился, как голодающий на сахарный крендель? Отвечай на вопрос.

- Чародеи - это избранная каста, практикующая науку взаимодействия с астральными…

- Достаточно. Я тоже могу повторить вызубренную из учебника формулировку. Давай своими словами.

- Эм… Чародеи – это люди, практикующие чародейство, то есть основы обращения к Силе.

- Что же такое Сила?

- Ха! – фыркнул Байро. – Сила — это Магия, учитель.

Они сидели в Зелёном Зале около П-образного камина, боковые грани которого были выполнены в форме двух каменных ящеров. Мягко потрескивали головешки, оранжевые отблески пламени добавляли процессу уюта, а подкинутые в очаг шишки наполняли зал ароматом бивака посреди хвойного леса. Помещение тонуло в полумраке.

- А откуда взялась эта самая Магия, ученик?

- Этого не знает никто, учитель! – мальчишка закатил глаза.

- Я имею ввиду, откуда взялась Магия в нашем мире, ученик. – холодно продолжил ментор.

Байро потупил взгляд, надулся и нахмурил лоб так сильно, что тот стал напоминать свежевспаханное поле.

- От богов?

- О, боги… – Антрос возвёл очи горе. – Такой ответ сгодился бы для сиволапого крестьянина, но никак не для моего ученика!

- Теория Хаотического Взрыва? – едва слышно пролепетал мальчишка.

- Уже лучше. Продолжай.

- Кхм…

- Давай начнём с основ, - вздохнул маг. – Что есть Хаос?

- Мрак. Бездна. Бесформенный Туман Силы.

- Послать бы этот самый туман на твою непутёвую голову. Думай!

- Хаос — это первичное состояние вселенной?

- Верно. Совокупность материи, пространства и энергий. Так что же там случилось во время взрыва?

- Сотворился, эм… Изначальный вид нашего мира?

- Трактовка хромает на обе ноги, но ты ответил верно, ученик. Сколько было этих самых взрывов?

- Два?

- Три. Отворяющий, Вдыхающий и… Ну? Вспоминай!

- Окропляющий?

- Верно. Первый отворил Створки Зарождения, связав пространство с материей и образовав привычный для нас пейзаж мира: Вода, Суша, Горы и Небеса. Второй взрыв породил совокупность энергий и материй, тем самым вдохнув жизнь в неживое и заселив этот самый пейзаж разнообразными тварями. Сиречь античной проекцией живой природы. Но самыми-то первыми в мир пришли… Кто?

- Боги?

- Именно. Боги, Титаны, Демиурги, Джинны и прочие – проще говоря, Высшие Существа. Павшие на материю Тени Хаоса, одушевлённые благодаря всепробуждающему дыханию второго взрыва. А теперь ты, Байро, расскажешь мне про третий взрыв.

- Окропляющий взрыв это, эм… Выброс энергий. Орошающий всё и вся. Дождь первородной Силы.

- То есть?

- Дождь, подаривший нам Магию?

- Вроде того. Третий взрыв, как ты уже сказал, подарил нам связь с астральными энергиями. Но откуда же у ныне живущих чародеев есть власть над этими самыми энергиями?

- Благодаря внутреннему Стамносу.

- Что есть Стамнос?

- Ну, это просто! – хохотнул Байро. – Стамнос – это внутренний сосуд, наполненный Астральной Силой. Владеющий Силовым Стамносом чародей способен извлекать из него энергии и проектировать их в чары и заклинания при помощи знаков, формул и пассов.

- То есть, непосредственное отношение к Магии имеют исключительно те, кто владеют Силовым Стамносом? – кротко улыбнулся Антрос, скрещивая руки на груди.

- Нет! Еще есть практикователи…

- Практикующие, Байро.

- Практикующие Низкую Форму Чаровничества.

- Кто же это такие?

- Ну, разные мистики, - пожал плечами Байро. – Знахари, Ведуны, Заклинатели, Ворожеи, Гадалки, Волхвы, Авгуры, Оракулы, Онейроманты.

- Как-как ты сказал? Некроманты?

- Онейроманты! – с нажимом ответил Байро. – Управляющие снами провидцы!

- Ладно, ученик, выдохни. Так, чем же отличаются все вышеперечисленные от Истинных Чародеев?

- Тем, что они практикуют Низкую Магию! – надувшись, буркнул мальчик. – И не владеют Силовым Стамносом.

- А откуда же тогда берётся их связь с Магией?

- Из сил природы.

- Как так?

- Вот так-так! – взорвался Байро. – Магия есть повсюду! В земле, в воде, в воздухе, даже в деревьях – во всём! После третьего взрыва, окропившего весь мир, магия поселилась везде и всюду! Знающие мистики, то есть все практикователи Низкого Чаровничества, имеют в себе, в своей крови, след этой магии, но не владеют Стамносом! Потому и берут Силу из природы при помощи всяких дурацких ритуалов! А Низкая она, магия их, потому что в земле её больше всего! Но Истинные Чародеи, такие, как мы, владеют Стамносом и берут Силу изнутри себя!

Повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине.

- Еще раз ты посмеешь заговорить со мной подобным тоном, - тихо и спокойно сказал Антрос, - и я снова подвешу тебя над землёй на пару часов. Уяснил?

Байро в ответ лишь шумно засопел и скуксился.

- Но при этом твой ответ был достаточно исчерпывающим и, что самое главное, правильным! Поэтому, продолжай, ученик. Я тебя слушаю. Откуда берётся Стамнос?

- Неизвестно. Он либо есть от рождения, либо нету. Считается, что Стамносами чародеев всех рас наградили Боги-Творцы. Те, что Демиургами зовутся. То есть, Старшие Боги. Потому и магия, творимая обладателями Стамносов, зовётся Верховным Чаровничеством. Потому что, Сила наша идёт сверху – от Богов.

- То есть, можно почитать любого из известных богов и наполнять свой Стамнос его силой?

- Пф, нет конечно! Сила, заложенная в Стамнос, при извлечении имеет определённую, эээ… привязку, заложенную в гунах.

- В генах, Байро, в генах.

- Я так и сказал – в генах! Извлекаемая Сила, привязанная к оштождешт…

- Отождествлению.

- Отошдеж… Ожтошди…. Оштождештвлению! Короче, привязана к Силе Старших Богов, даровавших свои мощи первым Чародеям. У нас, магов, таковыми богами являются Дарон – Бог Грома и Молнии, и Эвэр – Бог Ветров и Бурь. Поэтому стихии рождаемой нами Силы, это Молния и Ветер.

- Всего-навсего? Вспышки искр и лёгкие бризы?

- Нет, вы же знаете! Это всего лишь стихийная привязка извлекаемой Силы, форма её проекции! Но каков будет эффект от чар, зависит от опыта и знаний Чародея.

- В точку, Байро. Отсюда следует третья Форма Чаровничества. Расскажешь о ней?

- Третья Форма Чаровничества, именуется Высшей, - скучающим тоном продолжил Байро. – Эти энергии черпаются из самих фундаментальных основ мироздания, то есть из глубин природы, и в совокупности с Силой Стамноса рождают чары наивысшего порядка.

- Правильно. Вижу, что «Albrus Magicia Theenar» ты всё-таки читал. Но давай на минутку забудем о теориях высших умов и спустимся на землю. Что такое Магия для простого человека? Скажем, для того же обычного пахаря из Бронки? Подумай хорошенько, прежде, чем ответить.

Байро взглянул на Антроса, из-под каштановой чёлки полным недоверия взглядом.

- Для них магия - это мистическая и недосягаемая штука. Что-то большое и страшное, таящее в себе запредельные тайны и позволяющее вытворять жуткие и непонятные вещи.

- Значит, мы для простых людей – кто?

- Мы – Избранная Каста.

- Молодец, ученик. Мы - Избранные. Хаосом, богами, либо иными другими проявлениями наивысшего разума, это не суть важно. А важно то, что нам дано видеть, чувствовать и понимать гораздо больше, чем простым людям. Видеть этот мир и его суть, устройство и философию более широким кругозором. Если говорить об этом метафорически, то люди – это насекомые. Пчёлки.

- Пчёлки?

- Именно, пчёлки. Не все. Есть среди них и работящие муравьи, и копошащиеся в отходах мухи, и челобитчики-богомолы, и медлительные улитки, толстенные гусеницы и кровососущие комары. Есть и вредители, такие, как термиты, моль или тараканы. Имеются даже страшные, обитающие в расставленных ими же сетях, пауки, что пожирают других насекомых, которые поменьше и послабее. Но большинство людей – именно пчёлки. Привыкшие жить большим роем, по утру выползать из ульев на работу, летать, опылять, собирать и заполнять добычей соты. Пчёлки.

- А мы тогда кто же?

- Хороший вопрос. Мы, в свою очередь, как Избранная Каста, являемся пчеловодами. Указываем им, где больше цветов, не даём разлетаться, предупреждаем о надвигающихся холодах и следим за тем, чтобы обнаглевший спросонок медведь не вломился на пасеку за мёдом, и не разнёс при этом пчелиные дома по брёвнышкам. Понимаешь, о чем я говорю?

- А медведь, это..?

- Медведь – это наш мир. Большой, страшный, хищный, временами пребывающий в спячке, но всегда из неё выползающий.

- Кажется, понимаю.

- Однако, ты не глуп, - улыбнулся Антрос одними губами. – Люди, как маленькие и заблудшие в этом мире пчёлки, требуют своего пчеловода. Поводыря. Мы, понимающие в мироздании гораздо больше, чем они, вынуждены брать на себя эту ответственность. Отсюда, мы и выходим к основам, так сказать, философской стороны вопроса. Магия – это Знание. Знание – Сила. Сила – Ответственность. Понимаешь?

Байро медленно кивнул, не отрывая глаз от Антроса.

- Обратная сторона медали – это наш дар. Мы не желали его, но обрели и получили в руки Холст с Кистью, то есть Мир и Силу. У каждого народа свои цвета, но рисовать приходится именно нам, избранным. Видеть больше. Творить красоту. Рождать шедевры. Отсюда следует вывод, что Магия – это Искусство. Искусство понимать, укрощать, проецировать и защищать. Рисуя будущее мира, заполнять сей холст различными цветами, а не только багрянцем. Запомни, ученик. Дар — это Искусство.

Мальчишка смотрел на лицо ментора и видел в отблесках пламени гротескную маску, лик высшего разума, древнего бога, а не простого мага-отшельника.

- Ребром же монеты, его гуртом, является наличие Хаоса в наших душах. Его частичка, которая и дарует нам силу творить. Стамнос – это капля Хаоса. Наше Проклятье. Ибо в какую бы выгребную яму не кинула тебя жизнь, как низко она не опустила бы тебя, даже на самое дно, как сильно не била бы и не трепала – нельзя забывать, какое бремя ты несёшь. Стоит лишь однажды забыть, и дороги назад не будет. Переродившийся Стамнос, тот сосуд, в который попала капля Тьмы, больше никогда не будет чистым. Теперь, мой юный ученик, ответь мне, что такое Магия.

- Магия - это Сила, Дар и Хаос, - не своим голосом произнёс загипнотизированный мальчик. – Она есть Ответственность, Искусство и Проклятье.

- Всё так, ученик. Но в тени всех этих высокопарных слов присутствует иное значение. Сила может обратиться Искушением. Желанием познать больше, вкусить запретный плод. Почему? Потому что мы можем… Дар, неоспоримый талант и понимание могут обратиться слепотой и глухотой к зову здравого смысла. Ибо именуя себя Избранными, мы заявляем, что знаем и видим больше, чем другие. Ну, а Хаос… Хаос, как ты верно подметил – это Тьма. Мрак, Бездна и Бесформенный Туман. Он поглотит каждого, кто забудет о Трёх Догматах. Знаешь ли ты эти догматы, ученик?

- Не взывать к лживым языкам. Не возвращать к жизни то, что умерло. Не обращать кровь в оружие.

- Ты молодец, мой ученик. Никогда не забывай эти слова. Тогда, быть может, из тебя и вырастет Истинный Чародей.

- Учитель?

- Да, Байро?

- Вы когда-нибудь сталкивались с теми, кто забыл о догматах? Встречали Павших во Тьму чародеев?

Глаза Лазурного Мага, неожиданно полыхнули, как два каганца в тёмной избе. Байро пожалел о своём вопросе и опустил взгляд в пол, когда Антрос тихо ответил:

- Встречал, Байро. Но сегодня мы не будем об этом говорить. Урок окончен.

***

- Я не могу, учитель. Я устал!

- Нет слова «не могу». Есть слово – «недостоин».

- Что? Чего недостоин?!

- Недостоин быть моим учеником.

Байро аж весь затрясся от негодования. Антрос оставался непреклонен. Они находились в Белом Зале. Тренировка состояла в том, что Байро должен был поставить друг на друга шестёрку серых каменных кубов, образовав тем самым колонну. Единственная проблема – каждый куб был размером с комод и весил больше, чем учитель и ученик вместе взятые.

- Я долго буду ждать, ученик?

Мальчишка, вновь обратившись маленьким волчонком, испепеляюще зыркнул на ментора.

- Мой Стамнос почти пуст. Я слишком устал, - процедил он сквозь зубы. – Эти кубы слишком тяжёлые. А Ветер – слишком непослушная…

- Многовато «слишком» для такой простой тренировки. Я могу согласиться лишь с пустым Стамносом. Но это дело поправимое.

Антрос подошёл к Байро, положил ему ладонь между лопаток. Не было ни слов, ни жестов, ни ярких вспышек, ни прочей мишуры. Однако, ученика выгнуло дугой и он упал на колени.

- Вот видишь? Теперь твой Стамнос полон по горлышко. Продолжай тренировку.

Байро шумно засопел, кряхтя поднялся на ноги, одарил учителя взглядом дознавателя-изувера, обещая в будущем все известные на свете пытки. Антрос на это никак не отреагировал, хоть и ощутил поднимающуюся в груди волну гнева на зарвавшегося мальчишку.

Байро вытянул руку в сторону разбросанных по залу кубов и зашептал слова Силы. Те, один за другим, стали взлетать и становиться друг на друга. С каждой проделанной манипуляцией мальчишка сопел всё громче, а кожа его лоснилась всё ярче. Пятый куб, поднимаясь вверх, на середине пути словно упёрся в невидимый потолок, попытался через него пробиться и неотвратимо громко рухнул на пол. Байро опустил руку.

- Уже десятый раз, всё одно и то же, - пролепетал он, тяжело дыша. - Я не могу. Они слишком… тяжёлые.

Мальчик ожидал, что учитель снова взмахом руки разрушит недостроенную колонну, но Антрос только покачал головой.

- Ты просто не стараешься, ученик.

- Да… как вы смеете говорить мне… что я не стараюсь?! Я делаю всё, что могу, прикладываю все силы, чтобы выполнить это дурацкое задание!

- Однако же, до сих пор не выполнил. Значит прикладываешь недостаточно усилий. Либо направляешь их не в ту сторону.

- Что-о-о-о?! Это всё глупость! Глупейшая несправедливая глупость! Да, если даже я умру в попытках, вы всё равно скажете…

- Рот на замок, ученик. Иначе я рассержусь.

Байро умолк. Уничтожал глазами, но рот послушно закрыл. Он уже знал, что бывает, когда не выполняешь приказы учителя с первого раза.

- Скажи-ка мне вот что, юный ученик, - неожиданно спокойно заговорил Антрос, - какие залы имеются в моей Башне?

Мальчишка фыркнул, закатил глаза и затараторил:

- Синий, Зелёный, Белый…

- Достаточно. Ты понимаешь, отчего стены в этих залах выкрашены в разные цвета?

- Потому что вы обожаете радугу?

- Забавный ответ, - хмыкнул Антрос. – Но нет. Ты знаешь о психологии цвета? О том, что цвета влияют на физическое, но главное, на психологическое состояние личности?

- Нет.

- Так вот, слушай. Например, почему я устроил трапезную в Синем Зале? Ведь на самом деле он даже не совсем-то и синий, а скорее бирюзовый. Всё просто – этот цвет успокаивает. Внушает лёгкость, умиротворение, если уж совсем в крайности – успокаивает сердечный ритм. А как известно мужам учёным, питаться следует в крайне спокойной атмосфере. Для лучшего усвоения пищи. В Зелёном Зале, где мы занимаемся теорией и философией, стены выкрашены в изумрудный оттенок - цвет живой природы. Почему? Потому что, зелёный помогает настроиться на лёгкую волну, избавляет от тревоги и сомнений. Или, например, Белый Зал, где мы сейчас находимся. Что можно сказать о белом цвете?

- Он бесцветный?

- Неправильно считать, что белый - это отсутствие цвета. Белый – это все цвета сразу. Идеальный цвет. Цвет девственности, света, добра и безграничности. Цвет открытого разума. Он прогоняет все переживания и страхи, настраивает на спокойствие и доверие, дарит тонус и силу. А теперь ответь мне – почему в моей Башне нет Чёрного Зала?

- Потому что, чёрный – цвет смерти и траура.

- Всё верно, ученик. В моём доме нет места этим вещам. Теперь же отбрось все сомнения, раздражение и злобу, все страхи перед неудачей и впитай в себя магию этих стен. И, наконец, сделай то, что от тебя требуется.

Байро часто заморгал, шмыгнул носом, осмотрелся с широко распахнутыми глазами, словно проснувшись от дурного сна. И вернулся к кубам. Вытянул руку и зашептал слова Силы.

- Получилось! Учитель! Смотрите, да смотрите же вы! Мне удалось! Иии-еее-хааа!

- Молодец, Байро, - кивнул Антрос с улыбкой. – Ты всё сделал правильно. Теперь вспомни прошлый урок. Насколько я помню, с молниями у тебя выходило лучше. Давай, используя знак Мосс, сотвори лёгкую молнию. Проекция – шар. Плетением Флаина, а не своим вычурным, не надо тут отсебятины! Тише, не трать много Силы, пускай она будет больше светом, нежели разрушительной стихией. Хорошо, вот так. Покатай её на ладони, ощути это приятное холодящее кожу покалывание. Ты когда-нибудь кидался камнями в голубей?

- Учитель, я не…

- Я просто интересуюсь, насколько ты меткий.

- В Школе мы играли в носок.

- Что за носок?

- Обычный носок, учитель. Засыпаешь в него горох, завязываешь и перекидываешься. Вы никогда не играли?

- Нет. Теперь представь, что твоя шаровая молния – это тот же самый носок с горохом. Представил? А теперь швырни её через весь зал в третий от верха куб. Только прежде, чем отпустить связывающие вожжи, подожди, пока они не растянутся в нить. Сможешь?

- Я постараюсь.

Байро нахмурился, прикусил кончик языка, отвёл назад руку с сияющей аквамарином энергией. Затем сжался, напружинился и резко выкинул ладонь вперед. Белые стены блеснули голубым светом, сияющий росчерк с жужжанием пронёсся сквозь зал и, треща, вонзился в куб. Тот, хлюпнув, всосал молнию и через мгновение на сером камне проступили светящие бирюзой руны.

- Ух ты! Смотрите, учитель, он загорелся! Ой! Они все загорелись! А что это за руны? Это древнесемирские, да?

- Да. Язык старого Ордена. Конкретно эти – руны запечатывания. Камень, из которого вырезаны эти кубы, зовётся Murellas или Сохраняющий камень. После специальной обработки Силой впитывает любую магию и сохраняет её внутри. При знании должной формулы и знака, энергию из камня можно выкачать обратно. В древности из подобных камней строили дворцы и замки, но потом все карьеры иссякли. Сейчас найти такой большая редкость.

- Здорово! Он, наверное, больших деньжищ стоит?

- Наверное. Я не интересовался.

- А вы покажите мне знак и формулу для выкачки Силы?

- Если захочешь, Байро. Я научу тебя всему, что знаю сам, если ты того захочешь.

***

Минул первый месяц осени. Байро совершенствовал свои навыки, день за днём повышал объём Стамноса, учился медитации и поиску природных источников силы, осваивал новые знаки и формулы, изучал такие науки, как астрология, философия, психология, психонетика, история, дипломатия и рунология. Проще говоря – рос, как чародей, и как личность.

Антрос с каждым днём всё труднее переносил бесноватый характер мальчишки. Нет, конечно же, чародей такого опыта и возраста никогда не выходил из себя на людях, и, чтобы ни случилось, всегда оставался спокойным, уравновешенным и холодным. Но, одно дело контролировать своё лицо и голос, а совсем другое – бушующую внутри бурю. А Байро, как никто, умел раздувать ветра эмоций.

Подготовка достаточно сложного и муторного плетения чар Flactuoris Meendo была почти завершена. Какие-то пару дней и Антрос подселит в разум Байро «метку» Преломления Воли. Тогда всё и наладится, жизнь потечёт спокойным и размеренным руслом, без «волчьих» взглядов, бурчаний сквозь зубы, гневных выпадов и прочих атрибутов подросткового периода. Ученик станет таким же, как и его учитель – спокойным, уравновешенным и… холодным. Идеальные качества для чародея. Вот только, чем ближе становился тот день, когда всё это произойдёт, тем больше сомневался Антрос в своём решении.

«Нет уж, Байро, - думал в такие моменты Антрос. – Детство осталось позади. Как и отрочество. Это твой Арс, единственное и верное решение. Пора тебе уже стать мужчиной…»

***

- Учитель?

- Да, Байро?

- А, что вы делаете?

- Варю витаминный эликсир.

- Зачем?

Они находились в Жёлтом Зале – лаборатории Антроса, где обычно маг занимался экспериментами: дистиллировал жидкости, делал вытяжки, отвары и настои. Байро с самого утра пребывал в крайне любознательном настроении. Сидя на высоком стуле и болтая ножками, он наблюдал за учителем, пока тот работал у заставленного пробирками, колбами и склянками стола.

- Затем, чтобы твой разум не уставал вырабатывать все эти нескончаемые вопросы, - ответил Антрос, оценивая на свету цвет жидкости и опускающийся на дно пробирки осадок. – Хорошо. Очень хорошо.

- Что хорошего, учитель?

- То, что у меня есть такой замечательный ученик, как ты, Байро.

Мальчишка в ответ скорчил кислую мину и фыркнул. Антрос перелил карминовую с золотистыми пузырьками жидкость в стакан и провёл над ней рукой, мысленно прочитав формулу. Пузырьки мигнули серебром и вновь засверкали прежним оттенком. Учитель обернулся к ученику.

- Держи Байро. Тебе надо это выпить.

- Прям до дна?

- До самого донышка.

- Ух! Кисленькая! Мне понравилось.

- Я рад. А теперь, пойдём, Байро.

- Куда?

- Наверх, в твою комнату.

- Зачем?

- Тебе пора спать.

- Но еще же рано?! Солнце даже не зашло!

- Не спорь со мной, ученик. Идём.

Поднимались они по винтовой лестнице в тишине. Байро обиженно сопел. Антроса мучили сомнения – столь странное, давно уже забытое чувство, когда в груди будто бы засел острый крючок, а кто-то наглый и ушлый на том конце постоянно тянет за леску.

Наверху, уже в комнате, эликсир начал действовать – Байро заклевал носом, его речь замедлилась, и он стал страшно зевать, прикрывая рот маленькой ладошкой. Забравшись в кровать и укутавшись в одеяло, ученик посмотрел на присевшего на край кровати Антроса.

- Учитель?

- Да?

- А вот вы говорили, - очередной львиный зевок, – говорили, что маг… истинный чародей… не должен поддаваться чувствам?

- Все верно, Байро. Чувства затмевают рациональный взгляд на происходящие вокруг вещи. Мешают здравой оценке ситуации. Толкают на эмоции и увеличивают шанс допущения неисправимой ошибки.

- А вот мама говорила мне, что чувства – это волшебство. Магия, которой наградил нас создатель… каждого из нас. Не важно, есть у тебя Дар или нет.

- Байро, я не знал твоей матери, но…

- Нет, учитель, ну послушайте же! Она говорила, что магия не та, которая наша, а другая, та, что магия жизни… она кроется в наших чувствах. В нежности и заботе, в смехе и радости.

- Байро, я…

- В мелочах. Таких, как журчание ручья, солнечных зайчиках и красивых облаках. А еще в любви, в дружбе, в верности… и в сильных поступках…

- Каких, например?

- Да я не помню уже… в силе прощать… забывать зло… помогать другим… бескорыстно…

- Вот как?

- Ага. Вспомнил! Еще она говорила, что истинная магия - это сила подарить другому жизнь… даже тому, кто её не заслуживает… и никогда не отнимать чужую. Мама говорила, что если бы все так делали, то зло само себя искоренило бы…

- Так и говорила?

- Да. Учитель, скажите мне… она была права? Или она ошибалась?

Антрос не ответил. Сцепив пальцы и подложив их под подбородок, он долго смотрел в только ему видимое место на полу. Когда Антрос повернулся, чтобы ответить, мальчишка, растянув губы в свойственной исключительно мальчишкам улыбке, уже крепко спал.

***

Они подъехали к Башне на краю заката, освещённые такими же багровыми, как и их помыслы, лучами заходящего солнца. На холодном осеннем ветру реял стяг с изображением трёх белых орлов на чёрном поле. Посланник из Бронки не обманул. Их было десятеро, а во главе – седоусый статный рыцарь. Закованный в полную броню, на крепком вороном коне, он снял шлем с забралом и, держа его под мышкой, выехал вперёд.

- Моё имя Дагаль ан Лог, барон Тоссона, - звучным, хорошо поставленным голосом начал он свою речь. – Я, как уполномоченный представитель его светлости, великого герцога итлисского, прибыл с приказом к его высокому магичеству Антросу гун Рало.

Барон попридержал бьющего копытом вороного и, достав из сумы пергамент, громко зачитал:

- «Сим указом, я, Альмонд Мансери, великий герцог и верховный правитель Итлисса, приказываю вернуть в лоно родной провинции всех отпрысков знатных родов, до последнего колена, что поддерживали, тем самым нарушая вассальную клятву, род бунтовщика и кровавого изменника, проклятого во языцех, Седрига Лорри. По возвращению на родину оные будут предоставлены во власть Верховного Королевского Суда, который справедливо и по закону решит их дальнейшую участь. Своих представителей я наделяю властью вершить исполнение указа от своего имени, а тех, кто воспротивится моей воле, дозволяю считать изменниками и судить по законам военного времени».

Барон убрал пергамент обратно, окинул взглядом Башню и ухмыльнулся в усы.

- Вы, ваше магичество, как следует из вашего имени, тоже считаетесь подданным южных земель нашего славного королевства. К вам у меня нет никаких вопросов, ибо, насколько нам известно, на момент путча вы были далеко от мест боевых действий. Но вот ваш ученик - является сыном и последним наследником рода Грейхусов, а значит, подпадает под мною зачитанный указ. Я приказываю незамедлительно выдать нам Байро Грейхуса для сопровождения его на родину. В этом случае я не предъявлю вам обвинения в том, что вы самовольно вывезли отпрыска изменщиков из школы и пытались укрыть здесь, в западной провинции, подальше от справедливой власти герцога Мансери.

Барон откашлялся, и улыбка сползла с его лица.

- Если вы, уважаемый маг, откажите нам, а, значит, и откажите вашему лорду, коему ваши предки из рода гун Рало некогда приносили клятвы верности, то мне придётся причислить вас к изменщикам и обойтись с вами в дальнейшем соответствующим образом.

Видя, что его обращение, достигает исключительно каменных стен Башни, барон отбросил маску благочестия и явил свой истинный лик.

- Слушай сюда, ты, чародеишко задрипанный! Мне плевать, насколько ты там уважаемый в вашем чародейском сообществе, но для меня ты обычный человек, сопротивляющийся власти своего лорда. А, значит, самый обычный бунтовщик, которому место – в петле, на ближайшем древе. Я в последний раз предлагаю тебе выйти и выдать нам мальчишку, иначе…

- Иначе, что?

В тёмном проёме портала появилась высокая стройная фигура. Лучи солнца осветили изящное благородное и, как всегда, спокойное лицо Антроса. Барон тоссонский прищурился, сверкнул зубами и окинул взглядом своих людей.

- Со всем уважением, господин маг. Я не ищу с вами ссоры, но у меня есть приказ, и я поклялся, что исполню его. Отдайте мне мальчишку, и мы уйдём.

- Нет. Вы уйдёте сейчас же. Самостоятельно. И никогда больше не вернётесь сюда.

- То есть вы отказываетесь подчиниться воле своего лорда?

- Мой лорд – это Магия. Я служу только ей и больше никому.

- Хорошо. Я вас услышал. Знайте же, что ваши слова достигнут прямиком ушей герцога. Поверьте, он быстро решит, что с вами делать.

- Его воля. А теперь, прощайте, господа.

Барон развернул коня. Антрос стоял на месте и спокойно смотрел на отъезжающий отряд. Он не мог видеть, как барон подал знак своим людям, как двое спешившихся солдат, до того момента скрываемые остальными, вышли вперёд… с взведёнными арбалетами в руках.

- Пли!

Сухо щёлкнули тетивы. Стрелки оказались опытными – оба болта попали в цель. Антрос рухнул беззвучно, как подкошенный. Барон подъехал к нему, спрыгнул на землю, всмотрелся в бледное лицо.

- А говорили, что чародеи народ опасный. Бессовестно лгали!

Пара солдат хохотнули.

- Все внутрь, найдите мне мальчишку.

Солдаты двинулись к порталу, когда неожиданно налетел резкий порыв ветра. Испуганно заржали кони. Завыло. Взметнулись опавшие листья, закачались деревья, небеса потемнели, а люди пригнулись, защищая руками глаза. Из ниоткуда выплыла кавалькада туч, скрыв собою прощальные солнечные лучи. Громыхнуло. Слепящая голубая вспышка разорвала темноту, вонзилась в землю и взметнула почву, разбрызгивая её чёрным фонтаном.

- Назад! – рявкнул барон, глядя на уносимую ветром мерцающую пыльцу, там, где только что, лежало тело мага. – Все назад! Это чёртово колдовство!

Над поляной прокатился медный и оглушительный голос чародея, выдав свой финальный приговор:

- БЕЗЖАЛОСТНО УБИВШИЙ, ДА УБИЕНЫМ БУДЕТ!

Десяток лужёных глоток завопили от ужаса, видя нарастающий во чреве туч и грохочущий канонадой, ослепительно-лазурный свет.

«Что же я делаю? Значит я был глух к словам мальчика? Но они ведь сами выбрали свою участь…»

***

Антрос стоял на вершине Башни до того момента, пока вдали не стих топот копыт. Затем вернулся в обитель чёрных стен и спустился в комнату ученика. Байро тихо сопел, свернувшись калачиком под одеялом, и, судя по наивной улыбке, ему снился какой-то красивый и радужный сон. Действие выпитого эликсира – особого крепкого снотворного – заставило разум отправиться в далёкие странствия, дабы чары, во время накладывания «метки» не повредились эффектом спонтанного пробуждения. Учитель долго смотрел на спящего ученика.

- Я оставлю тебе твоё детство, Байро, - наконец тихо произнёс он. – Оставлю твои улыбки и смех, ибо ты их заслуживаешь. А вот чего не заслуживаешь, так это ответа за действия твоих родственников. Никто не заслуживает. Не бойся. Я не стал убивать этих людей, хотя и собирался. Ты знаешь, есть такая старая пословица: «Мертвый пес зайца не погонит». Но есть и другая: «Не спеши забрать чужую жизнь, но не медли её спасти». Твоя мать была мудрой женщиной. Она была абсолютно права. Во всём. В каждом сказанном ею слове. Смешно, но даже маленький, бесноватый и до ужаса инфантильный мальчишка может научить мудрости, казалось бы, уже повидавшего всё на свете глубокого старца. Спасибо тебе за это, Байро. Наверняка, в дальнейшем из-за этого у нас могут быть и будут проблемы, но… это уже не твоя головная боль, мой юный ученик. Спи спокойно. Учитель позаботится о тебе.