Никогда не поздно

Саша Морозов придержал дверь и выпустил из школы, оставшихся на факультатив одноклассников. Их было не так много — несколько мальчиков, включая Сашу, и пара девочек, одна из которых была Аня, — Санькина сестра-близнец.

Брат и сестра Морозовы хорошо общались с детства, всегда делились секретами и, вообще, очень любили друг друга. Это же так классно иметь человека, который тебе всегда поможет и поддержит, и тем более, когда этот человек — твой близнец.

— Мы тут продрогли! Вы что, к двери примерзли? — обратился Саша к девчонкам, которые никак не подходили.

Саша в последнее время очень изменился. Хоть они с Аней и были близнецами, но подростковый возраст затронул только Сашу. Девочка же осталась такой, какой была, разве что требовала большей самостоятельности, чем ей давали. Ее же брат... его бросало из стороны с сторону, он ругался и ссорился с людьми даже тогда, даже когда точно понимал, что не прав.

— Это, что, наезды? — улыбнувшись, спросила Аня, — мне мама звонила, сказала, чтобы домой шли. И вообще... — откуда не возьмись в руке у нее материализовался снежок, и он тут же полетел в разговорчивого мальчишку.

Началась снежная битва — обычное явление после школы. Морозова быстро отбежала в сторону и, отмахиваясь от летящих в нее снежков, вновь подошла к брату.

— Ты домой идешь? Сегодня гости приходят, мама просила помочь.

— Ой, слушай... Может ты сама справишься? А я чуть позже приду?

— Только не долго? Ладно?

— Да ладно, ладно, не нуди.

— Саш, я тоже тебя очень люблю, — спокойно ответила Аня. Сегодня Саша ей совершенно не нравился, видимо опять не с той ноги встал, как с ним часто бывало.

***

Когда Аня зашла домой, подготовка к вечеру шла полным ходом.

— А брата где потеряла? — спросила ее мама, которая неожиданно рано для пятницы вернулась с работы.

— Он гулять пошел.

— Как? Ну я же просила обоих помочь...

— Его величество сегодня не в настроение, — загадочно сказала девочка, прячась в своей комнате.

Она посмотрела в зеркало. На нее смотрело румяное лицо, с расплетенными, запутанными косами. Примерно такое же, только без длинных волос было и у Саши. В детстве, особенно учитывая мальчишечий характер Ани, их часто путали, и не могли отличить друг от друга.

— Красавица, — только и сказала Морозова. На кухне ее ждал ворох грязной посуды, груда купленных овощей, которые нужно порезать в разные салаты, и большая курица.

— Ма-а-а-ам...

— Чего?

— К нам гости приходят? Или мы всю Москву накормить должны?

— Ну...

Мать пошла прибирать комнату и оставила дочку хозяйничать на кухне, но не успела она и вымыть посуду, как в квартиру, с грохотом, ввалился брат. Шапка на нем была мокрая, с плеч сваливался снег, а под глазом красовался фингал.

— Э-ге...

Девочка так удивилась, что даже не поняла, с чего начать: спросить, что случилось или просто промолчать.

Навстречу к сыну вышли родители. Отец недавно вернулся с работы, и судя по лицу, тоже был не в самом лучшем расположении духа. Аня окончательно утвердилась в догадке, что у всех мужчин сегодня плохое настроение.

— Привет. Сын, а чего не переодеваешься? Ты весь грязный, и снег с тебя так и капает. Запачкаешь весь коридор, а я в отличие от некоторых сегодня все убрала, — начала ругаться на Сашу мама. Аня усиленно заморгала глазами, всячески пытаясь привлечь к себе внимание матери. Сейчас было не время для чтения моралей, особенно с таким настроением как у мальчика. Но Аню не увидели, а очень зря.

— Что хочу, то и делаю, — резко ответил мальчик.

— Не смей со мной так дерзко разговаривать. Отец, вразуми, своего сына.

Папа все это время молча стоял и хмурился. Саша закатил глаза, и хотел было открыть дверь и снова выйти на улицу, но не тут-то было.

— Вернись сейчас же, — отец, суровым, холодным басом обратился к сыну. От одного взгляда отца у Ани пошли мурашки: «Ну как они не понимают, что сейчас опять все перессорятся? Или это у нас традиция, ни недели без конфликтов?»

— Как ты смеешь себя так вести? Хоть немного уважения к взрослым можешь проявить? — продолжал отец, грозно обращаясь к сыну.

— Да потому что, — Александр окончательно дал волю эмоциям. — Эта — придирается к каждому моему движению, ты воспитываешь постоянно, эта, — он указал на Аню, которая, тихонько, закрыв лицо руками, стояла, подперев стену, — вообще отдельная история...

Тут не выдержала даже девочка. Это было слишком... ее-то зачем сюда приплетать. Она покраснела и открыла было рот, чтобы ответить брату, все что о нем думает, но ее оборвала мать, в которой, наконец, проснулся здравый смысл.

— Всё. Замолчали. Все трое. Хватит уже...

Саша хмыкнул, и роняя с куртки снег, пошел к выходу.

— Александр, — мальчик смутился. Когда папа называл его полным именем, то готовилось что-то далеко не очень хорошее, — ты наказан. На всех выходных сидишь дома.

Отец говорил с надрывом, проглатывая окончания, а мама истерически моргала и не понимала, как остановить мужскую ссору. «Успокойся» — шептала она своему мужу, но попытка не завершилась успехом.

Мальчик весь покраснел и грозно дышал: «Что ж у них за семейка такая. Все не так и не эдак».

— Ага, — сказал он громко, да еще таким суровым, почти как у отца, поставленным голосом, а потом у самом двери, добавил:

— Надоели все. А еще семья...

Саша вышел и хлопнул дверью. Около лифта их соседи забыли мячик, и он что было силы пнул его в стенку. Тот жалобно хлюпнул и закатился за дверь.

Сжимая и разжимая руки, Саша доехал до первого этажа и немного медлил. Внутри все кипело и бурлило. Мальчик сам не понимал, что делает. Ему все так надоело, что здравый смысл, за ненадобностью, он задвинул на самую дальнюю полку. Хотелось одновременно плакать и кричать. Просто оттого, что его никто не понимает...

Пропустив женщину с коляской, мальчик с красными пятнами на лице вышел на улицу. Морозный воздух начал приводить его в чувства. Идти Морозову было не куда. Он решительно добрел до ближайшей скамейки и уселся замерзать.

Дома отец рвал и метал.

— Воспитали мы сына... И в кого он такой ерепенистый? Я понимаю, подростковый возраст, но нельзя же так, сопротивляться каждому слову, и не уметь уступить, согласиться, что был не прав?

— Ладно, тогда ты за тортом сходи. А то скоро гости, а мы все поссорились, да и еда не готова- сказала мама Ане, игнорируя громкие возмущения главы семейства. Попытки умирить отца она решила прекратить и просто не обращать на них внимания.

Грустной, девочка вышла на улицу. Опять шел снег. В этом году просто так сдаваться, он не собирался. Морозова достала наушники и нацепила капюшон, морщась от летящих в лицо больших снежинок.

— Аня! Аня, чего же ты такая глухая. Зову тебя, зову...

Через играющие на все громкость басы, девочка услышала крик брата. Брат подбежал сзади так неожиданно, что она вскрикнула.

Аня скинула с плеч его руки и улыбнулась. «Ну всё, мириться пришел» — вертелось у нее на языке. Вот что, а отходчивость в своем брате она любила. Побуянит, а через пять минут пойдет и сделает вид, что ничего не произошло.

Саша без шапки остановился под снегопадом в свете фонаря и посмотрел на сестру. Он уже давно понял, что переборщил. Да и вообще, с чего все началось? С того, что просто не послушал маму, да еще и наследил во всей квартире...Чего он всему противится? Вначале поссорился с ребятами, что даже до драки дошло... А дома просто нервы сдали, из-за плохого настроения.

— По-моему сегодня я поссорился со всеми. Даже Анька, и та ушла.

Мальчик стоял и не понимал, что делать. Тяжело спорить со всем миром. Что мешало ему не нахамить папе, и не обидеть Аню. Что с ним в последнее время твориться? Полностью мальчик свою вину еще не признавал, но виноватым чувствовал. Когда человек перестает осуждать и ругать других, а начинает вглядываться в себя и понимать, что прав не он, происходит самое главное — чувство раскаянья.

«Все! Надо меняться! Как же мне это надоело. Самому уже противно, что со всеми ссорюсь. Пойду, мириться...»

— Сашка, чего ты встал как пень? — помахала рукой перед его глазами Аня. — Во-первых, сейчас замерзнешь, во-вторых, хватит уже... Не похоже это на тебя. Верните мне моего Сашу, доброго и отзывчивого!

Аня так внезапно вывела его из дум, что он никак не мог прийти в себя.

— Ну, все-е-е... — сказала девочка, повисая на шее брата, и, щекоча, капюшоном нос, — Мир?

Мальчик кивнул головой, рассмеялся, и гордо усадил сестру в сугроб.

— Эй, ты чего? Это в знак примирения? — сказала Аня, стирая с бровей и глаз, прилипший снег, — мне холодно вообще-то. Сейчас снегом закидаю...

— Э, не надо... — брат засмеялся и спрятался за фонарным столбом. — Ладно, все мир. Ты в магазин шла? Я тебе помогу. Буду личной лошадью.

— О, инопланетяне вернули моего Сашу.

Морозов довольно хмыкнул и пошел вперед, где в соседнем здании находился магазин.

— А откуда синяк? С кем подрался? — задала девочка вопрос, который ее интересовал с самого начала.

— Ну, как... Просто подрались. С кем не бывает...

— Однако, ты везучий сегодня. Везучий дурачок, — подытожила она и потрепала волосы брата. Там у него уже образовались целые сугробы.