Андрей Лакро

​Шанс

Победители

​Шанс
Работа №138
  • Победитель

Кто не знает о славном городе-королевстве Варгистан, благословенной земле теплого солнца, пряностей и волшебства? О, это воистину чудесное место, ведь здесь возможно абсолютно всё – например, вызвать джина из лампы и жениться на принцессе, уснуть на час и проспать тысячу лет, выйти из дома за спичками и стать легендой семи морей, убить дракона в себе (или себя в драконе, кому как больше нравится).

Как такое может происходить, спросите вы? Всё очень просто – почвы Варгистана богаты залежами лунных камней, и они, сверкая и переливаясь при полной луне, заряжают воздух необычайной магической энергией, создавая удивительные аномалии, вроде говорящих птиц и животных, летающих столовых приборов или осадков в виде имбирного чая с корицей… Но самая распространенная странность – болезнь «сангит», от которой, увы, страдает всё население королевства. Хворь проявляется внезапно, в счастливейшие или печальнейшие моменты жизни горожан. Почти всегда ей предшествует музыка, звучащая прямо с небес, и любого человека, оказавшегося поблизости, охватывает безудержное желание пуститься в пляс и громко запеть. Обычно приступы проходят спустя пару минут, но однажды, во время свадьбы принцессы Зитагид, сангит вылился в массовую эпидемию, которую прозвали "Кровавой пляской". Три дня и три ночи люди драли глотки и кружились, едва не падая замертво. Лишь благодаря усилиям чародеев и окатыванием больных водой из реки Тутох, недуг был побежден, но после этого новоиспеченный король Ронан IV принял строгий закон о запретах публичного пения и танцев.

Варгистанцам ужасно не понравился этот указ, так как они очень любили музыку, и на несчастного короля со всех сторон посыпались нескончаемые брань и проклятия, вследствие чего он скоропостижно скончался, не успев процарствовать и года, не оставив наследников. В страну пришла смута - оставшиеся члены королевской семьи принялись неистово резать и травить друг друга в борьбе за престол, но даже когда на трон взошел Рамин VI Душегуб, танцы и пляски так и не вернули. Монарха пришлось короновать под неровный бой барабанов и сухой речитатив монахов, что было принято подданными крайне неблагосклонно.

"Какой кошмар! Раньше было лучше! Настоящая музыка умирает!", грустно повторяли они и затачивали ножи.

Чтобы отвлечь народ, Душегуб решил провести невероятную по размаху ярмарку в честь дня почитания великого волшебника Джаду (с обязательным присутствием стражи, конечно), и приказал украсить главную дворцовую площадь цветами жасмина и орхидеи, разноцветными гирляндами и лентами, а также осыпать всех прохожих красочными порошками с головы до пят. Но самое чудесное – на закате дня, в храме Экмок, Верховный чародей должен будет выбрать себе двенадцать учеников и взять их на Белый остров обучать тонкому искусству магии!

Стоны о музыке и танцах поутихли. Все только и обсуждали, кого выберет старый маг или какие товары выставят для продажи на ярмарке. Лавочники радовались больше всех и неустанно грызлись за лучшие торговые места. Праздничная атмосфера так и витала в воздухе, и никто не остался в стороне, даже дети. Например, вон там, в роскошной вилле, малышка Прити никак не могла заснуть, трепеща от предвкушения завтрашнего дня.

Многие называли Прити счастливой и, если сказать по правде, это действительно было так. Её отец, торговец перьями и шелками, привез из Дикой страны роскошнейшие ткани, такие тонкие и прекрасные, что достойны самого короля. Если их раскупят на ярмарке, то будет сколько угодно варгов, и вкусного мяса на столе, и сладко-вязкого рахат-лукума к чаю, и розовых платьев, и туфелек с серебряными пряжками, и кукол с фарфоровыми личиками, и ещё много, много всего. И, может быть, Прити даже подарят маленького раба, который будет расчесывать ей волосы на ночь и убирать игрушки, рассказывать сказки и отгонять назойливых мухмаров, пока она спит. И завтра, о, завтра мама возьмет её на ярмарку и покажет настоящих чародеев с Белого острова. Прити смеялась, шептала молитвы богам и просила их оставаться такими же милостивыми к ней всегда-всегда.

Но, к несчастью, боги были далеко и не внимали молитвам – прямо сейчас они наблюдали за юным Роем, сидевшим на берегу великой реки Тутох и сосредоточено пытающимся сдвинуть булыжник одной лишь силой мысли. Его подбадривали друзья, такие же грязные и жалкие оборванцы, как и Рой.

- Смотрите, как покраснел наш могущественный волшебник! Того и гляди, лопнет от натуги!

- Ах, Рой, нельзя же так пучить глаза! Верховный чародей испугается, что ты одержим злыми духами, и не возьмет тебя на Белый остров!

- А может быть, это такая хитрость? Все соперники просто умрут со смеху, глядя на его прискорбные таланты, и тогда уж делать нечего - придется выбирать Роя, как единственного участника!

Несчастный юноша смахнул со лба капельки пота и вскочил, полыхая от ярости:

- Можете смеяться сколько угодно, подлые шакалы! Но я говорю вам, что владею магией! Утром, мой отец, как обычно, пришел с пустыми карманами и большим кувшином шараба в руках. Он бы снова напился и принялся бить и ругать меня, потому я подумал: «Будь проклят этот поганый шараб!» и в ту же секунду кувшин разлетелся на мелкие осколки!

Мальчишки загоготали, хватаясь за животы: – Все знают, что у твоего отца при виде шараба так сильно дрожат руки, что удивительно, как он вообще умудряется донести кувшин до рта!

Рой бросился в драку, размахивая кулаками. Но силы были не равны, и вскоре он уже лежал на песке, с разбитым носом, опухшим глазом и уязвленным самолюбием. Друзья, посмеиваясь, разбежались, а Рой устало вздохнул, зажмурившись и сглатывая злые слезы.

Да, как говорится - нет большего горя на свете, чем родиться в трущобах Варгистана. "Если у дна есть дно, то оно находится прямо здесь", – сокрушались бедняки, напрасно пытаясь заработать драгоценные варги, чтобы покинуть нищенские лачуги. Но все знают, что это практически невозможно – лишь единицам удалось выбраться «в люди», что воспринималось как настоящее чудо, сопряженное с невероятной удачей. Но завтрашний праздник давал надежду всем жителям города – попробовать стать одним из двенадцати учеников Верховного чародея мог кто угодно, даже самый презренный попрошайка, ведь в вопросах магии богатство и положение не играло никакой роли.

Рой смотрел на синюю воду реки Тутох, мечтая о том, как он изменит судьбу и поедет на Белый остров, подальше от побоев отца, насмешек друзей и горькой жизни в бедности до самой смерти. Подул прохладный ветер, и принес на хвосте первые ноты грустной мелодии, под стать печальному настроению Роя. «Проклятый сангит!» - поджал губы мальчик, оглянулся и довольно фальшиво простонал:

- Всего лишь шанс! Я прошу лишь только шанс!

Боги слушали его и смеялись.

+++

Утром Рой хотел незаметно выскользнуть на рассвете, пока отец еще спит, но тот, оставшись без шараба, дремал чутко и беспокойно.

- Куда это ты собрался? – схватил он сына за руку. - На плешивую ярмарку Душегуба к визгливым колдунам? Неужели ты думаешь, что кто-то выберет такого, как ты? Ха, не смеши меня! Ты ни на что не годен!

Рой покраснел, пытаясь не слушать обидных слов. "Скоро я уеду, - повторял он, как мантру, - и больше никогда его не увижу".

- Но не волнуйся! - продолжал отец. – Я уже позаботился о твоём будущем!

- О чем это ты? – испуганно спросил мальчик.

- Тебе почти четырнадцать. Хватит ползать в чертовой реке, словно презренный краб, собирая водоросли и мусор! Пора работать как взрослый! Махиндер берет тебя на каменоломню – дробить и возить камень в город.

Рой рассвирепел.

- Ну уж нет! - крикнул он отцу. – Можешь сам гнуть спину на каменоломне и пить шараб, пока не лопнешь! А я сегодня же стану волшебником и уеду на Белый остров!

С этими словами он вырвался из дрожащих без выпивки отцовских рук и бросился наутек. Теперь самое главное не опоздать! Ярмарка проходила в центре города, рядом с большим храмом великого Джаду. Все претенденты на звание учеников чародея ровно в полдень заходили в храм, а потом двери закрывались, и начинался отбор.

- Скорей, скорей, скорей, только бы успеть! - стучало в висках у Роя, пока он бежал. Большую часть пути он сократил, запрыгнув на повозку, но погонщик заметил его и прогнал длинной хворостиной. До храма оставалось совсем немного, но вот незадача – на узких улочках Варгистана, ведущих прямиком на площадь, оказалось очень уж людно. Какие-то безумцы принялись распевать песни, и стражники избивали их палками, чтобы образумить. Движение остановилось, толпу было не обойти, и Рой схватился за волосы – время неутомимо приближалось к полудню.

Он бросился в переулок, мимо разноцветных шатров, вдыхая запах нечистот, свежего хлеба и острых специй. С трудом увернулся от ковша помоев, свернул в подворотню... Скорей! Срезая путь, вихрем пролетел сквозь крохотную чайную, осыпаемый бранью хозяйки и посетителей, чуть не угодил под колеса двуколки, оттолкнул попрошайку и толстую, ленивую корову, загородившую проход. Скорей, скорей! Под ногами хрустел мусор, крысы с писком разбегались под ногами, дыхание перехватило. Одна улочка, другая… и наконец, то самое дерево, с которого можно перепрыгнуть за стену, прямо на главную площадь, и вот он, храм – совсем рядом, блистает в лучах взошедшего солнца. Стража уже подходила к вратам, чтобы закрыть вход в святыню, и Рой безумно бросился вперед, протягивая руки и крича, чтобы его подождали, ведь он прямо тут, он почти добрался, он успел, успел! Время словно застыло, стражники продолжали сдвигать створки ворот, но слишком медленно, и мальчик счастливо рассмеялся - он смог, он справился, он...

Бах! Резкий удар в живот сбил Роя с ног, лишая остатков драгоценного воздуха. Кувыркаясь, он приземлился на каменную мостовую, каждый удар о которую сопровождался яркой, мучительной вспышкой боли.

Когда мир закончил вращаться, а небо и земля заняли положенные места, Рой с трудом вернулся в реальность. Он лежал ничком на горячих камнях, окруженный толпой. Кто громко охнул, а кто-то мерзко захохотал. «Прити-джан!» – надрывно кричала какая-то женщина, расталкивая людей.

Рой болезненно застонал, перевернулся и уперся взглядом в кудрявую девчонку, совсем ещё малышку, о которую споткнулся. Она сидела, перепачканная в пыли и красочных порошках, и удивленно таращилась из стороны в сторону, пытаясь понять, как же так вышло, что она очутилась на земле.

- Прити, мышонок, ты не пострадала? – черноволосая красавица в шелках наконец прорвалась сквозь толпу к дочери, осматривая её и целуя, ласково оглаживая голову и животик, поднимая девочку с мостовой, отряхивая платье.

Рой осторожно поднялся с земли и сдавленно прошипел, задевая кровавые ссадины и ушибы. И с ужасом вспомнил, осознал, куда так мчался, молниеносно оборачиваясь на храм.

Ворота закрыты. Отбор начался.

Рой опоздал.

Горло перехватил горький спазм, кровь прилила к лицу. Он угрожающе развернулся к женщине в дорогих шелках, безумно крича на девочку, брызгая слюной и размахивая руками.

- Ты что, ослепла? Не видишь, куда прешь?

Девочка моргнула раз, другой, а затем открыла рот и громко зарыдала. Роя тут же оттолкнули, схватили под руки, не давая двигаться. Какой-то маленький человечек в черном аккуратно шепнул, что нужно отступить, чтобы не навлечь еще больших неприятностей. Женщина крепко прижала ребенка, сказав что-то успокаивающее, и растворилась в толпе, напоследок окинув Роя испепеляющим взглядом. Мальчик плюнул ей вслед и хромая, побрел к храму.

Он напрасно уговаривал стражников впустить его, а потом безрезультатно обошел святыню со всех сторон, мучаясь от сангита, в глупой надежде найти какой-либо иной проход - окошко, или маленькую щёлочку, чтобы пробраться внутрь.

На закате дня отбор закончился. Двери храма отворились, выпуская двенадцать гордых счастливчиков, ставших учениками Верховного чародея. Люди радостно приветствовали их, бросая к ногам благоухающие цветы лотоса и жасмина. Увидев во главе процессии старого волшебника в радужных одеждах, Рой устремился вперед, пытаясь ухватить край подола длинной мантии. Но массивная стража оказался проворнее и, особо не церемонясь, отпихнула мальчишку обратно на мостовую.

- Подождите... – прохрипел Рой, размазывая грязь, кровь и слезы по лицу. – Пожалуйста… Возьмите и меня на Белый остров!

Чародей скользнул по нему взглядом и покачал головой.

- Прости, мальчик. Отбор закончен. Приходи в следующий раз.

+++

Рой устало волочил ногами, возвращаясь домой. Он представлял, как его встретит пьяный отец, как влепит пару затрещин за гадкие слова, сказанные утром, и отправит работать на каменоломню. Он мог бы убежать, но куда? Кому нужен мальчик в рваных обносках, без единого варга в кармане?

Примирившись с участью и сжав кулаки, Рой храбро ступил на знакомую улочку, и тут же остолбенел - рядом с родной лачугой стояла богатая повозка с рикшей. Таких в нижнем городе отродясь не видывали! Рикша стоял спиной и неуклюже отгонял стайку маленьких шакалов, жалобно скулящих и плачущих. Рой, беспокоясь, тенью проскользнул в дом и опешил еще сильнее - вместо злого и набравшегося отца, его встречал тот самый маленький человечек в черных одеждах с городской площади!

- Наконец-то, - мягко выдохнул человечек, улыбаясь. Половина зубов у него была золотая, а вторая половина серебряная. – Я так давно тебя жду, что почти отчаялся дождаться!

- Где отец? – спросил Рой, осмотревшись.

- О. Мне очень жаль, но утром он отправился на каменоломню и лопнул, напившись шараба. У тебя меткий сглаз, мой мальчик. Как раз то, что нужно.

Рой минуту переваривал услышанное, а потом натужно рассмеялся: - Это какая-то шутка?

- Вовсе нет. Я приметил тебя ещё на площади, и пришел сюда, чтобы предложить хорошую работу. Работу, связанную с магией! Можно сказать, я готов осуществить твои мечты!

- Но кто вы? Тоже чародей?

- Ах, нет… Можешь называть меня Блэр и, видишь ли, я колдун, или точнее сказать, знахарь-некромант. Пожалуйста, не хмурься, как старая обезьяна. Возможно, я не живу на Белом острове и не ношу радужные одежды, но тоже в какой-то степени являюсь волшебником…

- Но вы же… - Рой запнулся. - Я слышал, что все некроманты… злые.

Блэр усмехнулся и вкрадчиво произнес: - Ты читал в детстве сказки, мой мальчик? И, конечно, всегда представлял себя героем? Но знаешь, жизнь устроена иначе. Героев не бывает без злодеев, как белого не бывает без черного. А с такими талантами, боюсь, у тебя не остается выбора. Да и что ты будешь делать? Останешься гнить в трущобах и дальше? Ты молил о шансе – так вот он, лежит перед тобой! Не упусти его ещё раз.

- А как же отец? – шепнул Рой.

- Я же говорил тебе, что он лопнул на каменоломне, напившись шараба! Запомни, с этого момента, ты - мой ученик, поэтому постарайся соображать быстрее. У меня уже есть одно пустоголовое, как тыква, умертвие… Ну-ну, даже не вздумай плакать – я не терплю слёз. Поскорбишь позже, когда останешься один. А теперь идем – впереди много дел!

+++

Блэр жил в чаще леса, далеко от города, в маленьком, бревенчатом доме. Рой расстроенно вздохнул – это, конечно, гораздо лучше, чем жалкая парусиновая лачуга, но никак не сравнится с Белым островом. Там учеников селили в огромном форте, с десятками слуг, роскошными залами, живописными потолками и стенами, инкрустированными слоновой костью и лунными камнями. А жилище колдуна выглядело заброшенным и неуютным, и, вдобавок ко всему, позади дома раскинулось маленькое кладбище с обитающим на нём вечно печальным умертвием по имени Клеменс.

Кладбища являлись редкостью для варгистанцев, так как умерших обычно сжигали, чтобы души быстрее встретились с богами и заново переродились. И только знатные люди могли упокоиться в земле - слишком дорогой, чтобы расходовать её впустую. Рой с интересом гулял среди могил и крестов, пытаясь расспросить Клеменса о колдовстве, некромантии и будущих уроках. Но умертвие только пожимал плечами, грустно смотрел мутным взглядом и жаловался, что теперь, после поездки в город, его преследуют не только вороны, но и шакалы.

Вечером Блэр приказал зажечь и расставить свечи по периметру дома, а потом велел ждать первых клиентов.

Она пришла ближе к полуночи. Седая старуха, похожая на сову, с длинными, отвисшими мочками ушей и крючковатым носом. Поклонилась Блэру так низко, насколько позволяли древние суставы, достала маленькую лампадку и прошамкала:

- Дай мне год жизни, бхая…

Блэр облизнулся: - Двести варгов, дорогая диди.

Старуха протянула мешочек монет, не торгуясь. Деньги вспыхнули и исчезли, а вместо них появился тяжелый и потрепанный гримуар. Книга раскрылась и зашелестела пожелтевшими страницами. Блэр улыбнулся серебром и шепнул Рою.

- Читай.

Мальчик замялся и хотел возразить, что ходил только в первый класс, и не очень хорошо знает символы и буквы, но, только взглянув на первое слово, его рот раскрылся сам собой и принялся произносить загадочные фразы на ломаном, незнакомом языке. Каждое предложение давалось с трудом – Рой потел и дрожал, будто таскал огромные валуны на каменоломне.

- Хам гин джене, - наконец прочитал он последнюю строчку.

Лампадка вспыхнула крохотным солнышком и погасла. Гримуар с хлопком исчез в легком облачке пыли.

- Зажги у изголовья и оставь на всю ночь, - напутствовал Блэр старуху. – Хам гин джене.

- Хам гин джене, - закивала та и суетливо ушла.

Рой едва не упал от усталости. Кто бы мог подумать, что чтение отнимает столько сил?

- Иди спать, мальчик, - сверкнул Блэр золотыми зубами. – Ты хорошо потрудился.

+++

- А потом мы продлили ей жизнь, представляешь! – восхищенно твердил умертвию Рой. – А я еще боялся стать злым колдуном! А на деле помог милой старушке! Только вот… я не понял, зачем ей лампадка?

Клеменс задумался и почесал трупное пятно на шее. Под синими ногтями остались частички серой кожи, и Рой решил больше никогда не позволять умертвию готовить для него пищу.

- В колдовстве нельзя просто так взять что-то из ниоткуда. Скорее всего, старуха просто-напросто украдет этот год у кого-то другого. У кого-то, кто даже этого не заметит, кто только на самом начале пути.

Радость Роя потухла на глазах. Клеменс мягко потрепал его по плечу: - Жизнь состоит из разочарований, бхая. Но так ты становишься сильнее! Конечно, не физически, иначе я, злосчастный человек с тысячью каждодневных страданий, давно бы уже стал чемпионом кушти, а так с большим трудом поднимаю корзину белья на чердак…

Но Рой больше не слушал. Он вернулся в дом, терзаемый муками совести. Весь день его мучил сангит, пока Блэру вконец не надоели грустные песни о разрушенных мечтах, которым с радостью подвывали с кладбища Клеменс и шакалы.

- Ты не должен себя винить, - сказал колдун. – Это совершенно напрасно и только мешает.

- Но я прочитал заклинание, из-за которого пострадал ребенок…

- Мы всего лишь инструменты, мой мальчик. Если муж зарежет жену, разве станут проклинать того, кто сделал нож? Главное повторяй «хам гин джене», и всё будет в порядке.

- А что это значит – «хам гин джене»?

- Дословно - «не отдашь, не потребуешь». Это значит, что вы в расчете, и всё остальное – больше не твоя забота. Ты не отвечаешь за чужие злодеяния. Этот грех запишется на клиента, а твоя душа осталась чиста. Хам гин джене, мальчик.

Рой кивнул, и решил больше не думать об этом. Если Блэр говорит, что всё в порядке, наверное, так и есть. Ведь, в конце концов, за ними не пришли разъяренные жители с факелами и вилами, не прилетели всеведущие чародеи с громом и молниями, и даже не прибежали королевские стражники с копьями и кандалами. А значит, действительно нет никакой вины. И Рой спокойно заснул.

+++

Дни сменяли друг друга также молниеносно, как листались страницы заклинаний в гримуаре. Перед приходом важных гостей Рою приходилось помогать Клеменсу наводить порядок, ведь тот оказался ужасно неуклюжим. Всё летело из мертвых рук, либо покрывалось кладбищенской пылью, отчего Блэр страшно гневался и строго-настрого запрещал умертвию заходить в дом. Если шел дождь, Клеменс драматично стоял под окном, шмыгал носом и смотрел на людей щенячьим взглядом.

- Зачем ты вообще его воскресил? – удивлялся Рой. - Он же годен только на то, чтобы тянуть рикшу!

- О, это была славная сделка, - сверкал зубами Блэр. – Мне предложили такое количество варгов, что я не смог устоять! Хотя сейчас, познакомившись с ним поближе, накинул бы цену еще на пару сотен.

- Уму непостижимо! Кому понадобилось поднимать Клеменса из могилы и оставлять его прислуживать тебе?

Блэр назидательно качал головой: - Никогда не выдавай имена клиентов, мальчик. Это первый закон черной магии.

Законов было еще три. Заклятья всегда должны передаваться через предмет, будь то пуговица, лампадка или молоко, ибо проклятье, наложенное напрямую на человека, практически невозможно снять. Нельзя колдовать бесплатно, и в конце ритуала всегда нужно повторять заветное «хам гин джене», чтобы после смерти предстать перед богами с чистой душой и светлой кармой. И строго запрещено читать из гримуара заклинания белой магии – лечить болезни, призывать счастье, прогонять порчу, ведь из-за этого можно лишиться волшебного таланта.

Рой быстро освоил запреты и работал не покладая рук. В основном, люди просили одно и то же – любовные привороты, отвороты и зелья против нежелательных родов, проклятья порчи и усталости, неурожая и болезней. А многие приходили за волшебной травой чу, вырастающей на лунных камнях в день летнего солнцестояния. Говорят, если её правильно приготовить, то можно на секунду увидеть волшебника Джаду и лично спросить его, что же такое великое он совершил, что его почитают до сих пор?

Клиентов было много, но Рой не жаловался. Ему скорее даже нравилось, что его узнают, боятся и выказывают уважение. Когда он приезжал в город, с готовыми зельями и снадобьями, люди почтительно расступались и складывали ладоши в приветственном жесте. Клеменс, наоборот, не любил, когда на него показывали пальцем, поэтому всегда закрывал лицо, пока тащил повозку и ворчал что-то про эксплуатацию умертвий, но Рой редко прислушивался, так как наслаждался почетом и властью.

«А ведь я всего лишь ученик колдуна! – думал он. - Интересно, как бы они встречали меня, будь я на месте Блэра?»

Такие мысли посещали его всё чаще и чаще, особенно когда огромное количество варгов ускользало сквозь пальцы и оказывалось в магическом пространстве или кошельке Блэра.

- Это нечестно, - тихо шептал Рой Клеменсу. - Я варю и развожу зелья…

- Вообще-то это делаю я, - бурчал умертвие.

- Выполняю всю грязную работу…

- Это тоже делаю я.

- Да, а что делает Блэр? Вызывает парочку тухлых духов раз в месяц и трактует их непонятные предсказания? И как мы делим доходы? Ему достается всё, а мне он дает пару жалких варгов!

- А мне вообще ничего…

Рой цокал языком и хмурился. Он вырос и устал от роли ученика. Ему хотелось чего-то большего.

+++

Стояла самая середина лета, воздух пропитался запахами цветущей кадамбы и олеандра, наполнился шелестом баньяна и сандала, а с верхушек деревьев свисали крупные плоды манго и джекфрута. Рой мирно покачивался в повозке, убаюканный перезвоном склянок с зельями и снадобьями, и пропустил момент, когда Клеменс остановился.

- В чем дело? – зевнул Рой, разминая затекшие руки.

- На дороге лежит девушка! – испуганно ответил умертвие. - И она поёт!

- Так разберись с этим!

- Как? Я же не могу переехать через неё! И не могу к ней подойти, вдруг у неё сангит? Или ты хочешь, чтобы я снова пел до самого города?

- Боги, только не это! Хорошо, я позабочусь обо всем сам, а ты стой здесь и не перетрудись.

Рой вылез из повозки. Нарушительница порядка оказалась юной и черноволосой, с очень милыми чертами лица. Длинными, тонкими пальцами она перебирала струны маленькой гитары и мурлыкала какую-то незамысловатую мелодию.

- Эй, джан! – крикнул Рой. - Зачем ты здесь лежишь и мешаешь движению? Вставай сейчас же и дай нам проехать!

Девушка привстала и ответила. Её голос напоминал щебетание маленькой птички, поющей в зарослях плакучей ивы.

- О, как хорошо, что вы остановились! Я надеялась добраться в город до заката, но вот неудача - подвернула ногу! Не могли бы вы подвезти меня?

- Вот ещё! – фыркнул Рой. - Разве ты не видишь, с кем разговариваешь? Я злой колдун и мне не подобает делать добрые дела, подвозя юных джан!

- Ах, - подскочила девушка. – Поверь мне, если бы я знала, что ты колдун, то, конечно же, не загородила тебе дорогу, но видишь ли, я совсем слепа, поэтому, может быть, ты сделаешь исключение для такой бедняжки, как я?

Только теперь Рой заметил, что глаза девушки, теплые и карие, совсем не следили за движениями собеседника. Клеменс подошел к девушке поближе и помахал рукой перед её лицом.

- Давай подвезем несчастную девушку, бхая! Она ни за что не доберется до города одна, а ночью по лесу гуляют голодные шакалы!

- Ну что ж, - злорадно ухмыльнулся Рой. – Если ты согласен тянуть двоих…

- Вообще-то я надеялся, что ты слезешь…

- Даже не мечтай. Мне не пристало ходить по дороге, как обычному смертному! Джан, так и быть, я смиловался над тобой, поэтому мы подвезем…

Но девушка уже проворно запрыгнула в повозку. Пару минут они ехали молча, а потом Клеменс, пыхтя, поинтересовался: - Зачем ты едешь в город, милая джан?

- О, простите моё невежество, - защебетала она. – Меня зовут Прити, и я хотела попросить у нашего славного короля Рамина VIразрешения петь и играть на дворцовой площади!

- Ты наверно перегрелась на солнце! – воскликнул Рой. – Разве не знаешь, что в Варгистане музыка под запретом из-за проклятого сангита?

- Ах! – улыбнулась Прити. – Я много лет путешествовала по разным городам и сделала удивительное открытие! Сангит можно разрушить самой обычной песней, если подобрать атональный мотив! На мажорную гамму играть минорную, и наоборот! Я могла бы отслеживать проявления болезни и предотвращать её приступы.

- Ловко придумано, - восхитился Клеменс. – Думаю, из этого может выйти толк!

- Да, но к королю тебя никогда не пустят, - возразил Блэр. – Тебе нужно идти к жирному Верховному старцу в радужной мантии, он давно выжил из ума, поэтому, возможно, и заинтересуется твоим предложением.

Прити надулась и холодно произнесла. – Я не очень люблю чародеев. От них никакой пользы, лишь пустая болтовня и обещания.

- А вот тут я с тобой согласен, - ухмыльнулся Рой. – Эти надутые индюки только и знают, что важно расхаживать и объедаться сладостями на своем Белом острове. А на деле, не могут даже прыщ на заднице выдавить без посторонней помощи. Куда им до настоящей магии!

- Вот как! – удивилась Прити. - Означает ли это, что такой могущественный колдун, как ты, мог бы с лёгкостью исцелить несчастную девушку, вроде меня?

- Конечно! Я знаю тысячи заклинаний и зелий, а мой опыт сравним разве что с великим волшебником Джаду! - сам не зная почему, расхвастался Рой, но услышав покашливание Клеменса, быстро поправился. - Но мои услуги стоят слишком дорого. Тебе никогда не хватит денег, так что, джан, забудь о том, что я сказал!

- Вот как! - повторила Прити.

- Да, знаешь ли, очень редкие ингредиенты. Нельзя просто так взять и потратить их на первую встречную красавицу.

- О! Так ты находишь меня красивой?

На секунду Рой обрадовался, что девушка слепа и не видит, как сильно он покраснел.

- Я живу в лесу с разлагающимся умертвием, и по сравнению с ним, ты довольно ничего. - выкрутился он.

- Вот как! - рассмеялась Прити. - Что ж, утешусь и этим. Я слышу шум города, а значит, мы почти приехали. Заходи иногда на дворцовую площадь, быть может, песнями и танцами мне удастся заработать достаточно варгов, чтобы оплатить твои услуги.

+++

Хотя Рой и отрицал, но Прити ему понравилась. Он часто, как будто невзначай, гулял по главной площади и тайком смотрел, как она выступает. Конечно, девушка не попала ни на аудиенцию к королю, ни на прием к чародею, поэтому просила милостыню, изредка перебирая гитарные струны. Стражники неодобрительно качали головой, но поддавшись очарованию Прити, смотрели на это сквозь пальцы.

Клеменс тоже приходил к девушке, но, в отличие от Роя, не прятался по подворотням. Юный колдун смотрел на них и не понимал – почему ему настолько неприятно видеть, как она улыбается кому-то другому. Но с другой стороны, он радовался их дружбе, ведь так у него появился повод перекинуться с Прити парой слов, не вызывая лишних подозрений.

Но чаще всего Рой злился, как, например, сегодня, когда умертвие вез его домой с глупой ухмылкой и огромной короной полевых цветов на голове.

- Что это? – сварливо поинтересовался Рой.

- Прити-джан сплела для меня венок. Ты знаешь, она очень любезна со мной, в отличие от других людей. Не тычет пальцем, не шарахается прочь и не кидается острыми предметами.

- Просто потому что она слепая.

Клеменс высоко задрал нос: – Всё равно. Приятно, знаешь ли, поговорить с человеком, который не орет, как раненый бык, не обзывает тебя обидными прозвищами и не заставляет чистить уборную в самую жару…

- Пожалуй, я намекну Блэру зашить тебе рот. Тогда посмотрим, как ты будешь общаться с ненаглядной Прити.

- Ты просто завидуешь. Тебе самому хотелось бы получить от неё венок. Но для этого нужно к ней подойти - сделать первый шаг, понимаешь?

- Вот еще глупости! – дернул плечом Рой. - Зачем мне плешивые цветы?

Ромашки качали желтыми личиками в такт шагам Клеменса и роняли на пыльную дорогу белоснежные лепестки.

- Неужели ты хочешь остаться совсем один и жить в лесу, как наш мастер? – спросил вдруг умертвие. И тихо добавил^ – Ты ведь тоже её нравишься.

Рой думал целую осень, а зимой вдруг позвал Прити замуж. Та рассмеялась и неожиданно согласилась.

+++

Казалось, что счастью Роя не было конца. Каждую свободную минуту он проводил с Прити. Они обнимались, не в силах оторваться друг от друга, обсуждали будущую свадьбу и строили планы на жизнь. Радость Роя омрачала только слепота его прекрасной невесты. Он то и дело забывал об этом, и совершал досадные ошибки – то кивал вместо ответа, то просил подать белую чашку. Прити только смеялась:

- Я не всегда была слепой и знаю разницу между черным и белым. Меня проклял юный чародей, много лет назад, в разгар праздника в честь Великого Джаду.

В груди у Роя что-то кольнуло.

- Ты помнишь его?

- Да. Тогда он был еще мальчишкой, но меня до сих пор преследует в кошмарах его безумное лицо, кричащее проклятья! С того дня всё пошло наперекосяк. Отец только и делал, что возил меня по волшебникам и знахарям. Он разорился в бесплотных попытках найти лекарство, а потом заболел и умер. Матушка вскоре последовала за ним, и я осталась совсем одна. С тех пор я ненавижу чародеев – один лишил меня зрения, а другие слетелись на варги, словно мухи на сладкий мёд. Рой? С тобой всё в порядке?

- Да, - сказал он, пряча лицо в ладони. – Всё хорошо. Я постараюсь тебе помочь, Прити. Ведь я не чародей.

+++

- Ты потерял остатки разума? – кричал Блэр. – Ни в коем случае нельзя применять гримуар для светлых заклинаний исцеления! Равновесие добра и зла покачнется, что повлечет ужаснейшие последствия. Ты можешь лишиться всех магических талантов! Нет, нет, нет, даже слушать не хочу. Занимайся своими делами и не лезь, куда не просят!

И, пресекая любые возражения, Блэр покинул ученика, громко хлопнув дверью.

- Тебе не кажется, что он слишком много на себя берет? – жаловался Рой Клеменсу тем же вечером. Тот кивал и зашивал длинной иглой глубокие, рваные раны, оставленные воронами.

- Может, пора его немного подвинуть? Мы могли бы… торговать заклятиями самостоятельно.

- Только он может вызвать гримуар, а без гримуара варг цена твоей магии! – пробубнил Клеменс.

- Ох, да брось. Люди просят одно и то же! Что, если мы скопируем пару заклинаний и будем читать их без книжки?

Умертвие прищурился: - Не думаю, что это хорошая идея... Разве можно вот так просто копировать гримуар? Да и как ты собираешься это сделать? Книга моментально исчезает, да и Блэр пристально следит за тобой!

- Поэтому мне нужен ты, - Рой обнял Клеменса, изо всех сил стараясь не прикасаться к нему голой кожей. - Ты спрячешься и запишешь слова, которые я читаю.

- Нет, я боюсь и не хочу предавать мастера. – протянул мертвяк, отодвигаясь.

Рой закатил глаза: – Называй это перераспределением прибыли. Или подпольной революцией. От Блэра не убудет, он даже не заметит, а я смогу подарить Прити всё, что она пожелает! И куплю тебе пугало, отгоняющее ворон!

- О...! Ну хорошо.

+++

Первое и самое распространенное заклятье – любовную порчу они переписали уже через неделю. Это вышло легко – Клеменс с утра прятался под круглым столом, с листом бумаги и тушью. Хорошо, что умертвие видел в темноте даже лучше, чем днем. Рой читал заклинание нараспев, медленнее и громче, чем обычно, но клиентка осталась в восторге, и Блэр похвалил ученика за артистизм.

Поздней ночью, перепачканный тушью Клеменс показал Рою результат подстольных усилий.

– Записал точь-в-точь, правда поставил кляксу здесь и здесь, но слова ещё можно разобрать, - похвастался умертвие. – Главное, чтобы Блэр ничего не заподозрил!

- Да что он нам сделает?

Клеменс хмыкнул: – Ты разве не видел кладбище позади дома? Я думаю, это бывшие ученики. Наверное, тоже пытались обмануть его, но он оказался проворней.

От удивления Рой вскрикнул: – Что? Но ведь ты тоже там похоронен? Значит, и ты его ученик?

- Кроме меня. Знаешь, я не особо помню жизнь до..., но, мне кажется, я персона знатных кровей.

Рой сморщился. Он не горел желанием очутиться на кладбище, но ему безумно хотелось сделать Прити что-то приятное. Устроить пышную свадьбу, купить дом, или осыпать пустяковым подарками с головы до пят… Тогда, возможно, он почувствует себя лучше и дурацкий, болезненный узел вокруг сердца наконец развяжется.

- Пробуем завтра, - решил Рой.

+++

Переписанное заклинание сработало прекрасно. Всё прошло так же, как с гримуаром, но деньги остались лежать в кармане у Роя. От счастья он пел всю дорогу до городской площади, а увидев Прити, бросился к ней и осыпал жаркими поцелуями. – Что? Что такое? – спрашивала она, смеясь.

После, они с Клеменсом переписали ещё десяток заклинаний и ходили по городу, закутав лицо шарфами, предлагая надежную порчу по минимальной цене. Варги сыпались рекой, и Рой даже стал присматриваться к маленьким, уютным домикам на берегу реки. «Вот накоплю еще немного, и мы с Прити наконец поженимся», - думал он.

Мечты разрушились через месяц, когда Блэр, отсутствовав целые сутки, вернулся в мрачном расположении духа и заперся у себя на чердаке. А ближе к полуночи, вызвал Роя и Клеменса, велел им сесть за обеденный стол и налил кувшин шараба.

- Ходят слухи, - прошептал он, - что в городе завелся подпольный чародей. Он раздает поддельные заклинания налево и направо. Несчастные, попавшие под чары, теряют рассудок, умирают от пустяковой простуды и предаются страстям прямо на дворцовой площади. Вы ничего об этом не слышали?

- Эмм, нет? – неуверенно протянул Клеменс. – Нет. – твердо подтвердил Рой.

- Чародеи с Белого острова не справляются с потоком больных, так как лечить самопальные заклинания непросто. Смертность возрастает с каждой минутой, и подданные умоляют нашего всемилостивейшего короля Рамина VI навести порядок. Вам все еще нечего сказать?

- Нет, - пожал плечами Рой. Клеменс развел руками и опрокинул кувшин. Красная жидкость потекла по столу, переливаясь через край алыми ручейками.

- Пострадавшие описывают продавца, как мужчину, прячущего лицо за шарфами. Чародеи уже ищут его след, но даже это не самое страшное. Король готовит указ о запрете магии. Не только черной. Он устал смотреть, как огромные деньги утекают на Белый остров, и наконец-то подвернулся подходящий предлог. Нам срочно нужно найти виновных, чтобы не запятнать собственное имя. Мне очень жаль, но я правда ничего не могу сделать.

Двери распахнулись, и в комнату вбежали двенадцать человек в мантиях, напоминающих саваны. Рой и Клеменс вскочили, но бежать было просто некуда. Следом в комнате появился старый, тучный волшебник с длинной, седой бородой и россыпью священных татуировок на лбу и щеках. Он выглядел грустным и усталым, но холодный взгляд пронзительно-голубых глаз прожигал насквозь.

- Вы знаете, зачем мы пришли. Всевидящая лоза указала, что виновник поддельных заклинаний находится здесь. Мы просим его сознаться самостоятельно и очистить душу перед встречей с богами.

Роя колотила крупная дрожь. Он словно окаменел, язык прилип к небу, а на лбу выступил холодный пот. «Неужели это конец?» - думал он, безумно пытаясь что-нибудь придумать, сбежать, выкрутиться….

Чародей горько выдохнул: - Что ж. Схватите его.

Ослепительные ленты, состоящие из сплошного света, вырвались из рук двенадцати чародеев и устремились к Блэру, связывая его, будто веревками.

- Что? – вскрикнул он, напрасно пытаясь пошевелиться. – Ты не можешь! Я ни в чем не виноват!

- Мне очень жаль, – развел руками чародей. – Но я правда ничего не могу сделать.

+++

Блэра сожгли на следующий день, на главной дворцовой площади. На казнь собралось множество галдящих зевак, бросавшихся перезрелыми фруктами и камнями. От былого почета не осталось и следа - люди бранились и кричали проклятья, желая колдуну переродиться баобабом или навозным жуком.

- Хам гин джене, учитель. – шепнул Рой, глядя некроманту в глаза. Блэр захохотал, сияя серебряными и золотыми зубами, и смеялся до тех пор, пока пламя не поглотило его целиком.

+++

Происходящее напоминало страшный сон, но просыпаться не хотелось. Эмоции раздирали Роя на части, мучительное раскаяние превращалось в чистый восторг, леденящий душу ужас – в пьянящую эйфорию.

Нет, он совсем не желал Блэру смерти, но теперь всё, всё! принадлежит только ему, Рою – и бревенчатый дом на краю леса, и кладбище с вечно-несчастным Клеменсом, и гримуар с бесчисленным количеством заклинаний! Он даже может исцелить Прити, но это, конечно, потом, не сейчас. Ведь он только-только стал настоящим колдуном и надо позаботиться о тысяче вещей - заработать варгов на свадьбу, разобрать вещи старого хозяина, помириться с Клеменсом и убедить его, что в произошедшем никто не виноват.

А Прити уже так долго обходилась без зрения, что наверняка сможет подождать еще немного. К тому же Рой ужасно боялся, что она узнает его и не сможет простить. И еще немного переживал, что заклятье исцеления отнимет его магические способности, как предупреждал Блэр.

Каждую ночь, он ложился спать и думал: «Завтра. Я исправлю всё, что натворил и расскажу Прити правду».

Но время шло, а завтра так и не наступало. Пока, в одно дождливое утро Роя не позвал к себе Верховный чародей.

+++

Белый остров оказался в точности таким, как представлял Рой. Огромный форт с массивными колоннами, и невероятной по красоте, мраморной резьбой.

- Просто невероятно! – поражался колдун, стоя на балконе и разглядывая город, раскинувшийся у ног. – Четырнадцать лет назад я безумно хотел попасть сюда, и вот, наконец-то, я здесь!

- Мечты сбываются, - улыбнулся Верховный чародей, протягивая зажжённую палочку травы чу. – Но я пригласил тебя, чтобы забыть о прошлом и обсудить будущее.

Рой затянулся. Приятное тепло разлилось по телу, прогоняя усталость.

- Видишь ли, мы понесли большие потери и лишились дорогого Блэра, но, несмотря на это, светлейший король Рамин не отказался от планов запрета магии и волшебства. Он намеревается объявить колдунов и чародеев вне закона, а также выкопать все лунные камни и растереть их в порошок.

- Чудовищно! – проревел Рой, ударяя по балкону кулаком. – И что же вы будете делать?

- Увы, - погрустнел чародей. – Мы не можем принимать участие в государственных делах. Как не можем развязывать революции и свергать монархов. Это удел черной магии.

Он замолчал и вопросительно взглянул на Роя. Тот покивал и продолжал курить. Пауза затянулась, и волшебник откашлялся, сдаваясь: - Так что, мы надеялись, ты окажешь неоценимую услугу магическому сообществу и восстанешь против несправедливости нашего горячо-любимого короля.

Рой рассмеялся: - Ну уж нет. Зачем мне добровольно идти на костер?

- Затем, что ты мне должен. Думаешь, я не знаю, кто на самом деле читал поддельные заклинания? И поверь, палач уже складывает дрова, на которых тебя поджарят. А я предлагаю тебе шанс стать героем. Возможно, мы даже построим храм в твою честь! В котором прелестная Прити откроет школу пения и танцев. В город снова вернется музыка!

- Но если мы избавимся от Душегуба, кто сядет на престол? Откуда ты знаешь, что магия будет в безопасности?

Чародей потер толстые ручки друг о друга, приобретая сходство с холеным моржом: - Видишь ли, мы припасли одного законного монарха на черный день. Послушного и удобного для всех. Я уверен, что король Ронан IV с радостью вернется на трон.

- Но он же умер!

- Смерть не всегда означает конец пути. Главное, вовремя выкрасть тело!

+++

Дома Роя встретила смеющаяся Прити. Они с Клеменсом учились вязать, и умертвие отчаянно чихал от летающей по воздуху шерсти, протыкая пальцы острыми спицами. Рой немного посидел с ними, послушал спор об изнаночных петлях и незаметно ушел чердак.

Там он достал мешочек с монетами и отсчитал ровно четырнадцать варгов. Монеты вспыхнули, и на их месте появился знакомый гримуар. Рой ласково погладил книгу, страницы зашелестели и нашли нужное заклинание. Читать его оказалось на удивление легко, но с каждым произнесенным словом юноша корчился от боли, будто какая-то склизкая тварь, в предсмертных муках, отчаянно пыталась покинуть его тело.

- Хам гин джене, - на выдохе прошептал Рой последнюю фразу, услышал радостный вскрик Прити и тяжело опустился на пол.

- Рой! Рой! Ты не поверишь, но я вижу! Я снова вижу! Я… - Прити осеклась на полуслове. Она неверяще, с ужасом всматривалась в его лицо, надеясь, что это просто ошибка. – Ведь это был не ты? Скажи мне, что это был не ты!

- Прости меня, – всё, что мог ответить ей Рой.

Он смотрел, как она уходит и знал, что не смеет её удерживать. Вместо этого он позвал Клеменса и сунул ему увесистый мешочек с варгами.

- Ступай и позаботься о ней! И сегодня же уезжайте из Варгистана как можно дальше.

Клеменс кивнул. Рой окликнул его на пороге и улыбнулся: - Спасибо тебе за всё, бхая.

Когда он вернулся на чердак, раскрытый гримуар забыто лежал на полу, но все страницы оказались пусты.

+++

Рой сидел на берегу, и плакал, уткнувшись в ладоши. Грязный оборванец, без варга в кармане, живущий в лачуге из парусины. Жизнь сделала круг и вернула всё на места.

- Эй! – вдруг услышал он из-за спины. – Ты случайно не божество реки Тутох?

Рядом с Роем опустилась пожилая женщина с глубокими рытвинами морщин возле губ и глаз. В руках она держала большую корзину хлеба.

- Нет, - вытер нос юноша. – Я просто жалкий бедняк, работающий на каменоломне и потерявший всё – талант, дружбу и… любовь.

- О! – покачала головой женщина и протянула ему хлеб. – Я хотела преподнести его богам реки Тутох, но кажется, тебе гораздо нужнее. Не стоит отчаиваться, ведь жизнь порой преподносит необычайные сюрпризы. Трое моих сыновей пропали перед праздником в честь Великого волшебника Джаду... помнишь, когда еще выбирали учеников чародея? Я каждый день ходила сюда и молилась реке, чтобы она нашла моих детей! И можешь ли ты поверить, но месяц назад они вернулись назад! Целые и невредимые, не считая странных шакальих привычек. Так что послушай меня – главное не терять надежду, а судьба всегда подкинет второй шанс. Особенно в таком чудесном и сказочном городе, как Варгистан!

+++

Он просидел на реке до рассвета. Смотрел, как медленно плещутся волны, жевал подаренный хлеб и думал, что ему делать дальше. Вместе с восходом жаркого солнца небеса заиграли музыку. И это была чертовски хорошая песня. 

+1
22:07
526
Анна Неделина №3

Достойные внимания