Обмен
Ольна смотрела, как по вечернему небу летела чапля. Раньше птиц, гнездившихся на дозорной вышке, было две, но теперь осталась только одна. Обреченная на вечные скитания в поисках своей пропавшей половины.
- Прямо, как я. – прошептала Ольна, на мгновенье поддавшись собственным страхам. Она отвернулась от птицы и поспешила домой, пока солнце окончательно не сдалось под напором ночного мрака и не уплыло за грань мира. Девушка поежилась от холодного порыва ветра и, ускорив шаг, плотнее закуталась в ярко-расшитый платок. Встречавшиеся по пути соседи приветливо кивали и махали руками, но Ольна отводила глаза – ей всегда казалось, что за добродушными жестами скрывается зависть.
Дом, стоящий на краю деревни, встретил Ольну пустыми черными окнами и остывшей печью, напоминая о недолгих мгновениях счастья и тепла. Слезы предательски попытались брызнуть из глаз, но она взяла себя в руки, жестом развеяв ждущую на пороге иллюзию любимого Огнеда. Его образ повсюду преследовал ее: закроет глаза и видит его улыбку; обернется резко и, на мгновение, словно он стоит рядом. Так хотелось посмотреть в его лицо, утонуть в крепких объятьях. Пытаясь отвлечься, девушка привычно погрузилась в домашние хлопоты. Чтобы разогнать скопившийся по углам холод, Ольна затопила печь, и тут же услышала, как в дверь постучали.
- И кто в такой час? – спросила она у пустой избы и, опасливо отдернув занавеску, выглянула в окно. Там, озаренный луной, стоял растрепанный староста.
Девушка поспешила открыть.
- Прости Ольна, что в такой поздний час. Но не мог я ждать. – староста протянул ей помятый, уже вскрытый конверт с гербом.
Ольна аккуратно его взяла и, под стук своего бешено колотящегося сердца, достала письмо и развернула. «Был тяжелый бой… без вести пропал… предположительно погиб…» - быстро пробежала она глазами по строкам и не дочитав, бросила письмо в печь, тут же разрыдавшись. Староста хотел успокоить ее, поддержать, но походящих слов найти не мог. А она продолжала плакать и шептала:
- Он жив… он жив…
***
Несколько дней подряд в доме Ольны было не протолкнуться. Соседи и просто жители деревни приходили, чтобы отдать дань уважения, единственному избранному от их селения на войну. Сочувствие и утешение надоели девушке еще в первый день, но она терпела. А сама все больше убеждала себя - Огнед жив, и все это нелепая ошибка.
Так прошла неделя, а следом и еще одна. Интерес окружающих иссяк, превратившись в редкие сочувствующие взгляды, и дом Ольны вновь опустел. Только ее сердце не находило покоя, заставляя девушку писать очередное безответное письмо в столицу с просьбой разъяснить судьбу любимого. Запечатав конверт, она посмотрела в окно – как одна за другой звезды появлялись на темно-синем небесном полотне. Завороженная зрелищем, уставшая девушка провалилась в дрему.
Ольне снилась давно покинувшая мир бабка; ее покосившаяся изба и старый, совсем закоптившийся котелок. Девушка часто убегала от родителей, чтобы послушать очередную удивительную, а порой и жуткую историю о духах, природе и волшебстве – всем том, о чем церковь знать запрещала.
Бабка усадила Ольну к себе на коленки, длинными костлявыми пальцами перебрала страницы старой книги и спросила у внучки: - Есть у тебя желание, золотце? – Ольна утвердительно помахала головой – у нее была куча желаний, которыми она тут же захотела поделиться. Но бабушка поднесла палец к ее губам и шикнула.
- Вижу по глазам блестящим, что есть. Только не спеши их озвучивать, подумай хорошенько - за все нужно свою цену уплатить. Но в жизни всякое может случиться, поэтому слушай и запоминай…
- Желание. – хрипло прошептала Ольна, свалившись со стула и тут же проснувшись.
***
Нагое тело Ольны покрылось мурашками под прохладным осенним ветром. Но она изо всех сил старалась не дрожать, рисуя на себе треугольник с причудливыми символами внутри. С ее ладони на пожелтевшую траву то и дело срывались капли крови, но она не обращала на это внимание, стараясь побыстрее закончить рисунок. Когда последние линии сложились в багровый узор на животе, она окинула место ритуала, проверяя, все ли сделала правильно.
- Не подведи, - тихо сказала она, убедившись, что сделала все верно, и, до боли сжав кулаки, нараспев принялась кричать заклинание. В ответ, ночное небо становилось все темнее, делая звезды и луну ярче. Произнеся последние строки уже хриплым голосом, Ольна рухнула на колени, обессилев. Она смотрела, как луна багровеет и уменьшается в размерах, постепенно превращаясь в маленькую точку, сорвавшуюся с небосклона прямо к ней.
Испугавшись, Ольна на мгновение прикрыла руками глаза, но тут же их убрала, вспомнив, что именно этого и добивалась. А перед ней уже стоял высокий мужчина, в черном костюме с алой подкладкой. Он поклонился и чарующе улыбнулся.
- Звали меня? – дьявол подал девушке руку, помогая подняться на ноги. Ольна хотела закричать – «Да!», потребовать исполнения своего желания, но от волнения слова застряли в горле.
- О, можете не отвечать. Я все вижу по вашим глазам.
- Вы поможете? – выдавила из себя девушка. - Он вернется? – не выдержав, Ольна расплакалась.
- О, дорогая, конечно!
- Так он жив! Жив! Я знала! – девушка бросилась обнимать дьявола. – Когда я увижу Огнеда?
Демон грустно улыбнулся. – Если бы это зависело только от меня. – Девушка отстранилась, а он продолжил. – Злые слухи и сплетни мешают Огнеду вернуться.
- Как? – выдохнула потрясенная Ольна.
- Я часто вижу такое: зависть и трусость, что оборачиваются черными проклятьями. Твой любимый тоже стал их жертвой. – Девушка с недоверием посмотрела на дьявола и замотала головой.
- Не может быть! Нет в моей деревне людей, способных на это!
- Понимаю, сложно поверить такому как я… - он начал медленно подниматься обратно на небо, - Но ты присмотрись, прислушайся к окружающим! - крикнул дьявол уже издалека, вновь обращаясь луной.
***
После ритуала Ольна попыталась жить как раньше – смиренно ждать и верить в благополучное возвращение Огнеда, как советовал ей дьякон. Она хотела выбросить все греховные мысли из головы, забыть лицо дьявола. Но с каждым днем все чаще слышала шепот за спиной; ехидные смешки, которые утихали, стоило ей появиться. Она, не веря, что стала подозревать односельчан, начала присматриваться и прислушиваться. Девушка могла поклясться – все чаще звучало имя Огнед, когда люди думали, что ее нет рядом. А смех становился все более мерзким и зловещим. Но у кого она не спрашивала – все отнекивались; не признавались, что очерняют имя ее любимого.
Все больше Ольна стала отдаляться от соседей и друзей; перестала на порог их пускать, только сидела вечерами у окна, смотрела как наливающаяся луна ей подмигивает. И обрывки разговоров ловила, что ветер ей доносил: - «Предателем Огнед был, погубил товарищей, а его потом как свинью бесславно зарезали»; «Дезертир, сбежал с поля боя, товарищей бросил, да в глухом болоте утонул»; «Воровал, убивал, насиловал…»
Едва дождавшись подходящего дня, девушка вновь провела ритуал, но в этот раз дьявол не обернулся человеком и не ответил на призыв. Не обращая внимания на холод, Ольна снова и снова принялась повторять слова заклинания, пока не выбилась из сил. Ей казалось, что даже здесь, в поле, она слышит, как поносят в деревне Огнеда; как растекается из их ртов черная ложь, опутывающая ее любимого и не дающая вернуться к ней. Она задрожала, переполненная бессильным гневом, и принялась еще раз проверять, все ли сделала правильно, когда за спиной услышала шепот – «Кровь».
- «Кровь?» - спросила сама у себя Ольна и задумалась, припоминая, как было в бабкиной истории. – «Мистические знаки должны быть нанесены невинной кровью» - она посмотрела на изрезанные ладони. – «Может, после первого ритуала моя кровь недостаточно невинна?».
Девушка схватила нож и побежала обратно в деревню, к дому старосты – обманщика, что принес ей лживое письмо. - «У такого кровь не невинна, но у его дочки должна быть в самый раз» – на бегу размышляла она. – «Будет ему наказанием.» Ольна тихо забралась в дом, нашла комнату девочки и перерезала ей горло. Она схватила с тумбочки кувшин и стала сцеживать в него кровь. Набрав достаточно, девушка бесшумно выбралась из дома и побежала обратно, пока колдовская ночь не уступила новому дню.
Вернувшись на поле, Ольна повторила ритуал, разукрасив тело кровью дочери старосты и запела заклинание. Мистические знаки вспыхнули, и луна вновь стала уменьшаться, обращаясь в высокого мужчину. На этот раз, девушка не боялась демона и твердо встретила его насмешливый взгляд. Он медленно поклонился, и подойдя к ней, обнял.
- Они все виновны. – прошептала ему на ухо Ольна. – Все оказалось правдой. Эти скоты смешивают имя Огнеда с грязью, шепчутся за моей спиной, а когда я спрашиваю – все отрицают. Я кричала на них, просила прекратить распускать грязные сплетни, даже умоляла… Но стоит мне только отвернуться, они продолжают смеяться, надо мной, над ним… Все, даже дьякон… - Ольна вздрагивала, уткнувшись в плече дьявола, роняя несуществующие, высохшие от злобы в ее сердце, слезы. – Они не дадут ему вернуться… никогда…
Демон нежно гладил ее по голове.
- Я могу помочь… Позови нас, все эти злые люди исчезнут, и твой любимый сможет вернуться… Позови… - он вкрадчиво зашептал ей слова нового заклинания.
Закончив, дьявол обратился луной, оставив Ольну размышлять в одиночестве. Ее мысли путались, а тишину нарушали едва слышные голоса. Они просили, умоляли, уговаривали позволить им помочь; наказать всех жестоких людей в деревне. Один голос выделялся на фоне других – он не просил, а пел красивую песню. Ольна узнала ее и вскочила на ноги, оглядываясь по сторонам.
- Огнед! – крикнула она во весь голос. – Огнед, я здесь! – ей показалось, что песня стала звучать немного ближе и, спустя мгновение, она увидела знакомый силуэт. Он был слишком далеко, чтобы можно было хорошо разглядеть, но Ольна была уверена – это ее любимый. Его песня сменилась мольбой: - Я не могу вернуться, помоги...
Ольна закричала в приступе бессильной ярости. Она схватила кувшин с остатками крови дочери старосты и залпом выпила.
- Я приглашаю вас! - закричала она обращаясь к небу, и принялась нараспев произносить заклинание, которое ей поведал дьявол. Белки ее глаз покраснели, а кровавые рисунки на теле почернели, став с ней едиными. Луна, отвечая на зов, обратилась алым цветком, озарив мир светом, словно солнце. Звезды, одна за одной, начали пропадать с небосвода, собираясь в жуткие рисунки на луне, пока не заполнили ее всю, и мир не погрузился во мрак.
С последними словами заклинания, девушка почувствовала, как воздух вокруг стал плотнее и задрожал. От луны по небу пошли черные реки, обрывающиеся водопадами демонов над деревней.
- Еще немного, Огнед, - тихо сказала Ольна, медленно шагая в сторону поселения. Оттуда послышался истеричный звон дозорного колокола, но быстро стих. На смену ему пришли истошные крики жителей. Чем ближе подходила Ольна, тем отчетливей доносились мольбы, крики и стоны охваченных ужасом людей. Но ни одна мускула не дрогнула на ее лице – все они получали по заслугам.
Когда она вошла в деревню, все уже стихло. Только горящие дома и разбросанные бездыханные тела напоминали о прошедшей бойне. Ольна улыбалась - спустя долгие месяцы переживаний и тревог, ее сердце успокоилось – недвижимое, освобожденное от терзаний и волнений.
Она прошлась по селению и удовлетворенная, что больше не слышно ехидных смешков у нее за спиной, пошла к своей избе. Там, у порога, разорванный надвое лежал староста. В его руке был зажат еще один вскрытый конверт с гербовой печатью. Ольна вырвала его из окоченевшей руки и принялась читать, под ехидный смех алой луны.
«Приносим извинения и спешим обрадовать. Произошла чудовищная ошибка – доблестный пехотинец Огнед жив и за боевые заслуги направлен домой…»
Ольна, засмеявшись в унисон с луной, не стала дочитывать и бросила письмо в огонь.
Страшилка… но, язык, чет… прям, как для пионерлагеря
P.s.
Я ждал Ичиго… как Ольна… но не дождался
С одной стороны, жесткий каркас. Без выкрутасов. Все четко и по делу. Это плюс.
С другой стороны, извините, дьявол. Вызвали и он пришел. Не всякий сантехник по вызову является, а тут целый дьявол. И потом, Автор, дьявол это такое дело, хммм, к нему повышенное внимание, а если он еще и с рогами да в плаще с красным подбоем, хммм, тут прям сразу хочется немножечко посмеяться, самую малость и записать этого дьявола в шаблон.
Из хорошего еще чего есть. Простой, доступный, без всяких там заморочек язык. Для таких историй — самое оно. Потому что если детали добавлять, то может все посыпаться.
Идея про то, что баба из-за любви и тоски может целую деревню спалить, норм.
Ну а что? Помогло же.
Но дьявол и демон все же разные вещи (а вместе с ними там ещё и дьякон появляется! Точно наваждение какое-то!)
В целом, как-то средненько. Выглядит, как проба в новом жанре. Но для ужасов не хватает ужасов, для психологии — психологии. Как случилась эта перемена в личности героини, как она решилась, откуда узнала о ритуале — это все можно было описать в одном абзаце, но пункт «развитие героя» был бы выполнен.
И вот ещё: а кто виноват?
Что эти влюбленные женщины себе думают, я не знаю…
Как рассказана история… Мне показалось, грубо. Меня постоянно преследовала мысль, что не те слова, не та эпоха… Вот просто ради интереса потом, автор, подскажите, на какое время ориентировались.
В общем, я б была больше обрадована, если бы стиль тоже был приближен к истории, если бы напевность чувствовалась, злоба внутренняя, мнительность, которая всё в реальности затмевает… Ну и злую силу бы обличить в нечто не такое, что ассоциируется с женскими фентезийными романами)))
В любом случае, автору спасибо за историю.
И диалоги построены так, что рогатый напрямую про жителей деревни и их вину не говорит… Делант вид что соглашается с выводами влюблённой тётеньки?
Неоднозначный текст. Насчёт пионерского изложнния уже сказано. Но и ляпов неграмотных нет. Будем думать
А в целом история имеет право на жизнь, но я вынужден согласиться с Нарратором. Вкуса рассказу не хватает, деталей.