Alter ego
Страхи случаются разнообразные. Помню, как я стояла в парадной перед кабиной лифта и тряслась от ужаса при мысли о вурдалаках – это было последствием только что прочтенного Гоголя, но в двенадцать лет панночки, вурдалаки и неподъемные веки Вия – понятия довольно абстрактные, а вот когда заходить в собственную квартиру боится взрослая, состоявшаяся женщина – полный абсурд. Однако, этот абсурд присутствовал уже более двух недель и был ничем необъясним. Я старалась задерживаться на работе, отправлялась по друзьям, стала в два раза чаще посещать кинотеатры в вечернее время, но ведь тоже не выход из положения: возвращаться же приходилось домой. Как назло, вся моя семья разъехалась – кто куда – именно в этот период. Объяснить, что происходит я не могла даже самой себе! Постоянно ощущение, что я не одна угнетало и пугало. Изменились запахи и звуки, чувствовался взгляд посторонних глаз… Я даже не могла никому ничего рассказать, потому что рисковала, что люди просто наберут «03» и укатают меня в клинику Скворцова-Степанова, что совершенно не входило в мои планы.
В начале третьей недели дела пошли еще хуже: встав утром, я обнаружила вскипевший чайник, хотя вечером я его на плиту не ставила, и немытую тарелку в раковине, хотя на ночь глядя, я ничего не ела. На следующий день, придя с работы, я не нашла в холодильнике кастрюльки с рагу. Дойдя до полного сумасшествия, я стала каждый день пересчитывать конфеты в конфетнице и печенье в сухарнице. Последующей затеей стало пересчитывание сигарет и регулярная проверка банки с намолотым кофе, поскольку и то, и другое неукоснительно уменьшалось в количестве. Заключительным номером программы оказался вскрытый флакон «Magie noire», который я приберегала до дня 40-летия, памятуя о том, что такими духами до сорока душиться неприлично. Я тихо зверела. Сон отлетел, казалось, навсегда; покой – тоже. Отследить или запеленговать незваное наваждение было невозможно. Я решила смириться и ждать, пока меня не удушат или не зарубят топором в стенах собственной квартиры. Мелькнула даже мысль, что надо написать прощальное письмо дочери – так сказать, завет потомкам, но что я напишу? «Дорогая моя Дашенька, твоя мать тронулась умом и ее грохнул воображаемый маньяк»? Нет, так дело не пойдет… И я решила систематизировать свои страхи. С этой конструктивной идеей я поднялась в пять часов утра и отправилась на кухню, но … застыла на пороге. За столом, спиной ко мне, там сидела женщина, одетая в чудесный голубенький халатик, который я выкинула на помойку пятнадцать лет назад. Темные волосы были прихвачены на затылке резинкой. Наглая и нежданная девка спокойно пила кофе и курила. Вместо того, чтобы впасть в столбняк или упасть в обморок, я сказала:
- Здрассте.
- О, господи, - откликнулся мой кошмар человеческим голосом, - что ж тебя черти так рано подняли…
Понимая, что это полный каюк и «03» мне придется набирать уже самой себе, я взяла себя в руки («Но мертвые, прежде чем упасть, делают шаг вперед») и строгим голосом потребовала у дамочки повернуться ко мне лицом, не забыв при этом сообщить менторским тоном, что неприлично разговаривать, сидя спиной к собеседнику.
- Дай слово, что тебя не хватит удар, когда я обернусь, - потребовала нахалка.
Где-то я этот противный голос уже слышала…
- А мы что, пили на брудершафт?
- В смысле?
- В смысле того, что вы ко мне на ты обращаетесь.
- Помнишь, как говорил генерал Чарнота в «Беге» Корзухину: «Уж коли виделись, так стало быть пили»? – и она засмеялась.
Пока ей было весело, я успела подумать, что надо бы двинуть ее по башке чем потяжелее – все равно, ко мне как к душевнобольной претензий не будет – и стала посматривать вокруг себя в поисках орудия возмездия.
- Да ты садись, - предложила она, отсмеявшись, - кофейку хочешь?
- Моего кофейку, - злобно уточнила я.
- Нашего.
- Нет, моего, - уперлась я, - и духи, кстати, мои.
«Magie noire» меня уж больно заело! Муж мне их подарил год назад и я ждала с трепетом, когда можно будет откупорить флакон, ходила вокруг, только что не облизывалась.
- Брось, не мелочись, все равно через два месяца уже сороковник.
- А вы откуда знаете, когда у меня день рождения? – Меня вдруг охватила подозрительность (можно подумать, до этого все было в порядке).
В этот момент девица повернулась ко мне лицом. Стула рядом не было и я обрушилась прямо на пол. Это была я. Натурально я! Только помоложе лет на пятнадцать. Не стриженная, не крашенная, но я…
- Ну, я же предупреждала, - закручинилась «я», или кто там она была, - сильно ушиблась?
Я молчала.
- Приходи в себя, - и она стала поднимать меня, - ну, давай-давай! Сейчас все обсудим, вернее я все объясню; ох, как неловко-то получилось, - и вдруг опять стала хохотать, - прям как в анекдоте про Стеньку Разина и княжну: неловко-то как получилось!
Я вывернулась из-под ее рук и села на стул, закурила и потребовала объяснений, а скорее, сатисфакции – уж больно я настрадалась за последнее время. На удивление, рассказ (мой? ее?) не смахивал ни на бред, ни на ложь, а был похож на научно-фантастический роман. «Я» сообщила мне, что она та, которая мне снится.
- Ты же снишься сама себе?
- Снюсь, но я же в снах не одна!
- Ты хочешь, чтоб я всех сюда привела? – резонно спросила она.
Я замахала руками.
- Не дай господь!
- Ну, а теперь скажи: ты ведь всегда снишься себе молоденькой и с длинными волосами?
Я кивнула. Действительно, стричься и красить волосы я начала года в тридцать три, когда заметила, что седею.
- Вот я и решила к тебе ненадолго из снов заглянуть, мне тоже интересно, какая я стала.
- Ну, и как я тебе? – не удержалась я от кокетства.
- Вполне, - кивнула она с серьезным видом, - подходит.
- А как же ты из сновидений пробралась? – и я опять почувствовала себя сдвинутой на всю катушку – это уже отдавало дешевой фантастикой времен моего детства: космолеты, звездопланеры и всякая чушь в том же роде; наверное, подозрения отразились на моей физиономии.
- Стоп-стоп-стоп! Выкинь это из головы! Мы с тобой живем почти параллельно, только я часов на шесть впереди.
- Это как?
- А так! Сколько времени занимает самый длинный сон, который, как вы говорите, снился всю ночь?
- Как утверждают сомнологи, секунд шесть.
- Вот и подсчитай…
Но тут я ее остановила.
- Минуточку! Если ты – это я, то должна быть в курсе, что «подсчитай» - это не про меня, у меня два плюс два уже высшая математика.
- Это точно, мы с тобой и институт по этому принципу подбирали: чтоб точных наук не было.
- Тогда оставим в стороне недоступное и продолжим с того места, что ты бежишь впереди меня на шесть часов. Только вопрос: куда ты бежишь? И почему в данный момент завернула ко мне?
- Я ж тебе уже сказала: мне стало любопытно, какая я буду в сорок лет. А вот где я бываю в стальное время, вопрос интересный; скажем так, в другом месте.
- Месте или мире? – уточнила я.
- В принципе, одно и то же, разница в терминологии…
Тут я поняла, что меня ждет долгая лекция – господи, неужели я и в двадцать пять уже была такой занудой?!
- Не вздумай мне еще про ленту Мебиуса рассказывать! Давай я тебе лучше семейные фотографии покажу.
- Не надо, - гордо отказалась она.
- Понятно, уже покопалась в альбомах.
Она утвердительно кивнула.
- Должна же я была посмотреть, что из моей Дашки выросло!
- Из моей! – не удержалась я.
- Фиг, - сказала она наглым тоном, - мне ее еще растить!
- Слушай, - взмолилась я, - я от тебя устала: все время что-то считать надо, а я не улавливаю; то ты живешь быстрее, то тебе Дарью еще растить… Уже голова трещит!
- Иди тогда, поспи.
Я резво замотала головой.
- А что так, боишься, что я тебя за это время обворую?
- Вот уж нет, я другого боюсь: что ты ко мне опять во сне явишься.
- Ты, дорогая, и впрямь переутомилась, - тон у нее был соболезнующий, – коли я уже заявилась, то обратно не собираюсь.
У меня от возмущения аж в голове просветлело!
- И как же я мужу с дочкой буду объяснять свое раздвоение?! Нее-ет, спятила не я, а ты!
- Да не нервничай, я конечно же, свалю, но для этого нужно выждать какое-то время. Совсем чуть-чуть; я же не в соседней парадной живу, чтоб за три минуты добежать.
- Сколько же времени тебе на дорогу потребуется? – деловито осведомилась я.
- Добираться ровно две секунды, но необходимо совпадение некоторых параметров…
- Не начинай опять свой ликбез. Давай лучше в квартире приберем.
Эта идея пришла мне в голову совсем не просто так – я решила окончательно пятить с пользой для дела, тем более, что физическая работа отвлекает от посторонних мыслей. Мое alter ego не стало корчить из себя белоручку и мгновенно согласилось. В четыре руки мы почистили и помыли весь дом.
- Потолки, надеюсь, белить не будем? - поинтересовалась она, усевшись в кресло.
- Нет, - успокоила я ее и добавила мечтательно – сейчас бы в баньку сходить.
Она загорелась.
- Пошли в сауну! Ты по-прежнему на Марата ходишь?
Я решила ее осадить.
- Во-первых, на улице Марата бань давно нет, во-вторых, сауна уже вышла из моды, а в-третьих, как это мы с тобой куда-то вместе пойдем? Тоже мне, картинка: два брата-акробата.
Однако, она меня уговорила и мы отправились в баню, где испокон веку топили дровами, благо она находилась совсем рядом. На улице никому до нас не было дела, так что зря я сама себя пугала. На обратной дороге я вспомнила, что не предупредила о своем отсутствии на работе и достала из кармана мобильник, чтобы позвонить начальству. Она (оно? я?) страшно заинтересовалась.
- Ой, что это? Дай посмотреть! Дай позвонить!
Но я ее восторги бытренько пресекла:
- Кому ты собралась звонить и куда? Кто из нас тут сумасшедший?
Она обиделась и молчала до самого дома. А я в образовавшейся тишине думала о том, что может быть неестественней и страшней сложившейся ситуации, но так ни к какому выводу и не пришла.
Вывод явился сам: около парадной стояла служебная машина мужа.
-Ну, можно пойду я, - заканючила она, - хочется посмотреть, какой он стал. Ему сейчас сколько: сорок пять? сорок шесть?
- Сорок шесть. Смотреть нечего: такой же, как был.
- Ревновать продолжает?
- И не прекращал, - проинформировала я, - сцены каждый божий день.
- Ну, не убил же до сих пор! Хотя обещал, - проговорила она со вздохом.
- Между прочим, ты за него замуж выходила.
- Мы, – и опять завела шарманку, - дай мне одним глазком посмотреть, что меня ждет…
- Иди, - сказала я, празднуя труса, - но учти, я буду подслушивать на лестнице, а слышимость у нас прекрасная, так что лишнее скажешь, придушу своими руками.
- Моими, - усмехнулась она.
Не зря говорят, что подслушивать нехорошо, это еще и вредно, ибо комплименты, подозрения и битье посуды было еще туда-сюда, но когда дошло до жаркого примирения я предпочла подняться этажом выше. Стояла, плакала и курила сигареты одну за одной. Через час муж вышел из квартиры довольный и разгоряченный, а следом высунулась растрепанная «я» и призывно замахала мне рукой.
- Чего ты там стоишь? Иди сюда, он до вечера уехал, там какой-то генералитет из Москвы, на наше счастье, образовался.
- Плевать я хотела на генералитет. Ты переспала с моим мужем!
- Я предупреждала.
- О чем?!
- О том, что хочу посмотреть, как он изменился…
- Ты разницу между посмотреть и ощутить различаешь?! – заорала я.
Она почесала в затылке.
- Ну, так сказать, экспериментальным путем… A posteriori…
- Идиотка и предательница! A priori!
И тут зазвонил телефон. Рингтон в виде арии Тореадора из «Кармен» был настроен на такую громкость, что мог поднять мертвого, а уж нас перекричать тем паче. Звонила Дашка.
- Мам, где ты ходишь? Почему я должна искать через других людей?
- В бане я хожу. Какие другие люди?
- Да я папе уже звонила.
У меня помутилось в глазах.
- И что он тебе сказал?
- Что забегал домой, и что ты очень похорошела и помолодела в наше отсутствие. Небось не в баню, а к косметичке бегала?
- Дашка, не морочь голову.
- Ладно, - смилостивилась дочь, - мусечка, я звоню, чтоб сказать, что я приеду завтра раненько утром и не одна.
- Подружка? – беспечно поинтересовалась я.
- Претендент.
- На что?
- Не тупи, не на тебя. Так вот, мы приедем, а ты в это время посиди в своей комнате.
Я возмутилась.
- С какой стати?
- Мусечка, ты утром такая несъедобная, не пугай мне мальчика. Договорились? Целую.
Я нажала отбой, пробурчала ответное «целую» уже себе под нос, но вдруг ясно поняла, что может быть хуже явления alter ego:его последствия. В памяти мгновенно всплыл «Звездный мальчик» Оскара Уайльда. Нужна только молодая и красивая мама, а через пятнадцать лет … она уже отработанный материал … и замена – вот она, сама нашлась! Я вышла в прихожую и стала натягивать плащ. Сердце колотилось в висках и руки не попадали в рукава.
- Ты куда? – спросил мой голос.
Молча, я вышла из квартиры и села в лифт. На первом этаже недолго постояла, вспоминая свои детские страхи – Вия, вурдалаков и панночку, от которой можно было спастись внутри мелового круга– потом нащупала в кармане мелочь и двинулась к метро.
Я стояла на бесконечном эскалаторе совершенно одна. Было такое чувство, будто он везет меня в преисподнюю. Я развернулась и пошла наверх по ступенькам, бегущим вниз. Надо выбираться на улицу. «Чернышевская»- самая глубокая станция в городе, но есть еще глубже: Нева, с ее черной, неспокойной и быстрой водой. Не лента Мебиуса, конечно, но я попаду в другой мир … в другое место…Разница только в терминологии.
Здравствуйте, автор! Начнём:
1) Лучше сказать; для двенадцати лет…
2) Автор, а чего за анекдот? Чой-то загуглил — не нашёл. Просвети.
Есть слегка огрехи в орфографии.
Рассказ несуразный, диалоги глупые. Ну, бабское всё, в общем. Извиняй, автор, за гендерную вкусовщину. Не понравилось. Из хорошего: ошибок мало и написано складно, почти без спотыкалок. Минусить не буду, а плюсик рука не поднимается ставить.