Покинутые
Белиал:
- Моих сил недостаточно. Неужели не видишь Ты, Отче?
Я уверен: за нами следишь. Прищурившись, искоса.
Вновь пытаюсь уверовать, не особо усердствуя, впрочем.
Крылья тлеют в кострище из слов, которых не высказал.
Да и где это видано, чтоб предатель святого порочил?
Михаэль:
- Я устал быть примером всем. Не управиться мне с Твоей ношей.
Ухожу. Кто мне путь преградит? Им всем не до этого.
Каждый прячет бессилие, стать пытается сыном хорошим
И с натужной улыбкой нестёт долг ангела светлого.
Ухожу, опостылело! Не тебе осуждать меня, Боже.
Самаэль:
- Лейся кровь и вино рекой, чтобы понял любой демон Ада,
Что Отец наш ушёл на покой, забыв про творения!
Прочь, проклятие падшего! Созерцать мир без Бога – услада!
Небеса утонули во лжи, считая мгновения.
«Бог» - не сущность, а звук пустой, и отныне ему здесь не рады.
Уриэль:
- Я молю, пусть всё сгинет сном, обратится беспечною дымкой,
А иначе как мне объяснить, зачем ты оставил всех?
Разве в силах мы справиться? Мир дрожит в равновесии зыбком.
Что мне делать? Ответь же, Отец! Сомнение – худший грех…
Но не сломит меня печаль, слёзы скрою поддельной улыбкой.
Гаап:
- А я искренне – знаешь, Пап? – оценил Твой уход. Ну серьёзно.
В наши руки Ты вверил свой мир, и лучше награды нет.
Пап, ты прав: мы все выросли. Нет нужды больше хмуриться грозно.
Мы поделим меж братьев Твой путь. Без разницы: тьма ли, свет?
Если страшно, вмешайся, Пап, но смотри, чтоб не стало вдруг поздно.
Габриэль:
- Так смешно: я почти привык и стараюсь забыть про двуличность.
Ту, с которой любил Ты людей, но бросил в страданиях.
Стиснув волю в стальной кулак, я надежду оставлю скептично.
Скольких братьев с тех пор потерял? Мой груз – бремя знания.
Не вернёшься? Развею в прах всё, что строил веками Ты. Лично.
Но больше всего меня напрягает оборванность каждого пятистишия. Они выглядят будто незаконченными. Или так только кажется?
Всё только кажется, незаконченность в том числе. Я бы применила термин «избыточность».
Это уже потом я ее зачем-то раздул) Видимо, из-за мании величия
Нужен аудиофайл. Я ниасилил сам.
божечки, я тут картавлю, и меня бесит последнее слово