Настоящий бауманец
Тополиный пух отлетел, залип по подсохшим лужицам. Жара выбивала дух из благоухающих лип. У абитуриентов наступила горячая пора.
По вестибюлю главного учебного корпуса МГТУ имени Баумана ходили двое. Пожилые, неспешные, вдумчивые. Один с седой бородкой, сухой, весь аккуратный и в очках – Иван Петрович Трыкин; второй – с выпуклым животом, приземистый, несколько расхлябанный в движениях, с редкими седенькими волосиками, брылями на лице и насмешливыми серыми глазами – Александр Александрович (все, конечно, сокращали – Сан Саныч) Штохин.
Было людно и шумно.
- Прямо настоящая ярмарка! – сказал Иван Петрович.
- Да, знатный вертеп, - ухмыльнулся Сан Саныч.
Иван Петрович тихо захихикал, качая головой.
- Ну, Саш, скажешь тоже…
Тот лишь довольно улыбался.
Они ходили, осматривались на этаже, где рекламировал себя факультет ИУ. Все десять кафедр расстарались, заманивая к себе абитуриентов.
- Во второй, как всегда, на спорт упор делают, - кивнул в сторону второй кафедры Иван Петрович.
- Да… - махнул рукой Сан Саныч. – Чего с них взять. Летугин сам с приветом и себе таких же набирает.
- Зато народ идёт.
- Ничего. Мы тоже не лыком шиты, своё возьмём! – уверенно сказал Штохин.
Преподаватели и аспиранты второй кафедры активно окучивали молодёжь, показывая слайды со всякими экстремальными развлечениями. Демонстрировали оборудование для спорта, рассказывали, как на кафедре с этим делом у них интересно. Мол, умеют хорошо их студенты отдыхать от учёбы.
- Ладно, чего ты тут застрял? Ясно всё с ними, пойдём, других глянем, - потянул за рукав задумавшегося коллегу Штохин.
- Я вот думаю, насколько нам было сложнее выбирать, а? – ответил тот, поглаживая свою бородку. – Учебный план изучай, прикидывай, какое тебе программирование ближе… Или, вообще, на робототехнику идти… Нынешним ребяткам попроще.
- Да уж, - хмыкнул Сан Саныч. И непонятно было, одобряет он нынешнюю ситуацию или нет. – Только ты, Вань, не о том думаешь. Не о том. Нам важно что? Душ побольше к себе заманить, а не философию разводить.
- Да я об этом как раз! – они продвигались дальше, к стенду следующей кафедры. – Не переусердствовали ли мы со своей …эээ… как ты называешь, приманкой? Не перебор ли, а?
- Нормально мы сделали. Самое то! Увидишь, потом все с нас лепить начнут.
- Так и мы вроде не оригинальны.
- Ты про МГУ?
- Да.
- Да ну, скучища! Подумаешь – "Будь Ломоносовым!"… И гоняют потом бедных перваков по северодвинской тайге. У нас всё чётче, - улыбнулся как-то зловеще Штохин.
- Возможно, возможно… - вяло покивал Трыкин. – Но я про общую концепцию реального погружения. Давят на то же – молодёжь сейчас хочет след в истории оставить, засветиться хоть как-нибудь.
- Аа… - махнул раздражённо рукой Штохин. – Гляди, эти баб опять пригнали! Ох, ни черта ж себе! – присвистнул он молодцевато.
Иван Петрович посмотрел, крякнул.
- Мда…
- Нормальные девочки, а? – подмигнул Штохин и потащил приятеля в гущу абитуриентов.
Пятая кафедра соорудила сцену, на сцену прилепила шест (по рядам шелестело, что это никакой не шест, "пилон" это). На сцене извивались под музыку полураздетые девушки.
- Да… приманка так приманка, - сказал Трыкин. Глядел на сцену исподволь, будто ему всё равно, будто бы только по работе он тут.
- У нас самые лучшие лаборантки! – говорил замзав пятой кафедры. – В научной и учебной работе вы всегда будете окружены красотой и обаянием…
Штохин вдруг посмурнел. Они стали вылезать из плотной толпы
- Вообще, Лядов совсем охренел. Девок уже раздевать стал.
- Ну что ж, тоже инструмент, - поправил очки Трыкин.
Штохин остановился, взял за лацкан коллегу, придвинулся к нему своим дряблым лицом.
- Ты чего, Иван?! Они у нас студиков отщепляют! Это ж наш контингент, - Штохин отпустил пиджак Трыкина, постоял немного и пошёл дальше. – Надеюсь, остальные не выкинули тоже фортель какой-нибудь.
Иван Петрович посеменил за коллегой.
У следующего стенда всё было скромно: невзрачные плакаты, папки на столе, брошюрки. За столом сидело двое молодых людей.
- А, ну, эти балбесы, - удовлетворённо сказал Трыкин. – Денег вбухивают, а фантазии ноль.
- Чего, поездки опять? Выездные семинары, экскурсии, летние лагеря на Волге, зимой в Праге? – подошёл и Иван Петрович, поглядел буклеты, полистал журналы. – Чего, ребят, нравится вам на кафедре? – дружелюбно спросил он молодых людей.
- Конечно, - удивился вопросу один из них.
- Да чего ты с ними разговариваешь? Они там контуженные все! Пошли, - Штохин зашагал прочь. – Лошарики! Студентов мало, денег, соответственно, тоже, а они всё одно лупят.
- А что, вполне нормальная концепция, - сказал Трыкин, поправляя очки.
- Ага, нормальная. Поэтому у них шаром покати. Пойдём к нашим, что ли, зайдём? Кофейку глотнём.
- Да, надо прерваться.
Десятая кафедра светила лозунгом: "Настоящий бауманец". Народу было кругом – не протолкнуться.
Штохин посмотрел торжествующе на Ивана Петровича, показал большой палец. Тот закивал в ответ.
- …Таким образом, за шесть лет вы пройдёте путь от ветеринарных курсов в Казани и практики в Саратовской области, до казематов Петропавловской крепости… - вещал опрятный человек лет сорока в круглых очках, с круглой же абсолютно лысой головой.
- И Цюрих будет?
- Обязательно, ребят, обязательно! Трансляции, ведения дневников, отслеживания в соцсетях – конечно, и это всё будет. Но только один из вас, самый лучший, я подчёркиваю, самый лучший, удостоиться чести проехаться в пролётке по Немецкой улице…
Молодёжь кругом возбуждённо забурлила.
- Я тебе говорю – верняк! На две полные группы будет. Двойной грант обломится! – Штохин похлопал коллегу по плечу. – А сколько ещё на рекламе соберём… - сверкал он глазами, пробираясь через людей к стенду.
- Похоже на то… - Трыкин рассеянно оглядывал молодых ребят. Абитуриенты с энтузиазмом обсуждали только что услышанное, разбирали брошюрки и строили планы.
- Ну! Приманка, что надо, - со стаканчиком кофе в руке, другая рука в кармане, осматривался кругом Штохин. И был он похож на главнокомандующего, оценивающего своё победоносное войско.
- Саш, а Саш… - робко тронул его за плечо Трыкин, вырывая из благостных мыслей.
- А?
- Слушай, - Иван Петрович оробел. – А что же будет с этим…
- С чем?
- Ну это… с учебном планом как всё-таки, а?
Штохин состроил умилительную гримаску.
- Тю, Ванюша! – засмеялся, затряс своими брылями. – Кому это учебный план, на хрен, нужен, а? Всем важно, и там тоже, - он глазами показал наверх, - чтобы студентов было побольше. А чем они будут заниматься… – Он обнял приятеля за плечи, побалтывая второй рукой полупустым стаканчиком. – Ты ж сам, Вань, признал, что молодёжи сейчас главное - засветиться. Ну? Не учёбой же!
- Ну да, - со вздохом согласился Трыкин.
- Вот! Вырастим настоящих бауманцев! Революционные настроения сейчас в моде, - Штохин противно захихикал.
***
Коля Плотников стоял перед зеркалом. Молодое, чистое лицо, глаза горят.
Он надел кепку, взял портфель и собрался выходить из дома.
Вышли родители. У матери были мокрые глаза, отец обнимал её за плечи.
- Ну, чего? Пошёл я, – неестественно бодрым голосом сказал Коля.
Мать подошла, встала на цыпочки, поцеловала его в лоб.
- Удачи, Коленька…
Отец сухо пожал руку.
- Бывай! – рука его чуть задержалась.
Коля открыл дверь, обернулся.
- Вы будете гордиться мной, - и вышел.
Мать в глухих рыданиях спряталась на груди у мужа. Тот молчал и лишь гладил её по голове.
В новостях вечером сказали: "…закончился первый сезон шоу "Настоящий бауманец", и имя первого его победителя, теперь выпускника МГТУ имени Баумана, Николая Плотникова будет навечно выбито под табличкой на углу Денисовского переулка и Бауманской улицы..."
Но на фоне первого рассказа выглядит оригинальней.
деукидамы? На пилоне? С трудом представляю )Это, видимо, день открытых дверей такой ) И что-то не проникся я идеей кататься по Немецкой улице в качестве награды (но это так, мысли). Слабовата приманка-то (имха).
Диалог нормальный, но ни о чём.
Не настоящий ты, похоже, бауманец)
а то еще ЕГЭ придётся сдавать, баллы какие-то там набирать )а я такой сижу и думаю «о чем говорят эти люди?»А ну лан, а то мне уже показалось что я прост дурачокА оказывается, ещё и умно писать надо )
где я спалилсячо ты на меня врешь?: сУ меня есть книга которую ты грудями обнималану я готовить умею, немногоппц у тебя мнение о моих грудях, чтобы книгу ими обнимать надо такие висяки в лифон прятать, что аж блевать охота от отвращенияпфффф, удивил. Не врать на него ещё…
«Блядном», ой, в «Блудном», и то хорошо, хотя студенческие годы давно миновали, а современных student[ов] пока не вырастил))Да, есть тут и получше работы, по крайней мере, на мой НЕ искушенный взгляд.
Ну, вообщем, догадываюсь я, кто автор))))
Понравилось мне. Может от того, что стеб литературный мне по душе.
Девок вместе с шестом бы я выкинулась из текста — они какие-то неприкольные. Тут не прикольные. В жизни то — велкам.
Идея «поиграть в революционера» + встреча с «Лениным» + PR + «кто кого на Немецкой улице» — good.
Автор — Вы прям кладезень оригинальности.
Что понравилось — реалистичность. Ей-Богу, свой университет вспомнился со всеми подобными приманками и наживками. Герои кажутся взрослыми людьми, говорящие разумные вещи (До поры до времени, по крайней мере), и происходящее кажется логичным… а теперь начинаются минусы.
Описание главных персонажей. Мне не понравилось от слова совсем — до «насмешливых серых глаз» казалось, что читаю ориентировку. Раскрытие темы — нет, приманка, безусловно, есть, но… ммм… больно в лоб что ли. Каша масляная потому что она с маслом — и всё тут. Можно было тоньше раскрыть, гораздо тоньше. И, что особенно было неприятно, так это «Кому это учебный план, на хрен, нужен, а? Всем важно, и там тоже, — он глазами показал наверх, — чтобы студентов было побольше. А чем они будут заниматься…»
Верю в злые социальные романы, а в рассказы нет. Поэтому 4-5 место.
Приятное произведение: было где улыбнуться, подумать, взгрустнуть. Очень легко читать, образы и атмосфера затягивающие: словно вместе с героями прогулялась по университету.
Что было близко:
— диалоги. Очень правдивые, хорошо обрисовывают образы героев.
— идея. Понимание профессии, представление об образе своего будущего постепенно действительно меркнет. И все эти завлекушки-показушки… очень печалят (если не больше). И про учебный план… эх, ну не совсем так, конечно, дела обстоят, но очень близко. Одна формальность, за которой, как правило, почти пусто.
Что было странно:
— лаборантки. ВУЗы у меня ассоциируются если не с оплотом образованности, то хотя бы с нравственностью. Как-то резануло по восприятию, хотя в обозримом (или не очень) будущем вполне возможно и такое…
Что субъективно не зашло:
— история. Вот кто-то с этой наукой на «ты», кто-то — на «Вы», а я на «Вы вообще кто?». Пришлось гуглить.