Маргарита Блинова

Суд да дело

Суд да дело
Работа №141

«Правовая компания «Суд да дело» - это спасательный круг, который не даст Вам утонуть в пучине беззакония и произвола!» - гласила надпись на потрепанной рекламной листовке, которая, судя по всему, уже успела побывать в мусорной яме. «Мы не первый год занимаемся оказанием юридической помощи представителям Древних Народов и достигли в этом значительных успехов. Репутация фирмы говорит сама за себя, ведь на нашем счету несколько сотен выигранных судебных баталий – и ни одного поражения! Какой бы сложной ни была Ваша проблема – мы гарантированно решим ее в кратчайшие сроки и за умеренную плату! Как нас найти: от Драконьего фонтана, что на Дворцовой площади, необходимо проследовать в направлении, указанном кончиком драконьего хвоста мимо памятника дожу Скупердио Торгашелли к выходу на Макаронную улицу. Ступайте прямо, затем заверните в третий переулок налево. Наша компания расположена в двухэтажном доме с зеленой крышей в самом конце вышеозначенного переулка, напротив старого засохшего вяза. Спросить Винченцо Судиделли. Ждем Вас с понедельника по пятницу с восьми утра до восьми вечера!».

Листовка скрылась за пазухой мужчины в черном плаще с капюшоном, стоявшего под сенью мертвого дерева. Взглянув на тусклый огонек свечи в окне второго этажа близлежащего дома, он неторопливо направился к двери.

Тем временем магистр права Винченцо Судиделли в своем кабинете вел отчаянную борьбу с нашествием бумажной орды: его рабочий стол был завален огромной горой всевозможных документов, на основе которых ему надлежало подготовить обращения в суд. Еще одна такая же гора находилась внизу, в приемной, где с ней не менее доблестно сражался Самир, помощник Судиделли. Было уже далеко за полночь, но окаянные бумаги и не думали заканчиваться.

Вытерев пот со лба, Винченцо устало откинулся на спинку кресла, смерил взглядом бумажную гору и тихо застонал.

«Ох, ну и завал! - подумал он. - Тут не то, что до утра – до завтрашнего обеда спины не разогнешь! А клиенты подобрались один другого скандальнее: у всех, видите ли, вопрос срочный и не терпящий отлагательств! Взять хотя бы ту вздорную нимфу, которой не платит алименты ее бывший муж-сатир. Уж как она вопила на весь переулок, с каким козлом она некогда связалась по прихоти злодейки-любви! Никогда бы не подумал, что столь хрупкое создание способно издавать такие чудовищные звуки! Или те лесовики, что обжалуют незаконную вырубку своей родной рощи. Дело, конечно весьма благородное…вот только кто мог знать, что от стресса у них листопад начинается? Целый час потом с Самиром в приемной убирались!».

Тут поток возмущенных мыслей правоведа прервало настойчивое мурлыкание: большая и пушистая черная кошка, видимо, соскучилась по хозяйскому вниманию и начала тереться о ногу Винченцо. Тот улыбнулся и, взяв ее на руки, сказал:

«Да, дорогая моя Маурелла, ты абсолютно права! Протянувший от усталости ноги Винченцо Судиделли едва ли кому-то сможет принести пользу. Значит, пора отдохнуть! А с утра со свежими силами примусь за работу! Надо будет только сказать Самиру, чтобы повесил на дверь табличку, что прием посетителей завтра отменяется».

Внезапно раздался стук в дверь, и приятный низкий голос с легким восточным акцентом сказал: «Синьор Судиделли, к вам посетитель!».

«Самир, да ты в своем уме?! - возмущенно воскликнул Винченцо. - Сейчас глубокая ночь! Все порядочные люди и нелюди давным-давно спят, одни мы с тобой работаем, словно проклятые! Вели этому чудаку отправляться восвояси и снова явиться сюда завтра к восьми утра! Вернее, не завтра, а послезавтра, потому как завтра я никого принимать не намерен и продолжу разбирать бумаги!».

«Но синьор, боюсь, что этот посетитель никак не сможет прийти к нам в приемные часы ни завтра, ни послезавтра, ни в любой другой день, - смущенно произнес голос из-за двери. - Похоже, что вам все-таки придется его принять!».

«Дьявол! - рявкнул Винченцо. - Ступай к этому негодяю и скажи, что я спущусь через минуту! И, клянусь всеми богами, мало ему не покажется!».

Да, с такой неслыханной наглостью Винченцо доселе сталкиваться не доводилось. Подумать только: явился среди ночи, да ещё и принять его требует! Вне себя от праведного гнева, синьор Судиделли поспешил вниз, в приёмную. Следом за ним семенила недовольная Маурелла.

Спустившись по лестнице и войдя в комнату, Винченцо увидел рядом с горящим камином облаченную в чёрные одеяния фигуру мужчины, чьё лицо был скрыто под низко надвинутым капюшоном. Увидев его, вошедшая следом за хозяином Маурелла попятилась и, изогнув спину дугой, громко зашипела. Незнакомец, тем временем, обратился к Винченцо. Голос его был хриплым, а говор явственно выдавал уроженца северных земель:

«Прошу простить меня, господин Судиделли, за столь поздний визит! Увы, особенности моего, так сказать, образа жизни не позволяют мне явиться к вам в подобающее время. Думаю, вы сейчас и сами всё поймёте». С этими словами он снял капюшон, и взору Винченцо предстало мертвенно-бледное лицо. Кроваво-красные глаза посетителя уставились прямо на него, а ухмылка обнажила длинные белые клыки. Неужели…нет, этого не может быть!

«Да, господин Судиделли, как вы уже наверняка догадались, я вампир, - сказал незнакомец. - Но вам не нужно меня бояться, ведь от человеческой крови я уже давным-давно отказался! Я пришёл сюда по сугубо юридическому вопросу, ведь кроме вас мне вряд ли кто-то сумеет помочь! Да, простите, забыл представиться: Конрад фон Блутзойфер, к вашим услугам!».

Винченцо по-прежнему не мог поверить своим глазам и ушам. Среди клиентов его фирмы было немало диковинных созданий: сатиры, нимфы, дриады, кентавры, саламандры, ундины и сильфы, даже великан с холмов обращался как-то раз. Но вампиры…откровенно говоря, до этого момента Судиделли и вовсе не верил в их существование. Впрочем, до встречи с Самиром в джиннов он тоже не очень-то верил…

«Что ж, синьор Блун…Блум…» - робко начал Винченцо.

Вампир улыбнулся: «Зовите меня просто Конрад!».

«Хорошо, Конрад! Присаживайтесь в кресло, устраивайтесь поудобнее! - продолжил правовед, садясь напротив. - Чаю не желаете? Ах да, простите, не подумал! Боюсь, что угостить вас нечем! Так что перейдём сразу к делу: что привело вас в нашу фирму?».

«В Генвецию я прибыл около ста пятидесяти лет тому назад, - начал свой рассказ вампир. - С той поры и по сегодняшний день моей обителью служит старинный склеп на городском кладбище, о котором, как мне казалось, уже давным-давно все позабыли. Как я уже сказал, постыдная и варварская привычка пить человеческую кровь для меня навсегда осталась в прошлом. И даже кровь животных я потребляю в весьма скромных количествах. Соответственно, никаких конфликтов с людьми у меня до сей поры не возникало. Представьте же моё удивление, когда буквально позавчера я обнаружил на пороге своего склепа повестку о вызове в суд! Оказалось, что городские власти, узнав о моём существовании, решили взыскать с меня арендную плату за пользование склепом. Причем начислили они её за все сто пятьдесят лет, что я здесь нахожусь! Мало того: они собираются выселить меня с кладбища, и отсутствие у меня иной жилплощади их совершенно не волнует! Скажите, господин Судиделли, у меня есть хоть какие-то шансы выиграть дело? Я так привык к этому уютному склепу, и мне вовсе не хочется отправляться в дальние странствия в поисках нового пристанища!».

«Да, случай не из простых, - задумчиво протянул Винченцо. - Всё осложняется тем, что вы не оформляли права на недвижимость. Впрочем, думаю, что всё же смогу вам помочь. Но сначала нам необходимо будет сделать доверенность на представление ваших интересов в суде. Ведь вы, несомненно, не сможете лично явиться в судебное заседание к назначенному времени. Есть у меня один знакомый нотариус, живущий неподалеку. Умберто Сколлопендри – личность не самая приятная, но в своём деле профессионал. Предупреждаю сразу: нашему визиту в столь поздний час он будет не рад, но от золота не откажется никогда. Так что придётся раскошелиться!».

«Не переживайте на этот счёт, господин Судиделли! - сказал вампир. - Недостатка в финансах я не испытываю. Источник дохода, впрочем, предпочёл бы пока не разглашать».

«Замечательно! В таком случае отправляемся сейчас же!» - воскликнул Винченцо.

Спустя четверть часа синьор Судиделли уже настойчиво стучался в дверь дома синьора Сколлопендри.

«Во имя Преисподней, кто это ломится ко мне среди ночи?!» - раздался сердитый голос.

«Эй, Умберто! Это я, Винченцо!» - крикнул Судиделли. - Прости за беспокойство, но дело срочное! Пусть звонкие монеты скрасят твой прерванный сон!».

«Судиделли! Ну конечно, кто же ещё? - пробурчал Сколлопендри, открывая дверь. - Заходи! На всякий случай напомню: по ночам я работаю по двойному тарифу!».

Умберто Сколлопендри, грузный мужчина лет сорока от роду, не стал утруждать себя излишними любезностями и сразу провел незваных ночных гостей к себе в кабинет. Там он зажег свечи, уселся за большой письменный стол и, взяв в руку гусиное перо, угрюмо спросил:

«Чего изволите? Доверенность для суда, надо полагать?».

«Разумеется!» - ответил Винченцо. - Конрад, передайте синьору Сколлопендри удостоверяющие личность документы. Надеюсь, таковые у вас имеются?».

«Конечно, имеются! Вот, пожалуйста!» - сказал вампир, положив на стол перед Сколлопендри небольшой свиток из пергамента. Тот развернул его и, прищурившись, принялся изучать.

«Негмарийский? Давненько мне на этом языке ничего читать не доводилось. Повезло вам, что я его ещё не позабыл!» - сказал Умберто, продолжая читать. Тут на лице его изобразилось немалое удивление, вскоре сменившееся раздражением.

«Скажите-ка, почтенный синьор Конрад, тот письмоводитель, что вам этот пергамент выдал, уж не пьян ли был? - сказал Сколлопендри. - Нет, такой документ я у вас принять не могу, здесь явная ошибка в дате рождения. Получается, будто вам сейчас триста тридцать два года!».

«Уверяю вас, никакой ошибки в документе нет! - сказал Конрад. - И тот служащий, что мне его выдал, был совершенно трезв. Я это точно помню, даже спустя века!».

Нотариус побагровел от злости.

«Шутить надо мной вздумали! - воскликнул он. - Будите меня среди ночи только для того, чтобы небылицы рассказывать? Твои шуточки, Винченцо, всегда были дурацкими, но нынче ты превзошёл сам себя! Давайте мне пятнадцать дукатов за приём и убирайтесь вон! И чтоб ноги твоей, Судиделли, у меня больше не было!».

«Пятнадцать дукатов за ничего? - возмущённо воскликнул Винченцо. - Ты, Умберто, вконец остатки совести потерял! Да как…».

Тут вампир положил руку ему на плечо и промолвил:

«Не переживайте, господин Судиделли! Не получилось здесь – получится в другом месте. И достанутся деньги более достойному нотариусу, а не этому вот грубияну! А ещё…я, знаете ли, ужасно проголодался, а для перекуса с собой ничего не захватил. В такие минуты я вспоминаю вкус человеческой крови, которую не пил уже столь давно. Больше всего мне нравилась кровь людей зрелых, но ещё не старых, лет тридцати-сорока. У неё такой насыщенный и терпкий вкус, как у лучших из вин!». С этими словами он повернулся к Сколлопендри и мечтательно улыбнулся, обнажив острые, словно кинжалы, клыки.

Нотариус, который перед этим привстал и облокотился на стол, в ужасе отпрянул назад и рухнул в кресло.

«Ну что же вы, с-синьор Конрад! Не извольте сердиться! - испуганно забормотал он. - Я немного погорячился! Право, не каждый день встречаешь клиентов столь…эээ…древних!».

«Да уж, погорячился – не то слово! - сказал Винченцо. - Где это видано, чтобы уважаемым клиентам так хамили! Мы бы тотчас ушли отсюда и отправились к другому специалисту…но, пожалуй, небольшая скидка в пять дукатов поможет нам забыть об этом досадном происшествии!».

«Пять дукатов? Да это же натуральный грабёж! - воскликнул было Сколлопендри, но, взглянув на вампира, осёкся. - Простите, я не то имел в виду! Я хотел сказать, это был бы истинный грабёж, если бы скидку эту требовал у меня какой-нибудь вшивый сатиришка или хилый сильф. Но для такого солидного синьора, как вы, это в самый раз!».

Не желая испытывать судьбу, нотариус тут же принялся за дело. От волнения руки его дрожали, однако он старался выводить каждую букву, дабы не прогневать столь опасного посетителя. Наконец, кропотливый труд завершился, и Винченцо с Конрадом скрепили документ своими подписями.

«Благодарю вас, господин Сколлопендри! - сказал вампир, отдав Умберто причитающуюся плату. - Приятно было иметь с вами дело!».

«И мне…с вами…тоже», - пробормотал нотариус.

Попрощавшись с бледным, как мел, Сколлопендри, Винченцо и Конрад вышли на улицу.

«Браво, Конрад! - сказал правовед. - Вы были великолепны! Умберто, к слову, уже давно стоило хорошенько проучить! Теперь к делу. В ближайшие дни я напишу от вашего имени исковое заявление и подам его в суд. Заседание, скорее всего, назначат через пару недель. О точной дате вас непременно оповестят. Следующей же после суда ночью жду вас у себя, дабы поведать о результатах. Касаемо оплаты: пятнадцать дукатов вы оставляете мне сейчас в качестве задатка, ещё десять отдадите в случае успешного исхода. Если же мне не удастся выиграть дело, дополнительной платы я с вас не возьму, однако задаток останется у меня. Вас устраивают такие условия?».

«Более чем устраивают, господин Судиделли! - сказал Конрад. - Вот ваш задаток. Для настоящего профессионала мне денег не жалко. Не зря ведь говорят, что скупой платит дважды! Желаю вам успехов и искренне верю в торжество справедливости!».

Попрощавшись с вампиром, Винченцо отправился восвояси.

«Да уж, таких судебных процессов Генвеция ещё не видела! - подумал он. - А значит, нужно подготовиться, как следует!».

***

Две с половиной недели спустя настал тот знаменательный день, на который назначили заседание. Винченцо Судиделли, как всегда, явился к зданию суда заблаговременно. Здание это, надо сказать, всегда более напоминало ему своим видом крепость, нежели обитель правосудия: серое, с толстыми стенами и узкими, словно бойницы, окнами. Сравнение это превосходно отражало всю суть деятельности данного учреждения. Каждый день суд осаждали полчища заявителей, некоторые из которых порой даже пытались идти на штурм. Работники суда, в свою очередь, отбивались от них, как могли, отыскивая в документах малейшие неточности и отказывая в приеме. Те же из заявителей, кому посчастливилось избежать придирок, чувствовали себя истинными триумфаторами.

Внутри здания, прямо напротив входа, располагалась внушительных размеров статуя, изображавшая Юстино, бога правосудия. В вытянутой руке божества некогда находилась книга, символизировавшая собой свод законов Генвеции. Однако книга эта уже давным-давно куда-то исчезла, новую же никто сделать так и не удосужился. Так и встречал бедный Юстино всех посетителей с протянутой рукой, словно нищий на паперти. Злые языки утверждали, что такой образ бога как нельзя лучше передаёт сущность современной судебной системы.

У входа в зал заседаний расположились представители знатнейших генвецианских семей. Самому их присутствию Винченцо ничуть не удивился: хотя формально в суд на вампира подала городская управа, фактически вся власть была распределена между этими могущественными и влиятельными кланами. Именно из числа представителей данных династий, как правило, выбирали дожа – верховного правителя Генвеции. Однако странным было то, что сегодняшнее заседание решили почтить своим присутствием главы семейств, которые обычно присылали вместо себя кого-нибудь из младших родственников. Здесь был суровый Рубио Маньячини со своей женой Колеттой, урожденной графиней Чикатини. Чуть поодаль стоял Яго Торгашелли, более известный в городе под прозвищем «Яго-скряга». Здоровяк Салерио Ожирелли, не любивший стоять, уселся сразу на двух стульях, ещё полтора стула занимала рядом с ним его дочь Пухлинда.

Наконец, двери зала отворились, и собравшиеся проследовали внутрь. Солнечный свет едва проникал сквозь узкие окна, и лишь немногочисленные свечи слегка разгоняли полумрак. В дальнем конце зала за массивным столом сидел закутанный в чёрную мантию судья, синьор Разрулли. Судья этот не был местным уроженцем и прибыл в Генвецию всего несколько лет назад. Однако репутация, которую он имел у себя на родине, позволила ему незамедлительно занять вакантную на тот момент должность. Разрулли слыл истинным фанатиком своего дела. По слухам, он даже перебрался жить в здание суда, чтобы иметь постоянный доступ к архивам и библиотеке, где проводил ночи напролёт.

Объявив о начале рассмотрения дела, судья кратко изложил присутствующим суть спора и, убедившись, что обе стороны настаивают на своих требованиях, объявил о переходе к прениям. Первым, по традиции, полагалось изложить свои доводы представителю истца. От лица городских властей сегодня выступал Марко Коррупционе, известный в Генвеции юрист и один из главных конкурентов Винченцо. Презрительно смерив взглядом Судиделли и ухмыльнувшись, Марко начал свою речь:

«Ваша честь! Думаю, нет нужды объяснять, что само присутствие в нашем славном городе столь опасного существа ставит под угрозу жизни каждого из нас. Ведь, что бы там не говорили о том, что человеческую кровь он не пьет, вампир всегда останется вампиром. Но, хвала небесам, наши законы позволяют нам избавиться от этого незваного гостя, не прибегая к насилию, подобно каким-нибудь дикарям. Итак, сто пятьдесят лет тому назад Конрад фон Блутзойфер явился в Генвецию и самовольно, не спрашивая дозволения у городской управы, занял на кладбище склеп. Земля, на которой расположено кладбище, принадлежит городу. Поскольку собственником склепа, ввиду отсутствия как сделки по продаже, так и гражданства Генвеции, синьор фон Блутзойфер быть не может, фактически он стал арендатором. Однако за все полтора века он не заплатил ни дуката, в результате чего городская казна понесла немалые убытки. Кроме того, столь длительная неуплата позволяет не только взыскать недоимку, но и принудительно выселить фон Блутзойфера из склепа. Посему требования прошу удовлетворить в полном объёме!».

Окончив свою речь, Коррупционе с торжествующим видом уселся на скамью. Настал черёд Винченцо. Выйдя на середину зала и откашлявшись, он обратился к судье:

«Ваша честь! Аргументы моего уважаемого коллеги не выдерживают малейшей критики, поскольку полностью противоречат генвецианским законам. Начнем с того, что кладбище, действительно, расположено на городской земле. Однако склепы на нем строятся гражданами за свои средства и становятся собственностью частной, а не городской. Склеп же, о котором идёт речь, уже давно никем не посещается и является бесхозяйным. Таковым он был и сто пятьдесят лет назад, когда его занял синьор Блум…синьор Конрад. Всё это время Конрад заботился о склепе и даже два раза делал внутри ремонт, что говорит о нём как о добросовестном приобретателе. Наконец, за давностью владения синьора Конрада следует признать собственником склепа. Да, именно собственником, поскольку проживание в Генвеции на протяжении более тридцати лет, как вам известно, даёт ему право именоваться гражданином!».

«В гробу видал я таких граждан!» - послышался из зала голос Яго Торгашелли.

«В самом деле? - парировал Винченцо. - Я бы, синьор Торгашелли, на вашем месте поостерегся от подобных высказываний! Ибо как ещё вы могли видеть синьора Конрада в гробу, кроме как тайком проникнув в его склеп? А это, между прочим, карается по всей строгости закона!».

«Что за чушь! - громко воскликнул Торгашелли, вскочив со своего места. - Я имел в виду вовсе не это!». Однако судья, постучав молоточком по деревянной подставке, потребовал тишины в зале.

«Благодарю, ваша честь! - сказал Винченцо. - Моя речь окончена. Полагаю, что приведённые аргументы вполне весомы».

Синьор Разрулли, объявив прения законченными, удалился в совещательную комнату. Спустя некоторое время он вернулся, и угрюмое лицо его выражало крайнее недовольство. Сквозь зубы он процедил решение: в требованиях городской управы Генвеции к Конраду фон Блутзойферу было отказано полностью. Судя по всему, такому итогу судья был очень не рад, но доводы Судиделли не оставляли ему другого выбора. Марко Коррупционе скорчил кислую мину и начал бубнить что-то об обжаловании.

Однако радость Винченцо несколько омрачилась, когда он ненароком перевёл взгляд на Рубио Маньячини и увидел, как тот показал одному из подручных жест: сжал кулак и резко повернул его, словно что-то выкручивая или ломая. Жест этот Судиделли знал очень хорошо, и он не предвещал ничего хорошего.

***

Около полуночи Самир постучался в кабинет Винченцо и объявил о прибытии Конрада. Спустившись вниз, Судиделли застал своего клиента сидящим в кресле и читающим вестник суда, где публиковались все недавние решения.

«И меня ещё называют кровопийцей! - воскликнул вампир. - Да эта судебная система столько крови высасывает, что мне и не снилось!». Затем он, наконец, заметил вошедшего правоведа и промолвил:

«А, господин Судиделли! Не томите же: каков итог?».

«Что ж, дело я выиграл, - сказал Винченцо. - Но радоваться пока, увы, преждевременно».

«Почему же?» - удивленно спросил вампир.

«У меня есть все основания полагать, что вас хотят убить, - сказал правовед. - Я случайно стал свидетелем, как Рубио Маньячини даёт своему слуге приказ. С этим негодяем шутки плохи, уж поверьте!».

«В самом деле? И что же мне теперь делать?» - спросил Конрад.

«Пока я ждал вас, мне удалось придумать план вашего спасения, - заявил Винченцо. – Сейчас вы вернётесь в свой склеп, а вместе с вами отправится мой помощник Самир. Он поможет обмануть людей Маньячини, инсценировав вашу смерть!».

«Как же он сможет сделать это?» - поинтересовался вампир.

«Скоро вы сами всё увидите! - улыбнувшись, ответил Судиделли. - Поверьте, для джинна это не составит большого труда!».

Затем Винченцо позвал Самира и, отведя его в сторонку, начал вполголоса что-то объяснять. Конрад не мог разобрать ни слова, однако заметил, как лицо джинна озарилось довольной улыбкой: предложение начальника ему явно пришлось по душе.

«Что ж, сейчас Самир захватит кое-что с чердака, и вы можете оправляться в путь! - сказал Судиделли, обратившись к вампиру. - Ну а я пока вернусь в свой кабинет и продолжу разбирать бумаги. Жаль, что мне придётся пропустить такой роскошный спектакль. Но дела не терпят отлагательств! Желаю вам удачи!».

Попрощавшись, Винченцо отправился наверх, где его уже ждала верная Маурелла.

***

Самир и Конрад вернулись на следующий день вскоре после захода солнца.

«Это просто невероятно, господин Судиделли! - воскликнул вампир, едва переступив порог. - Если бы не вы с Самиром, был бы я сейчас обыкновенным покойником, а не восставшим из мёртвых! Отныне я уже дважды у вас в долгу!».

«Безопасность клиентов для нас превыше всего! - заверил Конрада Винченцо. - Расскажите же скорее, как всё прошло!».

«Сначала, признаться, я очень удивился, когда Самир достал с чердака какое-то чучело и взял его с собой - начал вампир. - Даже не представляю, откуда у вас такое взялось!».

«От прежнего владельца дома на чердаке осталось много разных необычных вещей, - сказал Винченцо. - Довольно странный синьор был, откровенно говоря».

«Но ещё больше я изумился, когда, придя в склеп, Самир положил чучело в мой гроб и что-то прошептал себе под нос, - продолжил Конрад. - Спустя мгновение я уже лицезрел в гробу свою точную копию! Смотрелось жутковато, надо сказать. Раньше ведь я не задумывался о том, как выгляжу со стороны, когда сплю. Оставалось самое томительное и тревожное: дождаться убийц. Мы, вампиры, при необходимости можем не спать днём, хотя даётся нам это не без труда. Пришлось коротать время, рассказывая Самиру о днях моей юности в Негмарии. Сколько крови утекло с тех пор…впрочем, неважно. Признаться, я уже начал думать о том, что вы ошиблись, и никто меня убивать не собирается. Но вдруг, на закате, возле двери склепа послышался шум. Самир тут же велел мне замереть и не двигаться. Он сотворил ещё одну иллюзию, которая придала нам облик статуй».

«Позвольте мне рассказать, что было дальше, - сказал джинн. - В склеп вошли трое крепких мужчин в красной форме – той самой, что носят все прислужники семейства Маньячини. Убедившись, что «вампир» крепко спит, один из них достал молоток. Другой подал ему осиновый кол, и началась расправа. Мне пришлось изрядно постараться, чтобы изобразить, как копия синьора Конрада кричит и бьётся в предсмертных судорогах! Наконец, убедившись, что дело сделано, люди Маньячини удалились прочь, а мы с синьором Конрадом тут же направились к вам. Несчастное чучело я оставил лежать там, пробитое колом. Иллюзия будет действовать ещё трое суток!».

«Это замечательно, Самир! - воскликнул Винченцо. - Главное, не забудь снять иллюзии с самого себя и нашего клиента! Разумеется, изваяния из вас получились весьма симпатичные. Но боюсь даже представить шок какого-нибудь случайного ночного прохожего, встретившего вас по пути сюда. На улицах Генвеции не так часто можно увидеть ходячие скульптуры!».

Осознав свою оплошность, Самир смутился:

«Простите, синьор Судиделли! Мы с синьором Конрадом были так взволнованы и так спешили, что совсем об этом позабыли!». Сказав это, джинн произнёс заклинание, рассеявшее иллюзии. Затем, продолжая бормотать извинения, он удалился прочь.

«Позвольте поинтересоваться, господин Судиделли, где же вы нашли такого необыкновенного помощника? - спросил вампир. - Полагаю, к вам в руки каким-то образом попала волшебная лампа?».

Винченцо рассмеялся.

«О джиннах ходит множество легенд, синьор Конрад, - сказал он. - Будто бы они живут в лампах или старых бутылках, исполняют желания и являются едва ли не всемогущими. Увы, но всё перечисленное – не более, чем выдумки. Это, впрочем, не делает джиннов менее достойными восхищения, ведь они – прирождённые творцы миражей, не ведающие себе равных. Думаю, что именно иллюзии джиннов лежат в основе всех сказок об исполненных желаниях, ведь сотворённые ими образы так правдоподобны! А ещё они умеют изменять собственную форму. Благодаря этой способности в истории Самира и в самом деле фигурирует древняя лампа: именно в ней он, уменьшившись, и проник на территорию Генвеции. Дело в том, что на родине у Самира были, скажем так, размолвки с одним из авторитетных представителей преступного мира. Вот и пришлось ему пуститься в бега. Поговаривают, за голову его до сих пор кругленькую сумму выплатить готовы. В Генвеции же наш восточный друг старался не привлекать себе внимания. Но всё его мастерство не помогло ему укрыться от зоркого ока генвецианской Колдовской Стражи. На него надели специальные оковы, не позволяющие использовать магию, и заточили в тюрьму. Ещё чуть-чуть, и Самира ждала высылка обратно в Джиннистан, где ему грозила неминуемая смерть!».

«И тут, надо полагать, в этой истории появляетесь вы», - сказал Конрад.

«Совершенно верно, - с гордостью сказал Винченцо. - У меня в Колдовской Страже приятель служит, он-то мне о Самире и рассказал. Я, разумеется, не мог позволить джинну пропасть, но что я мог сделать? Ведь ситуация казалась заведомо проигрышной, никаких законных оправданий здесь и быть не могло! И тогда я решил пойти на хитрость. Не зря ведь говорят, что глас народа – глас богов. Это означало, что нужно было обеспечить заключённому поддержку общественного мнения. Договорившись со своим знакомым-печатником, я начал распространять по городу листовки, в которых рассказывалась история Самира. В ней он представал не просто каким-то приезжим нарушителем, но джинном-вольнодумцем, претерпевшим от тирании. Я в красках расписал, как на своей страдающей от деспотизма родине Самир дерзнул открыто заявлять о гражданских правах и свободах, а также о преимуществах республиканской формы правления. Именно этим и навлёк он на себя немилость джиннистанского эмира, вынудившую его искать укрытия в вольной Генвеции. Разумеется, такие слова не могли не тронуть сердца наших свободолюбивых сограждан. И вскоре под стенами тюрьмы толпа уже выкрикивала требования освободить джинна-республиканца, узника совести. Затем, под моим руководством, Самир написал на имя светлейшего дожа прошение о предоставлении политического убежища. Дож, опасаясь народного гнева, дал джинну не только убежище, но и гражданство. Ну а Самир, исполненный благодарности, с тех пор работает в моей компании».

«Потрясающе! - восхищённо произнёс вампир. – Мне, право, не доводилось прежде встречать столь же находчивого человека, как вы! Однако вернёмся к нашему делу. Как вы намереваетесь поступить дальше? Этого мерзавца Маньячини нужно вывести на чистую воду!».

«Об этом мне нужно хорошенько поразмыслить, - сказал Судиделли. - Боюсь, что одного лишь свидетельства Самира для судьи будет недостаточно. Мне нужны ещё улики, и я их непременно найду! Вам же я бы порекомендовал временно перебраться в какой-нибудь другой склеп. Не подумайте, будто я сомневаюсь в искусности Самира, но осторожность излишней не будет!».

«Хорошо, господин Судиделли, у меня как раз есть на примете один славный склеп в противоположном конце кладбища! - сказал Конрад. - Ну а сейчас, с вашего позволения, я отправлюсь по своим делам. Передайте мне весточку через Самира, как только вам удастся что-то отыскать!».

Попрощавшись, вампир направился было к выходу. Но тут Винченцо, которому неожиданно пришла в голову любопытная мысль, окликнул его:

«Синьор Конрад! Позвольте напоследок задать вам один вопрос! Вам известно что-нибудь о том, кому принадлежал склеп до того, как стал вашим пристанищем?».

«Увы, господин Судиделли, я ничего об этом не знаю, - сказал Конрад. - У входа было выгравировано какое-то имя, но оно уже давным-давно стёрлось. Осталась лишь первая буква «Ч», но едва ли это скажет вам о многом. Когда я впервые вошёл в склеп, он был совершенно заброшенным, а саркофаг, рядом с которым я поставил свой гроб, пустым».

«Пустым?! - воскликнул Винченцо. - И это не показалось вам странным?».

«Да, поначалу я немного удивился, - слегка смущённо ответил вампир. - Но этому можно найти вполне логичное объяснение. Скорее всего, родственники покойного со временем построили более просторный фамильный склеп и перенесли останки туда».

«Что ж, звучит вполне разумно, - задумчиво произнёс Судиделли - Не смею вас больше задерживать! Всего доброго!».

Когда вампир ушёл, Винченцо позвал Самира и сказал ему:

«В этой истории слишком много подозрительного. Мне не верится, что Рубио Маньячини так заинтересовался склепом исключительно ради наживы. Прямо сейчас я собираюсь отправиться на кладбище искать ответы на свои вопросы. Мне нужно, чтобы ты объяснил мне, как найти склеп синьора Конрада».

«Но синьор Судиделли, - сказал джинн, - не лучше ли мне отправиться с вами и самому всё показать? К тому же, вам может понадобиться моя помощь!».

«Нет, Самир, я хочу, чтобы ты остался здесь и занялся бумажной работой, - сказал Винченцо. - Не переживай, я смогу защитить себя, если это будет необходимо».

Самир нехотя согласился, и Винченцо отправился в путь.

***

Новая часть генвецианского кладбища, ухоженная и аккуратная, даже ночью внушала своим видом покой и умиротворение. Однако скоро свежие захоронения остались позади, и чем дальше шёл Судиделли, тем мрачнее и тревожнее становилось вокруг. Старое кладбище густо заросло деревьями, чьи ветви, словно бесчисленные руки со скрюченными пальцами, тянулись к путнику. Многие надгробия покосились, а некоторые склепы и вовсе частично обрушились, являя взору своё содержимое – каменные саркофаги и полуистлевшие гробы. От такого зрелища даже спокойному и уравновешенному Винченцо становилось немного не по себе. Быть может, и правда стоило взять с собой Самира?

Наконец, вдали показался склеп, принадлежавший вампиру Конраду. Судиделли ускорил шаг, но затем замедлился, всматриваясь в темноту: в тенях близ склепа ему почудилось движение.

Винченцо свернул с тропинки и начал медленно приближаться к цели, скрываясь среди захоронений и стараясь не шуметь. Спустя некоторое время ему и в самом деле удалось разглядеть две фигуры, стоявшие у входа в склеп. Одна из них принадлежала невысокому тучному мужчине. Другая же, напротив, была высокой и тощей. Когда тощий заговорил, Судиделли, спрятавшийся за одним из надгробий, стал вслушиваться в его слова. Хриплый голос напомнил ему о Конраде, однако звучал он куда более низко и зловеще.

«Он мой! Снова мой! Наконец-то! - торжествующе воскликнул незнакомец. - Отныне и навсегда этот склеп возвращается к своему истинному хозяину! Сейчас я отправлюсь внутрь, дабы полюбоваться поверженным врагом и насладиться своим триумфом. А ты отправляйся обратно. Если кто-нибудь спросит обо мне, скажи, что я вернусь позже – когда утолю свой голод!».

От услышанного Винченцо пробрал озноб. Неужели ещё один вампир? И, в отличие от Конрада, человеческой крови он явно не гнушался!

Толстяку, очевидно, тоже было жутко. Осторожно выглянув из-за своего укрытия, Винченцо заметил, как у того дрожали коленки.

«Ну, чего встал, как вкопанный - обратился к бедолаге вампир. - Не бойся, утолять свой голод тобой я не планирую. Кровь таких увальней, как ты, мне совершенно не по вкусу!».

«Но синьор, - промямлил толстяк, - разве вы не планируете остаться здесь? Я думал, что помогу перенести сюда новый гроб и обустроиться».

«Не сейчас, - сказал вампир. - Я переберусь сюда позже, когда завершу кое-какие дела. Но даже после этого я буду время от времени возвращаться в прежнюю обитель. Так что гроб понадобится мне именно там. Здесь же я буду отдыхать в своём любимом саркофаге! А теперь ступай прочь, да побыстрее!». С этими словами упырь развернулся и вошёл в склеп.

«Слушаюсь, синьор!» - пискнул толстяк и со всех ног пустился прочь. Винченцо решил незаметно последовать за ним.

Слуга вампира, похоже, так боялся своего господина, что ни разу не обернулся до самых кладбищенских ворот. Преследовавшему его Винченцо это, разумеется, было только на руку. Неподалёку от ворот стоял крытый фургон, запряжённый двумя лошадьми. Толстяк сначала направился к нему. Однако затем он остановился, после чего сменил курс в направлении ближайших кустов, откуда вскоре послышалось журчание. Не теряя ни минуты, Судиделли запрыгнул в фургон. Там, за ширмой, он обнаружил тот самый гроб, о котором упоминал вампир. Открыв крышку и убедившись, что гроб пуст, Винченцо забрался внутрь. Ещё на кладбище ему пришла в голову идея попытаться незаметно проникнуть в то место, которое упырь назвал своей «прежней обителью». Пожалуй, это был единственный способ узнать больше об этом загадочном вампире и о его связи с семейством Маньячини.

Толстяк-слуга вернулся, и фургон отправился в путь.

Ещё никогда Винченцо не чувствовал себя столь неуютно, как в этом деревянном ящике. Разум его не покидали мысли об ужасной участи погребённых заживо. Даже когда он слегка приподнял крышку, чтобы впустить внутрь немного воздуха, перед взором его была всё та же непроглядная тьма. Винченцо молил богов, чтобы путешествие окончилось скорее. Но время, как назло, текло убийственно медленно. Чтобы хоть как-то отвлечься, Судиделли начал представлять себе, куда направляется фургон. Отчего-то он почти не сомневался, что конечной точкой пути станет загородная вилла клана Маньячини. По Генвеции давно уже ходили слухи о зловещих тайнах, скрывавшихся за её стенами.

Наконец, фургон остановился. Было слышно, как толстяк поручил двум слугам занести гроб внутрь. Те, судя по всему, полагали, что гроб будет пустым, и поначалу удивились неожиданной тяжести. Но страх перед «синьором» был столь велик, что никакого излишнего любопытства не последовало, и нелёгкую ношу доставили на место с предельной аккуратностью.

Убедившись, что всё вокруг стихло и слуги ушли, Винченцо с чувством облегчения открыл крышку и выбрался наружу. Он очутился в небольшой комнатке, которую тускло освещала одинокая догорающая свеча. Вдоль стен высились громадные шкафы, а напротив двери стоял письменный стол. При этом поверхность стола пустовала, а его ящики, как и дверцы шкафов, оказались закрытыми. Судиделли, надеявшийся отыскать улики, почувствовал горечь разочарования.

Тут он заметил, что в дальнем углу комнаты что-то блеснуло. Оказалось, что это было треснувшее зеркальце в изящной оправе. Складывалось впечатление, что кто-то со злостью отбросил его прочь и больше о нём не вспоминал. На обратной стороне зеркальца обнаружилась монограмма с инициалами «Ч. Ч.».

«Что ж, за неимением лучшего, сгодится и эта находка», - подумал Судиделли, пряча зеркальце за пазуху.

Теперь Винченцо необходимо было выбраться наружу, не попавшись на глаза слугам. Осторожно приоткрыв дверь и убедившись, что в коридоре никого не было, он беззвучно выскользнул из комнаты. Кругом царил мрак, и двигаться приходилось на ощупь вдоль стены. К счастью, путь оказался прямым. Не прошло и десяти минут, как Судиделли очутился перед массивной дверью. Но заветный выход был заперт. Долгие поиски затвора или щеколды оказались тщетными. От досады Винченцо выругался и ударил про треклятой двери ногой. С другой стороны тут же послышался голос:

«Синьор Чезаре, это вы? Вам что-нибудь нужно?».

Поначалу растерявшись, Винченцо всё же смог взять себя в руки и ответить, стараясь как можно точнее изобразить хриплый голос вампира:

«Да, это я! Принеси-ка мне ещё свечей, а то последняя уже догорает! Я собираюсь отдохнуть, так что просто оставь их на столе и не тревожь меня!».

«Слушаюсь, синьор!» - ответил голос.

Слуга не заставил себя долго ждать. Винченцо едва успел спрятаться за распахнувшейся дверью, а открывший её молодой человек с факелом в руке проследовал вдаль по коридору. Дождавшись, когда стихнут шаги, Судиделли поспешил прочь.

Оказавшись, наконец, снаружи, правовед не поверил своим глазам. Вместо загородного пейзажа взору его предстала обыкновенная генвецианская улица. Позади возвышалось знакомое здание с толстыми стенами и окнами-бойницами. То самое, которое он только что покинул, воспользовавшись чёрным ходом.

Совершенно сбитый с толку, Винченцо не мог даже пошевельнуться. Однако, успокоившись, он почувствовал, как в мыслях его всё начало вставать на свои места.

***

Рассмотрение дела о покушении на вампира Конрада фон Блутзойфера было назначено на утро понедельника. Не изменяя собственным привычкам, Винченцо Судиделли явился к зданию суда заранее. На сей раз его сопровождал Самир.

У самого входа они нос к носу столкнулись с синьором Маньячини.

«Эй, Судиделли! – воскликнул Рубио. – На что ты рассчитываешь? Твои доказательства столь же смехотворны, как и ты сам! Или думаешь, что судья поверит этому джинну-пройдохе, которому ты обманом помог получить гражданство?».

Ничего не ответив и даже не взглянув в сторону нахала, Винченцо и Самир зашли внутрь. Мгновение спустя следом за ними незаметно прошмыгнула чёрная кошка.

Зал заседаний в этот день казался темнее и мрачнее обычного. Ещё более угрюмым, чем всегда, казался и судья Разрулли. Открыв заседание, он предоставил слово единственному свидетелю обвинения – Самиру, попросив его подробно рассказать о происшествии. Попутно судья задавал джинну каверзные вопросы, из которых следовало, что никого из нападавших Самир не знал лично, а вывод об их связи с семейством Маньячини сделал исключительно на основании цвета униформы.

Далее выступил представитель стороны защиты, которым оказался всё тот же Марко Коррупционе. Суть его напыщенной речи сводилась к тому, что у обвинения не было реальных доказательств вины Рубио Маньячини или кого-либо из его подчинённых. Доводам Самира верить было нельзя – будучи подчинённым Судиделли, он лгал и клеветал, выполняя приказ начальства. Наконец, Марко особенно подчеркнул, что сама формулировка «покушение на жизнь вампира» абсурдна, ибо нельзя покушаться на жизнь мертвеца.

Наконец, настал черёд Винченцо. Встав прямо напротив судьи, он обратился к присутствующим:

«Уважаемые сограждане! Сегодня я явился сюда для того, чтобы доказать, что жизнь каждого из нас драгоценна и неприкосновенна! И не важно, идёт ли речь о человеке, об отпрыске Древних Народов или о ком-то другом. Мой коллега утверждает, будто закон не обязан защищать жизнь вампира, потому что у него, якобы, и жизни-то никакой вовсе нет. Да, сердце моего клиента не бьётся уже несколько веков. Но если прочие мертвецы преспокойно лежат себе в гробах и тихо, мирно разлагаются, то покойник Конрад отличается беспокойным нравом. Он самостоятельно передвигается, общается, питается – все признаки жизни налицо! Поэтому с правовой точки зрения вампира следует признать живым. Приём этот называется «юридическая фикция». Вам ли, синьор Коррупционе, об этом не знать!».

Марко в ответ скорчил свою традиционную кислую мину, а Винченцо продолжил:

«Я не стану спорить с тем, что показаний Самира недостаточно для обвинения. Однако у меня имеется доказательство, подтверждающее, что истинный преступник прямо сейчас находится среди нас, в этом зале!».

Присутствующие замерли от изумления. Выдержав небольшую паузу, Судиделли сказал:

«Покопавшись в городских архивах, я обнаружил, что склеп синьора Конрада ранее принадлежал одной знатной особе. Это был потомок старинного генвецианского рода, последней представительницей которого ныне является синьора Колетта Маньячини. От былой славы этого клана, владевшего некогда несметными богатствами, не осталось почти ничего, кроме одной вещицы, волею судьбы оказавшейся в моих руках. Это треснувшее зеркальце в богато украшенной оправе. Само зеркало я заменил, однако оправа осталась прежней. Так что вы без труда узнаете её, синьор Разрулли! Или, правильнее сказать, синьор Чезаре Чикатини!».

С этими словами Винченцо достал зеркальце и направил его прямо перед собой. Те, кто стоял ближе к Разрулли и мог видеть зеркало, ахнули: судья в нём не отражался!

Чары, скрывавшие истинный облик вампира, рассеялись, и изумлённая публика увидела бледный лик и звериный оскал с острыми клыками. Прохрипев заклинание, мнимый судья обратился в летучую мышь и полетел прочь.

«Стража! Закройте все окна и двери! Скорее!» - закричал Винченцо. Однако стражники оцепенели от ужаса и не могли сдвинуться с места.

Неожиданно в воздухе мелькнула чёрная тень.

«Маурелла? Не может быть! Как? Откуда?» - думал Судиделли, не веря своим глазам. Однако он не ошибся: одним прыжком кошка прервала бегство вампира, поймав его на лету. Едва лже-судья, освободившись от острых зубов, очутился на полу и принял прежний облик, рядом с ним появился Самир, приставивший к горлу самозванца серебряный кинжал.

***

Следующей же ночью Конрад фон Блутзойфер, сидя в уютном кресле возле камина, внимательно слушал рассказ Винченцо Судиделли:

«Чезаре Чикатини стал вампиром около трёх с половиной веков тому назад. Спустя столетие, он принял решение покинуть Генвецию. Кровь местных жителей ему приелась, и Чезаре захотелось открыть для себя новые вкусы. Долгие годы странствовал он по свету, пока, наконец, не задумал вернуться обратно. Утверждает, что ностальгия замучила. Приняв облик своей последней жертвы, злосчастного судьи Альберто Разрулли, синьор Чикатини явился в город. Можете представить себе его изумление, когда он обнаружил, что его любимый склеп давным-давно занят другим вампиром! Чезаре оказался в затруднительном положении. Обращаться к вам напрямую он не стал, поскольку боялся, что вы можете раскрыть тайну его пребывания в Генвеции. Напасть на вас он также не мог, ведь древние вампирские обычаи запрещают причинять вред сородичам – по крайней мере, собственноручно. Тогда Чикатини решил отыскать своих потомков и с горечью обнаружил, что таковых почти не осталось. Последней представительницей его рода оказалась Колетта, жена Рубио Маньячини. Однажды ночью вампир отправился на виллу Маньячини и предложил испуганным супругам сделку. Он обещал устранить всех неугодных клану, причём таким образом, что на семейство не должна была пасть и тень подозрения. В свою очередь, Рубио необходимо было помочь Чезаре вернуть склеп. Недолго думая, Маньячини согласился. Помимо прочего, он помог новому союзнику найти временное пристанище. Тут-то и пригодилось Чикатини его человеческое обличье! Надо сказать, что роль судьи он играл весьма убедительно. Наконец, спустя несколько лет, когда последний враг семьи пал от вампирских клыков, глава клана приступил к выполнению своей части договора. То, что произошло далее, вам известно. Всю эту историю Чезаре поведал на допросе в Колдовской Страже».

«У меня просто нет слов, господин Судиделли! – воскликнул Конрад. – До сих пор не верится, что я не сумел почувствовать присутствие сородича. Надеюсь, что теперь и Чикатини, и Маньячини получат по заслугам! Не могу понять лишь одного: как в суде вдруг оказалась ваша кошка?».

Винченцо улыбнулся, поглаживая лежавшую у него на коленях Мауреллу. Та уже успела привыкнуть к обществу вампира и более не выражала недовольство его присутствием.

«О, эта синьора не перестаёт удивлять меня! – сказал правовед. – В жизни не встречал кошки сообразительнее! Говорят, её прежней хозяйкой была могущественная ведьма. А чародейки, как известно, своих спутниц просто так не выбирают!».

«Этот мир поистине полон тайн, - сказал Конрад. – И даже в тех, что не разгаданы, есть особая прелесть! Перед тем, как покинуть вас, разрешите мне обратиться с небольшим предложением. Мой долг перед вами столь велик, что одним лишь золотом его не оплатишь. Посему прошу вас: позвольте мне стать вашим помощником! Знаю, у вас уже есть Самир. Однако в отличие от него я могу работать по ночам, так что ваша фирма сможет принимать клиентов круглые сутки! К тому же, я готов служить вам за чисто символическую плату, ведь для меня это вопрос чести. Что скажете?».

«Разумеется, я согласен, Конрад! Не смею вам отказать!» - сказал Винченцо. И мысленно добавил: «И уже предвкушаю, сколько славной нежити и нечисти теперь станет нашими клиентами!».

Вскоре довольный вампир удалился, в нетерпении ожидая следующую рабочую ночь.

Винченцо, утомлённый насыщенным днём, задремал в кресле. Однако через полчаса в дверь постучали.

Судиделли решил сам встретить ночного гостя. Взору его предстала очаровательная молодая дама. Она была столь красива, что поначалу показалась Винченцо ангелом. Но мгновение спустя он почувствовал лёгкий запах серы. А это, как известно, аромат отнюдь не ангельский. Присмотревшись, юрист обомлел: у посетительницы были змеиные глаза, а голову её украшали маленькие рожки.

«Приветствую вас, синьор Судиделли! – сказала чертовка. – Я – Белль Зевулла из пятого круга Преисподней! Наслышана о ваших успехах в деле того вампира, потому и решила обратиться. Дело в том, что пару лет тому назад я заключила сделку с Яго Торгашелли, и со своей стороны честно выполняла все условия. Но этот негодяй посмел обмануть меня! Ведь он обещал мне свою душу! Но, когда пришёл час расплаты, выяснилось, что никакой души у старого прохвоста нет вовсе! Моей деловой репутации нанесён непоправимый вред! Все прочие демоны теперь надо мной потешаются! Пожалуйста, помогите мне привлечь подлеца к ответу, а уж я в долгу не останусь!».

Растерявшийся сперва Винченцо взял себя в руки и ответил:

«Конечно, синьора Зевулла! Я непременно помогу вам! Думаю, вам следует поведать мне обо всём более подробно. Проходите, присаживайтесь в кресло, устраивайтесь поудобнее! Чаю не желаете?».

+3
22:01
722
Mik
15:14 (отредактировано)
В этой истории хороший юмор. Сатира, игра слов, отсылки к нашей действительности. В паре мест я прямо посмеялся. Показалось, что немного затянуто. Некоторые диалоги можно сократить, смысл не потеряется, а читатель заскучать не успеет. Личность главного злодея слишком предсказуемая, автор дал слишком много намеков вначале. А вот финт с кошкой в финале, на мой взгляд, наоборот, выглядит рояльным, кошке недостаточно внимания было уделено вначале, чтобы в кульминации отводить ей так, мимоходом, такую значимую роль. Возможно, с количеством разговоров перегруз. Если большинство событий показать, а не пересказать устами персонажей, то рассказ от этого лишь выиграет.
Да, и с оформлением диалогов нужно что-то делать. Такое оформление никуда не годится.
В целом, неплохая юмористическая история.
Загрузка...
Светлана Ледовская

Достойные внимания