Быть королём

- Эй! Ты слышал, что король умер?

Такими были первые слова Ветра тем утром своему другу. Ветер очень долго ходил по всему Авалону, выискивая Граннуна: ему хотелось быть вестником.

Гран всю ночь проспал на ветке вяза (своего дома у него не было), и вместо щебета птиц и мягкого авалонского солнца он услышал пронзительный, полный бодрого энтузиазма голос, который никак не способствовал хорошему настроению при пробуждении.

Юноша приоткрыл один глаз, сонно глянул на лицо друга. Да, всё тот же Ветер: хвост длинных рыжих волос, изумрудные глаза и заношенное черное пальто, обшитое почившими морскими тварями

- То есть как? - голос спросонья слушался плохо и немного хрипел.

“Наверное, это шутка такая”, - вяло подумал он. На то были причины: умереть на Авалоне чрезвычайно сложно, и чтобы избавиться от кого-то особенно надоедливого приходилось сажать его в темницу на целую вечность, а то и дольше.

Ветер облокотился на ветку.

- Говорят, он стал человеком и умер в мире людей.

Такой поворот заставил Граннуна открыть второй глаз:

- А...А кто теперь король?..

- А в том-то и дело, что никто! - радостно воскликнул вестник. - Наш Лоргнет никому не передал силу, и трон теперь пустует!

Граннуну тут же представился королевский зал и трон, поросший плющом, с кельтской резьбой на красном дереве и мягкой бордовой спинкой. Свет всегда заглядывал сквозь витражные окна справа, освещая зал радугой, и ощущение лёгких сумерек делало помещение по-настоящему величественным.

Странно было представлять его без Лоргнета.

Юноша рывком поднялся и сел на ветку. Сердце забилось чуть чаще.

- Это чтоооо, значит, будет войнаааа? - нараспев сказал он.

- Да какая война, с кем, с паками? - осклабился Ветер.

- Да хоть бы и с ними!

- Успокойся, кровожадное ты создание! Давай сначала послушаем, что другие говорят.

Ветер развернулся, обернулся через плечо:

- Пойдём, они как раз собираются у Дворца.

Граннун потянулся, зевнул, схватил ближайшее яблоко и побежал вслед за другом.

Лес Авалона мог служить образцом того самого волшебного леса фей, про который люди так любили слагать песни и легенды. Тут текли реки с самой чистой водой; вековые дубы с изумрудными кронами нежно склонялись над всяким путником; звери и птицы жили бок о бок, без опаски, а запах трав мог вскружить голову любому.

Это был рай для любого, кто когда-либо выходил за пределы Авалона.

Большинство фей жили в домах-деревьях - таких высоких, что, казалось, путались ветками в облаках.

Дворцом, где обычно жили король и королева, служил Дуб. Размеры этого дерева поражали воображение: казалось, корни его оплетают весь остров, а ствол выше всякой горы. К Дворцу вёл небольшой (сравнительно с самим деревом, конечно) двор. Массивные ворота держались на двух ясенях, а стена была кропотливо сложена из серебряных булыжников.

Если смотреть на Дуб-Дворец снизу, то можно увидеть небольшие балконы: комнаты дворцовых жителей, задрапированные летящим шёлком и обрамленные ветвистыми перилами. В древе регулярно проводились танцы, пиры и собрания: так жители острова развлекали себя часами, днями, годами…

В тот день в королевском зале собралось всё население Авалона: феи, паки и все чудовища лесов и подземелий. Они толпились, толкались и кричали. Конечно же, кто-то начал танцевать, кто-то петь, кто-то - драться. Благой и Неблагой дворы напали друг на друга самым неприятным образом, быстро превратив собрание в ребяческую потасовку.

Ветер и Граннун прибились к колонне. Какой-то нахальный пак пытался им доказать что-то невразумительное, но друзья быстро объяснили ему, что таким тут не рады.

Граннун метнул огрызок яблока в чью-то голову и, послушав обиженный вой, довольно улыбнулся:

- Ну, где там новый король уже?

- Я же говорю - нет его.

- Я про вести. Где вести? А что будем делать, если не узнаем? Давай похитим человеческого короля, а? Ну давай!

- Да нам же от короля за это влетит...ооооооо! - Ветер осознал всю степень хамства и восхитился.

Друзья рассмеялись и рявкнули на какого-то бедолагу.

Внезапно кто-то сзади дёрнул Граннуна за пепельную прядь, заставив юношу взвыть от обиды и полоснуть ножом пустоту: обидчик успел увернуться.

Конечно же, это оказался Шое: обросший неряшливый пак. Он ухмылялся во всю клыкастую пасть и размахивал туда-сюда облезлым хвостом.

- Что, беспризорник, решил найти себе хоть какую-то нору?

- Заткни-ка пасть, - предупредил Граннун, демонстрируя нож (каменный, конечно, ведь, как известно, железо на Авалоне мог держать только король).

- Ну, сейчас, ага, да, взял и замолчал, когда у меня такой шанс над тобой подшутить, ага!

С этими словами Шое дёрнул оппонента за ухо и, ехидно смеясь, запрыгнул на шкаф, продолжая потешаться уже оттуда.

Граннуну не повезло ни с ростом, ни с прыгучестью, но вот ножи он метать умел. К несчастью, в статичную цель лучше, чем в ловкого пака, так что оружие лишь ударилось в стену и упало на пол, что вызвало новый приступ смеха у Шое.

Выругавшись теми словами, которые он выучил у людей во время Дикой охоты, юноша остался беспомощно стоять у колонны.

- Ой, дааааа ладно тебе, - верещал Шое. - Ну не грусти, малыш! У каждого из нас свои таланты, и ты обязательно найдёшь свой… Ой, нет, я забыл, не найдёшь! - новый приступ хохота. - Ничего, да, ну, зажжется новая звезда...лет через...лет через….через МИЛЛИОН! Ахахахаха! Может, тогда поселишься где-нибудь на небе и будешь являться нам по ночам!! Ахахахаха!!!

Остальные ши только косились на безумного шкафного пака. Их очередь потешаться над фактом отсутствия всяческой привязанности у Граннуна давно прошла и теперь им было на это совершенно всё равно.

Почти всем. Иногда попадались такие, как Шое, которые с неслыханным энтузиазмом издевались над этим фактом.

Когда Гран был совсем маленький (несколько сотен лет назад), он очень расстраивался по этому поводу, долго плакал у реки и всё думал, как бы ему полететь в ночное небо, чтобы вернуться к своему дому. Потом понял, что некоторые вещи недостижимы даже для абсолютного волшебства короля фей (после часовых допросов оного), и успокоился.

“Ну и пусть феи цветов привязаны к цветам, а феи земли - к корням! И пусть эти тупые паки связаны со зверьем, мне, знаешь ли, плевать! Я зато свободный!” - доказывал он Ветру и самому себе за бутылкой вина.

Ветер слушал, кивал и качался на потоках лёгкого бриза. Думал: “Угораздило же его родиться от искры умирающей звезды, бедолага!” и подливал ещё вина.

Время прошло, ши наскучила эта тема, и только Шое хохотал на шкафу.

Глаза Граннуна недобро блестели. Они были цвета стали и становились совсем холодными, когда он злился.

- Что ты мне сделаешь? А? А? Ничего, ты сюда даже не допрыгнешь! Но попытайся, давай, может, к небу полетишь, а? К звёздам! - продолжал монолог Шое.

Пока Граннун лихорадочно шарил вокруг в поисках метательных снарядов, Ветер зевнул, потянулся, и внезапно в зал влетел вихрь такой силы, что тут же сбил шкаф с Шое впридачу. До пака слишком долго доходило происходящее: пока он удивлённо моргал глазами, лёжа на полу, Граннун уже бросился на него, схватил за лохматую шерсть на голове и с силой ударил затылком о пол.

- Когда же ты успокоишься? - прошипел он. - Когда же ты отстанешь от меня уже?

Шое снова рассмеялся, сплевывая кровь на камень.

- А не хочу! А мне нравится! Ра-звле-ка-юсь.

Граннун залёс кулак для нового удара, но Ветер дёрнул его за плечо:

- Гран, смотри! Советники вышли!

Пришлось отпустить пака и подняться: глупо пропускать то, ради чего шли.

Советники выплыли перед троном: цветные, воздушные. Они были одними из немногих, кто действительно походил на фей из человеческих книг.

Все четверо встали так, как и стояли тысячелетиями: по правую и левую сторону от пустующего трона.

Запахло розами - приторный запах королевского совета. Один советников у трона тихо сказал:

-Слушайте! - и все замолчали.

- Лоргнет - наш король, - сказал он, - умер.

По залу пронёсся шепот всех оттенков и эмоций.

- Всё, что нам надо знать - это то, что он не передал свою силу никому, как это положено.

Гневный вздох толпы. . Граннун кожей чувствовал все эмоции волшебного народа.

Глашатай чуть повысил голос:

- Но! Перед тем, как умереть, он оставил нам послание!

Он развернул свиток. Кашлянул.

- “Поскольку рядом со мной нет того, кто был бы достоин стать королём… - он сделал паузу. - Я решил оставить свою силу тому, кому улыбнётся смелость, храбрость и удача. Я заключил свою силу в цветок, который прорастёт на Авалоне в ту секунду, как я перестану существовать. Сорвавший этот цветок обретёт силу короля фей".

Глашатай убрал пергамент. Граннун и Ветер только переглянулись, в то время как бушующая волна криков захлестнула зал.

- И это всё? И это всё?! - слышалось отчетливее всего.

- Всё, - отрезал советник. - Получается, что новым королём станет тот, кто сорвёт цветок.

- А где его искать-то?!

На это советники не ответили. Глянули холодно и уплыли куда-то вглубь дворца.

Во Дворце поднялся настоящий ураган, по сравнению с которым потасовка перед собранием казалась ребяческой возней. Ши летали, кричали, кричали, наперебой пророчили исход предприятия. И если благие ещё старались вести себя прилично, то неблагие готовы были разобрать дворец по щепкам и собрать заново.

Ветер схватил Граннуна за тонкое запястье и потащил в сторону окна. Оказавшись на балконе, он швырнул своего друга вниз, хлопнул в ладоши, и сильный порыв воздуха подхватил юношей прежде, чем кто-то успел удариться.

От зала до земли, вообще-то, было совсем недалеко лететь, и без порыва ветра было бы скорее обидно, чем больно.

Феи приземлились на вечнозелёную траву, увернулись от летящего стула и бегом скрылись в лесу, подальше от криков. Забрались на первое попавшееся дерево.

- Ну и ну, - Ветер дышал со свистом, но не от усталости, а просто как всегда, - сколько королей при мне менялось, а такого трюка ни разу не видел!

- Много ли при тебе их сменилось?.. - с сомнением спросил Граннун.

Ветер неопределенно пожал плечами, отыскал на поясе флягу, сделал глоток и протянул другу.

Пойло обожгло горло, Граннун закашлялся.

- Эй, дружище, ты чего! - Ветер похлопал его по спине.

- Да я просто думаю…

- Непривычно, понимаю!

Они рассмеялись так, что все птицы поспешили убраться прочь.

- Так вот! - Граннун сделал щедрый глоток, поморщился и вернул флягу. - Я придумал! Это почему у меня нет места привязанности тут, а? - его глаза начали лихорадочно блестеть.

- Потому что звезда упала… - начал было Ветер, но его перебили.

- Нет! Потому что я должен стать королём!

Он хлопнул ладонью по стволу дерева и захохотал от прилива силы и вдохновения (а может, от собственной самоуверенности) .

- Я стану королём, Ветер! И никто больше не скажет, что я беспризорник, ведь я буду всем Авалоном!

- Ммммммм…. - прокомментировал эту идею его друг.

Граннун вскочил на ветку, развернулся, сделав на ходу странное танцевальное движение, спрыгнул на землю, снова рассмеялся:

- Ну ты подумай! Подумай! Это будет моя земля, мои правила, мой народ! Ло- ргнет был мудрым стариком, но не хватало веселья, а я… - тут он запнулся, потому что политическую позицию времени продумать не было, - а я буду хорошим королём!

Он тряхнул головой, и волосы блеснули серебром.

-Ты уверен? - Ветер всё ещё сомневался, хотя знал, что разубедить друга не получится.

- Конечно! Да! Абсолютно! Пошли искать цветок, я тут все клумбы перерою!

Не в силах сдерживать себя, он ринулся в лес, еле-еле касаясь земли. Через пару секунд Граннун исчез среди зарослей.

Ветер вздохнул, посмотрел на небо, сказал:

“Ну, что ж”, - и побежал следом.

Если в человеческом мире есть замечательное выражение “спрятать иголку в стоге сена”, то на Авалоне оно вполне могло быть переделано в “спрятать мак среди цветов”, потому что абсолютно весь остров был усыпан этими замечательными растениями: полчища одуванчиков украшали поляны, фиалки росли между камней, незабудки расположились на лесных опушках, а уж розы так плотно наводнили сады, что было сложно дышать!

Сейчас все ши столкнулись с цветами в качестве проблемы и рассеянно бродили среди посадок, критично осматривая каждый листочек.

Одна фея - маленькая, проворная, с копной каштановых кудрей руками выкапывала корни пионов.

- Хвоя, - обратился к ней Граннун, - зачем ты ищешь королевский цветок, если всё равно не сможешь стать королём?

Хвоя вскинула голову, сощурила миндалевидные глаза:

- Стану королевой, что непонятного?

И, решив, что достаточно отвлеклась, вернулась к рытью.

Граннун огляделся, наблюдая за раскопками то там, то тут. Ветер как раз подоспел, поправляя морские звёзды на плаще.

- Ну что, какую ромашку ты хочешь препарировать первой?

- М…

Граннун замялся. Всё-таки некоторые цветы были связаны с феями напрямую и, если сорвать чью-то, грубо говоря, суть, то могут начаться проблемы.

Судя по возмущенному крику в глубине сада, кто-то из искателей об этом не подумал.

- Похоже, план Лоргнета заключался в том, что мы должны друг друга перебить, тогда и короля выбирать не придётся, - покачал головой Ветер.

Граннун задумчиво огляделся, словно пытался оценить сомнительную тактику бывшего правителя, и кивнул.

- Мда, перекопать весь Авалон, попутно уничтожая дома других фей - это, конечно, весело, но что-то тут не то….

Он наклонился к ближайшему тюльпану, неуверенно занёс над ним руку, подержал несколько секунд и опустил.

- Нет, совсем не то…

Ветер отвлёкся, рассматривая марципановые облака. Он часто улавливал особенные потоки воздуха, наслаждаясь ими, и вот сейчас чуть ли не растворился, смотря на белокурых воздушных барашков. Ветер очень жалел, что не мог взлететь достаточно высоко, чтобы плыть вместе с облаками, так что всё, что ему оставалось - падать в рассветный туман, представляя, что под ним сейчас не мокрая земля, а несколько километров воздушной пустоты.

Он улыбнулся своим мыслям. Вот бы найти достаточно большую птицу….

- Ну, конечно, - его притихший друг внезапно рассмеялся,- я всё понял!

Граннун снова вскочил, схватил Ветра за плечи, заглянул ему прямо в глаза, широко улыбаясь.

“У него должны быть совсем другие глаза, - почему-то подумал Ветер. - Они должны быть чёрными, со звёздами в глубине, а у него как лёд. Что-то неправильно…” - но додумать он не успел: дорогой друг с холодными глазами уже тащил его куда-то.

- Мы весь день будем шататься по острову?

- Не, мы заглянем во Дворец и пойдём в другое место!

- В какое? - не секунду растерялся Ветер, а потом понял.

Ши, которые встречались им по дороге, упивались своей новой игрой. Многие уже дрались, некоторые просто сосредоточено уничтожали клумбы. Там, где раньше рассыпались яркие соцветия, теперь неприглядно торчали корни и клубья земли.

Граннун и Ветер прошли сквозь Ворота. Некоторые феи - почти дети - обдирали лепестки роз, поэтому ими была устлана вся дорожка.

А вот сам Дворец пустовал: цветов там почти не было, только камни да древесина. Трон всё так же одиноко стоял, ожидая развязки истории.

Граннун посмотрел на него, задумчиво остановился, но потом одёрнул себя: не время!

Перепрыгивая через ступеньки, он начал подниматься по винтовой лестнице. Толстый алый ковёр глушил шаги, а позолоченные винтовые перила покорно ложились под руку, помогая отталкиваться.

Ветер спешил следом.

Они оказались в круглом коридоре: с этого момента весь Дворец представлял собой спираль с комнатами и одним залом, который был так высоко, что никто туда никогда не ходил.

-Ты решил прийти в поисках цветка туда, где цветов вообще не растёт? - Ветер рассматривал резьбу на стене.

- Нет, я сюда пришёл, чтобы найти Божидара.

Ветер заинтересовался ровно настолько, насколько и усомнился в трезвости друга.

- А как Божидар-то?..

- О, вот он!

Граннун поспешил дальше по коридору туда, где только что скрипнула дверь.

Перед дверью с подносом, полным вина и фруктов, стоял мужчина. Высокий, под два метра, он был одет в расшитый чёрный камзол, тёмная борода аккуратно собрана в косу, а взгляд тревожно блуждает туда-сюда.

Он был полукровкой, этот Божидар, поэтому и выглядел так специфично. Вырос в мире людей, спокойно себе там жил, периодически удивляясь, почему у него такие острые уши, а потом, во время Дикой Охоты, Лоргнет наткнулся на него, порадовался, да и забрал с собой на Авалон.

Конечно, Божидар оказался не единственным полукровкой на острове: ши забирали с собой и людей, и своих детей (тех, которые появились благодаря людям, конечно же) и держали у себя в качестве слуг, с любопытством наблюдая за процессом старения и умирания.

Граннун всегда немного сочувствовал таким вот “нездешним выродкам” (не его цитата). Возможно потому, что тоже чувствовал себя лишним - он не знал и долго думать об этом не хотел.

- Боооооожидар!

Граннун всегда растягивал его имя. Хорошее отношение - это не повод иногда не вывести из себя.

Слуга поморщился, повернулся. Пробормотал “привет” почти беззвучно.

Ши бесцеремонно взял вино с подноса. Божидар не возражал. Он привык.

Чтобы с ним нормально говорить,феям приходилось задирать головы, особенно субтильному Ветру. Поэтому он быстро забрался на подоконник и наблюдал за развитием событий оттуда.

Граннун откупорил бутылку, выпустив наружу кисловатый аромат вина. Сделал глоток. Он едва доставал полукровке до подбородка, но всё же смотрел на него сверху вниз.

- Чего грустишь, Божидар?

- Лоргнет умер, а я его любил.

Божидар привык, что народ, у которого он жил, прямолинеен и бессердечен.

- А...- протянул Граннун. Подумал над взаимосвязью.

Ветер скрылся за тяжёлой красной шторой на секунду, затем явился вновь.

- Гран, чего ты хотел-то? - напомнил он.

- Да, точно. Божидар, куда он пошёл?

- В смысле? - нахмурился слуга.

- Ну, Лоргнет. Он же пошёл в мир людей умирать, но вдруг он сказал тебе, куда?

Божидар поник, опустил глаза. Граннун нетерпеливо ждал, постукивая ногтями по бутылке.

- В Прибой, - буркнул полукровка. - Он хотел в Прибой.

Вереница ласточек пролетела за окном. Раздалось пение лесного народца, потом крики. Солнце с любопытством заглянуло через стекло, озарив своими лучами три фигуры.

Одна из них: та, что мечтала стать королём - рассмеялась, хлопнула в ладоши, напрочь забыв о бутылке в руке, и выругалась, облившись.

Ветер сдёрнул штору с карниза и заботливо протянул другу.

Бежевая рубашка выглядела так, слово Граннуна только что убили, заколов ножом в грудь, но он решил не обращать на это внимания. Из-за потери вина он расстроился больше.

Промочив пятно любезно одолженной шторой, он сказал Ветру:

- Ну что, идём в Прибой?

- Думаешь, цветок там?

Граннун не ответил. Посмотрел на Божидара, прикусил губу, явно обдумывая, насколько ему можно верить в таком деликатном вопросе, как захват власти и, развернувшись, пошёл вниз по коридору, жестом позвав за собой друга. Ветер крикнул:

- Я жду тебя внизу!

И, открыв раму, прыгнул в небо.

Ах, как он любил эти моменты! По-настоящему живым он чувствовал себя только в миг полёта, когда воздушный поток подхватывал его и любезно спускал вниз. Когда во всём мире не было ничего, кроме невыносимой лёгкости и свободы.

Всего несколько мгновений он был безудержно счастлив.

Счастье закончилось быстро, но Ветер не жалел. Он знал, что скоро будет летать.

Оказавшись на земле, он осмотрелся в поисках друга. Понял, что их разделила стена и побежал ко входу, бормоча по дороге старое надёжное "заклинание" :“хоть бы не разминуться”.

Они встретились у ворот. Граннун ходил от дерева к дереву, сложив руки на груди.

- Пошли!

Это был не вопрос. Это был план.

Ветер только кивнул.

Путь к переходу (в то время никому бы и в голову не пришло называть переход потешным словом “портал”) лежал через самую окраину сада. Вообще на острове было всего около четырех известных переходов, но этим местные жители пользовались чаще всего, по причине доступности.

Идти было недалеко: каких-то десять минут шагом, если не натыкаться на воинствующих претендентов на трон.

Мимо одних розовых кустов, других розовых кустов, роз другого оттенка, чайных роз, садовых роз, роз, которым ещё никто не придумал названия…

“Когда я стану королём, - подумал Граннун, закрываясь от приторного запаха, - я повырываю всё розы с корнем и сброшу в океан. Пусть растут астры".

Наконец они добрались до небольшой позолоченной дверцы, обрамлённой цветами. Ключа не было, переход всегда был открыт, но никому и в голову бы не пришло шастать туда-сюда каждый раз, как только взбредёт в голову. Потому что даже Ши понимали: за всё нужно платить.

Конечно, плата никогда не была огромной: плохое самочувствие, временная потеря слуха или просто закономерная неприятность, которую обидчивый мир подбрасывает под ноги. Возможно, только поэтому род человеческий мог жить относительно спокойно, не подвергаясь постоянным набегам волшебного народца.

Граннун решительно открыл дверь. Из темноты пахло плесенью, не было видно ни зги. Он нахмурился, обернулся - тут ли Ветер? - и сделал шаг вперёд.

*******

Лиза шла с ярмарки, закрываясь от снега. В руках несла корзину с овощами, хлебом и мёдом, а на голову накинула яркий платок из самой мягкой шерсти. Этот платок она купила на оставшиеся от продуктов монеты: влюбилась в него сразу же, как увидела на прилавке и твёрдо решила сделать сама себе подарок. Крутилась перед зеркалом добрых десять минут, выслушивая комплименты от купца и, ни секунды не сомневаясь, приобрела находку.

Лизе и правда шёл этот платок: он придавал русым косам золотистый оттенок, а болотные глаза словно бы становились ещё зеленее. Вот только от холода он не очень спасал, так что пришлось девушке скрыть свою красоту за грубой серой шалью, спрятать нос, поглубже зарыть руки в варежки и так брести по дороге добрых полтора часа. Она надеялась повстречать кого-нибудь очень отзывчивого и желательно с телегой по дороге, но ей не везло: все отзывчивые люди, держащие у себя лошадей, сидели в такую погоду дома.

Так что Лиза шла до дома одна. По пути она напевала песню. Лиза знала песни только о море, потому что жила в Прибое, а когда ты живёшь в деревне с таким названием, ни о чём другом петь нельзя.

Время близилось к закату и до дома оставалось совсем чуть-чуть. Оставалось пройти только самый страшный этап: кладбище.

Лиза не считала себя трусихой, но всё же поспешила, чтобы пересечь его до темноты. На груди у неё покоились амулеты, а в глазах светилось вечное упрямство, так что бояться было совершенно нечего.

И всё же она ускорила шаг.

“Все проходят мимо захоронений каждый день! - убеждала себя она. - Тем более, мертвецам крайне затруднительно выкапываться из-под снега!”

Кладбище безмолвно покоилось на равнине. Его почти полностью замело, только серые верхушки надгробий торчали над сугробами.

Тропинка виляла между могил.

“Солнышко, солнце ясное

Будет погода прекрасная!

Морюшко, море синее

Покрылось ты за ночь инеем!” - Пела Лиза, семеня по тропинке, прижимая к груди корзину, в новом красивом платке свято уверенная, что ещё немного - и она будет дома.

Вдруг она остановилось. Сердце забилось в груди так отчаянно, слово это был зверёк в силках. Она застыла и не могла понять, что делать, надо ли бояться, надо ли бежать или всё хорошо, но просто немного страшно.

В снегу стояли двое юношей, одетые до безобразия легко: один в длинный чёрный плащ, расшитый морскими звёздами, второй - в окровавленную рубаху. Тот, что в плаще сидел на могиле и раскачивал ногами туда-сюда. Его рыжие волосы горели в закатных лучах. Они были забраны в высокий хвост и открывали острые уши.

Второй незнакомец рассматривал надгробные плиты. Он был чуть выше, волосы такие светлые, что не отличить от снега, и уши! Ох, эти уши, которые бывают только…

“У нежити!” - это была первая мысль после долгого перерыва в голове у Лизы.

Вот тут-то на неё напал ужас. Она пыталась закричать, но смогла выдавить из себя только писк.

На этот писк - птичий, затравленный, они и обернулись.

- Кто вы такие? - спросила Лиза, будто это имело хоть какое-то значение.

Юноши переглянулись.

- Э...крестьяне? - почему-то спросил светловолосый.

Эта неумелая ложь призвала неловкую тишину. Даже в пьяном бреду пришельцев нельзя было спутать с крестьянами.

- Гран, ну какие же мы крестьяне? - укоризненно спросил рыжий.

- Очень плохие! - рассмеялся его друг.

От этого смеха бедной Лизе стало ещё страшнее. Она спряталась поглубже в шарф, начала молиться всем, в кого верила, и нашарила варежкой амулеты.

Один из них был железным, и живот девушки скрутило от мысли, что это - её единственное оружие. Какой же дурой она была, когда не взяла ножа!

Опустив глаза, попыталась прошмыгнуть мимо, но тот, которого звали “Гран” появился впереди.

Снег, казалось, его совсем не беспокоил: хлопья опускались на кожу и таяли чуть медленнее, чем следовало. Он резко наклонился к девушке так близко, что она почувствовала его дыхание.

“Живой, ” - с облегчением подумала она. И застыла.

На секунду ей представилась приятная чушь.

Подумалось: “О, а вдруг это и есть сказочный принц? Вдруг он пришёл за мной, чтобы забрать в свою страну? Может, это моя судьба?”

Лиза покраснела. Опустила глаза, постаралась усмирить и сердце, и страх, и безудержную фантазию.

Граннун аккуратно поднял её голову за подбородок, заглянул в глаза.

Все надежды и мечты птичьей стаей улетели из Лизиной головы.

“Ну не бывает у принцев таких холодных глаз!”

“Принц” немного наклонил голову, с любопытством наблюдая за бурей эмоций на лице девушки.

- Скажи мне, милая…

(тут сердце Лизы забилось с новой надеждой)

- Мы ищем одного человека, - он говорил вкрадчиво, как лисица с вороной. - Его, должно быть, зовут Лоргнет. Парень с чёрными волосами, такой… Нос с горбинкой, глаза как каштаны. Не видала?

- Видала… - прошептала Лиза, дрожа от холода.

Граннун ждал продолжения. Ветер лепил снеговика на надгробии.

Лиза молилась.

Улыбка на лице будущего короля стала неестественной. Он чуть-чуть сжал пальцы, чувствуя холодную кожу девушки. Наклонился ещё, прошептал голосом, которым можно было замораживать воду:

- Ну, так где?

Лиза сделала шаг назад, попытавшись вырваться. Запнулась и полетела вниз. Овощи разметались по снегу, серая шаль упала в сугроб, сама Лиза сидела на тропинке, дрожа, и готова была разреветься от обиды и страха.

Граннун не пошевелился.

- Где?.. - повторил он.

- Пожалуйста, не ешьте меня… - взмолилась Лиза.

Ши снова рассмеялся.

- Ну вот! Мы только хотели сварить тебя в котле, но ты сказала “пожалуйста” и всё, тебя окружили защитные чары!

Он упал на колени рядом с девушкой.

- Ой, нет! Смотри! Не сработало!

Граннун схватил девушку за плечи:

- Может, если ты скажешь “пожалуйста” раз сто, то сработает, а? Хочешь попробовать?

Рыдания вырвались из Лизы:

- Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйстапожалуйстапожалуйстапожалуйста…

- Гран, не играй с едой! - раздался голос Ветра из-за сугроба. - Мы ж так тут до ночи торчать будем.

Граннун показал язык снежному архитектору (и получил фигу в ответ) и зажал рот девушки ладонью.

- Так, всё. Перестать. Где этот Лоргнет?

Он убрал руку.

- В...в могиле…

- Да это-то понятно. В какой?

- Там...там в углу… я могу показать, я покажу, только не ешьте меня, пожалуйста…

Ши поднялся. Облокотился на ближайшее надгробие.

- Ну, показывай. А мы подумаем.

Голова Ветра показалась над камнями и он облизнулся, демонстрируя разыгравшийся аппетит и знание десятков блюд из зимних девушек.

Стоя на коленях и плача, Лиза собрала овощи в корзину, подняла шаль. Протянула руку, безмолвно прося о помощи, но юноши проигнорировали это стремление, так что пришлось справляться самой.

Вся красная, заплаканная и в снегу, она пошла вглубь кладбища.

Шла и молилась, иногда оборачиваясь: а вдруг это призраки, которые уже исчезли силой её веры в лучшее? Но нет, гости следовали за ней.

Почти стемнело: лишь малиновая полоса на горизонте напоминала о солнце. Всё вокруг стало пугающе серым и одинаковым.

Лиза застыла, холод пробежал по позвоночнику. В темноте она не сможет найти нужную могилу!

- П...простите, - пролепетала она.

- Хорошо! - бросил Ветер.

- Чего ты стоишь? Это могила? - спросил Граннун.

Лиза помотала головой и покрепче сжала амулет в ладони.

- Н...нет! Слишком темно, я не знаю, как найти могилу.

Граннун нахмурился и потёр лоб.

- Она хотя бы в этом районе?

- Да…

- Ну, значит, вот она, - он указал налево.

- Почему вы так думаете?..

Лиза решила обращаться с потенциальными убийцами уважительно. Вежливость ценят все.

- Потому, что на ней меньше всего снега, а помер он недавно!

Объяснил Граннун и подошел к прямоугольнику, смешанному из снега и земли. Вместо плиты у изголовья находился серый булыжник с нарисованным кругом.

Ветер присел на корточки рядом.

- Знаешь, чего мы не взяли, мой дорогой друг? Ло-па-ты!

Гран повернулся к Лизе.

- У тебя есть лопата?

Девушка энергично покачала головой.

Граннун вздохнул, закатал рукава, сел на колени перед могилой и начал копать. Загребал ладонями морозную землю и откидывал прочь, и так раз за разом. Ветер понаблюдал немного за процессом и начал помогать с другой стороны.

Лизу колотило. Она не верила своим глазам: разграбить могилу, потревожить покой мертвеца - это же ничего ужаснее не придумаешь! Она вновь и вновь порывалась убежать прочь, но быстро понимала, что далеко не уйдёт, и всё: лежать ей самой в могиле.

Откапывали бывшего короля фей долго: заледеневшие комья земли сильно усложняли процесс. Руки ши стали чёрно-красными. Граннун порезался о камень, зашипел и с минуту зализывал рану, а потом приступил к рытью с удвоенной силой.

Мир совсем уже стал ночным, вдалеке завыли волки, метель грозила превратиться в бурю, и тогда Гран ухмыльнулся куда-то в землю, отвесил шутливый поклон и сказал:

- Добрейшего вечера, Ваше Величество!

Никто не стал тратиться на гроб для незнакомца, так что невыносимо красивое лицо Лоргнета, перепачканное в земле, и бледнее, чем снег, показалось прямо из-под земли.

Граннун ласково погладил мертвеца по щеке. Кожа его была словно камень.

Лиза снова заплакала.

- Гран, у него нет цветка.

Ветер констатировал вполне очевидный факт.

- Вижу, Ветер, вижу.

Лежа на животе у разрытой могилы, ши задумался. Лицо умершего правителя навевало грусть.

- Как думаешь, Ветер, он был доволен этим выбором?

- Мне кажется, да. Он был старше нас всех. Должно быть, он был очень рад освободиться по-настоящему.

- Хорошо тогда. Но лучше бы он держал цветок в зубах.

Граннун сел, откинулся назад и посмотрел на звёздное небо.

Утверждают, что у волшебного народа нет души, поэтому они и не могут умереть по-настоящему, но любой человек, которому Граннун рискнул бы описать свои чувства при виде звёзд, описал бы это фразой: “щемит душу”.

Иногда при виде созвездий ему отчаянно хотелось плакать. Иногда, глядя на Млечный путь - безудержно смеяться. Но одно чувство не менялось - тоска, бесконечная тягучая тоска.

И вот зимней ночью, взглянув на Большую Медведицу в мире людей, он снова вспомнил, зачем ищет цветок. Вспомнил и понял. Звериным броском он метнулся к надгробному камню, схватил его и внимательно разглядел при свете луны.

- Ветер! Ветер, смотри!

Гран сунул булыжник под нос Ветру, но он не понял.

- Этот хитрец начертил карту! Смотри! Это не круг, точнее, круг, но Авалон! А вот тут палка - это Дворец. А тут вот крест - это, наверно, и есть цветок!

- Да ладно! Ну-ка… - Ветер вгляделся в камень и тоже засиял. - Верно! А ведь верно! Пошли скорее назад, я знаю, где полная карта, мы сравним!

Друзья засмеялись, закружились, разбрасывая снег.

Лиза наблюдала за их весельем, ничего не понимая. Она лишь надеялась, что если не будет шевелиться, то они забудут про неё и уйдут.

Девушка стояла и пыталась усмирить ту часть себя, что билась между ключицами и кричала: “Ну чего ты! Это же сказка! Это волшебный народ! Пляши вместе с ними, радуйся, может, понравишься им и будешь жить в чудесной стране!”

Лиза понимала, что это обман. Но когда холодный взгляд Граннуна упал на неё и он, остановившись, подошёл к ней, тогда она была готова выпустить ту, другую себя, броситься к нему на шею и кружиться на могилах посреди декабря.

Он снова погладил её по щеке (она снова перестала дышать). Улыбнулся по-хищному.

- Ну, что ж, ты нам помогла…

- Я хочу домой…- умоляюще прошептала она.

Ветер и Граннун вновь переглянулись.

- Так иди. Мы тебя вообще не держим.

Лиза опешила.

- То есть как?

- А вот так. Мы разве говорили тебе остаться тут и выкапывать Лоргнета с нами?

- Н-неет.

- Ну и чего ты стояла тогда. Я думал, тебе интересно.

- Дурёёёёёёхаааааа! - нараспев произнёс Ветер и закружил небольшой буран вокруг себя.

И ши, развернувшись, пошли в лес.

Лиза упала на колени. В бессилии разжала ладонь. Маленькая железная монетка покатилась по варежке и утонула в снегу.

Девушка стянула с головы свой красивый новый платок и утёрла им слезы.

****

На Авалоне было тихо. С наступлением ночи ши решили сделать перерыв в своей маленькой войне и лечь спать.

Огромная медовая луна склонилась над островом, внимательно наблюдая.

Ветер стоял под её тусклым светом и смотрел на гобелен: вышивка представляла собой довольно схематичную, но всё же понятную карту Авалона.

Ветер сравнивал изображение с рисунком на камне. Он старался точно высчитать соотношение, чтобы карта не ограничивалась пометкой “ну, где-то слева”, но это было сложно: карта рисовалась кем-то без особой точности.

Граннун спал на подоконнике, свернувшись калачиком. Во сне его лицо становилось почти детским, пропадала вечная насмешка и печаль, и оставалось только что-то иное, очень чистое, что есть изначально у всего волшебного народа, что они очень быстро теряют.

Ветер повернул камень так, чтобы изображение полностью совпадало с картой. Несколько раз сверялся и недовольно поджал губы: даже ему поход к Углевому Карьеру не казался веселым приключением, а скорее неприятной необходимостью.

Возможно, Ветер согласился бы ещё раз сходить в мир людей, возможно, согласился бы проплыть на лодке в штиль по морю, возможно, согласился был съесть шпинат, но только не в Углевой Карьер.

Всё дело было в том, что на Углевом Карьере не было страшно чуть-чуть, что требовалось для веселого приключения (может, с парочкой смертей, но тут как пойдёт). На Углевом Карьере было невыносимо темно, так темно и жутко, как будто это место даже не принадлежало Авалону.

Ветер посмотрел на спящего друга. Есть ли у него хоть малейший шанс передумать? Вряд ли. Гран был настолько же упрям, насколько и легкомысленен.

Оставалось только понадеяться, что его упрямства будет достаточно, чтоб не пропасть.

Рыжий ши бесцеремонно растолкал друга.

- Хей, соня! Ты что, хочешь пропустить свою коронацию?

Жалобный взгляд Граннуна явно говорил о том, что в данную секунду он готов отдать все короны мира ради ещё пяти минут сна.

- Нас с тобой ждёт не самый приятный путь, - Ветер указал на гобелен. - Наше мёртвое Величество не ограничилось гражданской войной и загадками в мире людей, оно ещё и цветок спрятало в Углевом Карьере.

Граннун резко сел. В лунном свете он напоминал привидение. Очень недовольное привидение.

- Я даже не сомневался, - он хмуро посмотрел туда, где за кромкой леса торчали редкие скалы.

- Ну и что будем делать?

- Как, что? Идём, конечно же!

Юноша выудил из-за пояса каменный нож, пару раз ударил по дереву и, кивнув, убрал назад.

- Надо взять факелы. Эх, жаль не стащили у той девки железо. Ну да ладно! Всё, пошли скорее!

- К чему такая спешка? Вряд ли туда вообще кто-то сунется.

- А если да? А если там уже какой-нибудь Шое? Или цветок увянет? Или ещё что-нибудь, я пока не могу придумать, но уверен, оно обязательно произойдёт.

Они вышли из зала, на ходу захватив факелы, стоявшие вдоль дороги скорее для красоты, чем для пользы.

Путь предстоял неблизкий: несколько часов ши шли по большой дороге, иногда натыкаясь на спящих,но не тревожа их покой. После небольшого привала свернули на маленькую лесную тропку, задорно петлявшую между маленькими озерцами. Ночные птицы выводили трели, лягушки нестройно хорили.

Друзья почти не разговаривали.

В небе смущенно задребезжал рассвет, и Ветер сказал:

- Сейчас нам налево, мне кажется. Потому что прямо будет селение, а нам до него доходить не надо.

- Налево, так налево!

Граннун вошёл в высокую траву. Штаны промокли в росе до колен, но он не обратил на это внимания. Ветер шёл по следам.

Ещё час пути и вот, наконец-то, скалы. Лишь три из них были высокими - чуть выше сосен - остальные приземисто расположились кругом.

Это и был Углевой Карьер: чёрный, зубастый.

Чужой.

Сильно пахло чем-то горьким и глиной. Граннун дотронулся до небольшого камня, и его ладонь тут же стала чёрной. Он брезгливо вытер её о рубаху, надеясь, что она станет единственной жертвой в этой истории.

В нескольких шагах от края скал зиял провал, глубокий, с озером на самом дне и дюжиной пещер в стенах.

Путники заглянули вниз. На них тут же напало странное чувство страха и печали.

- Как думаешь, они там?.. - голос Граннуна чуть дрогнул.

- Они всегда там, Гран. В этом-то и беда.

Они тихо отошли от края, сели за скалой.

- Не думаю, что стоит зажигать факелы, - покачал головой Ветер. - Так они точно нас заметят.

Гран нахмурился. Вытащил нож.

- Да, ты прав. Слушай: я тогда спущусь, а ты карауль тут.

- И что я сделаю, карауля?

- Не знаю, вызови ветер, пусть споёт мне прощальную песню! - Граннун снова рассмеялся, но, как показалось Ветру, немного нервно.

- Гран, мне это не нравится. Давай, может, оставим эту идею, а? Мне кажется, быть королём не так весело, как ты думаешь. Давай ты будешь просто жить в своё удовольствие, ходить на Дикую Охоту, веселиться, пить вино, а вот это всё, - он махнул в карьер, - оставь какому-нибудь другому дураку, мало ли их на всём острове.

На секунду ему показалось, что Граннун согласится. Скажет: “Знаешь, ты прав, чего-то я увлёкся”, - и они пойдут домой.

Но нет, конечно, нет.

Его друг, может - единственный, может - лучший - он про это не думал, но внезапно понял; наклонился, и вдруг его бледные глаза отразили звёзды.

- Нет, Ветер. Я не могу.

Это всё, что он сказал перед тем, как встав и развернувшись, отправился в кратер. Он помахал Ветру и исчез между камней.

Тихо-тихо Ветер подошёл, сел на краешек скалы и заглянул вниз, но не увидел ничего, кроме темноты.

Первым делом земля ушла из-под ног. Граннун проскользил несколько метров по чёрной земле, отчаянно пытаясь найти хоть какую-то опору. Наконец, ему удалось зацепиться за булыжник и остановить падение.

Вжался в стенку, затих.

Но всё, что было вокруг - стук крови в ушах и свистящая тишина. Подождав несколько минут, он продолжил спуск.

“Что они сделают, если найдут меня?.. - думал он, вглядываясь в темноту. - Нет, важнее так: что Я сделаю им, если они найдут меня?”

Нож верно лежал в руке, но Граннун был более чем уверен, что против Бессмертных он бесполезен. Оставалось рассчитывать только на удачу и темноту.

И в этой самой темноте кто-то пошевелился.

Юноша замер.

“Идиот, надо было накинуть хоть капюшон!” - запоздало сообразил он.

Движение прекратилось. Через секунду звук возник вновь, что-то отпозло дальше.

Прождав добрую вечность, Граннун продолжил спуск. Один раз он глянул наверх, но не увидел ничего, кроме каменных зубьев и осколков луны. Потом посмотрел вниз: от края озера его отделяло каких-то несколько метров, которые он пересёк почти бесшумно.

Чёрная вода была абсолютно неподвижной, лишь отблески луны на поверхности позволяли не перепутать озеро с бездонной дырой. Где-то в волнах словно бы промелькнул огонёк, но снова исчез.

И тут Граннун задался вопросом, который задаёт себе любой путешественник, недостаточно хорошо продумавший план:

“А что дальше-то?”

Цветка не было видно. Он ещё не разбудил Бессмертных, но это лишь вопрос времени.

Он снова засомневался: а вдруг они неправильно прочитали карту? А вдруг старик Лоргнет захотел просто посмеяться над ними и заманил в ловушку? А вдруг цветка вообще нет?

Пока он стоял в раздумьях, время его удачи истекло.

То,что шевелилось в темноте, снова проснулось. Проснулось и неслышно поползло к гостью. Ещё чуть-чуть, ещё немного…

Что-то схватило его за ногу. Граннун инстинктивно дёрнулся вперёд, ступив прямо в озеро. Озеро издало звук, больше напоминающий ехидный смешок, и ожило. Волны его, масляные и холодные, схватили путника за рубашку, кисти рук, потянули за плечи… В отчаянной попытке вырваться Граннун кинулся к берегу, но Бессмертный протягивал к нему тонкие пальцы, и только белки безумных глаз можно было различить через всю ту черноту, что облепляла его тело.

- Ох, лучше бы этому проклятому цветку оказаться на дне! - зло крикнул Граннун в озеро, будто кому-нибудь когда-нибудь вообще помогало кричать на воду.

Он зажмурился и нырнул.

Сумеречный свет озарял пещеру. Хотя и пещерой это было сложно назвать - это скорее было подводье: озеро Уголевого Карьера колыхалось прямо над головой. Граннун посмотрел на него, больше всего радуясь возможности дышать, а потом уже - факту, что не умер. Лица Бессмертных взирали сверху, сквозь толщу воды. Безумные глаза уставились на него, но не двигались.

- О, так ты всё-таки нашёл это место. Поздравляю.

Граннун вздрогнул.

Неподалёку, прямо рядом с одинокой розой, сидел человек. Он держал в руке жбан эля и грелся в пламени небольшого костерка.

- Привет, Божидар, - Граннун сделал вид, что не удивился. - Что ты здесь делаешь?

Божидар сделал глоток из бутылки, протянул путнику. Он с радостью принял дар: вся одежда вымокла насквозь.

Человек показал на розу:

- Я тут вместе с...Лоргнетом? Не знаю, как правильно назвать.

- Ты его охраняешь?

- Нет. Не то чтобы. Скорее, приятно провожу время.

- Ага… - Граннун сделал ещё глоток. - Так ты знал, что он здесь?

Мысль, что Божидар сам захочет стать королём, даже не пришла к нему в голову. Человечность мужчины не позволяла рассматривать это как вариант

- Да. Я знал, но он просил не говорить. Думаю, он так хотел поиграть напоследок.

- А я чуть не проиграл, - Граннун снова посмотрел на Бессмертных. - Ты их не боишься?

- Чего бояться, я же почти человек. Так и так умру, я им не интересен: они просто не понимают, насколько я ближе к тому, чего они жаждут, - его лицо стало очень печальным. - А вот Лоргнет больше всего боялся присоединиться к ним. Поэтому и пошёл умирать. Я хотел пойти за ним, но он не позволил.

Внезапно на Граннуна навалилась такая сильная усталость, что всё, чего он хотел - это лечь прямо тут на пол, желательно с бутылкой сидра в обнимку, и проспать пока всё самой как-нибудь не решится. Решительно тряхнул головой: нет, он уже слишком близко.

- Божидар, - сказал он, - дай мне сорвать этот цветок.

Мужчина махнул ладонью.

- Рви, я тебе не мешаю.

Граннун засомневался. Если бы человек начал драться с ним, запрещать или отговаривать - тогда бы всё было в порядке, а так…

- Почему?

- Потому, что если ты прошёл такой долгий путь, то что, тебе я буду помехой? Ты прирежешь меня своим ножом и сорвёшь его.

Гран спорить не стал: прирежет .

- И, если оно тебе так сильно надо, - продолжил Божидар, - то забирай. Кто-то же должен принять на себя всё это. Но послушай…

Пламя костра бросило на его лицо тень, очертив скулы и острый нос, сделав его старым-старым.

- Послушай, ты же понимаешь, на что идёшь? Понимаешь, что не просто наденешь корону, сядешь на трон и будешь всем говорить, как жить? Я прожил с королём слишком долго. Ты будешь страдать, - внезапно он перешел на громкий шепот. - Ты сейчас понятия не имеешь, что это такое, а тебе придётся. Тебе придётся чувствовать всё, что чувствует твой проклятый волшебный народ. Тебе придётся впитывать всю его радость и горечь, как тряпка. Всю злобу и голод! Тебе придётся угождать каждому, и никто никогда не будет доволен. Тебе придётся мирить дома, казнить врагов, вести войны...Тебе придётся забыть обо всём, что дело тебя свободным, привязать себя к каждому, тебе придётся быть на стороне Благого и Неблагого двора, тебе нельзя будет выбрать кого-то одного. Тебе придётся, - голос его дрогнул и перешёл на крик. - Тебе придётся стать этим проклятым островом!!! Этим проклятым деревом!!! Этим проклятым цветком!!! Ради тысячи лет жизни, лишь мечтая о малейшей возможности умереть! Вот что такое - быть королём! Этим проклятым королём!

Божидар с силой ударил по земле рукой и замолк. Граннун молчал.

Несколько минут слышались только капли воды.

Он снова посмотрел наверх, надеясь увидеть там звёздное небо, но над ним колыхалась лишь чёрная вода.

Значит, так тому и быть.

- Значит, придётся, - сказал он и сорвал цветок.

Сначала не произошло ничего: алая роза покорно лежала в ладони. Потом послышался лёгкий гул, будто кто-то разбудил пчелиный улий.

А затем наступил хаос.

Угольное озеро рухнуло вниз, прямо на путешественников. Тонна воды сначала оглушила Граннуна, потом закрутила в вихре, понесла прочь, бросила о скалы. Он рванулся к воздуху, но Бессмертные схватили его когтями, начали рвать кожу и тащить в разные стороны. Один из них ухватил юношу за голову и заглянул прямо в глаза. Во взгляде Бессмертного царили ужас и тоска, и Граннун заплакал, потому что это всё отразилось и в нём.

Существа отпустили его, вода подобрала и понесла дальше. Швырнула на берег, но берег оказался небом.

Среди звёзд было холодно, космос простирался под ногами. Он снова сделал отчаянный прыжок, но рухнул вниз.

В темноте смеялись так громко и весело, что он тоже засмеялся.

В ослепительном свете солнца кто-то кричал от злобы, и он тоже разозлился.

Кто-то постоянно его хватал, царапал, целовал, бил, обнимал, и было так шумно, так невыносимо шумно, что пришлось свернуться калачиком, закрыть острые уши ладонями и пытаться сохранить разум. А волны всё наступали и наступали, казалось, он весь состоит из чёрной воды. Он слышал весь остров: каждую птицу, каждого зверя, травинку, цветок и, конечно же, каждого жителя.

“Вот оно. Вот, что значит быть этим островом…”

Его снова ударило о скалы.

- Я бужу тебя третий раз за сутки и не хочу, чтобы это становилось традицией.

Граннун нехотя открыл глаза. Верный Ветер сидел над ним, подперев щёку ладонью.

Воздух! Граннун шумно вздохнул: он, наконец-то, снова может дышать!

- Вообще я думал, - сказал Ветер, - что твоё королевское величество соизволит красиво выйти в короне из озераи и волны будут расступаться перед твоими ногами...а тебя выбросило на берег как селёдку во время шторма. И как теперь людям сказки рассказывать?

- Рассказывай первый вариант, - улыбнулся Гран. - Мне он больше нравится. Ты не видел Божидара?

Рыжие брови удивлённо приподнялись.

- Человека? Тут? Нет? А что ему тут делать?

- Потом расскажу, по дороге.

Граннун сел. Голову резко закружило так, словно он уже выпил пару бочонков вина. Подождал пару секунд, контролируя землю, затем поднялся, поддерживаемый другом.

- Как ты себя чувствуешь? По-королевски?

Граннун закрыл глаза. Отголоски всех чувств Авалона бились там, где должна быть душа.

- Можно сказать и так, да. Пойдём.

- Идём-идём. Пора представить вас народу, Ваше Величество. А ты закатишь пир в честь коронации?

- Обязательно, - рассмеялся Граннун. - Звёздный бал.