Анна Неделина №2

Сказки ворона господина

Сказки ворона господина
Работа №245

Нога адски болела. Всякий раз, когда Олег пытался пошевелиться, суставы сводило мучительной судорогой, будто кто-то вонзал раскаленный прут прямиком в правое колено. Компрессы, прогревание и всевозможные мази не помогали, а врачи лишь пожимали плечами, объясняя приступы неврозом. «Отдохнуть бы вам, товарищ Мичин», - твердили они наперебой.

Но какой тут отдых, когда маленький Александровск захлестнула волна преступлений? Люди убивали и умирали, грабили и воровали, хулиганили и… пропадали. Вот и сейчас, напротив Мичина, сидела мать Алеши Князева – Елизавета, и горько плакала в грязно-желтый, батистовый платок. Олег хотел бы её обнять и успокоить, обнадежить уверенными фразами, что всё будет хорошо, мальчик найдется, живой и невредимый. Но, во-первых, следственный отдел не утешает. А во-вторых, Елизавета - первая подозреваемая в пропаже сына, как и её муж, Дмитрий, ожидающий допроса в коридоре. Медлить и плакать некогда, а уж тем более отвлекаться на боли, которых, по мнению докторов, не существует. Олег потер переносицу и постучал карандашом по бумагам.

- Когда вы последний раз видели мальчика?

- Я уже говорила, - устало вздохнула Князева, – сначала дежурному, по телефону, и потом, когда писала заявление…

- Придется повторить ещё раз, для протокола.

- Вчера, перед сном, около десяти часов. Я читала ему сказки. А утром, он пропал. Его не было ни в комнате… - она снова уткнулась в платок, – ни в ванной, ни в кухне – нигде! Мы искали весь день, на улице, у соседей, у друзей, но никто ничего не видел!

- Значит, когда вы проснулись, Алеши дома не было?

- Нет.

- А где был ваш муж?

- Дима? Спал. Я разбудила его, когда поняла, что Леша пропал. А потом мы увидели, что входная дверь открыта.

- Но вы запирали её?

- Кажется, да.

- А мальчик мог сам открыть замок?

- Да, но… он никогда не выходил один, без спроса.

- Из дома что-нибудь пропало?

- Только Лешина одежда: футболка, шорты и кроссовки. Когда вы уже начнете его искать?

Мичин скривился. Всё это напоминало ужасный сон, дэжавю. Не считая Алеши, за год пропало еще двое мальчиков. Зимой сбежал из приюта Леня Поляков, а потом с детской площадки исчез Данила Русов. Леню вскоре нашли, насмерть замерзшим в лесу, а вот Данила словно в воду канул. Город до сих пор наглухо заклеен листовками «Помогите найти ребенка». И вот опять родители развешивают новые ориентировки: «Семь лет, глаза голубые, волосы светлые, рост метр двадцать…» А Мичин сидит в кабинете, задает одни и те же вопросы и выслушивает жалобы, что милиция плохо работает.

- Вы часто ругаетесь с мужем?

Князева смутилась. – Иногда бывает… как все.

- Вчера вы ссорились?

- Да.

- Почему?

На лице Елизаветы промелькнуло отвращение. – Он снова пришел пьяным.

- А где в это время был мальчик?

- Играл в комнате.

- А потом?

- Мы повздорили, и муж заснул на диване.

- Ночью всё было спокойно?

- Я не уверена, но, кажется, Дима вставал. Ну, знаете, как это бывает, когда у тебя похмелье.

Олег откинулся на стуле и прикрыл глаза рукой. Вдобавок к болям в ноге начиналась мигрень - то ли от летней духоты, то ли от въедливой мелодии «Белых роз», которую безостановочно крутили на улице. «Хоть бы у них там кассету зажевало, что ли».

В кабинет, громко топая и сжимая кулаки, прошел Дмитрий Князев. В отличие от супруги, он не плакал, но был явно на взводе. Мичин его понимал – у самого росла маленькая, пятилетняя дочь. Князеву нужно действовать, двигаться, искать. Он хочет бежать по улицам, проверять магазины и подъезды, заглядывать в подвалы и чердаки, прочесывать лес и речку неподалеку от города. Но приходится стоять здесь и отвечать на, казалось бы, ненужные вопросы. Он ведь не понимал, что Олег тоже ищет мальчика, но другими способами - по ответам, интонациям и мимике.

- Вы ссорились с женой?

- Нет.

- Никогда?

Дмитрий раздраженно пожал плечами: – Иногда спорили, но ничего серьезного. Как все.

«Как все. Только у всех на следующее утро дети не пропадают».

- Что вы делали в ночь пропажи ребенка?

- Спал.

- Вы ничего не слышали – шума, стуков, подозрительных шорохов?

- Нет.

- Ваша жена говорит, что вы вставали…

- Ей показалось. Я спал, как убитый.

Мичин нахмурился: - Как часто вы пьёте?

- Это в прошлом. Я завязал.

- Опять же, ваша жена говорит, что вы пришли пьяным.

- Опять же, ей показалось.

- Из-за чего тогда вы ругались?

У Князева заиграли желваки.

- Послушайте, в каждой семье бывают трудности. Не из-за алкоголя, я клянусь, что уже год не брал в рот и капли! Просто, всё время не хватает денег, а Лиза… тратит слишком много. Но я не понимаю, какое это имеет отношение к делу? Почему мы сидим здесь и теряем время, - Князев ударил кулаком по столу, – когда Леше нужна помощь?

- Успокойтесь, товарищ. Мы делаем всё возможное. Мальчика ищут.

За окном надрывался «Ласковый май». Колено пылало огнем.

+++

Полковник Павел Иванович Быков вытер пот с лысины и, прищурившись, посмотрел на Мичина.

- Ну, что там с Князевым?

Олег поджал губы. – Криминала не вижу. Думаю, что мальчик – обыкновенный бегунок. Отец пьет, родители ругаются. Вот он и отправился путешествовать.

- Тогда придет назад, - махнул рукой Быков. – Потопчется по улицам, попробует беспризорной жизни на вкус и прибежит обратно, к маменьке и папеньке под крыло.

- Угу, - буркнул Мичин. – В прошлый раз мы тоже так думали.

- Ну, должна же статистика наконец-то сыграть нам на руку? Девяносто процентов детей находятся живыми и здоровыми.

- Скажите ещё, что верите в чудо.

Олег тяжело переступил с ноги на ногу. Быков сочувствующе кивнул:

- Что говорят врачи?

- Здоров по всем фронтам. Никаких осложнений. Ни опухолей, ни воспалений, ни разрывов, ничего. Колено полностью зажило. Только я почему-то с трудом могу ходить.

Быков задумался: – Может, и правда психосоматика? Знаешь, что? - порывшись, он вытащил из недр письменного стола маленькую, картонную визитку. – Рекомендую. Татьяна Владимировна Лосева, первоклассный терапевт, моя хорошая знакомая.

- Главный врач психбольницы? Шеф, ну как-то рановато ещё…

- А ты не смейся! Она светило психологии и психиатрии. Может, посоветует чего дельного. А то, что же, списывать мне тебя? Кому нужен следак, который болеет и корчится? Сам понимаешь, в нашем деле…

Мичин скис: - Кстати, о психах. Русова опять приходила, требовала вас.

- Бедная женщина, - Быков закатил глаза. – Сказала, что хотела?

- Нет. Всё твердила, что по очень важному делу. Но увидела Князевых, и поспешила уйти. Думаю, заглянуть к ней.

- Зачем?

- На всякий случай. Её пропавший сын похож на Князева. Вдруг обострение, и она похитила мальчика?

- Ну, это вряд ли, хотя… - задумался Павел Иванович, – когда такое горе…

+++

В памяти Мичина, Любовь Русова всё ещё оставалась красивой женщиной – какой была около года назад, когда первый раз обратилась в милицию. Но сейчас она изменилась до неузнаваемости. Лицо, когда-то румяное и круглое, истончилось и посерело. Щеки впали и обвисли, губы потрескались и дрожали. Длинные, кудрявые волосы висели грязными колтунами, и сама Люба так исхудала, что походила на живой труп.

Увидев на пороге Олега, она засуетилась – провела в полутемную кухню, предложила чай. Бросив мимолетный взгляд на лежащую в мойке посуду и бегающих по столешнице тараканов, Мичин вежливо отказался. Квартира Русовой, некогда прибранная и уютная, отражала душевное состояние хозяйки. Солнечный свет не пропускали плотные занавески, в спертом воздухе кружилась пыль и паутина. Растения засохли прямо в горшках и осыпались в труху, на полу валялись какие-то объедки. Воняло кислятиной и нечистотами. Но больше всего поражали рисунки на обоях. Русова раскрасила стены черными птицами, похожими на ворон, и всюду раскидала темно-синие перья.

- Любовь Николаевна, вы приходили сегодня в участок.

- Разве? – вытаращила глаза Русова, – Ах, да! Я хотела спросить у Павла Ивановича, когда вернется мой мальчик? Сколько ещё нужно ждать?

Мичин аккуратно положил руку ей на плечо и, насколько мог, мягко произнес:

- Мы делаем всё возможное, но… сами понимаете…

- Я слышала, как по телевизору говорили о пропавшем ребенке. Вот я и подумала, что это, может быть, Данечка вернулся…

- Нет, Любовь Николаевна. Вчера потерялся ещё один мальчик.

Лицо Русовой перекосилось. Худые пальцы с длинными, грязными ногтями впились в рубашку Олега.

- Как это, как это, ещё один? – заверещала она. - Мне сказали, что больше никого не будет!

- Кто сказал?

- Все! Ваш начальник, учителя, врачиха, и даже, - она понизила голос и опасливо оглянулась, - даже сам председатель. Так что не смейте врать! Мой Даня единственный!

- Товарищ Русова, послушайте…

- Никаких других детей! – взвизгнула она, брызгая слюной. А потом вдруг сорвалась с места, возвращаясь к Мичину с пёстрой, потрепанной книжкой.

«Сказки ворона господина», - прочитал Олег.

- Вот! Вот! Здесь написано, что Даня вернется! – кричала Русова, тыкая книжкой Мичину в грудь. - Ждать осталось недолго! Уже скоро, совсем скоро…

Она успокаивалась, покачивая книжку в руках, как младенца. – Он обязательно вернется. Так сказали. Так написано. Надо лишь подождать. Совсем немного подождать…

Олег молча покинул квартиру.

+++

Хорошо возвращаться домой, когда тебя поцелуями встречает любимая жена, а маленькая дочка бросается на шею с криком «Папа!». Но, как заметил Дмитрий Князев сегодня утром – в каждой семье бывают трудности. В доме Мичина трудности начались не так давно, но когда они закончатся – большой вопрос.

Олегу даже не нужно было заходить в квартиру, чтобы знать, что Катя - любимая жена, сидит на диване и, не отрываясь, смотрит «Время» или ещё какую-нибудь дурацкую передачу. Возможно, она спросит, как прошел день, а возможно, сделает вид, что не заметила его возвращения. Кажется, дома его ждет лишь дочка, да и то, только за тем, чтобы поиграть вместе в кубики или дочки-матери.

- Ужин на столе, - прокричала Катя, едва Мичин разулся.

- Папа, смотри! Лошадка! – закричала Маша, показывая разноцветный рисунок.

Олег поцеловал дочку в лоб и прошел на кухню. Он поел в одиночестве и прибрал за собой посуду. Затем, открыл форточку и достал сигареты.

- Мы же договорились, что ты не будешь курить в доме, - услышал Мичин голос Кати за спиной.

- Я в окно! – виновато улыбнулся он.

Катя вздохнула: – Как дела на работе? Нашли мальчика?

- Нет.

- Понятно. Завтра в детском саду меня со свету сживут вопросами. Дети пропадают, а мой муж даже не чешется.

Из уст Мичина привычно вырвалось: - Я делаю всё возможное.

- Всё возможное! – расхохоталась Катя. А потом, покосившись на детскую, зашипела. – А если бы, пропала Маша? Если бы на месте мальчиков, была твоя дочь? Ты бы тоже делал это «всё возможное»?

- Даже думать такого не смей! – погрозил пальцем жене Олег. – И чего, вообще, ты от меня хочешь? Чтобы я ночевал на работе, приходил домой раз в год? А может, чтобы я совсем не возвращался? Сломал не ногу, а шею?

Катя отвернулась. Видимо, рекламная пауза в телепередаче подходила к концу. - Я хочу, чтобы ты раскрывал дела, а не закрывал их, - сказала она на прощанье.

Ночью, Олегу приснился маленький Даня. Он стоял в кромешной тьме и протягивал тоненькие, посиневшие руки. Мичин бежал к мальчику, изо всех сил, но ноги тонули в черном, вязком болоте и никак не желали его слушаться. Наконец, мужчина тяжело повалился, и топь превратилась в холодный, твердый камень. Колено пронзила резкая, мучительная боль, и Мичин с ужасом понял, что опять его сломал, но в этот раз оно уже не заживет, и он никогда не сможет больше ходить. А Даня стал уже совсем крошечным, барахтаясь из последних сил, утопая во мгле. Олег тяжело поднялся и, подволакивая ногу, сквозь обжигающие вспышки боли бросился к нему.

- Я нашел тебя! – кричал Мичин, хватая ледяные пальцы мальчика. – Я нашел его, нашел, слышишь, Катя!

Данила взглянул на Олега пустыми, побелевшими глазами, а потом открыл рот и громко каркнул.

+++

В реке нашли труп.

Не требовалось большого ума, чтобы понять, чьё это тело. Ребенок, семь лет. Волосы светлые, рост метр двадцать. Футболка, шорты и кроссовки лежали в кустах. Причина смерти – утопление.

Опознание родственниками – самая сложная часть работы Мичина. Особенно, когда речь идет о детях.

Дмитрий Князев пришел в морг первым. Он выглядел бледным, испуганным и усталым.

- Где Елизавета? – поинтересовался Мичин.

- Не знаю, - буркнул Князев. – Она почти не появляется дома. Давайте быстрее начнем.

Раздался стук каблуков, и по лестнице, в темно-синем платье, поднялась Лиза.

- Где ты шляешься? – сквозь зубы прошептал Дмитрий.

- Не твоё дело, - отрезала женщина, кивком здороваясь с Олегом.

Мичин разглядывал Князеву очень внимательно. Сколько ей лет? Кажется, нет и тридцати. Выглядит хорошо, в отличие от мужа. Волосы собраны в аккуратную прическу, на голове красный берет, на лице яркий макияж. Что это, привычка выглядеть красиво и ухоженно всегда? Или уже полностью оправилась от горя?

Тело мальчика лежало на металлическом столе, накрытое простыней. Дмитрий Князев словно застыл, стеклянными глазами разглядывая очертания трупа. Лиза нетерпеливо теребила круглые бусы на шее. Мичин откинул простыню. Князева вздрогнула и слишком резко дернула нитку. Бусины рассыпались и покатились по бетонному полу больницы.

- Это он! – зарыдала Лиза, моментально пряча лицо в ладонях. - Это Лешенька!

Князев выглядел не таким уверенным. Он пристально всматривался в тело.

- Что у него с лицом?

- Жара, вода…птицы.

- Птицы?

- Ну, чайки. Или вороны.

Дмитрий выглядел растерянно. Он часто моргал, а руки непроизвольно сжимались в кулаки.

- Нет, - наконец сказал он. – Это не мой сын.

- Ты что, совсем с ума сошел? – закричала Лиза. – Хотя, где тебе ребенка узнать! Ты же не просыхаешь! Последние мозги пропил!

- Заткнись, дура, и разуй глаза! У Лешки шрам был, вот тут, на руке…

- Рассосался, - сухо ответила Князева. А потом снова заплакала, – Это точно Леша. Да-да, я уверена. Боже, как же так? Уберите, уберите его, пожалуйста, не могу смотреть…

Мичин накрыл тело простыней.

- Нужно подписать акты…

Как только Олег потянулся за бумагами, в коридоре раздался шум и звуки борьбы.

– Где они? – истерично орал женский голос. Мичин направился к двери, но его опередили. В помещение ворвалась Любовь Русова с цепляющейся за неё санитаркой.

- Сюда нельзя, нельзя! – едва слышно лепетала девушка в белом халате, безнадежно пытаясь остановить потерявшую последний рассудок Любу.

- Это должен быть мой сын! Мой, мой! – кричала она, отталкивая и санитарку и растерявшегося Олега. Её глаза, налитые кровью, бешено вращались, а на лбу, словно шишки, вздувались синие вены.

Князева от ужаса проворно спряталась за каталкой, и Люба вцепилась в Дмитрия, стуча кулаками по его груди.

- Это должен быть мой Данечка! Слышишь, слышишь? Мой, а не твой!

Силы быстро покидали несчастную женщину. Припадок закончился, она обмякла и повалилась на пол, обхватив голову руками.

- Позовите, скорее, помощь, - шепнул Мичин санитарке.

- Вы обещали, - горько рыдала Русова, тихонько покачиваясь из стороны в сторону. - Я бы никогда, никогда не отдала его! Вы обещали, что он вернется!

Князев пытался её утешить, неловко похлопывая по спине. А Лиза, в отдалении, безучастно наблюдала за сценой. Вдруг, на секунду, на её лице промелькнула злорадная усмешка, но она тут же спохватилась и уткнулась в батистовый платок. Никто этого не заметил. Никто, кроме Мичина.

+++

В психиатрической больнице номер три стояла неожиданная тишина и покой. Лишь изредка в окна каркали вороны, и где-то в коридоре хлопала дверь. Пахло свежестью и бергамотом. Мичин наслаждался непривычным спокойствием, и с интересом рассматривал кабинет главврача. На голубых стенах висело множество картин – пейзажей, натюрмортов или причудливых абстракций.

- Увлекаетесь живописью? – спросил Олег.

- В основном это рисунки пациентов, - белоснежно улыбнулась Татьяна Владимировна Лосева, светило психологии и психиатрии. – Удивительно, но больная душа порой способна создать настоящие произведения искусства. Вам нравится? – она указала на полотно с изображением двух пересекающихся кругов. - Это VesicsPiscis, рыбий пузырь.

- И что он означает?

- Каждый видит что-то своё. Переплетение жизни и смерти, мужчины и женщины, светлого и темного.

- А вы? – поинтересовался Мичин.

Лосева задумалась и поправила очки: - Наверное, сочетание добра и зла. Впрочем, вы пришли поговорить не о картинах, не так ли?

Мичин осторожно погладил колено рукой. Передышка, увы, закончилась. Пора браться за работу.

- Я хотел узнать о состоянии Русовой. Недавно, у неё случился приступ в городском морге, и ваши санитары её забрали.

- Ах, Русова, - скривилась Татьяна Владимировна, раздраженно постукивая аккуратными ногтями по стеклу, накрывавшему стол. – Мы уже несколько раз общались с Павлом Ивановичем, ему крайне не нравятся её внезапные визиты в милицию. Но что я могу поделать?

- Она не лечится у вас?

- Состоит на учете. Увы, сейчас тяжелое время. Нет ни свободных коек, ни лишних рук. У Русовой вялотекущая шизофрения, опасности для общества она не представляет, поэтому повода для госпитализации нет. А почему вас так заботит её судьба?

Память Олега угодливо напомнила ему о сне, в котором маленький Даня хватал его холодными, синими пальцами. – Я так и не нашел её сына. Наверное, чувствую себя виноватым.

Раздался телефонный звонок. Лосева извинилась и подняла трубку. Олег поднялся с места и подошел к стенному, ореховому шкафу, с любопытством читая заголовки стоящих в нем томов: «Диагностика душевных болезней», «О псевдогаллюцинациях», «Психопатические конструкции», «Лечение острых параноидов». Особое внимание привлекала тоненькая книжка, явно выделявшаяся среди учебных пособий и энциклопедий своей красочностью. Мичин аккуратно потянул её за корешок. «Сказки ворона господина».

- Ещё раз простите, - сказала Лосева. – На чем мы остановились?

- Откуда у вас эта книжка?

Татьяна Владимировна подошла ближе и встала рядом с Мичиным. Оказалось, она намного выше, чем казалось Олегу. – Ах, эти сказки… сочинил мой бывший пациент. Он считал себя волшебником, и думал, что обладает магической силой, способной лечить или даже убивать. Мы помогли ему, так что в благодарность он прислал эту книгу.

- Я где-то видел точно такую же…, - сказал Мичин, чуть поморщившись, наступая на больную ногу.

Лосева пожала плечами: – Если хотите, возьмите себе. Ваша дочь ведь любит сказки? Но знаете, я не понимаю, зачем вы пришли? Чтобы узнать о Русовой, можно было просто позвонить. Или на самом деле вас интересует что-то другое? Быков упоминал, что вас мучает нога.

- Так заметно? – мрачно спросил Олег. – Ничего серьезного, на самом деле. В прошлом году неудачно упал и сломал колено. Травма зажила, довольно быстро, но боль осталась. Врачи говорят - соматика. Если честно, я не понимаю, как такое возможно.

Главврач прищурилась: - Что ж, это не редкость, особенно при вашей профессии. Давайте я попробую угадать. Ежедневный стресс на работе, возможно, не всё гладко в семейной жизни. Наверняка, плохо спите, а о сбалансированном питании и говорить не приходится. Вот психика и порождает конфликты, симптомами которых является невроз.

- То есть мой мозг заставляет ногу болеть, потому что я устал?

- О, - рассмеялась Лосева, - причины могут быть глубже и серьёзней. Удивительно, но в книге, которая так вас заинтересовала, тоже говориться об этом, только с точки зрения религии, веры и духовного равновесия.

- Я не верю в мистику и сказки.

- Как и я. Но, знаете, до сих пор многие проявления психопатии остаются полнейшей загадкой. Иногда, нам ничего не остается, как обратиться к знаниям предков. Обратите внимание, почти все религии делят Вселенную на три мира. Верхний, населенный добрыми сущностями, Средний – где живут люди, и Нижний, из которого к нам проникают зловредные духи. Если человека переполняют негативные эмоции – злость, ненависть, страдания – он притягивает к себе голодных демонов, которые питаются его болью и провоцируют ещё большие несчастья. В какой-то момент, духи могут полностью поработить и разрушить личность человека. Ну, чем вам не невроз?

- И что же теперь, идти в храм?

- Ваши лекарства - отдых и сеансы психотерапии. Но, увы, как я уже говорила, больница забита под завязку. Нам ужасно не хватает хороших специалистов. Однако, я могу выписать направление в область, или даже в Москву. Возьмите отпуск и поезжайте на санаторно-курортное лечение.

Мичин усмехнулся: – Увы, в милиции дела ничуть не лучше. Отдых в наше время – величайшая роскошь.

- Что ж, - грустно развела руками Лосева. – Тогда пейте чай с ромашкой перед сном.

Лишь на выходе из больницы, сжимая книжку в руках, Олег подумал: «Откуда она знает, что у меня есть дочь?»

+++

Дома невыносимо воняло жжеными травами. Мичин закашлялся и бросился открывать окна. – Катя, что за дрянь?

- Это зверобой. Чистим воздух, чтобы Машка не заболела. В детском саду настоящая эпидемия! Знаешь, я даже думаю не водить её недельку-другую…

Маша носилась по дому с пучками трав и сушеных цветов: – Уууу, я ведьма, страшная ведьма!

- Вся в мать, - улыбнулся Олег, тут же получив легкий шлепок по спине.

- Не смешно, - сказала Катя. – Эй, ведьма, иди мой руки и за стол. Будем ужинать.

Вечер прошел в тишине, но всё-таки, они были вместе. Словно дружная, любящая семья, и Мичин отдал бы всё на свете, чтобы это и правда было так.

- Заяц, почему мама на меня злится? – шепнул Олег дочке, укладывая её в кровать.

- Она не злится, - заговорщицки зашептала Машка, - она немного ра-зо-чарррр-ована. Говорит, что ты стал совсем другой, не такой как раньше, и поэтому, она не знает, как жить с тобой новым. Папа, а ты, правда, теперь другой?

- Все мы меняемся со временем, заяц. Почитать тебе сказку?

Машка отчаянно закивала.

Мичин достал «Сказки», подаренные Лосевой, и открыл книгу на первой странице.

«Сказка первая: о ведьмах

В тридевятом царстве-государстве жили-были три юные ведьмы. Как и все маленькие колдуньи, они были невероятно любопытны и непременно хотели узнать собственное будущее. Поэтому однажды, они зажгли в доме тринадцать свечей, нарисовали на полу волшебный знак и поставили вокруг него тринадцать зеркал. А потом произнесли заклинания, вызывающие богиню Гекату – покровительницу колдовства, в надежде, что она поможет им обрести тайные знания и ответит на многие интересующие их вопросы.

Но с заклинаниями шутки плохи, и вместо Гекаты на призыв самоуверенных ведьм откликнулся тот, кого меньше всего можно было ожидать. Зеркала разбились, свечи погасли, и в колдовском кругу оказался Величайший Ворон господин.

Девушки закричали, цепляясь друг за друга, пытаясь убежать из комнаты, но двери оказались наглухо закрыты, а господин Ворон рассвирепел. Он жил в самых недрах Нижнего мира и управлял армией многочисленых демонов, поэтому ненавидел, когда его напрасно беспокоили глупые человеческие создания. В назидание, он решил забрать у девушек души и унести их с собой, в темное королевство.

Девушки упали на колени и взмолились о пощаде. Тогда, господин Ворон предложил им сделку. Через тринадцать лет, они должны будут отдать ему своих детей, вместо себя. Тогда демон подарит ведьмам свободу, и уберется восвояси.

Девушки, не раздумывая, согласились, и Ворон тут же исчез, в ярко-красном, огненном пламени.

Через тринадцать лет, колдуньи выросли, и у них появились дети. Пришло время платить по долгам, и Ворон призвал их. Две из трех ведьм сдержали слово и отдали своих сыновей. А третья…»

- А третья отказалась, - громко сказала Катя и отобрала у Олега книгу. – Она заперла все окна и двери, а потом вызвала милицию. И господин Ворон, или как-его-там, остался с носом, сел в тюрьму, и больше никогда не преследовал ни родителей, ни их детей. Конец.

- Сказка правда так заканчивается? – подозрительно сощурилась Машка.

- Правда-правда, - закивал Олег, желая дочке приятных снов.

- Где ты взял эту книжку? – набросилась на мужа Катя, едва они вышли из детской.

Мичин покаянно развел руками: - Подарок… из психбольницы…

- И ты не придумал ничего лучше, чем читать этот бред дочери? Ей всю ночь будут сниться кошмары! Так что никаких вороньих сказок в моем доме!– книга полетела в мусорное ведро.

В коридоре громко зазвонил телефон. Катя, всё ещё сердясь, подняла трубку, а потом протянула её Олегу.

- Тебя вызывают.

+++

Сначала, Олег увидел ноги. Босые, посиневшие ступни болтались в воздухе. Потом, взгляд зацепился за старый халат – рваный и криво застегнутый. Из рукавов, вдоль туловища, висели руки, выпачканные чем-то красным. Мичин хотел бы запомнить Русову красивой женщиной, но теперь, она навсегда останется в его памяти именно такой – с огромным языком, вывалившимся изо рта, выпученным глазами и веревкой, обмотанной вокруг хрупкой шеи.

За столом знакомой, захламленной кухни, сидел Дмитрий Князев, уставившись в ладони.

- Что вы здесь делаете? – спросил Олег.

- Она говорила странные вещи тогда, в морге. Я думал, возможно, она что-то знает и хотел её расспросить. Дверь была не заперта, я вошел, а она… уже висела. Я сразу же побежал к соседям и вызвал милицию.

Мичин устало опустился на свободный стул. Опять горы бумажек…

- Жалко её, - тихо сказал Князев, наблюдая, как выносят тело Русовой. – Хорошая женщина… была.

- Вы знали её? До того как…

- Они учились с Лизой в одном классе. И с вашей Катей, кстати.

Олег удивленно поднял брови. – Первый раз об этом слышу.

Князев покивал: - Лиза всегда говорила, что Катька, как за мента вышла, сразу загордилась. Подруг забыла, никогда не позвонит, и в гости не позовет.

Мичин усмехнулся – это действительно в духе жены. Вытащив чистый формуляр протокола, он принялся осматривать квартиру. На стенах, всё так же, красовались черные вороны, но теперь, их глаза горели алым цветом, а на полу был начертан символ – два пересекающихся круга. В середине лежала знакомая Мичину книжка сказок. Любопытно…

- Вы ничего здесь не трогали? – спросил он Князева. Тот отрицательно покачал головой.

- Знаете, у Лешки есть такая же книга. Лиза часто читала ему… - Дмитрий задрожал. - Я не верю, что мой сын мертв. И знаю, что тот утонувший мальчик - не он.

Олег задумчиво поднял книжку: - Иногда, горе настолько сильно, что надежда обманывает сознание…

- У Леши был шрам. На руке. Я пришел с работы…пьяный. Лиза что-то варила, и принялась бубнить. Она ныла, ныла и ныла, как надоедливый комар. Меня мутило, и голова просто раскалывалась. А Лешка бегал вокруг, дергал за рубаху и требовал пойти гулять. Я хотел просто немного оттолкнуть его, чтобы он отстал, но… не рассчитал силу. Лешка отлетел назад, прямо на печку и свалил на себя кастрюлю. Боже, никогда не забуду его крик, и маленькую ручку, на которой вздувался огромный волдырь. С тех пор я пообещал, что брошу пить. И клянусь, не брал в рот и капли! Но у Леши остался шрам. Как он мог исчезнуть? Почему Лиза не видит, что это не наш сын?

Мичин повертел книгу, вспоминая, как улыбалась Князева в морге. Что-то во всем этом было не так.

- Лешка любил эти сказки, - сказал Дмитрий. – А у меня из-за них снились кошмары.

Олег раскрыл книгу: – Тут вырваны страницы.

Некоторые слова оказались подчеркнуты или обведены черным фломастером. Взгляд Мичина бегал по строчкам.

«Сказка пятая: о выборе

«В тридевятом царстве, в тридевятом государстве, жил-был король. Любил он свое королевство, и хотел, чтобы никто не испытывал ни горя, ни печали. Поэтому правил честно и справедливо, и почитали его за это подданные.

Но однажды, пришла к королю странница и поведала, что на востоке собирается огромная армия демонов. Не по нутру им счастье и радость, поэтому хотят они напасть на королевство и поглотить всех его жителей.

Испугался король и вызвал мудрецов и волшебников, чтобы придумать, как им спастись от неминуемой гибели. Но никто не смог дать дельного совета, кроме той самой странницы, принесшей дурную весть.

- Чтобы победить армию демонов, нужно заручиться поддержкой могущественного союзника. Обратись к тому, кого боятся дьявольские создания – к Величайшему Ворону господину! Но только знай – придется тебе пожертвовать самой доброй и светлой душой, живущей в королевстве!

Закручинился король, загоревал. Ведь не было никого лучше, добрее и светлее, чем его прекрасная дочь. Заперся безутешный отец в замке, мучимый страшным выбором: что ему дороже – принцесса или целое королевство?

Армия демонов подступала всё ближе, молили и плакали подданные короля о милости и спасении. Да и сама принцесса просила отца принести её в жертву, ведь она с радостью отдаст жизньза победу над проклятым злом.

Решился король. Приказал собрать на площади огромный костер и окружить его тринадцатью зеркалами. Взошла принцесса в центр костра, распустив светлые волосы, и зашептала колдовские слова.

«Улан ухан удан, кровь как питьё,

Уни яхан унхэн, плоть как еда.»

Заплакали жители королевства, от любви и жалости к юной девушке, но всё-таки подхватили заклинание.

«Улан ухан удан,

Уни яхан унхэн!»

Черные тучи собрались на небе, закрыв солнечный свет, и сверкнула первая молния, озарив землю яркой вспышкой.

- Открылась граница между мирами! – радостно захохотала странница. – Ты сделал правильный выбор, король!

Противно затрещали зеркала и лопнули. Вылетела из них стая черных воронов, с горящими, как пламя, угольками глаз. Устремились они прямиком к принцессе, ударяя её крыльями и клювами, острыми как бритва. Закрыл глаза король, не желая смотреть на гибель любимой дочери. И тут молния ударила второй раз, и попала прямиком в костер. Вспыхнули дрова за секунду, охватил огонь принцессу и воронов, и горели они, пока не обратились в пепел.

Замерли жители королевства, боясь пошевелиться. А когда ударила молния третий раз, увидели все, что восстала принцесса, и глаза её горели, словно красные угольки».

Дальнейшая история оказалась наглухо замазана. Мичин потер лоб. «Интересно, кто написал эти сказки?» На обложке, кроме названия и красочных картинок с рисунками воронов, не было ничего – ни издательства, ни имени автора.

- Что-то тут нечисто, - тихо бормотал Князев в углу. – Я узнаю, я непременно узнаю, что.

+++

- Ты что, товарищ, читать не умеешь? – в дверях психиатрической больницы стояла огромная, седая женщина и тыкала Олега в объявление, приклеенное к двери. – У нас карантин! Эпидемия! Грипп ходит! Нет-нет, никого не пускаем!

- Я – капитан милиции, веду следствие. Нужно срочно поговорить с главврачом или, хотя бы, заведующим отделением.

- Ишь ты! – второй подбородок старухи заколыхался от возмущения. - А ордер у тебя есть? Или ещё какая бумажка, чтобы я тебя пропустила? Сколько можно повторять – карантин! Да и всё равно - нету никого из руководства!

Дверь с грохотом захлопнулась. Мичин со злости пнул валяющийся неподалеку камень в стаю ворон, сидевших возле грязной лужи.

- Карр! – взмыли они в небо и уселись на деревянную крышу больницы. - Карр, карр! – повторяли птицы, словно дразнясь. Олег поднял глаза, чтобы погрозить им кулаком, и мог поклясться, что заметил Лосеву. Она наблюдала за ним из окна и улыбалась.

+++

- Зачем ты хочешь вызвать Татьяну Владимировну в участок? Какой такой допрос, скажи на милость?

- Посмотрите на книжку, которую она мне дала. Её явно писал больной человек. Сказки о пропавших детях, ритуалах и демонах. Лосева говорила, что автор - бывший психбольной. А вдруг он до сих пор живет в Александровске? Что, если он опасен? И похищает детей – Русова и Князева…

- Ты сам с ума сходишь, Олег! Леша Князев пошел купаться и утонул. Это грустно и ужасно, но так случается! Сам же знаешь, что никакого насилия против мальчика не было! Просто родителям следует лучше следить за детьми. Дело закрыто, потому что дела нет.

- А второй мальчик? Даня Русов?

- Сын матери-одиночки? У которой съехала крыша? Мы ищем его, но, если честно, я всё больше склоняюсь к мысли, что она сама мальчика и убила. А потом… тяжелое чувство вины, психоз - вот тебе и суицид. Причем тут Лосева?

- Я просто хочу знать, кто издает и пишет эти сказки.

Быков вздохнул.

- Их издает сама больница. А пишут пациенты. Не смотри на меня так, всем нужны деньги, а книжки – неплохой бизнес. Особенно, с нашим финансированием. И что теперь, всех в тюрьму сажать? Лосева просто хотела немного заработать, для пользы больных.

Павел Иванович хлопнул Олега по спине: - Иди домой. А утром напиши рапорт на отпуск. Сколько его у тебя не было? Два года? Три? Заодно и ногу полечишь. Ты перегорел, Мичин. Поэтому и бредишь.

+++

«Сказка третья: о культе

Однажды Бык, Лось, Медведь и Жеребец заблудились в лесу. В поисках дороги домой они бродили весь день, но только всё дальше заходили в дремучую чащу. Солнце быстро село, и наступила темная, непроглядная ночь. Высокие и пышные кроны деревьев не пропускали свет звезд и луны, и животные не видели ничего дальше своего носа.

И как только звери окончательно отчаялись и поверили в то, что им суждено сгинуть во тьме, где-то вдалеке каркнула ворона.

Бык задрал голову и прокричал: - Помоги нам, крылатая! Куда идти, чтобы выбраться из чащи?

- Я помогу! – ответила ворона. – Но что вы дадите мне взамен?

- Всё, что пожелаешь! – проревел Медведь.

Ворона закаркала, и звери увидели сквозь тьму её маленькие глаза-огоньки.

- Тогда вы будете поклоняться мне во веки веков!

- Во веки веков! – промычал Бык.

- Во веки веков! – склонился Лось.

- Во веки веков! – буркнул Медведь.

- Во веки веков! – заржал Жеребец.

- Во веки веков!»

Автобус резко тряхнуло на кочке, и Мичин проснулся. «И правда, кошмары…»

Возле дома его ждала Катя. Она бросилась к мужу, захлебываясь рыданиями:

- Князев забрал Машку!

Олег остолбенел, с трудом осознавая услышанное: – Что?

Катя продолжала плакать: – Он нашел Лизу, и она ему всё рассказала. Кажется, он сделал с ней что-то страшное. Это я, я виновата!

- Я ничего не понимаю. При чем тут ты?

- Не знаю, как объяснить, чтобы ты понял. Помнишь, ты читал сказку о ведьмах? Что, если это не совсем сказка?

Мичин схватил жену за плечи и встряхнул. – Катя, приди в себя. Какие ведьмы? Куда Князев унес Машку? Я звоню в участок. Надо срочно всех поднять, и найти их.

- Нет! Нет! – вырвалась Катя. – Ты сделаешь только хуже! Они заодно, все заодно! Пожалуйста, поверь мне - я знаю! И всё тебе расскажу! Прошу, пойдем со мной, пока не стало слишком поздно!

Мичин посмотрел на жену. И поверил ей.

+++

Вокруг психиатрической больницы царила привычная тишина. Но в окнах не горел свет, и, как заметил Мичин, на всех ближайших деревьях сидели вороны, словно ожидая чего-то.

- Что мы здесь делаем? – шепнул он Кате.

- Для ритуала нужно место с особой, темной аурой. Такое, где страдают и мучаются люди. Больницы подходят для этого лучше всего.

- Какого ритуала?

- Ох. Они называют себя Му-шубун, Дурная птица. И хотят вызвать демона – Ворона господина, чтобы помочь ему остаться в нашем мире. Для этого нужны дети. Как сосуд.

Ворота в больницу оказались открыты. Мичин осмотрел замок:

- Сломан. Откуда ты столько знаешь?

Катя отвела взгляд: - Мы учились в одном классе с Лизой и Любой. Однажды, решили погадать на святки. Обычные глупости – свечки и зеркала. Но случилось… что-то жуткое. Мы правда кого-то вызвали, на самом деле. Я очень испугалась, и пообещала бы всё, что угодно, только бы меня отпустили. А потом с нами связался культ. Мы вступили в члены Му-шубун, и я думала, что это весело и классно. Обряды, заклинания, черная магия. Они говорили, что с нашей помощью спасут человечество. Что нас станут почитать. Но, когда появилась Машка… Я поняла, что не смогу её отдать. Никогда и ни за что.

- Почему не рассказала мне?

- Я боялась, Олег. Даже, если бы ты мне поверил, то наверняка сделал всё, чтобы забрать дочь.

Возле служебного входа в больницу кто-то лежал. Мичин придержал Катю и медленно приблизился к телу. Это оказалась старуха-сторож, с которой утром ругался Олег. Она прерывисто дышала и держалась за окровавленную голову.

- Какой ужас! – Катя прикрыла рот ладонью.

- Надо позвать на помощь! – сказал Мичин.

- Нет! Сначала надо найти Машку.

Катя бросилась в больницу. Чертыхаясь, Мичин достал пистолет и побежал за ней по темному коридору.

+++

- Ты знаешь куда идти? – спросил Олег у Кати, спускаясь вниз, по слабоосвещенной лестнице.

- Да, это старое бомбоубежище. Идеальное место для колдовства. Будь осторожен, нас не должны заметить.

Тоннели освещались керосиновыми лампами. Воняло плесенью, над потолками висела паутина, и кое-где в углах Олег заметил крысиный помет. Издалека доносились голоса, слова казались смутно-знакомыми.

«Улан ухан удан,

Уни яхан унхэн!»

Вдруг, еле слышно, заплакал ребенок. Катя вздрогнула и рванулась на звук, но Мичин, на этот раз, её удержал, прижимая палец ко рту.

Они осторожно выглянули в ярко освещенный зал. Всюду горели свечи. На полу была начерчена пентаграмма, со знаком VesicsPiscis, а в пересечении кругов, лежал маленький Леша. Он крепко спал, завернутый в белый балахон.

Почти все служители культа держали зеркала. Их лица скрывали плотно надвинутые капюшоны. В руках самого высокого члена Му-шубун горел факел. Рядом задыхался Дмитрий Князев, крепко сжимая ладонь тихо плачущей Машки. Его ослепляло свечение зеркал, и казалось, он не может пошевелиться.

- Я привел вам другого ребенка! – рычал он. – Отдайте мне сына!

- Слишком поздно, - ответил один из служителей. – Ритуал уже начался.

Зеркала слабо зазвенели, словно кто-то аккуратно постучал в стекло с другой стороны.

- Сделай же что-нибудь! - взмолилась Катя.

Мичин вытянул руку с пистолетом.

- Граждане, отойдите от мальчика!

Служители в замешательстве оглянулись. Высокая фигура подняла свободную руку в успокаивающем жесте.

- Давайте не станем делать поспешных выводов, товарищ Мичин, – Олег узнал голос Лосевой. - Возможно, это покажется странным, но заверяю вас, что здесь и сейчас мы совершаем благое дело.

- А я вижу, что вы хотите убить ребенка.

- Вы читали сказки? Вижу, что читали, но наверняка, ничего не поняли. Посмотрите, ритуал работает! Мы откроем портал и заключим сделку. Отдадим мальчика в обмен на всеобщее спасение!

- Вы больны! Отпустите детей, или я буду стрелять!

Стук усилился, зеркала начали лопаться, словно их раскалывали изнутри.

- Мы сможем управлять этой силой, Мичин! – мягко убеждала Лосева. – В нашем мире полно демонов. Ты и сам это знаешь. Они вызывают болезни и несчастья, заставляют людей убивать, грабить и совершать плохие поступки! Представь, что будет, если мы сумеем подчинить их себе!

- Каким образом?

- Мы поможем Ворону господину обрести тело, как в сказках, и он исполнит любое наше желание! Заточит демонов в Низшем мире навеки!

Ногу пронзил острый укол боли. Мичин нахмурился: - Мальчик, которого нашли в реке, ваших рук дело? Это был Данила Русов, не так ли?

- С ним ничего не вышло. Слишком слабый сосуд. Но теперь, я верю, что всё точно получится. Подумайте, Олег, на кону спасение тысяч людей! Разве оно не стоит жизней нескольких мальчиков?

- Нет! – истошно заорал Князев, выпуская Машку из рук. – Не трожь моего сына!

Одно из зеркал звонко лопнуло, рассыпавшись на осколки. Из него выпорхнула черная ворона с горящими угольками глаз. Она оглушительно каркнула, пролетая мимо Олега. От неожиданности Мичин спустил курок. Пуля прошибла плечо Лосевой - главврач упала на деревянный пол, выпуская из рук факел. Князев наконец-то смог пошевелиться, и бросился к Леше, сквозь нарисованные знаки пентаграммы.

Зеркала взрывались со всех сторон, выпуская стаи голодных воронов. Они с криком метались по подземелью, собираясь в темные тучи.

- Хватай Машку и уходи! – крикнул Мичин Кате, стреляя по бросавшимся на него теням и служителям культа.

Лосева оглушительно кричала. Из плеча сочилась кровь, и черные птицы вились вокруг неё, вырывая из раны куски плоти. От факела загорелся сухой, деревянный пол, и помещение быстро наполнилось густым, едким дымом.

Князев, защищая сына от острых когтей и крыльев, устремился к выходу. Катя, обнимая Машку, держалась рядом.

- Должок! Должок! – мерзко закаркали вороны, нападая на бывшую ведьму.

Катя закричала и выпустила дочку из рук. Олег поспешил к жене на помощь, но птицы вцеплялись в неё стальными шипами, утаскивая в огонь.

- Мама! Мама! – громко плакала Маша от страха и дыма. Мичин подхватил дочку на руки, и побежал из подземелья. Больница быстро занималась пламенем. Олег, позабыв о больном колене, прилагал все усилия, чтобы выбраться из огненного плена. За спиной что-то взрывалось, возможно, керосиновые лампы. В ушах раздавался чей-то вкрадчивый шепот – «Отдай мне ребенка, и я пощажу тебя». Но Мичин мотал головой, сильнее прижимая Машку к груди.

- Выход, я вижу выход! – услышал он Князева.

Рывок, ещё рывок. Что-то с силой ударило в спину, но Олег стиснул зубы и продолжил бежать.

Через секунду он выбрался наружу. Никогда ещё ночной, свежий воздух не казался таким сладким.

+++

На следующий день, все только и говорили о пожаре в психиатрической больнице номер три. Нашли восемь тел, пять из которых опознать не удалось. По счастливой случайности, никто из пациентов не пострадал.

Еще долго, к Мичину на стол поступали заявления о пропавших людях. Среди них оказалось несколько учителей, и, даже начальник Олега – Павел Иванович Быков. Князев тоже бесследно исчез, как и его жена Лиза.

Мичин пытался начать расследование. Искал последние книжки сказок, расспрашивал о Величайшем Вороне господине и культе Му-Шубун. Но, к болям в ноге добавилась позвоночная грыжа, поэтому вскоре Олег сдался. Бросил службу и, вместе с дочерью, покинул Александровск, пытаясь забыть о пережитом кошмаре. Иногда ему снились тучи каркающих демонов, и ночью, просыпаясь в холодном поту, он думал, что должен был закончить начатое и найти оставшихся служителей культа. Но потом наступало утро. И Мичин понимал, что на самом деле, нет ничего важнее безопасности Машки.

+6
21:12
576
02:36
Страшные волшебные сказки, культисты, демоны и дети в качестве жертвы… Интересная история, колоритная
18:56
Не люблю детективы и мистику, но это без всяких сомнений отличный и крепко сколоченный мистический детектив.
15:09
Спасибо автору за хорошую историю! Очень было интересно наблюдать за развитием событий!
23:21
Прочитала на одном дыхании. Спасибо, было интересно!
Потрясающие мрачные образы — зеркала, вороны, псих-больница, пропавшие дети, ведьмы… Все здесь очень вкусно.
Катя, конечно, сама в какой-то степени виновата, но все равно немного обидно, что главный герой как будто даже не пытался ее спасти. Впрочем, все по канонам добротного фильма ужасов. wassup
20:30
Отличный мистический детектив, который читается на одном дыхании.

Завязка интригует как и положено хорошему детективу.

В маленьком захолустном городке пропадают дети. Следователь Олег Мичин начинает распутывать клубок странных совпадений.
Загрузка...
Владимир Чернявский

Достойные внимания