Светлана Ледовская

Планета теней

Планета теней
109

Каждый человек, подобно Луне, имеет свою неосвещенную сторону.

Марк Твен

1

После того, как наша команда оставила в космическом пространстве контейнер с семенами, прошел год. Тогда я зареклась больше ни ногой в космос, ни ногой в корабль. И тем только подтвердила поговорку «не зарекайся». Я снова на корабле, снова в невесомости с запасом земной музыки в плеере и с звенящей космической тишиной, этой бездонной бездной. Именно так, бездна, без-дна, и она бездонна. Как бы тавтологично это ни звучало для землянина. Мы летим забирать наши контейнеры с семенами, с рассадой. Пора узнать результаты эксперимента, если, конечно, они не улетели в черную дыру или еще чего похуже. Хотя, что может быть хуже? В шестиугольнике Сатурна я уже была. Так что… Летим. После той моей удачной вылазки меня назначили космическим туристом. Сейчас вы ухмыльнетесь, потому что насмотрелись в новостях про людей этой категории, которые за баснословные деньги летают в космос, как на пляж Бали. Но спрячьте ухмылку. Моя должность подразумевает путешествия на другие планеты, выход в открытый космос, эксперименты в межгалактическом пространстве. Так что с одной стороны, я в прямом смысле турист, в прямом смысле космический, а с другой стороны, звучит это дико. Согласна с обеими сторонами. Но, что есть, то есть.

Наша команда пытается свыкнуться с новым участником экспедиции. Так что мы здесь переживаем еще и психологический стресс, появление нового человека в сплоченной команде. Эту женщину зовут Найз, она приставлена к нам НАСА с целью, внимание, разрешения межличностных конфликтов. В космическом корабле, как на подводной лодке, никуда не денешься, не выйдешь, демонстративно громко хлопнув дверью. Уединиться еще можно, но сменить обстановку – никак нет. Конечно, мы друг другу надоедаем и порой раздражаем. Присутствие психолога теоретически оправданно, но практически, как в том анекдоте, нам нужен психолог, чтобы разобраться с психологом. Найз постоянно придумывает нам игры на сплочение коллектива, какие-то посиделки, которые должны, по ее мнению, быть душевными.

Найз по-своему очень старалась. Поэтому вскоре мы стали избегать при ней разговаривать друг с другом. Когда она входила, повисала тишина. Дело в том, что она внимательно слушала, анализировала, наверно, сопоставляла симптомы и признаки, а потом начинала объяснять эмоции, настроение, отношение к человеку. Иногда мы слышали странные про себя вещи. Начальство всегда старается сделать, как лучше, но не совсем понимая внутреннюю кухню, подчас принимает решения, от которых лучше не становится. И тогда приходит на ум поговорка: хочешь сделать лучше – сделай в два раза хуже, а потом верни как было. Вот и мы сейчас мечтали, чтобы наш маленький коллектив не сплачивали и атмосферу в нем не оздоравливали.

2

Мне предстояло забрать контейнеры там, где я их оставила год назад. Схему я знала. Не раз повторяла про себя алгоритм. Я узнала всё о шестиугольнике. Была подкована в теории, мы высчитали его траекторию движения, время, всё говорило за то, что он нам не грозит. Но мне что-то не давало покоя. Я не могла понять, что именно, и это угнетало меня еще сильнее. Пока, наконец, не поняла: Я не боюсь попасть в шестиугольник. Я хочу (!) попасть в шестиугольник. И успокоилась. Лететь предстояло еще неделю. Я так повеселела от своего открытия, что пошла в отсек к Найз, в порыве великодушия с ней пообщаться. Проплывая из отсека в отсек, я даже кувырнулась разок в хорошем настроении. Из-за чего мне пришлось остановиться и перевести дыхание, держась за ручку огромной двери на склад. Я заглянула в иллюминатор и заметила между скафандрами, светящимися панелями и чемоданчиками с едой большой красный пакет. Я уже стала поворачивать ручку двери, чтобы зайти, но мне на плечо легла чья-то рука.

- Привет! Разминаешься перед заданием? Я видела твое сальто. – Сказала подошедшая сзади Найз.

- Типа того, а ты гуляешь?

- Да, ходила к Сергею, составляли с ним карту желаний.

- Что составляли?

- Да, он переживает, что не вернется.

- Откуда? – Меня начало раздражать, что она знает больше, чем я.

- А ты не хочешь составить такую же карту? – Взялась выполнять свои профессиональные обязанности Найз. – Она о многом говорит.

- Нет, спасибо.

Я решила прямо сейчас пойти к Сергею и всё выяснить. Наверно, у него какой-то эксперимент. Может, он на себе что-то хочет испытать? Он же у нас врач. Так, не хватало еще самопожертвований. И я отправилась в спортивный отсек. Там комната отдыха, тренажерный зал и кабинет врача.

3

- Зачем тебе в космос? А, знаю, докторскую пишешь!

- Жень, ты же знаешь, я даже не кандидат. Не нужна мне степень, не хочу остепеняться, гулять хочу. Подойди-ка сюда, покажу тебе кое-что. Я подошла и заглянула в развернутый ко мне окуляр микроскопа. Всё расплывалось в красно-черную жижу. Я подкрутила колесико и увидела какие-то черные зерна с белой каемкой, вокруг них красные пластинки.

- Что это?

- Черные вкрапления – раковые клетки, белая субстанция – вещество, которое синтезируется в плазме под воздействием YB (йотби), и здоровые красные кровяные тельца вокруг. Ты понимаешь, что это значит?

- Ты открыл лекарство от рака? – Как можно более буднично произнесла я.

- Нет. Это значит, что йотби помогает окружить плохие клетки непроницаемой мембраной, которая не дает тем размножаться и распространяться по организму. Вот и всё.

- И только-то. А я-то думала… - Я ехидничала, но мой сарказм был не уместен, как впрочем и не замечен.

- Да. Это только первый шаг. Теперь мне нужно достать йотби. Поэтому я отправляюсь на его поиски. Хитрая штука, - он развернулся от монитора ко мне и, кажется, собирался пуститься в увлеченные научные рассуждения, - я проводил опыты на Земле, брал все пробы, привезенные из космоса, абсолютно все вещества, вплоть до метеоритной пыли. Никакой реакции. Тогда я запросился в космос. И чутье меня не подвело. Тысяча четыреста тридцать четвертая проба дала результаты. Нужна была невесомость, возможно что-то еще, определенные космические условия. Элемент действует только в родных ему условиях. Не смейся.

- Какой уж тут смех. Ты сделал, тысяча, на минутку, четыреста тридцать четыре пробы? Как ты не бросил после ста? Хорошо, хорошо, терпение экспериментатора, аксиома про то,что отрицательный результат – тоже результат и все такое. Как ты не бросил после, скажем, восьмиста неудачных проб?

Он улыбнулся. И отвернулся к компьютеру.

- Нужно выяснить, можно ли вылечиться полностью, остановить процесс. И самое главное, потом, на Земле не исчезнет ли результат. Если на оба вопроса я отвечу утвердительно, то мы построим в космосе больницу для онкобольных. Точнее, не больницу, а лечебницу. Ты никогда не думала, почему раньше были лечебницы, а теперь больницы? Мы будем лечить. Я бы назвал даже так: выздоровительница, или, или…

- Здравница - подсказала я.

- Да, хотя какое-то курортное слово. Ладно, к делу. Хорошо, что зашла. Вечером сам хотел с тобой переговорить. Просьба у меня к тебе.

Почему-то я внутренне напряглась, ожидая что-то недоброе, встала с кресла и по земной привычке подошла к окну, но там была вечная космическая ночь, которая лишь сгустила мрачные краски предчувствий. – Излагай. – Сказала я, отвернувшись от темноты.

- Отправляюсь на поиски йотби.

- Это я уже поняла.

- Не перебивай. Если я его найду, останусь в космосе тестировать, то есть испытывать лекарство. Как ты понимаешь, времени на это уйдет немало, может быть, всё. Я прошу тебя доделать кое-какие мои дела на Земле.

- Ну уж нет! Свои дела делай сам! Найдешь свое вещество, возвращайся и тестируй, сколько тебе угодно. Нечего геройствовать! Включи мозги! Чем тебе родная планета не мила?

- Жень, ты видела в микроскопе мою кровь.

Меня обдало жаром и тут же зазнобило.

- Я буду испытывать лекарство на себе. И я верю в успех этого мероприятия, которое ты считаешь бредом или авантюрой, как минимум. Я верю. Но. Даже. Если. – он выделял каждое слово, - ничего не получится, пострадаю только я один. Да и по прогнозам врачей страдать мне недолго. Пообещай мне выполнить мою просьбу.

- Звучит как предсмертное завещание. Я не буду в этом участвовать!

- Первое. Ты поможешь Найз. – Он как будто не услышал меня. – Она очень хороший человек и старается. У ее старшего сына такая же болезнь, как у меня.

- Я даже не знала, что у нее есть сын. – Машинально пробормотала я.

- Жень, у нее трое детей. – Сергей сказал это без укора, но я укорилась. – Ты не оставишь ее после приземления. Деньги она заработает за полет, но она нуждается в твоей человеческой поддержке. Второе. За время полета я привел в порядок свои конспекты, экспериментальный журнал, гипотезы и расчеты. Пожалуйста, оформи это всё в статьи и опубликуй. Я боюсь, что-то упустить, возможно, я не вполне объективен. Плюс некомпетентен в физике космических тел. Пусть почитают в медицинских и ученых кругах, одна голова хорошо, а куча голов лучше. Будем держать с тобой связь, если всё пойдет хорошо.

- Третье будет? – Спросила я, уже решив отказаться от всех пунктов.

- Третье. Пожалуйста, возьми с собой в полет дополнительный блок питания. И в прямом и в переносном смысле. Мне же нужно будет что-то есть, аппаратура тоже нуждается в подпитке. Если я сейчас сообщу о своих планах, капитан экспедиции не отпустит меня, пока не сделает запрос в НАСА. А НАСА тем более меня никуда не пустят! Я выбил разрешение только на вылазку туда-обратно за материалом. Потом, когда я найду йотби и начну исследование, когда появится первая положительная динамика, им некуда будет деваться. Научная общественность, благодаря твоим статьям из моих записей и того, что я буду присылать свежего, просто не даст НАСА отказаться.

И четвертое. Я приготовил для тебя кое-что. На складе, в красном пакете. Это подарок. – Он закончил и как будто устал. Руки, которыми он размахивал для убедительности, теперь безжизненно повисли. Сергей смотрел на меня.

- Нет. После первых же твоих публикаций НАСА запретит мне делать это дальше. Какое-либо упоминание о тебе в прессе будет запрещено! Я не могу. Максимум, за твой поступок, они спросят у тебя желание вернуться и на Земле ответить за него. Ты откажешься. И про тебя «забудут», ты перестанешь существовать для нашего космического начальства.

- Для начальства да, для медицины и тысячи тысяч больных нет! Поэтому я и прошу у тебя помощи! Мне нужен человек на Земле.

- Что такое я одна против этой махины? Нет. И нет.

4

Проплывая вновь мимо склада, я уже не делала сальто, глянув в иллюминатор, я не увидела там красного пакета на прежнем месте. Может, это дурацкий сон был? Я повернула рукоятку и вошла. Мой, как теперь выяснилось, пакет стоял чуть поодаль и теперь он был повязан лентой с бантиком. – Найз. – Догадалась я и отчего-то рассердилась, направившись в свой отсек корабля, что нельзя здесь затопать ногами, что-нибудь разбить, кинуть об стенку.

Оставшиеся дни до полета прошли в напряжении. Сергей заходил пару раз, начинал тот же разговор. Я только качала головой. Наконец, оставив уговоры, он сказал:

- Ладно, воля твоя. Подарок тоже твой, всё равно. Я вылетаю через четыре часа после тебя. Берегись шестиугольника Сатурна. – И больше он не заходил.

5

Я села в кабину, еще раз перед вылетом всё проверить. Датчики показывали всё в норме. Я еще раз оглядела приборную панель и заметила, что вес показывает на десять килограммов больше.

- Я что, так поправилась? – Пошутила я в сторону механика, нашего старого доброго дяди Евлогия. Евлогий - это не имя, это прозвище, сложившееся между нами, связанное с каким-то случаем. Впрочем, как и у меня – Жень. Я полезла было проверять груз. Дядя Евлогий остановил меня, тяжело, с нажимом положив руку мне на плечо:

- Не суетись, Жень.

По громкоговорителю раздался пищащий звук, затем сообщение: Жень, зайдите к капитану. Жень, зайдите к капитану. Повторяю…

- Да не повторяй, иду уже.

Возвращаясь от капитана, который дал мне обычные положенные инструкции, я решила зайти на склад, глянуть-таки этот большой красный мешок. Судя по размерам, там огромный плюшевый медведь. Только посмотрю, что там и завяжу обратно. Вблизи он оказался странно ровным. Я развязала ленту и мне в лицо дунул закачанный туда гелий, мешок сдулся и улегся на полу небольшим бугорком. Да уж! Я присела на корточки и стала доставать содержимое. Там оказались перчатки с какими-то кнопочками на тыльной стороне и коробочка монпансье. Машинально я примерила перчатки, обнаружив внутри записку: «Жень! Эти перчатки мы с дядей Евлогием смастерили для тебя. У них множество функций. Наверно, больше всего тебе понравится встроенное аудио со звуками нашей Земли, там и шум улиц, и крики дворовых футболистов, ну и птичьи трели, конечно. Есть также фонарик. С остальным разберешься. Носи – не марай! Дарю!».

- Хмммм, - промычала я, разглядывая обновку на руках, - Птичьи трели – это замечательно, а бантики на запястье какие очаровательные!

Надувать обратно пакет, я, разумеется не стала. Отправилась к кораблю. Монпансье тоже прихватила.

6

Я находилась в полете уже два часа. Через пару часов вылетит Сергей. Оказалось, перчатки не мешают нажимать на кнопки, в них можно управлять кораблем. Я терзалась разными мыслями, то уверенностью в правильности моего отказа, в незаконности и абсурдности его предприятия, то каким-то странным ощущением ошибки в моих правильных рассуждениях. Но как, как я могу ему помогать, ведь он погибнет там?! А еще я сжималась в комок, лишь от мысли моего спора с НАСА, словно овечка против стада волков. Именно так беспомощно и трусливо я блеяла в душе. Вздохнув и подняв глаза, я увидела, что на меня движется черный шестиугольник.

7

После недолгого метания из стороны в сторону, полной темноты и нечто, искрящегося как бенгальские огни, мой корабль почти мягко упал на неизвестную твердь. С некоторыми усилиями я всё же выбралась наружу.

С тех пор, как космическое пространство объявили всеобщим, здесь можно встретить любого иностранца, наткнуться на станцию, найти кем-то брошенные вещи. Просто проходной двор какой-то. Мне было почти спокойно. Я ступала медленно, осторожно. Вокруг светло-голубой песок, кое-где камни с острыми, как зубья, углами, на такой не присядешь. Опустившись прямо на песок, ощутила, что он теплый. От этого я совсем успокоилась и уверенно двинулась дальше.

Через километр пути (на перчатках я обнаружила шагомер) показалось некое подобие улиц и даже причудливых домов. Рядом с каждым домом стояли фонари, но они не светили, наоборот, вокруг их верхушки будто концентрировалась темнота. Я засмотрелась на это явление, как кто-то меня окликнул:

- Что стоим на дороге? – Мужчина ростом пониже меня, шел, толкая перед собой тележку с голубым песком.

- Извините. – Сказала я на автомате, давая ему пройти, и обомлела: когда он поравнялся с фонарем, на стене противоположного дома я увидела его тень. Их было три! И все разные… Одна, как и полагается. Вторая дергалась, замахивалась, трясла кулаками. А третья ползла на коленях. Меня охватил ужас. Я стала оглядываться на себя и вокруг, но моя тень была одна единственная, идентичная. Мужчина тем временем удалялся, его тени появлялись и исчезали по мере его движения от фонаря к фонарю.

Я пыталась успокоиться, обхватила себя руками, но тут на горизонте появилась женщина. И я уже видела одну лишнюю тень, которая двигалась за первой, угрожающе над ней нависая. Я приложила руки по бокам лица, чтобы не видеть этих теней и побежала по улице, то и дело куда-нибудь сворачивая. Запыхавшись и устав, я перешла на шаг. Здесь тоже были фонари. С крыши дома спрыгнула кошка, подбежала к фонарю и начала об него тереться. Кошка отбрасывала вполне себе кошачью тень. Я немного приободрилась. Заслышав детский голосок, пошла на его звук. В песочнице под фонарем играл ребенок. Как можно веселее я поздоровалась с ним. Это был кудрявый мальчик лет шести. И единственная тень его не вызывала у меня опасений. Я присела рядом с ним в песок, уже надеясь, что этот неизвестный мне мир не так уж страшен.

- Привет. – Сказал ребенок. – Какая смешная у тебя тень!

- Какая? - У меня в животе прошли холодные молнии.

- Вон, вторая, такая маленькая, на корточках, я так сижу под столом, когда боюсь, что папа будет ругать.

Я посмотрела, куда он показывал, но по-прежнему видела только одну.

- У тебя мигает что-то на руке! – Восхищенно воскликнул мальчик.

Действительно, на перчатке мигала одна кнопка, я нажала на нее.

8

- Жень, прием, как слышишь? – Это был голос Сергея!

- Слышу, слышу! Ты что, в перчатку вшил рацию? Ты где? Хотя я не знаю, где я сама!

- Я, кажется, на планете теней. И ты тоже! Я приземлился рядом с твоим кораблем.

- Мне страшно, тут все какие-то монстры. И сама я, кажется, тоже. Как нам встретиться?

- Не бойся их. И себя не бойся. Включи фонарик. Я найду тебя.

Я включила фонарик на перчатке, луч света шел как будто из моей ладошки. Ребенка как не бывало. Только песок вокруг голубой. Я пошла по улице, теперь мне не встречался ни один человек, ни одна тень. Через несколько минут вдали показался мелькающий лучик. Сергей шел, размахивая руками.

Мы встретились и молча обнялись. Выключили свои фонарики. Сергей отбрасывал одну единственную тень. Я вопросительно посмотрела на него, он догадался, о чем я.

- А что мне еще остается? – произнес он, - только быть самим собой. К тому же я принял решение. Я знаю, что делать. И я знаю, что это правильно. А что может быть больше?

Он глянул на мои тени. Похлопал меня по спине. - Хорошо, что не три, не четыре и не пять.

- Не смешно!

- Я побродил тут и пришел к выводу, что дети и животные не имеют лишних теней. Они внутри такие же как снаружи. А у взрослых я видел до пяти штук. Кто-то боится чего-то, кто-то зол на весь мир, а кто-то сам себя терпеть не может, но это про себя и в себе. А тени всё отражают. Только сам человек их не видит, а другим заметно. Это как бревно в своем глазу, наверно. Такие у меня соображения.

- Возможно. - Я поежилась. – Давай включим наши фонарики, а?

Мы включили. И Сергей стал рассказывать дальше.

- Я вылетел через четыре часа после тебя. Мы высчитали, чтобы мне попасть в то же место, что и ты, но зайти в шестиугольник по другой траектории, нужно вылететь через четыре часа. В общем, я не физик, я только усвоил про время. Это сработало, и я упал рядом с твоим кораблем, из которого уже достал запасы своего питания. И можно было бы лететь дальше, но мне захотелось посмотреть на твои тени. Шучу, прости.

- Я не брала твои запасы с собой

- Я знаю. Я сам их туда положил. И всё чуть было не сорвалось, когда ты обнаружила лишнюю десятку в весе. Как тебе перчатки, кстати?

- Они шикарны, – призналась я, - а если бы я не стала открывать пакет до вылета?

- Я сделал ставку на женское любопытство.

- И не ошибся. А зачем пакет такой большой надул?

- Уловка Найз. Гораздо интереснее, то, что крупнее. А маленький ты бы и не заметила. Кстати, - он тронул пальцами бантики на моих перчатках, - это тоже ее идея. Я бы никогда не сделал бантики на перчатках космонавта! Евлогий сопротивлялся, но она убедила старика.

- Что ж, 2:0 в пользу Найз.

- Позаботься о ней. Хотя бы на это ты согласна?

Я опустила глаза.

- Ладно, давай по кораблям! - Он крепко обнял меня и пошел к своей железяке.

Я стояла, смотрела ему в спину, себе под ноги на голубой песок, снова на Сергея.

- Постой. Какой у тебя пароль на компьютере? Ну, как я доберусь до твоих данных…

- Тысяча четыреста тридцать четыре.

- Ок.

Мы молча стояли и смотрели друг на друга.

- Спасибо. – Сказал мне человек, которому предстояло остаться в этом космическом пространстве навсегда. Во всяком случае, по моим соображениям, на 99, 99%.

- На здоровье. – Сказала я и направилась к своему кораблю.

- Жень! Пароль, если что, цифрами набирай, а не буквами. – Он смеялся и показывал пальцами цифры.

- Ха-ха – передразнила я его, хотя про себя не исключила возможность, что пыталась бы писать словами. Я помахала ему перчаткой и выключила свой фонарик. Сергей понял и выключил свой. Демонстративно оглядел пространство вокруг меня.

- Теперь одна, Жень, одна.

- Врешь ведь! – Не поверила я, но все равно обрадовалась.

Больше мы не переговаривались, сели на свои корабли. Сергей, как джентельмен, дал мне взлететь первой.

9

И всё стало правильно. Я летела, слушала земные звуки, представляла, как летом приглашу Найз с детьми на нашу дачу, на свежий воздух и речку. Заодно понаблюдает за моими родителями, как психолог. Что-то они через тридцать лет совместной жизни всё хуже друг с другом ладят.

По бортовой связи меня вызывал капитан: «Жень, ответьте, Жень!»

- На связи.

- Куда вы пропали?

- Проходила мимо черного шестиугольника, связь пропадала. Сейчас всё нормально. Держусь заданного курса.

- Хорошо. Держитесь дальше. До связи.

Через какое-то время послышался тот же голос капитана: «Сергей, мы получили ваше сообщение! Я запрещаю вам! Слышите, возвращайтесь! Это произвол!» - слышно было, что он еле сдерживается от слов покрепче. Я улыбнулась и крутанула датчик громкости до нуля.

Иногда правильное выглядит совсем не правильно. Особенно, когда твоя струя журчит против общего течения. Но каким бы ни казалось оно ужасным, непричесанным, опасным для ума, сердце всегда знает правду. Сердце знает.

+1
09:25
794
Гость
13:32
По прочтению осталось очень очень много вопросов. Есть ощущение, что первую часть текста — до вылита — писали вдумчиво и долго, а потом начали спешить. Может потому часть смысловых связок потерялась — очень уж резкий переход от такой трезвой научки в полную фантазию.
Перчаткам хочется больше внимания — это ж символ) плюс они с бантиком)
Но не смотря на все вопросы мне очень понравился стиль и смысл. Первая часть вообще выступает как зачин большего и серьезного произведения.
23:36
По содержанию: рассказ сыроват. Все как-то скомканно и непонятно. Ни описаний персонажей, ни условий окружающей среды (то героиня плавает по коридорам, то встает с кресла и подходит к окну — что там с гравитацией-то в итоге?)
И длинные объяснения через диалоги в самом конце просто дошли до абсурда. Мужчина в нужный момент начал объяснять закономерности теней, которые он выявил, только что побродив по округе. Прямо-таки не персонаж, а автор во плоти спустился и пояснил.
Как прогулка по чужой планете вдруг повлияла на решение героини — непонятно, зачем она выходила из кабины — тоже. Участие психолога в рассказе вообще осталось загадкой.
По тексту: много неверно построенных и несогласованных сложных предложений, кое-где есть ошибки в употреблении слов. Диалоги неправильно оформлены — точки и прописные буквы не на своих местах. В общем, говорить про авторский слог пока рановато.
17:03
Эх, мира рассказу не хватило. Не видно персонажей, мир только намечен, поэтому приходится допридумывать. В результате допридумаю, а чуть позже оказывается, что всё не так.
И тем не менее, у автора богатое воображение. Рассказ написан в хорошем, динамичном темпоритме.
Но пока сыро.
И не понятно, почему нужно обязательно чтобы NASSAразрешило полёты и эксперименты? Это разве американский корабль? Не русский? Экипаж-то ведь русский. Или я что-то спутала? Или Россися больше не космическая держава?
Загрузка...

Достойные внимания