Смарт 2 (Штопор)

Появился ЦУП — Центр уподобления или резиденция Штопора.

Штопор, что-то напевая, прикреплял табличку «ЦУП. Штопор Ко» над стойкой, за которой стояло странное существо в черной жилетке, с лямкой на шее и котелке с надписью «Штопор Ко». Было слышно только: «Мы рождены, чтоб сказку сделать…» и «Ой!» — это он получил пинок от жены. Все в командной капсуле услышали ее шипение:

— У тебя три глаза. Чтобы видеть все вокруг, придурок!

Штопор проворно стек на пол и попытался принять достойный вид. Если позу он кое-как создал, то глаза продолжали растерянно бегать по всему телу. Все терпеливо ждали, и он уже почти собрал «почтение» углом вниз, как тут же, видимо от чрезмерного волнения, правый глаз безвольно упал ближе к пятой точке.

— Успокойтесь, это не проверка. Я хочу купить у вас робота, — разрядил обстановку Дес.

— Да? — после некоторой паузы неуверенно произнес Штопор. И вдруг резко преобразился, как от укола аммиака. — Да, да, конечно, все лучшее для вас, я же вас так уважаю, хер Дес. Вот, пожалуйста — новейшая разработка, менеджер, так сказать, дресс-код для будущего колонии. Очень, очень рекомендую вам. Вы не узнаете его?

— Нет.

— Ну как же, присмотритесь, этот образ снят с вашего робота-кота, Рокота. Белые лапки, черная жилетка, белая грудка. Вы же знаете, как мы вас уважаем, и вашего Рокота тоже. Дресс-код — это дрессированный кот, а «Т» заменили на «Д», чтобы не обидеть Рокота. Эта раскраска будет обязательна для всех менеджеров, так сказать ЕГЭ - Единый Государственный Эталон.

— Почему он на двух лапах стоит? Это же неудобно.

— Так увеличивается его вертикальный потенциал возможностей, и главное, так лучше для нас. Мы делали образцы на четырех опорах, они убежали, с хвостом уплыли, и их не найти. А на двух далеко не уйдут. Не сомневайтесь — это самая совершенная наша разработка, очень рекомендую.

— А что за странно-редкая волосатость, как у плешивого робота?

— Побочный эффект творческого поиска, я бы не хотел раскрывать все тайны этой гениальной разработки.

— Придется раскрыть, — командно-дребезжащим тембром потребовал Дес. — У детей может быть аллергия на это.

— Как бы это вам сказать…

— Быстро и честно, — не допуская возражений, нажал Дес.

— Хорошо, честно… Это плод новаторского поиска, не научного, а инженерного подхода. Прототип получился случайно, просто на корпоративе ради шутки натянули глиста на кактус. Оказалась удачная конструкция с каркасом, только вот волосы вылезли наружу сквозь глиста. После этого внутрь загрузили других паразитов: печень, почки, что было под рукой и недалеко ползало, и они там внутри подружились, может, благодаря живучести паразитов и настойчивости кактуса. Этим экспериментом я опровергнул тезис, что паразиты вредны, и ввел новый тезис: паразиты — это те, кто нам не выгоден. Кстати, обратите внимание на программный модуль. Он исключительно, просто исключительно гениален и прост, – Штопор торжественно замер в весьма довольной позе и активировал робота щелчком.

— Свободные мозги! — радостно пропищал робот-менеджер, подняв одну лапу.

— Это он хвастается. У него одна извилина. Мы не стали повторять ошибки с излишним программированием, как у гигантов.

— Почему только одна, а не две хотя бы? — озадачено поинтересовался Шерп.

Штопор ждал этого момента. Он принял величественный вид, чтобы наслаждаться властью над слушателями.

— Это мое открытие, так сказать, плод долгих исследований. Две извилины в голове могут так спорить между собой, что становятся похожи на полноценный мозг с тысячами извилин. Так что одна извилина для простой работы лучше двух. И это ни в коем случае не шаг назад или деградация. Я, хотя и изобретатель, все-таки считаю, что прогресс не делает человека счастливее. Он делает его уязвимым, ненужным и безработным. Тысячи таких менеджеров полезнее одного гиганта. Так что одна извилина — будущее нашей колонии и не только, всего мира.

Закончив свою речь, Штопор, весьма довольный собой, принял победную форму с треугольником глаз углом вверх. Образовалась странная тишина. Все замерли, только Смарт медленно плавал, как будто дремлет и ему безразлично.

— Продолжайте, — неожиданно произнес он металлически-властным тоном.

Штопор вздрогнул, непонимающе смотря на Деса. По его телу пробежали бугорки раздражения и страха. Он с трудом собрался и сказал:

— Я уже все, так вот… — И замер с вопросительным положением глаз вертикально.

— Нам интересно ваше мнение про будущее мира, — опять услышал он незнакомый голос, не допускающий сомнений и возражений.

Но Штопор выдохся, так сказать закончил, а без вдохновения говорить не умел.

— Это и есть ваш знаменитый ГМ-м? — в тон Смарту спросил Дес.

— Нет, что вы, ГМ-м — это серьезнейшая разработка, а не двухнедельная пробирочная шутка-менеджер. Вы его хотите купить?

— Я хочу купить лучшего робота-прислугу.

— Да-да, конечно, для вас сделаем самого лучшего, что пожелаете… — прозвучал громкий сигнал, похожий на тревогу. — Извините, я должен ненадолго отлучиться, производственная необходимость. Вы можете полностью насладиться этим милым менеджером, вам понравится. Он оформит заказ и отправит вам лучшего робота. Самого лучшего… — повторил он и опять щелкнул менеджера и исчез. — Приве-е-ет! Свободные мозги! — раздался противно-радостный писк. — Чего желаете?

— Нам нужен робот ГМ-м последней разработки.

— Прекрасный выбор! У нас 46 разновидностей этого робота, на любой вкус и достаток. Сообщите, насколько высоко ваше положение в обществе.

— 4200 метров, — раздраженно ответил Дес.

— Поздравляю, у вас очень высокое положение.

— Самое высокое! — рявкнул Дес.

— Успокойся, это же робот, все претензии к программисту, — шепотом сказал Смарт. — С гаджетами бессмысленно нервничать, смотрите на них с юмором.

Дес сначала вздрогнул, услышав «гаджет», но все-таки посчитал это совпадением и решил быть спокойным. Однако то, что произошло дальше, могло привести к уничтожению ЦУПа Штопора. Бестолковый робот потребовал идентификации высокого положения, и Шерп вовремя облил Деса пеной. Тот просто шипел и не мог воспользоваться аннигилятором для уничтожения хама. Ситуацию взял в свои руки Смарт:

— Зачем вам это? — спокойно спросил он.

— У нас есть ограничение по ГМ-м в зависимости от допуска, и как раз последняя разработка требует допуска выше 2,2.

Дес резко стряхнул пену с правого глаза и стрельнул допуском в менеджера.

— Допуск подтвержден, и… — он непонимающе посмотрел в допуск. — Вам все можно! В том числе доступна модель ГМ-мц. Прекрасный выбор! 170-60, три сменных чехла, 10 килограммов повседневного корма…

— Короче, — не выдержал Дес.

— Вы хотите без презентации?

— Да.

— Надо уточнить настраиваемые параметры. Выберите цвет: день, сумерки, ночь, огонь?

— Огонь, — обреченно произнес Дес. У него было чувство, что это вообще не он говорит.

— Прекрасный выбор!

— Короче! — взревел Дес.

— Хватит, предок, — вмешался сын. — Давай я поговорю с ним. Тебе такое не осилить, взорвешься сам и нас взорвешь.

— Какой хороший мальчик! – похоже, искренне произнес Смарт.

— Слышь, ты, окурок, — с ходу включился в тему сын, — нам нужен полный фарш, без базара. Повтори, как понял.

— Конкретный базар, прекрасный выбор, — менеджер как-то сразу расслабился и вроде даже улыбнулся. — Я вижу хорошо образованного пацана. Специально для вас — вип-вариант: ударопрочный корпус командно-программного модуля с видео, слуховыми выходами и полифонией унисекс, почти не линяет, всеядна, универсальная матрица…

— Это женщина? — остановил его Дес.

— Сейчас, — менеджер полистал описание, — да, получается, что женщина. Вы же попросили полный фарш, — и обычным бездушным тоном продолжил: — Оптимальных размеров, не компакт и не гигант. Зубы специально сконструированы так, чтобы могли измельчить сухой корм "Штопор-Кит", но не были опасны для хозяев в случае укуса. Топливные элементы — сухой корм от «Штопор-Кит». «Штопор-Кит»— мягкие подушечки, сбалансированный состав со всем необходимым для энергообеспечения работа. Предупреждение: не забывайте давать роботу воды. Выберите объем памяти программного модуля: 0,5,1 или 1,5 килограмма.

— Сколько у тебя память?

— У меня, как менеджера самого ЦУПа, большая память, 50 граммов.

Сын, косо посматривая на Смарта, решал непростую задачу. Если 50 граммов — много, то тогда сколько 1,5 килограмма? И чтобы не ошибиться, принципиально тупо повторил:

— Нам нужен полный фарш.

— Значит, 1,5. Есть еще один параметр, он потребительский, и ваше мнение обязательно. Это форма робота. Варианты: тюльпан, тыква, золотое сечение, шты…

— Золотое сечение, — прервал его сын. При Смарте иного выбора не могло быть. — Схема есть?

— Да, конечно, — менеджер представил на панели странный чертеж странного существа в круге. — Вот она.

Длительное молчание в капсуле нарушил тихий голос жены Смарта:

— Это женщина? Какой ужас!

— Да, да, редкое уродство, — согласилась Тара.

— Очень плохо балансированная система, — добавила жена Смарта. — Хорошо бы овал, круг допустимо или на крайний случай прямоугольник, но такое…

— Не говори, столько лишних наворотов, и какая она опора мужу на этих двух штырях?

— Подходит, — неожиданно для всех произнес сын недетским голосом.

Дес смотрел запись и чувствовал жуткий холод внутри, какого нет даже в космосе. О случайности совпадений речи уже не шло. Он узнал «схему». Но следующий сюрприз от менеджера его полностью согрел.

— Прекрасный выбор! С вас 1999 килограммов золота.

Даже Тара ахнула и присела. Шерп напрягся, Смарт был весьма озадачен. Все с опасением ждали реакции Деса.

— Ты в своем уме? — придя в себя, спросил сын.

— Если вы не можете себе позволить… — начал менеджер и тут же испуганно сжался, услышав рев Деса:

— Могу!

Смарт одобрительно мигнул Десу и тихо спросил:

— Я могу заказать такого же, только цвета ночи?

— Мне нужно два таких робота, огонь и ночь. Когда пришлете? — прорычал Дес менеджеру и для убедительности тектонически тряхнул ЦУП Штопора так, что вывеска за спиной менеджера упала.

— Прямо сейчас упакуем и пришлем, — испуганно моргая, пропищал менеджер.

Глава 8

Справедливость — это сентиментальность и жестокость одновременно

Дес выключил связь с ЦУПом. В наступившей немой сцене только Смарт казался живым. Даже всегда веселый и невозмутимый сын тихо откатился в угол к сестре и тоже трагично замер.

— За ваших детей, — оживил всех тостом Смарт. Чувствуется имперская закалка. — Чудесный ребенок, и как хорошо образован, уже почти взрослый. Как с формой у него?

— Сми-и-ирно, — рявкнул Дес, и сын вытянулся в шест.

— Великолепно, до потолка! Воин. Его надо подкрепить хорошей невестой. Что вы думаете о моей племяннице? Великолепнейший экземпляр, настоящая опора мужа, две тонны грузоподъемности!

Радость от перспективы породниться с имперским родом немного испортило напоминание о двух тоннах. Дес ответил не сразу, сделав на глоток больше, чем Смарт.

— Я буду рад. Это большая честь для нас.

— Вы выглядите расстроенным, и совершенно зря. У меня для вас приятная новость, — ……… — За заслуги по освоению Вселенной вы награждены орденом Почетной Миссии и вам присвоено внеочередное звание 2,0, — он ослабил цепочку и достал изо рта такую же золотую цепочку с похожим камнем. — Примите это.

И они выпили за 2.0.

— Забавный робот-менеджер, — весело икнув, произнес Смарт. — Согласитесь, есть прелесть в новых цивилизациях. Мы им даем только мозг, а планета сама делает систему жизнеобеспечения мозга и практически нет повторений во Вселенной у такого творчества. Красиво, ради этого стоит жить и созидать. Да, созидать. За красоту!

Выпили за красоту. Внутри уже булькало у горла, поэтому немного молча попрыгали.

— Вы слишком медлительны и нерешительны в действиях, — туманно прервал паузу Смарт.

Дес действительно предпочитал деликатное вмешательство в естественное развитие колонии.

— Так нельзя. Надо смелее управлять миром, — продолжил Смарт, — быть азартнее. Планеты же — живые существа. Кстати, вы установили дипотношения с планетой?

— Еще рано. Вы же знаете, согласно закону Спида, время зависит от размера объекта, — напомнил Дес. Все-таки они уже нааммиачились прилично, чтобы говорить слишком серьезно. — Эта планета немаленькая, и все тут происходит очень медленно. Ждать ответа на вопрос приходится иногда тысячи лет. Так что мы пока в процессе установки дипотношений. Но планета вроде пока не психует от нас, здоровая, иногда чихает и вздрагивает, ничего страшного. Разве что материк один утопила. Вроде не понравилось ей, как одноглазые гиганты, устаревшая модель, топали там и гадили. Те роботы и нам не нужны уже были, ничего страшного.

— Я предпочитаю компакт-планеты, там веселее жизнь, — уверенно заявил Смарт, забыв, что недавно он предпочитал гигантов. — Вы знаете, посмотрев на Штопора, плутов и золотую молодежь тут, согласно инструкции №1046/д, я должен продезинфицировать от ереси колонию тотально и начать все заново. Но решил действовать иначе и вам тоже не советую педантично следовать инструкциям. Ты, — Смарт как-то резко перешел на «ты» и уперся своим уже красным глазом в глаз Деса, — ты видел Императора?

— Нет.

— Воооот! И никто его не видел. Я видел. Да он… да ему до твоей колонии где-то там, на границе, наплевать. Кстати, ты знаешь, кто он такой, Император?

— Нет, — совершенно протрезвев от вопроса, ответил Дес. Так вопрос никто не имел право ставить.

— Вооот. Никто не знает. Я знаю. Я ему так и говорю: — Ты кто такой? Да хоть завтра или сегодня сам могу стать императором, — похоже, Смарта понесло, и он со стеклянными глазами говорил как будто чужой текст. — Давай так… ну их всех, мы с тобой такие дела тут будем крутить… перед нами стоит великая задача. Империя не может останавливаться в развитии и должна двигаться дальше вглубь Вселенной. Поэтому эта колония будет играть ключевую роль в новом мире, она станет центром всего будущего хаоса и нью-столицей Империи. За нас!

Смарт не заметил даже, что выпил один, и, задумчиво покачиваясь, посмотрел на Луну.

— Во что превращается вирус в космосе?

— В камень.

— Странно смотрит она на нас. Может, это вирус?

Трудно описать шок от этих слов у всех в капсуле. Луна действительно пристально смотрела всегда, и это все чувствовали. Смарт невозмутимо продолжил:

— Смотрящий от цивилизации вирусов пока терпит нас. Похоже, вам нужна помощь. Слишком беспечны вы здесь, отвыкли от внимания, и врагов тоже. Развратили всех вольготными условиями. Культурное и прагматичное одобрение наркотиков, токсинов и мрачных раздумий — опасный вариант развития. Как правило, это ведет к развитию философских течений и прочего запрещенного. «Мы не роботы, мы рабы!» — процитировал Смарт новости. Что-то грызло его внутри. — Потом будет «Мы не рабы, рабы не мы»… И нет ничего. Дес, лучше война, там врага видно в лицо, но философия… Это же такая крыса общества — бррр! Она просто съедает все, просто съедает. Где это, покажи.

— Тут, — показал Дес на панели.

— Хм, а какова глубина карьера относительно уровня океана?

— В среднем — 120 метров.

— Хорошо… — кивнул Смарт и пробормотал что-то в свой кристалл.

Раздался взрыв, планета вздрогнула. На панели исчезла дамба, отделявшая карьер от океана. Карьер стал стремительно заполняться водой.

— Все, — равнодушно сказал Смарт. — Потоп. Конец твоей печали по философам и гигантам. Они слишком много ели, гигантски гадили и мало работали, еще и бунтуют.

— Но там же были еще и хромосомы, — возразил Дес.

— Это же философы?

— Да, но не все, а...

— Дес, ты же офицер, не будь тряпкой. Никогда, слышишь, никогда не жалей тех, кто слаб мозгами, тех, кто идет наиболее простым путем в жизни. Справедливость — это сентиментальность и жестокость одновременно. Очень неустойчивый коктейль. Да, коктейль,— ему понравились свои мысли, и он поднял амфору: — За справедливость! …Ты же знаешь: легко давать советы другим, как жить, палец о палец не ударив при этом, — загадочно икнув продолжил Смарт. — Хочешь наказать этих всех, всю свою колонию, уничтожить ее, но при этом никого не убить?

— Как это?

— Доверь управление колонией философам, и они ее уничтожат.

— Но у них нет оружия.

— Это пока, — Смарт как-то зло рассмеялся. — Они из гуманных соображений сделают страшное оружие массового уничтожения и объяснят всем гуманность его применения. — Он поднял амфору и добавил: — За цивалазацию!

Они чокнулись и сделали еще по глотку. Смарт конкретно поплыл. Сбой кодировки (цивалазация) уже казался мелочью.

— Ты понимаешь, Дес, понимаешь? — вопрошал Смарт, глядя куда-то в сторону. — Все эти глупцы — идеалисты, теоретики комманизма, ливерализма, дермокроты противные…

— Может, коммунизма? — уточнил Дес.

— Нет, так говорят про себя они сами, а мы это называем комманизмом. А либеров — ливерами. Эти ливеры – отходы всего… — Смарта даже перекосило от их упоминания. — Свободы хотят. Вот скажи, Дес, как можно дать людям свободу?! Это какие мозги надо иметь? — Он запнулся и немного помолчал. — Нет, это слишком жестоко — делать людей свободными. Пусть, мол, живут сами, как хотят. Это каким безразличным надо быть? Это как прийти в зоопарк, открыть все клетки и объявить всех зверей свободными? Хищники будут очень довольны и поддержат тебя.

Дес опять почувствовал холод, он уже слышал «про открытые клетки» во сне.

— И просто снять с себя всю ответственность за управление Вселенной, — Смарта несло дальше, —просто наплевать на всех. Все свободны! И те, кто хочет кушать, и те, кого хотят скушать. Только соблюдайте правила безопасности при свободе — если тебя хотят съесть, посыпь себя ядом или прими его внутрь. Маразм. Помрут ради свободы оба свободных: и голодный, и его жертва. Восторжествует основной принцип построения Вселенной — принцип равновесия между преступлением и наказанием. Ну нет ее — свободы. Нет и не может быть! Если кто-то и объявит ее, значит, он на этом хочет заработать, то есть завладеть всеми этими дураками, например, продавая яд и противоядие. — Смарт взгрустнул от своих мыслей, но вдруг встрепенулся: — Где у тебя тут ливеры? — И полез к панели. Дес энергично вмешался:

— Успокойтесь, у нас нет ливеров.

— Правда? Счастливые, — почему-то невесело вздохнул он. — А комманисты есть? Ты знаешь, кто это? Это тихое исчадие ада. Они планету вводят в кому. Мол, у нас все равные: мы вроде управляем, вы вроде работаете, все вроде поровну. В итоге — никто не управляет, никто не работает и нечего делить. Любая власть построена на лжи ...

— Допустим, что не любая, — не выдержал Дес.

— Согласен, извини. Где у тебя комманисты? — опять воспрял духом Смарт. — Я сейчас их всех…

— Нет, у нас нет комманистов.

— А что у вас есть? — резко спросил Смарт. Хотя взгляд его был отстранен, казалось, он жаждал ярких впечатлений. «Вторая стадия токсикоза», — определил Дес. Вид пьяного виппонта, который желал еще что-то взорвать, уже начал напрягать его, но тут мудро вмешалась Тара:

— Вам обязательно надо слетать на Венеру, там сейчас бархатный сезон, лучшее время для путешествия.

«Браво, Тара!» — подумал Дес, в очередной раз восхитившись своей немногословной женой, которая принципиально не пьянела, придерживаясь старомодного принципа: кто-то один в семье всегда должен быть трезвым. Надо действительно срочно эвакуировать Смарта с планеты.

Тем временем Тара вполне искренне стала хвалить Венеру, которой она бредила, о которой мечтала, но на которой никогда еще не бывала.

— Венера — райская планета. Там сейчас тепло, около 400 градусов, не то что тут. И главное, никакой воды и этого ужасного, агрессивного кислорода. Да-да, вы не представляете, сколько песен написано про ласкающий поток электрического ветра Венеры, приятно щекочущий снег тяжелых металлов, омолаживающие дожди серной кислоты, целебный сероводород. А молнии! О, не чета местным, — казалось, Тара и сама возбудилась от своего воображения. — Они пробивают насквозь, прогревают каждый кластер — настоящая романтика. И там сейчас как раз гастроли цикан.

— Циикон?! — воскликнул Смарт, встрепенувшись, и принял боевую стойку. — Где они?

— Нет, что вы, циканы — это бродячие артисты, такие милые поющие и пляшущие роботы.

— Бродячие?! — похоже, Смарт уже плохо понимал все.

— Да-да, бродячие. С помощью токсинов они бродят и получаются настоящие, очень качественные артисты. Если вам не нравится слово «циканы», то можете называть их понтами. — И Тара решила сделать контрольный выстрел, произнеся заговорщицким тоном: — Там можно не просто пить аммиак, а даже купаться в нем. Да-да.

— На Венеру, к циканам! — протрубил Смарт ко всеобщей радости.

Глава 9

Штопор

Дисциплинированный ум не показатель развития. Все великое рождается неправильно.

Дес выключил запись и длительное время сидел в тишине, никто не смел даже шелохнуться.

— Арх! — произнес он.

Как бы ожидая этого, мгновенно материализовался Арх.

— Досье Штопора мне.

Арх перенес досье на панель.

Штопор.

Модель «Плут-502Б». Заквашен на Плутоне. Ограниченное некоммерческое использование.

На титульной странице досье Штопора негде было ставить штамп социального статуса. Начиналось от: мертв при рождении (был переквашен на месяц), морг, ожил, отходы, махинации в отходах, ссылка в первое кольцо Сатурна, вирус ЭЦИП (ЭгоЦентричный ИнтроПаразит), перевод в инфекционный изолятор второго кольца Сатурна, вошел в ГОП (Гнойно-Оппозиционное Подполье) и пойман на махинациях с лекарствами, перевод на поселение в трудовую колонию четвертого кольца Сатурна, организация гоп-стоп-рэп-банды под руководством крутого продюсера в законе Файла… Дес несколько раз перечитал последнее «продюсер Файл», не веря глазам своим. Создание хита «Много-много-много половин, а я такой божественный один…» Слава затмила разум у него, и, налакавшись ацетона, он брякнул, что сейчас ва-аще популярнее Бога! И тут же за богохульство был сослан в адское седьмое кольцо строгого режима как особо опасный тип, под личный контроль начальницы, мадам Обу, весьма уважаемой на зоне, как за убедительные размеры, так и за удар, но более всего — за пронзительный взгляд. Обу авторитеты наградили почетным титулом «мать», что выше короля. Она взяла Штопора настолько плотно под присмотр, что через полгода они поженились. Так он обрел свое стопудовое счастье и достаточный вес для будущего авторитета, которым он, несомненно, стал, заняв должность смотрящего за базаром на зоне, чтобы он не выходил на межгалактический уровень. Занимаясь фильтрацией данных, он подчистил свою криминальную историю и стал узником совести, пострадавшим за хит. При этом бесследно исчезли свидетели его пребывания во втором и четвертом кольцах Сатурна. А также непонятно куда девалась та Академия, что присудила ему почетное звание Кандида наук. Так он стал себя позиционировать как изобретатель, делающий открытия научные, а не амфоры с контрафактом.

Далее соцстатус Штопора колебался от абсолютно бесполезного в обществе и негодного к службе до особо ценного и особо опасного. И пока не очень понятно, как гоп-рэпер Штопор на удивление всех стал автором межгалактического ораторского искусства. Возможно, это просто следствие того, что он следил за базаром. Первой его фишкой стал «трахтат, как полезен плутов мат», эффективный способ убеждения. МАТ – Моментальная Активация Тупого, или Тормозного. Четыре кода, составляющие мат, в разной комбинации объясняли почти все предельно кратко и понятно. Этой разработкой заинтересовался даже Конт (военные) для разработки боевых команд, в боевой обстановке очень ценилось время. Но в отличие от военных и Линга, которые следили в основном за оптимизацией речи, Штопор кроме мата виртуозно владел еще и словами-паразитами, чтобы утомить слушателя и заставить согласиться с ним. Слова-паразиты у Штопора передавали пафос и всю гамму его переживаний. Короче, о переживаниях Штопор только и думал, за словами не следил. Видимо, последствия ЭЦИПа сказывались или вирус не был полностью изгнан из него.

Штопор украшал свою речь подчеркиванием значимости сказанного им, пафосно повторяя некоторые ключевые, по его мнению, слова или фразы: «У каждой цивилизации, у каждой, есть свои интересы, именно свои… Я не раз повторял и буду повторять… Никогда, слышите, никогда» и так далее.

Именно на почве его «трахтата» и ораторства его поймали на аутосексуальности — сексуальном влечении к самому себе. Это было бы его личным делом, если бы не особенность отклонения. Штопор во время лекций и публичных выступлений любил говорить как бы сам с собой и при этом, похоже, получал удовольствие, похожее на сексуальное, вплоть до оргазма, и его не смущало, что перед ним могли быть дети. Если его прерывали перед оргазмом, он становился опасно раздражительным.

— Шерп, ты читаешь? — продолжая листать досье, спросил Дес.

— Да.

— Этот дебил не мог натворить здесь всего этого сам.

— Очень похоже на это.

— Конечно не мог, — раздался властный низкий женский голос.

Дес увидел то, чего больше всего боялся. Перед ними стоял новый робот в знакомой уже ему морской ночнушке.

— Регги?

— Код неправильный. Я – Фанни, — игриво улыбаясь, ответил робот.

— Это опять сон?

— Можно и так сказать. Реальность — это ожившие сны... .