Мертвец
Человек бывает мёртв задолго до своей смерти.
Джек Лондон «Лунная долина»
Уже более года (с тех пор, как умерла жена) Виталий утром спешил на работу и, выходя из подъезда, здоровался с мертвецами на лавочке. Было ещё так рано, а они, успев опохмелиться, ждали несчастную жертву, чтобы распотрошить её на сигареты. Виталий никогда не скупился на никотиновую пакость и всегда угощал подвыпивших мертвецов. За пять минут преодолевал путь до остановки, где толпа невыспавшихся трупов ждала свой автобус.
Серый рассвет покрывал сонные улицы. В воздухе, пропитанным прохладой, витали частички давно ушедшего времени, когда мир еще не осунулся, не превратился в покойного старца, а на лицах мелькали живые улыбки, и грело солнце. Сейчас мир в его тепле не нуждался. Зачем, когда он превратился в морг, где тела только умели ходить, разговаривать и еще, пожалуй, курить и выпивать, но только не чувствовать? Небеса набухли пепельными облаками, скоро должен пойти дождь — бесполезные слёзы по никчемной вечности. И вот он заморосил, раскрылись зонты, а Виталию оставалось удивляться: почему мёртвые боятся промокнуть?
Его автобус всегда приходил вовремя, и мужчина, заскочив в открытые двери, не успевал вымокнуть. Сзади напирала толпа, все пытались втиснуться в маленький салон, чтобы не остаться под дождем, а тем более не опоздать на работу. «Но к чему такая спешка мёртвым?» – постоянно гадал Виталий. И забившийся мертвецами автобус, управляемый таким же безжизненным водителем, укатывал от остановки прочь. Кто-то наступал живому человеку на ноги и даже не удосуживался извиниться. Подобное хамство его раздражало больше всего. Уж коли они ничего не чувствуют, но он-то — он-то! — чувствовал. Отпихнув нахала плечом и не собираясь с ним связываться (какой прок скандалить с трупом?), Виталий пробирался к выходу, когда хриплый механический голос из микрофона объявлял его остановку.
А на работе все оказывалось иначе. Здесь не было безобидных мертвяков, которые всего лишь грабили на сигареты и оттаптывали ноги. Здесь водились настоящие зомби, о которых раньше он так часто смотрел фильмы. Каждый пытался его сожрать, выесть мозги при первой возможности. Если коллеги откусывали по чуть-чуть, то начальник враз пытался проглотить полностью. Виталий сам удивлялся, как он столько времени оставался цел после атак этого безжалостного монстра. И часто ему хотелось сделать, как в тех фильмах ужасов: всего лишь один меткий выстрел в голову директора.
Вечером, после многочисленных попыток спастись и самому не превратиться в зомби, Виталий возвращался домой, чувствуя себя все же именно таковым — почти мёртвым, как и другие, спешащие к своему могильному очагу. И его дом не отличался от склепа, где покойная жена, открыв двери, тут же возвращалась к ток-шоу, в котором мёртвые все время о чем-то спорили. Но ей нравилось слушать эти бредовые споры, устроившись поудобней в кресле, а ужин на плите давно остыл... Ну и что? Виталию не привыкать, как и к холодному супу, так и к холодным объятиям жены. Но даже этим — холодным — объятиям он был так рад, ведь и их он редко мог получить. Перед наступлением ночи у нее так часто начинала болеть голова, а супруг, лежа в одной кровати с бездыханным телом, только ухмылялся про себя. Насколько ложь укоренилась в людях, что они даже после смерти продолжают лгать! И темнота жутко глядела в его открытые глаза...
Воскресные дни в календаре теперь тоже были отмечены чёрным цветом, что и будни, безвозвратно ушедшие и перечеркнутые крестиком.
Но однажды в красное воскресенье Виталий смотрел в серое окно. Тем летом царила бесснежная вьюга: пыль — и только. Подошла жена и, вообразив себя живой, зачем-то поцеловала его. А дальше произошло что-то вообще нереальное для покойного мира, её слова первым подобием краски осыпали комнату.
«Виталя, я беременна... – Она сделала паузу, пытаясь разглядеть реакцию мужа, а мужчина окаменел, потому что пока не мог поверить такому чуду. Разве покойники способны зачать новую жизнь? Не дождавшись ответа, женщина продолжила: – Понимаешь, Виталик… тогда, год назад, когда нам сказали, что детей не будет никогда… Господи, как страшно мне было! Страшно оставаться одной, потому что ты терялся, превращался в чужого незнакомца, а однажды вообще умер, как и все вокруг. Это не иначе, как подарок от Бога, чтобы мы еще жили».
Виталий обнял её и в первый раз за целый год почувствовал дыхание и тепло.
«Я люблю тебя, дорогая! О, как сильно я люблю тебя! Люблю вас обоих! – Слёзы счастья покатились по его щекам. – Мы будем жить! Мы будем жить!»
Вьюга за окном устала ныть, пора выглянуть и солнцу...
Через девять месяцев, когда весна была в самом наряде, Виталий с младенцем на руках вышел в оживленный мир, в котором внимательный начальник повысил зарплату, люди в автобусах стали вежливы, а весёлые парни на лавочке, даже забыв спросить сигарету, поздравляли его с рождением дочки.
Укладывая малышку в колыбель, Виталий с такой нежностью смотрел на самое живое в мире создание и, вспомнив каменные склепы, осознал, что в то долгое время жизнь всегда оставалась цветущей, в ней блуждал только один мертвец – ОН!