Ольга Силаева

Продавец эмоций

Продавец эмоций
Работа №53

Я стоял один посреди тёмной улицы, весь вымазанный в грязи, измотанный, но живой. Как я дошёл до жизни такой? Долгая история.

***

— Это он?

— Да. Врежь ему, скотина заслуживает.

— Полегче. Адреналин зашкалил. У меня только одно сердце.

— Я тебе за что заплатил?

— Будешь жаловаться, выкину. Я пошёл.

На перроне, ожидая свой поезд, стоял мужчина. По фото он казался мельче. Не люблю такие заказы, но уже подписался. Да и настроение способствует. На кафедре попытались завернуть мой проект. Бюрократы чёртовы. Я зол. Набить кому-то морду, пусть постороннему — то, что нужно.

— Э, мужик! — Я его толкнул.

— Да ты чё? — Он повернулся. Лицо как лицо. Но внутри меня бушует чужая ярость. Порог сопричастности выкручен на максимум.

— Мужик, ничего личного — от души, но аккуратно, съездил ему по скуле. Хорошо вышло, он не ожидал. — Привет тебе от Бори Маховского.

Секунду я смотрел побитому в глаза. И моими глазами смотрел сам Маховский Борис.

— Скажи ему, какая он сволота!

— Борис, заткнись. Много шума.

У меня есть пассажир. Мы можем переговариваться мысленно. Слышим друг друга, каждый в своей голове. Иногда программа подтупливает: Борис в другой части страны — за тысячи километров. Но задержка по времени незначительная.

— Да я тебя, суку…

Не дождавшись, пока ненавистный Борису парень договорит, я поднял обе руки перед собой, ладонями вперёд, отгораживаясь:

— Ничего личного. Я просто исполнитель. Ну, пока. — И я побежал. К нам спешили представители доблестной полиции. В последнее время часто от них бегаю. Заказы беру какие-то… глупые. И это я то, серьёзный учёный, будущий кандидат наук и вообще, приличный человек. Меня зовут Павел Андромедов. Я нейробиолог. А ещё — я продавец эмоций. Хотя большим спросом пользуются тело и мозг. Вот и сейчас пассажир славливает все ощущения моего тела, но на мои чувства ему плевать. Возможно, он их выкрутил.

— Беги, беги быстрее! Чё телешься!?

— Помолчи. Если поймают, в обезьяннике со мной будешь сидеть.

— Чё? Я на такое не подписывался.

— Подписывался. Надо читать, на что соглашаешься. Я тебя в своё тело впустил, и мне решать, когда выпустить. — Я перемахнул через изгородь, пробежался по парапету и неловко спрыгнул на землю, ударив ногу.

— Ай, чёрт! Давай аккуратнее!

Это моё тело. Но Борису больно так же, как мне. Он хотел всё прочувствовать. Хотел ощутить лицо своего обидчика под моими костяшками пальцев. Его правая кисть сейчас ныла так же, как моя. Драться я не привык — не по этой части. Но было интересно попробовать. Предоставляя пользователям возможность окунуться в мои собственные эмоции, я коллекционирую чужие, мне это нужно для работы.

Нейробиология с детства захватила моё воображение. Мозг человека прекрасен. Нервная система — шедевр творения неизвестного гения. Человечество так и не научилось оцифровывать мозг, но оно научится. Мы стоим на пороге новой эры. То, что уже можем — даёт потрясающие перспективы. Пусть пока не выходит воссоздать работу мозга, но если сознание — продукт постоянного потока информации между нейронами, что мешает этот поток перехватывать и перенаправлять?

У меня есть такой же помешанный как я, друг — Мишка Парамонов. Сейчас в Бразилии живёт. Женился на местной красотке и счастлив. Он программист. И вместе мы создали небольшой бизнес. Развернули многопользовательскую сеть. Как я уже упомянул: мы продаём эмоции. И не только. Как это работает: все пользователи — наши клиенты. Они платят небольшую абонентскую плату за возможность быть в сети и отдельную сумму за конкретный заказ. Пользователи делятся на заказчиков и исполнителей. Последних у нас не много, но мы расширяемся. Процесс проникновения в чужие сознания взаимный — работает в обе стороны. Но к исполнителям у нас больше требований: они на нас зарабатывают.

У участников есть нейрочипы. Их не нужно вживлять в мозг или под кожу. Они на клеевой основе — цепляются на шею или под волосы: у головы и вдоль позвоночника сигнал чище. В сети я отображаюсь как обычный исполнитель. Никто не знает, что я один из создателей. И конечно никто не читает пользовательского соглашения, где указано, что каждый клиент участвует в медицинском тесте, то есть является моим подопытным кроликом. Я пишу кандидатскую. Мишка развлекается. Мы оба собираем бабло. Со стороны не особенно понятно, чем мы занимаемся: ещё одно сообщество по интересам. Следы Мишка запутал — мы физически то ли в Австралии, то ли в Аргентине, и наше местоположение постоянно меняется.

***

— Слышь, хватит! Хватит, я счас сдохну!

— Не сдохнешь. Это не твоё тело. Ты только ощущаешь. — Я остановился за колонной и перевёл дыхание. Что-то тяжеловато. Надо бы в спортзал походить.

— Пить хочу. Иди попей чего-нить.

Точно, я хочу пить. Но первым об этом подумал Борис. Он чувствует, как у меня из груди выпрыгивает сердце. И мою жажду. Ощущения от его собственного тела никуда не делись. Мозг обрабатывает сразу два сигнала. И да, он может. Это один из главных вопросов в моих исследованиях. Система не лажает и не ломается. Обычно тело пассажира находится в относительном покое, но строгих ограничений нет: подключенный ко мне человек может ходить, есть, пить. И чувствовать всё то, что делаю я. Если я резко побегу, а подключенный будет стоять, он, скорее всего, поддастся импульсу. Может пораниться. Поэтому мы рекомендуем заказчику находиться в покое.

— Это было круто, Паха. Как мы ему врезали!

— Не фамильярничай. Деньги переведи.

— Отпусти меня сначала.

— Нет. Сначала деньги. Мне не в облом тебя весь день таскать: бегунок передвинуть на собственные мысли-чувства. А ты со мной шагу не ступишь.

— Вот ты сука.

— Я работу выполнил. Рисковал, между прочим. Жду остаток суммы.

— Сейчас. Хочешь знать, что он мне сделал?

Хочу ли я? А зачем? Я был погружён в чувства Бориса, в его настоящие эмоции. Они не лгут. Слова лгут, поступки, но эмоции нет. Он хотел ударить того мужика. Но так, чтоб самому не пострадать. Это интересно: он не испытывал страх. Прилети мне ответка — было бы больно и Борису тоже. Но, находясь в моем теле, он не боялся. На счёт упали деньги.

— Пока, Борис. Не скучай. — Я выкинул его из своего мозга. Это быстрый процесс. Чтобы впустить или выпустить пассажира, достаточно мысленной команды. Нейрочип считывает сигналы мозга и нервной системы носителя. Оцифровывает их и передаёт в сеть, по которой они доставляются и принимаются вторым клиентом. Процесс двусторонний, протекает параллельно. Мы как бы связаны цифровыми сигналами наших нервных систем.

***

Теперь домой, но спешить незачем. По пути можно исполнить какой-нибудь несложный заказ. Чего только люди не придумывают. Заманчиво оказаться в чужом теле. Прочувствовать чужие эмоции. У меня есть постоянный заказчик: большой любитель оперы, музыкальный гурман. Узнав о нас, он понял, что хочет ощутить искусство сквозь призму чужого восприятия. Дело не в моих ушах и глазах — дело в моём личном понимании прекрасного. И в его понимании моего понимания. Он прослушал все свои любимые арии через меня и … восторгался чужому восторгу.

Я достал телефон и прокрутил заказы: довольно стандартно. Людей волнует возможность подсмотреть чужие мысли. Когда ты впускаешь в себя пассажира — не можешь спрятаться. Что ты думаешь, чувствуешь, хочешь сделать — всё доступно. Мы не играем в шпионов. Все предложения незаметно приклеить человеку чип и побродить в его голове отсеиваются, а таких пользователей сначала предупреждают, а потом выкидывают. Впустить в себя может только исполнитель. Чтобы стать им, нужно сначала пообщаться со мной.

***

Выбрал маршрут так, чтоб пройтись по набережной, подышать вечерней прохладой. Приблизившись к бетонному блоку, провёл рукой по шершавой, холодной поверхности. Ощущения стали моей жизнью. Я абсолютно доступен. Пассажиры знают всё о моих взглядах, чувствах, политических убеждениях. Хорошо что я нейтрален. Без эмоциональных всплесков, предубеждений, перегибов — подхожу на роль исполнителя. Хотя есть такие заказчики, которым интереснее побыть в нестабильной личности. Испытать чужие гнев, боль, ярость или страх. Они знают, что для меня приемлемо, что мерзко. Пришлось стать человеком без комплексов — открытым всему.

Недавно был необычный заказ: мне написала девушка инвалид. Семь лет не вставала с коляски. Попросила пробежаться по набережной. Просто пробежаться. Здесь, где я сейчас иду на своих двоих, несколько дней назад я мчался во весь дух, предоставляя парализованной девушке возможность почувствовать движение в жизни. Мы бежали навстречу садящемуся солнцу. Оно отражалось в мутных водах городской реки, скользило по тротуарам, рассеивалось бликами в стеклах высоких окон офисных зданий. Она всё это видела моими глазами. Моими лёгкими она чувствовала жар бега. Ногами билась о бетонную мостовую. Она просила бежать быстрее. И она смеялась. Это действовало как наркотик. Пришлось откатить настройку сопричастности, чтобы не свихнуться от силы её эмоций. Я был слишком вовлечён. Она была счастлива, и у меня разрывалось сердце. А ещё нужно было следить за её медицинскими показателями. К счастью, это делала система. В случае превышения болевого или эмоционально допустимого для человека порога программа выкидывала пассажира.

Когда мы остановились, она захотела меня обнять. Сказал ей, что это странно, ведь её мозг замыкается на мне. Я принимаю её ощущения от моего тела. Но её тело, её руки я почувствовать не могу. Она попросила немного постоять у воды, обняв себя за плечи. Её я не ощутил, и даже представить себе не смог. Но знаю, ей понравилось меня обнимать.

***

Вернувшись домой, быстро приготовил ужин, просмотрел новости и сел за кандидатскую. Когда нужно будет предоставить выборку тестируемых, я укажу анонимных добровольцев, согласившихся поведать о своих эмоциях. И это будет правдой. Не важно, что есть хитро написанная программа, процесс систематизируется и вся работа делается автоматически, на основе собранных моделей поведений и входных человеческих характеристик: участники заполняют анкету со сведениями о себе. Так что я играюсь с данными и ищу закономерности. Благодатная почва для исследования человеческого поведения. Для понимания природы желаний и страхов.

Насчёт желаний: запросов от разного рода гедонистов хоть отбавляй. Дай некоторым людям волю, они бы сутками ели, пили и занимались сексом. Я такие запросы фиксирую, считаю и перенаправляю обратно в сеть, к другим исполнителям. Меня часто выбирают, но я не готов так тратить свою жизнь. Вряд ли бить кому-то морду лучше. Но тут уж очень подошло под настроение. Изучать гнев интереснее, чем плотские желания.

Но все самые популярные запросы я сначала опробовал на себе. И объедался, и напивался. И согласился на секс, впустив пассажира, с условием, что мы не будем скрывать это от нашего партнёра. Я решил, что спокойнее выбрать двух женщин. Это казалось сказочно заманчивой идеей, но на деле, когда “женщина в моей голове” начала комментировать процесс, я понял, в какую сказку попал.

Тем не менее, технология предлагала получить уникальный чувственный опыт, а человек — та же крыса, которая будет бесконечно жать на кнопку, стимулируя центры удовольствия в мозгу. После двух недель загула я понял, что с этой иглы новых ощущений надо слазить, пока не издох как упомянутая крыса.

Роль исполнителя повлияла на мой образ жизни. Чтобы приглашать кого-то в гости, нужно сначала убраться в доме. Я слежу за своим внешним видом и состоянием здоровья. К счастью, внешность у меня обычная — нейтральная. Никаких дефектов, отклонений. Ничего не болит, не мешает и не отвлекает пассажиров от того, что они на самом деле хотят прочувствовать.

***

Разобравшись с работой и ответив на сообщения от коллег, решил посмотреть, какие мне нападали запросы и за что интересно было бы взяться. Первое письмо, заказчик в сети. Необычное пожелание. Открываю диалог:

— Привет. Зачем это тебе?

— О, ты откликнулся. Согласен?

— Пока не знаю. Может быть. Мне интересна твоя мотивация.

— Хочу это сделать. Я ведь всё прочувствую, как будто сам?

— Раздеться догола в метро, в час пик?

— Стопудово, ты не сможешь.

— Если решил взять на слабо, то зря.

Тут он сплоховал. Я постоянно предоставляю пользователям своё тело. Какие-то человеческие блоки быстро слетают, как шелуха. Моя работа раскрепощает.

— Хочу такое провернуть, но сам не решусь. И если за мной менты погонятся, даже убежать не смогу.

Вот они, любители острых ощущений. Если он новый клиент, и ни разу этого не пробовал, он ещё не понимает, что наши эмоции сложатся. Его нехило будет колбасить. Если выберет что покруче, чем раздевание в общественном месте.

— Ты учти, для меня это не сложно. Я почти ничего не почувствую. Так что будешь в одиночестве страдать.

Это как раз про то, что людям чаще нужно не познать чужие эмоции, а занять чужое тело. Потому что в своём они чего-то не могут. А ведь всё ради другого задумывалось.

Следующий диалог немного интереснее. Предлагают прыжок с парашютом. Почему бы и нет? В таких заказах все расходы берёт на себя пассажир. Единственное но: наши нервные системы должны выдержать. Помните, эмоции накладываются. Нам будет страшнее в два раза. Особенно мне. Нужно идеальное здоровье.

Третий заказ — стандартная банальщина. Девушка хочет попасть в мой мозг, чтобы что-то там для себя понять. Мне нужно прийти в их универ, посмотреть на одну девицу. Клиентку волнует, интересна ли её “подруга” противоположному полу. Бред, конечно, но я всё равно завтра там буду оплаченным пассажиром — один парень сдаёт экзамен по теоретической механике. Я стою дороже чем наушник в ухе и умный друг за дверью. Но дело в другом. Заказчик хочет, чтобы я его сопровождал. Был внутри. Для меня это опыт. И возможность наблюдать чужой мозг в момент интеллектуального напряжения. Сам потренируюсь и побуду в шкуре пассажира. Тоже полезно. А сейчас — здоровый сон. На ночь пью таблетки: препараты для улучшения работы мозга и для поддержания в порядке нервной системы. Каждый день перегрузки. С такой жизнью я, может быть, умру раньше. Но кого это волнует в двадцать лет?

***

— Ну что, ну что? Ну скажи же что-нибудь! — Почти кричит девушка в моей голове. Убавляю громкость. Стою у стенда, прислонившись к стенке, пытаюсь читать учебник по термеху. Моей пассажирке не нравится.

— Эй, у меня мозг взрывается от этого чтива! Прекрати — я тебе не за это заплатила!

Вот прекрасно, она заплатила за то, чтобы побыть в моём теле и моей голове, а теперь жалуется, что слышит и ощущает не то, что ожидала.

— Камила, я пошёл тебе навстречу, ты знала, что сегодня я занят. И согласилась на мои условия.

— Не думала, что ты будешь читать что-то такое! Подойди уже к ней!

При общении мыслями можно регулировать громкость. Нельзя остановить поток сознания — ни свой, ни другого человека. Но если целенаправленно вести диалог с пассажиром — он не сможет это игнорировать. Или если думать о чём-то конкретном, пытаясь решить задачу или запомнить правило — мысли будут громкими, основными, занимающими мозг. Пассажир невольно будет их слышать. Есть неосознанные мысли, еле заметные образы, мгновенные отклики сознания, ощущения — фоновый шум. При желании, пассажир может эти шумы убавить, либо слиться с ними и на время полностью стать мной.

Камила ещё раз высказала недовольство, я вздохнул и посмотрел на её подругу. Девушку звали Маша, она интересовала меня меньше, чем предстоящий экзамен, к большому разочарованию моей пассажирки.

— Что ты к ней привязалась? Девушка как девушка. Миленькая.

— Ты так думаешь?

— Ты в моей голове. Я не могу тебе врать.

Она помолчала, разбираясь в ощущениях.

— Что-то не замечаю, чтоб она тебе нравилась.

— Она и не нравится. Но она миленькая. Что ещё?

Бред-то какой. Идиотизм. Зачем взялся?

— В смысле, бред? Ты о чём? Ты обо мне?

Ну почему сразу о тебе. Твою ж… она ж слышит.

— Да, я слышу! Почему бред? Что ты думаешь, я дура?

Я уткнулся в учебник и начал громко читать про себя. Известная ловушка. Нельзя думать о пассажирах, пока они у тебя в голове.

— Эй, к ней мой парень подошёл! Иди к нему и приклей на него свой чип! Быстро!

Вот она где собака зарыта.

— Хочешь в его мозг попасть?

— Не болтай а делай. Я заплатила.

— Ты заплатила за меня. И ты в моей голове. Чип индивидуальный, его нельзя переклеить на другого человека.

— Я тогда ещё один закажу и сама на него приклею. Отпусти меня.

— Ты не можешь заказать чип носителя для кого-то другого.

— Они же одинаковые.

— Они калибруются под конкретного пользователя в момент касания. И с согласия этого пользователя.

— Блин, фигня какая.

Камила помолчала, но я слышал ее фоновые мысли. Наконец, она промурчала:

— Пашечка, ну пожалуйста-пожалуйста, ну для меня!

— Это невозможно.

— Приклеить на него чип исполнителя невозможно? Да у тебя точно ещё такой же неиспользованный есть!

Она не первая и не последняя, кто просит об этом. Хакнуть человека во сне, в бодрствовании, подсмотреть его мысли, чтоб он не заметил. Парни просят взломать мозг своих девушек, девушки — парней, мужья — жён и жёны — мужей, начальники — подчинённых. Все хотят контроля. Надо сказать, технически это возможно: сделать пассажира невидимым и неслышимым — неощутимым. Но мы с Мишкой исключили этот момент — он противоречит естественному праву человека на личную неприкосновенность. Наша программа действует только с информированного согласия всех сторон.

— Ну Па-ашааа!

— Камила, ты в моей голове, в моих мыслях. Я не вру тебе. Просто не могу.

— Да не может быть, чтоб нельзя!

— Ну если я говорю, что нет.

— … Ты думаешь по другому: типа можно, но ты не будешь. Па-а-аша!

— Всё, пока, Камила.

Я её выкинул. Вообще плевать, заплатит она оставшуюся сумму или нет. Можно рехнуться от такого общения. Тяжело мне даются женщины пассажиры. Каких-то их мыслей лучше не знать.

Экзамен по термеху мы с исполнителем сдали. Заодно провели эксперимент. Я смог сконцентрироваться настолько, что передал ему зрительный образ страницы учебника и собственные расчеты по заданию. Мы синхронизировали процесс обмена идеями, обсуждали задачу, как будто сидели рядом. Я видел ответы, которые не приходили мне в голову. В моменты, когда мы оба были согласны с ходом решения — не всегда было понятно, кому принадлежит идея и выданный результат. Сознание клиента объединило вычислительные мощности наших мозгов? Интересный опыт. За такой я б ему сам заплатил.

***

Времени после экзамена валом — идти на работу пораньше не хотелось. Открыл чат с пользователями. Один из запросов меня заинтересовал.

— Привет. Тут?

— Да. Как круто, что ты откликнулся!

— Почему выбрал меня?

— Не знаю… По отзывам. По фото может, это важно?

— Ты просишь познакомиться с девушкой. Я за такое не берусь. У меня есть подробный пост — почему.

Такие запросы, действительно, часто приходят. Познакомиться, пообщаться, переспать. Всегда принципиально отказываюсь, когда дело касается другого человека. Точнее, взаимодействия с его личностью. Одно дело ударить в морду и убежать, другое — втереться в доверие и не сказать, что рядом с вами, между вами есть ещё один человек. Но этот парень… Его запрос меня удивил.

— Я ведь написал тебе: хотя бы подойти поближе. Чтобы, ну…

— Чтобы посмотреть в её глаза?

Романтик нашёлся. Почему-то меня зацепило. Обычно просят другое, а тут — посмотреть в глаза.

— Я сам к ней никогда не подойду, на метр не приближусь, у меня сердце остановится.

— Ты преувеличиваешь.

— Ты же видел фото?

Видел, фотку он мне выслал вместе с временем и местом, где девушка точно будет. Она каждый день пользуется одним и тем же маршрутом. Блондинка голубоглазая. Красивая, но не настолько, чтобы падать в обморок.

— Фото портретное, всё можно в подробностях рассмотреть.

— Ты ведь понимаешь, что в реальности по другому.

— В общем, только подойти и в глаза ей заглянуть? Готов заплатить за это?

— Да.

— Хорошо. Завтра, в восемь утра. Я там буду. Ты ведь новый пользователь? Чип тебе сегодня доставят.

— Да? Круто! Жду.

Я закрыл чат и пролистал заказы. В принципе, время ещё есть: можно что-нибудь выбрать.

***

Домой я вернулся взбудораженным. Быстро приготовил ужин, разделся и помылся. Что со мной не так? В последнее время выбираю странные заказы. Угадайте, кто бегал по метро, сверкая голым задом?

Утром я был на автобусной остановке. Солнце заливало открытое пространство мягким светом. Даже люди не казались хмурыми. День предвещал быть хорошим. До прибытия автобуса оставалось минуты четыре. Она подошла. Встала на край платформы и как-будто немного потянулась, приподнявшись на носочках. Солнечные лучи окутывали её небольшую, стройную фигурку. Внутри меня что-то ёкнуло — у моего пассажира быстрее забилось сердце.

— А хорошенькая. В жизни, действительно, лучше.

— П-подойди к ней.

Даже в мыслях запинается. Подойти так подойти. Тем более, автобус показался из-за поворота.

— Денис, ты только не нервничай. Меня из-за тебя трясти начинает.

— Она так близко.

Какое-там. Спину только видно. Я хотел окликнуть девушку, но нас окружило толпой людей. Автобус приближался и начал тормозить. Она слегка повернула голову, и её связанные в тугой высокий хвост волосы перекатились на спину, обнажая шею. Меня опять накрыло волной чужих эмоций. Наш транспорт подъехал и распахнул двери. Я вошёл вслед за толпой, не теряя девушку из виду. Пришлось толкаться и маневрировать, чтобы приблизиться к ней. Она делала то же самое, пытаясь пробраться к окну. Автобус резко тронулся, и она оступилась, не успев ухватиться за поручень. Я её поймал, и воспользовавшись ситуацией, подтолкнул к окну, занимая место рядом. Теперь мы стояли напротив друг друга. Она, кажется, улыбалась.

— Ой, спасибо, чуть не упала.

— Пустяки.

В моей голове вопил Денис. Да, я её коснулся. Что за паника? Для Дениса это было слишком. Попросил его успокоиться, но рядом с нами стояла девушка, которую он любил. Теперь я точно знаю: он влюблён. Без ума от неё. Был бы сейчас на моем месте, лишился бы чувств. Она была близко. И она на него смотрела. Мой пассажир взмолился:

— Я..., пожалуйста, не надо! Уходи!

— Шутишь? Мы уже тут.

— Это слишком, правда!

Денис не врал. Ему было… слишком. Но спустя пару секунд он успокоился, и в своей голове я услышал тихое:

— Давай посмотрим в её глаза.

Я и девушка стояли рядом, уткнувшись в окно. Это была солнечная сторона, так что мы морщились от яркого света. И нам нравилось, нам обоим. Она рассмеялась и взглянула на меня. Огромными глазами василькового цвета. “Василькового”? Это что, определение Дениса? Я бы сам так не подумал, но сейчас всё было неважно. В её глазах отражалось солнце, и она смотрела прямо мне в душу.

Чужие чувства. Может, это первый раз, когда они взяли надо мной контроль. А может быть, она мне тоже понравилась: симпатичная девчонка с васильковыми глазами. Она стояла рядом и улыбалась. И я знаю, что происходило в мыслях Дениса. Я знаю, во что оформилось его единственное на тот момент желание. И знаю, как я его воплотил. Это был чужой порыв. Но он наложился на мои собственные эмоции. Я был не против. Был очень сильно за. И я её поцеловал. Она не ответила, но и не оттолкнула. Мы так и стояли рядом, может быть, лишь одну секунду, но этой секунды хватило, чтобы во мне взорвалась буря чужих чувств. Когда я отстранился, она замерла, распахнув глаза и полуоткрыв губы. Она не ожидала. Да я тоже не ожидал. Автобус подъезжал к какой-то остановке, а ко мне вернулся дар речи:

— Ты, не бери в голову. — Я кое-как улыбнулся. — Утро красивое, и ты тоже… Это на удачу... Мне здесь выходить.

Она кое-как кивнула, я тоже ей кивнул и на ватных ногах выплыл из автобуса. К счастью, он быстро отъехал, и люди вокруг разошлись. Добравшись до лавочки, я свалился на неё плашмя. Сердце бешено колотилось.

— Э, Денис. Ты нас убьёшь. Успокойся.

— Я ведь… Я её… Это что было?

— Успокойся, говорю, пульс зашкаливает. Как тебя вообще не выкинуло?

— Я же всё почувствовал.

— Естественно. Настройки на максимум. Кто ж знал, что так будет?

Я бы знал, я б выкрутил. Окунулся в чужое счастье. Почти вышибло из реального мира. А это даже не мои чувства. Завидую я, что ли? А хотя, чему завидовать? Вот и что теперь этот дурак будет делать?

— Значит, я дурак?

— Нет, прости. Это я виноват. Поддался порыву. Мы так не договаривались. Я верну деньги.

— Не надо. Это лучшее, что со мной случалось в жизни. Правда, Павел, спасибо.

Плохо то как. Свои же правила нарушил, а меня за это благодарят.

— Ладно, я тогда отключаю тебя.

— Стой. У меня просьба. Я читал, ты можешь быть пассажиром?

— Да, могу. Тебе что-то нужно?

Я чувствовал за собой вину. Может быть Денис это понимал. Но скорее всего ему было не до того.

— Я хочу кое-что сделать. Важное. Сам. Но один боюсь.

— Хорошо, когда?

— Через пару дней.

— О’кей, спишемся. — Я его выкинул, а сам ещё несколько минут сидел на остановке, наблюдая за тем, как день медленно, но верно вступает в свои права.

***

Быть пассажиром забавно. Лучше понимаешь, что чувствуют клиенты. А чувствуют они всё. Нервная система передаёт сигналы в чужой мозг! И ведь знаю технологию, а каждый раз удивляюсь, будто чуду. Денис куда-то собирался. Надел новую рубашку, начистил ботинки, надушился. Мне захотелось чихнуть, а ему было нормально. Вот: тоже интересная реакция тела. Я не могу влиять, уж тем более, не могу управлять, я только считываю сигналы. Поэтому чихнуло моё реальное туловище, сидящее дома в кресле.

— Денис, мы что на свидание?

— Узнаешь. — Он ухмыльнулся. Я погрузился в поток его фоновых мыслей. Ну а что, он сам впустил. Но как погрузился, так и вынырнул.

— Так её зовут Алина?

— Да, правда красивое имя?

— Мы к ней?

— Ну… сегодня, скажем так, всё решится.

Он хочет ей признаться в своих чувствах? Не пойму, знакомы они или нет? У него каша в голове.

— А я тебе зачем?

Он задумался. Его мысли замерли и закрутились вновь.

— Я с тобой смелее. Стал смелее. Я бы убежал, и тебя пытался заставить убежать. Но ты меня проигнорировал. Так что…

Он повязал галстук. Галстук! И взглянул на себя в зеркало. Я увидел его своим восприятием, но его глазами и сравнил ощущения. Денис был доволен собой, а мне показалось, что он перестарался.

— Думаешь, перестарался?

— Если тебе комфортно, норм.

— Комфортно вроде. Слушай, хотел спросить… Считаешь, она вот так запросто, с кем-то в автобусе…

Ну вот. Чего я и не люблю. Когда что-то делается тайно, потом кто-то кого-то винит.

— Нет, она хорошая девушка, она даже не поняла, что произошло.

— Я тоже так подумал, что ты..., что мы себя нагло повели, а она не виновата. Ну что, пошли?

Мы вышли на лестничную площадку. Странно, здесь темно. Дом, конечно, старый, но не производит плохого впечатления. Пахнет краской. Денис подошёл к лифту и нажал на кнопку. Вдруг кто-то его окликнул:

— Денис Привальский?

— Да, это я. — Денис развернулся, в это время дверцы лифта распахнулись, осветив его самого и говорящего с ним мужчину. Я очень хорошо разглядел его лицо. И направленный на нас пистолет.

— Денис, на пол, падай на пол!

Кричу ему: “на пол”, а дальше что? Денис не двинулся. Чёрт! Что делать? Он застыл. Я застыл. Я ж учёный а не супергерой. Мне страшно. Нам страшно. И управления этим телом у меня нет. Нас убьют? Мужчина выстрелил. Мой мозг разлетелся на осколки боли. Секунда — это мало? Самая страшная секунда в моей жизни. Обрабатывающая программа растянула её и оцифровала, заботливо переправив мне в мозг. Двойная смерть — это в два раза больнее? Последнее, что я видел: прекрасные глаза василькового цвета. Денис даже перед смертью думал о ней.

***

Очнулся я в своём кресле перед монитором. Первым побуждением было выцарапать из шеи чёртов имплант и навсегда забыть о программе. Я только что пережил смерть. Но мой чип в меня вживлён. Он постоянно используется, смысл каждый раз его клеить? Денис мёртв. Пришли оповещения системы — меня выкинуло из мёртвого тела. Что вообще делать? В полицию звонить? И что скажу? Убили человека, я свидетель. Только я за много километров. Но был в его мозгу.

Мишка! Надо звонить Мишке. Он башковитее меня. Всегда таким был. Я придумал, как оцифровывать сигналы нервных окончаний, а он сделал всё остальное. Внедрился в сеть, растянув в ней свою собственную паутину. Наша бизнес-модель, по большей части, на его совести. Что бы сделал Мишка? Погружённый в свои мысли, я не сразу заметил настойчиво мигающий входящий звонок. Вот он, друг мой, сам объявился!

— Миха!

— Ты как там?

— Уже знаешь?

— Что знаю? Мне тревожное оповещение из системы пришло. Форс-мажор. А я, дружище, на пляжной вечеринке сейчас.

— Я умер.

— Да не похоже. Сердце стучит, мозг функционирует. Тебя только что выкинуло из… мать-перемать. Исполнителя убили?

— Да.

— И ты был внутри.

— Да.

— Однако. Повиси секунду, я сейчас.

Мир замер. Перед моими глазами пробежали строчки кода. Это… Мишка?

— Да, я. Диагностирую тебя. Прости, влез без спроса.

— Ты что, в моей голове?

— Ну да, ты же слышишь мои мысли. Видишь, что я делаю?

— Вижу.

— Что-нибудь понимаешь?

— Нет.

— Тебе и не надо. — Он помолчал. Точнее, он что-то обдумывал, но мне сложно было вникнуть. — А тебе действительно хреново. Пошли ко мне!

Момент, и я открыл глаза на пляже. Играла живая музыка, вокруг крутились симпатичные женщины в венках из тропических цветов, и где-то недалеко шумело море. Я сидел в плетёном кресле, с ноутбуком на коленях, точнее, Мишка сидел.

— Как ты, мать твою, это сделал? Это же невозможно!

— Что невозможно? Это наша технология. Отработана и обкатана на тысячах человеков. И на тебе лично столько же раз.

— Я не давал согласия.

— Кому оно надо? Павлуша, это для нашей сетки я прописал условия про согласие, на вход там и на выход. Но ты же понимаешь, что это только команда, которую можно как прописать и поставить на выполнение, так и остановить.

— Ты…

Меня перебила симпатичная бразильянка, склонившаяся над Мишкой и потрепавшая его по щеке. Его жена, Лаура. Она была в полупрозрачном парео, а её купальник бикини держался на честном слове. Я невольно залюбовался капельками воды, стекающими в ложбинку между её грудей. Лаура прижимала к себе стакан фруктового коктейля, с выступающей из него шапкой льда, и лёд, соприкасаясь с её кожей, таял.

— На мою жену заглядываешься?

— Есть немного.

— Красивая, да? Эх! Пашка, чё ты там забыл, в своей Россее?

— В твоей тоже.

— О-хо х. — Он засмеялся и зарыл голые стопы в песок, я конечно почувствовал, как это хорошо.

— Миха, давай, выпускай меня. У меня тут человека убили. Надо что-то делать.

— Не спеши, я думаю. Пользователь: Денис Привальский. И ты. Логи же записывались. И картинку, если надо, вытянем.

— Ты это можешь?

— А то. Что касается тебя — обрабатывается с особой тщательностью. А тут форс-мажор. Конечно, система всё сохранила. Но главное — ты ведь помнишь его лицо?

Ещё бы я не помнил. Увидеть за секунду до смерти и не запомнить навсегда?

— Да, Мишка, могу представить.

— Вот и представь. Хорошенько визуализируй. Сейчас его образ вытащим из тебя.

Вспоминая убийцу Дениса, я думал о том, что оказывается, многого не знаю о нашей технологии. Она продвинутее, чем я считал, и используется далеко не на сто процентов. И это хорошо.

— А что, Паша, никогда не догадывался?

— О чём?

— Все гарантии держатся на нашем с тобой моральном кодексе.

— Ты можешь хакнуть любого, да?

— Любого, кто подключен. У нас, по сути, безграничная власть. Можем включиться в любого пользователя. Можем его включить в любого другого пользователя. Исполнитель и пассажир — только временные указатели, чтоб система понимала, как себя вести. Выбираешь роль — запускается алгоритм. Угадай, кто может выбрать всё что угодно за тебя?

— Ты был в моей голове без спросу и перетащил меня в свою… без спросу. Всё объяснил на примере. Молодец. Главное, никто кроме нас этого не может?

— Ну, пока нет. Но рано или поздно и нашу систему взломают. Так что: руби бабло, пока рубится. И айда ко мне, найдём тебе здесь знойную красотку. Сдалась тебе твоя кандидатская? Что ты с ней делать будешь? В психиатрию подашься? Я тебе и здесь психов найду.

— Мишка, надо посадить козла, который в меня стрелял. Он хорошего парня замочил. В самый счастливый момент в жизни, может быть. Денис к девушке шёл.

— Однако... Парня жалко, но ты… Если б твой мозг поверил в свою смерть, ты бы умер. И я рад, что ты, сука, выбрал жизнь. Я тебя пока выкину, постарайся отдохнуть. Посмотрим, что можно сделать.

Перебравшись с знойного пляжа в свою небольшую квартиру, я действительно подумал, что что-то делаю не так. Но сейчас самым важным было то, что я смотрел в глаза убийцы. И он смотрел в мои, но этого не знал.

***

Проснувшись после долгого, тяжелого сна, я ощущал себя разбитым. Почти сутки от Мишки не было новостей. Наконец, он позвонил. И очень сильно меня озадачил. Преступника он нашёл, образ из записей моих мыслей получилось вытащить. А дальше сработала элементарная технология распознавания лиц. У нас было его имя — Дмитрий Януш. И его адрес. Я не придумал ничего умнее, чем выйти на него самому. Но сначала мне нужно почувствовать себя живым.

Я знаю, она каждый день уезжает на одном и том же автобусе. В восемь утра. Девушка с красивым именем Алина. Я пришёл пораньше и удивился, заметив её на скамейке. Она сидела одна, нежилась на солнышке и слушала музыку. Я подсел к ней. Она повернулась, замерла на секунду и вдруг улыбнулась, кивнув и вытащив из уха один наушник. Мне хотелось что-нибудь сказать ей, но я передумал. Взял её наушник, поставил себе в ухо и тоже улыбнулся, засмотревшись в её васильковые глаза. В одном тупом подростковом фильме герой, подросток, сорвавшийся на концерт Кисс, сказал героине, симпатичной девчонке, что-то вроде: “Ты слушаешь диско, но в твоих глазах я вижу рок”[1]. За точность цитаты не ручаюсь. Так вот, и в наушниках, и в глазах Алины крутилась попса. Но какая разница? Если эти глаза небесного, василькового цвета.

— О, наш автобус! Поехали?

— Ты езжай, а я на следующем.

— Но ведь в прошлый раз…

— Были дела. Сегодня мне в другую сторону.

Она кивнула, забрала наушник и поднялась, быстро смешавшись с толпой, внёсшей её в автобус. Хорошее утро. Знала бы ты, Алина, что ты — последняя мысль Дениса перед смертью. Ты вообще догадывалась о его существовании? Да, хорошее утро. Васильковые глаза и обрывки чужого чувства — вместо сеанса психотерапии.

***

Я шёл по темной улице — не очень далеко от автобусной остановки, с которой всё началось. И Денис Привальский жил в этом же районе. С освещением тут было плохо. А с грязью хорошо: угваздал себе ботинки. Я назначил Дмитрию Янушу встречу. Да, вот такой я дурак, умнее ничего не придумал. Мы выяснили, что он наёмник. И у меня созрел тупой план: заказать ему какое-нибудь несуществующее лицо, передать деньги и записать всё это для доблестной полиции. Идти к ментам сразу я не решился. Так и не придумал, как объясню, что был свидетелем, не раскрывая технологию. Дмитрий подошёл незаметно и дёрнул меня за плечо:

— Ты Александр?

Я не сразу сообразил, что сам выбрал себе такое имя.

— Я.

Внутри меня всё замерло. Это он. Человек, хладнокровно выстреливший Денису в лицо. Почему? Всё ещё предстоит выяснить.

— Значит так, дуру не гони. Если мне не понравится предложение, окажешься в реке. Кивни, если понял.

Я кивнул. Дмитрий изучил меня взглядом и продолжил:

— Ну ладно, что там у тебя? Хотя… подожди.

Он замер, прикоснувшись пальцами к вискам. Мне знаком этот жест. Так делают пользователи, которые ещё не свыклись с нашей технологией. Он что, он…

— Пашка! Пашка, ответь!

— А? Что?

Вот чёрт! Миха опять влез в мою голову. Следит за мной? Очень не вовремя.

— Пашка, ты с Янушем?

— Да. Не кричи так. В голове из-за тебя шумит.

— Послушай. Я твои координаты отслеживаю. Рядом с тобой сейчас два пользователя, ну три, включая меня. Этот Януш у нас определяется как Владислав Коробецкий. Он исполнитель. И прямо сейчас у него есть пассажир.

Я замер, переваривая информацию. Да, мы разрослись. Но чтобы настолько? Нашу систему используют наёмники, чтобы показывать заказчикам результаты своих трудов? Нет, даже хуже. Они становятся руками заказчиков в прямом смысле. Позволяют прочувствовать убийство.

— Мы создали монстра. Мишка, давай всё снесём?

— У любой медали две стороны. Уверен, нас уже сто раз скопировали. Я же говорю, сваливай из страны. Хватит играться. Что ты делаешь рядом с убийцей?

— Нервы себе щекочу. Скажи, кто его пассажир?

— Какая то Алина Вишневская.

— Алина?

В моём мозгу вспыл её зрительный образ. И Мишка его увидел.

— Да, она. Стой, а ты откуда её знаешь?

Спустя секунду он прочитал в моих мыслях ответ на свой вопрос.

— Мать-перемать. В общем, да.

— Она была там, вместе с ним, в момент убийства?

— Была. По этому времени и месту отмечены четыре пользователя нашей сети. Ты был в Денисе. И в этом Януше-Коробецком был пассажир — Вишневская Алина. И что я сразу не проверил?

— Не важно, всё равно нашли быстро. — Я вышел на свет, поднял руки и громко произнёс:

— Алина, я хочу с тобой поговорить!

Януш нахмурился:

— В смысле, парень из автобуса? Что это значит?

Наблюдая за Дмитрием, я спросил Мишку:

— Можешь записать их разговор?

— Уже пишу.

— А перебросить их обоих ко мне?

— Ты рехнулся?

— Как ещё я с ней пообщаюсь?

— Может, я сейчас их включу в кого-нибудь неожиданного, а пока они разберутся, ты свалишь? Он вооружён, я его мысли читаю. Хочет тебя застрелить.

— Понятно. Включи в меня девушку.

— Ты дебил.

— Включай.

Вслух я сказал:

— Алина, я знаю, что ты там. И ты сейчас попадёшь в мою голову. Сохраняй спокойствие. И ты, мужик, тоже!

Меня зашатало от её внезапного появления. Она не сразу осознала, что случилось.

— Я… почему я вижу Димку? Я ведь была… О! Я и впрямь переместилась? Как ты это сделал?

— Я могу.

— Это ведь невозможно, программа защищает от… ого… да ты создатель?

А она быстро схватывает. Мгновенно включилась в поток моих мыслей.

— Зачем ты убила Дениса?

— Он меня преследовал.

Даже отрицать не стала, поняла, что бессмысленно.

— Он тебя любил.

Алина немного помолчала.

— А ты в это веришь.

Я удивился. Она, действительно, быстро разобралась.

— Я это знаю. Я был в его голове.

— … Зачем ты меня впустил? Я слышу, о чём ты думаешь.

Она слышит. Но не понимает и злится. Игнорируя Алину, я обратился к её брату:

— Дмитрий, твоя сестра — мой пассажир. Просто уйди, если не хочешь, чтобы она пострадала.

Девушка попробовала мне помешать:

— Он не поверит.

— Поверит. Он не разбирается в технологии. Я вижу в твоих мыслях, что поверит.

— И значит, сейчас увидишь, что он сделает.

Он набросится. Алина знала. И я узнал, за доли секунды до. Януш побежал на меня и опрокинул на землю. Я ничего не успел, а думал, у меня хорошая реакция.

— Отпусти её, сука! Отпусти! Алина, ты там?

Дебил. Как она ответит?

— Там она, кретин! И ей больно! Ты сейчас и её бьёшь!

Януш остановился, взглянув на меня с недоверием. Но он использовал систему, он должен знать, что я не вру.

— Если Алина внутри, пусть скажет то, что только мы с ней знаем.

— Что, правда? Мама называла тебя Пузанчиком?

Алина возмутилась, она не это хотела сказать. Но это первое промелькнуло в её мыслях. Я ждать не стал. Не хотелось ещё раз по роже.

— Вот же мразь. Не смей её обидеть. Что ты хочешь?

— Поговорить. Мы с ней знакомы. Я её отпущу, если ты уйдёшь.

В мыслях Алины я увидел, что она пытается содрать с себя наклеенный чип. Я не упомянул, что это сложно сделать. Когда Борис Маховский хотел меня кинуть, я его не выпустил, и мог не выпускать до момента оплаты. Система защищает исполнителей. Девушка во мне незаконно. Она не знает, кому платить. Чип запустил в её шею тонкие нейронные нити. Они свернулись бы, получи сигнал системы. Но Алине комфортно, её жизни ничто не угрожает. И, значит, никакого сигнала не будет. А чип так просто не отклеить.

— Не пытайся. Поранишься.

— Не важно, лишь бы освободиться. Ты что-то задумал? Что это, таблица логарифмов? Забиваешь мозг ерундой, чтобы не впускать меня в свои мысли?

Януш продолжал стоять надо мной, лежащим в грязи. Мы ели друг друга взглядом. Я решился:

— Она просит, чтоб ты ушёл. Соображай уже, в конце концов. Ты не можешь вытряхнуть её из меня, не причинив боль. Но ты можешь вернуться домой и выдернуть её из системы. Давай, иди домой и сними с неё чип. Я же вижу в её мыслях, что вы живёте вместе. Могу квартиру описать.

Он наклонился ко мне:

— Алина, он говорит правду?

Ну дебил нет? Я вздохнул:

— Да, Алина тебе передаёт, что я говорю правду. Уйди. Ничего с ней не будет.

Януш сплюнул, выругался, ещё раз пригрозил мне и исчез. Уходя, он несколько раз оглядывался, порываясь вернуться. Они здесь и живут, рядом. И встречу назначили рядом. Он точно дебил.

— Хватит обзывать моего брата.

— По нему тюрьма плачет. И по тебе тоже.

Такие васильковые глаза. Никогда бы не подумал.

— Что? Тебе нравятся мои глаза? О-о! Я тебе нравлюсь. Подожди. Нет!

— Да. Он был моим пассажиром. Это с ним ты целовалась в автобусе. С Денисом.

— Гадость какая! Мерзость! А-аа-ай! Зачем ты?

— Ты в моей голове. Я не могу тебе врать.

— Это отвратительно.

— Он тебя любил. Зачем ты его убила?

По моим мыслям пронёсся холодный вихрь её отвращения.

— Он меня преследовал. Стоял, смотрел, сопел. Отвратительно. Писал мне постоянно. Мы вместе учились. Одноклассники. Ещё тогда началось. А ещё соседи. Если уж мой братик занимается таким промыслом, почему бы не помочь мне? Привальский бы всю жизнь за мной таскался. Маньяк.

— Он не маньяк. Он хороший парень… был. Вытащил бы тебя из этой дыры. Наверняка только из-за тебя здесь жил. Дура ты дура.

— А ведь ты и впрямь так думаешь. — Она помолчала. — Ты ему симпатизируешь. И веришь, что он меня… значит, правда?

— Ты быстро освоилась. Понимаешь же, что правда.

— Я ни о чём не жалею. А ты… ты меня осуждаешь?

Не могу понять. У меня нервная система измотана. Измочалена уже вся в клочья. Что плохо, что хорошо? Попробуй, пропусти через себя тысячи человеческих сознаний. Что от тебя самого останется?

— Да, осуждаю. Ты убийца, а мои к тебе чувства — только осколки чужой любви. Мишка, ты всё записал?

— Да. Отличный вышел разговор.

Миха свои настройки выкрутил на минимум, чтобы нас не ощущать, а только наблюдать. И записывать. Он так умеет. Так под себя программу настроил, что умеет.

— Нас кто-то слушал?

— Всё время.

— Но я не замечала.

— Я об этом не думал. Разговаривал с тобой, а в промежутках высчитывал логарифмы.

Она замолчала. Её мозг лихорадочно работал. И ей не важно было, что я об этом знал.

— Мой брат меня освободит. Я не знаю, кто ты. Но я тебя найду. Ты ничего не докажешь, понятно! В полиции тебе не поверят!

— У нас есть все логи. Все записи разговоров. И даже картинка с места преступления.

— У вас, у кого, у вас?

— У тысяч пользователей нашей сети.

— Что?

— И даже если не было, то будет. Мишка, загружай в меня всех, кто сейчас подключён.

— Спятил?

— Загружай. Скажем, акция! Или баг. Объясним потом. Загружай всех. В меня и в этого Януша-Коробецкого.

— Делаю.

Тысячу Мишка не даст. Он не идиот. Но подключит достаточно, чтобы сознание Алины перестало справляться. Если её ненадолго вырубит — хорошо. И её братца тоже. Нам с Мишкой нужно время, чтобы придумать, что дальше. Пока она не потеряет сознание, я её не отпущу.

— Мих, только не убей нас.

— Это как получится.

***

Они начали приходить. Один за другим. Потом скопом. Уж не знаю, бросил Мишка рекламную акцию или начал выдёргивать всех насильно, но народ попёр.

— О, где мы?

— Привет, Павлик, неожиданно!

— А чё? А почему?

— Милый, соскучился? Думала, забыл.

— Чува-ак! Чё за дела?

— Предупреждать надо!

Но, в основном, была нецензурная брань. Я ко всему привык. А вот Алина нет. Сложно было продираться сквозь этот сплошной поток чужих сознаний, но я пытался следить за жизненными показателями девушки. Получалось плохо. Надеюсь, Мишка следил.

— Давай ещё. Она как, держится?

— Держится. И ты держись. Её брат уже отрубился.

— Я много беру на себя. Что мне делать?

— Не знаю, ну, что ты там высчитывал? Продолжай дальше. Не слушай их. Пусть проходят сквозь неё.

Наконец, Алина отключилась. Мишка выкинул из меня всех разом. Я опять упал в грязь.

— Жив?

— Не знаю. Не уверен. Посмотри, что там у тебя написано?

— Вроде жив. Ну ты молодец. Максимум — восемьдесят шесть человек было сразу, прикинь. И в среднем около шестидесяти.

— Подохну я с такой жизнью. Что там Алина?

— В отключке. Как и брат её. Что делать будем?

— В полицию звони. И все логи им отправь. Только затри там всё… лишнее.

— Они поймут, что сфабриковано.

— Ну и хрен с ними. Это сигнал, проверят. Данные по преступлению совпадут с тем, что у них есть. Должны же они отрабатывать. Зря мы что ли налоги платим?

— Ну мы с тобой, допустим, и не платим. Есть ещё вариант. Давай я девчонке в мозг закину идейку, что надо бы идти, властям сдаться. Пусть себе крутится — такая, знаешь, навязчивая мысль.

— Мы это можем?

— Павлуша, ну а почему нет?

Я кое-как поднялся, отряхивая одежду. Голова кружилась.

— Э, герой. Ты там полегче. Преступники в отключке, не волнуйся, я слежу. Давай тебе такси до больнички вызову, идёт?

Я доковылял до фонарного столба и обнял его обеими руками:

— Купи мне, Мишка, лучше билет в Бразилию. Виза ведь не нужна?

Он помолчал, потом слабо рассмеялся:

— А что, гори оно всё огнём?

— Задолбался. Кильни нашу сеть и жди в гости.

— Давно пора. А это, что с моей идеей? Мысль закинуть девчонке праведную, что надо идти ей с братцем, наказание за грехи получить?

— Миха, ты в полицию уже дал сигнал?

— Ну да.

— Общественность взбаламутил?

— Завтра будет во всех новостях. Про Алину с Янушем, не про нас.

— Вот и пусть разбираются. А у нас же с тобой, этот, как его? Принцип невмешательства без согласия пользователя.

— Мы сегодня все свои принципы нарушили.

— Один раз простим себе. Но в её мозг больше насильно не полезем. Сам же говорил про моральный кодекс.

— Не тянем мы с тобой наш моральный кодекс. Такси вызвал. Держись.

Миха от меня отключился. Я стоял у дороги, ухватясь за столб с неработающим фонарём и думал о том, остался ли во мне хотя бы след, образ, цифровой призрак Дениса? А если остался, знает ли он, что это она, его Алина, его убила? Ощущала под пальцами нажатие курка, видела, как жизнь угасает в его глазах. Надеюсь, нет. Пусть он помнит только то, как она улыбалась ему там, в автобусе. И как в её васильковых глазах отражалось солнце.

Я стоял один посреди темной улицы. Весь вымазанный в грязи, измотанный, но живой. Как я дошёл до жизни такой? Долгая история. И вы теперь её знаете.



[1]Павел искажает цитату: “Твоя одежда говорит что ты слушаешь диско, но твои глаза говорят рок-н-ролл” из “Detroit Rock City”

+7
17:20
1351
19:40
Форма рассказа на достойном уровне. Но на смысловом уровне текста лежит белое пятно. Не совсем ясно, что хотел донести автор. Что всё плохо? Что есть разные люди? Банальный смысл. К сожалению, я не увидел постмодернисткий смысл в произведнии:) (шутка)
19:46 (отредактировано)
+1
Вау! Детальный разбор 50ти произведений по 40k символов (1000 страниц печатного текста) всего за 7 часов! thumbsupПоделитесь вашими ощущениями!
20:51 (отредактировано)
+2
Вот, братцы и сестрицы, офигенный просто рассказ на этом конкурсе! Всё как по нотам!
Это уже не уровень ученика и даже не уровень женщины-филолога, взявшейся покреативить — сей автор ведает о теории построения сюжета и драматургии он не чужд.
Ну наконец-то! drink
(из мелких замечаний: не «термех» а «теормех». И кстати, студент нейробиолог не разберётся в этой науке за один вечер. Даже за десять вряд ли разберётся)
21:39 (отредактировано)
+1
Пока лучший рассказ из группы. Немного затянутое начало, но потом, когда уже кажется, что ничего так и не произойдет, оно таки начинает происходить. И хотя тема пассажира и переживания другим чужих эмоций не нова, но исполнение мне понравилось. Первый дельный рассказ за много дней. Большое вам человеческое спасибо, дорогой автор!
13:05
+1
Нормально. Только затянуто. По мелочам придираться не к чему.
Из крупного — не очень увидел конфликт героя. Идею не очень понял.
Комментарий удален
21:06
На перроне, ожидая свой поезд, стоял мужчина
— Э, мужик! — Я его толкнул ЕГО.
— Мужик, ничего личного — от души, но аккуратно, съездил ему по скуле. Хорошо вышло, он не ожидал неверное оформление прямой речи коряво
яизмы
Меня зовут Павел Андромедов. пафосно
девушка инвалид дефис
лишние местоимения
вторично, банально, скучно и предсказуемо
Комментарий удален
23:03 (отредактировано)
Я как-то незаметила в рассказе какой-то неприязни к женщинам, к тому же есть положительный персонаж женского пола — девушка-инвалид. А то, что к ГГ обращаются дамы определенного склада ума и характера — так это само-собой разумеется. лезть в чужие мысли, чтобы что-то выяснить — это худшая форма шпионажа. Пусть и чисто бытового. Про Алину тоже не удивило, есть такие люди, для которых чужие жизни ничего не стоят. Поэтому я бы на месте автора не придавала особого значения разночтению. А рассказ очень хороший, мне жаль, что он не прошел.
Комментарий удален
Загрузка...
Анна Неделина №3

Достойные внимания

Рано
Аня Тэ 1 месяц назад 23
Еж
Nev 14 дней назад 14