Анна Неделина №2

Я убивала монстров

Я убивала монстров
Работа №476

За окном моросил мелкий дождь, но в квартире было душно. Еще не наступило то время, когда по утрам трава покрывается слоем белой наледи, похожей на паутину, а отопление уже включили. Так что окна были приоткрыты, и капли дождя часто и глухо барабанили по водостоку. Стояла осенняя ночь.

Саша что-то услышал сквозь сон, но усталость была слишком сильной, чтобы выдернуть сознание из забытья.

– Папа, – послышалось откуда-то издалека.

Саша лениво промычал, но не открыл глаза, провалившись снова в сон.

– Пап, – снова этот голос, теперь уже настойчивее. Кто-то тронул за руку. Так легко и приятно.

Саша сделал усилие, чтобы вырваться из этого приятного, почти наркотического состояния. Он открыл глаза. Было еще темно. Значит, либо ночь, либо раннее утро. Над постелью склонилась маленькая фигурка. Беатриса держала одной рукой краешек одеяла, а второй уцепилась за локоть отца.

– Бетти, иди к себе в кровать, – язык едва шевелился, так хотелось спать.

– Пап, там это… Опять! – полушепотом-полукриком попыталась объяснить Беатриса.

Наверное, ей снова приснилось что-то, подумал Саша. У маленьких детей такое часто бывает. И вообще педиатр сказал, что больше половины детских снов – это кошмары. И это нормально. Так сознание ребенка познает окружающий мир. Но про себя Саша отметил, что хоть детство и прекрасная пора, возвращаться к этой ее части ему точно не хотелось бы.

– Там никого нет, Бетти, иди спать!

Дочь разбудила его окончательно. Он посмотрел на электронные часы, стоявшие на прикроватной тумбочке. От яркого зеленого света сначала стало больно, но глаза привыкли быстро, и мужчина смог рассмотреть, что было всего три часа утра. Через три часа нужно было вставать на работу. Всего лишь три часа на прекрасный сон! Внезапно его охватило чувство ярости к собственной дочери. Он только надеялся, что это нормально иногда испытывать гнев к собственным детям. Такие вспышки быстро проходили и оставались, как правило, никем не замеченными. Но его самого такое иногда пугало.

– Там кто-то есть в маминой комнате! Пойдем! – прошептала Бетти испуганным голосом.

Девочке было четыре года, и у нее было прекрасное воображение. Она была нормальным обычным ребенком. Может быть, немного гиперактивным, но ее родители считали: это лучше, чем излишняя замкнутость.

– Нет там никого, – проворчал строго Саша.

Это повторилось уже третий раз за неделю! Бетти придумала какого-то воображаемого гостя, который постоянно околачивался в комнате Кристины. Их брак дал трещину несколько месяцев назад. Нет. На самом-то деле, это произошло, кажется, когда родилась Бетти. Просто они не подавали виду. А несколько месяцев назад они перестали спать вместе. Просто договорились, что возьмут тайм-аут. Слишком затянувшийся тайм-аут. Теперь, наверное, приближался «зэ енд». Просто что-то пошло не так. Чувства остыли, желания стало меньше. Беатриса занимала все свободное время Кристины. Она растворилась в ней, словно любовь можно было черпать только из одного сосуда. И теперь сосуд этот – только для дочери.

Они продолжали жить под одной крышей и делать вид для окружающих, что все хорошо. Они счастливая семья. И на фотках в Instagram они были идеальны. От этого блевать хотелось.

И вот теперь еще это. А ведь Саша знал, слышал об этом: дети все чувствуют, даже если чего-то не понимают в силу возраста. Наверное, Бетти чувствует себя одинокой, недолюбленной, вот и выдумывает всякое. Будит по ночам, прокрадывается в отцовскую комнату, тормошит его.

– Ну, пойдем, пожалуйста! – взмолилась малышка своим тонким голоском.

Саша глубоко вздохнул. Что поделать? Она же просто ребенок. Он лениво встал и, ведомый собственной дочерью, поплелся в спальню жены. Дверь была открыта. Они не закрывали двери своих спален, чтобы дочь могла беспрепятственно прийти ночью, если ей что-то понадобиться.

Саша остановился в дверном проеме и прислушался. Было тихо. Дождь все так же барабанил по водостокам. Дыхание Кристины едва можно было уловить. В комнате никого не было. По крайней мере, так казалось во мраке.

– Ну, что? – спросил он Бетти.

Малышка замерла на месте. Тоже прислушивалась?

– Я видела. Оно там было, – она прошептала это так уверенно, что мурашки побежали по коже. От этого «оно» стало совсем не по себе.

– Ладно, пошли спать, – сказал Саша.

Он уложил Беатрису в постель, а сам еще раз проверил спальню жены. Свет включать не хотелось. Не хотелось вообще говорить об этом Кристине. Он еще долго лежал в постели, мучаясь странными ощущениями. Как бы эти дочкины кошмары не начали мучить его самого.

Кристина, как всегда, отмахнулась, когда Саша предложил отвести Бетти к психологу.

– Она нормальный ребенок, – заявила жена. – Просто у нее хорошее воображение.

Как же! Конечно, хорошее. Однако вот будит она по ночам только отца. Показать ребенка психологу – значит, опозориться перед соседями и подругами. Если твой ребенок не такой, как все, стало быть, и с тобой что-то не так. Ему самому было трудно думать о таком, но нельзя же было просто сидеть и ждать, пока не случится что-то ужасное!

Бетти ходила в детский сад, и никто не замечал ничего странного в ее поведении. Воспитатели говорили, что она совершенно нормальный ребенок для своего возраста. Может быть, все они правы. Может, и сам Саша делал в детстве что-то подобное, просто не помнит об этом. Просто нужно успокоиться и переждать.

Кристина работала медсестрой и в последнее время часто задерживалась на работе, так что Саше приходилось забирать дочку из детского сада. Малышка, как будто и не помнила своих ночных приключений, рассказывала что-то, как маленькая птичка, которая радуется каждому новому дню. Но ее отец постоянно гадал: понимает ли она, что происходит с ее родителями, что они больше не любят друг друга, что гнездышко, в котором сидит этот маленький милый птенчик, скоро рассыплется, как горстка пепла.

Бетти снова уснула перед монитором компьютера, где шли мультики, и Саша аккуратно, чтобы не разбудить, отнес ее на руках в постель. С некоторых пор этот момент больше не приносил ему удовольствия. Она, конечно же, снова проснется сегодня. То ли от дурного сна, то ли от фантазий, а может быть…

Беатриса открыла глаза. Кругом было темно. И хоть ей было всего лишь четыре года, темноты она не боялась. Из окна шел тусклый свет: это городские фонари развеивали мрак. Так что в ее комнате никогда не было по-настоящему темно. Она проснулась оттого, что снова что-то услышала. Что-то неприятное. Жуткое. Что-то, чего она не могла понять. Звук такой, как будто кто-то пьет из лужи. С жадностью, ненасытностью. Бетти могла бы спрятаться под одеяло, чтобы не слышать этого, но она предпочитала узнать, откуда доносится этот мерзкий звук. На этот раз папа должен увидеть!

Девочка тихо встала с постели. Маленькие ножки опустились на пушистый ковер. Крадучись, она вышла из детской и прошла по коридору прямиком туда, откуда доносился звук. Это снова слышалось из маминой комнаты. Вообще-то комната не была маминой. У них была комната там, где спал папа. Но мама почему-то решила взять себе гостиную. Наверное, им с папой было так удобнее.

Бетти, съежившись, стала в дверном проеме. Может быть, это какой-то странный зверь каждую ночь проникает к ним в дом? Она уже знала, что такое случается. Например, в дома к людям забираются мыши, крысы. И еще пауки. Только Бетти не знала, что чаще всего такое случается не в многоквартирных домах. Но то, что она видела, вовсе не было похоже на мышь или крысу. Вглядевшись в темноту, туда, где было шевеление, Беатриса увидела странное существо, ростом даже меньше, чем сама девочка, склонившееся над маминой постелью. Оно совершало какие-то движения. Чавкало. Девочке было невыносимо страшно, но мысль о том, что папа где-то рядом, и он всегда сможет ей помочь, удерживала ее от того, чтобы не закричать.

Бетти подогнула коленки и проползла в гостиную, чтобы поближе рассмотреть этого странного зверя. Нет, он точно ей не снился. Она прекрасно знала, что такое сны. Это был не сон. Теперь она лучше могла рассмотреть существо. Оно было размером с небольшую собаку, только без шерсти. И было похоже на маленького мерзкого странного человека: большая лысая голова, маленькое тело и руки с длинными пальцами, как в мультфильмах, где такие же пальцы рисовали ведьмам. Из небольшого рта торчали большие острые зубы. Не клыки. А целый ряд острых и длинных зубов. Девочка вспомнила сказку о Красной Шапочке: «Бабушка, почему у тебя такие большие зубы?». Может, это и есть тот самый волк из сказки?

Существо ело. Теперь девочка явно могла рассмотреть это. Оно доставало что-то из маминой головы и ело. Издавая чавкающие и лакающие звуки, оно наслаждалось процессом. А как же мама? Неужели она ничего не чувствует? Или она… умерла?

Вопль ужаса подступил к горлу девочки, но она с силой закрыла самой себе рот руками. И существо услышало. Тварь в темноте резко повернулась и посмотрела прямо на Бетти. Глаза у нее были полностью черными. Или, может быть, так казалось только в темноте. Зверь осклабился и издал пугающий звук, недовольный тем, что его прервали. В какой-то момент Бетти показалось, что это страшилище сейчас набросится на нее, и девочка медленно отступила назад. Существо сомкнуло пасть и молниеносно спрыгнуло с мамы, исчезнув где-то под кроватью.

И теперь Бетти уже не могла сдержать крик. Ее тонкий голосок разлетелся по квартире, словно сирена. Девочка влетела в спальню отца и запрыгнула в его постель. Саша в ужасе подскочил, едва не обделавшись от испуга. Он быстро включил свет у себя над кроватью: эту лампу он использовал, чтобы читать перед сном. Еще силясь понять, сон это или реальность, он посмотрел на девочку, в ужасе забившуюся в уголок его кровати.

– Что случилось? – прохрипел он уставшим голосом.

– Мама умерла! Умерла! – прокричала Бетти.

– Что?

Саша вскочил с постели и забежал в комнату, где спала Кристина. Жена уже включила свет и вставала с кровати, пытаясь рассмотреть окружающую обстановку сонными, припухшими глазами.

– Что такое? – спросила она, увидев Сашу.

– Ей опять что-то приснилось! Вот что! – заорал он, не в силах больше терпеть этот ад.

Кристина встала с постели, уткнув ноги в тапочки, побрела, чтобы успокоить дочь. Бетти, увидев, что мать цела и невредима, бросилась к ней на шею.

– Ну, что случилось? – спросила Кристина, пытаясь оттащить дочь.

– Мам, оно сидело на тебе! Я видела! – вскрикнула малышка. – Оно что-то ело.

Кристина вопросительно поглядела на Сашу. Он оперся о стену и скрестил руки на груди: теперь сама решай эту проблему.

Девочка, словно почувствовав недоверие своих родителей, разошлась еще сильнее:

– Я не обманываю! Не обманываю! Правда!

– Тебе просто приснился плохой сон, – Кристина провела рукой по мягким редким волосам своей дочери и подумала о том, что волосы эти, к сожалению, дочь унаследовала от отца.

Бетти нахмурилась, уставшая оттого, что ей никто не верит.

– Хочешь поспать сегодня со мной? – спросила Кристина и взяла дочь за руку.

Бетти резко вырвалась и выкрикнула:

– Нет! Я буду с папой!

Кристина почувствовала резкий прилив гнева. Это странное ощущение ревности.

– Хорошо, – сказала Кристина, поцеловала дочь и ушла в свою комнату.

Саша не хотел приучать дочь спать в своей постели, но один раз можно было сделать исключение.

***

Существо появлялось почти каждую ночь. И Бетти вставала, чтобы посмотреть на него. Ей казалось, что с каждым разом оно становится все больше и больше. Хотя, может быть, это было просто ее воображение. Но каждый раз оно будто набирало силу, становилось все агрессивнее и голоднее. Оно сидело над мамой и, доставая что-то из ее головы, неистово жрало. Как мама могла не чувствовать этого? Не слышать?

Каждое утро Беатриса внимательно смотрела на мать, пытаясь заметить в ней какие-то изменения. Но вроде все было на месте. Волосы, глаза, лицо. Все оставалось неизменным.

Бетти сидела в машине сзади, на детском кресле, и вглядывалась в глаза мамы, отражавшиеся в салонном зеркале заднего вида.

– Тебе хорошо? – спросила она.

Кристина мельком посмотрела в зеркало, чтобы увидеть дочь, и улыбнулась:

– Да, малышка. А что?

– Ничего, – пробурчала девочка. – Просто…

На самом деле, этим утром все было не так хорошо. Голова побаливала, Кристина чувствовала себя уставшей, хотя день только начинался. Напряженка в семье и на работе, как тут еще можно себя чувствовать? Но ребенку-то этого не объяснишь. Да и зачем? Она не должна ничего знать. Еще совсем маленькая. А тут еще этот ее сложный период.

***

Существо росло. Теперь о нем никак нельзя было сказать, что оно походило на собаку. Теперь оно было огромным. Почти размером с папу. Может быть, чуть меньше. Оно было мерзким. Кожа его словно всегда была какой-то влажной, а под ней четко виднелись мускулы. Рот с огромными зубами открывался и закрывался, быстро проглатывая что-то. Однажды Бетти запустила в него куклой, но замахнулась слабо, и кукла глухо упала на ковер. Однако существо, мерзкое исчадие ада, заметило девочку в проеме и скрылось куда-то. Бетти не понимала, как такая огромная тварь могла просто раствориться в воздухе?

Девочка подбежала к кровати, где мать тихо и мирно продолжала спать.

– Мама! – она схватила мать за руку и затрясла изо всей силы.

Кристина вскочила с кровати в ужасе, голова закружилась от резкого движения.

– Что? Что?

Мать включила торшер и увидела бледное испуганное лицо девочки. Только сейчас она заметила, какие темные круги под глазами у ее дочери. Кажется, пора что-то предпринять...

***

– Я не вижу никаких отклонений. Возможно, девочка просто слишком много смотрит телевизор? – психолог испытующе поглядела на Кристину.

Этот взгляд ей не понравился. Ей вообще не нравилось, когда кто-то ставил под сомнение качество ее материнского инстинкта и способностей.

– Она не смотрит телевизор, – заявила Кристина. – Только немного мультиков с компьютера.

Психолог покивала и пристально поглядела на молодую мать. На ее лице отчетливо были видны следы усталости. В общем в этом не было ничего странного. Но что-то все-таки бросалось в глаза. Психолог, взрослая женщина лет пятидесяти, смотрела вдумчиво в лицо девушки, отчего той стало совсем не по себе.

– Так… Что? – произнесла неуверенно Кристина и постаралась отвести взгляд.

Женщина протянула руку и коснулась подбородка девушки, Кристина вздрогнула и снова посмотрела на доктора.

– А с вами все хорошо? – спросила психолог.

Кристина нервно отодвинулась и нахмурилась:

– В смысле?

– Мне не нравятся ваши глаза.

Девушка от неожиданности открыла рот и сделала глубокий вдох. Она не знала, как воспринимать такое: то ли это было оскорбление, то ли диагноз.

Доктор, очевидно, распознав надвигающуюся бурю негодования, пояснила:

– Зрачок правого глаза у вас расширен.

Нахлынувшая было злость быстро отпустила. Кристина, почувствовав себя уставшей и вымотанной, ответила:

– Я этого не знала. Что это может быть?

Психолог едва заметно подернула плечами.

– Я психолог, а не терапевт, но, если вас что-то беспокоит, лучше сходите к врачу.

Кристина чувствовала себя теперь еще более подавленной. Мало того, что мир, о котором она так мечтала, рассыпался на глазах, так теперь еще и с ней было что-то не так. А ведь голова у нее часто болела, иногда кружилась, а перед глазами все плыло. Она объясняла себе это переживанием за дочь, вечной нервотрепкой на работе, и проблемами в браке. В конце концов, она сама была медсестрой и знала, что такое часто случается из-за стресса. Волноваться не о чем.

– Сама сходи… к врачу, – пробубнила она себе под нос, выйдя из кабинета, взяла за руку дочь и ушла.

***

Существо теперь было огромных размеров и походило на страшных монстров из фильмов ужасов, которые запрещалось смотреть детям. Но Бетти иногда краем глаза видела, что смотрел папа на компьютере. Она видела, как в темноте его странная влажная кожа на спине разошлась, освободив пару огромных крыльев, похожих больше на кости с натянутыми на них тканью или кожей.

Беатриса привыкла к тому, что ее рассказы для взрослых похожи всего лишь на выдумки. Теперь она уже и сама точно не знала: видит ли на самом деле этот кошмар каждую ночь. С некоторых пор она начала относиться к этому, как к привычному ритуалу. Она думала, что это нормально. Когда ты ребенок, и каждый день видишь монстров, прячущихся под кроватью, в конце концов, ты начинаешь воспринимать их как нечто само собою разумеющееся. Главное, не стать монстром самому…

Теперь Бетти видела, что существо чем-то отдаленно напоминало все же человека. Странного человека. У него тоже, видимо, был нос. Только очень маленький, скорее два отверстия. Был рот, конечно, только с двумя рядами огромных острых зубов. Этими зубами он выдирал из мамы внутренности и жрал их. Оставалось только удивляться, как же мама все еще была жива. А его руки… Большие длинные руки с огромными когтями. Бетти умела считать только до пяти. Но пальцев там было явно больше. Монстр. Существо. Ужас из проклятых снов. Кошмар, который девочка видела каждую ночь наяву. И все, что она могла сделать, чтобы закончить его, это появиться в комнате мамы. Бетти сделала робкий, но достаточно громкий шаг, чтобы быть замеченной. Каждый раз она боялась, что монстр не скроется, а выберет своей новой жертвой ее, маленькую девочку. Казалось, он мог бы просто сломать ее, как спичку. Но этого никогда не происходило.

– Уходи, – нервно прошептала девочка, то ли боясь разбудить мать, то ли боясь тварь.

Пожиратель резко посмотрел на нее. Было темно, и это хорошо: девочка не видела этот взгляд черных глаз. Он снова осклабился, его рот расширялся и расширялся, готовый вот-вот поглотить всю реальность, весь мир, существовавший в этой маленькой комнате. Но нет. Пасть закрылась, и монстр в ужасе снова исчез где-то под кроватью, чтобы следующей ночью продолжить свою жуткую трапезу.

***

Аппарат МРТ гудел так, что, казалось, Крис вот-вот совершит путешествие в космос. Чей-то голос сейчас начнет давать обратный отсчет. И хоть на Кристине были защитные наушники, гудение проникало в каждую клетку ее тела. Она почти физически ощущала его. А с другой стороны. В этой узкой «утробе» она чувствовала себя в безопасности. Внешнего мира словно не существовало. Здесь было хорошо. И гул этот в какой-то степени гипнотизировал, вводил в транс.

Кристина решилась на это после того, как рухнула в обморок прямо на работе, принимая пациента. Девушка все еще думала, что проблема всего лишь в стрессе и в том, что дочь не дает нормально выспаться. И сейчас она была уверена: все хорошо. Вот только где-то в глубине сознания… Там поселилось сомнение и медленно разрасталось, как сорная трава, поглощая собой все мечты и ожидания. Мир сузился до маленькой точки, в которую теперь устремились все мысли.

Томография явно дала понять. Это была эпендимома. Злокачественное образование, борьба с которым никогда не приводит к полному исцелению.

Кристина сидела в коридоре, сжимая бумажку. Не может этого быть. Не может. Это ведь всего лишь головная боль. У всех болит голова. Бывает. У всех. И еще у всех бывают проблемы в семье. Должно быть.

***

Кристина смотрела куда-то перед собой мертвенным взглядом. Саша знал, что говорить сейчас не имеет никакого смысла. Все уже было сказано.

– Мы будем бороться, – сказал Саша, но тут же был остановлен взглядом Крис.

– Все так говорят.

От ее голоса у Саши мурашки побежали по коже. Ему просто все еще не верилось, что это происходило с ними. И он чувствовал где-то у себя на затылке холодное и мерзкое дыхание подступающего чувства вины за случившееся. Быть может, если бы он постарался… Если бы она не ушла в другую постель… Если бы. Если бы…

Глаза Кристины были стеклянными, но на мгновение оживились, когда ее взгляд упал на маленькую фигурку, что-то напевающую себе под нос, сидя на полу. Бетти еще ничего не знала. Да и вряд ли четырехлетнему ребенку можно было объяснить, что у мамы рак.

– От него нельзя избавиться, – прошептала Кристина куда-то в пустоту, все еще пристально глядя на дочь.

Наконец она встала и подошла к девочке. Спустилась сперва на одно колено, затем на второе. Села рядом с ней. В комнате долгое время царило молчание.

– Ты же это видишь, да? – внезапно спросила она.

Саша напряженно вслушался. Девочка удивленно посмотрела на мать.

– Что?

– Оно сейчас здесь?

Бетти, все еще увлеченная своей игрой, как и любой ребенок, не сразу поняла, о чем ее спрашивают.

– То, что ты видишь по ночам. Здесь. Оно и сейчас здесь?

– Да ты с ума сошла? – Саша подскочил с кресла.

– Уйди! – резко вспылила Крис. Бетти испугалась. Ведь она никогда не видела мать такой.

– Нет, мама, – ответила она.

– Оно не обижает тебя? Только меня? – снова спросила Кристина.

Саша не ушел. Он не хотел чувствовать себя еще более виноватым, так что теперь тихо сидел в надежде, что жена просто в нервном бреду. Только бы это не отразилось на девочке.

Бетти утвердительно закивала. Она была удивлена тем, что кто-то наконец-то слушает ее. И спрашивает про монстра, который живет у мамы под кроватью и ест ее каждую ночь.

– Ты его… прогоняешь?

– Оно боится меня, – ответила Беатриса и нервно почесала лоб. Вообще-то она все еще точно не была уверена в этом. Просто ей так казалось. Но раз мама спрашивала, значит, нужно держаться уверенно.

Кристина думала над словами дочери. Она, наверное, действительно рехнулась. Совсем рехнулась, если ей в голову закрались такие мысли. Ну, в самом деле, не думает же она, что дочь по ночам видит… Рак. Это же просто бред какой-то. Саша прав, нужно выбросить это из головы.

Но из головы никак не выходило. Что-то пожирало ее изнутри. Все было именно так, как и говорила Бетти.

– Хочешь поспать сегодня со мной? – спросила Кристина дрожащим голосом.

– Хватит уже! – не выдержал Саша. – Нам предложили химию!

– Ты же слышал, этот рак неизлечим! Он будет возвращаться снова и снова.

Крис даже не повернула голову в его сторону.

– Рак? – переспросила Бетти, сразу же представив себе красное животное с клешнями, которое видела в мультиках.

– Да, малышка. Рак, – ответила Кристина, улыбнувшись через силу. – Это рак ест меня.

Девочка удивленно нахмурилась и посмотрела на маму. То чудовище, которое она видела по ночам, вовсе не было похоже на рака. Она ведь говорила им. Это был монстр. Большой и с крыльями. И зубами. А вовсе никакой не рак.

– Ты должна прогнать его, – сказала Крис. – Хорошо?

Саша не выдержал этого и выбежал из комнаты, чувствуя, что совершает предательство. Но терпеть это больше не было никаких сил.

***

Как только Бетти почувствовала, что кто-то коснулся ее волос, тут же открыла глаза. Страх впервые охватил ее так сильно, что она едва могла пошевелиться. Девочка никогда еще не видела монстра так близко. Он казался ей огромным. Кожа действительно была влажной, темной и сильно обтягивала скелет, словно этот монстр все время голодает. И только ночью, здесь, выходя на охоту, ест. Мысль о том, что он пожирает маму, была невыносимой.

– Уходи! – зашипела девочка, озлобленно вглядываясь в чудовище и сильнее прижимаясь к матери. – Уходи!

Вместо ушей у него были просто сквозные дыры. В полумраке он взглянул на девочку и, как показалось Бетти, испуганно скрылся куда-то. Днем девочка часто заглядывала под все кровати в квартире, но никого найти ей так и не удавалось.

Но каждую ночь он появлялся. Он был здесь. Он хотел есть. Пожиратель. Мерзкое существо, появляющееся из ниоткуда. Бетти теперь не ходила в детский сад. Сердце Кристины сжималось от боли, когда она видела свою девочку, уставшую, спящую днем в кровати.

– Я точно рехнулась, – прошептала она, и пустота квартиры отозвалась глухим звоном.

Но чувствовала она себя действительно лучше. Или хотела так думать. Возможно, сама придумала исцеление. Сама поверила в него. О том, что происходит, Кристина, конечно, никому не говорила. Ей бы точно посоветовали отправиться в психушку. Хотя, вероятно, были бы правы.

Приступы головной боли еще случались, но головокружение ушло, и зрачки пришли в норму. Кристина чувствовала себя лучше. Девушка смотрела на себя в зеркало, представляя себе, что в ее голове сидит монстр, о котором так долго рассказывала их дочка. Сидит и жрет. А что если Бетти будет обречена вечно прогонять его? Вечно вглядываться в темноту. Вечно убивать монстров…

– Там уже совсем мало, папа, – сказала девочка.

– Что мало? – спросил Саша.

– Монстра.

Саша нахмурился. Ему надоело слушать этот бред изо дня в день. Иногда он даже не мог понять, нормален ли сам. Может, они все сейчас лежат в одной палате с белыми стенами. А медсестры убирают за ними и подтирают им задницы. В такие моменты он оглядывался по сторонам, чтобы убедиться, что мир по-прежнему на месте. Никуда не делся. Дети, у которых наступили летние каникулы, радостно вопили на площадке. Значит, мир все еще существовал.

***

То, что мама называла раком, стало совсем ничтожным и маленьким. Оно умирало от голода, и Беатриса знала это. Только вот становилось все сложнее не спать по ночам. Существо теперь было намного меньше, чем тогда, когда девочка увидела его впервые. Осенней ночью, когда за окном стоял плотный туман, и свет от фонаря отражался в каждой капле влаги, освещая мамину комнату желтым. Это случилось, когда мама и папа стали жить в разных комнатах. Но теперь все будет по-другому. Бетти так решила.

Существо размером с мышь взобралось по одеялу в надежде прильнуть к маминой голове. Оно было похоже на маленького гнома с большой, однако, головой. И все еще такими же острыми зубками. Оно издавало кричаще-пищащие звуки, пытаясь напугать и прогнать девочку. Но ничего не выйдет.

– Я не боюсь тебя. Не боюсь, – прошептала Бетти и дрожащей рукой потянулась к монстру.

Только бы не спугнуть. Не спугнуть!

Бетти резко схватила тварь и едва не обомлела от отвращения. На ощупь тварь была теплой и пульсирующей. Девочка едва не разжала пальцы, чтобы только не ощущать эту гадость в своих руках. Оно пыталось вырваться, пищало и даже, кажется, пару раз прихватило Беатрису зубами.

Девочка вскочила с постели, прижала тварь к полу и со всей силой пятилетнего ребенка размазала его по полу ногой. Вот и все. Теперь все. Монстра больше не будет, мама.

Встав с постели утром, Кристина заметила на ковре странное пятно, похожее на то, как если бы кто-то уронил кусочек шоколада, и тот просто растаял. Она пожала плечами и посмотрела на дочку, мирно сопевшую в стену.

Должно быть, это Бетти испачкала ковер, а Крис этого не заметила вчера.

***

– Быть такого не может, – онколог смотрел на результат томографии, и испытывал странные противоречивые чувства.

– Но я теперь чувствую себя хорошо! – радостно заверила его Кристина.

– Наверное, это ошибка.

– Никакой ошибки, говорю вам! Я здорова!

Врач мельком бросил на нее раздраженный взгляд, а затем снова всмотрелся в монитор.

Бетти прыгала по коридору, ожидая, пока мама выйдет от врача. Она вообще слабо понимала, зачем они с мамой пришли сюда, кто все эти люди. Все, что она помнила, – это то, как убила монстра. И больше он не появлялся. Теперь можно было снова спать по ночам, а днем играть. Жаль только, что папа куда-то ушел и больше не приходил. Она скучала по папе. Наверное, не нужно было убивать монстра. И папа не ушел бы. Теперь Беатриса злилась на маму. Это она во всем виновата!

Девочка, бубнившая себе под нос считалочку, не заметила, как прошла слишком далеко. В коридоре то и дело сновали какие-то люди. Кто-то сидел, кто-то ходил. И пахло так отвратительно. Не кашей, как в детском саду, а чем-то отталкивающим. Чужим. Как тот монстр. В коридоре сидел человек, опустив голову. Бетти глазам своим поверить не могла и застыла в изумлении: на плече у него сидел… Он самый. Монстр. Маленький. Мерзкий. Скользкий. Девочка уже знала, как будет. Тварь будет есть и расти. Каждую ночь. Пока все спят, и никто не видит.

Бетти хотела было крикнуть, но вспомнила, что папа ушел, когда она убила монстра. Нужно исправить это. Нужно дать ему то, чего он так хочет. И тогда папа вернется.

Девочка подошла к сидевшему в коридоре человеку. Он увлеченно изучал что-то в бумажке, которую держал в руке.

Только бы не спугнуть. Не спугнуть…

Она посмотрела на тварь.

– Пошли со мной, хорошо?

Мужчина, будто вышел из забытья и взглянул на маленькую девочку:

– Что?

Девочка улыбнулась той самой милой и обаятельной улыбкой, которой могут улыбаться только дети.

– Ничего, – игриво ответила она и весело поскакала по коридору обратно.

– Даже если опухоль исчезла, помните, это эпендимома. Она может вернуться, – сказал врач дрожащим голосом, отдавая Кристине диск с томографией.

Крис улыбнулась, ее глаза горели.

– Не вернется. Все будет хорошо…

+2
21:50
1642
08:27
Семейная психологическая драма с элементом сказки в духе Моста в Террабитию и Голоса монстра.

Не любитель такого жанра, хоть и сам отец двоих детей. Что осталось непонятным в сюжете, и что можно раскрыть:
1.Отношения с отцом — все наладилось, или он таки ушел из семьи?
2. Природа монстра. Откуда он вообще взялся? Уж не из отцовского гнева (эту тему можно было развить — накал драматизма возрос бы в разы);
3. Раскрыть саму дочку. Почему у нее такое странное имя для российской действительности? Не было ли чудесных родственников? К примеру, бабки ведуньи и тд…

Что касается текста — былок многовато. Любые частые повторения слов являются стилистической ошибкой. На конкурсах начписов всегда часты именно былки. С этим нужно бороться.

В целом у рассказа есть потенциал, его нужно доработать и попробовать где-нибудь еще. Например, в журнале «Полдень 21век». Он сейчас снова действует.

Удачи!
21:15
Пап, – снова этот голос, теперь уже настойчивее. Кто-то тронул за руку. Так легко и приятно.

Саша сделал усилие, чтобы вырваться из этого приятного, почти наркотического состояния.
этот/этого
снов – это кошмары. И это нормально. Так сознание ребенка познает окружающий мир. Но про себя Саша отметил, что хоть детство и прекрасная пора, возвращаться к этой ее части ему точно не хотелось бы. это/это/этой
сплошные этизмы в запущенной стадии
Она была нормальным обычным ребенком. Может быть, немного гиперактивным, но ее родители считали: это лучше, чем излишняя замкнутость. ГГ думает о себе в третьем лице?
вторичностью напоминает один из рассказов Юрия Петухова
текст довольно коряв и скучен

Загрузка...
Ольга Силаева

Достойные внимания