Прививочный центр

Я очнулся, не понимая кто я, где я нахожусь, что со мной случилось, и как я сумел оказаться в столь грязном, полном мусора и пропитанном жуткой вонью месте. Вокруг все было обложено какими-то пластиковыми контейнерами, непонятно для чего приспособленных. Возле старого, разбитого стекла, больше похожего на какое-то устройство или телевизор, может быть это он и был, валялось куча упаковок от всяких продуктов обихода. Также повсюду лежали черные пакеты для мусора, наполненные разным барахлом, — и по шуршанию, которое исходило из них, можно было предположить, что в пакетах обитали крысы или другое мелкое зверье, — рядом с которыми бегали непонятные существа с четырьмя лапами чем-то напоминавшие крыс. Виднелась разломанная деревянная дверь, расположившаяся на полу около моей дряхлой кровати. Только сейчас я заметил, как выглядела мое спальное место больше похожее на койку в загнившейся гостинице где-то за городом. Она была черная до жути. На ней валялись пару дохлых тварей, похожих на насекомых, но с какой-то то ли камерой, то ли датчиком на спине. Матрас был наполовину дырявый и испачканный в какой-то синей жидкости, которая растеклась и по полу. На всю комнату несло отвратительным запахом. Казалось, в этом месте не убирались несколько десятков лет, если вообще убирались. Я посмотрел на тумбочку, стоявшую справа от кровати. На ней лежала электронная карточка, на которой была фотография со знакомым мне до боли мужским тощим лицом.

Я практически ничего не помнил, кроме некоторых необъяснимых мне деталей. «Знаешь, я думала мы будем так жить вместе всегда, как нормальные понимающие друг друга люди, не обращать внимание на твоих родственников, друзей, которые постоянно критикуют меня, и просто быть вместе. Они меня ненавидят и самое обидное, что я даже не знаю, не понимаю за что». Я вспомнил ту девушку, с которой как-то сидел в каком-то приличном заведении в городе, из окон которого виднелся зеленевший парк с прудом, окруженный высокими фонарными столбами, и у дороги стояла то ли школа, то ли детский сад. Я немного помню ту тусклую улицу, словно это было во сне. Мы прогуливались вдоль клумб, высоких деревьев, с которых спадала желтая листва. Девушка шла справа от меня и что-то говорила, кажется, это было что-то хорошее и приятное. Ее глаза светились, смотрели то вперед, то резко вместе с головой опускались вниз, и на ее лице вырисовывалась улыбка. Ее руки были такими крошечными, хрустальными, как у принцессы; они касались моих волос, моих рук и становилось резко тепло. Наши ноги двигались дальше, перебирая опавшую листву, волочились вдоль пруда.

Парк скоро покрылся тьмой, лишь одинокие желтые фонари освещали воду и красно-желтые листья, крону деревьев, дорогу, по которой мы шли, сопровождая ночную тишь.

«Воспоминания начали вырисовываться в моей голове, я что-то да помню — находясь в скованном состоянии, твердил себе под нос я. — Главное узнать, кто же я такой, и с кем я тогда сидел там, в…». Это было в ресторане на окраине города, который, казалось, я посещал ни раз. Я вспомнил небольшую деталь моей истории.

Девушка, сидевшая со мной за столиком, имела длинные темные волосы, которые спускались по ее груди. У нее были красивые зеленые глаза, излучающие изумрудный блеск и поразившие меня сразу же. Красный свитер, плотно облегавший ее маленькую грудь. Ее стройное тело и нежные длинные ноги, она закинула одну ногу на другую. На безымянном пальце правой руки у нее было обручальное золотистое кольцо, на среднем пальце серебренное с узорчатыми вырезами. «Неужели она была моей женой, — в смятении подумал я. — Но, почему я о ней ничего не помню. Должно же что-то еще остаться в памяти?».

Я посмотрел на свою правую руку, но на пальце не было ни единого кольца. Конечно, я мог его потерять, или мы просто могли разойтись, но почему тогда я вспомнил именно это. Возможно, она была вообще не моей женой, а сестрой или кем-то близким и нужным мне человеком.

Тут я почувствовал ужасную боль на кисти левой руки. Рука была вся в крови, и я заметил этот факт только сейчас. На кисти руки было вырезано отверстие размером примерно два на два сантиметра, из которого медленно истекала кровь. Небольшой квадратик кожи с мясом вырезал какой-то мерзавец, а затем вытащил его. Зачем ему нужно было резать именно так и в том месте? Почему он просто его вырезал и исчез, даже не причиняя мне иного вреда?

Я резко поднялся с кровати и почувствовал сильное головокружение. Мое тело пошатнулось, и я начал валиться назад на кровать. Ноги скосило и вбило в пол, словно их приковали. В глазах двоилось и постепенно стало темнеть; вырисовывались небольшие белые круги. Я сделал пару шагов, направляясь к двери, но через пару секунд остановился. Разразилась боль в животе, которая пробила на рвоту и ухудшило мое самочувствие. Не поборов боль и угнетенное состояние, я упал коленями на пол и меня вырвало, после чего все мое тело погрузилось на пол, задев только что выплеснутую мною лужу.

Было ощущение, что я несколько дней безостановочно работал или чем-то занимался без всякого намека на сон. Голова кружилась. Пролежав пару минут на холодном полу, я решил подняться, оперевшись рукой о тумбочку, которая стояла слева от меня. Встав на ноги, я, собравшись с силами, прошел пару шагов и заметил под ногой на полу разбитое на мелкие осколки зеркало и взял один небольшой кусочек. Посмотрев в него, я осознал, что тот документ, лежавший на тумбочке, являлся моим. Сейчас я выглядел максимально растрепанным, даже бездомные люди куда лучше одеваются и выглядят.

Я взял свою так называемую электронную карту и вышел из вонючей квартиры. Когда я вышел из квартиры, я заметил, что во многих квартирах двери, как и у меня не было, и все квартиры находятся в таком же плачевном состоянии, как и моя. Я стоял у лифта, дверцы которого были сверху до низу исцарапаны. Видимо какой-то безумец, не найдя кнопки вызова лифта, начал корябать его своими ногтями или когтями, слишком уж надо было постараться, чтобы изобразить такое творение на дверце лифта. Весь коридор тоже был пропитан вонью дерьма, мочи и другой дряни, от которой меня тошнило. Здесь валялись горы всякого мусора: от туалетной бумаги до микроволновок, тарелок, телевизоров, кирпичей. Хаос кишел в этом месте. Надо было лишь спуститься вниз, а затем выйти на улицу и тут все бы закончилось.

Но перед этим я решил заглянуть в одну из квартир с открытой дверью. Я подошел к самой ближайшей для меня двери и притаился у входа. Я был в безумном ошеломлении. На меня напал страх и отвращение от всего увиденного. И самое главное – непонимание происходящего. В надежде на лучшее, я пробежался по этажу и просмотрел еще пару квартир. Все было также. Мусор. Тараканы. Грязь. И самое главное: люди сидели в абсолютном спокойствие, будто и ничего не происходит. А может и я чокнулся.

Люди сидели абсолютно ни на что не реагируя, только открыли рты, уставившись либо в выключенную плазму, либо в пол, который так было уже сложно назвать. Они выглядели в разы хуже меня и издавали лишь пару непонятных звуков, похожих на возгласы обезьян или каких-нибудь птиц. Ни слов, ни чего, я ни от одного человека в этом чертовом месте не услышал, лишь писк, заторможенный хохот, мяуканье или щебетание на инопланетном языке. Только от одного человека я услышал пару слов. «Да, я ту… — небольшое замедление, — тут».

Я сразу же, не задумываясь, не желая оставаться здесь больше, ринулся по лестнице вниз, не смотря назад, пытаясь привести свой разум в порядок и отойти от увиденного. Я был в замешательстве. «Неужели и я таким был. Или я такой и есть? — нашептывал я себе». Я пробежал по ступенькам до первого этажа и вылетел из подъезда. Дверь в дом была деревянной, что необычно для бетонного жилого строения.

Все было серо и тихо. Тусклые улицы, откуда веяло опустошенностью и тишина. Можно было услышать вой ветра, который дергал деревья и мусор, разбрасывая его по тротуару, словно малыш катит по полю мяч. Мусор валялся на каждом шагу, мешаясь под ногами. Машин не было. Лишь пару железных летающих штуковин было видно на небе. Снова в голову лезвием шибануло воспоминание.

— Поаккуратнее, черт возьми! — кричал голос. — Если ты не угомонишься, мы разобьёмся и тут ничего не поможет. Даже если мы останемся живыми, нам плюнут в лицо.

— Есть два выхода, — произнесся откуда-то довольно знакомый голос. — Первый: мы либо аккуратно летим на этом автолете, добиваясь своей цели, либо подохнем в этой мерзкой мышеловке.

Я вспомнил кто это был. Я летел на автолете с коллегами по работе на какое-то задание, которое очень многое значило для нас тогда, но какое я вспомнить не мог. Автолет был изобретен немецкой компанией, которая раньше производила автомобили и оружие, но теперь автолет или машина на крыльях производится почти что везде. Технологии не остановить. Их прогресс с каждым годом будет расти, но смотря на улицы, я в это не мог поверить.

Все было абсолютно одинаково покрыто серостью. Какие-то грязные забегаловки с грустными людьми. Было ощущение, что сейчас идет война или наступил апокалипсис, было неприятно зреть на всю эту ситуации. Я решил подойти к одному ларьку, где продавали еду. На полках ларька все было протухшее. Вокруг мяса, сыров, овощей летали мухи, бегали крысы, а только что передо мной мужчина взял стейк, и хрен знает какой он давности, сколько он лет лежал тут, на полке, но он точно сгнил уже давно.

Я подошел к продавцу. Он выглядел также жутко как и остальные существа. Не поворачивался язык назвать ходячий безмозглый мусор, в прямом смысле этого слова, людьми.

Продавец был одет в белый пиджак, полностью объеденный молью, порванный в некоторых местах. Джинсы были черно-серебристого цвета, которые были запачканы говном.

— Здравствуйте, — промямлил я, а мужик лишь посмотрел в бок. — Я… Я хотел бы… Ну… Хотел бы задать вопрос.

— Аг, — мужик промолвил пару звуков и застыл. — Ага. Я вааа… вас слушаю.

— Объясните мне, пожалуйста, если вы, конечно, можете это сделать. Надеюсь, вы как и я в здравом уме и тоже не понимаете всей ситуации, что творится в мире.

— Здесь лучезарно. Лучезарный мир. Да, лучезарно.

— Разве от этой помойки исходит светом? Здесь одна темнота и больше ничего. Что происходит, черт возьми? Где я?

— Лучезарно. Здесь лучезарно. Лучезарный мир…

Он тоже был одним из чудаков. Такое ощущение, что все окружение, все человечество накачали какой-то наркотой, которая повлияла на сознание и не просто повлияла, а осталась навечно в жилах людей. «Раз я выбрался из этого круга неимоверного фальшивого мира, — размышлял я. — То, существует выход. Может быть надежда не угасла и я такой не один?»

Я решил обойти несколько улиц. Везде тусклые забегаловки, кислые лица, без какого-либо мышления. Как пыль, летают в пространстве, захламляя это все. Уборка. Можно всего лишь убрать пыль с полки. Освободить разум. Но это невозможно, по крайней мере спасти несколько людей можно, но не все человечество. Как давно мир стал таким? И почему стал? Меня мучили сотни вопросов.

Я шел, прогуливаясь по парку, полностью украшенному консервными банками, бутылками от алкоголя, старой мебелью. Парк окружали фонарные столбы. Они хотя бы от части работали. То горели ярким оранжевым светом, то тухли, становясь черными пустышками.

Я услышал человеческие голоса, не просто гогот непонятных слогов, букв, а настоящий разговор. Я увидел три-четыре человека, одетых полностью в черные жилеты и с автоматами в руках. Это была полиция или патруль. Я уже не мог точно знать кто они. Мало ли за время моей отключки все поменялось.

— Как-то, когда я был на сорок седьмом районе, я с двумя отбитыми парнями повязали одного контрабандиста. Он был без прививки и какой-либо обработки. Он летал в самую жопу Франции, передавал кому-то доки, связанные с доктором из Штатов.

— Не тяни кота за яйца, Эд. Что за хрень произошла?

— Ну, выяснилось то, что уже достаточно много человек избавились от этой чертовой штуки. Они хотят резко наступить. Это знают люди сверху, но мне кажется, что те люди пойдут на все, лишь бы добиться правды. Хотя, их легко раскромсают.

— И что ты этим хотел сказать? Я думал что-то дельное, а ты нам какую-то дичь рассказываешь.

— Знаете, а почему другие люди решают, как будем жить мы?

— Значит правосудие хочешь восстановить, — засмеялся один из них. — Понимаешь, мир окончательно вертится вокруг верхов. А на остальных наплевать. Нам еще повезло, что остались под крылом.

Мне стало еще хуже. Я осознал, что эти вакцины или прививки содержали какие-то вещества. А может быть что-то еще. Все таки моя догадка про наркоту была верной. Я решил не подходить близко к этим типам. Мало ли просто так загребут, а там поди и до «лучезарного мира» недалеко.

Я прошел еще пару улиц и наконец, наткнулся на достаточно приличную улицу. Она отличалась от других точно. Магазин техники выглядел ярко и красиво. Также было и пару дряхлых забегаловок, заваленных барахлом. Еще, в углу за домом, стояла аптека, в которой было видно хоть что-то живое; пекарня, полностью освещенная внутри и отделанная снаружи. Напротив нее – работающий минимаркет. Я решил заглянуть сначала в аптеку, а потом в остальные местечки.

Я подошел к дверце аптеки и в ней, через стекло, увидел мужчину лет сорока, ходившего от одной витрины к другой. Я дернул ручку двери, но она не поддалась, была закрыта. Я постучал в дверцу, дожидаясь ответа. Мужчина резко повернул голову, увидев меня, он подбежал к окну, осмотрелся и опустил жалюзи.

- Эй, откройте, мне надо у вас спросить, - вопил я, стуча по двери и окнам. - Эй, прошу откройте, я сразу уйду, помогите же вы мне.

Ответа не было, и я решительно отправился в сторону пекарни. Казалось, тот человек испугался, увидев меня, или пытался что-то скрыть. Может вовсе он был не отсюда.

За окошком пекарни находился хорошо одетый мужчина, лет пятидесяти. В белом халате и черных ботинках. Он выглядел, по сравнению со мной, настоящим принцем.

— Здравствуй, дорогой друг. — с улыбкой на лице промолвил он. — Чего желаете испробовать?

— Я хочу узнать, что происходит тут. Я вижу вы не такой как все, помогите мне. Прошу вас. Я в замешательстве.

— Ты сбежал из дикого круга?

— Я сегодня очнулся и не мог вспомнить, что со мной случилось. Все вокруг обдолбаны, а я почему-то ничего не помню и думаю на трезвую.

— Знаешь, шесть месяцев назад я также был ошарашен действительностью, но оказывается, что все крылось в прививке. Обычный укол и бум. Человек становится рабом интернета.

— Интернета? Причем здесь интернет?

— Люди стали получать информацию с помощью чипа, который содержится в целительной вакцине. Зачем затруднятся. Укол и ты поглощаешь в секунду миллионы информации и к тому же, тебе туманят зрение. Показывают, что все хорошо. Ты воплощаешь свою мечту в реальность и видишь все это наяву, своими глазами.

— И люди не замечают всего этого, что происходит на самом деле?

— Именно! Они внедрились в свой мир и кроме них и наслаждения, им больше ничего не нужно. Захотел яхту. Бамс, вот, она перед твоим носом. Захотел фигуристую жену. Бам. И тут она лежит на твоих коленях. Все что угодно, только захотеть.

— Я не помню каким мир был раньше. А как вы выбрались?

— Как и ты. Вырезал себе чип на кисти.

— А откуда вы знаете, что я так сделал? Я вам ведь ничего не говорил.

— А тебе нужно это знать? Очевидно – нет. Просто попробуй отсюда свалить побыстрее... Ты даже не знал, что ты его себе вырезал, правда? Ох, знакомо.

— Так вы знаете еще таких людей? А как я его вырезал, если я был в том мире?

— Надо только понять и захотеть и все. Можно попробовать убить себя, но это не всегда выходит. Либо, просто – не думать ни о чем. Люди в том мире задают себе столько вопросов, что не могут остановиться… Как тебя зовут? Да и не важно... Прилив информации овладевает тобой, нападает и человек становится уязвимым. Прививка стирает все. Память. Прошлое. Его больше не будет, если сделаешь прививку.

— Этим пленено все человечество?

— Слишком уж ты любопытный, ну раз хочешь знать, то семьдесят процентов человечества находятся под чипированием. Есть пару стран, где все хорошо, но из мусорки не выберешься. Если ты здесь, то ты будешь здесь.

Я разговаривал с таинственным незнакомцем еще пару минут. Я сомневался в нем. Я верил, что он говорит правду, но он что-то скрывал.

Я рассекался по городу еще час, пока не нашел хорошее место для ночлега. Откуда-то доносился звук включенного телевизора, смешанный со стуком по стеклу. Запах, окружающий меня, был по истине отвратен: воняло гарью, мусорными баками, недоеденной протухшей рыбой. Вокруг же улица была абсолютно спокойной, ни единой души не бродило здесь. Все интересовались только внешнем миром. Животный мир вообще не было слышно. Ни птиц, ни бездомных кошек с собаками, никого из них я не слышал.

Прошел час. Я наткнулся на небольшую, приятно освещенную улицу, окутанную тишиной и уютом. Я зашел в первый попавшийся подъезд и поднялся по ступеням. Везде были закрыты двери, но выглядели они довольно прилично. Я дергал за ручку двери, одну за другой, пока одна из квартир не открылась. Я зашел, бегло пробежался глазами по комнатам, и в радостном опьянении пошел смотреть спальные места. Достаточно чистый матрас, удобная кровать, тихое и брошенное место.

Я не мог долго заснуть. Несколько часов я пробыл в бодрствование, лежа на продувавшем спину полу, и, разглядывая звезды за окном. Сегодня их было немного, но небо без того все-равно оставалось прекрасным. Мне даже показалось, что я видел как одна из звезд, оторвавшись от созвездия, вдруг вспыхнула и пропала, оставив светлую пылающую линию, которой уже буквально через секунды две не стало.

Забавно, какое будущее мы выбрали: технологии, искусственный интеллект, похоть, – в это время я уже стал втуплять в потолок, перебравшись на кровать. Матрас был не твердый, не мягкий. Для спины в самый раз. Мы забыли про остальное. Погрязли в наслаждениях и желаниях. Мы забыли про внутренний мир и нарядили лишь внешний. Иногда люди делают фатальные ошибки. Войны, политика, деньги. Все это сказывается и на нас, даже если мы не втягивались в это. День за днем становится все тяжелее жить в мире, который до безумия страшен. Он всегда таким был, но сейчас порог пересечен. Мы доигрались слишком сильно. Потеряли настоящее в погоне за фальшивыми игрушками.

Я очнулся от покалывание в правой руке. Открыв глаза, я увидел человека стоявшего надо мной. На нем был черный халат. Он похож больше на проповедника, чем на какого-либо врача или человека, который хочет меня забрать в тот жалкий ненастоящий мир – мне казалось, что он это и собирался сделать со мной. Я лежал в операционной или где-то в другом похожем месте. Я не мог ни пошевелиться, не сказать ни слова. Я из-за всех сил пытался кричать, вырваться из цепей, как мне казалось на мне тогда они были, но ничего не выходило. В глазах начало плыть. Все стало ощущаться как во сне.

Я плыл или летел. Взмах фейерверка окружал меня своими радужными цветами — то фиолетовый цвет покрывал все пространство, то он преображался в мигающие желтые искры. В спину дул теплый ветер, а по ногам били волны исходящие от моря. Я слышал, как ребята смеялись. Они направлялись в сторону цирка. Через мгновения я увидел поля, леса, природу. Настоящую природу. Мне захотелось выпить. Я стоял на поле с бутылкой дорогого виски и наслаждался видом распростертых полей и лесов. Вокруг проходили довольные лица, каждое из которых мне приветливо улыбалось. Через мгновение я находился в Испании. Я уже выучил испанский. Вскоре я очутился в клубе, окруженный сотней дам. Все они желали только одного – меня.

— О, мой лучезарный мир, ты прекрасен! — восклицал я.