Ночь музеев

«Мир людей должен ночью замереть»

Разноцветная картина, собранная из угловатых геометрических фигур, украшала старую кирпичную стену. Яркие лоскуты складывались в формы – два треугольных зуба впивались в чьё-то тело и кубики крови попадали в красную прямоугольную лужу.

Возле картины стоял высокий темноволосый парень. Он внимательно всматривался в изображение и пытался понять, как картина может подходить под тематику хостела.

Рядом, на диване, сидела девушка, то и дело поправлявшая массивные очки. Она делала вид, что скучает, пялясь в телефон, хотя внутри себя она яростно проклинала исчезнувшего администратора отеля.

Их звали Никита и Алёна. Познакомились, а потом и влюбились в онлайн-игре. В Петербурге увиделись «в живую» второй раз в жизни и впервые путешествовали так далеко без родителей.

Никита безучастно продолжал скользить взглядом по картине, а перфекциониста Алёны, кроме непунктуальных служащих, ещё раздражали ноги в полосатых носках, лежавшие рядом на журнальном столике. Глаза обладательницы полосатых носков лишь изредка открывались, чтобы отметить изменения в комнате. Потом рука тянулась к телефону с яркой надписью «Жанна» на чехле. Каждые пару минут «алгоритм» повторялся.

«Странная пара. Много багажа,– девушка глянула на Никиту и Алёну сквозь ресницы. –А вот ещё чудики: у девчонок разноцветные волосы, а парень вообще какой-то гот… Они что, ещё не вымерли все? – она ухмыльнулась краем рта, поглядывая на трёх человек, столпившихся возле стойки администратора, – Каждый с рюкзаком, а у той долговязой, кажется, ещё и гитара, о господи… Ничего – осталось немного. Пару недель поживу здесь, пока буду искать коммуналку, потом затянет работа и начнётся новая жизнь…»

Её мысли прервали крики и смех, донесшиеся с улицы, и через мгновение эти звуки уже заполонили всё пространство холла. Первыми появились парень с копной светлых волос и девушка в костюме японской школьницы. На шеях у них болтались бейджики на шнурках с фан-встречи любителей аниме, которые сразу сообщили присутствующим их имена – Тимофей и Вика.

Следом вошёл друг белобрысого – рыжий подтянутый тип в спортивных штанах. Его имя красовалось на футболке сразу под большой цифрой «1» – Алекс. Он держал за плечи девушку, как две капли воды похожую на анимешницу, только она не имела пристрастия к такому экстремальному мини как у её сестры-близняшки.

Последним зашёл ещё один парень, более спокойного вида и этюдником подмышкой, тут же поспешив представиться:

– Всем привет, я – Илья! – после чего тут же удостоился презрительных взглядов от всех, кроме Алёны – он показался ей милым.

Повисла тишина, и никто не хотел нарушать её, пока вновь не зазвенел колокольчик, оповестив о прибытии ещё одной группы. Все обратили внимание на двух девушек – блондинку и брюнетку с огромными кружками-термосами.

– Э-эй! Вы что тут все такие кислые? Это вроде молодёжный хостел, нет? – жизнерадостно выпалила брюнетка и громко щёлкнула фиксатором на кружке, – Меня зовут Таня, а это Яна, – и она толкнула бедром блондинку, – Мы из Краснодара! Тоже все на Ночь музеев, да? Пойдём вместе – как раз познакомимся!

Она тут же начала рассказывать, сколько раз уже посещала Петербург и почему всем обязательно нужно пойти вместе с ней. Присутствующие недоумевали от её неистовой дружелюбности, но она упорно продолжала:

– Смотрите, – девушка вытащила из сумочки металлическую перьевую ручку, – вот что я купила рядом с квартирой Бродского в прошлом году! Теперь это мой талисман поэта. Красиво, правда? – и сделав глубокий вдох, она с выражением начала читать наизусть любимый стих: – Потому что искусство поэзии требует слов…

«Как её остановить?» – возникло в голове почти у каждого, но тут послышались шаги, и из дверей, ведущих к номерам, вышла маленькая старушка-уборщица. Тане пришлось прерваться из-за ударившего в нос резкого запаха хлорки, которой старушка, видимо, любила поливать туалеты.

Тут же за стойкой администратора возник улыбчивый парень, который, посмотрев на монитор компьютера, назвал первые имена – «Виктория и Валерия», которые принадлежали девушкам-близнецам.

Потом зарегистрировались их спутники – Алекс и Тимофей. Следом к стойке подошли Таня и Яна, успев во время регистрации рассказать администратору стихотворение Бродского дуэтом, но на этот раз им удалось его закончить.

Сразу за ними администратор позвал Никиту с Алёной, которые настоятельно просили кровати рядом друг с другом, но кажется, их никто не услышал.

– Дарья, Полина и Иван! – никто не отозвался, хотя эти трое были единственными, кого ещё не зарегистрировали. Все поняли, что администратор зовёт любителей тяжёлой музыки, которые не слышали этого из-за наушников – Алекс тут же ускорил процесс быстрым ударом в плечо музыканту.

Тут же пришлось решить возникшую проблему с кроватями – в комнате их стояло двенадцать, а человек тринадцать – одному из музыкантов досталась раскладушка.

– Номер тринадцать, третий этаж – вход на лестницу через столовую, потом коридор направо, – администратор выложил на стойку двенадцать ключей от шкафчиков, а Ивану вместе с раскладушкой выдал пластиковую коробку.

Как только последний ключ приобрёл хозяина, раздался громкий хлопок, заставивший всех вздрогнуть:

– Итак, – Таня потёрла ладоши после удара, – Нас тринадцать человек и мы живём в номере тринадцать – звучит зловеще! – прокатился смешок и она, оголив желтоватые зубы в кривой ухмылке, продолжила: – Ночь музеев начинается в шесть – у меня безупречный план, от которого никто из вас не сможет отказаться, потому что нужно учесть все самые интересные музеи и попасть в них вовремя!

Жанна удивлённо посмотрела на неё:

– А если мы откажемся?

– Это абсолютно исключено!

***

Когда ночной праздник музеев начинался, по обыкновению хмурое петербургское небо прояснилось, ветер заметно утих, оставив свежесть и прохладу.

Михайловский сад ещё пару минут назад погружённый во тьму, теперь освещался фонарями возле широких дорожек и красивых маленьких скамеек на островках из старой брусчатки. Запах липы витал над извилистыми аллеями, сливаясь с ароматом скошенной травы и влагой недавно прошедшего дождя.

Угрюмо-торжественный замок, словно стоящий прямо на воде, завораживал своей красотой и строгим изяществом. Очередь с хвостом на Садовой улице казалась нескончаемой.

– … не меньше двухсот человек – это точно, – Жанна услышала знакомый голос Тани и стала пробираться сквозь толпу.

– У меня очень хорошее настроение несмотря ни что – хочу всё осмотреть! – всплеснула руками Алёна, встретившись взглядом с улыбнувшимся ей Ильёй, который продолжил её мысль:

– Но самое обидное, что ты не можешь посетить всё сразу!

– Смысл смотреть прям всё? – позади донёсся голос Жанны, – Вот сколько, например, вы уже здесь стоите?

– Около часа, – с лёгкой досадой отозвался Никита, сжимая руку Алёны сильнее.

– Терпите – Михайловский замок надо увидеть! – отчеканила Таня, продолжая выискивать в толпе знакомые лица.

– Его просто берут штурмом, – задумчиво проговорил Тимофей, наполняя вейп жижей.

– Куда мы направимся потом?– подняла голову Яна.

– В Русский музей, а если повезёт в Строгановский дворец.

***

Ночь уже полностью скрыла улицы. На телефоне высветились четыре цифры «21:50».

Экскурсовод продолжил:

– Кабинет Строганова отличается от остальных комнат сдержанностью и простотой, что хорошо отражает…

Алёна отошла к выходу и снова посмотрела на время. Прошла одна минута. Перед глазами начали мелькать цветные пятна, и она опёрлась на стену, чтобы не упасть.

Здесь слишком душно.

– Что с тобой?– будто издалека донёсся знакомый голос и тут же чьи-то руки схватили её за талию. Перед глазами всё плыло и девушке пришлось послушно пойти вперёд за проводником.

Внезапно открылась дверь, и свежий прохладный воздух тут же вернул ясность сознанию. Она увидела тусклый фонарь и обеспокоенное лицо Ильи.

– Всё хорошо?

– Наверно мне лучше побыть здесь, – улыбнулась она краешком рта. – Где Никита?

– Остался там, – он указал на вход в музей и добавил: – Даже не увидел, что тебе стало плохо.

– Ничего – я подожду его здесь. Ты можешь идти.

Илья улыбнулся и покачал головой:

– Нельзя оставлять девушку ночью в одиночестве. Давай лучше прогуляемся!

– Ладно… вечер приятный, почему бы и не прогуляться немного, – смущённо проговорила девушка и вместе они пошли вдоль дороги, медленно удаляясь от Строгановского дворца.

В полной тишине они просто шли вперёд, не зная о чём заговорить. Ещё пару часов назад они обсуждали картины, он хвастался познаниями в живописи – она же тайно восхищалась его голубыми глазами. А теперь ничего – Илья мялся, а в душе Алёны появилась пустота и непривычное чувство «неправильности», то, что всё не должно происходить именно так.

Изредка мимо них проезжали машины. Дорога разделяла их от канала Мойки. Прохожих здесь почти не было – лишь несколько человек на той стороне улицы.

Ощущение тревоги искажало лицо девушки, она не могла это скрывать – она остановилась.

– Что-то не так? – тихо спросил Илья, слегка наклонившись к ней.

Девушка по-детски потрясла головой – то ли показывая, что ничего не произошло, то ли отказываясь говорить.

Он чуть тронул её рукав и вновь так же тихо произнёс:

– Ты… чем-то расстроена?

– Я просто… – наконец, она подняла глаза и посмотрела на него, – Этот вечер, наверное, чудесная тема для рисунка.

Он усмехнулся и произнёс:

– Да, ты права, – его пальцы коснулись её руки, – Слушай, – он сделал шаг, и они оказались так близко, что ощущали дыхание друг друга.

Илья приблизился к ней, ресницы медленно опустились и их губы соприкоснулись.

Бежать.

Внезапно возникшая паника заставила резко прервать поцелуй. Хотелось игнорировать это, но нечто внутри, будто инстинкт, ещё не утраченное животное чутьё, резало затылок как лезвие.

Илья повернулся и его тело сковал неестественный холод, имевший точное направление – источник находился от них в нескольких шагах. Вытянутая фигура неподвижно стояла под фонарём. Неизвестный не шевелился – лишь ощущался настойчивый взгляд.

Илья моментально переборол нелепую, возникшую на пустом месте волну страха, сковавшего без особой причины, и одёрнув руку Алёны, двинулся вперёд.

– Стой! Ты куда? – девушка схватила его за локоть, пытаясь остановить.

– Подожди, – он повысил голос,– я должен разобраться, почему кто-то позволяет себе так нагло пялиться! – он ускорил шаг, но силуэт не шелохнулся, – Что тебе нужно? Что вытаращился?! – Илья подошёл вплотную и тут же осёкся. Он замер в движении, будто невидимая сила заморозила его.

Существо дрогнуло и, внезапно став огромным, нависло над Ильей.

«Боже»

В следующее мгновение Алёна осознала, что пронзительный звук, который заставил жмуриться – это её собственный крик, слившийся со звоном в ушах.

***

Валерия выдохнула струю сигаретного дыма и облокотилась на гранитную плиту.

Стук каблуков по мокрой мостовой привлёк её внимание.

– Алёна! – Никита бросился к девушке на встречу.

– Где... – но вопрос тут же застрял у Тани в горле – девушка вышла на свет, и все увидели её испуганное лицо.

Никита инстинктивно прижал её к себе.

– Что за хрень случилась? – усмехнулся Алекс, выпуская ароматный пар и опять обхватывая губами мундштук вейпа.

Алёна, медленно убрав ото рта дрожащую ладонь, монотонно начала издавать неразборчивые звуки, повторяя их вновь и вновь, пока, наконец, бессвязное мычание не сложилось в чёткие слова:

– Илью съели… Илью съели…– она навзрыд заплакала и закрыла лицо руками.

Сначала засмеялся Тимофей, а потом и все остальные. Девушки-близняшки начали перешёптываться.

– Чё она курила? – съязвил Тимофей.

– Она ничего не курила! – закричал Никита.

– Если что – у меня на быстром наборе мама, – послышался дрожащий голос Яны, которая явно восприняла ситуацию всерьёз.

– Лол, а ты попробуй дозвониться до неё – ни связи нет, ни интернета. Сама же говорила – сеть перегружена! – одёрнула её Лера.

– Да херня это всё, быть такого не может! – резким движением Алекс достал телефон, чтобы опровергнуть сказанное.

– Подождите – может, это пранк? – все перевели внимание на Таню, а она продолжила: – Что ты именно видела, а? – обратилась она к Алёне. – Может он пранкер, мало ли…

Все переглянулись. Алекс оторвался от телефона и посмотрел на остальных:

– Знаю его пару часов, как и вы, но то, что он просто кретин – понял сразу. Он говорил, что у него найдутся дружки в любом городе, так что не удивляетесь – всё может быть! – он посмотрел на рядом стоящую Вику и взял её за руку: – Короче, связи реально нет, её как будто глушат или хрен поймешь, даже навигатор не грузит… Пошли дальше! – и он уверенно направился вниз по набережной, ведя за собой Вику.

– Стойте! Не надо туда… – закричала Алёна.

– Сейчас всего одиннадцать. Ночь только началась, милая! – ласково произнёс Никита, прижимая девушку к себе. Все вместе они продолжили свой путь по набережной.

– Блин, есть хочу! – снова выпустив облако пара, пожаловался Тимофей.

– Плюсую – жрать охота аж живот крутит, – Алекс зевнул, но тут же резко закрыл рот и остановился. – Это впереди не Илюха случайно? Там, – только и смог выдавить Алекс, подняв указательный палец, но внезапно Вика выпустила его руку и направилась вперед, не отрывая взгляда от преградившего дорогу человека – обычный прохожий в джинсах и толстовке. Только лицо никак не удавалось разглядеть.

– Чё ты так уверенно идёшь к нему, Вика? – Алекс пошёл за ней, почти приблизившись к неподвижно стоящему человеку.

– Эй, Илюха, это ты? – крикнул Тимофей, и именно в этот момент «прохожий» поднял голову: на подростков смотрели огромные красные глаза с узким горизонтальным зрачком. Ярко-зелёная кожа блестела в свете фонаря. Не было ни ушей, ни носа, ни губ, и все сразу поняли, что это не болезнь – перед ними просто не человек.

Воздух прорезал крик.

Пальцы этого существа впились в волосы Вики и, одним движением заломив голову назад, оно сломало ей шею. Огромная пасть с узкими костяными пластинами вместо зубов раскрылась прямо перед лицом девушки, вонзившись в мягкую плоть чуть ниже уха.

Алекс только осознал, что крик принадлежит уже не Алёне, а ему, как тут же мощная ладонь врезалась в его висок и парень упал на асфальт. Однако, за всю жизнь его не единожды били по голове в драках, поэтому Алекса это не вырубило, и он в ту же секунду вскочил на ноги, быстро набрав скорость.

Боковым зрением он увидел, как существо склонилось над Викой и, открыв необычайно огромную пасть, начало медленно заглатывать её тело целиком.

***

К горлу подступала тошнота, а мозг судорожно пытался найти объяснение произошедшему, но любая попытка заканчивалась крахом.

– Почти двенадцать, – голос Тани звонким эхом отражался от каменных стен.

Подземный зал метро напоминал храм: холодный голубовато-серый мрамор и яркие кремово-золотые элементы аркад станции, сглаживающие леденящее ощущение пустоты. Массивные арки дополняли чёрные полуколонны, напоминавшие вытянутые тени далёких прохожих, когда-то ходивших здесь.

В вымощенном серым гранитом полу отражались одиннадцать фигур, быстрым шагом пересекающие зал.

– А на сайте писали, что в Ночь музеев метро перевозит тысячи людей, – пробормотала Даша, окинув взглядом пустое подземелье.

Близоруко щурясь, Тимофей всматривался в тёмный туннель:

– Давайте пойдём в конец платформы.

– Зачем? Поближе к этой чёрной дыре? – испуганно пролепетала Яна и перевела взгляд на онемевшее лицо Леры. Бедная девушка не выпускала руку Тимофея с того момента, когда её сестра сделала свой последний шаг.

– Просто иди, – гневно процедил Тимофей сквозь зубы, обернувшись к Яне.

В этот момент позади раздался шум. Все тут же замерли и медленно перевели взгляд в ту сторону, откуда пришли.

– Вы тоже слышали какое-то урчание?

– Мне всё это надоело, – Алекс, устроившись на полу возле края платформы, щёлкнул зажигалкой и закурил.

Повисла тишина. Усталость давала о себе знать.

Каждый из них ощутил странную пустоту, неестественное чувство одиночества, с которым сейчас они остались один на один. Оно приходит лишь в больших городах, где люди всегда очень блики друг к другу, но в то же время никого рядом нет – они почувствовали, как теперь каждый отвечает только за себя.

Вдруг за их спиной раздался голос, который заставил всех вздрогнуть:

– В подземке курить запрещено, – они обернулись и увидели женщину в оранжевом жилете рабочего.

Алекс лишь ухмыльнулся и снова сделал затяжку.

– Сегодня ещё будет поезд? – Таня подошла к женщине в форме.

– Никаких таких поездов уже не будет – время позднее для людей! – твёрдо проговорила она.

Рука с сигаретой остановилась в нескольких сантиметрах от губ.Тело каждого из них будто превратилось в натянутую струну.

Внезапно, наступившую тишину прорезал голос Леры:

– Кто эти твари? Кто они-и?!

Глаза женщины вспыхнули:

– Ваша простота уже начинает нравиться, – женщина в спецжилете шмыгнула носом и окинула взглядом собравшихся вокруг неё подростков. – Те люди, шо знают, никогда не говорят о них, – она усмехнулась, – не хотят пугать приезжих – всё-таки они наш корм... и в прямом смысле тоже. А почему? А во-от, – казалось, что она ведёт разговор сама с собой, – А потому, шо кто их уже видел, не сможет забыть… С клыками, когтями, хвостом – внизу и наверху, во тьме и на свету – они имели интерес жить здесь всегда, – она замолчала.

Все насторожились, но никто не мог пошевелиться – план действий отсутствовал.

Женщина сжала кулаки и сделала шаг назад, будто борясь с чем-то внутри:

– Они всегда живут среди нас – мы их просто не замечаем, они прячутся. Это не духи и не бесы – они аки мы живём тута в домишках и подворотнях. Но вы не думайте – между этими есть две большие разницы, шо-то по типу видов у собачек. А почему это понятно? А потому, что они убивают и едят друг друга. Ещё едят своих слуг, а те тоже едят людей, и вообще могут не прятаться… Но-о, – её лицо искривилось, и она сделала ещё несколько шагов, – полюбляют больше всех кушать вот таких вот как вы – молодых, с чистыми органами. И именна отакие не соблюдают главное правило – мир людей должен ночью замереть, – она стиснула зубы и прошептала: – Я через это имею себе проблемы, – она подняла глаза и повысила голос, и все подумали, что она подразумевает под «этим» то, что сейчас им рассказывает. – Если изловчитесь убежать – тогда в храм, там до сих пор ретрансляторы стоят против… таких как мы, – лишь выговорив это, она ринулась вперёд – в этот же миг крепкие зубы впились Лере в шею, разрывая ткани эпидермиса.

Крик снова рассёк пространство. Над девушкой Тимофея нависло существо, в оранжевом жилете, которое ещё секунду назад имело облик женщины средних лет. Теперь она сосредоточенно высасывала кровь из Леры. Он кинулся к ней, пытаясь убрать женщину, но ключицу Тимофея до хруста сжала когтистая ладонь женщины, которая с невероятной силой оттолкнула его.

Все ринулись прочь из метро, но дорогу им преградила вытянутая фигура, невероятно высокая и с хорошо развитой мускулатурой. Его лицо по мере приближения выступало из мрака – голое, змееподобное, с узкими прорезями вместо ноздрей, сверкающими ярко-жёлтыми глазами без век и острыми вертикалями зрачков.

Лера дернулась, и последний раз попыталась закричать.

Кровь текла из раны на плече Тимофея, он лежал на полу не в силах подняться.

– Тима… Тима… – задыхаясь, всё тише выкрикивала его имя Лера.

Все попятились назад, и существо ринулось к женщине, которая уже почти закончила «трапезу».

За секунду до прыжка женщина отбросила тело Леры как куклу и, зашипев, отпрыгнула назад, но огромный человекоподобный змей настиг её, мгновенно оторвав голову.

Стук пульса в висках заставил Тимофея очнутся, и он тут же увидел смерть убийцы своей девушки. Все силы он направил на мгновенный старт – инстинкт самосохранения возобладал над болью.

Остальным же была дана секунда на побег, но тварь не желала ничего делать с обезглавленным трупом болтливой полукровки – оно хотело чистой человечины.

Тимофей почти догнал остальных.

Существо приближалось. Сзади что-то хлопнуло – он обернулся и увидел распластавшуюся на полу Яну – существо уже нависло над ней. Её побелевшие пальцы судорожно хватались за гладкий пол. Крики девушки уже не врезались в мозг – адреналин заглушил всё.

Тимофей запрыгнул на эскалатор, но тут внезапно кто-то ударил его локтём в живот – впереди него тут же оказалась Таня, которая стремительно бежала вверх по ступеням, отчаянно думая только о себе и своей жизни.

***

Телефон Алекса от удара об асфальт разлетелся вдребезги – парень понял всю бесполезность устройства.

Невский проспект всегда освещался очень хорошо, но поток людей и машин почему-то не внушал надежды. Стены домов стали глухим лабиринтом.

К кому обратиться? Что сказать?

Каждый боролся с противоречивым порывом кинуться к прохожим и исступленно молить о помощи, но что, если кто-то из прохожих такой же как та женщина?

Таня предложила направиться в сторону Дворцового моста, чтобы пешком добраться до их хостела на Васильевском острове.

Через несколько минут они стояли и смотрели на стену из асфальта с белой дорожной разметкой. Дворцовый мост уже подняли.

– Но его всегда поднимали позже! Я приезжала сюда сто раз! – Таня задыхалась от слов и постоянно облизывала потрескавшиеся губы.

– Что происходит?! Это же прекрасный город! Что это за твари?! – эмоции подступали к горлу Жанны кипящей волной.

– Давайте просто останемся здесь и подождём до утра, вот прямо на площади, – выкрикнула Алёна.

– Это не выход, – Алекс последний раз затянулся и затушил очередную сигарету.

Вдруг опять заговорила Таня, необычайно тихим и спокойным голосом:

– А вообще – почему мы должны перебраться на остров, да? Зачем нам именно наш хостел? Оставим эту идею. Здесь неподалёку есть гостиница – пройти совсем немного.

Алекс внимательно всмотрелся в странный огонек, который заиграл в глазах у Тани.

– Для тебя это что, игра? – закричал он, – С каких пор ты в который раз выбираешь пункт назначения?! Твою мать! Да прям как в фильме, сука!

Рот Тани изогнулся:

– Набережная хорошо освещена – я рискну. А вы, раз так хотите, можете остаться здесь – как раз безлюдно, а вы, как говорила та тётка, хорошее лакомство, да?

***

Около двухсот метров самой короткой и самой широкой набережной города они пересекли довольно быстро, и по знаку Тани свернули в переулок, проходивший вдоль внутренних стен Адмиралтейства.

Темнота не предвещала ничего хорошего и, после нескольких шагов, идти дальше не хотелось до боли, но разум подсказывал, что это вынужденная мера, нужно терпеть и всё закончиться.

Справа, за тонкими блестящими листами жестяного забора скрывался вход в красивое здание дворца из тёмно-розового песчаника. За широкими арочными окнами, прорезающими фасад, царила тьма, но Алёне показалось, что в первом от входа окне мелькнул огонёк.

– Вот мы и пришли, – Таня остановилась напротив большой крепкой двери с левой стороны улицы. Над входом висела красивая вывеска с названием отеля.

– Закрыто! – гневно процедил Тимофей, дёргая массивную ручку двери.

– Надо постучать! – огрызнулась Таня.

Вдруг в узком окошке над дверью загорелся свет. Все замерли.

– Вот! Я же говорила! Впустите – нам не нужен номер, мы просто посидим в вестибюле, – тут же отчеканила она и, секунду подумав, добавила: – Но мы в любом случае заплатим!

– Уходите! – послышалось из-за двери.

– Да пустите же! – закричал Никита, навалившись всем телом на дверь, но она не поддалась.

Свет в окошке не гас, но ответа не было. Секунды тянулись. Гомон голосов отражался от стен домов, но ничего не происходило.

Вдруг все одновременно замолчали, заметив, как сзади вспыхнул фонарь над входом во этот дворец из розового камня, напротив здания отеля. Звериный страх заглушила надежда разума. Свет в узком окошке погас.

Никита погладил Алёнину руку.

Нам помогут?

Жестяная калитка дрогнула, и все мышцы тела заболели – на них вновь смотрели жёлтые глаза. Безгубый рот искривился в подобии улыбки, зрачки тут же сузились. Оно двинулось и от мощных ног будто отделился толстый хвост с острыми наростами.

Все вновь онемели, будто взгляд существа подавлял и подчинял собственной власти. Никто не смог среагировать, когда оно схватило ближе всего стоящего Алекса и, разинув огромную пасть с несколькими рядами зубов, впилось прямо в бок парню. Он не кричал – просто тут же отключился и через мгновение умер.

Тогда счёт пошёл на секунды. И Таня это поняла быстрее всех – она быстрым движением схватила Алёну и повернула её спиной к себе, крепко сжав её левое плечо. В другой руке в тот же миг блеснул наконечник импровизированного оружия – тот сувенир, который она показывала во время знакомства. Острый конец перьевой ручки впился в артерию на шее Алёны. Девушка находилась в полном оцепенении, но теперь замерло и существо, явно заинтересовавшееся таким поворотом.

– Я изучала технику куботан и у меня достаточно силы, чтобы убить её, – Таня судорожно облизала губы и подавила нервный смешок. Она смотрела прямо в глаза существу: – Я не хочу умирать! Я хочу вам служить. Я докажу это! Я убью! – голос отразился от серых стен жилых домов, взгляд метнулся на Никиту, медленно переносящего вес тела на правую ногу, – Шаг – и я надавливаю! – он тут же остановился, – Дайте мне лишь знак, что я останусь в живых! – кричала Таня. Её брови и губы дрожали, будто по телу пустили электрический ток.

Существо выпрямилось и словно кивнуло Тане – или ей так показалось.

Секунда – короткий вопль стал точкой в жизни молодой девушки. Таня рывком вонзила перьевую ручку в артерию Алёны и опустила руки – тело девушки, упало ничком на мостовую. Тёмная лужа медленно растекалась у неё под головой, растрёпанные волосы медленно слипались, поглощённые кровью.

Следом обмякло и тело Тани. Она машинально вытерла пальцы о джинсы, словно после мытья рук.

Существо сделало несколько шагов, совершенно человеческих – будто от сгорбленного хищника не осталось и следа, а перед ним возникла гибкая фигура атлета. Оно остановилось возле Тани, медленно положив когтистую лапу на край её плеча.

– В-вы берёте ме-меня? – заикалась Таня от переполнявших эмоций. Её лицо, силившееся улыбнуться, вызывало у всех отвращение, но существо продолжало удерживать их своей волей.

Другая лапа твари легла Тане на темя и яркие глаза внимательно всмотрелись в её лицо. Резко наклонив её голову вправо, оно схватило когтями предплечье жертвы, и в одно мгновение выломало ей голову вместе с рукой и плечевым суставом, словно разломав свежую курицу. Все услышали, как зубы вонзились в плоть.

Тела снова подчинялись воле каждого. Сил почти не осталось, но они побежали – в конец переулка, потом направо, сквозь темноту по хлюпающей грязи.

Они бежали пока при каждом вдохе грудную клетку не начала сдавливать боль. Они остановились возле первого спуска к Неве, ступени вели вниз и это место показалось укромным. Остановившись, они просто упали на гранит. Кто-то, закрыв лицо руками и сотрясаясь всем телом, рыдал. Кто-то со стеклянным взглядом лежал на спине. Никита стоял на ногах. Казалось, будто он не дышал.

– Уже начало второго, – проговорила, поднявшись Даша, и вернула телефон в карман. Её бирюзовые волосы оставались яркими даже в темноте.

– Что теперь? – тихо спросила Полина.

Иван тут же дал твёрдый ответ младшей сестре:

– К Благовещенскому мосту, – он отряхнул джинсы и добавил, – мы должны успеть.

– О, ну надо же – кто-то заговорил, наконец-то! – поднялся со ступеней Алекс, – И, бл*ть, что-то решать за всех начал, умник!

– Слушай, ну мы же собирались идти в хостел, а он на том берегу! – Иван пытался до конца оставаться благоразумным.

Алекс толкнул его в грудь:

– Да пошёл ты, урод! Мне похер! Похер на вас всех, ясно?! Я… – он перевёл взгляд на Тимофея, который просто молчал и дрожал всем телом, держась за кровоточащую рану на плече, – Мы! Мы с Тимой не станем бл*дским десертом, понял?

– Алекс, – подала голос Жанна, – он серьёзно ранен. Вряд ли он сможет… провернуть ещё парочку таких манёвров как сейчас. Тем более – вы же все чувствовали, да? – от нас ничего не зависит. Они управляют нашим сознанием.

Алекс схватил за горло Жанну и процедил сквозь зубы:

– Мне насрать. Я выживу, – он разжал пальцы и добавил: – Львы охотятся на группы коров, чтобы точно схавать кого-то. А я не хочу быть в группе и быть сожранным, ясно?! Я… я, бл*ть, лучше ту тётку послушаю и пойду в храм, чем ваши тупые идеи! – он поднял Тимофея с бордюра, и они вместе направились в сторону подсвеченного монумента Петру.

– Ну и вали, если ты ещё не понял, что слова сожравшей Леру бабы – это ловушка! – прокричал ему в след Иван, в ответ получив лишь образ среднего пальца Алекса.

Завораживающий вид открывался с этого места – огромное пространство Сенатской площади и ни единого человека.

– Погодьте, – Даша, щурясь, внимательно всмотрелась в очертание памятника, – Под лошадью есть ещё какая-то статуя?

– Там змея, – махнул рукой Иван и тоже перевёл взгляд на монумент, – Но её отсюда вряд ли увидишь…

– Ты прав – змея, – Жанна мгновенно ускорила шаг, – пошлите быстрее и держимся ближе к Неве.

Чувство преследования нарастало. Вдоль гранитных плит, ограничивающих набережную, Никита, Даша и Иван ринулись вслед за Жанной, но женский голос заставил их обернутся – посередине дороги, в нескольких метрах от них стояла Полина. Она что-то держала в вытянутой перед собой руке.

– Стойте! – Полина обращалась к далёким силуэтам Тимофея и Алекса, – Вы потеряли свою штуку! – она подобрала выпавший из кармана на дорогу вейп.

Тёмная фигура тут же отслоилась от тени за медным конём и расположилась прямо под копытами.

Парни не откликнулись – они уже слишком близко подошли к памятнику.

Фигура под конём исчезла.

Сдавленный вопль раздался в ночной тишине площади.

«Кричал один человек. Наверно, у Тимофея уже не осталось на это сил» – сухо подытожила Жанна, приняв скорбный факт кончины бывших спутников.

– Полина, к нам! – голос Ивана вернул её в реальность. Но Полина уже не могла шевелиться, так и застыв с вытянутой рукой. Иван кинулся к ней.

Всё.

– Бежим! – скомандовала Жанна, переходя на бег. Не оглядываясь, она просто бежала вперёд, вдоль реки. До неё доносилось хлюпанье подошв позади, и она надеялась, что все оставшиеся бегут за ней.

Только успеть, успеть.

Наконец, она увидела мост. В это мгновение послышался сигнал и вдалеке замигали маленькие красноватые огоньки. Мост начал подниматься.

Не успели.

Жанна остановилась – очень резко – так, что в неё чуть не врезался Никита. Она посмотрела назад, но позади никого не было.

– Где?! – закричала Жанна. И тут же последовал ответ на её вопрос – бирюзовые волосы и силуэт девушки ещё мелькал в десятке шагов от них, а потом хлопок – и темнота будто поглотила её.

– Вперёд, быстрее, – будто умолял Никита, – мы ещё сможем перепрыгнуть!

– Нет. Не успеем.

– Да почему?!

– Загоним себя только в ловушку – до него ещё пятьсот метров точно, – мысли роились в голове и ни одна из них не подходила.

«Суд» – глаза наткнулись на вывеску на здании по ту сторону улицы.

– Вернёмся.

– Что-о?! – завопил Никита.

– Просто будем бежать и бежать. Тимофей был ранен, а мы в хорошей форме. Мы не будем останавливаться, – она схватила парня за руку и потянула его на другу сторону улицы, но он остановил её.

– Эй! Ты реально думаешь, что… мы спасёмся в храме?!

Она обернулась и посмотрела ему в глаза:

– А есть выбор?

***

Одинокие фонари освещали небольшие участки улицы. Где-то вдалеке послышался собачий лай, захлопнулась дверь.

Они пока не бежали – разрывающий грудь ужас отступил. Пока только привычный уже страх заставлял сердце биться быстрее, но Жанна, заставляя дышать себя медленней и тише, упорно пыталась его успокоить.

– В фильме «Хищник» бегали похожие твари. И они выслеживали жертву по теплу и сердцебиению. Они чувствовали страх. Нужно успокоиться насколько это возможно.

– Успокоиться? – опять сорвался на крик Никита.

– Да замолчи, – зашипела Жанна, – Смотри – охотятся разные – так сказала та тётка. Типа кланы, или я не знаю… Просто это значит, их тут много – настолько, что у каждого своя территория, – Жанна, двигаясь на полусогнутых, теперь направлялась обратно, прижимаясь к зданиям и не отводя глаз от каждого просвета между домами. – Охота – это не просто утоление голода – это игра.

– Да я смотрел эти фильмы… Бред, как по мне. И чёртов мост ещё! Почему их вообще поднимают?!

– А мосты для того, чтобы добыча не сбежала домой или к другим охотникам, – добавила Жанна, ускоряя шаг, – Может, некоторые и знают, но всё же есть какой-то негласный комендантский час. А потом максимум СМИ скажет, что в городе орудует какой-то маньяк… Если вообще скажет. Как что по-твоему – они пришельцы?

– Скажи ещё мутанты, – с издёвкой выдавил Никита.

На этом их смутные предположения исчерпались. В голове пульсировала лишь одна мысль – выпить воды. Язык казался комком ваты. Жажда мешала сосредоточиться, но всё вдруг исчезло, когда они увидели подсвеченный купол Исаакиевского собора. Они стояли возле фигуры обнажённого языческого божества близ Манежа, прямо на перекрёстке.

Влажный порывистый ветер бил в лицо. Осталось совсем не много – так им казалось.

– На самом деле всё равно когда умирать – так хотя бы не дряхлым стариком, больным, порочным и измождённым, – проговорил Никита, не отводя взгляда от прекрасного зрелища освещённого собора.

– Ты не умрёшь – уже всё, – твёрдо проговорила Жанна.

Яркий огонёк сверкнул у Никиты в сжатой ладони и тут же потух:

– Половина третьего – самое тёмное время перед рассветом. Долго же мы плелись.

– Долго… точно всё значит.

Словно опровергая слова Жанны на той стороне перекрёстка, прямо возле собора, на свет вышли два существа. Они направились прямо к ним – медленным и уверенным шагом.

– В парк! – Жанна и Никита рванули через дорогу, а потом по траве.

Громкое дыхание существ слышалось позади. Они стремительно сокращали расстояние. Весь окружающий мир в ту же секунду превратился в слайд-шоу из отдельных обрывков реальности: заборчик, дорожка, опять заборчик, трава, кусты, поворот головы – скалящаяся морда и горящие глаза. Мир мелькал отдельными картинками – волна адреналина придавала Никите и Жанне сил.

Удары сердца раздирали грудь, кислород жёг горло огнём, перед глазами мелькали цветные разводы. Ступни начинали неметь от боли. Тело с каждым движением становилось всё мягче, и Никита начал спотыкаться.

Всё кричало, раздиралось между жаждой спасения и нагнетающимся полным истощением, воплем требовавшим остановиться, стоять, а то и просто рухнуть.

«Хватит. Я устал.»

Коварная мысль заставила его обернуться, и в тот же момент он полетел вперёд, не успев выставить руки. Ногу пронзила жгучая боль, голова болела, солёный пот заливал лицо.

Он упал прямо на тротуаре. Впереди только широкая пустая дорога, отделявшая от ворот, ведущих внутрь Исаакиевского собора.

Бегущая фигура Жанны удалялась. Сзади приближался холод. Никита закрыл глаза.

Вдруг, чьи-то пальцы схватили его под руки.

– Поднимайся!

– Зачем ты вернулась?!

– Быстрее!

– Нет, – он одёрнул девушку, – Дура! Никто бы не вернулся!

– Я не брошу тебя! – выкрикнула она и слёзы хлынули по щекам, но она больше не могла стоять – инстинкт возобладал, и Жанна, пятясь назад, начала отходить от тени, надвигающейся на парня со спины.

Никита сидел на дороге. Он подвернул ногу. Последнее, что увидела она, как Никита что-то прошептал и в этот момент жёлтые глаза вспыхнули над его плечом.

Со сцепленными зубами она заставила себя повернуться, и ринулась вперёд, но внезапно будто ударилась животом обо что-то твёрдое.

От удара у Жанны перехватило дыхание. Когда она подняла веки на неё смотрели уже знакомые огненно-жёлтые глаза – существо держало её двумя лапами, подняв над землёй. Тут же когти впились в кожу, разрывая одежду, и она почувствовала ужасную силу, сдавливающую её грудную клетку. Существо оскалилось, и точно змея, просунуло сквозь сжатые зубы раздвоенный язык.

Сейчас.

Удар локтём пришёлся точно по подбородку твари, да так, что существо откусило себе язык. Синие капли крови упали на асфальт. Тут же хватка ослабилась. Жанна вырвалась и кинулась к собору.

Она перемахнула через ограду и взлетела по ступеням.

Существо снесло ограду и просто прыгнуло, сразу преодолев несколько ступеней.

Жанна кинулась к огромным дверям с фигурами святых.

Отче наш, иже еси на небесах…

Существо приближалось. Жанна вжалась в ворота и зажмурилась, в слух продолжая читать молитву:

– Да будет воля Твоя, – оно в метре, она перешла на крик: – И не введи нас во искушение, – оно склонилось прямо над лицом, максимально раскрыв пасть; Жанна как можно сильнее вжалась в ворота храма, из всех сил закричав: –… и сила и слава во веки веков! Аминь!!

Существ резко остановилось в нескольких сантиметрах от её носа. Оно издало жалобный вой и кинулось к колонне. Жанна открыла глаза и увидела, как существо заскреблось по колонне, а потом упало на спину и покатилось со ступенек. Всё его тело оказалось будто в ожогах, особенно в тех местах, где оно прикасалось к граниту собора.

Продолжая издавать жалобный визг, оно прыжками направилось в деревья.

Тела Никиты на асфальте перед собором не было.

Никого не было.

Внезапно слева кто-то окликнул девушку:

– Эй ты! – оказалось, что в собор вёл другой вход, проделанный сбоку от главных ворот. Оттуда выглядывал мужчина в чёрной рясе. – Пошли внутрь. Там безопасно.

– Почему? – Жанна теперь не могла никому доверять.

– Да потому что эти камни имеют… скажем, особую силу. Это технология прошлого, но объяснять долго – пускай будет магия святыни. Пошли скорей, а то они вернутся, а тогда лучше быть рядом с источником этой «магии» – то есть внутри, – он быстро повернулся и прошептал: – В прошлый раз людей было больше…

***

Край неба, обращённый к востоку, начал розоветь. Солнце медленно озарило небеса. В эти последние мгновения рассвета город словно замирает. Оставшиеся звёзды тихо гаснут в неспешно светлеющем небе. Несмелые золотые лучи появляются из-за горизонта. Веет чистой утренней прохладой.

Жанна закрыла окно и включила горячую воду.

Она разделась и встала под струю. Ослабевшие руки коснулись мокрых волос, потом заскользили по шее – вниз, к плечам.

Размеренный шум воды слился с шаркающими шагами.

Пальцы Жанны повернули кран, увеличивая напор.

Расплывчатая тень проступила за голубой шторой, отделявшей кабинку душевой. Девушка наклонилась, чтобы взять шампунь – силуэт среагировал мгновенно.

Прыжок.

Осознание пришло со жгучей болью в плече и огромной тяжестью, навалившегося на спину тела. Острые пальцы железной хваткой схватили руки Жанны.

Девушка устояла на ногах. Перед ней возникло обезумевшее лицо старушки-уборщицы. Инстинктивно Жанна попыталась избавиться от ноши, ударив старуху спиной о стену, и у неё это получилось – руки больше ничего не держало.

Жанна тут же выпрыгнула из душевой кабины, с ужасом видя перед собой поднимающуюся на ноги маленькую старушку в синем фартуке уборщицы. Она раскрыла неестественно огромный рот, где вместо вставной челюсти проступили острые треугольники клыков хищника.

Липкая влага струилась по левой руке Жанны – старуха прокусила ей плечо.

Девушка бросила взгляд на дверь – старуха, увидев слабую надежду девушки, оскалилась в кривой ухмылке.

– Никуда ты не уйде-ешь! – прошипела старуха, – Я выполню задание моего хозяина!

– Пошла нахер!

Жанна бросилась к двери, но тут же, внезапно ощутив сильный толчок в спину, она потеряла равновесие и её ноги заскользили по мокрому кафелю. Она оказалась в другой части комнаты, с грохотом приземлившись на повозку уборщицы. Разноцветные бутылки с химикатами покатились по полу. Что-то сдавило её грудную клетку, но адреналин не дал ей потерять сознание. Тут же показалось отвратительное лицо старухи. Жанна не могла вздохнуть, но что-то в её теле запрещало сдаваться. С огромной силой уборщица наступила на бедро. Девушка вскрикнула от боли – в этот же миг рука старухи схватила её ногу. Но всё тело ещё было мокрым, и Жанна ни на секунду не переставала двигаться. Ноги девушки согнулись, и она со всей силы ударила старуху в живот.

Старуха прохрипела и попятилась назад. Жанна выиграла один миг.

Судорожно переставляя руки, она поползла назад. В голове была лишь одна мысль – быстрее.

Вдруг старуха выпрямилась.

Спина Жанны врезалась в холодную стену. Силы покидали её. За долю секунды острые пальцы вновь сжали голень – теперь уже наверняка – до хруста.

Мир тускнел от заполняющего всё вокруг марева боли. В последний раз Жанна отбросила руку назад, и слабеющие пальцы натолкнулись на пластиковую бутылку.

Руки сдавили рёбра, и Жанна вновь ощутила вес навалившегося тела.

Огромная пасть раскрылась прямо над её лицом.

Девушка сжала бутылку, и сильный запах раствора хлора раздражил её нос.

Жёлто-зелёная жидкость врезалась в нёбо, и потекла в глотку, оставляя кровавый след химического ожога.

Душераздирающий вопль отразился от стен небольшой комнаты.

Жанна вылила всю бутылку хлора прямо в горло старухе. Она корчилась от боли ещё некоторое время, хрипы становились всё тише пока, наконец, шипение льющейся из душа горячей воды не заглушил их …

***

Внутри вокзала кипела жизнь. Каждый был занят своим делом. Никто не обращал внимания на хромающую девушку в кожаной куртке.

Её усталые глаза блуждали по лицам людей, отводящих взгляд. Она даже не остановилась, чтобы последний раз посмотреть на прекрасный город, в котором хотела остаться навсегда.

Наконец, подошла её очередь и, наклонившись к окошку кассы, она медленно произнесла заветные слова:

– Хабаровск. Один билет, пожалуйста.