Метод Бенджамина Лорка

Рецензируемый рассказ: 

• Тень сомнения - Автор: Виктория

Метод Бенджамина Лорка

«Ищите, ступайте по следу, пытайтесь не только рассмотреть и понять, но еще и почувствовать то, что лежит на поверхности, хотя и ловко спрятано».

(Бенджамин Лорка)

Цитата приведенная выше выдумана мной. А Бенджамин Лорка вообще неизвестно кто-то такой.

«Тень выражается зрительно уловимым силуэтом, возникающим на произвольной поверхности благодаря присутствию объекта между ней и источником света»

Самое первое предложение в рассказе Виктории оказалось ловушкой:

«Анну разбудил свет. Много света. Солнце рвалось к ней с поцелуями, игнорируя преграды штор».

Такое начало может кому-то показаться банальным, но не стоит спешить с выводами. Даже не смотря на:

«Достаточно было подговорить ветер, и он превратил их в паруса, полные воздуха. На всех парусах в комнату ворвалось утро. Ветер внес букет ароматов: бодрость гвоздики, радость жизни анемонов, благополучие роз».

Существуют миллионы описаний утра и просыпающихся героев. И в этих миллионах мы без труда найдем общую литературную канву и детальные сходства. Однако уловка тут состоит в том, что простота и интуитивная схожесть намеренно уводят читателя в беспрекословный реализм происходящего, что и нужно автору. Кстати, говоря о простоте начального описания, стоило бы обратить внимание читателей на изящную точность метафор: «бодрость гвоздики, радость жизни анемонов, благополучие роз». Именно это сразу же натолкнуло бы меня на мысль, что автор замышляет что-то интересное.

Дальнейшее перечисление деталей не только не захлопывает ловушку, но открывает, по сути, новую. Это и мимолетный взгляд в зеркало, и веснушки, и утренняя растрепанность. Растрепанность особенно, так как именно она является тем якорьком, который сначала цепляет, а потом и вытаскивает на свет тот самый непослушный локон сомнения. Хотя и тут автор использует некоторую хитрость, объясняя его происхождение: «Да, ей стоило подумать, прежде чем тогда выбривать висок. Но так хотелось сделать с собой что-то интересное, попробовать новый образ».

Это очень женственно, очень понятно и многим знакомо. Как и все то, что следует потом.

Локон начинает работать на героиню и на автора. Зудеть, ныть, всячески беспокоить и раздражать. Отличный выход на эмоцию через выбившеюся прядь волос. Ну кто с таким не сталкивался?

И вдруг - баклажаны… Баклажаны мне очень понравились! Откуда взялось в реальности героини вот такое: «Ими торгует старая Эмма. Говорят, Эмма поет им колыбельные и они вырастают за одну ночь».

Однако фраза если и насторожила, то ровно на столько, чтобы сохранить, удержать созданную изначально реальность. Намёк есть, но очень тонкий. Удачный ход. Мне всегда такое нравится. Текст переходит немного в иную плоскость, от которой не знаешь, чего ожидать. А непредсказуемость притягательна.

Начавшийся диалог с локоном сомнения является, по сути, отправной точкой в трансформации героини, которая становится тенью, теряя свою личностную индивидуальность, убеждая себя то в одном, то в другом, то в третьем.

Самый первый приведенный автором диалог с Яном - тоже, как мне кажется, намёк:

«- Почему она заперта? — спросила она, когда вошла хозяйкой в его дом.

- Нет никакой необходимости держать ее открытой, — ответил Ян с улыбкой.

- Но остальные открыты.

- В них есть необходимость: кухня, спальня, гостиная, кабинет…

- А когда ее можно открыть?

- Когда появится необходимость.

- А что там?

- Самое необходимое».

Для меня это было очень ощутимо, правда. Стилистика словно из Алисы в стране чудес:

- Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?

- А куда ты хочешь попасть? - ответил Кот.

- Мне все равно... - сказала Алиса.

- Тогда все равно, куда и идти, - заметил Кот.

И если читатель был достаточно внимателен, и ему повезло отметить для себя баклажаны и легкую абсурдность приведённого выше диалога, то открытие таинственной двери и то, что оказывается за ней, вызывает очень приятное чувство. Чувство наивного детского восторга. Ты думаешь: ух ты! Здорово! Так это сказка! Мистика, сюрреализм!

Вас подхватывает красочный карнавал сочных деталей: карусель, крики торговцев, гомон зевак, старичок-китаец, лошадки с рыбьими хвостами, цыганка и… и даже выпавшая заколка, которая снова освободила надоедливый и упёртый локон.

Разве не так бывает в жизни? Мы сами прячем неудобную мысль в дальний уголок сознания. Но рано или поздно она возвращается. Всегда возвращается. И мы снова от неё отмахиваемся, отгоняем её, прячем. Вот так прячем: «Локон покорно лёг под шелк». Сомнения послушно развеяны, потому что героиня ситуативно счастлива: «Анна счастливо вздохнула и привстала на носочки, чтобы поблагодарить Яна поцелуем». Это замечательно.

Признаюсь, меня очень заинтересовал вот этот персонаж: «Неожиданно какой-то торопыга задел ее плечом, принёс «тысячу извинений» и поспешил дальше, в самый конец торговых рядов».

Он кажется мне очень органичным в моменте. Он настолько к месту, что его возвращения ждешь. Ну, у меня было именно так. Но он, к сожалению, не вернулся. Основной его ролью было – показать направление к балаганчику: «и поспешил дальше в самый конец торговых рядов.

Там пристроился балаганчик. Шарманка ненавязчиво зазывала на представление».

Была надежда, что он на представлении появится. Или потом. Но нет.

Жаль.

Фрагмент с Театром Теней очень удачен и, как говорится, в тему. Все происходящее в театре - не просто фантасмагория. Это качественное продолжение той самой трансформации. И если локон и спрятан надёжно под шёлковой лентой, то сомнения никуда не делись. Хотя героиня все еще не видит, не понимает и не слышит. Не хочет слышать. Ей мешает её восторг. Её влюбленность и привычная жертвенность. И только тогда, когда сомнение чётко фиксируется: «Тень тут же исчезла, а Анна спуститься со сцены не смогла, словно невидимая ткань натянулась перед ней непреодолимой преградой. И чем больше Анна пыталась прорваться через полотно, тем сильнее прилипала к нему, она сама не поняла, как увязла в нем, словно в паутине, закуталась в тугой кокон», героиня вдруг что-то понимает и… И просыпается.

Из ранее созданной реальности, в сказочность которой мы только начали верить, нас снова возвращают в новую, уже настоящую, взаправдашнюю реальность. Всего лишь сон. Но вот на что стоит обратить внимание. Ну, сон и сон, что тут такого?

Помните в самом начале такое славное позитивное пробуждение: Анну разбудил свет. Много света. Солнце рвалось к ней с поцелуями, игнорируя преграды штор.

Да разве это преграды? Так, занавески. Достаточно было подговорить ветер, и он превратил их в паруса, полные воздуха. На всех парусах в комнату ворвалось утро».

А теперь пробуждение героини выглядит совсем иначе: «Анна рывками сорвала с себя простыню, в которой запуталась во время сна.

Солнце резало глаза, ветер, пропитанный запахом цветущих аллергенов, едва не обрывал дурацкие шторы».

Оказывается, локон совсем не прост. Он хитёр, умён и изворотлив. И теперь он мягок и покладист: «Она ловко подцепила прядь у виска, накрутила на палец. Локон лег идеально. Так еще лучше».

Хочу отметить еще одну изящную деталь, которую чувствуешь, словно солёную карамель на языке: ключ от таинственной двери, который сначала беззаботно и открыто висел на гвоздике и буквально сам прыгнул в руки.

А теперь все не так просто. Внутренние интуитивные сомнения набирают силу, вьются, крепчают, заставляют героиню метаться, разбрасывать вещи, мучаться. И даже когда Анна находит ключ, то дверь «необъяснимых сомнений» открывается совсем не так, как в первый раз. «Замок пропел приветственный мотивчик, петли подхватили и в открытую дверь бесцеремонно ворвался шум».

Теперь зерно сомнений, недоверий и ревности уже проросло и дало урожай: «Дрожащими руками вставила его в замочную скважину, повернула. Противный скрежет, скрип петель…».

И когда негативный нарратив набирает обороты, сказочный мир иллюзий героини начинает пропорционально меняться: «Такого она не ожидала. Это невозможно было даже представить. Базарные крики и дурацкая музыка резали по ушам. Глаза слепили огни дешевой иллюминации. Анна едва разглядела прилавки, заваленные всяческой ерундой. Хотела уже захлопнуть дверь, но тут в толпе зевак она увидела его».

Хотя сама Анна еще не понимает, вернее, не хочет понимать, что за «соперница» стоит рядом с её любимым. Мы так слепы в любви, так безосновательно самоуверенны и эгоистичны.

Концовка текста показалась мне немного короткой. Не в размер. Словно бы автор торопился закончить работу. Хотя, с другой стороны, выводы ведь ясны и понятны. Но мне здесь хотелось бы более яркой сцены на пару абзацев.

Кульминация, безусловно, полностью раскрывает тему состоявшейся дуэли. Задание выполнено с избытком.

Однако сомнения героини все же остались, не смотря на вырванный локон. Теперь выбор только за ней…

«И никакого шепота, никаких подсказок, как не прислушивайся».

14 февраля, порт Глазго.