Скоро сказка сказывается...

— И вообще, мы с Иваном Петровичем вечером уже улетаем на Гоа, — Каролина многозначительно вздернула безупречные, татуированные брови, с вызовом посмотрела на Елену Всеволодовну, но сталь серых глаз законной жены ее нового любовника как-то резко поубавила уверенности в том, что Гоа это нокаут для супруги.

— Бить будет, — эхом пронеслось в голове фотомодели, и она встряхнула в памяти бойцовские инстинкты, дремлющие со времен поселковых дискотек.
Елена даже бровью не повела, так и стояла, высокая, статная, сложив большие, красивые руки на широкой груди, преградив собой путь к выходу
— Он же вас не любит больше, просто боится сам об этом сказать.
— А ты у нас, значит, смелая, — бархатным голосом заключила хозяйка дома и медленно стала оттеснять незваную гостью в глубь своих владений.
***
— Ничего не понимаю! — вздыхал Иван Петрович, запивая свое недоумение Хеннесси, подливаемым лучшим другом уже не в первый раз.
— Это уже третья меня так кидает! Столько ухаживал за ней, уже обо всем договорились, ждал ее до самого взлета, и Леночка, главное, ни о чем не догадывалась, специально позвонил из Шереметьево, пожелала хорошей поездки на конференцию.
— А что тебе со своей Еленой Прекрасной не живется? Умница, красавица, хозяюшка, рукодельница, всегда, сначала накормит, напоит, а потом уже, с вопросами, а спокойная какая?!
— Понимаешь, не достоин я ее, вот прямо дураком себя рядом с ней чувствую.
— Да брось, ты себя недооцениваешь!
***
— Конференцию отменили? — Лена всплеснула руками, наблюдая, как муж, ниже плеч голову повеся, снимает пальто в прихожей. — Ну, не расстраивайся так, я тебе подарок приготовила!
Иван с грустью посмотрел на очередную орхидею, пышно цветущую в окружении двух таких же красавиц, и на миг ему показалось, что изящная серединка цветка, пришла в движение, превратившись в очаровательные, надутые, как для поцелуя, розовые губки.
— Но, Леночка, я же совершенно не умею за ними ухаживать!
— Ты просто себя недооцениваешь, — она положила руки ему на плечи, мягко надавила, усаживая за стол, на котором уже дымился ароматный борщ.