Старые картины

На голом полу старой мансарды сидел мальчик. Свет проникал сквозь небольшое окошко, да трещины в крышах. Мальчик, обложившись старыми, пыльными коробками, доставал оттуда солдатиков и расставлял их в боевом порядке.

Внизу, словно из далекой иной глубины, звучали голоса ругающихся родителей. Мать кричала, что-то о деньгах, отец отвечал, что-то о работе.

Мальчик не слышал их. Он расставлял своих солдатиков. И вот на полу уже выстроились ряды оловянных пехотинцев и пластмассовых кавалеристов, готовых атаковать укрепления деревянных кубиков, обороняемых шайкой пиратов и индейцев, сделанных их резины.

Неожиданно мальчик обернулся к стене. Так если бы ощутил чье-то посторонние присутствие, нарушившее его уединение. У стены стояла картина в человеческий рост, косо прислоненная к ней. Рама ее почернела и потрескалась, краски на холсте поблекли. И все же с картины на мальчика смотрела старая дама с копной седых волос в старом, темно-сиреневом платье, держащая у задумчивых, печальных глаз лорнет, словно пытаясь разглядеть мальчика, как можно яснее. Он не знал, что это за старушка и откуда в их старом доме взялась эта картина. Возможно, ее приобрели когда-то бабушка с дедом. Как должно быть ей там одиноко, подумалось мальчику, она ведь заперта в пределах холста.

Но воображаемое сражение не могло больше заставлять себя ждать. И мальчик, забыв о картине, склонился над солдатиками и двинул свою игрушечную армию в бой.

Пожилая дама сидела на террасе своей виллы, склонившись над раскрытой книгой. Позади нее раскинулась синева моря и легкий бриз трепал ее аккуратно уложенные поседевшие волосы, словно решив пошалить со старой хозяйкой дома. Она вдыхала свежий морской воздух, да аромат апельсиновых деревьев, растущих в ее саду. Поблизости проплывала яхта. На такой ходил моряк, которого она любила, когда была молода, горяча и волосы ее не были белы, а искрились золотом. Она так и не дождалась суженого из дальнего похода.

Но дама не замечала парусов яхты, растворившись в чтении. Ее старые глаза, видевшие давно уже не так хорошо, усиленные стеклами лорнета, задержались на гравюре. Книга из ее библиотеки была старше ее вдвое, страницы пожелтели, местами выпадали, а гравюра слегка выцвела. И все же старушка ясно видела силуэт одинокого мальчика, сидящего на голом полу, окружившего себя солдатиками. Как ему должно быть одиноко в окружении лишь неживых, безмолвных игрушек. А он мог бы быть ее внуком. Эта мысль промелькнула и исчезла среди множеств других мыслей о несбывшимся и не случившимся с ней. Ее взгляд стал задумчив и печален. Но она не закрыла книгу, а углубилась  в чтение дальше.