Ведьма из чёрного дома на Лавандовой улице

Можно ли назвать чёрный цвет ярким?

Дом в конце Лавандовой улицы – тот самый, с остроконечными башенками и стрельчатыми окошками – вполне себе ярко чернел на фоне прочих домишек. Ведь остальные постройки вокруг играли всеми оттенками лавандового (неспроста же улица называлась Лавандовой).

А этот дом был чёрным.

Кто-то, может быть, сочтёт такой цвет неподходящим для жилища, но чёрный совсем не обязательно таит в себе угрозу и мрачность. Вот и в этом доме – даже не водилось привидений или каких-нибудь бугименов.

В нем жила ведьма. Молодая совсем, лет двести от силы. Как и многие ведьмы, была она рыжей и зеленоглазой, носила всё черное и любила серебряные украшения.

Некоторые из вас скажут, что в соседстве с ведьмой нет ничего рядового и обыденного. Что ж, нетрудно представить, что где-то в других местах они редкость. А вот в здешних краях встречаются повсеместно. Одна такая, например, живет на Розовой улице. И на Жасминовой – тоже есть своя ведьма. Ведьмы в Цветочной долине водились испокон веку, это никого не пугало, и даже не удивляло.

Все они были разными, каждая с особым магическим опытом и силой. Ведьм ведь неспроста так именуют: им ведомы тайны управления природой и стихиями. Естественно, среди них попадались вредные, злобные тётки, каких ещё принято называть каргой. Но вот у ведьмы из чёрного дома на Лавандовой улице причин для злости никогда не было.

Она не ходила на работу или учёбу, как это приходится делать многим из нас. Просыпалась тогда, когда сама хотела. Заваривала кофе в своём ведьмовском котле – о, это было поистине приворотное зелье. Один его аромат будоражил и вдохновлял на свершения! После ведьма завтракала хрустящей выпечкой, запивая её свежим кофе-зельем. Так проходило утро – а оно, как известно, наступает тогда, когда проснулся.

Её чёрный дом окружали заросли хищных растений, потому душными летними ночами мухи и комары не донимали ведьму своим настырным жужжанием. Правда, этот экзотический сад был страшно влаголюбив и привередлив, так что ежедневно требовал уйму заботы. Но ведьме нравилось возиться со своим садом, чем она и занималась практически всё свободное время. Она надевала специальный защитный костюм, брала лопатку и лейку, и уходила на задний двор. Там, насвистывая бодрый мотив, могла копаться в грядках чуть ли не весь день.

А в лавандовых домиках по соседству жили добропорядочные и благожелательные горожане, которым и в голову бы не пришло никого злить. Они тоже занимались каждый своим делом – ухаживали за детьми, ходили на работу, проводили время с любимыми. По праздникам поздравляли соседей, угощая их вкусными домашними пирогами. В общем, в том городке повсюду царили мир и согласие. Так что ведьма, жившая в чёрном доме на Лавандовой улице, всегда пребывала в благом расположении духа.

Разве что однажды случилось нечто такое, что вывело её из себя.

В тот погожий летний день ведьма проснулась, когда солнце уже достаточно высоко поднялось над крышами лавандовых домишек…

Ах, да: звали ту ведьму Зангадой.

Так вот, наша ведьма Зангада проснулась, потянулась, встала с кровати. По обыкновению, вкусно позавтракала и собралась заняться привычным делом – работой в саду. Да не тут-то было, не хватало самого важного! Она огляделась вокруг, прошлась по комнате, и даже залезла под кровать – ничего.

– Где моя ведьмовская шляпа, дракон побери?! – в сердцах воскликнула ведьма.

Каждый, кто хоть раз видел ведьму хотя бы на картинке, знает, что та неизменно носит особую шляпу – остроконечную, с широкими полями. Поговаривают, что на острие такой шляпы, точно молния на громоотводе, из самого эфира собирается магическая сила. Но это всё враки, конечно же. Однако, шляпа – буквально визитная карточка ведьмы. Без неё – как выйти в свет?

От поднявшейся суеты в углу проснулся ведьмин фамильяр. Фамильяры тоже есть у каждой уважающей себя ведьмы, и это вовсе не обязательно чёрный кот или летучая мышь. У Зангады жил огромный ворон – благородная, умудрённая жизненным опытом птица. И, как всякое мудрое существо, ворон предпочитал побольше молчать. Но, будучи беспардонно вырванным из сладких объятий сна, он взъерошил перья и сварливо выкрикнул (это ведь был волшебный, говорящий ворон):

– Потер-р-ряла, р-р-растяпа!

Ведьма оскорблённо запыхтела, вмиг сделавшись похожей на вскипевший на плите чайник. Но с птицами ругаться – бестолковое занятие. Махнув рукой на ворона, она вернулась к поискам. В каждый угол, пропахший целебными травами, заглянула ведьма. Каждую полку, заставленную пузырьками со снадобьями, обшарила. И чердак, и подвал, и остроконечные башенки – нигде нет. А ведь вчера вечером – точно помнила ведьма – оставила шляпу на стуле у кровати.

– Магия, не иначе, – удивилась она.

Да только кто мог её сотворить, если не сама Зангада? А уж она-то знала, что творила вчера, а чего – нет!

– Шляпокр-р-рады! – хрипло возразил ворон.

– Думаешь? – почесала ведьма рыжий затылок.

И ведь действительно, шляпу могли украсть. Но кто? Мы же помним, что городок населяли исключительно добропорядочные и благожелательные люди, неспособные на такую гнусность.

– Пожалуй, это загадка…

Ведьма шагнула к старинной вешалке и сняла с неё другую шляпу – серую, с приплюснутым верхом и полями, слегка загнутыми по краям.

– Для ведьмы-детектива! – закончила она фразу, и водрузила шляпу на копну медных кудрей.

На стеллажах со всякими магическими штуковинами она отыскала старую лупу с толстым стеклом, а ещё – курительную трубку, выточенную из редкой породы дерева. Она понятия не имела, для чего детективу лупа. И к тому же совсем не курила – ведь даже малыши знают, что это вредно для здоровья. Просто на какой-то картинке из книжки видела, что детективы владеют именно этими артефактами.

– Кар! – скептически заявил ворон из своего угла.

Но Зангада не стала слушать вредного старика, а поспешила во двор.

На Лавандовой улице уже вовсю кипела жизнь, ведь была самая середина дня. Соседи за увитыми клематисом оградками предавались будничным хлопотам: кто-то постригал газон перед домом, кто-то подновлял краску на ставнях. Дети, кому ещё рано ходить в школу, играли с питомцами. В общем, без дела никто не сидел.

Первым делом Зангада подкралась к домику Дорлов – тот был ближе всех к её чёрному особняку. Мистер Дорл, объёмный, жизнерадостный глава семейства, как раз поливал усаженную лавандой лужайку (вполне логично, что на Лавандовой улице лаванду выращивали буквально все).

Зангада улучила момент и выскочила из-за живой изгороди прямо перед ним.

– Где вы были вчера вечером?! – страшным голосом произнесла она.

Мистер Дорл крупно вздрогнул и даже икнул от испуга. Он совершенно не ожидал появления ведьмы.

– Спал! – не задумываясь, выпалил мистер Дорл.

Он так напугался, что забыл поздороваться с соседкой, и поэтому в следующую же минуту почувствовал себя крайне неловко.

– Кто может это подтвердить? – с подозрением сощурилась ведьма, наведя на соседа увеличительное стекло.

Это явно было лишним: крупная фигура мистера Дорла и так прекрасно просматривалась даже издалека.

– Моя жена, миссис Эва Дорл, мой старший сын Эрон и младшая дочка, Эрина, – принялся перечислять он, для верного счёта загибая пухлые пальцы.

– Гав! – звонко отозвалось за спиной.

Мистер Дорл снова вздрогнул и обернулся.

– Ах, да. И наш пёс, сэр Дудл, – добавил он. – Вчера вечером мы все одновременно пошли спать.

Сэр Дудл, принадлежавший к благородной охотничьей породе джек-рассел-терьеров, утвердительно завилял хвостом. А, как известно, собаки не умеют врать, это честнейшие существа в мире. За это их и считают лучшими друзьями человека.

Зангада нахмурила высокий лоб, но поняла, что тут она следов не найдёт. Да и зачем бы мистеру Дорлу понадобилась шляпа? У него же своя есть, соломенная.

Она извинилась перед соседом и направилась к следующему дому. Но едва глянув через запущенную ограду, обречённо вздохнула. Пожилая соседка, миссис Гудвэлл, напрочь глуха. Хоть из пушки под ухом пали – будет думать, что дети в хлопушки играют. Допрашивать её ничем не проще, чем стену. Да и передвигается старушка с трудом, опираясь на палочку. Ну какой из неё шляпокрад?

И тут Зангада увидела то, что заставило её позеленеть от злости.

В следующем же дворе соседка миссис Вайнор, напевая весёлую песенку, развешивала бельё. В самом этом действе ничего раздражающего, разумеется, не было – ведь она делала так едва ли не каждый день. Но в её пышной русой косе Зангада заметила ленту цвета лаванды. Её ленту.

Тут стоить объяснить, что шляпы у ведьм – штука индивидуальная, а потому легко узнаваемая. У ведьмы с Розовой улицы она украшена нежными розами и большим кремовым бантом. У ведьмы с Жасминовой улицы – россыпью белых ароматных бутонов. А у Зангады на шляпе красовалась лента цвета лаванды, с заткнутым за неё пучком сушёных цветов.

Так вот, увидев свою ленту в волосах миссис Вайнор, ведьма Зангада впервые за долгое время сильно разозлилась. Она подбежала к выкрашенному в лавандовый цвет заборчику, окаймлявшему домик семьи Вайноров.

– Шляпокрадка! – перевесившись через него, закричала ведьма.

От неожиданности миссис Вайнор схватилась за сердце, уронив на траву свежевыстиранную наволочку.

– Ох! Это вы, соседка Зангада, – успокоилась она. – Как поживаете?

– Поживала себе, – обиженно ответила ведьма, – пока кто-то не стащил мою шляпу!

Другие соседи, заслышав крики, с любопытством выглядывали из-за своих заборов, стараясь понять, что происходит.

– Да! Что происходит? – тоже попыталась понять миссис Вайнор. – О чём это вы?

– Лента! – не успокаивалась Зангада. – Откуда она у вас?

Соседка схватилась за косу.

– Эта? Мне её утром дочка подарила.

Ведьма удовлетворённо хмыкнула. Похоже в её расследовании таки наметился сдвиг. Разгадка совсем близко!

– И давно она у вас шляпокрадством занимается? – ехидно прищурилась она.

Миссис Вайнор была совершенно растеряна. Она прекрасно знала, чем занимается её малышка Тино – уж точно никаким не шляпокрадством. Девочка не любила носить длинные косы, как у мамы, её русые волосы едва прикрывали торчащие уши. Да и удобные штаны были ей милее нарядных платьев. Больше всего малышке Тино нравилась рыбалка. Она целыми днями пропадала у озера, и рыба интересовала её куда больше каких-то там шляпок.

Чтобы прояснить столь запутанную ситуацию, миссис Вайнор предложила отыскать дочку и спросить, откуда взялась эта лента. Вместе с Зангадой они направились к Зеркальному озеру – именно там малышка Тино обычно ловила рыбу в это время суток.

Они застали девчушку на берегу, сидящую на большом округлом камне и сосредоточенно глазевшую на водную гладь в том месте, где в неё уходила леска.

– Тино! – позвала девочку миссис Вайнор.

Рыбалка занятие тонкое, она требует много терпения, а ещё – любит тишину. Потому-то малышку Тино разобрала досада: суетливые женщины распугали ей всю рыбу. Но дело, похоже, не терпело отлагательств, не зря на лице матушки столько беспокойства.

– Ну, маленькая мисс, где ты взяла эту ленту? – Зангада потрясла цветной полоской прямо перед её лицом.

– Мне её подарил Нил Самойтен сегодня утром, – честно призналась девочка.

Уже втроём они вернулись на Лавандовую улицу, к домику Самойтенов. Это был самый высокий и самый лавандовый дом во всей округе. С вальмовой крышей, аккуратными балкончиками и весь утопающий в зелени деревьев. Но Зангаде некогда было им любоваться, она призвала к ответу сынишку хозяев, Нила.

В этот раз на шум собрались соседи чуть не со всей улицы. Горожане толпились у домика, выжидая, чем кончится ведьмино расследование. Хозяева – семейство Самойтенов, топтались у ворот, недоумённо пожимая плечами.

– Где ты взял эту ленту? – зловеще зыркая глазами, вопросила Зангада.

– Нашёл! – дрожа от страха, похныкал Нил. – На терновом кусте.

– А куст где?!

– У забора вашего дома! Того, что со стороны леса…

– Тьфу! – досадливо топнула ногой ведьма.

Как же так! Столько усилий, и всё зашло в тупик, негодовала Зангада. Как ловко шляпокрад обвёл её вокруг пальца, запутав следы!

– Ах, вот как? – сжала кулаки Зангада. – Ну, тогда… Слушайте, жители Лавандовой улицы! Я устала бегать по всей округе. Я уже пропустила время обеда, и вдобавок у меня разболелась голова. Потому, ставлю простое условие: если в течение часа гнусный шляпокрад не признается и не вернёт пропажу, я тут всех заколдую! Превращу в… В какую-нибудь гадкую мерзость! Вот!

Точно в подтверждение её слов сверху вдруг сгустились зловещие тучи. Они обволокли солнце, и небо над Лавандовой улицей враз потемнело.

Угроза быть заколдованными сильно напугала горожан. Некоторые в ужасе скрылись за дверями своих домов, плотно задернули шторы на окнах и затаились, будто надеясь, что заклятье не сможет проникнуть внутрь. Другие стояли, схватившись за головы, и обеспокоенно охали, не зная, что же делать. Дети в страхе зашмыгали носами, живо воображая ту самую мерзость, которой скоро могут стать.

Зангада оценила силу своих слов, и уже задумалась, а не погорячилась ли она. Но ведьмам не пристало бросать обещания на ветер, потому на всякий случай Зангада взялась перебирать в уме заклятья, которые могли бы подойти. Хотя по магическим меркам она была довольно молодой ведьмой, всяких заклинаний знала достаточно. Например, могла обратить человека в жабу.

Зангада крепко задумалась, потому не сразу обратила внимание, что кто-то тянет её за подол чёрного ведьмовского платья.

– Как твоё имя, малыш? – опомнилась она, глядя на вихрастого мальчишку лет пяти.

– Вилли, – тихо ответил ребёнок.

– И чего тебе, Вилли? – склонилась Зангада.

– Тётенька ведьма, не заколдовывайте никого, – жалобно попросил мальчик. – Я знаю, где ваша шляпа.

– Что же ты молчал?! – хором вскрикнули все.

– Боялся, – пожал плечами мальчик.

И малыш Вилли отвёл Зангаду и всех горожан в самый конец Лавандовой улицы, дальше чёрного домика ведьмы. Туда, где начинался лес.

Лес за чертой города не был ни дремучим, ни мрачным, как в каких-нибудь жутковатых сказках, что зловеще нашёптывают детям на Хэллоуин. Но всё же городским жителям с непривычки было несложно в нём заплутать. Вот, к примеру, только вчера эти кусты зеленели, а сегодня на них распустились крупные белые цветы. И некогда знакомая тропа теперь выглядит совершенно иначе.

Ведьма, мальчик, а с ними и все жители Лавандовой улицы отправились в чащу. Но вскоре отряд горожан остановился.

– И куда дальше? – огляделась ведьма.

– Не помню, – растерялся маленький Вилли.

Он замер, наморщил нос-кнопку, вспоминая дорогу. И тут посветлел лицом.

– Сэр Дудл! – позвал мальчик.

– Гав! – отозвался пёс семьи Дорлов.

Вилли одолжил у ведьмы ленту. Сэру Дудлу понадобилось меньше минуты, чтобы обнюхать её и взять след. И вот отряд из жителей Лавандовой улицы во главе с Зангадой снова уверенно двинулся в глубь леса.

Вдруг сэр Дудл замер, тревожно вглядываясь в самую чащу.

– Гав! – сообщил он.

Тут-то ведьма и увидела свою шляпу, застрявшую вверх-тормашками в ветвях бузины. Её, изрядно потрёпанную, доверху заполняли сухие прошлогодние листья, трава и мелкие веточки. Целая горка всякого мусора.

– Что это такое? – недоумённо повела бровью Зангада.

Она приблизилась к шляпе вплотную. Уже даже протянула руку, чтобы выдернуть её из лесных лап.

– Хш-ш-ш! – злобно зашипела шляпа.

– Гав-гав-гав! – зашёлся лаем сэр Дудл.

На шум из вороха листьев и сучков показалась решительно настроенная усатая морда.

– Да это же шуршень! – охнули все.

Если в краях, где вы живёте, водятся шуршни, то вряд ли вы спутаете их с енотом или ежом. У шуршней – длинная сиреневая шёрстка, ушки торчком, гибкий хвост с кисточкой, и большая пасть, полная острых зубов. Но это так, для острастки, едят-то они чаще грибы да орешки. Живут шуршни в гнёздах, которые вьют где попало: в скальных расщелинах, дуплах старых деревьев, или даже на чердаках.

– Каков наглец! – отчитала его ведьма. – А ну-ка кыш из моей шляпы!

Шуршень в ответ зашипел ещё громче. Следом за ним из шляпы высунулись три носа поменьше.

– У него там детки! – всплеснула руками миссис Вайнор.

Семейка шуршней, как ни в чём ни бывало, скрылась в своём гнезде, свитом прямо в ведьмовской шляпе.

– Что ж, – смягчилась ведьма. – Так уж и быть, пусть забирают. А я в любой шляпке хороша!

И она поправила свою шляпу детектива. Но тут же спохватилась, и извинилась перед всеми жителями Лавандовой улицы за то, что обвиняла их и хотела заколдовать.

– Ничего, мы же соседи, – благодушно отозвались горожане. – А соседям ссориться не пристало.

Все вернулись в свои дома: горожане – в лавандовые, а Зангада – в чёрный. Теперь у неё снова не было поводов злиться. А шуршни и так были дома, в своём гнезде.

Так закончилась детективная история с поиском ведьмовской шляпы. А что стало с семейством нахальных шуршней-шляпокрадов – так это уже совсем другая сказка.

моя группа

группа фотографа