Шурин (зарисовка)

– Спокойной, дорогой. Давай я тебя чмокну, и спать. – Она поцеловала супруга.

Василий взял с тумбочки у кровати смартфон, проверил, не забыл ли поставить на зарядку, и одновременно посмотрел, который час. Было пол двенадцатого. Заснул. Тут вдруг, как взрыв в башке, прозвучал звонок, усиленный вибрацией телефона.

Надежда резко повернула голову на подушке в сторону супруга. – Кто? – Коротко спросила она.

Василий, щурясь посмотрел в экран, нажал на зелёную трубку. – Алё.

– Васька! Братан... Это, э-э, слышь. Короче... ха-ха, прикинь. Это. Ну. Чё делаешь? Здорова! – Вместе с голосом из телефона доносилась музыка.

– Если это Петька! Я его убью! – Надя упёрлась взглядом в мужа.

Василий утвердительно кивнул, подтверждая её догадку, в трубку сказал, — Петрух, знаешь сколько времени?

– Ща гляну. Без десяти двенадцать. А ты мне звонишь время узнать?

— Это не я тебе звоню, а ты мне. Чё хотел? Мы уже спим. – В голосе Василия явно слышалось раздражение.

– Чё? Ни чё. А помнишь? Как там? Тара -тара- там. Дыц! «Мы в такие шагали дали... » Или не. Во! Вот эту. «Кони в яблоках, кони серые... » Помнишь?

– Петь, хорош бухать! Ты где? С кем? – В телефоне послышались другие голоса. – Мужской грубый, — этот? – Женский, — да. Слав, только ты его не бей! – Эй слышь, а ну быстро подошел. – Слава, прошу, не бей. – Голос Петра – Да пошел ты... Идём, выйдем... – Гудки. – Пи-пи-пи.

Вася посмотрел на жену, — сейчас твоего братца будут бить, — констатировал он.

– Где он? – В глазах девушки поселился ужас.

– Где-где? В Караганде! В «Тополе», как обычно. Он после Вики, там зависает. Они же с ней там познакомились? Тоску топит. Как он меня задолбал. Я на работе его постоянно отмазываю, теперь ещё по выходным будет доставать. Надо было на сироте из детдома жениться. – Он сел на край кровати, и стал натягивать штаны.

– Что? Что ты сказал? На ком жениться? На сироте? – Она больно хлопнула его ладонью по спине.

– Ладно, прости. Чушь сказал. – Примирительным тоном произнёс Василий. – Ты только не вставай. Вызови такси. Я его домой отвезу, пока его за борзость там не убили, придурка.

– Сейчас вызову. Ты только сам там ни с кем не связывайся. Скажи ему, я завтра голову ему оторву! Главное, что бы родители ни узнали. У папы сердце.

– Ладно. Я быстро. – Он поцеловал жену в лоб.

Такси остановилось у самого входа. Василий, рассчитавшись с водилой, вышел, и быстро направился к входу в ночной клуб. У входа три девушки и парень курили, что-то обсуждали. Блондинка, прикладывая ладошки к щекам говорила, — Девочки, а-ах... Во-от!

– Да ладно! – Брюнетка смотрела широко раскрытыми глазами.

– Да я тебе говорю.

– Не может быть...

– Стопудово!

– Ой Ленка, какая же ты счастливая...

А рядом парень, давно потерявший нить беседы «на птичьем», нервно курил озираясь по сторонам. – Пойдём уже, а? – Обратился он к подружкам.

– Здоров Кость, — поздоровался Василий с охранником у входа. – Никто не дрался?

– Не, тихо. Там Надюхи брат в караоке орёт. Ты за ним?

– Да. Он ничего не натворил? А то я слышал, как он по телефону с кем-то выйти грозился.

– А-а! Не, не бойся, то Славик «Арматура». Твой его разглядел, и фантазия утихла. Ха-ха-ха. – Охранник пропустил Василия внутрь клуба.

– «Аэропорт, стою у трапа самолёта, аэропорт, по мне скучает высота-а-а-а», – пел фальшиво Пётр.

– По тебе скучает вытрезвитель, — попытался отобрать микрофон из рук Петра, Василий. – Хорош бухать. Поехали.

– Васька! Братан! Здорова! Давай вместе споём. Иди сюда. Это. Нам ту... Ну, как её? Ну эту... Помнишь? Там, где эта. Ну давай. Слышь? О-о-о-о, зеленоглазое такси... Помнишь? Эй! Давай, заводи. Поняла какую? – Обратился он к девушке у стойки.

– Петь, ты чё бухаешь? Из-за Вики? Хорош уже. Хочешь найти женщину, ищи деньги. Женщины тогда сами тебя найдут. А ты пьёшь как не в себя.

– Братуха! Никто так не заботится обо мне, и о моём здоровье. Только двое, ты, и «Джонсон и Джонсон». А деньги? Где их брать? Я на работу ходил, там нет! – Пётр развёл руки в стороны и оттопырил нижнюю губу. – А Вика, она так и не поняла. Что когда я говорил, я имел в виду то, что я сказал. А не то, что она додумала. Вот.

– Ладно, хорош. Давай поехали. Надя волнуется за тебя, дурака. Проспись, в понедельник на работу.

– Знаешь как с Викой было? Я пошел бриться, она у меня что-то спросила, сама себе ответила, сама с собой поругалась. Я из ванны выхожу, а она уже к маме от меня собирается. Говорит, — я с таким придурком жить не буду! – Пётр тыльной стороной ладони потёр нос. – Во, нос чешется. Давай еще по пятьдесят?

– Никаких! Поехали! Я тебе серьёзно. Петрух, не нарывайся. Я тебя домой отвезу. Сейчас возьму тебе пива на завтра, и едем. – Тоном, не терпящим возражений, сказал Вася.

– Только «Хайнекен» не бери.

– Почему?

– Ты знал как в средние века азот собирали?

— Это тут причем?

– А нет. Вот послушай, — Пётр потянул Василия за рукав, — сядь. Азот собирали, выпаривая мочу. А мочу покупали у жителей. Жители стали разбавлять, тогда появились дегустаторы, которые мочу на вкус, пробовали. Когда алхимики придумали другой способ добывать азот, дегустаторы остались без дела, они собрались и открыли пивоварню, назвали её «Хайнекен».

– Хорош балагурить. Поехали. Я думал ты тут грустишь. Вижу, ошибался.

– Грустить и дураки могут, а ты попробуй, порадуйся...

– Жениться тебе надо, — Василий посмотрел с сожалением на шурина, — может тогда мозги на место встанут.

– Да Вась. Брак необходим для того, чтобы делить все проблемы, которых у одинокого человека в принципе просто не может быть, — он икнул.

У Василия зазвонил телефон. – Алё.

– Ну как он там? – Это была Надя.

– Философствует, — ответил он.

– Тогда вези его к нам. Я ему на диване постелила. Когда он начинает философствовать, — это стадия. Пусть лучше у нас проспится. А то ни мы не уснём, и он чтоб чего не натворил. Женить его надо.

– Ага, он мне поэтому уже свою версию сказал, и может даже, он прав...

– В чём он прав? Ты там тоже выпил? – Голос супруги перешел в другую фазу.

– И тут в его словах есть рациональное зерно. Давай Надь, не выдумывай. Скоро приедем. Всё, пока, — он отключил телефон.

Василий взял шурина за локоть, — Всё, на выход. Не забывай, в понедельник тебе ещё к шефу. Ты там в чертежах ошибок наделал. Знаешь?

– Я? Ошибок? Это не правда! Я помогаю несчастным! – Изобразив на лице возмущение, сказал Петр, не переставая улыбаться.

– Кому ты помогаешь?

– Несчастным. Я делаю ошибку, люди радуются, что умнее меня и на минутку забывают о своей никчемной жизни!

– Философ, ити-твою мать, а я спать хочу, а не с тобой всю ночь таскаться. Давай быстро на выход, или я тебе сейчас как тресну... – Василий лёгким подзатыльником направил шурина к выходу.

Поездка домой в такси оказалась на удивление спокойной. Пётр удобно расположился на заднем сиденье, и через минуту засопел причмокивая.

– Хороший у вас друг, — сказал таксист, — спокойный.

– Да уж. Хороший – когда спит зубами к стенке. – Ответил Вся.

– Тут нету стенка. Тута жалезо. Машина. – Таксист вырулил на главную дорогу.

Василий бросил взгляд на кавказский профиль водителя, — Ещё один философ, — подумал он. А в слух сказал, — Зато зубы есть.

Машина затормозила возле подъезда. Василий выдернул расслабленное тело Петра из автомобиля. – Давай, пошли. Сам сможешь? На хрена было столько пить? Держись за меня. Не упади. А то убьёшься тут.

Как только они вошли в подъезд, дверь лифта распахнулась. Надя в халате и домашних тапочках направилась к мужу и брату.

– О. Сестра! Сестра, скажи мне его имя, сестра... имя, сестра... – Он театрально протянул к ней руки ладонями вверх.

– Придурок, — ответила девушка.

– О боги, почему вы так жестоки? Почему имя избранника моей сестры так неблагозвучно? За что вы караете несчастную? – Он приложил ладони к сердцу и поднял глаза к потолку.

– Придурок это ты! Ты когда уже станешь нормальным человеком?

– Жизнь сестра, так коротка, что не каждый успеет стать человеком.

– Ты, так точно, нет. Давай Вась, тащи его на верх. Сразу в ванную, я его умою, и пусть спит. Главное, чтобы папа не узнал. – Она стала помогать мужу поддерживать брата, чтобы тот не грохнулся.

Закончив с умыванием и укладыванием шурина, Василий поставил полную бутылку минеральной воды и две таблетки аспирина на столик рядом с диваном. – Ему утром пригодится, — сказал он жене. – Всё Надь, идём спать.

Кошка запрыгнула Василию на грудь, когда он укрылся одеялом. Вася её погладил, — мммррруу, – ответила ему кошка.