Технически это - слёзы

12+
  • Опубликовано на Дзен
  • Жаренные
  • Достойный внимания
Автор:
Аня Тэ
Технически это - слёзы
Аннотация:
Неправдоподобная научная фантастика, от которой физики с химиками плачут и смеются, плачут и смеются...

Работа с турнира научной фантастики, тема: "Кремниевое вымирание".
Текст:

Небо – перевёрнутая чаша, покрытая зернистой глазурью облаков – рассечено надвое. Правая часть укутана жёлто-зелёным светом, левая часть уступает соседке кусочек за кусочком, медленно, но безропотно. Сергей сидел на крыше института и тонул в этом великолепии, впитывал происходящее каждым миллиметром кожи, вдыхал воздух с едва уловимым запахом воды из старых затопленных шахт. Красиво. Жаль, что он не поэт, может, и сочинил бы чего стоящего. Динамик в шлеме захлёбывался, проглатывал слова, но Сергей не слушал: ничего нового программа не выдаст. Он переключился на внутреннюю связь.

– Сможешь подняться? – потом замялся, так и не найдя подходящих слов, и добавил: – Здесь красиво.

###

Служба в НИИ – дело скучное и однообразное. Если не случался аврал, а случался он не так чтобы часто, Сергей занимался инвентаризацией, систематизацией и много ещё какой «-зацией». Всё по полочкам, в своё время и без неожиданностей.

– Привет, Серёга! – едва переступив порог, поздоровался Сергей с тёзкой.

Нет ответа. Было бы странно, если бы защитный костюм тридцатилетней давности вдруг взял и заговорил.

Костюм принадлежал отцу Сергея. Никто уже и не помнил, кого лихой улыбчивый геолог окрестил именем первым – сына или рабочую форму. Хотя, наверное помнили, но не признавались. Отец, когда перешёл с полевой работы на бумажную, консультационную, усадил костюм на вахту. Шутил, что сбросил наконец эту бело-жёлтую шкуру и теперь свободен от «свободных» шахт.

Потом, спустя ещё лет десять, месторождение свободного кремния исчерпали, и тогда уже все аурелианцы стали свободны от «свободных» шахт, основная часть поселения плавно переместилась к урановым. Маленький Серёжа очень удивился – как можно перенести целый город с одного места в другое. Папа чуть приподнял голову и стал похож на школьного учителя, рассказал, что это вполне логично, так и раньше делали: обоснуют посёлок, исчерпают месторождение, а потом потихоньку переселяются. От этих слов Серёже стало совсем обидно – за тогда и за сейчас – и он пламенно попросил папу не уезжать. Городок понемногу затихал, исчезли школы и детские сады, университет гуманитарных наук переоборудовали за ненадобностью в склад, а потом и вовсе разобрали. Из крупных, хоть что-то ещё значащих построек остался только исследовательский институт да контрольный пункт, служивший одновременно магазином, складом, службой доставки, медцентром…

Всё население состояло на службе именно там. Кроме Альфи и Сергея: старый усталый учёный и его скептичный молодой коллега связали свою жизнь с НИИ. Правда, старым и усталым Альфи становился исключительно тогда, когда жаловался на отсутствие должного финансирования или пытался женить младшего коллегу, то есть, пару раз в месяц. В остальное время он сновал от лаборатории к лаборатории, контролировал процессы, обсуждал идеи с Сергеем и ассистентами-андроидами. Особенно охотно Альфи обращался к Примитиве и Еугениусу – своему первому и последнему творению, соответственно.

Сергей тряхнул головой. Чем дольше он здесь находится, тем больше замечает следы упадка. В детстве казалось, что всё со временем наладится, люди вернутся, город вновь расцветёт. Может, и правда, послушать старика и перебраться в нормальное место, жениться, устроиться инженером-электротехником…

– Ва! Нет, ну ты видел квартальную премию? – вместо приветствия принялся брюзжать Альфи и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Вот и я нет. Надо тебе, Серёжа, пока не поздно, переезжать за хорошей зарплатой. И жениться.

К – комбо!

– Пока не поздно, – хмыкнул Сергей. – А что случится? Планета сойдёт с орбиты, опять сократят финансирование, на голову балка упадёт? Саркома лёгкого?

– Кхе-кхе, – поддразнил его Альфи. – Я в теории вероятностей не силён, но помню одну старую шутку ещё с университета: вероятность появления тираннозавра в этой комнате – пятьдесят на пятьдесят. Так что…

– Да-да, – отмахнулся Сергей и поспешил скрыться в лаборатории.

Особых дел с утра не бывало, время с девяти до десяти неофициально зарезервировали под опоздания, личные дела и кофе. Последний пункт сейчас пришёлся бы как нельзя кстати. Одним из немногих плюсов работы в НИИ была просторная комната отдыха с аквариумом во всю стену и окнами, выходящими на затопленные кремниевые шахты, и если аквариум уже не вызывал в Сергее прежнего восторга, то пейзаж за окном радовал всегда. Всё дело в воде. Или в отце. Наверное, поэтому Сергей оставался здесь, продолжал здороваться с защитным костюмом, смотрел в окно.

Взгляд внимательно скользил от берега к берегу, придирчиво останавливался на редких деревцах, отвоевавших место у отвалов шлака. Когда-то отвалы привлекали внимание детворы и влюблённых подростков, а сейчас перешли в распоряжение редкой флоры и ещё более редкой фауны.

За шахтами, ближе к линии горизонта, виднелись остатки горнодобывающего комплекса. Нового мира - с его химзаводом, поселением, далёкими урановыми шахтами - будто и нет на самом деле. Сергей вздохнул. Ещё один из немногих плюсов работы в НИИ: это подпитывало иллюзию жизни в засохшем коконе, который давно покинут бабочкой.

Тихо вошёл Еугениус. Постоял рядом, потом защёлкал кофемашиной. Кофе он не пил, но любил прочищать фильтр, насыпать растительное сырьё в молекулярный преобразователь, добавлять то один компонент, то другой, экспериментировать со вкусом.

– Приходить на работу к девяти, чтобы отдыхать до десяти – это особый вид деградации, – медленно, с расстановкой проговорил Еугениус, протягивая Сергею новую порцию кофе.

– Не всем же быть такими эффективными, как ты, – беззлобно отозвался тот.

На горизонте возникла странная вспышка, словно огромный лимонно-зелёный ёж ощетинился колючками. Ёж задумчиво завис в воздухе, а потом ветер погнал его с невообразимой скоростью в сторону института. Или это не ветер, а… Ударная волна от взрыва прощупала здание от фундамента до аккумуляторных батарей на крыше, стёкла низко загудели, но устояли. За окном посыпался дождь из обломков, смывая с полупустых улиц грим обжитости и обнажая мертвенную пустоту. Радиоактивное облако достигло середины затопленных шахт, когда система оповещения возвестила об опасности радиационного заражения.

– Это…

– Мне надо проверить состояние других андроидов, – непривычно быстро протараторил Еугениус.

Сергей кивнул, а сам поспешил вернуться к Альфи. Как там он говорил – шансы пятьдесят на пятьдесят? Кажется, к ним на завтрак заглянул тираннозавр.

Старший наставник стоял перед экраном: видео подёргивалось рябью, звук дробился, но всё же связь установилась.

– Внимание, НИИ микроэлектроники и робототехники. В вашем районе зафиксирована высокая концентрация изотопов урана. Ожидайте прибытия воздушного эвакуационного транспорта.

– Понял вас, – кивнул Альфи.

Едва сеанс связи завершился, он устало выдохнул и уставился в белый экран. В задумчивом молчании учёный жестикулировал, словно вступил в дебаты с невидимым оппонентом.

– В приоритете контрольный пункт, – осторожно попытался привлечь внимание наставника Сергей.

– Я пришёл к тому же выводу.

По внутренней связи голос Еугениуса звучал не только быстро, но и прерывисто, но всё же стало понятно, что он зовёт учёных в лабораторию тестирования транзисторов.

Сергей готовил себя к худшему, а надо было – к самому худшему. Примитива сидела, упираясь спиной в один из столов, её голова и тело, покрытые светло-сиреневыми глянцевыми пластинами, ритмично подёргивались, над имитацией нижнего века скапливалась густая техническая жидкость.

– Её перемкнуло, – тихо произнёс Еугениус.

Альфи поспешно опустился рядом со своим первым детищем, а Сергей покачнулся и почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Лишь бы не от радиационного воздействия. Если уж кремний в микросхемах до такой степени ионизировался, то они с Альфи получили смертельную дозу. Еугениус невозмутимо вышел из лаборатории, Сергей еле нагнал его в коридоре и возмущённо ухватил за руку.

– Эй, ты куда?

– На крышу, – поспешно отчитался андроид. – Зонд зафиксировал несколько объектов, хочу убрать их до прибытия эвакуационной бригады. Нам надо будет добраться до транспорта и лучше, чтобы на пути не было «фонящих» объектов. Ради вашей с Альфом безопасности.

– Насколько фонящих? – выходил из себя Сергей. – Сто рад? Двести? Две тысячи? Двадцать? Если перемкнуло Примитиву, то…

– Её перемкнуло не из-за облучения, – оборвал его Еугениус. – Успокойся и отдохни.

– Где данные с зонда? – не унимался Сергей. – Отчёты, цифры…

– Я не успел сохранить.

– Но ты запомнил!

– Меня отвлекла Примитива, так что нет.

– Ты, чёртов андроид, немедленно сообщи мне зафиксированную дозу облучения!

Еугениус очень бережно разомкнул пальцы Сергея и высвободил руку.

– Я – человек, а ты? Если я скажу, что из всех здесь присутствующих гарантированно выживу я и другие андроиды, созданные не раньше Септимы? Что ты будешь делать?

Отвечать бессмысленно. Спасатели-андроиды прилетят, чтобы забрать выживших собратьев, а остальные останутся гнить и ржаветь здесь. На плечо Сергея легла ладонь, твёрдая и тёплая.

– Отдохни, выпей кофе. Мне кажется, в этот раз у меня получился особенно вкусный, – Еугениус едва заметно улыбнулся и мимолётно подмигнул. – Потом расскажешь.

Он направился к лифту, а Сергей развернулся и побрёл в комнату отдыха. Жалкий, глупый, умирающий… Облака окрасились в жёлто-зелёное, в остальном пейзаж почти не изменился. Сергей машинально глотнул кофе, не почувствовав вкуса, и спустился вниз.

– Привет, Серёга, – он похлопал своего тёзку по шлему. – Знаю, ты меня уже вряд ли защитишь… Будешь морально поддерживать, согласен? Так, давай-ка разберёмся…

Через несколько минут Сергей внутри Сергея вышел из люка на крыше. Тащивший погнутый лист стали Еугениус только неодобрительно покачал головой, но от помощи отказываться не стал. Молча они разгребали обломки и скидывали их вниз, снимали повреждённые детали с крыши. Через тридцать минут в шлеме настойчиво затараторило предупреждение «вернитесь-вернитесь-вернитесь». Андроид непонимающе уставился на Сергея.

– Это… Псевдо-безопасность, – нервно хмыкнул Сергей. – Спущусь передохнуть и вернусь. Да… Кофе вкусный. Спасибо.

Будто в дымке, Сергей вернулся в лабораторию. Градус сумасшествия нарастал. Примитива просила называть её Риммой и почему-то возомнила себя его девушкой. Сергей решил, что хуже уже точно не будет, и подыгрывал ей. Носил кофе, утирал техническую жидкость с глаз и убеждал, что всё закончится хорошо. Совершенно забыл про Еугениуса, а когда вспомнил, тот уже спустился сам, чтобы проводить всех к месту эвакуации. Римма не могла встать, и Сергей предложил донести её на руках, но она отказалась.

– Я догоню, – произнесла она с достоинством, никогда прежде её голос не был таким человеческим.

У люка все замерли.

Еугениус подхватил Альфи на руки и донёс до «вертушки», хоть пожилой учёный и возмущался.

Расчёты Еугениуса лишь немногим разошлись с реальными событиями: спаслись все андроиды, начиная с Секста.

Квинтина покончила с собой. Раскинула руки и с разбегу снесла сеточную ограду, рухнув вниз.

Квартус, Терциус и Секунда не успели добраться до транспорта – от очередной дозы облучения они свалились, едва выйдя из люка. Движения неестественны, рассинхронизированы, вместо слов - набор произвольных звуков. Хлюпающих, трескучих, заикающихся...

Римма так и не поднялась.

Сергей махнул вертолёту, чтобы улетал без него, а сам оттащил сломанных андроидов к лифту и продолжил снимать «фонящие» элементы с крыши. Ради неё, чтобы она тоже смогла улететь отсюда. Ради всех остальных. Заменить микросхемы, починить логику - будут как новенькие...

Небо озарила вспышка. Жёлто-зелёная точка вцепилась в хвост ветру и разлилась цветной дорожкой от линии горизонта через «свободные» шахты прямо к поселению. Программа отсчитала очередные тридцать минут и навязчиво повторяла «вернитесь-вернитесь-вернитесь». Взрыва он не почувствовал и не услышал – в этот раз дальше, только увидел, как град обломков падает в воду, перемалывает попадающиеся на пути деревца. Несколько обломков долетело до крыши: два сшибли антенну, ещё три упали как пришлось.

Ветер сменил направление: шлейф жёлто-зелёной пыли потянулся на юг, обогнул поселение справа, окрашивая небосвод в цвет безнадёги. Шлем теперь уже точно без надобности, Сергей уселся на крышу и отщёлкнул его от защитного костюма, аккуратно положил рядом. Мозг фиксировал любые изменения – движения цвета, тепло переменившегося ветра, запах стоячей воды – и требовал немедленно среагировать. Прислушаться, наконец, к равнодушному голосу программы и вернуться или бежать, как несчастная Квинтина, пока тело не наткнётся на ограждающую решётку. Кричать или петь, плакать или смеяться, снять боты и плясать, пока ноги не подкосятся. Ничего из этого Сергей делать не стал, просто молча подбирал слова, возможно, самые важные сейчас, и не только для него. Так ничего и не придумав, он притянул к себе шлем и переключил на внутреннюю связь.

– Сможешь подняться? Тут красиво. Слышишь, Римма?

Прошло минуты две или три, а потом люк отворился. Техническая жидкость сочилась не только из глаз, но и из носа. Сергей улыбнулся и позвал её к себе. Римма, покачиваясь на отказывающих ногах, доковыляла до нужного места и буквально рухнула ему на руки. Одним глазом Римма уставилась в расколотое небо, другим, сощуренным в преддверии плача – на Сергея. Литые, без единой складки, лиловые губы дрогнули, в уголках выступили тёмные капли.

– У меня что-то с глазом, Серёж, – голос тонул в выливающейся жидкости, она откашлялась, словно это могло помочь. – Мне страшно. Я хочу домой. Не хочу здесь умирать.

– Умирать нигде не хочется, – вздохнул Сергей и осторожно сжал длинные пальцы, на оголённых фалангах которых скапливались маслянистые капли. – Но здесь красиво, и здесь мы вдвоём.

– Умирать на чужой земле больно, – Римма плакала, зарывшись лицом в защитный костюм.

Ритмично, остро.

– Так мог бы сказать поэт. Только последнее слово – слишком прямое, – Сергей мягко провёл по гладкой макушке, залитым технической жидкостью щекам, кончиком пальца закрыл неработающий сенсор под тонким веком. – Сейчас. Умирать на чужой земле…

Интегральные схемы не выдержали новой дозы радиации; техническая жидкость выплеснулась наружу. Сергей судорожно вздохнул и закрыл Римме второй глаз, размазывая ненавистную черноту по нежно-сиреневой глянцевой коже.

– Не могу подобрать слово. Ладно, пусть об этом поэты беспокоятся.

Из-за горизонта поднималась точка заветной «вертушки». Сергей утёр с лица прозрачную жидкость, неконтролируемо потёкшую из глаз.

– За нами вернулись. Нас ждут. Нельзя их огорчать. Просыпайся, Римма.

Другие работы автора:
+16
18:30
1492
13:44
+3
Хороший рассказ, добрый и даже несколько поэтичный, фантастичный. Забавно, фантастичные моменты в фантастическом рассказе. Я собственно про одушевление, очеловечивание андроидов. Этими фантазиями страдали практически все фантасты, даже великий составитель Трех Правил наш Айзек Азимов. Вообще людям присуще очеловечивать своих любимцев будь то животные, игрушки, куклы, роботы, тем паче ИИ им в тему.
Описание заброшенных шахт зримо напомнило замечательный блог Ирины Травкиной про терриконы, не премину прорекламировать её здесь. pardon
А игра с костюмом именами Сергей — Сергей отослало к Индиане Джонс. Инди, так звали собаку. laugh
В общем мне рассказ понравился. И хочу рекомендовать всем для прочтения, так как считаю его «Достойным внимания».
23:50
Забавно Вы рассматриваете одушевление ИИ как следующую степень фантастичности! Фантастика в квадрате. Интересно было бы получше узнать Вашу классификацию степени фантастичности )
17:08
Благодарю!
Научфант и ИИ не так чтобы моя любимая тема, но если случается писать — всегда одушевляю)) не представляю, что с ними ещё делать pardon
03:20 (отредактировано)
+4
Ну что ж…
:)
Кремний значит…
Вот, что же с этим делать-то?
Не, я прекрасно понимаю, что всё тут ради любви. Чтобы плакать над финальной сценой. Потому что андроид (девочка) эстетичнее, быстрее, рациональнее, практичнее, да ещё и любит глубже (я про глубину чувств). Эх…
Девчачьи нежности.
Про физиков и химиков это Вы верно отметили. Но не то, чтобы смеяться и плакать.
Но логических моментов тут несколько есть.
Кремний.
Я понимаю, что если бы не кремний с его p-n переходом (диполем), то не было бы никакой трагедии. Но полупроводники убиваются не так. Да, ядерный взрыв нарушает работу электроники. Но каким образом?
Дело в том, что полупроводники убивает электро-магнитное возмущение в момент взрыва: все диполи в кремниевой подложке микросхемы, хранившие своё положение (их всего два: право-лево, единица и ноль, соответственно), поворачиваются одновременно в одну сторону (согласно магнитным линиям). И всё, что хранили они в виде своего двоичного кода (тут, я надеюсь, не нужно пояснять, что ноль и единица и есть основа этого кода?) резко становится либо одними единицами либо одними нулями. Всё. Никаких программ на носителях не существует. Что произойдёт с роботом? Киборгом, андроидом, компьютером, телефоном, калькулятором, электронным Блоком регулировки зажигания автомобиля? Остановится и не будет работать. Погаснет. И больше ниразу не включится! И…
Не будет течь никакого масла. :)
Эх…
( заметьте, я не смеюсь и не плачу)
Дальше.
Я не совсем понял, почему там у них было такое запустение? И только два чела в НИИ?
Два чела в окружении отряда андроидов! smile
((!) причём, на зарплате и без премии(!!!) (я тут ужаснулся — сталобыть победил союз-то? Бог не миловал — сбылась чорная карма чилавечиства...) и
Но это я отвлёкся.)
Как бы… Если тема (разработка андроидов) была начата, то почему там только два чела? Всего уже достигли? Или времени вагон, некуда спешить с разработкой. Тогда зачем начинали? И ажно цельный институт учредили! Значит надо было! Неувязка. :)
Дальше.
Уран нашли. Переехали.
Нашли уран, сталобыть, внезапно! Что там у ихнего руководства с планированием? Кто управляет калонизацией и дОбычей полезных ископаемых на планете (сейчас сверюсь с докУментом) Аурелия (ну, раз аурелианцы. Хотя знаете, я не совсем понял… Если они аурелианцы, то должны уже были родиться на этой планете. То есть утратить статус пришельцев с Земли (или откудова тама у Вас чилавечиства экспансирует в неизведанные миры). Выходит, что люди на планете уже во втором (если не больше) поколении.). И тогда тоже неясно: Вот они копали кремний. Вот за уран взялись. А зачем? Они как до этого энергию добывали? Жили все возле НИИ (сперва), а после все дружно снялись и уехали туда, где уран. Если они неплохо жили и энергопитались на старом месте… Успешно энергопитались — вон сколько всего понастроили и понакопали! И на кой тогда им сдался уран? Вы вот знаете, что уран… так себе источник энергии? Труден в обработке, хранении, эксплуатации, утилизации! Одни проблемы с ним! А нужен он нам (сегодня) лишь затем, чтобы воду греть и на турбину подавать. :)
Если у нас есть звезда (а судя по небу, она тама есть), то мы (уже прямо сейчас, кстати) можем легко питаться от неё. Эффективно и безопасно. Тем более с таким запасом дОбытого кремния.
Эх…
Уран для трагедии нужен. Это ясно.
Вот долетели (успешно причём. Причём и оборудования туда навезли, и персонала, и станков (а как строить без этого?), а прикоснулись к урану — и всё опять, как всегда. Все усилия насмарку. Что ж с ураном-то этим не так? :)
Не будем мы уже уран использовать, когда высадимся на эту… Аурелию. Я не как оракул сейчас вещаю. Я чисто логически: не отпустит нас уран с Земли-матушки. Не умеем мы с ним. И, видимо, никогда уже не научимся. А значит на чём-то другом до Аурелии доберёмся. И там это что-то другое нас и будет энергопитать. Это гипотеза, я не настаиваю. Но, согласитесь, радиация и тело человека (да что уж тут кругами ходить — всё живое, любая форма жизни (кроме одной какой-то бактерии вроде бы)) — вещи не совместимые. И никогда совместимыми не будут. Так получилось. Не будем мы в космос тащить то, чего там и так полно и что влёгкую нас убъёт.
Ладно.
Дальше.
Евген. Он несколько надменен, не находите? Я понимаю, что Вы хотели показать его отличие от человека посредством высказывания им идей и формулирования им сообщений. Знаете… я бы его грохнул. Он вопиюще нарушает общение, саму последовательность, сами принципы обмена данными.
Он позволяет себе делать человека неправым. Там, где он про вид деградации говорит.
Врёт. Он не говорит, какой уровень загрязнения. Вы сейчас скажете, что он… бережёт и заботится…
Он не информирует людей. Как это понимать, чёрт побери!? Всё. Уже всё случилось. Люди должны знать, каково положение вещей! А иначе нафига нам машины? Чтобы мять булки, боясь обидеть, боясь огорчить правдой, не давая точных ответов — ломаться, как застенчивая институтка? Как я могу доверять… некой системе, которая избирательно выдаёт мне данные, по некому собственному усмотрению! Охренеть! Спидометр, который застенчиво-незаметно падает на 90кмч, когда я еду 230кмч. Ну, чтобы я не нервничал. А то вдруг испугаюсь…
:))
Я понимаю, что мы в дилему «если создать совершенный ИИ, а будет ли такая машина любить? И будет ли тогда она машиной»? Да, фантасты копают эту тему до сих пор. Понимаю.
Что про это всё думаю — знаете, небось. :)) распрягался я тут, было дело, в кулуарах…
Ладно.
Я не вполне понял, зачем Серёга на крышу в шлеме ходил, а в последней сцене снял его легко? Что у них тама с атмосферой? Загрязнена чем-то, видимо. (Приходится додумывать).
Транзисторы рассмешили! Миледи, транзистор это как бы… Аналоговое устройство (было изначально). И как бы… У них в институте так целая лаборатория тестирования называется? :)) А зачем? Транзистор это такая фигня, которая, находясь в цепи, выполняет всего одну функцию. Как кран: регулирует струю воды. Ну, типа того… smileДань традиции, не иначе! :)) Земной традиции двадцатого века! Это как бы… а почему они не назвали тогда… Лаборатория гаечного ключа? Или… Лаборатория тестирования кувалд! Символично было бы. Ну, раз они люди простые и с юмором.
Ладно.
Это я чёта увлёкся.
Хороший рассказ получился.
Я тоже всегда за любовь.
:)
23:42 (отредактировано)
+ Насколько мне рассказывали, в ответственных частях космического оборудования используются процессоры технологии под сотни нанометров, т. е. давно устаревшие. Это обусловлено высокой вероятностью попадания высокоэнергетической частицы в процессор и нарушением работы такта в современных процах. Древние процы так просто не собьёшь. ИИ в рассказе, конечно, требует каких-нибудь фемторазмерных технологий, и нарушить их работу, думаю, совсем легко. Тем более, альфа-радиацией. Но, поправьте, если чушь.
+ Чорная карма чилавечества — это когда барыги сожгут планету ))) Но, это, вроде, политика. Нильзя же сдесь?
+ Рассказ хороший, конечно.
00:19
Да, в принципе, самые живучие — аналоговые системы. Есть такой закон: чем сложнее устройство, тем больше отказов.
Я не знаю из чего там сделаны андроиды. Но, поскольку люди добывали кремний… предположил, что использованы старые добрые полупроводники. А иначе, на кой им кремний сдался тогда?
Короче, нипанятна.
А про карму… Знаете, есть такое проклятие (озвучено было ещё в одном старом фильме):
«Чтоб ты жил на одну зарплату!»
Я вот про это.
15:08
Кремний? А, может, для андроидов на замену углероду? Тогда и кремниевый процессор можно вживлять, а не монтировать.
17:42
+1
Спасибо за подробный отзыв!
Дело в том, что полупроводники убивает электро-магнитное возмущение в момент взрыва: все диполи в кремниевой подложке микросхемы, хранившие своё положение (их всего два: право-лево, единица и ноль, соответственно), поворачиваются одновременно в одну сторону (согласно магнитным линиям)

Это не моя область знаний, но, насколько я поняла из кучи статей (научных и научно-популярных), всё зависит от технологии защиты. Это проиллюстрировано в моменте, когда Еугениус говорит, что выживут андроиды, начиная с определённого поколения. Т.е. их защитные механизмы выдержат единомоментное либо длительное получение определённой дозы радиации.
Техническая жидкость течёт не из-за радиации, про это не сказано. Это слеза. Это символ. Это — следствие сбоя, при котором андроид осознал себя как человек. Но, разумеется, это всего лишь допущение в угоду фантастике.

Я не совсем понял, почему там у них было такое запустение?

Потому что большая часть поселения переехала. Их не стали лишать рабочих мест, оставили. Кк и часть других жителей.

Уран нашли. Переехали.
Нашли уран, сталобыть, внезапно! Что там у ихнего руководства с планированием?

Уран не нашли, но переехали. Просто сначала добывали одно в одном месте, потом другое — в другом. Почему нет?

Вот за уран взялись. А зачем? Они как до этого энергию добывали?

Опять же, не моя область, но, насколько мне известно, уран предназначается не только для добычи энергии. Он используется как катализатор в других процессах, он используется в медицинской технике.

Евген. Он несколько надменен, не находите?

Нахожу. Однако это — лучшее творение Альфа. А уж что человек, один определённый человек, считает лучшим — это другой вопрос. Может, для него параметры «лучшести» — значит варить вкусный кофе, спорить со стариком и уязвлять молодого сотрудника? Но это, конечно, тоже в угоду фантастическому допущению.

Я не вполне понял, зачем Серёга на крышу в шлеме ходил, а в последней сцене снял его легко?

В тексте Сергей говорит, что костюм ему нужен для психологической поддержки. Иллюзия защиты. Но после второго взрыв все иллюзии рухнули окончательно, самоубеждение перестало работать.

У них в институте так целая лаборатория тестирования называется?

Хорошее замечание, спасибо.
08:16 (отредактировано)
+2
Я все думаю над заголовком…
Технически, это слёзы. Технически — это слёзы. Как-то так. То есть у меня упорно пауза встаёт перед «это», а не после. Автор хозяин-барин, конечно, и обосновать правильность или неправильность разных вариантов я не могу, но мне вот так видится.
17:54
Я тоже думала))
По-правильному надо как у тебя. Тут сомнительная авторская пунктуация.
23:16
+2
Как же офигительно хорошо! Как же невероятно поэтично! На уровне И. Варшавского, или каких-нибудь «Качелей Отшельника», кто их там написал. Только вместо кибернетики робототехника. И, кстати, смеха и слёз не было. Это при прочтении детской тетради «Изучаем космос» были смех и слёзы, а у Вас всё прекрасно. Относительно. С радиацией, конечно, чё-то не то, но это ж другая планета?
Но, здесь надо ругать, да?
+ Приходят к девяти, чтобы до десяти отдыхать — это ж ерунда.
+ Так сколько народу в этом НИИ? А в городе? Не один же герой? Написали бы, что это в лаборатории возле шахты, а город за горизонтом — тогда без проблем. А здесь сначала целый НИИ в умирающем городе, а потом один герой среди андроидов. Целый космологический вопрос тут возникает: где все?
+ Почему он не сел в первый вертолёт? Донёс Римму, покидал андроидов в вертолёт, сел сам. Нет, остался. Любимая андроидша до первого вертолёта не дошла десять метров, зато потом к герою на крышу поднялась. Кричу: да, почему же они в первый вертолёт-то не попали?!
+ Куда домой хочет Римма, если её здесь собирали?
+ У них глубочайшая депрессия у всех почему? Герой даже шлем снял в условиях прохождения облаков радиоактивности! Из-за того, что… нет, не могу придумать.
+ Почему вторая вертушка названа «заветной», если первую он сам прогнал?
+ Окончание превосходное. Мы услышали всё, что надо, герой показал все качества, которые надо. Кстати, кроме отрицательных вялости и безответственности, показаны и положительные: доброта, уважение. Ну и любовь, в качестве чувства нравственно нейтрального )

Но это, конечно, отдохновение. Как будто открыл старую книгу, а в ней — нечитанный до сих пор рассказ. Спасибо!
18:11
Спасибо за подробный комментарий)

Приходят к девяти, чтобы до десяти отдыхать — это ж ерунда

Это как иллюстрация заброшенности НИИ и ненужности работы)))

Целый космологический вопрос тут возникает: где все?

Переехали. Поселение перенесли в другое место. Кто-то остался. Их немного, но они есть и им позволили остаться и сохранить какую-никакую инфраструктуру. Не знаю, насколько это реалистично, всё в угоду фантастическому допущению))) Но, возможно, и правда стоит НИИ перенести поодаль от города. Но тогда потеряется часть атмосферы рассказа. Это надо обдумать, спасибо.

Почему он не сел в первый вертолёт?

Это тоже хороший вопрос) Вопрос во времени безопасного нахождения для спасателей — отказывает техника. Не уверена, что это стоит упоминать, но можно подумать.

Куда домой хочет Римма, если её здесь собирали?

Куда-то) кто её знает, что у неё там перемкнуло?

У них глубочайшая депрессия у всех почему?

Ну… Потому что они не выживут? Или, если вдруг выживут, то им будет очень плохо.

Почему вторая вертушка названа «заветной», если первую он сам прогнал?

Логично))) поправлю, спасибо.
07:57
+1
Ну, да, теперь понял, что пред ликом смерти все едины. Может, стоило герою не любить андроидшу, а конфликтовать с ней, чтобы в конце, на крыше, принять её? Это не вопрос. Просто обдумываю. А в самом конце она такая: «Отчего Ты покинул меня?!» Шутка.
НИИ — вопрос серьёзный. НИИ — это десятки или сотни человек. Эвакуировались бы группами, влезающими на борт, остальные сидели бы в укрытии. Все эти люди, начавшие умирать от облучения, жизнерадостно помогли бы заторможенному Сергею и его андроидам. А у Вас — один Сергей и ещё учёный. Это не НИИ, это маленькая заброшенная лаборатория.
Про депрессию. Не видно разницы в уровне депрессии между уровнем до облучения, и уровнем после. И не видно границы. Герой так и остался тормозом, как был. Момента понимания героем факта скорой гибели нет. Изменения в настроении тоже нет. Или-таки это притча?
Облучение. Я просто не понял, что это смертельно. И ждал от героя действия. А ему уже всё равно. Мне было непонятно его бездействие.
Время на крыше. О том и речь — если ему уже без разницы, то почему он не помог спокойненько добрести до борта всем андроидам? Не отвечайте! ) Когда в груди взорвалась пустота, а руки отяжелели — здесь, именно здесь начинается борьба за жизнь! Даже если лягушка не в молоке, а в обрате — всё равно она будет барахтаться до смерти. А герой на всё плюнул. И, что нехорошо его характеризует, плюнул на всех. На андроидов, на себя, на память об отце.
А всё из-за чего? Из-за того, что не показана разница до/после облучения, невнятен момент самого облучения. Может, оттого, что бетонное здание хорошо от него защищает, и я просто не понял, почему все такие кислые? Вот где я споткнулся — совсем не поверил в то, что герою хана.
08:01
Поняла вас, спасибо))
Попробую в этом направлении подумать, что можно акцентировать.
Больше всего понравилось окончание — символическое единения андроида и человека, дождавшихся помощи и плачущих вместе. Но мне кажется (это больше комментаторам, а не автору), что здесь не про любовь между мужчиной и женщиной, а о любви всеобщей: человеческом милосердии по отношению к созданному разумному существу и о пробуждении чувств, любви у существ с искусственным разумом (впечатлило, что Еугениус пытается скрыть от Сергея результаты доз облучения, пытается его успокоить). Образ Примитивы-Риммы не понравился — все то она льет технические слезы. Эта идея единения очень сильна, осталось достичь более сильного ее воплощения в произведении.
18:13
Спасибо за комментарий)
Для меня здесь тоже больше про чувство локтя, про человечность. Подумаю, что можно сделать, чтобы это получше было видно.
22:48
+2
Ужасно. Пришла на Сковородку в боевом настроении отвести душу после проигрыша в дуэли, а тут такое чудо. Потребность не удовлетворена. Вина, естественно, авторская.

Не могу, правда, не отметить один момент, который вызывает явное недоумение. Об этом нельзя не сказать, потому что слишком заметно. Почему рассказ не в Самородках?!
18:15
+1
Спасибо за бальзам на душу)))
00:24 (отредактировано)
+1
Появилось пару (хороших) идей по фандопу. В личку могу. Если фандоп шлифануть ( а кое-что и заменить бы), то можно и физиков с химиками того… не будут смеяться, короч. Основную идею и саму структуру рассказа это не нарушит. Если, конечно, после моего комента выше у Вас желание общаться со мной осталось ещё…
15:43
+2
Автор все разъяснил в аннотации: и про возможную реакцию физиков и химиков, и про то, что работа в рамках турнира «Кремниевое вымирание». По мне, так все образно и логично.
Умирает андроид, но, похоже, рано или поздно вымирание коснется всех героев. Человек и андроид как часть одного целого: заметьте, Римма плачет, а Сергей утирает с лица прозрачную жидкость.
Для меня это вообще про любовь: так ведет себя влюбленный человек, потеряв свою любимую. Как-то так. Понравилось, одним словом.
18:18
+1
Спасибо за комментарий)
Со стороны Сергея это скорее сочувствие, мне видится. Хотя, может, всё сложнее, чем мне видится)))
16:16
+1
Подумалось, что если бы не случилась катастрофа, если бы не «появился тираннозавр», герой и не подумал бы переезжать, год за годом отшучиваясь в ответ на советы Альфи и проживая однообразно (и привычно) день за днём. Потому что заброшенное поселение, опустевшее НИИ – дом Сергея, из которого он и в детстве не уехал, и после даже на первой вертушке не улетел. Показалось, что он остался не только для того, чтоб что-то там убрать и подождать «Римму», но и попрощаться с домом
16:27
Замечательное наблюдение! Да, эта мысль тоже у меня на заднем фоне плясала, попробую её немного почётче вывести в рассказе.
Спасибо!
Загрузка...
@ndron-©

Другие публикации

шепот
Dvalin 13 минут назад 0
Жара
prostak 1 час назад 0