Село "Кукуево"

Станислав Малозёмов

Село Кукуево ( Холст. Масло. 70 х 60 ) копия с фото, февраль 2004г.

Картинка - вот она: Зима. Пока не актуальная тема.

В 2004 году в январе поехал я километров за 20 от дома с хорошей видеокамерой поискать место для съёмки клипа на новую песню. Нужна была степь,

ровная как тарелка, а в степи одинокий куст большой или дерево. Я в эти края летом часто мотался с соседом вроде как рыбу ловить. Маленькую. Большой тут и не было сроду. Нам рыба сама была по барабану. Ехали просто душу отвести от крестьянских удовольствий. Поматериться без слушателей на бережку, новостями друг друга по горло присыпать, лапши по полкило на уши налепить каждому. Короче - отдохнуть по мужицки ездили. Рыба почти не ловилась.

Вот я, значит, врезался капотом в первый же занос степной и понял, что кадр свой не найду уже, поскольку хоть и хороший у меня джип, но он не вертолет - таки, потому взмыть над сплошным сугробом, почти до капота ростом, не взмоет. Поехал по какой-то колее от тяжелого ЗиЛа, который, заметно было, не заблудился, а путь сокращал. А куда - пёс его знает. Сколько бывал здесь летом - не помню, чтобы километров на сорок туда-сюда хотя бы коровник какой стоял.

Потом колея нырнула в неглубокий лог, а когда мы с ней вместе вывалились на бугор, я посмотрел направо и обалдел. Примерно в километре от меня жила сказочная деревенька, которую явно старик Хоттабыч живописно наколдовал минуту назад. Летом я болтался по разным озёрам всё время в этих краях, но никакой деревни не видел. А может просто ездил ниже этого бугра. Оттуда не видно.

Я заглушил движок, достал свою электронную сигарету, заполнил салон ароматным паром со вкусом кубинской сигары, и стал издали влюбляться в крохотный поселочек.

Строили его, видно, в год по домику, причем кому где нравилось. Потому получился он как солдат-первогодок, который по учебной тревоге надевал на себя за 45 секунд всё, но не туда, не так, не успев ни портянки толком намотать, ни исподнее гимнастеркой прикрыть.

Всё в этой деревеньке рассказывало издалека мне о том, что надуло её сюда не очень добрым ветром. Раньше такие поселения назывались - выселки. Съезжались в них и строились впрок люди, негожие в прежних своих сёлах, деревнях, аулах и городках. Проще говоря, выселяли их. Каждого по своей провинности или неуживчивости. К ним же прибивались и «откинувшиеся» на волю зэки, пожелавшие жить нормально.

Вот все они и вышивали импровизацией на пустой, свободной земле несуразные, но самобытные узоры нового житья-бытья и медленно пропадали тут, подрабатывая как придется в других местах, где бывают работа и деньги.

Попроси любого хорошего архитектора спроектировать подобную деревеньку - ни черта он подобного не сваяет. Это можно сделать только случайно, причем не понимая, что получится в конце.

Я достал из кофра камеру. В неё кроме видеоблока был вмонтирован очень неплохой фотоаппарат. Ни красок, ни кистей у меня с собой не было. Потому будущую картину свою я снял на фото. Снял с того самого бугра, который и подарил мне такой сюжет для картины.

Потом по ЗиЛовской колее продолжил месить сине-белый, липнущий к колесам снег. А колея сделала длинный замысловатый зигзаг вокруг каких-то больших древних камней-валунов. Они, видно, вросли в землю в очень старые времена и с ней срослись -сроднились так, что и археологи вряд ли угадают – какая сила их сюда прикатила или скинула..

Как я и думал, вывела колея на улицу этой деревеньки. Я доехал до середины улицы, приткнулся к столбу, несущему электрические провода, и заглушил мотор. Изнутри поселок выглядел грустно. Плохие дома, уродливые заборы, дворы, засыпанные сероватым от печной сажи снегом, и всякая рухлядь, пробившаяся на воздух из-под снега.

Тут же обозначили своё большое количество разноголосые собаки, унюхавшие мою машину. А ещё через минуту открылась калитка полусгнивших ворот и из неё выкатился маленький толстый мужичок при бороде и усах. Одет он был в стеганую безрукавку, надетую на фланелевую клетчатую рубаху. Мужичок подошел ко мне как к старому другг, которого утром уже видел, и, не здороваясь, сказал:

- Ну, чё?

- Чё -  в смысле - чего надо? – спросил я. - Да ничего не надо. Заплутал малость. Случайно к вам заехал. Теперь вот думаю, как побыстрее до трассы добраться.

- А-а…- зевнул мужичок и протянул руку - Николай. А ты кто? За самогоном пришел? Сколько надо? Есть первач по пятьсот тенге пол-литра. Есть простой - тот по триста.

- Не, самогон не надо, - я завел мотор. – А вот как побыстрее от вас на трассу выскочить?

Николай повернулся маленьким толстым телом на север и ладошкой сделал четыре разнообразных жеста, по которым я должен был считать свой маршрут движения.

- Отлично, - сказал я Николаю.- Выскочу. А что за деревня ваша? Как называется? Кто у вас тут живет?

- Негры у нас только ещё не живут. И эскимосы. - Николай зевнул энергично и заразительно настолько, что пришлось тоже зевнуть. – А так вон там татары, вон где казахи, семь дворов подряд. По этой стороне русские, корейцы. Лук садят за околицей. Вон там, - кивнул он в сторону больших деревьев, - чечены и два двора ингушей, украинцев навалом, уйгуры есть .Три семьи. Даже вон латыши - муж с женой. Два года как построились. Бездетные. По-русски за два года как пьяные говорят. Слова путают.

Николай неожиданно заржал как очень молодой конь. - А вообще по-русски в основном все разговаривают. Мы, наоборот, чуток по-казахски, маленько по-чеченски. Дружно живем. Хорошо. А, да! Еще же вон немцы лет десять живут. Человек тридцать с детками.

- Так деревня ваша называется-то как? - переспросил я.- Может, когда опять к вам попаду…

- Ни хрена она никак не называется. На карте-то нас нету. Пятьдесят семь домов, а на карту попасть - не тянем. Потому и зовут наши сами наш мегаполис кто Федоровкой, кто Кок Жол, кто Луковое. Корейцы придумали. А по мне – хоть как зови, только живи по-людски!

Николай поднял вверх палец и торжественно продекламировал: - « По реке плывет утюг из села Кукуева. Ну и пусть себе плывет, железяка…» Он смачно закончил рифму и заржал потише.

- Вот Кукуевым и называй. И летом приезжай. Я тебя на озеро одно свожу. Там сазан… ну прямо как лось!

- Ладно. – бодро и правдиво пообещал я. Мы пожали руки. Он пошел в свою кривую калитку, а я ещё три часа плутал, следуя указанию Николая, по снегам, переезжая чьи-то следы, какие-то овраги и поваленные ветром тонкие сухие деревья.

А дома взял холст, поставил на станок и за два дня написал симпатичное село с милым названием. Такая у картинки история. Вот.