Использование архаизмов и жанровые ловушки

Вот примеры текста на церковнославянском языке, записанного в современной транскрипции.

"Не имеи соби двора близ царева двора и не держи села близ княжа села: тивун бо его аки огнь трепетицею накладенъ, и рядовичи его аки искры. Аще от огня устережешися, но от искоръ не можеши устеречися и сождениа портъ" (из книги: Д. С. Лихачев. Поэтика древнерусской литературы. М. 1979).

"Якоже и властелин града того, видев отрока в таком съмерении и покорении суща, възлюби и зело и повеле же ему, да [пребываеть] у него в цьркви, [въдасть] же ему и одежю светлу, да ходить в ней. Блаженый же Феодосий пребысть в ней ходя мало дьний, [яко] некую тяжесть на собе нося, тако пребываши" (из книги: "Древнеруские предания", текст "Житие Феодосия Печерского").

Поскольку я буду упоминать ритмику народного сказа, вот пример ритмической конструкции из беломорских сказаний. Записанные в 19 веке, еще несут след архаичного русского говора (запись А.В. Маркова. Новгородские былины, №65, книга вышла в 1901 г.). Обратите внимание на ритмический рисунок текста.

"Тут Забава испугаласе,

Горючьми слезьми да обливаласе;

Она вставала скоро со стула рыта бархата,

Благодарила ево, сама скоро вон пошла."

Проблема использования архаизмов в современном языке не в том, что значение старинных слов мало кому известны. Так, появление англицизмов в современном русском языке вызвано, судя по использованию, не их полной понятностью, а факторами другого рода. То же и с архаизмами, они возникают не столько для решения реальных задач фиксации объекта описания, сколько как стилевой артефакт, как знак внешнего тексту смысла.

Сегодня церковнославянский язык (говоря об архаизмах, я возьму пример церковнославянского языка, как наиболее очевидный) используется преимущественно в церковных службах. Это сложившийся, устоявшийся язык и развития в нем нет. Является одним из диалектов староболгарского языка.

Церковнославянский язык обладает специфическими признаками, используемыми современными авторами для формирования особенного слога, связанного, как правило, со сказовой ритмикой, ассоциируемого со сказками, с древностью, реже – с величием.

Как раз именно "великолепие" и аудиальная мощь церковнославянского языка является его "визитной карточкой".

Лексику церковнославянского языка очень ценил Ломоносов, говоря о "возвышенности" архаизмов в речи. И это при том, что даже не отягощенная церковнославянизмами одическая поэзия того времени сегодня совершенно нечитаема по причине ее громоздкости, пышности и велеречивости.

Со временем громоздкость и пышность стиля становится ограничивающими факторами стиля, а использование классицизмов и церковнославянизмов на практике (способы рифмовки, грамматика, набор тем) осознается как архаика уже в начале 19 века (Карамзин, карамзинисты, кружок Пушкина), когда они пародируются как "отсталые" в языковом и стилевом плане. Вот ровно этот элемент пародии, комичности, сохраняется за церковнославянизмами и сегодня.

За исключением отдельных заимствований, церковнославянская лексика после середины 19 века встречается нечасто и, как правило, осознается в двух смыслах: как "старина" в положительном смысле, так и в пародийном ключе.

Основные, самые узнаваемые и самые популярные особенности использования церковнославянского языка в современных текстах это лексика и грамматические конструкции.

Лексические церковнославянизмы обладают устойчивой узнаваемостью: дондеже, бегох, влекоше... а также всем известные "лепота", "паки-паки" и "иже херувимы".

Из грамматики, как правило, используется грамматическая конструкция "прилагательное после существительного" (не исключительная, к слову). Среди писателей эта грамматическая конструкция очень популярна. Причин, вероятно, много, но не всегда эти причины артикулированы. Представляется, что сегодня основная причина – придание тексту "привкуса старины". Известно, что в конце 19 – начале 20 века И. Анненский и А. Белый использовали эту грамматическую конструкцию для усиления "певучести" своих текстов. Однако, весьма скоро пришли к заложенным в грамматике ограничениям.

Сегодня вполне можно говорить, что лексические и грамматические архаизмы имеют жанровые и стилевые особенности, возникшие в позднее время. Эти особенности связаны с пародийной функцией архаизмов в современном языке.

Использование церковнославянского языка сегодня видится не-комичным, не-пародийным только в церковной службе, или шире – в особом, связанным с Церковью контексте, где естественное звучание церковнославянского языка соответствует событиям. В светских же контекстах церковнославянский прочно закрепился за пародией, за комедийными ситуациями.

Три основные (по моим наблюдениям, на БС в том числе) стилевые формы использования архаизмов:

1. Стилизованные псевдо-архаические тексты с "возвышенной" лексикой. В силу устоявшегося восприятия, в рамках современного языка это выглядит напыщенно, громоздко, чрезмерно патетично. В итоге, приобретает пародийный смысл.

2. Прямая пародия на "высокий" стиль, снижение в образном и лексическом рядах и "низкие" комические мотивы (псевдо-народный стиль, "деревенский" стиль с использованием архаизмов и диалектизмов)

3. Cказовые мотивы, основанные на ритмике народного сказа и связанные с пониманием архаики как "сказочного стиля". Я предполагаю, что немалую роль в формировании такого образа сыграли кино-сказки А. Роу.

Проблема в том, что как архаизмы в руках неопытного автора мостят "кривые дорожки". Едва ли авторы хотят во всех случаях создать пародийный или комический текст. Очень часто церковнославянизмы портят стиль текста своей неуместностью. Попав в плен к ритмическому ли рисунку сказа, к грамматическим ли конструкциям, не вполне понимая правила использования старых, редко употребляемых слов, авторы очень часто создают довольно нелепые формы, фрагментированные чужеродными стилю вкраплениями архаизмов, архаической мелодики или сказовой ритмики.

Ритмически современный язык очень сильно отличается как от церковнославянского, так и от народного сказа, отчего и случается неприятное ощущение "чужеродности" и "надуманности" архаизмов.

Не менее проблемно обстоит дело с семантикой церковнославянизмов внутри современной речи. Они продолжают иметь значение, но их смысл, существующий только в живом словоупотреблении уже недоступен. Получается, что исконный речевой контекст отсутствует, но и новый не может быть приобретен. Так архаизмы часто просто теряют свои речевые "смысловые ячейки" и напоминают уже не осмысленные слова, а образцы глоссолалии (об этом много и интересно написано у В. Шкловского в "Заумном языке"). Семантические ряды современной лексики очень сильно не совпадает с казалось бы близкими семантическими рядами церковнославянского языка, так что смысл текста при необдуманном заимствовании "плывет", и "размазывает" мысль писателя.

Использование церковнославянизмов дает мгновенную стилевую "сбивку" в сторону пародии, что для автора, вероятно, не всегда желательно. Причинами, мне кажется, можно назвать неумение автора работать с архаизмами, невозможность подобрать к ним одноуровневые семантические ряды, а уже имеющиеся, готовые речевые формы сообщают текстам пародийный характер.

Некоторые авторы пытаются интуитивно обойти это ограничение, добавить "глубины" и "народности" в текст. Для этого используются народные сказовые интонации, в основном, ритмического плана, со спецификой ритмического дробления текста, иногда – в частушечном ритме. Но тогда ситуация выглядит еще интереснее: сказовый дробный ритм совмещается с архаичной лексикой и архаичной грамматикой, создавая именно что комедийный конструкт, поскольку исчезает свойственная церковнославянскому языку велеречивость, достигаемая как раз специфической ритмикой самого языка.

В значительной мере сказанное касается неаккуратного использования диалектизмов.

При использовании архаизмов или диалекттизмов писатели часто ссылаются на практику: "у нас так говорят". Это большая (и часто – критическая) ошибка. Письменный язык не включает в себя очевидные для слушателя интонационные ударения, проглатывание звуков, введение дробящих ритмических частиц (тка, доть, ер, ка, и др.). Жесты и мимика также играют очень важную роль в устном творчестве. Поэтому, будьте уверены, говорят – точно не так. А вот чтобы зафиксировать на письме диалектный говор, требуется очень внимательная работа с языком.

При неточном, непродуманном использовании архаизмов и диалектизмов страдает стилистическая, семантическая, грамматическая составляющие текста. И читатели могут от этого ненужно нервничать.

***

Написано для ЛИТЕХ. Обсуждаемо, несоглашаемо, контраргументируемо.

Картинка из Интернета.