Цветок для юной феи

Прошка проснулся от того, что кто-то быстренько перебирал лапками, ползая у него по голове. Запустив ладошку в рыжие вихры, Моховичок пальцами нащупал возмутителя спокойствия и аккуратно вытащил его из прядей волос. Приподнявшись на лежанке из теплого мха, Прошка с удивлением смотрел на большого чёрного муравья, зажатого между пальцев.

– Ты чего это тут? Почему не в муравейнике со всеми?

Но вместо ответа муравей изловчился и больно цапнул Моховичка за палец. От неожиданности он вскрикнул и резко взмахнул рукой. Муравей, вырвавшийся на свободу, взмыл в воздух и полетел. От восторга, что он почти как птица, муравей растопырил все свои лапки и стал наслаждаться полётом в тёплых лучах восходящего солнца. Правда, полёт вышел недолгим и муравьишка с тихим “шмяк!” приземлился на широкий лист ландыша. Помотав головой, он погрозил Моховичку сразу тремя лапками и побежал по своим муравьиным делам.

Прошка же, окончательно проснувшись, укрыл постель изо мха широкими листьями папоротника и отправился к своему деду – старому Моховику. Он сейчас был на Земляничной поляне, землянику, наверное, собирал. Она аккурат к Иванову дню созревает.

Дедушка Моховик и правда, был на большой поляне, окружённой высокими соснами. По всему пространству между ними, насколько хватало взгляда, росли кустики земляники. Ягоды уже налились спелостью и сами были готовы упасть в протянутую ладонь. Солнце, лучи которого пробивались сквозь сосновые ветви, согревало эту тихую и безветренную поляну и над ней витали ароматы спелых ягод, и благоухание цветущего чабреца. Дедушка аккуратно снимал с каждого кустика ягодку за ягодкой и бережно опускал их в большой туесок из берёзовой коры.

– А вот и помощничек пожаловал, – не оборачиваясь, усмехнулся Моховик. – Соня-засоня, так всё на свете проспать можно.

– Да я как проснулся, так сразу к тебе, деда, – начал оправдываться Моховичок, испугавшись того, что и правда смог проспать что-то важное, а может и интересное. – А что случилось?

– Да ничего не случилось, внучек, – старый Моховик, кряхтя, поднялся с колен и заглянул в туесок. – Но помощь твоя нужна будет. Если, конечно, не разлюбил земляничное варенье.

Душистое и вкусное варенье из земляники, которое слегка отдавало лёгкой горчинкой, Прошка очень любил. Поэтому сейчас, не обращая внимания на хитрый прищур деда, он с готовностью подскочил к нему, ловко перепрыгивая через земляничные кустики.

– Давай, я тоже буду собирать.

– Ну, собрать ягоды я и сам ещё могу. А вот за мёдом лезть я уже стар, внучек.

– За мёдом?

Варенье, которое дедушка варил из земляники и мёда, Прошка очень любил. А вот пчёл, у которых приходилось этот мёд брать, не очень. Точнее сказать – совсем не любил. Больно уж кусачие они были, пчёлы эти. Вон, в прошлом году так его искусали, что раздулся как гриб-дождевик. Хорошо, что дедушка своей мазью намазал и сильно не болело. Ну, не совсем мазью – просто смешал мелкие угольки из сгоревшего дуба, в который давным-давно молния ударила, с водой , перетёр и этой чёрной кашицей Прошке все места покусанные смазал. Болеть перестало, но пол-леса ещё долго смеялись при виде такого чумазого Моховичка.

Прошка подхватил пустые туески и с грустью спросил:

– Полные?

– Полные, полные, – усмехнулся дед и продолжил собирать спелые ягоды.

Огромный ветвистый дуб, в расщелине ствола которого лесные пчёлы делали и хранили свой мёд, был совсем недалеко от Земляничной поляны. Прошка, прижав к груди туески для мёда, неспешно топал по тропинке и размышлял вслух:

– А если взять и сразу этой мазюкой натереться? Во-первых, если пчёлы запомнили, кто прошлым летом их мёд брал, то не узнают меня. А во-вторых, если всё же узнают и покусают, то будет совсем не больно. Наверное.

От такой замечательной идеи Прошка даже на месте подпрыгнул. Крепче прижал к себе туески и вприпрыжку помчался к горелому дубу, чтобы собрать там чёрных угольков и золы. Через некоторое время Моховичок уже топал с полным туеском черных угольков к лесному озеру, чтобы смешать их с водой и сделать целебную мазюку, которая защитит его от кусачих пчёл.

Озеро было почти круглое, окружённое зарослями камыша и рогоза. Вода в нём всегда была холодная, даже жарким летом. Но это не мешало жить в нём вредным русалкам, которые никогда не упускали шанса посмеяться над маленьким Моховичком. Вот и сейчас, как только Прошка размешал угольки с водой и начал намазывать чёрной кашицей лицо, русалки, вынырнувшие недалеко от берега, начали смеяться над ним:

– Смотрите! Опять Прошка за мёдом собрался! Теперь уже заранее сажей своей мажется, чтобы пчёл испугать! Прошка, Прошка, а нам дашь медку попробовать? А мы тебе песенку споём и станцуем на полянке сегодня ночью!

– Знаю я ваши песни – от них потом уши болят и голова гудит! Вот я вас! – Прошка зачерпнул полную ладошку густого чёрного ила возле берега и швырнул липкий комок в смеющихся русалок. Но он не долетел до них, рассыпавшись комочками недалеко от зарослей камыша.

Подхватив туесок с чёрной мазью, Моховичок решил пройти дальше по берегу, к большому валуну, возле которого бил чистый родник. Прошка знал, что там никогда не бывает этих наглых русалок. До камня с родником оставалось не больше десяти шагов, как Моховичок, продирающийся сквозь прибрежные заросли осоки и камыша, услышал звонкий смех, и плеск воды. Разозлившись, что русалки и сюда забрались, Прошка как дикий кабан начал ломиться сквозь заросли. Выскочив на берег, он поднял над головой туесок и громко закричал:

– Вот я вас, негодницы хвостатые!

Но тут же удивлённо плюхнулся на берег от ответного испуганного крика. Оказалось, что вместо вредных русалок, на берегу стоит девочка и с ужасом смотрит на Прошку сквозь щёлочки между пальцев ладоней, прижатых к лицу.

– Чудовище! – закричала она, отступая к самому берегу.

– Где? – Прошка моментально обернулся, готовый хоть сейчас на четвереньках убежать от неведомого чудища. Но позади него, да и вокруг никого не было. И тут он понял, что имела ввиду эта незнакомая девочка.

– Я не чудовище! Подожди, я сейчас.

И Моховичок осторожно, чтобы совсем уже до конца не испугать незнакомку, поднялся на ноги и подошёл к воде. Немного поплескавшись в холодной воде, тщательно растирая лицо и ладошки, он, наконец, выпрямился и улыбнулся:

– А так?

– А так вовсе не чудовище, а вполне симпатичный …

– Моховичок я, Прошка. Живу в этом лесу вместе с дедушкой. А ты кто? Я тебя раньше здесь не встречал. Потерялась, наверное? Тут рядом одна деревня есть – ты оттуда, да?

– А я Эльма. Но я совсем не из этих мест, они мне не знакомы. Я только помню, как уснула на вересковой поляне в своём большом цветке, а проснулась уже тут. И цветок мой лежал рядышком. Мне захотелось узнать, куда же это меня так занесло. Вышла к этому озеру, а тут и ты появился. Вернее, чудовище чумазое.

И Эльма рассмеялась таким звонким голосом, что весь лес вдруг будто ожил – все птицы наперебой начали петь свои песни, стараясь перекричать друг друга. Рыбы стали плескаться в озере и даже противные русалки приплыли посмотреть на того, кто так звонко и задорно смеётся.

– Да, представляю, каким чудовищем я выглядел, – Прошка тоже засмеялся. – И что ты теперь собираешься делать? А пошли со мной за мёдом? Я тебя потом с дедушкой познакомлю. А расскажи о том месте, где ты жила?

Вопросы так и сыпались из Моховичка, который всегда был очень любознательным. Не смотря на это, уже скоро они вместе с Эльмой шли по тропинке к медовому дубу и Прошка с удовольствием слушал рассказ своей новой знакомой. О том, как ей жилось среди её родного леса и зелёных холмов. О том, как они с подружками беззаботно проводили время среди цветов, трав и ручьёв. Рассказывала о людях, которые жили почти рядом, но часто не замечали их. О принцессах, королевах и королях. О храбрых рыцарях и их подвигах.

– О! Про рыцарей я тоже знаю, – подпрыгнул Моховичок. – Дядька Леший рассказывал, а он много чего интересного знает.

С этими словами Прошка выломал из куста орешник тонкий длинный прут и бросился к зарослям крапивы возле тропинки:

– Сэр! Вы оскорбили даму моего сердца и поэтому я вызываю вас на поединок! Защищайтесь!

Через мгновение со злой кусачей крапивой было покончено, а Эльма снова радостно засмеялась.

Моховичок, глядя на Эльму в таком красивом наряде из цветков и лепестков, готов был вечно слушать её волшебный смех. Но вдруг он остановился, спохватившись:

– Подожди. Но ведь рыцарей и королей уже очень давно нет! Это сколько же ты спала?

–Как нет? А куда же они делись? Так может это у вас их нет, а у меня дома их знаешь сколько!

И Прошка, вспоминая всё, что слышал от Лешего, начал рассказывать Эльме о том, как давно были рыцари и какое время сейчас. С каждым прошкиным словом Эльма становилась грустнее и грустнее. Она понимала, что по какой-то причине прошло очень много времени и она уже никогда не вернётся в те места, какие остались в её памяти. Она с грустью думала о своих подругах, которых уже и не увидит никогда. Даже успевшие распуститься цветы вдоль тропинки начали закрывать свои бутоны, чувствуя настроение Эльмы. Моховичок, видя, что происходит с ней, решил сменить тему и отвлечь её от грустных мыслей.

– А у нас праздник сегодня – Иванов день.

– Иванов? – Эльма посмотрела на Прошку заплаканными глазами. – Что это за праздник такой?

– О! Это волшебный праздник! Сегодня самый длиный день и самая короткая ночь. И чудеса разные встречаются. Вон, тебя встретил. Это же настоящее чудо!

– А я знаю такой праздник. У нас он называется Лита. Мы его тоже отмечаем. Отмечали …

Видя, что бирюзовые глаза Эльмы снова наполняются слезами, Моховичок неожиданно даже для себя самого, вдруг сказал:

– А пошли со мной цветок папоротника искать! Только мёда сначала наберём, а то и от дедушки влетит, и варенья земляничного не будет.

И Прошка с Эльмой провели по-настоящему чудесный день. Они и мёда набрали полные туески, хоть один из них и пришлось вымыть от целебной мазюки, сбегав на озеро. Прошка даже удивился, когда пчёлы при виде Эльмы собрались в огромную и страшную жужжащую тучу, и отлетели в сторону от медового дуба, позволяя Моховичку набрать столько мёда, сколько ему было нужно. На обратном пути, возле берега озера Эльма увидела русалок и долго с ними плескалась в прозрачной воде ¬– даже Прошке понравилось, как они смеются и веселятся. Но всё равно для Моховичка русалки остались вредными, хоть и весёлыми.

А потом, уже ближе к вечеру, когда Прошка показал Эльме все чудеса и интересные места своего леса, они пришли к старому Моховику. Тот долго качал лохматой головой, не веря своим глазам. Он даже и не представить не мог, с кем познакомится его внучок. И уже глядя вслед убегающим детям, которых тропинка всё дальше уводила в уже ночной лес, старый Моховик с довольным видом сказал:

– Надо же, какое чудо. И правда, волшебный день сегодня. Кто бы мог подумать, что в нашем лесу появится самая настоящая фея?

Полная луна щедро освещала огромную поляну, заросшую папоротником. Он был таким высоким, что Моховичок мог пройти под листьями и даже не пригнуться.

– А где же цветок? – Эльма обвела взглядом поляну. – И зачем его искать?

– Так это же самое чудесное чудо! Говорят, что только в эту ночь на этой поляне зацветает папоротник. Но увидеть его не каждому дано. Только самый добрый, честный и искренний, чистый, не злой сможет не только увидеть его, но и сорвать. А если сорвать, то откроются все тайны леса, рек и озёр. Можно обрести любые богатства! Представляешь, как было бы здорово найти этот цветок. Правда, этого никому ещё не удавалось.

– Разве это так сложно? – Эльма улыбнулась. – Смотри!

Она шагнула на папоротниковую поляну. Сделала ещё шаг и … медленно взлетела вверх. Лунный свет отражался от её лепесткового одеяния, искрился, свивался вокруг неё в спирали. Эльма кружила над широкими листьями папоротника, раскинув руки, танцуя невиданный древний танец. Звонкий смех разлетался вокруг и казалось, что сам свет каплями проливается над листьями растений. Медленно опустившись посередине поляны, Эльма махнула ладошкой, подзывая к себе Прошку. А тот уже бежал к ней, не веря своим глазам – самый большой куст папоротника начал искриться и наливаться искорками лунного света. Возле него становилось всё светлее и светлее, пока, наконец, листья не заискрились так, что на них стало больно смотреть. Казалось, что на короткий миг весь лес вспыхнул белым слепящим светом. Прошка даже глаза закрыл. А открыв, он увидел Эльму, которая стояла рядом с небольшим цветком, переливающимся всеми цветами радуги. Её ладошки нежно касались бутона и цветок отвечал на её прикосновения разноцветными искорками.

– Ух, ты! Это же … Как тебе это удалось?

– Ну, вот так получилось, – засмеялась маленькая фея. – А знаешь, я не буду его срывать. Зачем мне богатства всякие? А тайны мы и сами узнаем – так намного интереснее. Тем более, что мне тут очень понравилось и мне хочется называть это место своим новым домом.