Мы убили пацана в оранжевой курточке

- Пап, - зовёт сын. - Тут про убийство.
Филип, десятиклассник, постоянно висит в соц сетях вместе со “своими”.

Мы, вот, гоняли по двору, крутились на перекладине, играли в футбол, качались, дрались, ну - жили. А они обитают в “виртуале”. Эх, жизнь изменилась. Что дальше-то будет? Подумал и испугался, старик я, что ли, такие вопросы задавать? Пора на пенсию?

- Филип, ну что там? Фейк, наверно, а я курицу собрался жарить, - хочу отмахнуться.
Но сын настаивает:
- Посмотри. Он тут корчится.

На видео - что-то в расфокусе, оранжевое на белом. Постепенно изображение становится резким. Видно человека в оранжевой зимней куртке, скрючившегося на снегу в позе эмбриона, а вокруг него бесформенное красное пятно.

Достаю телефон, в отдел звонить, а он сам как запоёт: “Перемен, мы ждем перемен”, - сын опять пошалил с рингтоном.
- Майор Сломов, слушаю.
Дежурный сообщает об убийстве подростка. У меня выходной, но - моя земля.
- Выезжаю. Через десять минут буду.

На месте уже работает бригада. Тело накрыто простыней, ждут труповозку. Приоткрываю. Парень возрастом как мой сын. Филип у меня белокурый и малохольный, телосложение от мамы досталось. У меня кость широкая, не пробьёшь. Свои “Слоном” зовут. А пострадавший тоже малохольный, в нелепо большой для него, оранжевой куртке, как в спасательном жилете. Утонул.

- Час назад неизвестный подросток позвонил в дежурную часть. Сказал: “Мы убили пацана в оранжевой курточке”, - и повесил трубку. А вскоре граждане обнаружили труп на детской площадке, - сообщил Савушкин, мой напарник.
- Номер телефона установили?
- Таксофон возле универсама, на проспекте Победы. Но, сам знаешь, там всегда толпы народа. Автобус и трамвай рядом. Не зацепка.
- Поквартирный обход?
- Зарядил участкового. Сейчас и наших подключу.
- Добро. Мне только что сын показал на Интернете видео с нашим потерпевшим. Поручи технарям, пусть поработают. Я буду дома, тоже покопаюсь. У меня сын - спец. Может, что найдём.

Отсюда до моего дома минут пять пёхом и до универсама те же пять в противоположную сторону, а если автобус поймать, то вообще ничего - одна остановка. А там, действительно, концов не найдёшь. Не так давно я уже пробовал. Наверно, самая оживлённая точка города.

- Филип, - говорю, вернувшись, - рассказывай, как ты этот ролик нашёл, ну и всё, что там известно.
- Да не искал я ничего. Сидел вот, читал ленту. А там вдруг принесло.
- А кто автор?
- Не ясно. Фергана какой-то. Но это его первый и единственный пост. Никто он. Фейковый аккаунт.
- Фергана? Уже что-то. Почему Фергана? Это же узбекское.
- Пап. Они фейки умеют организовать. Нужны бритоголовые, будет Фриц. Нужно узкоглазые, будет Ибрагим.
- И то верно. Но что-то объективное можно сказать?

В дверь звонят. Открываю. Валя, девушка Филипа.
- Анатолий Александрович, Филип дома? - вижу, девчонка дрожит.
- Здесь он.
- Можно?
- Давай. Не разувайся, у нас... просто.
- Спасибо, я знаю.

Спустя какое-то время подхожу к комнате Филипа. Кажется, Валя плачет. Интеллигентно стучусь:
- Всё в порядке?
- Пап, - слышу Филипа, - Валя просто переживает. За убийство.
- Ладно. Валь, всё будет норм, - успокаиваю через дверь. - Филип, потом договорим.

Когда дверь хлопает, иду к сыну. Он сидит за компьютером, напряжённый, делает вид, что спокойно листает вебстраницы. Я своего сына хорошо знаю. Думаю, как подбодрить. Но звонит телефон. Савушкин.
- Есть зацепка, Саныч.
- Давай.
- Куртка-то оранжевая - непростая. Специальный заказ. Такую в магазине не купишь.
- Ух, ты, Это удача. Крутишь?
- Так точно.
- Молодец. Давай, на связи.

- Что скажешь? - обращаюсь к Филипу.
- Пап, ну сейчас волна суицидников и вообще неадекватных. Пацанам, да и девчонкам плохо, ищут как оторваться.
- Пиво? Водка? - не верю, что предлагаю такие альтернативы.
- Не. Даже дурь не помогает. Только предельное.
- Это что?
- Ну, себя убить с фанфарами. Или другана замочить под видео. Всё... Слава… Вечность…
- Крыша поехала?
- Ну, типа… А у вас?.. У твоего поколения всё нормально с крышей было?
- То есть?
- Ну, вы под козырёк ворам и оборотням брали, это - норм?
- Да ты! - сжимаю кулаки.
Впрочем, он прав. В болезнях детей виноваты родители. Но педагогическое сообщение таково:
- Филип. Я отвечаю за себя, а ты за себя. Мои ошибки твоих не оправдывают.
Ухожу, стараясь не хлопнуть дверью.

У меня - выходной, да и вообще, ненормированный рабочий день имеет некоторые преимущества. Пока дело раскручивается, могу остаться дома и приготовить ужин себе и сыну. Простой, но питательный - куриные ножки и лапша. Думаю, даже подливку сделаю, специально видео нашёл одного шеф-повара, истёк слюнями, пока смотрел. А то потом, может, неделю сына не увижу, как будем реализовываться.

Телефон звонит. Валя. Хм?
- Да, Валя!
- Анатолий Александрович… - она надолго в паузе.
- Говори, я слушаю.
- Анатолий Александрович… Я боюсь за Филипа.
- Почему? Что такое?
- Он такой добрый. Такой доверчивый.
- Ну, да. Он такой. Ты про что? Почему боишься?
- Он… Он, наверно, стал жертвой…
- Валя, говори прямо, что случилось?
- Мои родители работают на “СП-17”. Это полярная станция. Шесть месяцев они там.
- И?
- Им специальное оборудование дают, одежду.
- И? Валь, ну не тяни. Ты же сама мне позвонила. Я тебя очень внимательно слушаю.
- Им дали тёплые куртки, спецзаказ, оранжевые. А мама оранжевое не терпит, ну, не выносит она оранжевый цвет. Да и мне, не очень… Я зелёное люблю.
- И? Что про оранжевое?
- Мама отдала куртку мне. А я… А я - Филипу.
- Оранжевую куртку?
- Да. Такую же как на убитом парне.
- Уверена.
- Да. Цвет редкий. И на рукаве триколор наш российский, государственный.
Я вспоминаю сцену происшествия, точно, всё так.
- И что ты думаешь? - спрашиваю.
В трубке слёзы, ну, совсем девчонка ревёт.
- Анатолий Александрович… Я Филипа люблю…
- Понял. Не паникуй. Я тебя наберу.

Сижу, думаю, иксы к игрекам прибавляю. Телефон снова звонит. Савушкин.
- Саныч. Нашли куртки-то!
- Что?
- Полярные станции знаешь?
- Ну.
- Там холодно.
- Ну.
- Им специальное обмундирование по заказу шьют.
- Ну.
- Ну что ты нукаешь? - обижается Савушкин. - Оранжевых курток им нашили.
- Оранжевых?
- Да, таких как на убитом.
- Думаешь?..
- Из нашего города пять семей сейчас на полярных станциях. Нужно разрабатывать.
- Давай, разрабатывай, но осторожно. Про убийство ни слова. Хотя теперь, с Интернетом, разве скроешь что?

Стучусь к сыну. Молчит. Стучусь ещё.
- Пап, я спать хочу, устал.
Захожу в комнату. Филип лежит под одеялом.
- Один вопрос.
- Ну, устал же… - канючит сын.
- Ох, устал он бедненький… по Интернету шляться. Говори, что сделал с курткой, которую тебе Валя принесла? - вскипаю.
Он откидывает одеяло, встаёт с кровати, садится за стол. Одет как и прежде - рубашка и джинсы. Спать он собрался…
- Пап… Я похоже влип в историю…
- Что?!
- Влип. Влип в историю с этой курткой… и этим убийством…
- Что? - я уже не зол. Подозревая неладное, уже не хочу услышать то, что он скажет. Но нужно знать правду. Мне нужно знать. А там разберёмся. - Что произошло?
- Пап. Я продал куртку. Зачем мне эта куртка? А деньги пригодятся.
- Продал? Кому? Убитому?
- Да не знаю я.
- И? Ну, дальше что? Всё клешнями из тебя тянуть?
- Чат есть такой “куплю-продам”. Я поставил фотку куртки, он откликнулся. Встретились у универсама. Он мне деньги, я ему куртку, разбежались. И всё.
- И всё?
- Угу, - кивает. Вижу в глазах страх. Значит, не врёт, испугался.
- Ладно, не дрейфь. Это не криминал продать куртку. Как он выглядел? Ты опознать его сможешь?
- Нет, он в худи был. У меня в руках куртка. Он сам ко мне подошёл, дал деньги, я пересчитал и отдал ему куртку. Я даже толком на него не взглянул.
- Ну хоть какого роста он был?
- Да с меня ростом. Такой худенький.
- Худенький?.. Белокурый?
- Не знаю, не помню. Под капюшоном волосы были.
- Что потом?
- В смысле?
- Ты дал ему куртку и?..
- Говорю же, разбежались. Я на автобус, лениво идти было. А он… Ну… в ту же сторону пёхом.
- Пёхом?- Ну, да! Вспомнил. Я его ещё из окна автобуса видел. Худи на голове,
оранжевая куртка в руках.
- Ладно. Сиди дома. Возможно, придётся поехать, дать показания.
Вижу, взгляд сына стекленеет.
- Не дрейфь. Я с тобой буду. А мне позвонить надо. Этим делом теперь я не могу заниматься. И слава богу. Выходной у меня. Ужин я собирался делать.
Поставлю курицу тушиться, а потом позвоню. Не к спеху. А голод - не тётка. И сын у меня один.

Но первым звонит Савушкин.
- Саныч. Не поверишь. Нашли Фергану, блогера этого.
- Что?
- Нашли. Технари покопались и нашли. Там что с айпи какими-то. Аккаунт фейковый, но наследил, короче. Есть у него и реальный аккаунт, там те же следы. И всё о нём, как зовут и где живёт.
- Где же?
- Дом его соседний с тем двором, где убитого нашли.
- Вот как? Что теперь?
- Еду с парнями задерживать и допрашивать.
- Я тоже буду. Дождись.

Звоним. Дверь открывает девушка.
- Валя? - удивляюсь я.
- Анатолий Александрович? Вы как меня нашли?
- Извини, Валя. Я здесь как полицейский. Это мои коллеги. Можно войти?
Валя отступает от двери.
- Конечно.

Заходим, осматриваемся.
- Дома кто-то ещё есть? - спрашиваю.
- Ну да, мой брат старший. Гриша. Григорий.
- Позови, пожалуйста.

Она идет в конец коридора большой, дорогой квартиры, стучится в дверь комнаты.
- Гриша. Можешь выйти?

В коридор выползает, не побоюсь этого слова, реально крот. Парень в огромных круглых очках, с многими диоптриями, в засаленной чёрной майке, с вздутыми на коленях треникам. Щурится.
- Да, Валечка?
- Вот, к нам пришли.

Крот подползает к нам. Внимательно обнюхивает... ер-р… осматривает.
- Чем могу быть полезен?
- Мы из полиции. Мы ищем блогера Фергана, - говорит Савушкин.
Он ещё раз осматривает нас.
- Пройдёмте в комнату. Валечка, подожди, пожалуйста, пока я с господами полицейскими побеседую.

Я сам с трудом слежу за порядком дома. Но у Гриши в комнате, похоже, вопрос порядка и чистоты вообще не стоял. Он подходит к столу, уставленному компьютерными мониторами, системными блоками, какой-то ещё электроникой.
- Присаживайтесь, господа, - говорит Гриша, плюхаясь в кожаное, блестящее, скрипящее, удобнейшее офисное кресло. Я хотел такое. Но пятнадцать штук…
Мы оглянулись. В комнате больше ни единого стула, а диван завален хламом.
- Спасибо, постоим.
- Как угодно. Я вас слушаю.
- Это вы опубликовали видео как пользователь Фергана?
- Допустим, - не задумываясь, отвечает Гриша.
- Вы знаете, что изображено на видео?
- Я вроде не слепой, вы что не заметили?
- Вы понимаете, что на видео изображено убийство?
- Э-э… Здесь вы не правы, господа. Видео показывает человека действительно не совсем здорового. Может, быть, раненого, а может, пьяный просто.
- Это человек получил ударом ножом в живот и истекал кровью.
- Вот оно как. Вы принесли мне гонорар?
- Гонорар? За что?
- За кадры с места преступления, помогающие поймать злоумышленника.
- Пока мы преступника не поймали. А вы, как раз, первый подозреваемый. Откуда у вас это видео?
- Сам снял. Шёл домой соседним двором. Вижу парень валяется. Красиво валяется. Думаю, дай сниму. Я же блогер. Мне хайповые видосы нужны. А иначе как я рейтинги подниму. Не в теме вы, господа. Ой, не в теме.
- Григорий, - встреваю, - я отец Филипа, друга твоей сестры.
- Здравствуйте, Анатолий Александрович, - он привстаёт с кресла, жеманно кланяется и плюхается назад.
- Хорошо, что ты меня знаешь. Дело серьёзное. Убили человека. У тебя оказались материалы, которые могут помочь следствию. Прошу, пожалуйста, помоги нам.
- Филип много о вас рассказывал, - отвечает Гриша. - Много хорошего. Он гордится вами, Анатолий Александрович. Так что, ради моей дружбы с Филипом вам помогу.
- Пожалуйста!
- Я пришёл в тот двор раньше. Там ещё был второй, кроме того, что валялся. Я сразу начал снимать, и у меня есть видео где и этот второй, и тот, что на снегу, вместе. Причастен второй к чему-то или нет я не видел. Я появился, когда он просто стоял там и потом быстро исчез. А я подошёл к парню на снегу и сделал то видео, что выложил на инет.
- Можем мы увидеть это видео с ними двумя?
- Конечно, - сказав это, Гриша не тронулся с места.
- Ты что-то хочешь?
- Хочу чтобы, всюду где видео используется или даже упоминается было указано моё авторство. Крот Гриша, это мой настоящий ник, - автор афигенного ролика. Это раз. Хочу сто тыщ баксами. Новыми стольниками. Это два.
- Гриш. Авторство можно. Но откуда такие деньги?
- Я так и знал. Нельзя с полицией дело иметь, надо было телевизионщикам продать.
- Я, конечно, могу поискать, - я вытаскиваю из кармана кошелёк. - Вот сотня рублей, - протягиваю ему. - Парни, у кого ещё есть?
- Ладно, Анатолий Александрович. Это шутка. Деньги у меня есть, надо славы. Да, и обещал я быть законопослушным.
- Обещал? Кому?
- Так, родители на Северном Полюсе. Я теперь старший здесь. Как это говорят, смотрящий по хате.
- Хорошо, обещаю, все узнают, как ты помог следствию.
- Scout’s honor?
- Что?
- Слово пионера?
- Слово офицера.
- Хорошо. Такому слову верю. Чему ещё остаётся верить в этой жизни…

Гриша тянется к дисплею, отдирает от корпуса что-то, приклеенное липкой лентой.
- Это флэшка. Ф-л-э-ш-к-а. Вставляется в юсб порт. Ю-эс…
- Ладно. Не придуривайся. Мы в курсе.
- Окэй. Не сотрите. Копии нет. Там всё, - он отдаёт флэшку мне.

В отделе ждём, пока видео загрузится.

Первые кадры издалека, толком не разглядеть. Но камера приближается к месту происшествия. Видно, что оператор двигается по двору, прикрывается деревьями, домиками на детской площадке. И вот он уже метрах в десяти. Молодец, Крот Гриша!

На экране спиной к камере щуплый человек в длинном, явно старом, грязном и рваном плаще и какой-то допотопной вязанной шапке. Он стоит, не двигаясь, смотря как лежащий корчится на снегу, потом быстро уходит из кадра. Камера провожает его до выхода из двора и видео останавливается.

- Бомж, что ли? - спрашивает Савушкин. - А почему куртку не взял?
Я молчу, не знаю, что сказать.
- Может, и бомж, - соглашаюсь. - Но думаю, это глухарь.
- Что делать-то?
- Решай. У меня выходной, ты сегодня за главного, раскрывай. А у меня сын некормленный.

В квартире тишина. Подхожу к комнате Филипа, говорю тихо, чтобы не разбудить, если спит.
- Спишь?
- Нет, - отвечает.
- Кушать хочешь?
- Не.
- Зайду?
- Давай.

Осматриваю давно знакомую комнату, не знаю, что сказать.
- Что-то ищешь? - спрашивает сын.
После колебания киваю:
- Да.
Он достает из-за пазухи светло-серый комок шерсти, протягивает:
- Это?
- Да.
- Как понял?
- Мамина лыжная шапка в форме будёновки, с дыркой для косы, я такой ни у кого больше на видел.
- После того как маму ограбили и убили, и ты не смог найти убийцу, я поклялся, что найду и отомщу. Валя и Гриша согласились помочь. Гриша - компьютерный гений, нашёл видео с камер наблюдения, вычислил ублюдка. Валя - умница, придумала ход с курткой.
- А ты, сын?
- А я рад, что ты раскрыл это преступление. Теперь реализуешься. Про меня ты уже знаешь. Я, пап, убийца