Закрой глаза, я покажу тебе свой мир. Часть 1

Мы не единственные обитатели во Вселенной. Вселенная огромна! Бесчисленное множество галактик, звёзд, планет. И на многих существует разумная жизнь на том или ином уровне развития.

На некоторых присутствуют только растения, другие очень похожи Землю. А есть и такие расы, что не способно даже представить наше воображение.

Каждая раса развивается своим путем, живет по своим этическим законам, а история некоторых весьма схожа с историй Земли.

На одной из далеких планет, затерянной на задворках Млечного Пути, когда - то в глубокой древности произошла война. Война настолько разрушительная, что с тех пор уцелевшие обитатели ни с кем не желают контактировать.

Но и среди них, замкнутых в себе, посвятивших всю жизнь личностному росту и самосовершенствованию. Нашелся представитель, которого заинтересовала планета Земля с ее обитателями.

Да - да, Кристио (анаграмма – Историк) обнаружил нашу планету с помощью своих совершенных приборов и буквально полюбил ее с первого взгляда. Она напомнила его родную планету до межгалактической войны. А уж архив у него имелся весьма впечатляющий.

Безусловно, не последнюю роль сыграл тот факт, что Кристио присуща была наша прекрасная, а может быть и легкомысленная человеческая черта – любопытство.

Как же все происходило?

В далекой галактике

Искин (Искусственный интеллект) возник перед Кристио в форме мерцающего экрана, на котором появилась голубая планета со схожими характеристиками его родной планеты, какой она выглядела еще какие – то два с лишним миллиона лет назад .

Кристио, изумленно разглядывал просто невероятное количество воды.

– Невероятно! – скрывая охватившее волнение, удовлетворенно потер шестипалые руки. – Первый раз за столько лет посчастливилось обнаружить планету со столь колоссальными запасами воды!

От волнения Кристио произносит это вслух, забыв, что с Искином он может общаться напрямую, ментально. Но Искин включил голосовой режим, давая возможность Кристио не скрывать свои эмоции.

– Цивилизация стремительно развивается и даже вышла в близкий космос. Люди, так называют себя обитатели планеты Земля, исследуют доступную им часть Мироздания с помощью технических устройств.

– Прискорбно. – поникнув заметно. – Но ведь я могу изучать их! В конце концов, во Вселенной миллиарды других планет, пригодных для колонизации без глобального терраформирования.

– Я могу продолжить?

– Безусловно. Думаю, ты не просто так побеспокоил

меня. Ведь выяснив, что планета обитаема, а значит колонизация под запретом, ты мог ограничиться занесением ее в каталог.

Кристио шевельнулся в кресле, поворачиваясь то на один бок, то на другой, устраиваясь удобнее. Умное кресло мгновенно стало трансформироваться, подстраиваясь под все изгибы маленького тела.

– Прежде чем побеспокоить Вас, я изучил доступные исторические источники планеты. На Земле развита Сеть Интернет, потому недостатка в информации не было.

– У них есть историки?! – даже подскочил в кресле, услышав, последние слова.

– Без всякого сомнения. И даже целая наука. Тысячи людей посвящают этому всю свою и без того короткую жизнь.

– Какова их продолжительность жизни?

– В среднем около 60 -70 лет. Нередки случаи до 100 и немногим более. Но большая часть редко доживает до 35-40.

– В чем причины?

– Те же, что и у нас порядка двух миллионов лет назад.

Кристи задумчиво чесал то, что любой землянин

назвал бы подбородком. Озабоченность, а больше удивление, ясно читались на его лице серого цвета.

– Поразительно. – вскочив, шагает от стены к стене. – За сотни световых лет развитие вида идет по одинаковому сценарию. Выходит, наркотики, алкоголь, несовершенная медицина и… Войны?!

– Вы правы. За всю историю существования Человечества мирных было только четыре года.

На экране возникла графическая схема в виде двухмерной системы координат, от 0 до 4,5 млрд. лет.

– Да уж! – в голосе звучала печаль и озабоченность. – Чего - чего, а воевать они научились за все это время! Но… Нам знакомо великое множество рас, находящихся на подобной стадии развития. И исход известен. Либо цивилизация уничтожает саму себя, либо, разум берет верх, указывает верный Путь на очередной фазе развития. Почему ты обратил внимание на эту планету и ее обитателей?

– Если бы у меня были плечи, как у Вас, пожал бы ими, таким образом, объяснив свой интерес. Они интересны по многим показателям… Я всего лишь машина. Но я создан Вами. Создан, имея возможность учиться и

совершенствоваться. И для меня непонятны некоторые…

– Что?!

– Чувства, присущие лишь живым существам.

– Ты меня заинтриговал! Что же тебя так поразило в столь воинственных представителях этой расы?

– Людей. Эта раса называется люди. Или Человечество.

– Ну, ла, людей!

– Вы будете удивлены, но…

– Я давно уже ничему не удивляюсь. – обрывает в нетерпении Искина. – Может оттого, что долго живу. И много чего видел.

– Несмотря на множество социальных проблем, несмотря на излишнюю жестокость и способность убивать без сожаления себе подобных, они… Они.… Не утратили такие качества сострадание, милосердие, сопереживание, умение прощать… Гуманизм, в конце концов. Еще вчера он безжалостно уничтожал своих врагов, а на следующий день может поделиться с выжившим, уже пленным, а не противником, последним глотком воды или куском хлеба.

Кристио долго сидел в своем кресле и просматривал мелькающие кадры хроники истории Земли, услужливо предоставленные Искином. Военные хроники сменялись любовными мелодрамами, телерепортажи с места боевых действий – мультипликацией для самых маленьких…

– Убедил. – закончив стремительную ходьбу, Кристио уселся в кресло. – Планета действительно заслуживает самого пристального внимания и изучения. И лучше всего на примере отдельного индивида. Мне не интересны лидеры или социопаты, как не заслуживают внимания и "подковёрные" интриги в борьбе за власть. – вновь зависла пауза. – Кого - то можешь рекомендовать в качестве объекта изучения?

– Может быть, стоит обратить внимание на подрастающее поколение? На тех, кому только предстоит вступить во взрослую жизнь, нести ответственность за все принятые решения, за все ошибки и… Успехи.

– Согласен. Мне интересны дети. С их непосредственностью, неумением лукавить и маскировать свои чувства. – азартно бьет кулаком по колену. – Решено!

– По каким критериям мне осуществить выбор?

– А не будет критериев! Случайный выбор. Пусть это

будет приятным сюрпризом. Надеюсь, что приятным. Или ты не согласен?

– В моей программе не заложена функция возражения. Я могу лишь рекомендовать.

– А что, неплохая мысль позволить тебе возражать. Было бы весьма занятно и интересно поспорить. В споре рождается Истина. Я подумаю над этим на досуге.

Кристио радовался как ребенок, получивший долгожданную игрушку. А на принятие решения повлиял стоп - кадр на экране. Это то, что он смотрел в последние минуты – Волк бесконечно долго гонялся за Зайцем, постоянно попадая в нелепые и смешные ситуации. А оказавшись в больнице, не может смириться с визитом последнего, с цветами и фруктами в качестве примирения.

Экран начал видоизменяться. Углы загибались навстречу друг другу, пока не сомкнулись в одной точке, образовав мерцающую сферу. В центре сферы, словно в невесомости парил Кристио в своем кресле. Вокруг него стремительно сменялись картины окружающего мира. Создавалось впечатление стремительного полета, миллиарды звезд проносились по поверхности сферы, сливаясь в серебристые нити на фоне бездонного мрака.

Но вот скорость снизилась. Перед глазами Кристио появилась желтая звезда в окружении девяти планет со спутниками. Мысленный приказ заставил третью от звезды планету заполнить весь экран перед единственным зрителем. Густые облака не позволяли детально рассмотреть поверхность.

Zoom размазал на мгновение изображение. Еще миг и все пространство уже заполняли многоэтажные здания, и даже небоскребы, как казалось, подпирающие облака. Алый курсор захватил окно на девятом этаже обычной, как и тысячи других на планете, многоэтажки…

И вот Кристио уже в мельчайших подробностях увидел уютную комнатку. Детскую, по все видимости. Везде были разбросаны игрушки, какие - то бумажные буклеты, одежда. А на высокой постели мирно посапывала маленькая девочка с рыжими волосами.

Утренняя молитва

Солнечный лучик, пробившийся сквозь густую крону каштана за окном, нашел лазейку среди полуоткрытых пластинок жалюзи и заиграл красноватым золотом волос, разметавшихся по подушке.

Спящая девочка зашевелилась, смешно сморщив носик чихнула.

На пороге комнаты появилась бабушка. Одной рукой поправив прическу, другой ловко, даже не пользуясь зеркальцем, подвела губы светлой розовой помадой.

– Доброе утро, соня!

– Доброе утро, бабуль!

Марина села на постели, потирая глаза кулачками. Развела руки в стороны, приглашая обнять. Полина Аркадьевна, бабушка Марины, грациозно для ее возраста переместилась к постели и прижалась к губам девочки щекой.

Потрепав Марину по голове, ткнула пальцем в грудь. Когда Марина опустила глаза вниз, бабушка ловко схватила за носик.

– Как и всегда, проворонила! – звонко рассмеялась, ловко уклоняясь

от ответной попытки схватить за нос.

– Ничего не проворонила! – надувает губки. – Ты всегда так неожиданно!

Марина приоткрывает ротик, желая узнать, почему бабушка до сих пор красит губы.

– Женщина должна оставаться женщиной везде и всегда. – Угадав, готовый сорваться с губ Марины вопрос, опережает с ответом. – А насчет проворонила, скажу, что в нашей жизни нужно быть готовой к любым неожиданностям. Как говорят, на Бога надейся, но и сам не плошай.

– Что значит, не плошай?

– А то и значит, что ворон считать не следует.

– А зачем их считать? Ворон?

– Ах ты, хитрюга! – погрозила пальцем, сдерживая улыбку. – Как спалось? Что снилось? Как настроение?

– Если б не уколы, которых я боюсь до дрожи в коленках. И, еще неуместные шутки врача, будто я совсем маленькая! То классно!

– Покажи – ка горлышко. – повернув голову внучки к свету, льющему из окна, внимательно смотрит в открытый ротик. – Вроде бы порядок, но в больницу все же сходим. На всякий случай…

– Какой случай?

– На всякий пожарный!

Бабушка хотела было сказать еще что – то, но звонок телефона требовательно позвал к себе. Перед выходом она указала на дверь ванной комнаты.

Марина довольно долго, старательно чистит зубы и умывается. Даже с мылом.

– Врач нас примет в десять часов. – громко говорит из прихожей, чтобы внучка услышала. – Мама звонила в регистратуру. Так что следует поторопиться!

– Уффф! – вздох разочарования, наверное, услышали и воробьи за окном. – Оооо, Боже ты мой!

На кухне пронзительно засвистел чайник. Марина вышла из ванной комнаты. Бабушка сняла чайник с плиты и зашла в комнату сразу за внучкой.

– Не дергайся, посиди смирно минутку. – заплетая волосы в косички, целует в макушку. – Если не заплести, то обязательно угодят в тарелку или чашку с чаем. Кстати, о Боге! Ты не забыла помолиться?

Ойкнув, Марина начинает торопливо произносить заученные слова.

– Такая молитва, радость моя, никому не нужна. – прерывает Марину. – Она может только обидеть Бога. Вон, какой замечательный день Он нам подарил, а мы даже минутку не можем Ему посвятить. Давай вместе. Будем говорить каждое слово трепетно.

– А как это трепетно?! – задумалась Марина.

– Как будто ты попала к дикарям – людоедам, а они развели огонь и хотят тебя съесть! – терпеливо пояснила бабушка, не злясь. – А ты умоляешь их отпустить тебя домой, к маме.

– При чем здесь дикари?! – спросила, почесав в затылке озадаченно

– Дикари здесь действительно не при чем! – ответила уже строже, с металлом в голосе. – К Богу надо обращаться от всего сердца. Как если бы мы тонули на корабле, и только он способен спасти нас из моря греха.

– У меня тоже есть грехи? – спросила, округлив глаза.

– А разве их у тебя нет? – ласково гладя по голове. – Разве, ты всегда бываешь послушной? И никогда – никогда не ленишься? И не обманываешь?

Марина опустила глаза, не зная, что ответить. Краска медленно заливала лицо, особенно ярко горели маленькие ушки. Из глаз готовы были брызнуть слезы.

– Вот и давай помолимся вместе, чтобы Господь простил нас. – бабушка перекрестившись и вздохнув, произносит молитву. – Боже, милостив буди нам, грешным…

– Господи, благослови! – произносит Марина виновато и неумело крестится.

Завтракать Марине не хочется. Но с удовольствием выпивает чашку чая с рассыпчатым печеньем. Потом быстро одевается и ожидает бабушку, наблюдая за веселой жизнью воробьев, порхающих с ветки на ветку развесистого каштана за окном.

Бабушка, нанеся последние штрихи перед зеркалом, придирчиво осмотрела себя. Внешним видом осталась довольной. Закрыв дверь на ключ, спускается вниз. По лестнице. Лифт Полина Аркадьевна не любила.

– Не признаю я эти лифты. – начав спуск по лестнице. – Всегда можно оказаться между этажами без возможности выхода. Ну а несколько минут физической нагрузки здоровью не повредят. Скорее, наоборот.

Марина же нетерпеливо бежала вниз, перепрыгивая иногда через ступеньку.

Наука – проблема Веры?

В тысяче световых лет от Земли блистающая сфера в комнате Кристио стала непрозрачной. Сам он ходил по комнате взад - вперед и размахивал руками. Иногда надолго замирал на месте, мысленно прокручивая только что

увиденные события. Вновь и вновь целая гамма эмоций искажала его лицо.

– Странные все же эти люди! – замер на одной ноге, не завершив

очередной шаг. – Способны на ложь, лень, неподчинение, даже убийство, но панически боятся какого – то пресловутого Бога! Они даже понятия не имеют, есть ли он и как выглядит. Вера – вот, что держит их в страхе. Странно. Они уже строят корабли, способные доставить на другие планеты, но все еще придерживаются догм, сохранившихся с незапамятных времен на обломках камней.

– Скрижалей. – уточняет Искин

– Ну да. Осколки Камня Предтеч. Не очень надежный материал. Хотя, на чем же еще они могли оставить знания потомкам, едва освоившим обработку металла? Не на атомарных же носителях. Мы сами до сих пор еще

не можем понять даже принцип работы некоторых сохранившихся артефактов Предтеч.

– А они и не стараются понять.

– Как это?

– Просто верят и все. Даже существуют такие категории, как Вера, Этика, Мораль. В прилагаемых файлах имеется вся информация о существующих религиях этого мира. Самых древних и значительных по числу последователей – три: буддизм, христианство и ислам. Ну и десятки других, более поздних и не играющих особую роль в жизни социума. В том числе и язычество.

– Ээээ, нет…– потрясывая шестью пальцами. – Получив весь пласт информации, я не смогу быть объективным, изучая объект. Я невольно буду взвешивать ее поступки, поведение с уже имеющимися знаниями, так сказать предписанными, установленными моделями. Можешь просто показать, что такое Вера для любого Человека?

– Безусловно. Имеется видеоряд, на мой взгляд, как нельзя лучше отражающий суть самого понятия Вера. Ученый и студент пытаются спорить о существовании Бога.

– И кто прав?

– Сложно утверждать однозначно. В логике им не откажешь.

– Показывай.

Экран зарябил разноцветными полосами. Появилась картинка просторной аудитории с рядами длинных столов, располагающихся полукругом от возвышения, за которым преклонного возраста мужчина, к которому все обращались не иначе как профессор, что – то доказывал худощавому юноше с маленькими усиками и пронзительными большими глазами.

Весь его вид, особенно большой нос с примечательной горбинкой и длинные волнистые волосы до плеч, выдавали представителя одной из национальностей, что вели свои корни от предков, которые переходили море по его дну. Более полусотни слушателей обоего пола с интересом ловили каждое слово возникшей дискуссии. Возраст их так же различался, от 18 до 30 лет.

– Бог хороший?

Кристио даже вздрогнул от неожиданности, настолько оглушительно прозвучал вопрос профессора. Искин поспешно убавил громкость.

– Да, профессор

– А Дьявол хороший?

– Нет.

– Скажи - ка мне, сынок, а существует ли на Земле зло?

– Несомненно.

– Зло повсюду, не так ли? – спрашивает с прищуром. – И Бог создал все, верно?

– Да.

– Тогда следующий вопрос логически вытекает из предыдущего. – на лице профессора появилась торжествующая улыбка. – Если Бог, как Вы согласились, создал все, тогда кто же создал Зло? спрашивает ликуя. – На планете есть уродство, наглость, болезни, невежество? Все это есть, верно?

– Да, сэр. – кивает юноша и отвечает с чувством собственного достоинства. – Вы правы.

– Так кто их создал?

Ответом профессуру служило молчание.

– У человека есть пять чувств. – продолжил профессор. – Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Скажи мне, сынок, ты когда - ни будь, видел Бога?

– Нет, сэр.

– Скажи нам, ты слышал Бога?

– Нет, сэр.

– Ты когда – ни будь, ощущал Бога? Пробовал его на вкус? Нюхал его?

– Боюсь, что нет, сэр. – ответил юноша с прежним достоинством.

– И ты до сих пор в него веришь?

– Да.

– На основании только что изложенного, могу ли я сделать вывод, что наука утверждает – Бога нет. Ты можешь что - то противопоставить этому?

– Нет, профессор. У меня есть только Вера.

– Вот именно! – поднимая руку вверх, потрясает выставленным указательным пальцем над головой. – Вера – вот главная проблема науки.

– Профессор, а холод существует?

– Что за вопрос? Конечно, существует. Разве тебе никогда не было холодно?

Все студенты в аудитории громко засмеялись над молодым человеком.

– На самом деле, сэр, холода не существует. В соответствии с Вашими, так любимыми, законами физики. То, что мы считаем холодом, на самом деле

есть отсутствие тепла. Человек или предмет может иметь и передавать энергию. Абсолютный ноль, то есть минус 460 градусов по Фаренгейту – это полное отсутствие тепла. Тогда материя становится инертной, неспособной реагировать при такой температуре. Так что холода не существует. Мы сами создали это слово для описания того, что мы чувствуем при отсутствии тепла.

В аудитории повисла тишина. Можно было даже услышать пролетающую муху. Студент, собравшись с духом, продолжил диалог.

– Профессор, как по - Вашему, темнота существует?

– Конечно, существует. – нахмурился профессор Что такое ночь, если не темнота?

Профессор уже понял, что задумал противопоставить его аргументам студент, но не подавал вида. Хотя и испытывал некоторое беспокойство. Он нервно теребил лацкан пиджака, перекладывает с места на место какие - то бумаги на кафедре.

– И Вы опять не правы, сэр. Темноты также не существует. Темнота – это отсутствие света. Мы можем изучить свет, но не темноту. Мы можем использовать призму Ньютона, чтобы разложить белый свет на спектр и изучить различные длины волн каждого цвета. Но Вы не можете измерить темноту. Один единственный луч света может ворваться в мир темноты и осветить его. И как вы можете узнать, насколько темным является пространство. Темнота – это понятие, которое человек опять - таки придумал, чтобы описать, что происходит при отсутствии света. Скажите, сэр, смерть существует?

– Конечно. Есть жизнь, а есть и смерть. Это обратная ее сторона. Как аверс и реверс монеты.

– И снова Вы не правы, профессор. Смерть – это не обратная сторона жизни, это ее отсутствие. Вот и в Вашей научной теории появилась серьезная трещина.

– К чему вы ведете, молодой человек? – вновь хмуря густые брови.

– Профессор, Вы из года в год утверждаете, что все мы произошли от обезьян. Вы наблюдали эволюцию собственными глазами?

Профессор покачал головой с улыбкой.

– Никто не видел этого процесса. – продолжал студент. – А это значит, что Вы в большей степени священник, нежели ученый.

Аудитория вновь взорвалась от смеха. Кое - где даже попадали тетрадки со столов.

– Скажите, есть кто - ни будь среди Вас, кто видел мозг профессора? – обратился ко всем смеющимся. – Слышал его, нюхал его, прикасался к нему? Видимо, никто. Тогда, опираясь опять- таки на научные факты, можно сделать вывод, что у профессора нет мозга. При всем уважении к вам, профессор, как мы можем верить сказанному Вами на лекциях?

Студент поклонился, прижав руку к груди, а в аудитории повисла тишина.

– Думаю, Вам просто стоит мне поверить.

– А почему я должен Вам верить, а Вы в существование Бога нет? Только лишь потому, что Вы профессор, а я студент? С таким же успехом сильный человек, может навязывать свое мнение слабому. Вспомните басню русского поэта: "У сильного всегда бессильный виноват…" Вы утверждали, что главная проблема Науки – это Вера. А не наоборот? Может быть это как раз - таки Наука – проблема Веры?

Профессор опустился медленно в кресло, осмысливая услышанное. Он выглядел пораженным. И растерянным.

– Так вот, подведем итог, между Богом и человеком есть одна связь – это ВЕРА!

Экран погас. Кристио неподвижно сидел в своем кресле, в точности напоминая только что виденного Профессора.

– Кто этот юноша?

– Альберт Эйнштейн.

На приеме у врача

Марина и Полина Аркадьевна неторопливо шли к остановке автобусов. Девочке очень шло ее простое летнее платье светло – желтого цвета и легкие сандалии. В них она была похожа на красивую куклу ручной работы немецких мастеров прошлого века. Длинные и густые рыжие волосы, завязанные в два «хвостика», спадали ниже плеч.

Марина с интересом разглядывала все вокруг своими большими карими глазами, открытыми и выразительными. При каждом повороте головы, сверкающие косички как бы живя своей жизнью, описывали полукружья и почему - то непременно падали по разные стороны плеч.

Когда она поворачивалась к бабушке, то сразу становилась не по - детски серьезной. Но ненадолго. Во взгляде читался неподдельный интерес ко всему, что творилось вокруг. Девчонка вертела своей аккуратной головкой во все стороны, разглядывала людей на остановке, проезжающие мимо автомобили, вывески магазинов, голубей, важно прохаживающихся поодаль.

Погладив бабушкину руку, снова переходила на бег, описывая круги вокруг.

Тихо подкравшись к стайке голубей, пьющих воду из лужи и, сняв свой рюкзачок, достала из кармашка пакет с семечками. Боясь вспугнуть птиц, осторожно рассыпала угощение для пернатых. Восторгу не было границ, когда привычные к людям птицы, без опасения приблизились к ней. А один голубь даже осмеливается клевать семечки прямо с руки девочки.

Звонкий радостный смех перекрыл городской шум, голуби шумно взлетели, но сразу же вернулись, осознав отсутствие опасности. Марина сидела на корточках и протягивала ладошку шумной воркующей стайке. Сдерживала смех, когда самые отважные сизари довольно чувствительно били острыми клювиками по нежной коже.

Легонько тронув за плечо, бабушка кивает в сторону синего навеса остановки. Вздохнув с сожалением, Марина послушно встала и пошла следом, постоянно оглядываясь на гомонящую стайку.

Полина Аркадьевна внимательно читала объявления под стеклом на доске, иногда покачивая головой сокрушенно.

– Что там? – ей было интересно, что так поразило бабушку, заставив поджать губы.

– Грамотеи те еще! В одном слове умудряются по три ошибки сделать…. Эх, сразу видно, не наше поколение. Потерянное.

– Я тоже потерянная?! – оглянулась вокруг.

Эта часть улицы была ей хорошо знакома, и потеряться она здесь не могла никоим образом.

– Бабушка, а вот и наш автобус! с улыбкой потянула бабушку за

собой.

В кабинете Марина молча забралась в мягкое кресло с ногами. Неприятный холодок пробегал по всему ее телу. Марине было неуютно, даже здесь, в окружении множества игрушек, книжек - раскрасок и вазочки с конфетами. И хотя она уже знала Никиту Сергеевича, неприятный осадок после его визита домой оставался. Ведь она тогда впервые узнала то такое укол.

– Боишься? – спросила бабушку, склонившись к ушку.

– Немного. А вдруг уколы… – призналась, глубоко вздохнув.

– Не стоит бояться. Никита Сергеевич только осмотрит тебя и пропишет

лекарства, если необходимо. И все.

– И все?!

– Ну, конечно.

Выбрав из вазочки на столе одну конфету, протянула внучке. Та лишь отрицательно покачала головой, что удивило Полину Аркадьевну. Марина была ведь еще той сладкоежкой!

– Ба, может, не пойдем? Ведь я хорошо себя чувствую.

– Ну, уж нет, стоит убедиться, что все в норме. Думаю, ничего серьезного. Да и глупо возвращаться, коль пришли. И трусливо с твоей стороны. Ты же смелая девочка?

Вместо ответа Марина только закивала. Но настроение от этого нисколько не улучшилось. На ватных ногах она зашла в кабинет, услышав громкий голос Никиты Сергеевича, приглашающего войти.

Он заполнял какие - то бланки и, закончив писать, откинулся на высокую спинку крутящегося кресла, долго с улыбкой смотрел на Марину.

– Ну, что, не будем бояться? Открой - ка ротик! - подойдя ближе, ,шутливо дернул за косичку.

Возмущенная таким поведением Марина, хотела было выказать свое недовольство, и даже открыла ротик. Но уловив строгий взгляд бабушки, понимает, то следует стерпеть "обиду" и промолчать.

Этого мгновения врачу вполне хватило, чтобы убедиться, что с Мариной все в порядке, простуды нет. Даже препаратов никаких не выписал, не видя в этом необходимости. Рекомендовал вполне безобидные "лекарства".

– Чай, горячий чай. Можно с вареньем. А лучше с медом. – обращается к Марине, подражая голосу доктора Айболита. – Что Вам больше нравится, варенье или мёд?

Эту сказку Марина смотрела совсем недавно. И хорошо помнила все, что происходило на экране. Прозвучало очень похоже, что она, наконец, улыбнулась.

– Я к Вам обращаюсь, маленькая леди!

– Что?!

Марина не слышала вопроса, погруженная в свои мысли. "Увлеченно" рассматривая большущий нос на плакате с непонятными символами и стрелками, ожидала неприятные процедуры. Да и изображен он был весьма странно, будто специально забыли дорисовать большую часть.

– Я не леди! – тихо выдавила, заикаясь.

– Вот тебе и раз! Кто же Вы тогда? – Никита Сергеевич даже

хлопнул себя ладонями по коленкам.

– Я Марина. – изумленно смотрит широко открытыми глазами.

К ней еще никто так не обращался! На "Вы"

– Или Солнышко. Так меня мама называет. Наверное, из –

за волос…

– Да, волосы просо шикарные! – улыбнулся Никита Сергеевич. – Мне бы такие! – задумчиво погладил небольшую залысину.

Марина смотрела на врача, хлопая ресницами. Она не могла понять, зачем дядечке такие длинные волосы. Да еще ярко – рыжего оттенка.

– А Вы знаете кто такая леди?

Вместо ответа Марина качает отрицательно головой.

– Леди – это воспитанная и послушная девочка. – ответил с прежней интонацией Айболита. – Вот так вот!

– Ну, тогда это про меня!

– Так что больше нравится варенье или мед?

– Все! И мед, и варенье тоже. И конфеты…

– Замечательно! Есть из чего выбирать. Но… – шутливо погрозил пальцем. – Не следует злоупотреблять…

– Зло…патреблять?!

– Слишком много категорически нельзя!

Никита Сергеевич легонько касается носика Марины. Она не отстранилась. Именно так часто делал это и папа. Страх прошел. А еще и сладкое сыграло свою роль.

– И еще, давай - ка, так, на всякий случай проверим и ушки. – Ну, чтобы быть уверенным, что ты здорова.

Никита Сергеевич включил очень яркую лампу, закрыл глаз блестящей зеркальной тарелочкой, в которой Марина видела себя, немного искаженной, а оттого очень смешной, как в аттракционе «Кривые зеркала».

– А теперь, садись на тот стульчик одним ушком ко мне. – указал на белую табуретку в углу. – Поиграем в интересную игру. Согласна?

– Какую игру?

Марина забралась на высокую для ее роста табуретку. Поерзав, ведь ноги не доставали до пола, устроилась удобнее.

– Я буду очень тихо говорить разные слова, а ты должна повторить, что я сказал. Это интересно!

– Ну, тогда я согласна.

– Готова?

– Готова! – смеется тихонько. – «Кажется, игра будет интересной и веселой!»

– Машина. – прошептал первое слово.

– Машина. – уверенно повторяет Марина и смеется.

Ей казалось ну очень уж смешным, как взрослый дядя, тем более доктор, тихо - тихо говорит с ней, стараясь, чтобы она не услышала. Она уже с трудом сдерживала смех, закрывая рот ладошкой.

– Замечательно. Домовенок. – Никита Сергеевич улыбнулся в ответ.

– Хаа, домовенок!

– А теперь повернись другим ушком ко мне.

Марина, не слезая с табуретки, повернулась к врачу.

– Игрушка. – повторила с восторгом.

– Конфета.

– Где?! – спросила также шепотом, вместо ответа.

Хохотали оба. И Полина Аркадьевна, и Никита Сергеевич. Потом к их смеху присоединилась, Марина. А затем и какая - то медсестра, заглянувшая в кабинет, привлеченная необычным для больницы весельем.

Попрощавшись на этой веселой ноте с забавным доктором, Марина с бабушкой вернулись домой.

Казус с духами

«Не мешай! Я сама! Отдохни! А ведь раньше учила готовить что - ни будь для мамы с папой, а не "обеды для кукол!"

С такими мыслями Марина зашла в свою комнату. Но очень скоро ей стало скучно играть одной. И раскрашивать контурные картинки тоже не хотелось, хотя в другое время могла часами увлеченно оживлять бездушные картинки в цвете.

Отбросила в сторону фломастеры. Задумалась, чем бы себя занять. Взгляд остановился на дверце одного шкафа, где хранились не только ее, но и мамины вещи.

Мамины туфли на каблуках, ее кофточки, косметичку придвинула к себе. Убедившись, что бабушка очень занята на кухне, открывает ее. И сразу обнаруживает такой изумительный флакончик с духами.

«Вау! – ахает, зажав рот ладошкой. – А ведь в последний раз его здесь не было! Я непременно должна открыть их!»

Но сделать это оказалось ох как непросто. даже непросто. Но Марина была весьма упорной девочкой. Она старалась, как может. Даже высунула язычок от усердия. И старания были вознаграждены.

Открыть - то флакончик открыла, но вдруг тот, сверкнув хрустальными гранями, выскользнул из рук и упал на подушечку дивана. Потом скатился на ковер, рассыпая ароматные капли, моментально впитавшиеся в густой ворс кельтского орнамента. Марина замерла, даже перестала дышать, осознав, что совершила непоправимое. Запоздало подняв флакон, убедилась, что тот почти пуст.

– Мама дорогая! – всплеснула руками бабушка, застывшая с чашкой теплого молока для Марины. – Мама будет в… восторге!

– Правда?! – спросила дрожащим шепотом.

Марина понимала, что сделала что - то плохое, но почему мама не будет сердиться, никак не могла сообразить. Недоумение ясно читалось на ее лице. Брови были нахмурены, отражая мыслительный процесс.

– Ремня бы тебе… – поставив чашку на столик, присаживается рядом. – Да не те времена, когда воспитывают, чередуя кнут и пряник.

– Давай уж лучше пряник… – надувает губки.

– Вот мама вернется с работы, такая уставшая, но даст тебе и пряник, и печенья… всыплет.

Бабушка ушла в кухню и принесла большущий «Тульский» с узором Кремля на глазурной поверхности.

– Ешь, горе ты мое!

Бабушка садится рядом, собирает всю косметику. С сожалением смотрит на остатки духов во флаконе.

– А поссиму горе? произносит с трудом, прожевывая

сладкую массу.

– Ну а что, счастье что ли? – ласково треплет по голове. – У нас теперь не дом, а парфюмерный магазин. Это амбре не скоро выветрится!

Марина заметно сникла. Даже жевать перестала.

– Прос – си, бабуль! – не без труда проглатывает очередную порцию с молоком.

– Да, ладно, сделанного уже не воротишь. Жаль мама расстроится. Эти духи очень дорогие…

– Очень – очень?! – смотрит на полку, где стоит копилка в виде поросенка.

– Даже не знаю…– машет рукой, с улыбкой перехватив взгляд внучки. – Но уверена, твоих сбережений будет явно недостаточно. Даже с моей пенсией вместе. И мне достанется на орехи…

– А тебе за что?! – удивление было неподдельным. – Ты же ни в чем не виновата!

– Что не досмотрела.

Бабушка открыла форточку. В комнату ворвался прохладный ветерок, заигравший страницами альбома с раскрасками.

– Может выветрится, – произносит с надеждой в голосе. хоть немного…

– Надежда умирает последней.

– Я же не нарочно…

– Ладно. Прорвемся…

Весь оставшийся день до возвращения родителей Марина провела как на иголках. Она не выходила из своей комнаты, переживая о случившемся. Ей не хотелось играть. Ходила из угла в угол или смотрела в окно, наблюдая за бурлящей жизнью далеко внизу.

Попытка бабушки рассказать новую интересную историю не улучшила настроения. А когда мама вошла в комнату, Марина со слезами уткнулась ей в колени. На все вопросы мамы по поводу случившегося отвечала новыми всхлипами и слезами.

Заметив одобрительный кивок бабушки, Марина сбивчиво рассказала о случившемся. Слезы постоянно наворачивались на глаза.

– Да куплю я тебе духи. – вступается за Марину, боясь расстроить лишний раз любимую дочку. – Точно такие - же!

– Именно «Клима»?

Мама счастливо улыбалась, хотя и делала поначалу вид, что очень рассержена. Марина переводила взгляд с папы на маму и радовалась благополучному исходу.

– Вы у меня такие хорошие! – подбежала к родителям и обняла их за колени. – Понимающие и любящие!

– Идемте на кухню, будем пить чай с пирогом! – бабушка, облегченно вздохнув, незаметно погрозила Марине пальцем.

– Действительно, это то, что нужно сейчас! А то здесь еще долго будет витать столь прекрасный аромат! – с сожаленьем потрясла флаконом с остатками духов на самом донышке. – Ты хоть помнишь, с каким трудом их достал? Их ввозят в Россию ограниченными партиями.

– Я постараюсь. Я весь город переверну, но разыщу.

– Ты, правда, купишь маме духи? – смотрит в глаза, забравшись к отцу на колени.

– Обязательно! – щелкнул легонько Марину по носу. – Я же ведь всегда выполняю обещания?

– Всегда! – согласно закивала головой.

– Ну вот. Твоя мама заслуживает и большего. А духи – это так, пустячок…

– Пусть и маленький, – перебила мама, довольная исходом дела. – но, очень приятный!

– Ты самый лучший папа на свете! – едва не задушила его в объятиях.

– Полегче - полегче! – сдавленно засмеялся. – А теперь маленьким деткам пора спатки.

– Мне не хочется.

– Но надо ведь?

– Эх, надо.– вздохнула с сожалением. – Расскажешь сказку?

– Давай лучше покажу фокус - покус!

– Давай! в восторге захлопала в ладошки.

– Только потом сразу в постель. Договорились?

– Договорились!

– Внимание, дамы! – папа встал, встряхнул руками, изображая магические пассы. – Смертельный номер! Исполняется впервые!

Марина смотрела, открыв рот. Папа подмигнул, наложил ладонь одной на большой палец другой. Гримаса боли исказила его лицо. Всем своим видом он показывал, как ему мучительно больно, крутил зажатый палец и рванул кулак вверх. Большого пальца не было.

– Как… – рот открылся еще больше от изумленья. – Как это?!

– А вот так! – папа совершил пасс рукой в воздухе, будто ловил что - то. – Хоп!

Палец вновь оказался на месте. Марина подошла совсем близко, пытаясь разгадать секрет фокуса.

– Папа! Ну как же можно оторвать палец!

– Смотри внимательно. – папа снова повторил трюк – Хоп! Пальца нет. Хоп! И палец снова на месте.

– Не понимаю…– топнула с досады ногой.

– Ну, смотри еще раз. – папа обхватил большой палец. – Хоп!

Кулак с "оторванным" пальцем замер в верхней точке.

– Стой! – Марина завопила оглушительно.

– Что?! – папа тоже замер, не понимая, что последует

Дальше.

– А теперь отдай его мне!

Смеялись все. Даже бабушка. Она даже краешком фартука промокала глаза, из которых выступили слезы. Такого финта от Марины никто не ожидал.

– Удивила! – папа с трудом прекратил смех. – Признаю! А теперь спать.

Он легонько подтолкнул дочку в сторону спальни. Сам же еще долго глухо смеялся, сотрясаясь всем телом. Мама уложила Марину в постель, укрыла одеялом и поцеловала в глаза.

– Мамочка, я так тебя люблю! – Марина прижалась к маме.

– Я тебя тоже очень люблю! – ответила мама и потерлась о носик Марин своим.

– Ты, правда, не сердишься?

– Ну, конечно же. Подумаешь какие - то духи!

– Не какие - то, а подарок папы!

– Это верно. Но он тоже не в обиде. И прекрасно понимает, что ты вовсе не хотела этого. Ты же его любимая дочка!

– Я правда не хотела. Это случайно. Мне так интересно было. И ты всегда говорила, что женщина должна выглядеть как богиня. И пахнуть тоже… – вспомнив, как утром бабушка наносила макияж, добавила. – И бабушка так говорит.

– Вот именно, женщина. А ты еще маленькая девочка.

– Я ведь вырасту! – спросила, привстав на локте.

– Безусловно. Но поверь, детская пора не так уж и плохо. Потому не торопись взрослеть, ведь это так здорово! Как бы я хотела хоть ненадолго стать снова маленькой…

– Правда? – приблизилась к лицу мамы вплотную и смотрела в глаза. – А зачем?

- Ну, хотя бы потому, что детство – это время исполнения желаний. Время, когда трепетно ждешь Деда Мороза и подарков, время, когда в каждой сказке видишь отражение себя и хоть на мгновение можешь почувствовать себя принцессой, время, когда тебя любят и прощают все ошибки…

– А разве у взрослых не так?

– Увы! – вздыхает печально. – Взрослая жизнь не прощает ошибок. И отвечать за них приходится по – взрослому.

– Не понимаю.

– Это даже хорошо, что не понимаешь. – отвечает, убрав непослушную челку, скользнувшую на глаза дочки и целует. – Повзрослеешь, тогда и придет время понимать. А сейчас живи и радуйся беззаботным денькам. Ты моя принцесса!

– А что такое любовь?

– Ну…. дочка, как тебе сказать. Любовь – это такое сильное чувство… Любовь бывает разной. Например, любовь к другому человеку.

– Как у тебя к папе?

– Да, как у меня к папе.

– И у него к тебе?

– Конечно. Это взаимное чувство.

– Здорово!

– Не то слово!

– А еще? Еще про любовь?

– Любовь к животным, – мама старательно подбирала слова. – любовь к природе…

– Я игрушки свои люблю.

– Ну, это немного другое, но все же это хорошее чувство, если ты заботишься о своих игрушках, а не ломаешь их.

– Ты что! – Марина посмотрела на плюшевого медведя, который лежал рядом на подушке – Как же я могу сломать Мишутку!

– Ты у меня молодец!

– А бывает так, что надо кого – то полюбить, а тебе очень не хочется?

– Например, манную кашу?!

Мама засмеялась и снова потерлась о носик Марины.

– Ну, да! Фу, с комочками…

– Каши очень полезны детям. Особенно в твоем возрасте.

– Но ведь нельзя же любить всех!

– Нельзя, но иногда это остро необходимо. Очень трудно полюбить, например, своего врага, понять его и простить. Особенно, если человек сделал тебе что - то плохое.

– У тебя есть враг?

– Не думаю. Не пора ли нам спать?

– А у меня?

Марина не могла успокоиться. Она даже привстала на постели.

– У каждого могут быть враги.

– Плохо.

– Конечно, плохо. Но мне кажется, человек – сам себе враг.

– Это как?

– Ну как? – мама задумалась ненадолго. – Человек ленится что – то делать, не сдерживает обещания, обманывает других. И думает, что в этих поступках нет ничего плохого.

– А это не так?

– Таким образом, он превращает самого себя во врага. А разве можно полюбить себя такого вот нехорошего?

– Ой, – Марина прикрыла рот ладошкой. – тогда я не буду лениться. И обманывать тоже не буду.

– Почему?! – мама притворно удивляется.

– А вдруг потом не получится полюбить себя такую нехорошую! – говорит тихо и закрывает глаза.

Через минуту Марина уже тихо сопела, уткнувшись в мамино плечо. А мама еще долго лежала рядом с открытыми глазами и размышляла над совсем не детскими вопросами дочки.

Веселый пикник в лесу

Солнечный лучик подрагивал на лице Марины. Она потягивается сладко и открывает глаза.

– О, доброе утро, солнечный зайчик! – засмеялась, спрыгнула с кровати и подбежал к окну. – Ах!

И было от чего ахнуть. На улице, ослепительным серебром блестели лужи. Ночью прошел сильный дождь, и теперь каждая ямка, каждая выбоина в асфальте наполнилась водой. Дрожащие капли дрожали на широких листьях каштана, срывались вниз, звонко стучали по железу грибка на детской площадке.

Утро начиналось просто восхитительно. Марина сама застелила постель. Вспомнив о своем обещании быть послушной девочкой, самостоятельно умылась, почистила зубы, причесалась и даже переоделась, сменив свою любимую пижаму с веселыми непоседливыми обезьянками на синий пушистый халатик. Причесанная и аккуратно одетая, Марина вошла в кухню, где мама уже приготовила завтрак.

– Утро доброе! – мама наклонилась и поцеловала дочку.

– Сегодня же воскресенье! – Марина едва не закричала от восторга и

повисла на шее мамы. – Ты же весь день будешь дома! Доброе утро! Вау!

– Ну вот, значит, завтрак удался!

И действительно, на завтрак мама приготовила все, что Марина очень любила. От омлета шел аппетитный пар. Из пузатого заварного чайника доносился восхитительный аромат. Рядом радовали взор вазочки с вишневым вареньем и нежнейшие бисквиты.

Папа сел за стол и развернул газету.

– Какие планы на сегодня? – подмигнул дочке и перевернул страницу.

– Я хочу в парк. А почему ты все время читаешь газету? Ведь есть Интернет.

– Я люблю узнавать все новости именно из газет, а не из телевизора или интернета. Это же такое безграничное удовольствие, сам процесс чтения мелких строчек на шуршащей бумаге. И она еще типографской краской.

Марина разлила чай по чашкам. И себе, и родителям с бабушкой. Ей доверяли эту процедуру, а потому старалась не пролить ни капельки, чувствуя себя хоть немножечко, но взрослее.

– А потом в Макдональдс.

– А не замерзнешь? После дождя довольно прохладно.

– Можно одеться теплее. За окном такая красотища!

– Ладно, уговорила! – бабушка поддержала внучку. – В конце концов, мне тоже полезно прогуляться.

– Можно запустить кораблики в лужи!

– Ну, уж нет, не хватало действительно ноги промочить. – бабушка приняла строгий вид. – Тогда сляжешь с простудой. И надолго. А зачем тебе Макдональдс?

Бабушка не понимала, как можно есть то, что готовят в этой, по ее мнению, забегаловке быстрого приготовления.

– Мои оладушки, думаю, лучше.

– Конечно лучше, ба! Но там весело! И круто!

– Круто, круто… – продолжала бурчать бабушка. – И откуда слов этих нахваталась?!

– А еще в картошке можно игрушку прикольную найти!

– В Хеппи Мил. – внесла поправку мама. – Не в картошке. А в коробке с набором.

–А что в набор входит? – спросила бабушка с интересом.

– Ну, гамбургер, картофель фри, печенье и сок. Мне картошка нравится. Хрустит так… Прикольно!

Быстро справившись с завтраком, Марина бежит в свою комнату одеваться.

– Вот же электровеник! – не сдержал улыбку папа.

– Это же нормально.

– Конечно, нормально. Было бы приятно смотреть, если напоминала клушу сонную?!

– Нет, конечно… – замолк, увидев дочку уже готовую к прогулке. – Нет, беру слова обратно. Она не электровеник, а электрометла!

– Я готова! – Марина переводила взгляд с папы на маму и обратно. – Вы что, передумали?

–А знаешь, – озорно подмигнул Марине. – у меня есть предложение, которое тебе обязательно понравится. И еще сюрприз.

Марина замерла в ожидании.

– Я люблю сюрпризы! А какой сюрприз?!

– Скоро узнаешь! – легонько щелкнул по носику и ушел в прихожую. - А вместо Макдональдса предлагаю устроить пикник в лесу на нашей полянке. Если повезет, то сможешь белочек покормить.

Вау! – Марина в восхищении запрыгала и захлопала в ладоши.

– Тук - Тук! Трам - тарарам! – папа выглянул из - за двери с хитрой

улыбкой

В руке папа держал маленькую детскую сумочку, всю такую блестящую с вышитой золотой буквой «М». Марина отрыла ее и ахнула в восторге. Чего там только не было! Она с трепетом вытащила из сумочки прозрачный мешочек с кедровыми орешками, большущую конфету на которой была изображена Красная Шапочка, большущий же леденец на палочке, шоколадное яйцо с игрушкой внутри и… изумительные сережки с красными камушками. Пока Марина рассматривала все это богатство, папа рассказал удивительную историю.

– Ездил в деревню по делам…

Отец, начал рассказ, сам как ребенок с восхитительной улыбкой радовался счастью дочки. Мама вошла тихонько и с благодарностью обняла мужа.

– Как мало ребенку нужно для счастья!

– И что ты думаешь? – подмигнул заговорщецки и продолжил. – Еду обратно и вижу в зеркало как меня догоняет.… Как думаешь, кто?

Марину уже распирало от любопытства.

– Не знаю. Кто?!

– Не поверишь, зайчик!

Марина рот открыла в удивлении. Уселась удобнее, приготовившись слушать интересную историю.

– Да – да! С этой самой вот сумочкой! Веришь?!

– Верю! – отвечает, возобновляя дыхание.

– Пришлось остановиться. – развел руками папа.

– А он что?!

– Ну а что он?! – почесал в затылке папа. – Отдышался зайчонок, ведь долго бежал за мной, пока я его не заметил. Дает мне эту сумочку и говорит: «Передайте Марине подарок от меня. Она очень добрая и хорошая девочка, любит животных и кормит птиц!» Ну, вот как - то так!

– Вот бы и мне увидеть! Мама, это правда, от зайчика?

– Ну конечно!

– Да ну… Здорово! А какой он был?

Марине и верилось, и не верилось в то, что рассказал папа.

– Серенький такой, с белыми пятнами местами и пушистый…. С большими ушками.

– Спасибо, папочка!

Марина бросилась к нему на шею и стала целовать в щеки, губы, нос…

– Мне - то за что?! – обнимая дочку, улыбался папа. – Это зайчику «спасибо» сказать надо!

– Да как же я ему скажу! Где его найти?

– Ну ладно, егоза. - нехотя опускает Марину на пол. – Я съезжу прикупить кое - что для нашего пикничка. А ты тут не балуй!

– Обещаю!

Марина долго любовалась красивыми сережками. Не могла глаз отвести от причудливой игры света на гранях алых камушков. К сожаленью примерить их по – настоящему не могла, потому лишь прикладывала их к своим ушкам, долго любовалась собой в зеркале и пришла к выводу, что они очень идут ей.

Мама готовила еду для пикника. Пекла для похода пирожки с разной начинкой, сварила вкусный компот. Мясо и фрукты были заготовлены ранее и ждали своего часа в холодильнике. Папа купил уголь, чтобы сделать шашлык.

Любимая поляна встретила их во всем своем великолепии и, какой - то сказочной тишиной. Папа аккуратно убрал верхний слой почвы вместе с травой лопатой, которую прихватил с собой. Потом развел костер и стал готовить шашлык.

- Вы можете пока погулять! – предложил, нанизывая кусочки мяса и

овощей на шампур. - А готовить шашлык – это занятие чисто мужское.

– Ура!– запрыгала от радости Марина. – Мы пойдем и поищем белочку!

– Чем будешь кормить?!

Мама расстелила покрывало на разложенный столик, выложила пирожки и фрукты.

– Орешками! – продемонстрировала пакетик, которым решила

пожертвовать из «подарочного набора зайчика».

– Считаешь, ей понравятся?

– Ну, конечно! Конечно! Ты же мне сказку читала, помнишь?! Там белочка песенки поет, и орешки грызет, а скорлупки собирает!

– Возьмем ей и хлебушка. – мама отломила кусочек и положила его в карман курточки Марины.

Они пошли среди деревьев, уже тронутых дыханием осени. А когда сквозь густую листву пробивались лучи яркого солнца, то все вокруг становилось ослепительным, с прекрасным радужным переливом! Сучки и мелкие веточки похрустывали под ногами.

– Как красиво! – Мрина крутила головой во все стороны, любуясь

великолепием осеннего леса.

– Да, очень!

– Мы прям как в сказке!

– В какой?

– В Лукоморье. Ты тоже читала про это.

– Точно, вот - вот появятся кот, и отведет к избушке на курьих ножках. А там и феи отведут к своей королеве…

- И мы будем танцевать с ними!

Марина закружилась в танце, расставив руки в стороны. Не удержавшись на ногах, зарылась в пушистую кучку листвы и хвои под зеленой елкой. Сверху, срываясь с ветвей, посыпались золотистые шишки и сухие иголочки, вызвав бурный восторг Марины.

– А как пахнет в лесу! – медленно вдохнула пряный аромат – Эту свежесть, хвою просто невозможно повторить искусственно! Никто не способен создать духи с таким букетом!

– Даже лучше, чем те духи, что я пролила нечаянно? – удивилась Марина и тоже стала вдыхать смесь запахов, смешно сморщив носик.

– Лучше, безусловно, лучше! Даже не сомневайся! Очень хочется на год вперед наполнить себя всем этим!

Мама развела руки в стороны и как еще недавно делала дочка, закружилась в вальсе. Потом подхватила Марину на руки и несколько раз подкинула высоко вверх.

– Может правда, я ничего не понимаю, и здесь пахнет лучше, чем духи… – тихо – тихо самой себе сказала Марина.

– Хочется пропитать каждую свою клеточку и всех, кого я люблю до прихода следующей осенней сказки! Ой, смотри!

Мама указала пальчиком вверх.

Марина посмотрела на дерево и увидела пушистого зверька. Рыжий мех, но кое - где он был серого цвета, длинные кисточки на ушах и роскошный пушистый хвост. Зверек висел вниз головой, вцепившись цепкими черными коготками в потрескавшуюся кору. Блестящие глазки – бусинки внимательно следили за неожиданными гостями.

– Белочка! – едва не заорала от восторга.

– Осторожно. Не вспугни! – мама схватила дочку за рукав.

Марина медленно подошла к ели с вытянутой рукой. На ладонь заранее высыпала из мешочка несколько орешков. Белка нерешительно спустилась немного ниже, но все еще держалась на безопасном расстоянии. Потом все же осторожно приблизилась к заманчивой горке аппетитного лакомства. Еще мгновение и она уткнулась своей мордочкой в ладонь.

Марина не дышал, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. Схватив один орешек, белка стремительно убежала вверх по стволу. Также быстро вернулась за другим орешком. Белка скрылась где - то высоко в кроне. Марина загрустила. Очень хотелось увидеть белочку вновь.

– Держи! – мама вложила в руку дочки кусочек хлеба. – Она вернется сейчас.

И действительно, рыжая молния появилась совсем близко. Ловко выхватила хлеб, поднялась на ветку выше, внимательно наблюдая черными глазками - бусинками. Съев хлеб, исчезла среди густых лап ели.

– Так здорово! – задохнулась в восторге, подбирая нужные слова. – Она… Она…

– Идем, доча! Пора. Папа нас уже заждался.

Всю дорогу обратно Марина трещала, не умолкая, переполняемая эмоциями.

– А почему она хлеб съела, а орешки утащила куда – то?

– Съест их тогда, когда еды будет совсем мало, а до весны еще далеко.

– Мам, давай купим такую же белочку!

– Это невозможно ей будет грустно.

– Почему? Я же буду кормить ее, купать, спать укладывать в домик!

– Ага! И замучаешь малышку. Ты затискаешь ее.

– Нет, мам, обещаю, не буду так!

– Белки не могут жить в городе. Их дом – это лес. Ты же не захотела бы жить в лесу?

– Нет. – вздохнула, признавая правоту – Жаль!

– Мы будем иногда приезжать сюда. Ты сможешь ее угощать вкусняшками.

– Правда?!

– Мы ведь теперь знаем, где она живет.

– Она мне так понравилась!

– Понимаю. Мне тоже!

Папа уже ждал с готовым шашлыком на тарелочках. Качая головой и постоянно ахая и охая, выслушал эмоциональную историю знакомства с белочкой. Марина с удовольствием съела все, что дала мама. Потом все немного поиграли и пофотографировались.

– А это зачем? – поинтересовалась Марина, увидев, как мама обрывает ягоды рябины.

– Хочу сделать рябиновые бусы.

– Зачем?

– Не знаю, просто хочу!

– Ну, ладно.

– Повешу на зеркало, пусть висят.

– Ага, пусть. Может я и примерю, когда - ни будь.

Семья собиралась в обратный путь. Все вместе дружно убрали мусор, папа забросал землей потухший костер, вернул на место пласт земли с травой. В первый же увиденный контейнер выбросили весь мусор в пакете. Когда подъехали к дому были уже сумерки. Бабушка ждала их, коротая время за вязанием. Марина вихрем влетела к ней в комнату, забралась на колени и взахлеб стала рассказывать историю знакомства с белочкой.

– Я так понимаю, ужинать никто не собирается?

– Сыты, во! – папа выразительно провел ребром ладони по горлу.

– Ну и ладушки.– бабушка аккуратно сложила спицы с клубками в корзинку.

Весь вечер Марина постоянно вспоминала эпизод знакомства с белочкой, заново переживала волнительные момент, в который раз рассказывала об этом бабушке, включая мельчайшие подробности.

Перед сном Марина с бабушкой из паззлов складывали картинку из сказки «Репка».

– Ну, вот и все! – положила последний паззл.

– Время! – бабушка указала глазами на часы.

Марина без вопросов послушно пошла чистить зубы. Потом улеглась в постель.

– Расскажешь мне сказку? - попросила бабушку, вошедшую пожелать

ей хороших снов)

– Может быть. – поправила одеяло и волосы Марины, разметавшиеся по подушке.

– Ну, бабушка! Я боюсь… – хитро подмигнула бабушке, натягивая

одеяло до самого носа.

– Ладно, хитрюга. Приду.

Марина лежала и ждала бабушку. Смотрела в потолок, на котором плясали тени за окном и свет от фар автомобилей, врывающихся в комнату планки жалюзи.

Бабушка присела на постель, взяла маленькую ладошку в свою. И начала свой рассказ.

– В одном темном – темном жил маленький бельчонок. И, когда наступала ночь, он всегда дрожал, зная, что предстоит ложиться в постель из сухих душистых листьев.

– Ой! – прижала ладошки к щекам. – А вдруг это тот бельчонок, с которым познакомилась сегодня.

– Все может быть. Мне продолжать?

– Дааа!

Марина привстала с постели, придвинулась ближе к бабушке.

– Маленький бельчонок лежал и весь дрожал. На улице было темно. И в дупле на высоком дереве тоже было темно. И он никак не мог заснуть. Ему казалось, что рядом кто - то есть. В углу что – то скрипело, ветер свистел в ветках деревьев, а когда из - за тучи выглядывала луна, то темные страшные тени на стене тянули к нему корявые лапы с острыми когтями. И вдруг прямо на подушку тихонько приземлилась маленькая фея с голубыми волосами.

"Не дрожи". – шепотом сказала ему фея.

"Я не могу, мне очень страшно! – тоже прошептал в ответ бельчонок.

"Не бойся. – сказала фея, взмахнула палочкой и осветила своим голубым мерцанием все дупло на высоком дереве. – Видишь, ни в углу, ни за шкафом, ни под кроватью никого нет!"

"А кто же тогда шуршал?"

В этот момент Марина украдкой посмотрела в темный угол своей комнаты и натянула одеяло до самого носа.

– Не бойся! – улыбнулась бабушка. – Я же рядом. Так вот, фея и ответила бельчонку:

"Твой страх. Но его можно прогнать".

"Как? Научишь меня?" – попросил фею бельчонок.

"Для этого я пришла. Есть одна волшебная песенка. Как только тебе станет страшно, сразу начинай ее петь!"

И фея запела:

Живет в лесу темном страшный маленький страх,

Живет он у болота в темных кустах.

И из леса не показывается страшный маленький страх,

Пугается страх света — сидит в своих кустах.

А еще боится смеха страшный маленький страх,

Как только рассмеешься ты, исчезает страх в кустах!

Бельчонок слушал и слушал песенку феи, а потом и сам спел с ней. И вот тогда страх напрочь исчез из уютной шуршащей постельки. А бельчонок сладко заснул.

Полина Аркадьевна поправила сползшее одеяло, выключила неяркую ночную лампу и тихо вышла из спальни Марины.

Новый друг

Кристио дал команду прекратить наблюдение за объектом до утра. Сам же долго смотрел на спящую Марину, любуясь столь прекрасным созданием.

– Она похожа на живую куклу! Пухленькая, розовощекая, с чудесными золотистыми локонами, такими мягкими и пушистыми. Такие могут быть только у маленьких детей. А карие глазки! С таким любопытством разглядывают все вокруг. А сейчас она такая беззащитная!

– Вероятно, все дети такие. Какой бы расе они не принадлежали.

– Забавно наблюдать за ее играми. В ее глазах вспыхивает такой веселый огонек. А еще эти сказки! Волшебные истории, которые, к величайшему сожалению, не имеют ничего общего с реальностью.

– Люди склонны верить в чудеса. И не только дети.

– Ты имеешь в виду ВЕРУ? Веру в Бога?

– Совсем не обязательно. В любое чудо. Человеческая медицина недостаточно развита. Все еще имеются болезни, против которых она пока бессильна. И люди верят, надеются до последнего на чудо. Вот тогда чаще и обращаются к Богу, умоляя помочь в безвыходной ситуации.

– И что, происходит? Были случаи такого чуда?

– К моему удивлению…

– Ты способен удивляться?!

– Я просто выразил, таким образом, непонимание. Я не

могу объяснить все эти случаи неожиданного проявления… Чудесного характера.

– Она такая забавная! И хотя еще ребенок, веселый, милый, немного вздорный и капризный, но я почему - то верю, что из нее вырастет хороший человек. Это мне обещают ее открытая улыбка и чистый взгляд синих глаз.