Имя свободы

На холодном ветру за окном бешено крутился зелёный ветряк. В доме на газу уютно засвистел чайник. Саша намазывал бутерброды маслом и нудно проговаривал свои «приключения» за день.

— Солнышко, а я нашёл сегодня новый межзвёздный астероид в нашей системе.

— Ты? — спросила Алёна.

— Ну не я один, конечно. Нас там группа работает.

— Не хочешь устроиться в нормальную обсерваторию? Ты всё время проводишь дома.

— Так это нормальная. Сейчас все активные группы сидят удалённо.

— А ты чай заварил?

— Сейчас всё будет. Так вот, мы нашли новый астероид… Далеко-далеко. Он ещё не скоро сюда прилетит.

— В космосе, надеюсь? — спросила Алёна для поддержания беседы и тут же пожалела об этом. Саша оживился и стал рассказывать про переменные угловые размеры и альбедо.

— Всё, всё я поняла. А что в нём необычного? Ты же их каждый месяц открываешь.

— Ну так я и говорю, переменное альбедо… И размеры. — Саша увидел, что Алёну больше манит бутерброд и погрозил. — Бутерброды после ужина!

— А что такое это альбедо? — спросила хитрая Алёна пытаясь стащить один с тарелки.

— Пойдём покажу, — ответил Саша.

Они пошли к ноутбуку, где он, шутя, показал график светимости.

***

Алёна неожиданно увлеклась графиком, довольно жуя хлебушек.

— Это мигание светимости неспроста, — сказала она. — А ты можешь записать график большей длительности?

— Нет. Ты что? Нам же не дают время телескопа. Мы просматриваем данные из открытого доступа.

— Но ты же руководитель. Запроси время.

— Запрашивать время могут только…

— Слушай, может хватит читать мне должностную инструкцию? Я математик и чувствую заложенный в график код.

— Да какой код?

— Ты же не собираешься сидеть здесь всю свою жизнь? Это будет большое открытие.

— Алёна, ну так дела не делаются. Ты же математик, а не криптолог.

— Я знаю, как они делаются. Криптология это раздел математики. Звони начальству. Скажи, что я готова показать на упорядоченные повторения. Это сигнал. Тебя всё устраивает, а я хочу большего. Ничего не говори — звони прямо сейчас.

Она оглядела мутно-зелёные, потрёпанные обои.

***

Код казался сложным, но Симонова Алёна всё-таки расколола его за месяц. Когда мы ответили радиосигналом, Объект передал короткую фразу, которая до сих пор не понятна:

«Назовите имя гвоздики».

После чего он сменил траекторию и направился к Земле.

И вот теперь на очередной конференции по Объекту и Сигналу её ждал сюрприз…

По паркету из коричнево-белого красного дерева к Алёне подошёл мужчина в ярко-красном костюме и представился академиком Николаем Старостиным.

— Алёна, вы так талантливы, — сказал он — Вы знаете, из-за вашего открытия сейчас создают институт проблем космоса. И я как раз ищу директора. Признаюсь честно, вы идеально подходите на эту должность.

— Но почему я? — скромно ответила она.

— Вы же в одиночку расшифровали их язык. Ваша группа открыла Объект. У меня нет более достойных кандидатов.

— Я не знаю. Я же не одна это всё сделала.

— Слушайте, что вам делать в этой дыре? Работать за копейки, варить борщи? В Москве вас уже все знают. Вы будете там большим человеком, — пообещал Николай.

Объект прошёл орбиту Седны и направлялся к Земле. Николаю это не нравилось, но его вдохновлял масштаб задачи: достроить военный флот, встретить объект на выходе из петли у Марса… Один он с этим точно не справится. Глаза Алёны загорелись, и он понял, что теперь у него есть надёжный помощник.

До прилёта инопланетян оставалось два года.

***

Раскрытый скафандр встречает Николая красной обшивкой и смыкается за его спиной. Его направили встретить чужих. Сверху решили, что роботы испортят впечатление гостей.

Николай вытирает пот со лба. Вагончик медленно тянет их по орбитальному городу от ЦУПа до шлюза военного корабля.

— Жаль, что мы не успели встретить его у Марса, — сетует Николай скорее в пустоту.

— Нельзя было спрогнозировать, что он ускорится. Чего теперь себя мучить, — заботливо откликается Алёна.

Ускорение. В полёте до Объекта группа контакта сидит тихо. Все давно знакомы. Плохо знают только Дмитрия, присланного военными в последний месяц. Тот сурово хмурит брови.

Корабль замедлился. Пора заходить на станцию, на которой будет первая встреча с внеземным разумом.

Они занимают места: Николай, глава миссии, на центральном постаменте; Алёна, криптолог, по его правую руку. Помощник Юра и генерал Дмитрий выбирают оставшиеся.

Станция выстреливает в астероид. С одного бока Объекта найдена пещера с ледяной пробкой. Все уверены, что это вход.

Станция ударяется о каменистое вещество астероида и забуривается в него.

Сверху станция напоминает паука. Между ногами растянуты мембраны в несколько слоёв на случай шального метеорита.

Лазер вскрывает ледяную пробку. Лёд быстро тает.

— Все придумали имя для гвоздики? На всякий случай, если спросят? — шутит Алёна.

— На выход, ребята, — подаёт Николай команду. Он улыбается на камеру. Его скафандр с красными полосками туго и медленно поднимается с постамента.

***

Мне страшно, в моём голубом скафандре тесно. Я чувствую, что Николай тоже боится.

В полёте станция перевернулась. В экранах, имитирующих иллюминаторы, мелькает Земля, сменяющаяся чёрным космосом. Встаю, хотя слабо понимаю где верх и низ.

Николай отдаёт команду наполнить купол воздухом. Мы не собираемся снимать скафандры, это предосторожность на всякий случай.

Открываю шлюз. Из него видно, как лазер плавит голубую ледяную преграду. Свет от лазера потух. Юра выпрыгивает вниз и летит к поверхности астероида сквозь парящие ледяные кристаллы.

Выпрыгиваем из шлюза вслед за ним.

Я подлетаю к краю пещеры, открывшейся за испарённым льдом.

Мы долго смотрим друг на друга. Я ободряюще киваю остальным и медленно вплываю в пещеру.

— Ого, — слышу за спиной возглас Юры. — У них тут гравитация.

И правда, неведомая сила плавно прижимает нас к одной из стен. Джойстиком поправляю своё положение и мягко встаю на подошвы скафандра.

— Пошли, — говорю я.

Мы медленно прыгаем внутрь пещеры. За нами разматываются кабели связи. Чуть позади летят дроны, в любую секунду готовые среагировать на опасность.

Наконец мы достигаем тупика. В конце пещеры оказывается небольшая камера с уширением.

Николай выплёвывает каплю пота, залетевшую в рот. Понимаю, что и сама буквально плаваю в поте.

Мы обходим зал, роботы разбирают и устанавливают оборудование. Генерал, валявший дурака, говорит:

— Тихо. Вот они.

Из щели в стене сочится жидкость. На пол стекает ручеёк, покрытый пылью. Пыль закончилась, и мы замечаем, что жидкость серебряного цвета. В растущей луже отражаются наши прожекторы.

Мы все, не сговариваясь, отошли подальше. Водяной пар ото льда мешает увидеть подробности. Он превращается в медленно идущий снег, падающий на нас.

В воздухе слышу гул. Даже сквозь скафандр звук проникает в уши, кости и оглушает.

— Они так общаются, — говорю я напрягшемуся Дмитрию.

От гула мы все лежим на полу. Но вот шум затихает.

Встаю. На поверхности уже большой лужи идут волны.

— Звук они издают этими волнами. — Говорит Николай. На руке у него экран со звуковыми дорожками. Пики шума колеблются вместе с дрожанием лужи.

Я встаю и подхожу к луже ближе. Киваю Николаю. Тот активирует радиоблок, передающий им математическое приветствие.

Волны стихают; лужа превращается в зеркало.

Из её центра поднимается большая волна. Волна оглядывается, отклоняется назад, а потом капает одним потоком прямо на Николая. Тот отпрыгивает в сторону, следующей на её пути оказываюсь я.

***

Жидкость сносит мой тяжёлый скафандр как пёрышко и несёт за собой. Я увязла в серебре и не могу освободиться. Надо мной пролетает потолок пещеры. Он сменяется нашим белым куполом.

— Коля! Юра! — кричу я в микрофон запоздало.

Они уже ничего не могут сделать. Капля пробила нашу станцию, и теперь я дрейфую в вакууме.

Просыпается канал диспетчерской. Теперь там работает Саша. Почему-то он легко переехал в орбитальный город, когда я пообещала ему работу.

— Алёна, как ты? Что случилось? — слышу я его сквозь треск помех.

Я не могу объяснить, что происходит. Мимо пролетает военный корабль. Из корпуса выдвигаются аппарели с ракетами и лазерные пушки. Понимаю, что сейчас они будут стрелять по мне. Зажмуриваюсь.

Проходит минута, другая. Открываю глаза. Корабля нигде нет. Передо мной только чёрный космос, я вижу звёзды.

Оборачиваюсь — подо мной Земля. Мы падаем на её поверхность. Я и инопланетная капля.

— Саша, меня схватил пришелец из пещеры, и теперь мы падаем на Землю.

По протоколу инопланетяне не должны попасть на планету. Пытаюсь передать свои координаты для наведения ядерной боеголовки, но канал связи снова молчит.

Вокруг перчатки скафандра вижу голубое свечение. Понимаю, что мы уже входим в слой плазмы и сгораем в атмосфере. «Как же я здесь оказалась?» Думаю, что бы я хотела изменить в своей жизни. Хочется тепла.

— Ладно. За свободу надо платить. Хотя бы инопланетянин тоже сгорит, — успокаиваюсь я и поражаюсь своему хладнокровию.

Вспоминаю фотографии сгоревших космонавтов. Схватившая меня капля раскрывает большой парашют. Капля затягивает меня в себя, в темноту. Внутри скафандра сильно и больно трясёт.

***

Что-то резко ударило меня в грудь и под рёбра. Я открыла глаза, но в темноте ничего не увидела. Всё тело болело.

В темноте появился просвет; светлая щёлка расширялась. Сквозь неё я увидела городские дома и голубое-голубое небо.

Послышался шум вентиляторов, и я поняла, что воздуха не хватает. Постепенно запустилась операционная система скафандра, замигали огоньки и экраны на шлеме.

Я вспомнила, что только что летела в инопланетной капле и огляделась. Серебряная жидкость сползала по мне вниз. На лужайке с искусственным пластиковым газоном скулил забившийся между стойками флагштока пёс. Его левитирующий шар-поводырь, застрял поводком в механизме подъёма флага и мешал псу убежать.

Я стояла на площадке перед школой. В её окнах не горел свет. Я взмолилась, чтобы сегодня был выходной.

От площадки перед школой до домов шли дорожки. Вдали я увидела несколько отряхивающихся от пыли прохожих.

Неудивительно, что инопланетянин приземлился в городе. Теперь у нас везде один большой город. Редкие последние леса сделали парками, и те клочки зелени постоянно застраивают…

С ужасом я подумала, что планета уже заражена. В наушнике треснуло и включился голос Саши:

— Алёна, Алёна ответь…

Я же смотрела, как серебряная инопланетная масса подбирается к застрявшей и воющей от страха собаке.

Хотелось взять каплю за волочащийся хвост, но скафандр ещё не загрузился полностью, и я не могла пошевелиться.

Инопланетянин выстрелил в пса тонкой струёй своей жидкости. Пронзённая иглой собака завизжала и упала. Надеюсь, что в обморок.

Наконец включилась связь с орбитой.

— Саша, Саша. Я на Земле. Здесь рядом инопланетянин.

— Где ты?

— Не важно. Инопланетянин спустился с астероида и случайно захватил меня с собой. Мы в каком-то городе. Что мне делать?

— Я не знаю, — послышался Сашин голос.

Я передала Саше наше местоположение. Сквозь шум я услышала голос Николая:

— Алёна, Алёна, это правда? Ты жива?

— Да. Но всё не очень хорошо, — я передала картинку с камер на базу.

Тем временем серебряный сгусток превращался в атакованную им собаку. Вскоре передо мной стоял обычный пёс с серебряной шёрсткой, глазами и носом. Он обернулся и посмотрел на меня.

«Собакам нельзя гулять без поводка и намордника», — подумала я.

Вздрогнули и развернулись автоматические турели на школьном заборе, покрашенном облезлой синей краской и увитом сверху колючей проволокой.

С шумом, которого мы все боялись в детстве, завертелись стволы и хлопнул негромкий первый выстрел.

Взметнулись кусочки асфальта. Пули попали серебряной собаке по задней лапе. Брызнули капли серебряной крови. Инопланетянин прилёг, глядя на обидчика. А после пополз куда-то, оставляя за собой серебряный след.

Я сразу подумала об астероиде, висящем над нашими головами. Инопланетянам хватит и мига, чтобы обрушить его на Землю. Турели, поймав движение, снова закрутились.

— Отключите турели! — закричала я и встала между ними и инопланетянином.

Прочности скафандра должно хватить на несколько попаданий. В этот момент сработала система оповещения. Турели поникли. С неба на соседние улицы будто крупный град стали спускаться автокоптеры полиции.

Серебряный пёс встал и похромал куда-то по своим делам.

Послышался спор, будто за закрытым рукой микрофоном.

— Заражение уже произошло высоко в атмосфере. Поздно взрывать инопланетянина ядерными бомбами, — услышала я скрипучий голос генерала Дмитрия.

Мрачный голос.

— Алёна, иди за ним, — приказал Николай, — мы не должны его упустить. Целеуказание для ракет идёт пока только с твоих датчиков.

От ядерного удара я не убегу, даже если они промахнутся на километр-другой.

И я пошла вслед за собакой.

***

Я посмотрел наверх. По белому небу медленно бежали серые клочья облаков. Раньше небо здесь всегда было белым. Под ногами чёрно-белые плиты пошли серыми бликами на свету.

Мне теперь всюду мерещился серый цвет. Казалось, что я и сам стал серым и мимолётным, как эти облака. А может это я постарел? Раньше я различал только белый и чёрный.

Я шёл по запаху. Женщина шла следом за мной. Может быть она так заботится или следит?

Скорее всего и то, и другое. Наверняка они боятся меня.

Большие коробки их города становились всё ниже. В щелях между плитами густыми пучками росла серая трава.

Я старался идти, подволакивая заднюю лапу, как это делала бы настоящая раненая собака.

Где же у них тут лес? Или хотя бы поле?

Судя по последним телевизионным передачам, они застроили всю поверхность планеты. Но я чётко слышу запах.

Мы подошли к большой луже воды. По её берегам плиты потрескались. Сквозь трещины вылезла трава и редкие цветы.

Поскольку у людей развито общественное мышление, им очень трудно принять решение о смене направления развития, даже если экологическая ситуация очевидно безвыходная.

В нос ударил тонкий и слегка горький запах цели.

Вот и нашёлся последний уцелевший куст гвоздики.

Я сказал и, из уважения к местным, повторил на их языке:

— Назовите имя гвоздики.

— Ты можешь говорить? Что это значит? Что я должна назвать? — растерялась моя спутница.

— Мы спрашиваем не вас. Но, из уважения, объясню, что происходит. Из вселенной по разным причинам уходят старые цивилизации. Для поддержания баланса нужен постоянный приток новых молодых видов. Земля — это колыбель, только не все младенцы годятся.

Двести сорок миллионов ваших лет назад на вашем месте были подводные жуки. Тогда выяснилось, что они трилобиты.

Шестьдесят пять миллионов лет назад на вашем месте были динозавры. Они стали курицами. — Ответил я.

— Но мы — человечество. Мы люди! Мы земляне!

Женщина занервничала. Хорошо её понимаю, но от меня уже ничего не зависит.

— Называете не вы. Гвоздики, назовите их имя.