Предсказание

Кибитки тащились медленно, из-под колес поднималась горячая пыль, покрывая тусклым слоем все, что было внутри, в том числе лица людей. А они устали от жары, утомились от жажды, степь, она бесконечна, а воды все нет. Затихли дети, замолкли взрослые, даже щебетуньи-девушки, от которых никогда не было покоя степенным старикам.

Почему они здесь? Что заставило всегда проницательных цыган тронуться в такой тяжелый путь? Если вы спросите старую цыганку Ханзи, имя которой переводится как «Бог так добр к нам», она ответит вам, что виной всему глупость и доверчивость, больше ничего говорить не станет. Она профессиональная гадалка, знает, чем закончиться путь, но не скажет. Она обижена. Решаясь на переход через степь, каган Бахти не послушал ее, он послушал свою глупую, молодую ромны Мирелу, имя которой переводится, как «восхищающая» и так оно и есть.

А дело было так, цыгане всегда останавливались в городке, что лежит между двумя холмами, как золотой крестик между прелестей юной гойки. Чтобы молодые чайори танцевали, чаво боролись, а гаджи кидали монетки.

СО ЖЕ ЛАСА, РОМАЛЭ, ТЭКЭРАС?

КОНЭС АНДРЭ ЛАСА АМЭ ТЭДАС?

ЯДА СЫВЭ, РОМАЛЭ, Е-КАЛЭ.

ЕНЭ ДЭВЛЭСТЫР БАХТАЛЭ!

Кибитки вошли в город на рассвете, пройдя между железными коваными воротами, с южной стороны. И никто не спросил их, что нужно им здесь, как спрашивали всегда стражники в ожиданье мелкой монеты. Стражников не было у ворот. И в городе стояла тишина.

Ханзи сказала Бахти, что ей не нравится все это, и лучше бы поехать дальше. Бахти, и тогда не послушал ее, он редко слушал старую мать, непослушный, строптивый старший сын. Хорошо хоть женился, спросив совета матери. И она сосватала ему Мирелу, которая потом совсем отбилась от рук. Выспавшись и позавтракав лепешками с сушеным мясом, цыгане пошли в город. И нашли его пустым, ни одного человека на улице, ни одного в домах. Растерянно бродили они по улицам, потом опомнившись, стали тянуть в кибитки все, что могли найти. Хотя и найти здесь можно было немного, еды совсем никакой, золота тоже не было, ни одной монетки нигде. Все, что удалось найти, пара покрывал, несколько подушек и одеял и тяжелая мебель, которую с собой не заберешь.

Мирела, и несколько других молодых чайори, забрели во дворец правителя города, бродили по пустым комнатам, скользили по гладкой плитке. Им очень хотелось найти хоть что-нибудь, и они нашли. В одной из спален, на перине, они нашли золотой браслет. Но взять его не получилось. Потому что, как тень, незаметно из внутренних покоев, используемых для тайных нужд, выскользнул старик в длинном, парчовом халате. В его бороде застряли крошки от пирога.

- Оставьте браслет, глупые девушки, он не принадлежит ни одной из вас. Хозяйка браслета вернется, а вам я подскажу, где вы найдете вещь, более дорогую и ценную. Приведите вашего короля, и я скажу ему, где вы найдете счастье. Не соразмеряемое ни с чем.

Каган получил карту пути, плевок матери, радость жены, и кибитки тронулись в путь.

И вот измучены люди, измучены животные, даже не гадай по руке, скоро начнется падеж, и тогда люди умрут и некому будет похоронить их. Степь безлюдна и бесконечна. Солнце садится.

На рассвете, дети заметили впереди нежный отблеск. Взрослые не поверили им, мираж, фата моргана.

Нет не мираж, река, полноводная, с берегами, покрытыми густой, дикой зеленью, раскинулась вольно, подставив беспокойное тело горячему солнцу.

Ромале высыпали на берег, дети с визгом вбежали в воду, старики пили медленно, набирая воду в ладони, пили отфыркивая лошади.

- Вот про что говорил старик, - Мирела выжала мокрые волосы. – Вода, это богатство, это счастье, самое большое, какое есть. Он не обманул нас.

- Рыба, смотрите рыба, - кричали дети, - и зайцы, тут птицы, много бабочек.

Только старая Ханзи не вышла из кибитки, она так и не узнала, сбылось ли ее предсказание.