Практичные подарки и практическая магия

Янка всегда была максимально внезапна. Как, например, сейчас, когда она без предупреждения приехала ко мне, хотя со дня нашей последней встречи прошло пятнадцать лет. Она знала адрес, и однажды уже бывала в Чесме. Дежавю, вроде как. Наверное, тогда я тоже стояла растерянная, не зная, что делать и как к этому всему относиться.

Тем летом, перед последним курсом колледжа, она стояла за воротами с гитарой наперевес, в сопровождении своего патлатого Димки и неистово махала какой-то вытянутой коробкой.

– Ленка! Привет! Мы к тебе на выходные. Идём гулять!

Сейчас мало что изменилось, разве что стрижка Димки укоротилась, а коробочка в руке Янки имела кубическую форму.

– Елена, мы вас ждём, – напомнил о себе риэлтор, находившийся вместе с отчимом в доме.

– Ленка, идём гулять! – настойчиво звала меня Янка пятнадцатилетней давности и нынешняя.

Мы познакомились с ней в кружке бардовской песни в дветыщилохматом году, на первом курсе колледжа. Я училась на платном, она – на бюджете. Я, скромный рокер в чёрной футболке и потёртых джинсах, чуть-чуть играющая и совсем не поющая из-за картавости. И Янка – классическая «ботаничка», в чёрных брюках, белой рубашке и чуть великоватом пиджаке-букле, много играющая и поющая.

– Давай замутим рок-группу, – ошеломила меня она после первого же занятия.

У неё была «стагговская» сине-белая электруха и бас, совсем не внушающий доверия. Тот факт, что в группе со дня основания и до неизбежного развала было только нас двое, её не смущал.

Её вообще ничего не смущало. Она могла прогулять пары просто потому, что у меня болело горло. Янка заваливалась на квартиру моего двоюродного брата, где я обитала во время учёбы, приносила пакетированный чай и заверяла, что не выпустит меня никуда, пока весь чай не будет выпит. Обычно, дня чаепитий с Янкой хватало, чтобы израсходовать всю пачку и выздороветь.

Иногда вместо воскресных репетиций она срывалась к знакомым – в Южик, Верхнеуральск, Белорецк. Иногда – вместо учёбы. Перед защитой диплома она уехала в Че, вернулась за двадцать минут до своей очереди. Даже тогда я не спросила о причинах. Не знаю, почему. Наверное, боялась, что объяснение окажется слишком нелепым, даже для Янки.

Может, хотя бы сейчас спросить?

– Лена, пиши подпись и всё делов, – вышел наружу отчим. – А, гости приехал! Заходи, заходи, я пойду петух рубить. На суп! Теперь-то будете суп из петух?

Янка с Димкой, как и в тот раз, дружно отказались. Я, пребывавшая в стойком ощущении дежавю, хмыкнула:

– Не, мы сейчас погуляем, а вечером шашлыки с арбузом.

– Елена? – вынырнул из дома и риэлтор.

– Приходите в понедельник. У меня гости.

– Какой арбуз? Арбуз в сентябре покупать хорошо, а сейчас один химия.

– Арбуз надо, – безапелляционно заявил Димка. – Я умею выбирать.

Да, выбирать арбузы Димка умел. А ещё умел красиво разрезать: ножиком намечал линии, где-то делал проколы, а потом с силой ронял на стол. Арбуз раскрывался благоухающими алыми лепестками, сочащимися прозрачным нектаром.

– Елена, ну нам же только подписи поставить… – заискивающе улыбнулся риэлтор.

Навязчивый какой. Я отмахнулась от него и пропустила давних друзей во двор. Янка с Димкой оставили рюкзаки и гитару под навесом и тут же утащили меня гулять.

– Это тебе, – Яна без особой торжественности вручила мне коробочку. – Ну, какая культурная программа?

В коробочке оказался кубик Рубика. В прошлый раз Янка привезла «башню», она же «дженга». Я сгребла подарок в рюкзак. Может, всегда с собой носить? Да, можно, наверное. Не хватало, чтоб псина утащила и погрызла, как это случилось с «дженгой» после очередных посиделок во дворе.

Так и не дождавшись ответа, Янка потянула меня в сторону центра. Хотелось нарушить повторяющуюся цепочку событий, но особых альтернатив не было. Да нет, какое дежавю, глупости. Риэлтора вот в прошлый раз не было. Может, я больше себя успокаиваю, но как-то странно всё это.

Янка болтала без умолку, Димка шутил, а я всё больше молчала. Странно, будто и не изменилось ничего за эти пятнадцать лет. Разве что совсем немного. Димка вот подстригся и поправился, а то ходил как скелет. Янка рано начала седеть, а потому красила волосы, но в какой-то цвет, близкий к своему натуральному, я бы не догадалась, если бы не тёмные корни с частыми вкраплениями белого. Лицо стало взрослее, но сохранило тот странный баланс европейских и восточных черт, из-за которого Янка была ни на кого непохожей и незапоминающейся, в том смысле, что описать или нарисовать я бы её не смогла, а вот узнать в толпе – запросто. Я, наверное, тоже не особо изменилась. Родинку вот только удалила с лица – сильно мешалась, я её едва не сковырнула однажды.

Вокруг тоже мало что изменилось. Хотя, как же? Изменилось. В здании администрации чуть подновили крыльцо, фасад обшили белым сайдингом, дорожки, клумбы, внутри ремонт… Не правда. Не изменилось, просто чуть осовременилось. Те же ощущения уюта и неспешности, та же я: раньше – практикантка, теперь – сисадмин. Знакомые душно-сладкие запахи петуний, неизменные ветра, тот же сухой тёплый воздух. Тот же асфальт под ногами парит и манит свернуть на обочину, в высокий ковёр из осоки и разнотравья…

– На дискотеку опять не пойдём? – хохочет Янка и тащит Димку прочь с асфальтированной дороги, через поле на грунтовку.

– Да какая дискотека, быдло-гопниковские пирушки и «кому за эндцать».

И тут ничего не изменилось, оказывается. Тьфу!

Делаем крюк мимо дома культуры, тихого и сонного до начала дискотеки, сворачиваем к школьному футбольному полю. Я украдкой подсмотрела в смартфоне прогноз погоды на сегодня – солнечно, без дождей. Ну хоть что-то будет по-другому. В тот раз в конце прогулки нас застал врасплох ливень. Никакого дежавю, никаких сов…

– Мы не вовремя, да?

Я обернулась. Нет, Янка не испытывала неловкости, не извинялась за внезапное вторжение в мою жизнь. Просто спрашивала, как если бы после учёбы осведомилась, пойду ли я домой пешком или поеду на автобусе.

– Ну, как сказать… – я остановилась в замешательстве. Ровно на том же месте, что и в тот раз – между домиков вилась тропинка к дырке в школьном заборе. Не как в тот раз, тогда ещё детвора за забором крутилась… – Дом бабушкин продаём. Очень не вовремя.

Хотелось добавить что-то ещё, но я не понимала, что именно. Тогда, пятнадцать лет назад – о чём мы говорили? О бабушкиной реабилитации и дорогих лекарствах. О колледже, в который я не вернусь, потому что денег на платное обучение теперь нет. Помню, что орала. Громко. Вообще, не люблю орать, тем более, Янка же не со зла. Просто бесит. Бесит-бесит-бесит.

– Яна, а тебе раньше случайно не говорили, что ты людей бесишь?

Она звонко рассмеялась и поманила меня за собой.

– Случайно – говорили. И специально тоже. Идём, нам ещё арбуз покупать, пока дождь не начался.

– Какой, блин, арбуз? Какой дождь? Ни облачка на небе, в прогнозе – ясно. Яна, хватит уже! Хватит с меня тебя! Нельзя вот так врываться в чужую жизнь и думать, что…

Молния куриной лапой царапнула по небу. Когда оно успело из бледно-голубого превратиться в бело-жёлтое? Ещё вспышка – белоснежный ручеёк хлынул по песочным берегам слева направо и опрокинулся на землю ливнем.

Янка весело, словно ребёнок, взвизгнула и, схватив меня с Димкой за руки, потащила к старому тополю, растущему недалеко от школьного забора. Вот уж точно кто изменился. Шире стал и выше, так, что крупные капли, прыгая с листка на листок, теряли боевой настрой и стекали с острых кончиков скромной капелью. Янка стояла вне древесной защиты под самым ливнем, вжав голову в плечи и расставив руки, как индийская богиня или танцовщица.

– Долго ещё будешь кривляться? – крикнул Димка. – Заканчивай.

– Ой, да ладно тебе, никуда не спешим. Дай помокнуть. Я в такой ливень давно не попадала.

– Ты не спешишь, а мне ещё шашлык готовить. Заканчивай.

Янка поднялась на носочки, встряхнула мокрыми волосами и медленно свела кончики пальцев вместе, образовав круг, словно балерина. Дождь ринулся в образовавшийся колодец, стихая с каждой секундой.

В прошлый раз… так же было? Не помню, не смотрела тогда на Янку. Злилась и обижалась на её беззаботность.

– Доволен? Теперь за арбузом. Ленка, идём!

– За арбузом-то зачем? Они и правда не очень спелые ещё.

– Надо.

– Зачем арбуз? И почему всё повторяется?

Янка лукаво прищурилась.

– А я возьму и скажу. Когда домой придём и за стол сядем.

Ещё и условия мне будет ставить. Ладно, чего ещё ожидать от Янки? Я вздохнула и вынырнула из-под купола тополиной листвы в оцепление мокрых улочек, пахнущих землёй и садовыми цветами.

Димка долго и придирчиво выбирал арбуз, Янка – быстро и почти не глядя – мясо.

Когда вернулись домой, Димка первым делом превратил арбуз в цветок, а потом пошёл с угрюмым отчимом мариновать шашлык.

Янка достала гитару, наигрывала и напевала песни – её репертуар почти не изменился. Я отстукивала ногой ритм и вертела кубик, цветные пятна хаотично перебирались с места на место. Янка, как всегда, время от времени предлагала подпеть, я отказывалась, как всегда.

Над арбузным цветком роились пчёлы, собирали ароматный нектар. Димка совершил краткий набег на стол и ухватил гигантский алый лепесток.

– Арбуз берите, – подмигнул он. – Мяса ещё долго ждать.

– Что с арбузом-то? – вспомнила я, хоть уже сомневалась – хочу ли это знать. Мне было просто надо.

Димка бросил недоеденный ломтик обратно в общую тарелку и поспешно ретировался.

– Трус и предатель! – крикнула ему вслед Янка.

– Всё равно ты понятнее объяснишь.

– Да уж… Ленк, в общем… – Яна отставила гитару и случайно опрокинула стакан с водой. Не успела я подать ей салфетку, как она взмахнула пальцем, и лужица воды покорно поднялась в воздух. – Мы с Димкой маги. Та-дам! – лужица вздрогнула и осела на стол водяной пылью. – Светлые. А отчим твой – тёмный. Петушиный суп – фе вообще. Что-то типа призыва тёмных духов, понимаешь? Чтобы тебя запутать, чтобы ты сделала так, как он хочет... А вот арбуз – наоборот. Ну, наоборот – это про призыв добрых духов, понимаешь? Так что ешь.

Я медленно положила рядом кубик. Это что за балаган? Мысли мельтешили в голове цветными осколками калейдоскопа. Если я пыталась сосредоточиться хотя бы на одной, она тут же больно впивалась в сознание, пока не отправлялась обратно в свободный полёт.

– Вы теперь отчима… убьёте?

Янка громко расхохоталась и ухватила арбузный лепесток.

– Я ж не дура. И не преступница. Ничего не буду делать. Он, видать, с прошлого раза забыл, что мы с тобой приятельствуем и что бывает, если мои друзья в беде. Вот я и приехала напомнить.

Не забыл он, просто решил, что она больше не вернётся. Столько лет прошло. Всё изменилось. Но ничего не изменилось. Ни ветер, ни небо, ни дождь, ни маги. Волосы только у Димки не такие длинные, а Янка седая наполовину.

Я отогнала ошалелых пчёл и взяла тонкий ломтик. Арбузные лепестки, до краёв наполненные светлой магией, уменьшались на глазах. Все Янкины «надо» внезапно сложились в картинку: неполную, потому что с некоторыми её многочисленными друзьями и приятелями я знакома не была. Но с теми, кого знала, перед визитом Янки непременно что-то случалось. Болезнь, переезды, денежные, сердечные, семейные проблемы – всё разрешалось спустя некоторое время после её внезапных появлений. Меня вот пятнадцать лет назад не хотели оставлять в колледже, на платном отделении. Лучше с отчимом продажей стройматериалов заниматься – никаких убытков, только прибыль. После Янкиного приезда и пары дней обзвона городских знакомых удалось найти подработку и занять денег на первый семестр. На второй откладывала с зарплаты. А Янка всё моталась из города в город, без всяких объяснений.

– Оно тебе надо – чужие проблемы мотаться решать?

– Нет, конечно. Я же не решаю ничего. Просто дарю практичные подарки, – Янка отложила полосатый чашелистик на тарелку, вытерла руки салфеткой и потянулась за кубиком. – Вот, например. Повертишь-повертишь, по цветам, может, и не соберёшь, а в голове сдвинется, мысль придёт какая хорошая или понимание событий, людей.

– Он магический, что ли?

– Самый обычный, в интернет-магазине приобретённый. Дело в механизмах воздействия. Как правило, все решения проблем уже находятся внутри нас, надо только достать. Поэтому, – Янка дотронулась до одной из вершин куба, по пальцу пробежала молния в миниатюре, – нужен лишь способ активации этого… процесса самопомощи, во!

Яркие пятна закрутились в руках, и я подумала, что это всё так просто для неё – собрать кубик с гранью одного цвета, остановить проливной дождь, пригрозить чёрному колдуну…

– Ой, всё! Никогда не научусь их собирать! – Янка отодвинула кубик обратно в мою сторону.

– Я тебе сколько раз говорил – загугли, – вклинился в разговор Димка, вернувшийся за недоеденным арбузом. – Это ж просто, даже алгоритм есть.

– Бе-бе-бе! Давай лучше шашлыками занимайся. Опять пригорят.

– Не умничай, жена. Так надо.

Интересно, шашлыки, приготовленные Димкой – это тоже какой-то механизм? Может, и мне свой придумать? Я огляделась и нашла, куда Янка пристроила гитару. Пальцы аккорды помнили, но к грифу привыкли не сразу. Куплет я проиграла без слов, а потом затянула: «Ой-ё! Никто не услышит», и с каждым звуком собственного голоса внутри ослаблялся огромный узел, закрученный ещё со времён детского сада, на музыкальном занятии.

А хорошо так идёт, с механизмами. Как надо.

Уезжала Янка без гитары. Думаю, больше не приедет, но кто знает. Она всегда была максимально внезапной.