​Ненавижу это тело...

Телу своему, оно же –
Ни в какую, хоть порежь!
Я достала острый ножик,
И на белой шее – брешь.

В землю кровь лилась густая,
Из земли росли цветы,
Жадно Лунный свет глотая
Вместе с ядом темноты.

Губы тонкие бледнели,
Холодели трости рук.
Я застряла в этом теле,
Только я ему не друг.

Я порву его на части,
Растерзаю – сей же час!
… И коснулся грубый ластик
Закрывающихся глаз.

Глаз не стало – два колодца –
Без воды и без огня.
Больше краденое Солнце
Не сияет для меня.

Стёрся рот, исчезли щёки,
Камень сердца лёг на дно.
Все на свете одиноки,
Ибо так заведено.

Говори со мной, прохожий,
Я иду на эшафот,
Ощущаю голой кожей
Смерти скалящийся рот.

Так легко и так привычно –
Словно жизни мне не жаль.
Сладок запах земляничный,
Тонок воздух, как вуаль.

Я ныряю в струи ветра,
Я бегу во весь опор.
Мне осталось меньше метра…
Надо мной блеснул топор…

… Алым заревом окрашен,
Строг и весел небосвод.
И отныне мне не страшен
День, который не придёт.