Просвет

Через три дня после того, как он пришёл в себя, Лёха выписался из больницы.

- Алексей Николаевич, я вам советую побыть под нашим наблюдением ещё хотя бы неделю, - убеждал его главврач. - У вас случаются сильные головные боли, да и рёбра…

- Вы сами мне сказали, что боли постепенно пройдут, а рёбра - обещаю не напрягаться, пусть себе спокойно срастаются. Только дайте мне таблетки посильнее. Я не люблю отлеживаться, и на работе завал.

- Не могу удерживать вас силой, но хоть не водите сами машину, пусть с вами шофёр будет, если плохо станет.

- Договорились.

Сделка была в последней стадии документации, так что Сергей попросил Лёху поехать в Лондон на несколько недель и довести всё до ума. Лёхе это было как раз кстати: мешать алкоголь с обезболивающими было нельзя, и после пары трезвых ночей в одиночестве, он готов был уехать хоть к чёрту на рога. Дни в Лондоне проходили в переговорах, вечерами он до отупения смотрел телевизор на английском в своём номере в Савой. Ему не хватало Эли, и иногда тянуло забыть обо всём и набрать её номер, увидеть её, услышать её голос. Но он так и не сделал этого.

Саймон пригласил Лёху к себе домой на ужин и познакомил с женой; Джон - на воскресный семейный обед, что было просто невероятно для англичанина. Оба знали о том, что произошло, и старательно избегали всего личного. Лёху уже достали нейтральные разговоры о погоде, природе, британской империи и королеве - Джон был ярым монархистом. Наконец все спорные вопросы были ironed out*, день для подписания назначен, и пора домой.

Сергей, неимоверно довольный результатами, уже предвкушал аромат кожаных сидений нового Ролс Ройса.

- Ну что, Лёха, как тебе нравится быть чуть богаче Креза? - спросил он друга.

- И чуть беднее тебя! На самом деле, для меня это ничего не меняет. Разве что вместо Рендж Ровера куплю Бентли.

- Ты так ни с Максом, ни с Элей, не разговаривал?

- Хотел, но не могу пока. Максу, конечно, позвоню. Говоришь, у него всё в порядке?

- Да, намечались неприятности, но сейчас всё улажено. Кстати, он молодец - когда припёрло, поступил правильно. Стержень у парня всё-таки есть. Не то, что мой младший обалдуй, Лёвка - ищет себя он, видите ли, художник хренов, от безделья на стенку лезет, недавно очередную машину грохнул. Я ему сказал, что новую не куплю - пусть на метро покатается. Ещё пригрозил, что работать по-настоящему придётся. Надо с самого начала не баловать, теперь уже поздно.

- Хочешь, пусть шофёром у меня поработает. Врач попросил самому пока машину не водить.

- Тебе одной аварии мало? Ладно, скажу ему. Завтра presser* с Джоном, объявим всем о слиянии, и поехали. Подумай о предложении Саймона, перспектива там огромная. Другой сразу ухватился бы. Они и так всё приостановили из-за тебя. Если начнут всерьёз искать - очередь желающих выстроится.

- Избавиться от меня хочешь? Ничего, подождут. Я ещё не решил. Не бойся, тебе первому скажу.

***

Первым делом, Лёха забрал у Таньки накопившуюся за время отъезда почту и начал её просматривать.

Элиного письма в пачке не было. Хоть и пришло оно на домашний адрес, но в отсутствие Лёхи, парень из офиса заезжал к нему на квартиру и привозил всё к Таньке. Когда девушка увидела имя и обратный адрес на конверте, то запаниковала и решила посоветоваться с Нинкой - передавать ли его Лёхе.

Она застала Нинку в подавленном настроении - ссора с сыном и его отсутствие угнетали. Ей не хватало Макса - его голоса, улыбки, быстрого поцелуя в щёку. Даже вечных ожиданий у окна. Надо было позвонить, помириться, вернуть деньги. Но гордость и обида мешали. Услышав о письме, она попросила отдать его ей. Танька была только рада от него избавиться.

Недолго думая Нинка разорвала конверт и пробежала письмо глазами. Чужое признание в любви оставило её равнодушной. Такие чувства, и к кому? К Лёхе? Что он сдался этой дуре? Пожила бы Элька с его выкрутасами с месяц, тогда поняла бы, что он за говно! Горбатого могила исправит! Может и сдерживался бы некоторое время, а потом опять бы гулять начал. Эльке ещё повезло, что всё так получилось, она этого просто не понимает. Живёт в прошлом, которого больше нет, видит в Лёхе кого-то, кто давно не существует, если и существовал.

Нинку, правда, удовлетворили Элины заверения, что между ней и Максом ничего не было. После долгих раздумий, она и сама пришла к такому выводу. Убеждённая, что поступает правильно, Нинка разорвала письмо на мелкие кусочки и выбросила в мусор. «Теперь между ними по-настоящему всё кончено!», - злорадно подумала она.

***

- Алексей Николаевич, женщина из Таллина звонит, - Танькин голос отвлёк Алексея от мыслей о предложении Саймона. - Она за последние недели телефон мне оборвала. Вы здесь или нет?

- Что ей нужно?

- Говорит что-то важное, но личное.

- Ладно, соединяй, - Лёха взял трубку.

- Алексей, это вы? - голос у женщины был не молодой, но приятный, с едва заметным эстонским акцентом.

- Да, чем могу вам помочь?

- Меня зовут Марта. Я увидела ваше фото в интернете, и мне нужно с вами встретиться.

- Извините, я не хочу вас обидеть, но в последние несколько недель мне звонят незнакомые женщины, предлагая утешить, а это совсем ни к чему. Да и в Таллин я пока не собираюсь.

- Вы меня не поняли, я узнала вас, потому что часто вспоминала, хоть и прошло больше двадцати лет.

- Мы были когда-то знакомы? Честно говоря, я не помню Марты.

- Нет, вы не знали моего имени.

Алексей попытался вспомнить хоть что-то из тех давних поездок в Таллин, но в голове осталась мешанина из попоек, громкой музыки, танцев в облипку и пьяного секса. Эта женщина вспоминала о нём через столько лет? С какой стати? Вряд ли из-за одного перепиха. Анализ ДНК понадобится? Но вслух он сказал только:

- Когда я буду в Таллине, я с радостью с вами свяжусь. Дайте мне ваш телефон.

- Нет, в Таллин ехать не надо. Я никак не могла пробиться к вам по телефону, поэтому вчера сама приехала и остановилась в Кемпинском, на Мойке.

«Деньги ей от меня не нужны, тогда что?», - любопытство победило осторожность.

- Раз вы уже здесь, то давайте встретимся в баре гостиницы. Я подъеду к семи.

Сквозь стеклянные стены открывался вид на крыши города и Дворцовую Площадь. Обведя глазами бар, Лёха вздрогнул от неожиданности: у стойки, спиной к нему, сидела женщина, и её осанка, причёска, напомнили ему… Этого не может быть!

- Эля? - Лёха опустил руку ей на плечо.

Незнакомая блондинка обернулась с кокетливой улыбкой.

- Я обознался, - разочарование накрыло с неожиданной силой. - Принял вас за другую.

- Алексей, я боялась, что вы не придёте! Я - Марта, - из-за стойки встала и направилась к Лёхе очень ухоженная женщина в коротком чёрном платье, выгодно облегавшем её стройную фигуру. Явно эстонка, с белокурыми волосами и голубыми глазами - Лёха тщетно старался вспомнить, видел ли он её когда-нибудь.

Они опустились в мягкие кожаные кресла напротив друг друга, и Марта заказала бокал белого вина. Лёха сослался на таблетки и ограничился кофе.

- Вы знаете, Марта, не думаю, что я забыл бы такую красивую женщину, как вы, - начал он. - Может быть, вы ошибаетесь, и я не тот, кто вам нужен.

- Спасибо за комплимент, но я абсолютно уверена. Я знаю, что прошло столько времени. Вряд ли вы меня тогда рассмотрели. В баре было полутемно, а уж на заднем дворе…

«Блин, похоже, я угадал правильно», - Лёха уже собрался спросить: «Мальчик или девочка?», когда Марта продолжила.

- Я ведь тогда так испугалась, что меня… Что вы присоединитесь к вашему другу.

В этот момент, Лёха всё вспомнил: в баре, примостившемся в стене старого города, и вправду было почти темно, да ещё шумно и дымно. Они с Дэном подцепили двух девчонок, танцевали… Дальше он, почему-то один, открыл дверь на задний двор и вышел на крыльцо, вдохнуть ночного воздуха. Откуда-то из-под лестницы слышались отчаянные сдавленные крики: «Отпусти меня! Не надо, пожалуйста, я не хочу, отпусти меня!». Не думая, Лёха перемахнул через перила и отодрал мужика от сопротивлявшейся девушки.

- Ты что, Лёха, офигел? - заорал на него Дэн, которого он не узнал в темноте.

- Сам офигел - она же не хочет!

- Не твоё дело! Кто её, вообще, спрашивает? Давай, я первый, а потом ты, если хочешь.

Лёха врезал ему по морде, костяшки отдались болью, из носа у Дэна потекла кровь. Дальше они уже сцепились не на шутку, и Дэну досталось по полной. В конце концов, он взмолился о пощаде. Не оставлять же его там было.

- Ты - та девчонка? - Лёха не мог оправиться от удивления.

- Вспомнил? - Марта слегка улыбнулась.

- Ага. Зря боялась - насиловать малолеток - это мне не в кайф. Только я не могу понять, как ты меня узнала? Ты же видела меня в баре и потом, может секунду, в темноте?

- Я тогда не убежала, - рассказывала свою историю Марта, - а спряталась за мусорные баки и смотрела, как вы дрались. Потом ты его выволок под мышки из ворот на улицу, под фонарь, и я тебя хорошо разглядела. Вы оба были в крови.

- Точно, еле его дотащил, мы на обратный поезд опаздывали. Пришлось платить проводнику за испачканные полотенца. У него нос сломан был, потом сросся плохо, так кривой и остался. А у меня - по мелочам - губа разбита, рука.

- Вы до сих пор друзья? - с опаской спросила Марта.

- Нет, после той ночи нам не по пути стало. Оно и к лучшему, ещё бы втянул меня в свои делишки. Всё-таки не могу поверить, что ты узнала меня на этом чёрно-белом фото, что поставили во всех соцсетях.

- Если честно, то я узнала твоего сына, Максима, вы с ним очень похожи. Я даже позвонила в агентство, где он работал, но меня с ним не связали. Ещё я помнила, что этот… Назвал тебя «Лёха».

- Ну и дела! Никак не ожидал, что я такой незабываемый! - Лёха не хотел говорить этой женщине, что сам недавно, разговаривая с Максом, подумал о ней.

- Я тебе сейчас объясню. Это был мой первый раз в баре, как взрослая, я пришла с подругой, которая была старше, но она сразу свалила. А потом привязался он… Я не знала, что мне делать, и растерялась, вышла с ним во двор. Всё произошло так быстро, я потом никак не могла прийти в себя. В первое время после этой ночи мне было трудно, многое в моей жизни и в моём характере изменилось. Я даже на время из дома перестала выходить, оценки в школе полетели.

- Да, это серьёзно.

- Так вот я всех боялась, в каждом парне мне мерещился насильник. Когда я думала о том, что ты меня защитил, в драку полез из-за незнакомой девчонки, мне становилось лучше - значит, не все мужчины одинаковые. Ты был моим «рыцарем без страха и упрёка».

- А сейчас ты как? Всё в порядке?

Лёхе импонировало, что эта женщина о нём такого мнения, и было стыдно, потому что какой же из него, ко всем чертям собачим, рыцарь?

- Постепенно мне стало легче, но я до сих пор трудно схожусь с людьми, никому не доверяю. Потом я вышла замуж, у меня двое детей, уже взрослые: сын - в Париже, дочь - в Хельсинки. Мой муж был намного старше и умер два года назад. После его смерти, наверно от одиночества, я стала чаще вспоминать о тебе, даже пыталась искать, но разве можно найти иголку в стогу сена? Вдруг - как чудо - вся эта история, фото, имя. Мне очень захотелось увидеть тебя лицом к лицу и поблагодарить.

- Не за что, просто так получилось, - отмахнулся Лёха. - Не стоило тащиться ради этого из Таллина.

- Раз уж я приехала, ты поужинаешь со мной?

За ужином, они разговаривали, как старые друзья. У Марты была неспешная располагающая манера, она рассказывала о своей жизни и о своих детях. Лёхе о личных делах говорить не хотелось, и женщина это понимала, не задавая неудобных вопросов. Время от времени он ловил на себе её ищущий взгляд. Принесли «шоколадную сферу», и Марта, казалось, решилась, и посмотрела ему прямо в глаза.

- Алексей, я подумала, может быть это действительно знак судьбы. Мы только сегодня познакомились, но у меня такое чувство, будто я знаю тебя всю мою жизнь. Если ты свободен, мы могли бы попробовать…

- Марта, я совсем не рыцарь, и тебе только кажется, что ты меня знаешь. Скорее, случай с тобой был в моей жизни исключением.

- Тебе останавливает только это? Или я слишком для тебя старая? Я видела фото твоей последней жены.

- Дело не в возрасте, ты сногсшибательно выглядишь. Я развёлся, потому что я люблю другую женщину.

- Несмотря ни на что?

- Да, несмотря ни на что.

- По-моему, я понимаю, и очень ей завидую. Спасибо за этот вечер!

- Наоборот, спасибо тебе, ты мне очень помогла тем, что приехала. Ты права, некоторые вещи можно сказать только глаза в глаза, а не по телефону.

Прощаясь, Лёха поцеловал ей руку и обещал позвонить, если будет в Таллине.

На следующее утро, уже сидя в самолёте, он вспомнил то волнение, которое охватило его в баре, когда он думал, что увидел Элю. Это чувство стоило всего. «Если я ей больше не нужен, пусть она скажет мне в лицо!». В наушниках заиграл «Чартер на Ганновер», и он пристегнул ремни.

ironed out* - улажены.

presser** - пресс-конференция.