Золушка

Его настойчивость подкупала меня. Мне он не то, что бы нравился, нет, скорее он был чем-то необходимым для моего статуса – поклонником. Говорил дежурные комплименты, что-то дарил, но казался слишком предсказуемым и это останавливало. Я ждала особенного знака, каким должен быть отмечен приход предначертанного мне мужчины. Знамения никакого не было, время подминало ожидания. Я чувствовала себя потерянной.

Готовился очередной корпоратив на работе.Мужчины и женщины считали это моментом приложения силы, когда сложившиеся отношения могут выйти из равновесия и произойдет, что-то таинственное, что изменит привычные отношения. Ожидания редко оправдывались, но надежда оставалась.

Я сидела в одиночестве, надеясь унылым видом привлечь воздыхателя. Так и произошло. Мотылек прилетел притянутый желанием. Конечно, неожиданный воздыхатель, ничего собой не представлял.

Начался нудный разговор:

- А что ты одна?

- Я не одна. – Мне не хотелось признавать факт, и я отрицала очевидность, рискуя показаться полной дурой. Но он не заметил противоречия и я оценила это как знак заинтересованности.

- Ты «ВКонтакте» есть?

- Есть. А ты?

Он кивнул. Я быстро нашла его страничку. Какой бы фальшивостью не была нашпигована эта электронная версия человеческой души, все равно она отражает истинную натуру. Даже если там будут вереницы фотографий лексусов и гламурных красавиц, а на деле владелец трясется в маршрутке и влюблен в плоских девиц с экрана монитора, вектор его преображения понятен.

Мне было важно увидеть этот душевный отпечаток, от него зависело, буду я приближаться или нет. Подкупило, то, что я увидела клипы старых рокзвезд, для меня это знак цельности натуры, он не пытался казаться замысловатой или притягательной личностью.

- Рэд хот чили пеперс. Уважаю.

Его улыбка была подтверждением, что мостик перекинут, я посмотрела на него другими глазами. Может этот неловкий и долговязый парень с тяжелым запахом заядлого курильщика и был посланцем небес?

Вопрос растревожил меня. Я решила выпить, чтобы умственные расчеты осели на дно и дали волю телу, позволить событиям развиваться самим, и не пытаться подмять мир под себя.

Его пальцы, длинные как щупальца осьминога, призывно шевелились. Мне захотелось стиснуть их между ног, почувствовать копошение внутри себя.

Алкоголь снимал барьеры, жизнь казалась простой и очевидной.

Положив руку на его кисть, я слегка придавила ее к столу. Он вздрогнул. Я боялась испугать его откровенностью, но и тянуть не хотелось.

Время подобных сближений - время Золушки. Как только кончится «бал», колдовство рассеется, все встанет на свои утвержденные места: начальник - подчиненные, коллеги. А сейчас это миг приложения силы.

«Но вдруг он рассчитывает, на любовь и долгие ухаживания?» - эта мысль рассеяла мой напор.

Но дешевое красное вино, из толстоногого бокала вымазанного майонезом, все же сделало меня решительной.

Разрушены горки салатов, остывающий шашлык покрылся белым налетом сала.

- Пойдем, потанцуем! – Схватив его за запястье, я вновь поймала «осьминога», пальцы его бесцельно зашевелились.

Что-то переключилось во мне на древнюю силу Евы, на телесную магию, направленную к совращению Адама. Я должна отнять у него семена жизни, даже ценой изгнания из рая.

Он был неловок, как танцующий медведь, но мне было это не важно. Я коснулась его грудью, а потом прижалась животом, это самый сильный ход, взламывающий любой лед. Его руки сползли с талии вниз …

И тут у него зазвонил телефон, он с излишней торопливостью схватился за его черное тело.

- Да, мам? – Глаза его устремились в пустоту, он сразу оказался далеко, забыл и меня и те удовольствия, которые я обещала.

- Хорошо, хорошо. Да, я сейчас приеду…

Он посмотрел на меня взглядом полным далеких забот:

- Собака рожает, мне надо ехать. Мама просит, она переживает очень, ей нельзя переживать…. Мама… …– Бормотал он речитативом.

Я поняла, что вмешалось что-то гораздо более сильное, чем мое простецкое плотское колдовство. Изгнание из рая не состоялось, он останется там, с мамой. Проигрыш налицо, мне стало стыдно за свои женские хитрости, за свое непривлекательное тело и за неловкие откровения. Золоченая карета стала тыквой, Золушка стала страшнее мачехи даже не успев потерять туфлю. Захотелось плакать.

За окном взрывался салют, огненные букеты расцветали в небе и сразу осыпались дрожащими огненными лепестками.