Шутка юмора (1)

              1976 год, 2 апреля.

           Второго апреля Севку Крючкова первый раз выгнали из школы. Сама директриса Анна Борисовна лично собрала его имущество: дневник, табель успеваемости, тетради, учебники, сумочку с бутербродами, сложила всё в ранец и выпроводила из класса.
           - Давай, Крючков, иди уже. Тебе в нашей школе делать нечего. Ты запросто можешь и сам работать учителем. Но у нас вакансий нет. Так что обращайся в соседнюю школу, там у них как раз требуется учитель по русскому языку и литературе, - напутствовала она Севку и закрыла за ним дверь.
            Крючков некоторое время понуро стоял в коридоре, надеясь на то, что директриса передумает. Однако возвращать его обратно никто не собирался, и Севка побрёл на улицу. За левым крылом школы на скамейке сидели пятиклассники Гришка Санитаров, сын директрисы и его «шестёрка» Петька Налимкин. Увидев Крючкова, Налим вскочил, стал прыгать, как козёл, и орать:
           - Крючок – дурачок, Крючок – дурачок! Первое апреля – никому не верю!
           - Санитар, Меня из школы исключили, - мрачно сообщил Севка.
           - Это была шутка такая, юмор. Да ты не дрейфь, Крючок, меня мамка тоже выгнала из школы. На три дня.
           Вчера после уроков эти раздолбаи, Санитаров с Налимкиным, подкараулили Севку на школьном дворе. Зыркнув по сторонам, Санитаров сказал:
          - Слышь, Крючок, пошли ко мне. Я рассказал про тебя мамке, ну, про то, что ты хочешь учителем работать, когда вырастешь. И знаешь, что она решила? – Гришка сделал таинственное лицо.
          - Что?
          - Она сказала, что ты должен сдать экзамен. Наш класс вчера писал диктант по русскому. Ты проверишь тетради, а мамка потом определит, годишься ты в учителя или нет.
          Раньше Севка хотел быть, как все, лётчиком. Но прошлой осенью в их класс пришла новая учительница Алиса Васильевна, и Крючков понял окончательно и бесповоротно: он будет только учителем. Алиса Васильевна была невысокая, худенькая, очень красивая. На уроках у неё никто не шумел, все сидели, заворожённо слушая учительницу. И скучный предмет «Русский язык», стал для учеников их класса самым любимым, не говоря уже о литературе. Севка где-то проболтался о своём намерении стать педагогом и вскоре об этом знала почти вся школа.
           Рослый и крепкий Гришка Санитаров верховодил в их дворе и к младшим относился снисходительно, но не обижал. Пару раз Севка бывал даже у него дома. Поэтому он на предложение Гришки сразу согласился. Директриса тоже преподавала русский язык и литературу, правда, в старших классах. Также как все, она брала работу на дом. Санитаров посадил Севку за свой стол, принёс стопку зелёных тетрадей «5-А» класса, чернильницу с красными чернилами и перьевую ручку. Крючков усердно принялся за дело. Первой лежала тетрадь Мишки Охрименко, второгодника. С трудом разбирая каракули, Севка обнаруживал ошибки почти в каждом слове. Однако «двойку» поставить не решился. От Охрименки можно ожидать чего угодно. Поколебавшись, он вывел «четвёрку». Следующей была тетрадь отличницы и противной задаваки Любки Савельевой. «Больше «двойки» не заслуживает» - постановил Крючков. Работа продолжалась больше часа. Гришка время от времени заходил в комнату, смотрел и молча удалялся, прыская в кулак.
           Вечером Анна Борисовна пролистала пару тетрадей из ближней стопки и, увидев, что они уже проверены, отложила всю стопку в сторону. А утром, придя в класс, поручила дежурной тетрадки раздать. После этого и началось. Отличники громко возмущались, некоторые девчонки даже заревели, двоечники гордо показывали тетради соседям по парте, а Гришка Санитаров сидел красный как рак и давился смехом. Этим он себя и выдал. Строгая, но справедливая Анна Борисовна после признания Гришки вынесла вердикт: организатора «преступления» Санитарова, исключить из школы на три дня. Затем она, прихватив злополучную стопку тетрадей, отправилась в «3-А» вершить правосудие над «преступником» Крючковым.

          1986 год. 31 марта.

          Ветер перемен резво и основательно гулял по необъятным просторам Советского Союза, залетал в самые неожиданные места, взвихривая там пыль и накопившийся за многие годы мусор. Не обошёл он стороной и историко-архивный институт. Однако члена комсомольского бюро факультета Петра Налимкина вся эта перестроечная суета каким-то образом обошла стороной. Некоторые из вчерашних ярых активистов уже посматривали, как бы половчее дать дёру с одряхлевшего корабля. Другие, более дальновидные, нацелились на освоение новейших форм и видов деятельности по созданию «комсомольской экономики». Петя же продолжал служить комсомолу верой и правдой. Он не пропускал ни одного заседания бюро, что-то организовывал, проверял, выявлял недостатки, посещал собрания групп, жучил комсоргов и рядовых комсомольцев.
           Сегодня, в последний мартовский день Налимкин вместо лекций находился дома и корпел над очередным «планом мероприятий». Звонок телефона отвлёк его от дела. Петя, досадуя, снял трубку.
           - Товарищ Налимкин? – голос в трубке был доброжелательным, но в то же время, сдержанно властным.
           - Да, - насторожился Петро.
           - Бирюков Алексей. Третий секретарь горкома комсомола. Здравствуйте Пётр.
           - З-з-д, з-здравствуйте, - Петя ощутил в животе неприятный холодок и невольно подтянулся.
           - У меня для вас, Пётр, хорошие новости. Вчера на бюро утвердили списки для поощрения актива за отличные показатели в работе. Вы – в первых рядах. В июле предполагается поездка за рубеж, в Италию. Так что, товарищ Налимкин, срочно собирайте документы. Но это пока информация секретная, всё-таки – капстрана. Поэтому я сообщаю напрямую, а не через комитет комсомола. Всё понятно?
          - Д-да… То есть… А что мне нужно делать сейчас?
          - К вам подъедет кто-нибудь из орготдела. С ним и решите все вопросы. Главное, в первую очередь оперативно пройти медкомиссию. Поездка в капстрану – это очень серьёзно. Кстати, давайте уточним ваш адрес.
           Налимкин продиктовал адрес, повесил трубку, но не мог сдвинуться с места, пытаясь собрать в одну кучку разбегавшиеся, как тараканы, мысли. Спустя пару часов в дверь позвонили. Налимкин открыл и обомлел. На пороге возникла сногсшибательная брюнетка его возраста в дымчатых очках, короткой юбке, с папкой подмышкой и целлофановым пакетом в руке.
          - Здравствуйте. Меня зовут Светлана. Я инструктор орготдела горкома комсомола, - брюнетка поощрительно улыбнулась Налимкину, - Я пройду?
         - Да, да, конечно, - засуетился Петя, пропуская инструктора в квартиру. В прихожей он, робея, предложил:
         - Может, выпьете чаю?
         - Извините, Пётр, у меня очень мало времени. Сегодня ещё придётся объехать пять человек из вашей группы. Тех, кто поедет вместе с вами заграницу. Отъезд пятнадцатого июля. Инструктаж в горкоме тридцатого апреля. В этой папке – список документов, которые нужно собрать, - Света достала лист бумаги. На нём был напечатан перечень из более двадцати наименований, - Но самое главное – надо в срочном порядке пройти медкомиссию.
          Петя вспомнил, что об этом же говорил и третий секретарь.
          - Комиссию проходить в районной поликлинике? – уточнил он.
          - Ни в коем случае. Комиссию пройдёте в поликлинике Четвёртого главного управления при Минздраве СССР. Короче, в «Кремлёвке».
          - Это, которая на Сивцевом Вражке? - с придыханием уточнил Налимкин.
          - Да. Сначала нужно сдать анализы. Вот направления, - инструкторша передала Петру какие-то бланки.
          - Натощак? – мельком взглянув на них, с некоторым смущением спросил Налимкин.
          - Что? А, нет, не обязательно. Собирать надо в течение дня. Можно начинать уже сегодня. Вот – тара, - Светлана протянула пакет. В пакете лежали две диковинные пластиковые бутылки с этикетками "Pepsi-Cola", - Завтра, в первой половине дня отвезёте в поликлинику.
          - А… там…, куда отдавать?
          - Так, - инструкторша на секунду задумалась, - У вас же пока нет пропуска в нашу поликлинику. Орготдел этим вопросом обязательно займётся. Чтобы не терять время, поступим следующим образом: я дам сейчас адрес одного медбрата, он работает в «Кремлёвке». Передадите завтра ему, а он доставит куда нужно. Скажете, что вы - от меня.
          Света написала на бумажке адрес медбрата, вручила его Налимкину и, многообещающе улыбнувшись, попрощалась.
          - Побегу я, Пётр. Вы – везунчик, в Италию поедете! Я даже немного завидую… А чаю мы ещё с вами попьём! А может быть и чего-нибудь покрепче!
          После ухода комсомольского инструктора Петя заметался по квартире, пытаясь сосредоточиться. Затем схватил бутылки и ринулся в туалет. Видимо, сказалось нервное перенапряжение последних трёх часов этого замечательного дня.

           (Продолжение следует)