Или...

- Правда или действие?

Вопрос раскатился эхом по детской площадке. Женщина средних лет в весеннем пальто вздрогнула. Что ж так орать-то.

- Костян, она выбрала «действие». Давай придумаем, что ей загадать поинтереснее!

Кира оступилась на непросохшей дорожке и помотала головой. Весна. Детки вышли из клетки. Впрочем, давно ли она так орала и носилась по двору, оскальзываясь на грязи? Кажется, она вела себя приличнее. Или нет?

…

Их пятеро, почти ровесники. Выше остальных на голову – красавчик Эльдар. Душа компании - Танюшка. Молчаливый Серёга. Лена, Кира – тихие и незаметные серые мышки. Рядом с Таней трудно блистать. Она твёрдо убеждена в своей исключительности. Только ей достаётся завидная роль певицы в дворовых концертах, только её травяная кукла назначается королевой. Она всегда первой бросает мяч в «десяточки», пока Лена и Кира переминаются с ноги на ногу в сторонке в ожидании своей очереди.

…

Нынешние мадемуазели в «десяточки» не играют. Сидят, переговариваются, смеются, уткнулись каждая в свой телефон. Но и среди них есть своя «Танюшка» – девочка в меховых наушниках, которой на колени положил голову высокий мальчишка. Интересно, кого они вызывают в тайном месте за гаражами? Жуткого клоуна? Змеиного царя? Или эти игры забыты, как и «десяточки»?

…

Кира силилась вспомнить, кто первым предложил «вызывать». Не Эльдар, точно. Лена, наверное. Она общалась с компанией из другого двора, а они были старше, «вызыванием» уже переболели. Точно, Ленка.

…

- Мама, научи меня ругаться матом.

Половник с грохотом упал на пол.

- Ты не волнуйся, я не буду в школе матом говорить. И вообще плохие слова говорить вслух не буду. Мне их на бумажке написать надо. Ну, мам, это игра такая. Каждый должен принести десять бумажек с ругательствами, так, чтобы слова не повторялись. И писать не такие слова, как «дурак», например, или «тварь», а совсем плохие. Лучше матом. Или можно похожие на них и непонятные… Кто придумал? Серёга… Да, этот Серёга, мой одноклассник, а что, есть ещё какие-то Серёги? Да нормальная игра, чего ты?

…

- Ну, ты вообще, придумала. Откуда твоей маме уметь ругаться, она же учительница. Хорошо, что ты только Серёгу спалила, а то бы нам всем досталось. Гнома? Вызывали, конечно. Так и вызывали, как Ленка научила. К белой нитке привязали бумажки с ругательствами, нитку протянули в нашем месте, знаешь, под ветками, где не видно. Сказали по очереди «Гном, гном, появись, подчинись или матерись». После пришли, смотрим, одной бумажки нет. Ну, ты что, там же сказано - нельзя подглядывать, а то случится... То и случится. Да кто бы её забрал? Серёга не играл, его мать гулять не пустила. Кое-кто постарался, не будем показывать пальцем, кто. Ленка бумажку не забирала, я тоже. В общем, чьё ругательство гномик забрал, тот выиграл. Бумажка чья? Ленкина. А ты ни одного ругательства не придумала, поэтому проиграла. И к тебе теперь Гном-Матерщинник за расплатой придёт.

…

-Это просто глупая детская страшилка, - злилась мама, успокаивая Киру. Та сидела на кровати и смотрела на свои коленки, треугольно топорщащие одеяло. – В моём детстве мы тоже выдумывали что-то подобное. Про Пиковую Даму, что ли. Будто бы она летала по ночам и заглядывала в окна. Да, помню, надо было закопать в полночь на кладбище игральную карту с пиковой дамой, чтобы от неё избавиться. Конечно, никого ночью из дома не отпустили. Потом вечером я всегда задёргивала шторки, чтоб ни малейшей щёлочки не оставалось. Пиковую Даму ты не боишься?

Кира не боялась Пиковую Даму. Она боялась Гнома-Матерщинника. А шторки по вечерам мама и сейчас задёргивает плотно, чтобы ни полосочки света с улицы видно не было.

…

Воспоминания загорались и гасли в мозгу Киры, пока она продолжала путь через детскую площадку. Деточки подорвались со скамейки и укатили на велосипедах, высокий уселся на багажник к глуховатой – той, что орала. Стало потише. Отлично, а то через домофон ничего не услышишь.

- Здравствуйте, меня зовут Кира Александровна, я опрашиваю жильцов микрорайона на предмет наличия первоклассников. У вас или ваших соседей есть дети - будущие первоклассники? Спасибо. Здравствуйте… Здравствуйте… Извините. Зд… Ой, спасибо. Ну, вот, теперь квартиры обзванивать. Сколько этажей? Шесть? Лифта нет, конечно. Квартира тридцать четыре. Ещё квартира тридцать четыре. Это как? Квартира тридцать один… Здравствуйте… Ой, Ленка, фу ты. Я и забыла, что ты в этом подъезде живёшь.

…

- Позвольте представить, будущие первоклассники Мишка и Гришка. Через три года пойдут в школу. Вам завернуть?

Кира улыбнулась и записала данные мальчишек. Она пила из большой чашки пахучий травяной чай и слушала рассказ подруги детства. О бывших друзьях, соседях, семье. О прошлом.

- Нормально всё. Не будем о грустном при пацанах, - Лена кивнула на близнецов, возившихся на ковре. – Я не рассказывала Мишке с Гришкой, что у них сестрёнка была, малы они. Подрастут, расскажу, может быть. А может, не стану пугать. Выдумают ещё себе какую-нибудь страшилку. Дети такие впечатлительные. Помнишь, как мы Мыльную Королеву вызывали? Серёга карбида в таз с водой подкинул, вот пены было! Я потом во сне орала, снилось, как тётка, вся в мыльной пене, руки ко мне тянет и бормочет ерунду какую-то. Отдай, что обе-бебе-щано!

Она потрясла головой и нижней челюстью, случайно повысив голос. Это сразу вызвало у Мишки с Гришкой бурный восторг.

- Мама зомбик! Мама, сделай так ещё раз! Так, как делала, бебебе!

…

Кира улыбалась, глядя на подругу. В детстве они были очень близки, а сейчас дела, заботы поглощали всё их свободное время. Созванивались, бывало, но виделись редко, хотя жили в одном дворе. Почти пять лет прошло с последней встречи, надо же. Да, тогда Ленкин вид совсем не вызывал улыбки. Их с Элем новорожденная дочка так и не сделала свой первый вдох, захлебнувшись околоплодными водами. Но ребята смогли это пережить, молодцы. А вот Серёга с Таней не справились. Может быть, конечно, они и до пропажи Витьки не очень дружно жили, но вроде ладили и разводиться не собирались. А когда апрельским вечером первоклассник Витя не вернулся с прогулки, Серёга несколько дней не спал, искал мальчишку у соседей и знакомых. Даже к бездетной Кире зачем-то забегал. Он очень обижался на Таню, которая не спать и бегать в поисках Витьки ему совсем не помогала. Почему-то она сразу подумала о самом плохом, лежала дома с головной болью и ждала звонка из милиции. Звонка всё не было. К Тане переехала мама помогать лежать с головной болью и ждать звонка из милиции. Серёга с полгода бился, искал сына, но ни он, ни милиция не обнаружили нигде ни самого Витьки, ни его тела. И Серёга тоже сдался. Неделю назад, случайно встретив в супермаркете бывшего партнёра по «кис-брыс-мяу», Кира едва узнала его. Похудел, куртка мятая. Причёска, как у беспризорника перед облавой. Промямлив «привет», Кира зашарила глазами по полкам, лихорадочно отыскивая тему для беседы.

- Опять сахара нет, что ж за беда.

- Да. И селитры не завезли.

Кира осторожно взглянула в лицо приятелю – шутит? Но Сергей был серьёзен.

- Селитра. Удобрение такое для огорода, знаешь? Танька в квартире после развода осталась, а я на даче живу. У меня там огород. Удобрять огород пора. Апрель скоро. Незаметно год пролетел, да?

Не зная, что сказать в ответ, Кира сочувственно свела брови. Вспомнив, что от гримас появляются ранние морщины, разгладила лоб и заторопилась.

- Ты звони, Серёж, если что. Побегу я.

- Удачи, Кира. Ленке привет.

…

- Тебе привет от Сергея. Видела его в магазине.

- Как он? Таня замуж вышла второй раз, слышала? Беременна, вроде.

- Она хорошо держится, молодец. А Серёга совсем сдал.

- Сдашь тут… Это ты о нём задумалась, что ли? Чай твой остыл совсем, давай, свежего налью.

- Нет, спасибо. Это я о работе задумалась. Пойду, мне ещё четыре этажа обзвонить надо.

…

Детей в подъезде больше ни у кого не оказалось. А, говорят, рождаемость повысилась. Квартиры пустые стоят. Пиковая Дама всех утащила, не иначе.

…

Кира проснулась, словно от толчка. Да нет, не словно. Кто-то бесцеремонно тряс её за плечо.

- Пришла пора расплаты!

Кира разлепила веки и уставилась в тёмные глазки на тёмном лице. Рядом с ней стоял… Гном? У ног предполагаемого гнома кто-то шевелился. Мышь, мелькнуло в голове у Киры. Однако мыши редко бывают плоскими и квадратными… Женщина с удивлением поняла, что у ног грязнули лежит, пошевеливая истрёпанными уголками, небольшой коврик.

- Чего тебе, прелестное... Не очень прелестное дитя?

Гном был юный и совсем не страшный. Пугала в нём только некая липкость, крывшаяся в каждой складке одежды, слишком длинных волосах и замурзанном лице.

- Как чего? – удивился её непонятливости ночной гость. – Подчинись или матерись. Забыла, что ли? Кто кого переругает, тот желанье выполняет!

А ведь верно. Он же должен был желание победителей исполнить. Интересно, Ленка что загадала? Неужто выйти замуж за Эльдара? Да ну, не настолько он ей нравился.

- Это почти тридцать лет назад было, чего это ты вдруг спохватился?

- Игра срока давности не имеет. Мыльная Королева, Чёрный Человек, Пиковая Дама - мы все уже тут. Выдали нам, наконец, действующие средства передвижения. Теперь со всех долги взыщем. Знаешь, как ракетное топливо для ковров-самолётов делают? Две части селитры, одна сахара, и магии сколько не жалко. Магии вокруг– хоть ртом ешь, сахар у нас тоже был, а вот селитры не завезли. А ракетного топлива на один полёт несколько тонн надо. Вот только-только наладили регулярные рейсы.

- Да ты что? Как же вы с собой несколько тонн топлива таскаете?

- А у нас карманы бездонные. В одном селитра, в другом сахар.

- Всё равно неудобно.

- Можно ещё на мётлах. Но на них только ведьмы летают.

- Почему? – заинтересовалась Кира. Гном из тёмного стал серым. Покраснел, догадалась женщина.

- Почему, почему. Сама не догадываешься, что ли. Ведьмы как летают? Они ракетное топливо себе прямо… в то место, каким на метле сидят, втирают. Оно мне надо?

- А давно ты в деле, дружок? – развеселилась Кира. В ней росло смешанное чувство. Не гнев, не ярость, не злость… Её переполняло безумное веселье. Гном-Матерщинник, не могущий произнести слово «жопа»? Этого она столько лет страшилась???

- Никакой я тебе не дружок! И, это... Год уже. Почти.

Гном разволновавшись, зашуршал бумажками.

- Это… Тебе что за дело, коза драная? Подчинись или матерись, ты правила знаешь. Проиграла – плати.

- Ты прости, - ласково поинтересовалась Кира. – Подзабыла я, чем должна расплатиться.

Гном воззрился на неё, словно у неё выросла вторая голова или исчезла первая.

- У сущностей плата всегда одна. Ты должна отдать мне своего первенца, разумеется. Откуда-то должны ведь появляться Пиковые Дамы и Мыльные Королевы.

- И Гномы-Матерщинники, - задумчиво произнесла Кира. – Ты тоже – плата?

Гном сердито молчал. Пора было что-то предпринять.

- Я всё понимаю, - тщательно подбирая слова, объяснила Кира. – А вот ваши там что-то напутали. Нет у меня первенца-то. Вообще детей нет. И мужа тоже нет, понимаешь? Есть вон, попугайчик, - кивнула она головой в сторону клетки.

- Да ну, ёксель-моксель, - топнул ногой расстроенный Гном-Матерщинник. – Тётке сороковник скоро, а она до сих пор первенцем не обзавелась. Вот уж послали так послали, удружили, нечего сказать.

Он выгреб из правого кармана горсть селитры, из левого пригоршню сахара и уже собрался высыпать их в жерло воронки, черневшей в левом углу коврика-самолёта. Но Кира ловко поймала его за руку. Белое облачко селитры взметнулось и осело на полу неровным слоем, будто пудра на лице пожилой модницы. Вот и удобрение Серёге в огород, внезапно подумалось Кире. Он будет рад. Надо завтра будет обоих в парикмахерскую отвести.

- Мне тогда не дали сыграть-то, верно? Значит, сейчас мой ход. Десять необычных ругательств, каких ты не слышал, надо написать, я верно помню? А знаешь, у меня ведь есть все шансы тебя обыграть. Мне таких, как ты, каждое утро выдают на пятачок пучок. Уже пятнадцать лет работаю учителем начальной школы... Тебе, кстати, неплохо бы умыться. А то такого грязного гнома и родной папа не узнает. Ладно, это позже. Есть у тебя ручка, карандаш там, чтобы ругательства записывать? Нет? И мне искать лень. Будем, значит, устно играть. Подчинись или матерись. Абобус!