Крутится, вертится...
Помню, она всегда напевала эту песенку. Голос у нее был высокий, но какой-то нежный и в то же время звонкий. Но главное, она как-то по-особому очень чисто и красиво выводила эту простенькую мелодию, и тогда тем, кто ее слышал, казалось, что они тоже вертятся вместе с голубым шаром бескрайнего неба, пролетая мимо белоснежных причудливой формы облаков.
* * *
Группа будущих педагогов-строителей СП-71 приехала на геодезическую практику в Абзаково в конце июня на 2 недели раньше нас, трех групп чистых строителей, в том числе и нашей С-71-5. Мы еще только ставили палатки, а эспэшники уже заканчивали свои топосъёмки на отведенном им полигоне.
* * *
Управившись с палатками за 2 часа до обеда, наша группа разбрелась по лесному склону ближайшей горы, которую, наша гордость – штангист, полный, добродушный, но ехидный остряк Кругликов, окрестил «мелкой горушкой», имея ввиду расположенные подальше довольно солидные покрытые густым лесом горы. Лагерь расположился в очень красивом месте. Буквально в ста метрах протекала мелководная, но с идеально чистой водой, с заросшими ивняком берегами, речка Малый Кизил, которую давно окрестили Кизилкой. С одной стороны лагеря - не крутой, заросший смешанным лесом склон горы, с другой – большое поле посреди лесного массива, разбитое деревянными колышками на квадратные участки, размерами 30х30м, подготовленное для наших топографических съемок. Для сдачи отчета по геодезии, которую вел для нас пожилой преподаватель, геодезист-топограф, Крохалев, мы разбились на пары по принципу совместимости взглядов и знаний предмета «Геодезия и топография».
* * *
Разглядев вдалеке на поле несколько работавших «педагогов», я решил подойти и посмотреть, как они там рисуют диагонали участка из снятых точек. Тем более, что мой напарник – грек Петаниди, из семьи репатриантов, приехавших после войны в Магнитогорск на заработки, ушел с Кругликовым исследовать берега Кизилки. Кто-то сказал им, что в этих местах в речке водятся небольшие черепахи с плоским панцирем.
Первая девушка, попавшаяся мне на поле съемок, была одна. Стройные ноги в коротких шортиках, спортивная фигура, лихо сдвинутая на затылок летняя женская шляпка – все это требовало определенного внимания. Хотя стояла она ко мне спиной и смотрела в окуляр нивелира. Смотреть то особо было не на что. Рядом лежала рейка, на которую и полагалось смотреть через прибор для определения превышений между точками. Однако, я все же, хотел пройти мимо, но услышал тонкий и красивый голос, напевавший про голубой шар, который крутился вместе с дворником и его метлой. Пришлось остановиться и послушать. Как только она исполнила последние строки
… … … …
- Крутится, крутится, крутится шар,
Душу кидает, то в холод, то в жар.
… меня бросило в жар, потому что она вдруг обернулась, и я увидел настолько красивое лицо, что тут же отвел в сторону глаза, покраснел и вроде пролепетал:
- Я, это… красиво поешь!
Она засмеялась, посчитав мою растерянность, итогом своего неожиданного поворота. Потом заглянула мне в глаза и пропела:
- Не смотрите на меня, глазки поломаете.
Я не с вашего села, вы меня не знаете!
- Я бесплатно не пою! Хочешь рассчитаться за песню – бери рейку и вперед… Мне осталось снять десять точек. Зойка, напарница, вот, отлучилась. Так что у меня одно вакантное место!
Я схватил рейку и чуть не бегом кинулся на первую, указанную точку. Она снова запела про шар, про улицы, церковь дома и, наверное, про то еще, как у меня от счастья кружится голова. Пока мы снимали остальные десять точек, незаметно подошли трое моих друзей – одногруппников: Кругликов, Петаниди и Жаднов Игорь.
Ехидный и толстый Кругликов сразу же перебил ее пение:
- Не о том поешь, красавица!
- Ну тогда спой ты, - хмыкнула она.
И Кругликов гнусавым, но тоже довольно мелодичным голосом
запел:
- Крутится вертится теодолит.
Крутится, вертится лимбом скрипит.
Крутится, вертится угол дает.
На две минуты он все-таки врет!
- А дальше? – заинтересованно попросила девушка. Кругликов загундосил дальше:
- Я микрометренный винт повернул
И одним глазом в трубу заглянул.
Вижу вдали там, где липа цветет,
Девушка в платьице белом идет.
Мигом влюбился я в девушку ту
И сфокусировал в темпе трубу,
И любовался я девушкой той,
Хоть и была она вниз головой…
В это время раздался звонкий сигнал обеда из подвешенного на цепи куска рельса об который наши повара застучали своим большим половником. И народ потянулся к летней столовой к длинному наспех сколоченному деревянному столу и такими же скамейками из досок на слегка врытых в землю сосновых чурбаках. Поварами были наши же студентки, готовившие на трех походных солдатских котлах «первое», «второе» и компот. Им повезло. За свою работу их освободили от самой практики и обещали зачет поставить автоматом.
Уходить не хотелось. Да и есть тоже. Я не хотя поплелся следом за товарищами, несколько раз оглянувшись на эту девушку, что осталась ждать свою подругу.
- Это кто? Что за принцесса? - спросил я друзей. Ответил Игорь Жаднов - тоже наша гордость, чемпион города по конькобежному спорту.
- Что? Уже влюбился, Шурик? Не ты один! Это Земфирка Билалова, конькобежка из нашей секции. Наши спортсменки самые красивые девчонки в институте. Но по Земфирке не то, что конькобежцы – по ней все спортсмены города сохнут.
* * *
Вечером у костра собрались все практиканты: и уже опытные «старички»-педагоги, ну и мы, вновь прибывшие «эсэшники».
Оказалось, что у педагогов до нас не было ни одного гитариста. Да и где ж им было быть, если в двух группах СП-71-1 и СП-71-2 было по два парня на каждые тридцать девушек. За то теперь нас было целых трое. Сашка Лебедев, Коля Селезнев и ваш покорный слуга. Был еще и четвертый, грек Петаниди. Но это был представитель студии «классическая гитара». Популярные песни не любил, петь не умел. Зато виртуозно исполнял на шестиструнке Кубинский танец, «К Элизе» Бетховена и мелодию к романсу «На заре ты ее не буди». Больше всех слушали Сашку Лебедева или Лебедя. Его репертуар был самым востребованным. Это был полублатной шансон и несколько студенческих песен, типа:
- Счастья нет, нет, нет
И монет нет, нет,
И кларнет нет, нет
Не звучит.
Под луной ной, ной, ной
Не кивай в ответ,
Все равно твое сердце молчит…
Зато одну песню Михаила Акимова лучше меня никто исполнить не мог:
- Как турецкая сабля твой стан
Рот рубин раскаленный…
Песню эту пели все вместе, хором. Так же, как и Черную розу, и Дорогую пропажу. Песни на слова Есенина пел Коля Селезнев. В общем у каждого был свой репертуар, и никто чужие вещи не исполнял. В ту первую ночь Земфира пришла позже других. Присела у костра не далеко от меня. И тогда мне показалось, что подпевает она только мои песни.
А когда я заиграл «Крутится вертится …», она пела ее одна, в полной тишине. Остальные просто заслушались, боясь испортить песню. А потом долго-долго аплодировали ей.
В ту ночь я со страхом почувствовал, что влюбился, причем на смерть. Уже тогда каким-то чутьем я понял, что хотя и нравлюсь ей, но только нравлюсь, и ничего более. Во-первых, она умопомрачительно красива. Никакие киноактрисы ей даже в подметки не годились. Во-вторых, влюбиться можно было даже в ее волшебный голос. Когда она пела, ее пение срывало настежь запоры самых черствых сердец и мне казалось, что если она захочет, то бросит под свои стройные ноги всю эстраду страны нашей, если не больше. В-третьих, мне передали, что у нее просто море воздыхателей… В общем налицо полная недоступность и безысходность.
На вторую ночь у костра она пришла и села рядом со мной. В тот раз я уже не сводил с нее глаз и заливался просто соловьем, исполняя свои песни.
Она тихо тронула меня за руку.
- Саш! Пойдем погуляем, сходим к речке.
Я вскочил, схватил свою гитару, и мы пошли к реке. Ночь была очень теплой. Ярко светили звезды. Надрывались кузнечики. Какая-то птица заливалась вдали, непрерывно повторяя свою счастливую песню. Мы молча сидели в густой траве на берегу речки. Кизилка нежно журчала внизу. Разбегаясь небольшими потоками, ее воды ударялись о крупные камни, потом разбивались о них чудными хрустальными брызгами.
Потом я что-то ей пел, но хотелось просто сидеть с ней рядом, а еще больше уткнуться в ее волшебные волосы, вдыхая в себя их нежный аромат и целовать, целовать ее всю от кончиков волос до пальчиков ее красивых ног. На самом же деле я тогда боялся даже дотронуться губами до ее щек.
Но, ту самую, третью и последнюю ночь я помню до сих пор. Помню почти каждую ее минуту. Мы снова были с ней на том же месте у реки. Она сидела с какой-то своей милой улыбкой и напевала что-то мелодичное, но печальное. Слова я не понимал. Да и до слов ли мне было? Я лежал, положив голову ей на колени и слушал ее дивный голос, готовясь слушать его всю оставшуюся жизнь.
- Саша! – шептала она, склонив свое лицо надо мной. – Ты хороший, очень хороший… Но у нас с тобой вряд ли что получиться…
Сердце у меня сдавила глухая боль.
- Почему, почему? За что ты со мной так? – без конца твердил я, хотя понимал прекрасно, что не стою ее, ни капельки.
- Нет, не в этом дело! Много причин… Одна из них - у меня закончилась практика. Я завтра уезжаю в город в общагу. Потом домой в Абзелиловский район. И вообще, следующий семестр после каникул будет у меня последним в этом институте. Родители договорились и меня со второго семестра переводят в Уфу в МИНХ имени Г. В. Плеханова на первый курс факультета экономики и права. В прошлом году я провалила там вступительные экзамены и еле успела сдать их в МГМИ у вас в Магнитогорске.
На следующий день она не пришла на завтрак. Потом меня нашел Игорь Жаднов и передал мне:
- Земфирка ждет тебя с рюкзаком у своей палатки. Иди провожай ее на станцию! Что она в тебе нашла? Черт тебя знает! Но не спеши прыгать от счастья. Не хотел я тебе говорить. Был у нее какой-то очень крутой парень. Не то боксер, не то самбист. Он всех поотшивал от нее. А этой весной они, то ли поссорились, то ли разбежались, не знаю…
Я тогда слова эти просто мимо ушей пропустил. Тут как раз ехидный Кругликов, что провожал нас с Земфиркой от костра завидущим взглядом, заныл мне в след:
- Куда, куда вы удалились
Весны моей златые дни…
* * *
Она действительно ждала меня возле своей палатки. Ее внушительных размеров рюкзак лежал рядом, дожидаясь моего внимания. Я шел к ней и думал, что буду делать и как мне до осени придется жить без нее? Не проходило и минуты, чтобы эти три дня я не думал о ней. А теперь, когда она уезжала я просто считал эти минуты и молил бога, чтобы он растянул их на часы. Уже тогда наступающие без нее 2 месяца каникул: июль и август, представлялись мне годами. Абзелиловский район Башкирии я нашел в атласе у Крохалева еще утром до завтрака. Где ее деревня Хамитово, я спросил у Сергея Бочарова, что был родом из тех мест и проживал в поселке Верхний Авзян. Серега мне сказал, что этот район – вообще глухомань и что там может быть и радио нет, и свет лишь от генератора.
Подруги ее оставались в лагере еще дня на два. Они обнялись с ней на прощанье, пожелав всех радостей на дорогу. Земфира показала мне рукой на свой рюкзак и дала команду:
- Вперед, мой рыцарь!
Девчонки рядом дружно рассмеялись. Я молча закинул рюкзак за обе лямки на плечо и пошел за ней следом, глядя на ее стройную и такую дорогую для меня фигуру, словно пытаясь отложить в памяти все ее прекрасные линии.
Минут пятнадцать мы молча шли в стороне от тропы напрямую по лесу мимо молодых сосенок и елочек. Потом вышли к переходу через речку.
Мостки через Кизилку были в ста метрах выше по течению, где тропа наша превращалась уже в наезженную дорогу. До электрички оставалось полчаса, а идти еще нужно было минут двадцать. Я не раздумывая отдал ей рюкзак и просто подхватил ее на руки. Вначале она испуганно ойкнула, а потом засмеялась:
- Я вспомнила мультик про Чебурашку, который решил помочь другу. Ты, говорит устал, давай теперь я понесу наши вещи, а ты понесешь меня?
Кизилка впадала в Урал в Магнитогорске, и я готов был нести на руках такую милую и дорогую мне девушку прямо по течению до самого города.
На станцию мы пришли за пять минут до прибытия пригородного поезда Белорецк – Магнитогорск. Я отнес в вагон рюкзак и посадил ее на деревянный диванчик.
- Ну все, иди! Я провожу тебя, - сказала она и подтолкнула меня к выходу. Я спрыгнул из вагона и пошел вслед за поездом. Она стояла в проеме. Потом вдруг быстро заговорила:
- Саша! Слушай… Обещай мне, что забудешь все…меня, костры, речку… Я не хотела расстраивать тебя до последней минуты. Так будет лучше… У меня есть парень…Он меня ждет в Магнитке, в нашем общежитии… Мы в мае с ним немного поссорились… Он гордый… мириться не захотел. А я не могу без него. Обещай, что не будешь искать меня и оставишь нас в покое…Слышишь?
Я люблю его…
Поезд набирал ход. Жить не хотелось…
* * *
Прошло полгода. Боль от потери Земфирки не проходила. Особенно тяжело было первые дни, недели. Оставшуюся часть лета я провел у родителей отчима в деревне Покровка Ново-Сергиевского района Оренбургской области. Каждый день за рыбалкой на реке Самара немного приглушили эту боль разлуки. Но потом в сентябре начались занятия и снова навалилась эта жгучая тоска. За четыре месяца первого семестра второго курса я виделся с ней на лекциях всего раза четыре. В одной из двух самых больших аудиториях 329 и 331 наши группы «С», «СТ» и «СИ» пересекались с педагогами лишь на лекциях по философии. Она садилась от меня как можно дальше и никогда не смотрела в мою сторону. Я же эти четыре дня за четыре месяца ходил не на философию, а чтобы только увидеть ее.
Потом подошел Новый Год, началась сессия. После экзаменов она уехала из города насовсем.
* * *
Перед днем студента нам выдали стипендию. Я тогда получал повышенную, так как вторую подряд сессию сдавал без троек. 25 января с сорока пятью рублями стипендии в кармане я отмечал сдачу сессии и день студента вместе со всеми в ресторане Березка. В тот вечер в кабаке были практически одни студенты. Выпил я не много. Стоило выпить чуть больше - тоска по этой девушке начинала просто сводить меня с ума. Все парни танцевали с девчонками. За столиками сидели лишь два человека: я за своим и за соседним столиком здоровый, как черт Корнилов Вовка, из параллельной группы С-71-3. Я его мало знал. Слышал вроде лишь о его связях с блатными в городе. Его побаивались даже преподаватели, зачеты ему ставили исключительно за посещаемость, а не за успеваемость. Корнил развалился на весь стол в сигаретном дыму, закинув ногу на ногу и наблюдая за танцующими. Заметив меня, он поднял рюмку с водкой и махнул мне рукой. Я подошел и сел за его столик.
- Выпьешь? – спросил он.
- Не пьется – буркнул я в ответ.
- Что так? Настроенье хреновое?
- Хреновое.
- Вчера у нас из общаги уехала самая красивая девка в институте, слыхал?
- Слыхал.
- Знаю я и про тебя с ней.
- Откуда?
- От другана ее, Василька! Он ведь тоже учебу бросил. Поехал к старикам домой в Миасс доложиться, а потом за ней следом…хочет, в Уфу.
- Ты его знаешь, Корнил?
- Знаю, тварь последняя.
- Почему?
- Он ведь самбист, а весной поперли его из секции за драку. Мужика одного в этом вот кабаке калекой сделал, да и второго чуть не убил. Ни за что, так… Дурь свою показать. Ладно уехал вовремя…Не успели мы наказать его в общаге.
- Земфирка год назад влюбилась в придурка этого, а потом, как узнала про тот случай, хотела бросить его. Тут папаня Василька приехал. Он там в Миассе в горкоме пахал. Отмазал сыночка и вроде как помирил их. Договорился в Уфе чтоб ее приняли в какой-то престижный ВУЗ.
= Он скотина, все хвалился нам, как трахал ее, гад! Я, - говорит, - ей все про звезды, планеты и космические корабли напою, она уши развесит, разомлеет и мы с ней пол ночи потом барахтаемся!
Мне стало дурно за столом. Я был в костюме и при галстуке. Галстук я рванул с шеи и хотел врезать Корнилу, да потом понял, что не причем он тут. Он ведь ее жалел. А потом все, кто ее видел уже не могли ее забыть. Я силился представить себе, что это была не та Земфира, что была со мной те три ночи. Не получалось. И тут Корнил стал заканчивать свои речи:
- В общем после практики в Абзаково она приехала и вроде совсем было помирились они. Но он стал нам жаловаться, что как-то охладела к нему она. Стал он докапывать всех на предмет, с кем это она там снюхалась, потом про тебя спрашал. Говорит, мол что-то изменилось в ней. А я так думаю, что изменил ее ты, друг мой. Не зря же Василек так интересовался тобой? Это Земфирка отговорила его продолжить твои поиски. А то б он и тебя уродом сделал бы. В общем похоже, что отбил ты ее у него…
- Наливай! – сказал я Корнилу.
– Давай за них, за баб! С ними беда, а без них худо совсем!
Не помню, сколько я выпил в тот вечер и что пил. Помню, что пропил всю стипендию. Водка не брала меня… Хоть я и всю ночь добирался потом до дома и шел по улицам не вдоль тротуаров, а больше поперек их. Но я дошел, потому что душили меня слезы, когда я понял, что тогда в поезде пыталась она спасти меня от этого урода. И еще я понял, что если бы Василек не уехал из Магнитки, я бы в тот же день убил его.
* * *
Годы! Они летят, как поезда в песне. А три остановки в пути – это три моих безрадостных брака. Две дочери, как два светлых пятна за 40 лет, пролетевших с того дня студентов. Где-то далеко в прошлом остались детство и моя глупая, взбалмошная, но все же по-своему счастливая юность. Такая же, как и у миллионов молодых людей того времени.
Я смотрю на стрелки больших настенных часов в моей комнате и прошу их отмотать время на несколько лет назад. И стрелки часов послушно начинают двигаться в обратную сторону. С начала так медленно и неуверенно, а потом все быстрее и быстрее. И вот уже умчались в прошлое последние десять лет моей жизни.
* * *
Мы с женой приехали в это экскурсионное бюро в Уфе по совету наших знакомых. Тогда мы впервые рискнули выехать по турпутевке в Эмираты. Офис этого туроператора располагался в шикарном многоэтажном здании. Жена сразу же устремилась к словоохотливому менеджеру, который просто засыпал ее подробностями предстоящего путешествия и проживания. Я же устроился в сторонке на мягком диване, стоявшем у одного из окон помещения. Соседним окном занималась уборщица, а рядом со мной у моего окна расположились две довольно молодые работницы этой фирмы. Мое внимание привлек их разговор.
- Неля! Говорят, ты снова села на диету? – спросила одна другую.
- Что поделать, - пожаловалась подруга, – Полгода как бросила свое голодание, а потолстела чуть не на 10 кило.
- А я считаю, что полнота не портит человека и вообще, что суждено, то суждено. Вон, гляди, наша уборщица – разве дашь ей пятьдесят? Фигура у нее, как у двадцатилетней девчонки. Да и на лицо она – просто красавица, хоть и башкирочка.
- Где они так здорово сохраняются? – посетовала первая.
- Не поверишь! Где? – В тюрьме! Она говорят двенадцать лет там отсидела. И это с двумя высшими образованиями.
- И за что?
- Говорят, мужа убила. Издевался он над ней все десять или двенадцать лет. Бил унижал. А сам, говорят, пьяница и бездельник. Бывший спортсмен, а все туда же.
- Слушай, а еще говорят, голос у нее, как у Анны Герман с каким-то прямо волшебным тембром!
- О! Вон послушай, она как раз поёт.
Я вздрогнул, не просто вздрогнул, а прямо затрясся. Я столько лет и столько раз слышал во сне этот голос!
Крутится, вертится шар голубой,
Крутится вертится над головой.
Крутится вертится хочет упасть…
И тогда я тихо произнес:
- Земфира!
Но она услышала. Пение прекратилось. Тряпка выпала у нее из рук. Она медленно-медленно повернулась и взглянула на меня. За двадцать пять лет ее лицо почти не изменилось. Я видел, как наполняются слезами у нее глаза.
- Саша! – это крикнула моя жена. Иди скорей в кассу, а то они сейчас закроются на обед. Ну что ты там стоишь, как столб, давай быстрее!
И я снова услышал ее голос.
- Вы обознались, гражданин! Идите скорее в кассу, а то жена ваша рассердится не дай бог. Идите, не мешайте мне работать …
И отвернулась. А плечи у нее затряслись…
_______________
> Голос у нее был высокий, но какой-то нежный
> как-то по-особому очень чисто
Вы когда-нибудь видели, чтобы в художественном произведении для описания качества предмета использовался предлог «какой-то» или «как-то»? Какой-то нежный голос, какой-то сиамский кот, как-то пробежал – это просторечие используется, в лучшем случае, в прямой речи, чтобы выразить неуверенность персонажа по поводу названной детали: приблизительно сиамский кот, может, невская маскарадная, может, любой другой кот с черными лапами, не точно. Как-то пробежал, может, семенил или крался – не заметили.
Но каким образом автор может использовать это описание? Автор точно знает, какой голос у его персонажа и как он там выводит рулады этим голосом.
> мимо белоснежных причудливой формы облаков
Нельзя так делать. Нельзя ничего пихать между прилагательным и словом, к которому оно относится, это вас кто-то обманул. Облака должны быть белоснежные и только потом причудливой формы, потому что в противном случае вы усложняете чтение текста такими фортелями, читатель пытается запомнить начало предложения, чтобы понять, что там будет в конце метафоры, а должен запоминать сюжет и детали.
В принципе, с визуалом у вас все нормально – вы стараетесь передавать картинку, и это хорошо, получается. С пунктуацией и разбивкой предложений беда, но разбирать это не хочу и не буду.
Почему первый отрывок такой… отрывок? Кто «она»? Стоматолог? Бабка с семечками? Фея водопада? Электрожрица из секты фульгуритов? Почему не введен персонаж, почему у персонажа есть только пол и голос, а остальное что? Не пригодится в дороге?
Второй отрывок тоже отрывок. Вопросы вызывают и педагоги-строители (философы-саперы? филологи-грузчики?), и таинственные Буквы с Цифрами, которые мне, как читателю, ни о чем не говорят, и словоупотребление в выражении «чистые строители». А остальные, значит, грязные, душ, значит, не поставили и две недели ребята копили душок.
Не то, чтобы так писать совсем нельзя, можно, когда вы по тексту объясните, что за группы, как приехали, что увидели, о чем говорили, чем занимались, кто там был – вот тогда эти безликие «они» станут читателю как родные и можно будет кидаться фразочками типа «чистых строителей», но у вас три с половиной строчки нежизнеспособного текста галопом по Европам.
Цифры в художке пишутся буквами.
Местность описывается сразу, как только на ней появляются персонажи, а не в одном предложении со штангистом.
Попробуйте взять любой рассказ, например, про животных или про приключения. Пришвина не надо, он ужасен, но пусть будет, скажем, Арсеньев или кто вам больше нравится из тех, кого легко и приятно читать. Скопируйте в ворд и прямо по предложению разберите – где описание окружающей среды, как вводятся персонажи, как происходит действие, как распределены описания, вот это все. Потом сравните со своим рассказом и постарайтесь выписать похоже по содержанию и объему.
Заодно покрасьте в разные цвета длинные, короткие и средние предложения и попробуйте найти закономерность в их распределении и связь с содержанием – это будет ритмом текста. Они не просто так разной длины.
По итогу тренируйтесь, учитесь, а пока что не осилил.
детского садашколы, но вы можете занять должность преподавателя.Но и без этого — хорошо! Спасибо, автор!
Мы не на конкурсе, не на планёрке в издательстве, не на мастер-классе — поэтому всё относительно.
Всем злобным критикам спасибо! Я вас люблю!
Нет, как минимум я писатель.
Подобных вашему, на Слоне, рассказов мало, даже слишком мало, у вашего текста есть искренность, теплота и частичка вашей души. А это дорогого стоит. Мой друг, писатель Виктор Улин, как-то мне сказал: если хочешь стать писателем, пиши только реализм, это будет твои будущим фундаментом для творчества, не пиши мистику, фэнтези и прочую выдумку, это путь в графоманство.
Я, Вам автор, желаю творческого роста. Приходите на тренинги, там вас подтянут, приходите на сковородку, там вам помогут. Я вижу у вас огромный потенциал.
У меня очень много работы по основному месту службы. Я работаю по контролю и приемке почти всех ремонтных и строительных работ в городе. Так еще и нагружают на выходные дополнительной работой, связанной с корректировкой проектно-сметной документации. Вот я сегодня весь день составляю смету на центральную пешеходную дорожку в городе площадью почти 5000 м2. И только чтобы немного отдохнуть от этой сметы пишу ответы на выпады критиков. Если бы в вашем стиле была ранее поданная критика — никаких бы проблем не было! Я всем и всем всегда говорю и подчеркиваю, что я далеко не писатель. Просто иногда хочется поделиться наболевшим в душе. Рассказ этот мне дорог еще и потому, что он же про меня почти на 100%…
— он не обязан разбираться в особенностях внутренней и внешней красоты голоса и вкладывает в понятие «красивый» голос те характеристики, которые нравятся лично ему; и если он не может словами конкретно выразить, то что чувствует – он выражается эпитетом «какой-то». И таких примеров в литературе вполне хватает;
— по поводу «запихивания дополнительного прилагательного» к облакам, привожу пример из произведения Андрея Варламова «Гора»:
«Она сама не знала, в кого именно влюбилась, но ей нравилось всё – тихое море, тёплые доски на крыльце, мягкий южный ветер култук и редкие причудливые облака зависшие над горою».
— по поводу загадочного и непонятного персонажа Земфиры поясняю: в связи с тем, что в рассказе описана геодезическая практика студентов строительного факультета, Земфира – студентка, причем — закончившая первый курс института (в данном случае Магнитогорского горно-металлургического института имени Г.И. Носова). Далее, Земфира занимается в городской секции конькобежного спорта; она уроженка села Хамитово Абзелиловского района тогда еще Башкирской АССР, а потому на период учебы проживает в общежитии, принадлежащим институту.
Понятие педагог-строитель, это институтская лексика, зашифрованная в названии группы СП-71. Именно так и назывались данные группы в общем официальном перечне всех учебных групп строительного факультета. Эти две буквы означают, что эти студенты готовились по специальной программе, разработанной институтом для подготовки будущих педагогов строительных училищ. Цифры 71 – означают год набора студентов этой группы. Точно также в институтской лексике группы С-71-1, С-71 … С-71-5 означали «чистых» строителей по специальности «Промышленное и гражданское строительство», потому как была еще и такая официальная аббревиатура учета групп по специальностям «строитель-технолог» с индексом СТ-71-1, СТ-71-2, специалист по строительному оборудованию СО-71-1, СО-71-2.
— что касается особенностей описаний местности, их распределения, ввода персонажей, закономерностей в связях длинных и коротких предложений – я вам скажу только одно: у каждого писателя свой особый подчерк; этот подчерк может быть близок к классическому построению произведения, а может быть и далеким от него, эти вещи определяет только сам автор и уж увольте автора от запретов писать именно в том стиле, в каком он считает нужным.
Принимаются лишь замечания по пунктуации и форматированию рассказа и то, они должны быть конкретными. А ваша снисходительность по поводу того, что вы «не хотите даже писать об этом» лишь свидетельствует о вашем непомерном высокомерии, как, впрочем и весь ваш комментарий. Я-то может быть и научусь писать, а вы от своего высокомерия никогда не избавитесь.
Нет, дорогой Флюид.
НЕТ.
Как я уже не раз занудно говорил (кажется, раза три), если читатель не сможет прорваться через то, как написан текст, то он не сумеет воспринять то, что Вы хотите передать читателю, какие-либо увлекательные переживания персонажей и тп. Что — это только в вашей голове.
Как — это то, что я вижу сейчас. Это то, что Вы опубликовали…
И в текущем качестве текста читать сие нет никакого желания.
Собственно, аналогичное наблюдается в соседней теме.
Нисколько. Просмотры набиты зрителями, которые жрут попкорн и наблюдают за тем, как трое критиков тщетно пытаются содрать с вас розовые очки.
Вот о чём речь.
Я мог разобрать подробно всю эту гнусную писанину уважаемого здесь критика. Нет ни времени, ни желания. Поэтому к великой радости господина Hungry God и все его подпевал сообщаю, хотя и категорически не согласен с его комментарием, тем не менее публиковать на этом сайте свои произведения больше не буду. Можете скакать от радости! Вы своего добились!
Ну, чему не бывать, тому не стоит.
Чёрт, до сих пор смешно.
злобно и жестоковаши рассказы, ругать автора запрещено правилами. Автор и его творение — разные вещи.От критики можно защититься, например, закрыть комментарии или написать в аннотации: принимаются только хвалебные отзывы, но это путь в никуда, застой.
Я считаю вас перспективным автором, так что не спешите уходить.
Разумеется, этот «критик» ничего не понимает. «Критику» в голову не приходит, что фразу «нельзя ничего пихать между прилагательным и словом, к которому оно относится» можно понять каким-то альтернативным способом, но у вас это получилось. Я попробую зайти на второй круг, сравните две фразы:
Зеленые горы Юньнаня, укутанные туманами и облаками
Зеленые, укутанные туманами и облаками, горы Юньнаня
Вы осознаете, что, чем больше слов между прилагательным «зеленые» и существительным «горы», к которому оно относится, тем сложнее понимать, о чем речь?
Зеленые, укутанные туманами и облаками, омытые ливнями, горы Юньнаня
И так до бесконечности, пока не переполнится буфер, в котором читатель в принципе способен удерживать сведения о том, что где-то в начале предложения было слово «зеленые» и оно, вроде, к чему-то из этого винегрета должно относиться.
То есть получается, критик почему-то считает, что автор не имеет право не знать, как точно описать тембр голоса?
Ну, «критик» почитал начало и увидел, что у вас повествование от лица всеведающего автора. Нет, это не сарказм. Да, такой термин. Да, можно почитать на досуге в интернете, чтобы потом не было мучительно стыдно.
Неуверенность в описании, повторяю еще раз, допустима, но под большим вопросом, как ее грамотно обыграть. Можно через ТЗ другого персонажа, но это такое себе удовольствие.
Я мог разобрать подробно всю эту гнусную писанину уважаемого здесь критика.
Ах, как я огорчен, что ваша писанина больше здесь не появится. Мне не на ком будет упражняться в написании гнусных пасквилей.
Я понятия не имею на каких полях вырастают столь чистые и невинные цветы, но для меня эстетика текста это главная цель. Я не угождаю и не нахваливаю, мне плевать на ваше тонкое душевное устройство и ваши предыдущие заслуги, мне без разницы, что вы автор всяких рассказов, статей и постов, я учусь и пытаюсь в подробностях понять, как работает текст и делюсь тем, что узнал.
Результат должен быть совершенен, и это единственный допустимый вектор для творчества: улучшать и учиться. Если эта идея вызывает у вас неприятие, это ваша проблема и мне она глубоко побоку, как ваши обидки, топанье ногами и все прочие инфантильные реакции. Если б вы были правы, в музеях висели бы не шедевры (по большей части), а детская мазня.
Унизили его. А он русский язык унизил, но язык ведь не плюнет в лицо, правда, удобно?
Судя по вашим комментариям — не умеете.
Это надо писать дисклеймером перед каждым критическим разбором. Впрочем, всё равно не сработает.
Господин критик, вернитесь в школу примерно в 5-й или в 6- й класс на один из уроков русского языка, где либо изучают части речи, либо части предложения. Имен прилагательных, также как и определений может быть несколько к имени существительному. В данном случае целью применения 2-х определений является уточнение характера облаков — в первом определении цвета (белоснежный), во втором формы (причудливый). Облака могут быть и белоснежными и причудливой формы, при этом либо одними, либо другими в отдельности, но могут быть и одновременно и белоснежными и причудливой формы. И ваша выражение — «впихивание» здесь абсолютно, что называется «ни к селу, ни к городу»! И что, будем спорить дальше?
Продолжаю. С чего вы взяли, что мой рассказ ведется от автора? В этом плане какое-то сомнение может вызвать лишь первый абзац текста. Но за ним идет второй абзац и все расставляет на свои места. Глаза свои разуйте, пожалуйста!
Дальше — будет настроение, напишу. Постарайтесь, основываясь на своих глубоких знаниях оспорить то, что я именно здесь написал. Господа «подпевалы»! Можете присоединиться к своему коллеге!
Покажите, если не затруднит, место, где я требую использовать не более одного определения. Вообще нам было бы проще достичь понимания, если бы вы кратко описали, как понимаете мою придирку. Так-то она касается порядка слов в предложении, но к этому еще нужно прийти.
С этого самого.
Здесь на каждое предложение по одному предлогу «она» и, кроме «нее», никого больше не упомянуто и не пробегало по тексту, поэтому мне не нужен звонок другу или помощь зала, чтобы определить тип автора в данном отрывке. Чтобы это у вас был автор-повествователь, простите за прямоту, вам нужен повествователь как персонаж. Потому что он персонаж.
Дальше-то да, у вас прорезался автор-рассказчик, но звездочки вам отчленяют первый фрагмент и портят всю малину. Аще всю.
Хотя, что со звездочками, что без, так персонажей не вводят.
Здесь обитают писатели. С целью самосовершенствования.
Они публикуются, они же комментируют работы других людей.
Читателей, как и критиков, тут практически нет, как класса…
Так что Вы, похоже, немного ошиблись адресом…
Здесь в комментариях у Вас одни писатели, по сути.
Поэтому и комментарии соответствующие. Люди делятся опытом. Тем, что применяли сами…
Вы в ответ решили включить оскорблённого гения.
Ну, удачи.
Совершенствования дальнейшего…
Я мог бы подбодрить ребенка, который публикуется впервые, поискать выражения и постараться помягче дать советы, но вы это свое творчество шлепаете как пирожки, к тому же взрослый мужик. Мне было бы стыдно.
PS: в том смысле, что одному кажется насмешкой и издевательством, другому — только изыски речи и ничего личного.
Надеюсь, отойдёт через пару дней, вернётся в тему и почитает комментарии с познавательной точкой зрения, а не через призму обидчивости.
Надежда умирает последней
А потом они напечатали в Работнице, что написала она. И в журнале Магические истории они напечатали рассказ. Пиши ещё, сказали они.
Я ваш шар голубой могу разобрать целиком, а не первые три отрывка, но что это изменит? Вы даже с замечанием по облакам не можете справиться, хотя я уже еще раз на пальцах и с дополнительными примерами объяснил, что с ними не так. Там все предельно просто, но вы спорите до хрипоты и изображаете из себя жертву.
Да и не только в интернете.
Дальше давай про облака. Ты согласен, что слова и «белоснежные» и «причудливой формы» являются, как члены предложения определениями, дополняющими описания облаков. Или ты считаешь, что белоснежных облаков, причудливой формы не бывает? Ну давай, давай, доказывай свою правоту по этим вопросам?
мимо белоснежных причудливой формы облаков и
мимо белоснежных облаков причудливой формы. Гармоничнее читается второй вариант, верно?
Да безусловно. Но в моей терминологии ваша погрешность (не скажу ошибка, скажу аккуратно, хотя бог знает), называется «разрыв синтаксической основы» (тоже где-то вычитал ))) ). Я и сам так иногда поступаю, для пущей красивости, но надо понимать, что таким образом нарушаются некие нормы. Нарушать можно, но надо понимать, что и зачем. Для нужного ритма, обычно.
Итак. Важен ритм чтения. Текст имеет внутренний ритм. Попробуйте прочитать вслух, с выражением.
мимо белоснежных [пауза] причудливой формы [пауза] облаков — пауза возникает естественным образом.
мимо белоснежных облаков причудливой формы — нет пауз, текст «льётся»
Вот собственно и всё.
Вы жутко пренебрегаете пунктуацией, а запятые расставляют нужный ритм предложения.
Но главное — она как-то по-особому очень чисто и красиво выводила эту простенькую мелодию, и тогда тем, кто ее слышал, казалось, что они тоже вертятся вместе с голубым шаром бескрайнего неба, пролетая мимо белоснежных, причудливой формы облаков.
Читайте вслух, улавливая ускорение и замедление слога, обозначая паузы, и тогда поймете, что белоснежных, причудливой формы облаков — это спотыкание ритма.
Но главное пауза — она как-то по-особому очень чисто и красиво выводила эту простенькую мелодию, пауза и тогда тем, пауза кто ее слышал,пауза казалось, что они тоже вертятся вместе с голубым шаром бескрайнего неба, пауза пролетая мимо белоснежных, причудливой формы облаков.
Причем в данном случае у меня совершенно нет претензий к обороту она как-то по-особому очень чисто потому что это находится «в ритме» и есть в этом некое непознаваемое таинство, которое вполне передается читателю.
PS: причем, обратите внимание. Вы же поставили сюда запятую, хотя по правилам она не нужна. Но почувствовали паузу.
мимо белоснежных, причудливой формы облаков. Ну где вы видели запятую между существительным и прилагательным? И синтаксис конструкции поехал куда-то из-за добавления причудливой формы.
Хотел унизить автора, а обк-ся сам! Точно также с его выпадами на счет голоса. Понятно же было что и первый абзац и все последующие пишутся от имени героя. Он просто вновь зациклился на желании доказать всем мою безграмотность. Я пытался ему объяснить, что я-то имел желание вести весь рассказ от имени героя. И со второго абзаца это было уже видно! Ну хорошо, возникло у него сомнение по первому абзацу. Но зачем же использовать это сомнение, чтобы на этом сомнении снова выпячивать своим ударным способом доказательства некомпетентности автора? Я легко развеял это сомнение, добавив в первый абзац всего одно лишь слово. Но я вам заявляю, что в дальнейшем на других публикациях уберу его и никто даже внимания не обратит на это. Точно также и с главной героиней! Ну давайте спросим у любого читателя, возникло ли хоть у одного из них капля сомнения в том, что Земфира студентка, что она работает на летней геодезической практике. Ну зачем нужно было злить автора «стоматологом» и «продавцом семечек»? Критик как норовистая лошадь понесся толком не разбираясь в том что пишет? Ну вот полная азартная дурь от высокомерия. Привычка, наработанная годами в желания унизить другого, чтобы самому повыше казаться! Я вообще-то человек спокойный, конечно далеко не писатель, но извините, выставить меня на уровень мальчика для битья я не позволю никому! А потому требую от господина Hungry God извинений по поводу его неправомерных замечаний и по «облакам» и по «голосу» и по «продавцу семечек». Если не будет извинений — буду считать этого господина обычным «пустобрехом»!
Кстати, я думаю, настало время рассказать вам о том, что абзацы друг от друга звездочками не отделяются. Звездочками отделяются друг от друга фрагменты текста, разнесенные по времени и ситуации. Поэтому не нужно и пытаться показывать пальцами ниже и утверждать, что все объяснено вон, там и ниже образ автора уточнен, если после первого фрагмента вы отзвездились. Это не так работает.
Словоупотребление на грани фантастики, улыбнуло это «неправомерно», но спеть и станцевать вам не надо?
Вы по-прежнему не писатель, для этого нужно уметь выдавать хоть сколько-нибудь приличный текст. Это поделие я по-прежнему считаю текстом крайне неприличным, уродливым и неуклюжим. Время, которое вы потратили, пытаясь что-то там доказать (безуспешно), вы бы лучше потратили на правку.
Вот бы на мои работы и столько критики, рад был бы безмерно.
Господа, сковородка ждёт вас.( и мои работы тоже, я обижаться не буду, зуб даю)
Если нет и заблуждение искреннее, то повторю, мне фиолетово, кто вы там. Даже в 120 лет у человека нет морального права игнорировать запятые, если он пытается в художку.
А для вас ничего корректировать не хочу. Обойдетесь!
На вас тут никто не плевал, пока вы не начали корчить из себя обиженного гения.
Всё просто.
Откуда такая информация обо мне?
Меня некому одёрнуть?
И каким образом?
Если кто-то желает со мной встретиться для того, чтобы «одёрнуть», то я всегда готов. Адрес назову и тп…
Хотя…
Секундочку…
Очень понравилась фотография девушки с нивелиром.
Есть вопрос к кусочку текста:
«Первая девушка, попавшаяся мне на поле съемок, была одна. Стройные ноги в коротких шортиках, спортивная фигура, лихо сдвинутая на затылок летняя женская шляпка – все это требовало определенного внимания. Хотя стояла она ко мне спиной и смотрела в окуляр нивелира. Смотреть то особо было не на что.»
В смысле, как это — не на что смотреть? Стройные ноги (в шортиках!), спортивная фигура же! Наверное речь идёт про нивелир? И смотреть не на что было именно в него?