Шапки

Рынок. Выходной день. Бойко идёт торговля. С прилавков предлагают птицу, яйца, свежайшее мясо и на любой вкус рыбу. Запах разносится ветром и потоком гостей, смешивается с разноголосицей животных и людей. Пробравшись сквозь продуктовые ряды, народ попадает в не менее шумную, но не такую ароматную обитель товаров иного состава. Там портные расхваливают рубахи, халаты по индивидуальному пошиву, сапожники предлагают подправить обувку, умельцы на все руки протягивают кухонную утварь и не только.

Чуждым себя чувствует мужчина, отличающийся от других: походкой, причёской, взглядом и мелкими подёргиваниями, видно, непривычна ему грубая ткань одежды. Чужак привлекает внимание, на него всё чаще оглядываются, показывают пальцем. Отовсюду летят шепотки: «Вор! Что-то задумал! Гнать его надо! Стражников звать!»

Плечистый подмастерье кузнеца подходит к чужаку, сложив руки на груди, брови сводит и басом спрашивает:

– Ты кто? Откуда? Чего шастаешь? Секреты выведываешь?

Тут же их окружают зеваки.

– Да нет. Чудо хочу вам показать, – мямлит чужак и озирается.

– Какое?

– Не верим!

– Обмануть желаешь? – летят реплики из толпы.

Чужак разминает плечи, покрутив их вперёд-назад, обводит взглядом зевак, останавливается на щуплом парнишке, который держит в руках шкуру. Щурится и тихо так говорит, что все подаются к нему чуточку ближе.

– Но вам же нравятся зрелища? Предлагаю поспорить. – Подходит к тому парнишке, вытягивает у него из хватки шкуру и поднимает над головой. – Сколько можно из этого материала шапок сшить?

Подходит один умелец, второй, а третий берёт шкуру, крутит, щупает и ворчит:

– Ну одну. И то надо постараться. Шерсть тут вот свалена, а тут попорчена.

– Хм. А если две? – провоцирует чужак.

Шкуру забирает второй мастер. Цокает, головой машет.

– Прав Вано, сложно. Но если только, на двух дев молоденьких постараться скумекать. Лёгкие. Что та шляпка.

– Ого. А три? – не успокаивается чужак. Он смелеет, ходит по кругу, даёт шкуру разглядеть всем желающим.

Следующего умельца выталкивают из толпы. Он отмахивается, но всё же берёт материал, так же пристально изучает, примеряет пальцами возможные отрезы и вздыхает:

– Три? На детей новорождённых если только попробовать. Но кто носить-то такие будет?

– Ага. А четыре? – подмигивает чужак.

Умельцы собираются в центре образованного толпой круга, шепчутся и, знай, покачивают головами.

– А пять? – чужак сворачивает шкуру и протягивает на ладони.

– Да куда там? Из чего? – разводят руками умельцы.

Из толпы кто-то выкрикивает:

– А шесть? Шесть слабо?

– Нет, давай семь!

– Восемь!

– Девять!

– Стоп! Стоп! Стоп. Погодите. Я услышал интересную цифру. Девять. Она мне напомнила мультфильм один.

– Чаго? Какой такой мулиф?

– Гнать его в шею! Колдун какой-то, – не выдерживает парнишка, хозяин шкуры и пытается её забрать у чужака.

– А уж, нет. Пусть покажет, раз уж слово дал, – удерживают парнишку соседи.

– Давай-давай. Из этой вот шкуры сделай нам девять шапок. Слабо? – подначивает первый умелец.

Чужак кивает и предлагает:

– Я-то могу. Но я же спор предлагаю? Есть у кого ещё свободная шкура? – окидывает взглядом зевак. – Да не бойтесь. Шапки ведь всем нужны. Скоро зима, холода, все дела. Представляете, если вы обычно могли из шкуры получить одну-две шапки. Всего. А тут целых девять. Рискнёте?

– Ну-ткать. На! – Выходит из толпы бородатый детина и вручает шкуру, только не чужаку, а мастеру, скромно наблюдающему за всем в стороне. – Пришлого я не знаю. А в Михалыча верю. Вот давайте забьёмся, мастер всем известный справится или чужак. Кто сделает девять шапок из одной шкуры? Тот их всё и заберёт.

Мастер отнекивается, пятится. А народ начинает выкрикивать ставки.

– Пять монет даю на нашего.

– А я десять на пришлого.

Два прощелыги смекают и проходятся по толпе с протянутыми мешочками.

– А ну, давай. Ты за кого? За нашего или за чужака?

– Время два дня вам. – Хлопает здоровяк по плечу мастера да так, что тот еле удерживается на ногах.

– Эт любой сможет, – покачивает головой один из умельцев, что первым осматривал шкуру.

– Да-да, разве ж спор это? За ночь пусть управятся, – вторит ещё один из ткачей.

Здоровяк чешет затылок. Видать, не по плану идёт торг, но против толпы не попрёшь. Они уже громче шумят и монеты в мешках чаще звенят.

Чужак берёт шкуру и пробирается к выходу с рыночной площади, а мастер, опустив голову, идёт к своей палатке. Чужак скрывается в карете. Странной. Непроницаемой. Как не пытаются мальчонки найти брешь да посмотреть, что там внутри – уходят ни с чем, разводят руками.

Постепенно площадь пустеет. В одном уголке у палатки вздыхает мастер, а из кареты дым валит да потряхивает её, как от сильного ветра.

Люди крестятся и уходят, только самые стойкие караулят чужака – что если сбежит? Плакали тогда денежки, и обещанного зрелища не получат.

Солнце, уставшее прячется, вахтовые меняются. Время бежит незаметно и вот уже настаёт утро. Первые сонные люди на площади появляются. Здоровяк-заказчик расхаживает, заложив руки за спину, и поглядывает на лавку мастера. В сторонке переминается щуплый заказчик и покусывает губу, всматриваясь в карету.

Дверца открывается, выходит чужак с огромным мешком.

– Что это там? А?

– Неужто справился?

Шепотки веером долетают, народ оживляется.

От палатки идёт, не поднимая взора, мастер. Тоже с мешком. Но размером поменьше.

Здоровяк подбегает к нему и достаёт первую шапку.

– У-у-у-у, – летит по толпе.

– А-ха-ха, – взрываются люди.

– Это что ж? Шапка? На кого?

– А что вы хотели? – кричит мастер. – Я и так кроил, и эдак.

Здоровяк багровеет, шапка с трудом на большой палец натягивается. Зато щуплый расслабляется и помогает достать остальные изделия.

– Давайте считать. Раз, два, три… Ой. Что это? Да тебя, брат, обманули – ты просил девять шапок, а их всего восемь.

Мастер забирает мешок, выворачивает, но там пусто. Разводит руками и шепчет:

– Темень же была, ночь. Видать, обсчитался.

Здоровяк отталкивает мастера, и вдвоём с щуплым они бегут к чужаку, мешая друг другу, достают-таки изделия.

– О-о-о-о, – летит по толпе.

– А-ха-ха, – снова зеваки взрываются.

Здоровяк натягивает шапку, созданную чужаком, на голову щуплого и та… оказывается ему велика.

Умельцы подходят, осматривают пристально шапку, цокают.

– Ну… Тут вот швы не такие.

– А тут вон как грубо…

– Да, если тут чуть поправить, то шапкой ещё можно назвать. А так…

– И правда! – здоровяк подкидывает шапку, бьёт ладонью, отправляя в толпу, снимает с пальца маленькое изделие и показывает одному из умельцев. – Вот это мастер. Скажи! Кто так сможет? Только Михалыч.

– Да-да. Это хоть и маленькая, но шапка.

– Но-но-но, – вскипает толпа. – Уговор был на девять вещей! У мастера их всего восемь. А у пришлого?

– Так, я ж… это, – мямлит чужак, достаёт вторую шапку, третью, девятую.

Народ шумит, спорит. Прощелыги, что ставки накануне принимали, перетягивают мешки.

– Про количество речь шла! Значит, пришлый и победил. Наши то деньги, – убеждает один.

– Но то же не шапки, так, халтура одна, – бурчит второй.

– Да-да, – те, кто ставил на мастера, кричат ещё громче.

– Халтура!

– Обман!

– Да и на шкуру-то не походит. Он из тряпки какой сделал, видать!

– Айда мужики, – тянет здоровяк за собой народ. – Лучше одну да нормальную шапку у мастера заказать, чем девять непонятно каких у халтурщика…

– Гнать его! – ревут зеваки.

Щуплый заказчик подбегает к чужаку.

– Ну? Чего молчишь? Чуда обещал, зрелища. Я шкуру тебе отдал, а теперь и без неё, и без шапки, и без денег остался.

– Кхм. Эй. Народ! – выкрикивает чужак, привлекая внимание. – Хотите узнать в чём секрет? Как получилось мне из одной шкуры целых девять шапок создать? Да, пусть с качеством хуже, но ведь не на палец размером вышли. – Нахлобучивает великоватую шапку заказчику, раскручивает. – Но сравните. Эту умельцы чуть подправят, и хорошая вещь выйдет.

Народ нехотя отвлекается от прощелыг. А чужак из кармана достаёт маленькую шапку и пытается объяснить:

– А с маленькой делать что? Вам ничего. А мне она помогла. У меня в карете есть чудо-аппарат. Он вот из такой маленькой вещи сначала делает большую, а потом клонирует.

– Что? Что он там говорит?

– Слова непонятные!

– Да он колдун!

– Сжечь!

– Нет, он обычный шарлатан!

– Ворюга! – взрывается здоровяк, сравнивая шапку на пальце с той, что показывает чужак.

– Я же знал! Знал, что у меня было девять шапок, – оживляется мастер и первым бежит к чужаку.

Но его опережает здоровяк, а следом из толпы летят в пришлого комья земли, плошки, брошки, картошка. Чужак уворачивается да умудряется подбирать некоторые вещицы, влетает в карету, та вновь трясётся, дымом окутывается и…

Здоровяк срывает с петель дверцу – а внутри никого.

***

В лабораторию кубарем влетает тот самый чужак, отряхивается и протягивает на ладони собранные предметы.

– Вот. Задание выполнено. Почти. Аппарат работает на увеличение и копирование. Мы можем смело заключать договоры на поставку старинных предметов. Пока маленьких, а если я доработаю аппарат, то можно попробовать и большие уменьшать для транспортировки, а здесь возвращать настоящий размер. Только туда, в прошлое, я ни ногой. Я учёный. Создатель. Пусть кто-то другой доставляет материал.