Маленькими шажочками

Я приоткрыла один глаз. «Блэкаут» шторы вполне справлялись — в комнате было совершенно темно, и только мерцание крохотных лампочек на компьютере, датчике дыма и часах разгоняло мрак.

Либо я проснулась ночью. А легла... а во сколько?

— Алиса, сколько я проспала?

— Десять часов сорок три минуты. Выспалась, зайка? — сказал мне чуть ехидный женский голос из колонок.

— Не знаю, — честно ответила я и поползла мыть голову. Для этого, конечно, потребовалась полная ванна.

Погрузившись целиком в воду, я открыла глаза и смотрела, как мои волосы сюрреалистическими волнами парят в невесомости. Мир вне воды казался отдалённым и приглушённым.

Впрочем, разве он не всегда такой?

Я вынырнула и где-то с час просто слушала шум воды, потом собралась с духом, промыла волосы и даже намазала каким-то бальзамом. Всё происходило медленно, но время текло ещё медленней.

Полотенца не нашлось ни на полке, ни на змеевике. Кажется, всё в стиралке. Интересно, мокрые или сухие? Я пошлёпала на кухню, оставляя влажные следы, заглянула в барабан машинке. Мокрые. И пахнут странно. Поставила провернуться ещё разок, теперь на девяноста градусах.

Подумала и сделала себе травяного чаю. Сидишь в ароматах чабреца, мяты и зверобоя, голая, на пол вода капает, и чувствуешь себя то ли русалкой, то ли кикиморой. Хорошо, что уже тепло.

— Входящий звонок, — сказала колонка. — Абонент «Рыжая гадина».

— Принять, — отдала я команду умному дому.

— Не спишь? — послышалось из динамика уже другим голосом.

— Да не, пару часов как встала. Привет, Юля!

— Удивительно, — в её тоне угадывался сарказм, — Всего пять вечера, а ты уже два часа как встала.

Только пять? Шторы реально справляются, надо им хороший отзыв написать.

— Ещё помыла голову, — я покосилась на шумящую стиралку, — хозяйством занялась.

— Зубы почистила? Проветрила? Почту проверила? Мусор вынесла? — Юля задавала вопросы быстро, и мне сразу представился список в её руках. В воображении он был начертан на листе папируса, который разворачивался и разворачивался, так что я поторопилась её перебить.

— Нет, нет. Я же только встала, в конце концов.

— В пять.

— В три.

— Саша, ты даже не сова ведь. Ты, если после девяти встаёшь, жалуешься, что у тебя голова болит, и мысли только о еде и бренности бытия.

— Вот не учи меня жить, — окрысилась я.

— Но так нельзя, ты себе вредишь.

— Да чтоб ты понимала!

— Я... я не буду врать, что понимаю всё в полной мере, — тихо ответила Юля. — Но я знаю, что тебе плохо. И что если ты не попытаешься, то лучше тебе не станет. Саша, ты живёшь неправильно сейчас, и не по моей мерке, по твоей собственной.

— Мне хорошо! Всё у меня правильно! — рявкнула я. — Алиса, выруби!

Звонок прервался. Я кипела так, что, кажется, капельки воды на мне высохли из-за внутреннего жара. Чай зато остыл и перезаварился. Чабрецовая горечь разливалась по нёбу мерзким напоминанием о том, что я не могу ни остановить время, ни повернуть его вспять.

Но я всё равно его допила.

Вот чего Юлька ко мне прицепилась? Я жива. Денег хватает. Голову помыла, бельё постирала. Выспалась. Она вот не высыпалась уже года три, наверное.

— Получено сообщение от контакта, — сказала колонка. — Маленькие шажочки, Саша. Ты справишься.

Злиться заочно не имело смысла. Я нервно прошлась по комнате, вздохнула, потопталась и подошла к окну. Потянула за верёвку, раздвигая шторы.

Вечерний свет показался мне ярким.

Я распахнула окно, и в комнату ворвался весенний прохладный ветерок, визги и шум детей с площадки, городская пыль и сладковатый запах. Выглянула наружу — мысль одеться мелькнула и сгинула — и огляделась.

А там цвели яблони. С четвёртого этажа открывался вид на небольшой садик.

Уже и забыла, что сняла квартиру именно из-за сада. Я отошла и плюхнулась на кровать. Там я лежала, окутанная шумом и запахами улицы и думала, что мир чуть ближе, чем казался недавно.