Всё в порядке

  • Самородок
  • Опубликовано на Дзен
Автор:
Городской Сумасшедший
Всё в порядке
Текст:

– Дорогой, ты проснулся уже? Напоминаю, что сегодня должна приехать Лизель. Ох, я так давно не видела эту чудачку, – прощебетала Эмма с нашей небольшой кухни.

Дивный голос каждое утро пробуждал меня. Вечером мы изредка могли повздорить, но по утрам Эмма неизменно звала меня. Её доброе сердце дарило прощение за мои порой резкие слова. 

– И ни одного письма за месяц не отправила. Вилен, не помнишь сколько мы не видели её? – вздыхает Эмма. 

– Целую вечность, дорогая, – отвечаю я, но мой голос тонет в шуме воды.

Приподнимаюсь с кровати. Надо выглядеть в этот день «сногсшибательно», как говорит мой сын. «Но твой отец всегда же выглядит сногсшибательно?», - спросил я, едва новое слово ворвалось на наш тихий ужин. Наглец с улыбкой помотал головой. Сногсшибательность, на мой скромный взгляд – это строгий костюм в английском стиле, который за долгое время не подвёл своего владельца. Хоть пиджак стал предательски тесноват в плечах.

Одеваюсь не спеша, обдумывая как действительно долго не видел сестру. Вызванное воспоминание о последней встрече ярко прояснилось в сонном разуме: свадьба Лизель. После торжества её мужа перевели в небольшой городок.

Мы пришли на вокзал проводить новобрачных. Поезда пришлось ждать целых два часа. За время ожидания Лизель не выпускала руку Эммы. Не смолкая рассказывала, как им будет хорошо в Кохеме. Сестра описывала каждый уголок неизвестного города и каждый прожитый день. Меня это удивило. Однако, возникало чувство, что муж не был рад переводу. Он сидел неподвижно и смотрел в сторону, стараясь избегать бурный женский разговор. Позже Элизабет улыбалась, махая нашей семье с подножки вагона, пока её муж угрюмо затаскивал чемоданы.

Вновь задумываюсь. Когда это произошло? Точно стояли заморозки. Холодная ночь. Холодное серое утро. Лужи у дома покрывались тонкой корочкой льда, превращались в тёмное стекло, обрекая воду на покой. Но что это было? Ранняя весна или поздняя осень?

Далее предстояло сделать тяжёлый выбор. Беру в правую руку красный галстук и деловито подношу его к воротнику. Наверное, стояла осень. Генрих начал спрашивать о рождественских подарках и принёс из школы слово «сногсшибательно». Красный выглядит хорошо. Но присудить ему победу, даже не рассмотрев второго кандидата – нечестно. Подношу левую руку к воротнику с синим галстуком. Или всё-таки весна? После отъезда сестры настали тёплые дни. И Генрих мчался на улицу пустить по ручью кораблик, сделанный из тетрадного листа. Синий выглядит благородно. Выбор победителя оставлю на жену. Эмма лучше знает, каким мне сегодня быть. Неутомимым оратором, который грозным взглядом обводит толпу в красном галстуке. Или спокойным его противником с тихим голосом и важными словами, но уже в синем галстуке.

– Эмма, помоги мне выбрать галстук! – признаю я поражение перед двумя цветами.

– Ох, ты что ещё не оделся? – грозно спрашивает она.

Стараюсь не огорчать любимую и предпринимаю ещё одну попытку. Осень. Весна. Крик. Тишина. Хаос. Покой. Пожар или шторм. Цвета сливаются в единый.

– Если я сделаю неправильный выбор, то тебе будет стыдно за меня, – мягко увиливаю от цветной карусели и вытаскиваю из рукава козырь, – Это дело женщин, чтоб их мужья выглядели достойно. Женщины отняли у нас чувство стиля. Достоинство нашей семьи сейчас в твоих руках.

Беспомощно сажусь обратно на кровать. Слышу, как шум воды на кухне прекратился. Эмма включает радио. Динамик сквозь помехи старательно выплевывает звуки знакомой речи. Ничего не разобрать. Не понимаю, что за дурная манера у неё вдруг появилась. Жена делает радио громче:

«Я хочу, чтобы вы мне доверяли.

Я хочу, чтобы вы мне верили.

Я хочу поймать взгляд каждого.

Хочу услышать каждый удар сердца.

Я хочу, чтобы вы меня хорошо слышали.

И хочу, чтобы вы меня чётко понимали.»

***

Эмма направляется ко мне. Звук её шагов отскакивает от каменной плитки и невидимым зверем бросается на стены. Это звук строгости, расписанный на страницах в главе: «Идеальный шаг – идеальный человек». Размеренный отсчёт перед необратимым горем. Это не звук твоих шагов, а мелодия смерти и чтоб её сыграть достаточно лишь сапог. Нет, это не ты. Господи, это не ты.

Звук прекратился где–то рядом со мной. Лязг ключей и металлический скрип замка. Шаги оказываются внутри тьмы моих закрытых глаз. Хотят прочертить на полу границу между добром и злом. И желают толкнуть меня на сторону зла.

Человек молча входит, закрывая за собой дверь. Пять шагов вперёд. Стена. Разворот. Это дурной сон. Пять шагов назад. Дверь. Разворот. Зловещий танец. Три шага до середины. Стоп. Эмма, разбуди меня! Я пытаюсь притвориться спящим, но так притворяются все. Хочу обмануть ночной кошмар, но так обманывают все.

– Встать! – крик прорезал тишину.

Встревоженно вскакиваю с кровати. Человек не смотрит на меня. Его взгляд устремлен к решетчатому окну под самым потолком. Даже прорезь для писем в двери шире, чем жалкое окно. Сквозь прутья бьёт яркий свет. Неужели солнце вздумало взойти посреди ночи? Спускаю босые ноги на каменный пол. Свет превратил камень в серый лед. Глаза незнакомца замечают моё пробуждение. Гость поворачивается ко мне.

– Доброй ночи. Я не хотел вас будить, господин Вилен…– проговаривает он, поднимая бесцветные глаза к потолку.

«Пытается вспомнить фамилию», – догадываюсь я и решаю помочь. Так быстрее закончится кошмар.

– Виц…Вилен Виц

Взгляд с потолка резко падает на меня.

– Точно! Вилен Виц, – радостно повторяет гость, делая заметную паузу между именем и в одно дыхание произносит фамилию.

Неизвестный отодвигает стул и ставит его к стене, чтоб сидеть напротив.

– Не понимаю, как только мог забыть эту важную деталь.

Мы молча сидим по разные стороны прочерченной границы. Густая тень скрывает взгляд собеседника. Догадываюсь, что человек внимательно изучает меня. Движение черного рукава во мраке и голова устало ложится на подставленный кулак.

– Простите меня за беспамятство. Работа требует запоминать множество имён, но всех не удержать в голове. Я часто практикуюсь, однако одно имя то и выскользнет из памяти. Работе в целом сложно отказать, когда она требует выполнения. Регулярно задерживаюсь. Вы же местный? Знаете, где площадь Единства?

– Да, местный. Площадь Единства – это к северу от городского вокзала. В моё детство на площади каждое лето проходила ярмарка. Мы с сестрой старались прилежно вести себя, чтоб родители взяли нас на неё. Генриху только исполнилось десять, как площадь расширили. Снесли несколько ветхих домов по левую сторону. Теперь там проводят парады.

Я знал владельцев тех домов. Их жилища не были ветхими. Снос? Нет, произошло нечто гараздо хуже. 

В темноте утвердительно покачали головой.

– Вы совершенно правы. Их снесли. За особые заслуги выдали квартиру в домах по правую сторону. Окна как раз выходят на площадь Единства. Чудесное место. Без тех домов однозначно стало лучше. Воздух стал чище, понимаете? Добираться правда долго, но стараюсь видеть в этом только плюсы. Что–то я начал забываться.

– Да я…

– Простите, но разве сейчас я давал вам слово? Чтоб наше общение давало плоды, сойдёмся на одном простом правиле. Вы говорите с моего разрешения. Это понятно?

Оставалось лишь кивнуть.

– Я сейчас ожидал ответа, но вы поступаете более осторожно. Это похвально. Так вот, уже собирался домой как решил заглянуть к вам. Может вы вспомнили что–то и хотите рассказать?

– Всё что я хотел рассказать, то уже рассказал. Это какое-то недоразумение... 

Свободная рука устало махает, давая знак замолчать. Вновь воцарилась пугающая тишина. Незнакомец потёр глаза в темноте. Замечаю,  что бесцветные глаза собеседника стали черными.

– Это всё понятно. Вы моему коллеге утром рассказали, что были не в курсе всего. В вашей семье был предатель и враг, а вы этого не знали. Не слышали странных речей. Не видели запрещенной литературы, которую мы изъяли. Это прошло всё мимо вас. Такое случается, верно? 

Фигура вырастает в тени и вновь выходит на свет. Человек решает продолжить:

– Выходит, что это действительно наша нелепая ошибка. Позвольте мне принести вам, от лица нашего отделения, искренние извинения. Я немедленно дам распоряжение, чтоб вас отпустили и доставили домой с комфортом.

Руки резко хватают стул, словно тот ничего не весит и швыряют его в стену. Несчастный разлетается на части. Останки падают на луч света и разбрасывают чёрные тени по полу. Я вздрагиваю на кровати.

– Какой бред! – кричит чужак, – Твой чёртов сын состоял в подпольной группировке, а ты не знал? Ты сам себя слышишь? Вы ужинали на кухне, а он за стеной учил наизусть эту ересь. Отравлял свой мозг. И ты, конечно, не знал.

Фигура беспокойно ходит по камере: ритм шагов сбивается, их число от стены до двери меняется — шесть до стены, семь до двери, пять до стены, три до середины.

– Вы верите в ад, господин Виц? – бросает он находу, – Что после смерти нам воздаться по заслугам. А те, кто грешен будут сосланы в бескрайнюю пустыню с кровавым песком. Там адское светило пылает вечность обжигая  проклятыми лучами души грешников. Вы верите в это?

Решаю промолчать, но это неправильно.

– Отвечать!

– Нет, не верю.

– Это правильно. Жалкие выдумки священников. Ада не существует за приделами нашей жизни. Однако, я могу воплотить церковные сказки в реальность. Не с абсурдным размахом, но этого и не требуется, – человек подходит к двери, – Я превращу вашу жизнь в ад, господин Виц.

***

Генрих стал другим – это чистая правда. Сын сильно изменился в последние месяцы: улыбка стала блеклой, а слова – сухими. Непонятная тоска словно покрывала льдом любимые глаза. Недовольство научило искать горе на улицах. Злоба показала как складывать старые буквы в новые громкие  слова. Я не заметил, как мой сын вырос и начал искать «другой выход» в четырёх стенах собственной комнаты. Голубые глаза больше не наблюдали с восторгом, когда я складывал из тетрадного листа кораблик. Ласковый голос больше не спрашивал: – «Почему господин Циммер не заходит к нам? Неужели он ещё злится за разбитый цветочный горшок в его магазине?». Во всем виновата глупость. Я не отвечал ему. Хотел уберечь от правды. Может зря? Ведь Генриху всё же сказали ответ.

«Нашей семье повезло,» – так я думал. Эмма умело защитила нашего сына, подарив правильные черты и цвета. Он никогда не почувствует на коже липкий взгляд ненависти. Не услышит, как рушится собственный дом под гнетом чей-то жестокости.

– Позови Генриха к ужину, – мягко просит Эмма, доставая из шкафчика тарелки.

– Для чего я подарил ему часы? Чтоб Генрих всегда знал, когда прийти к ужину. Каждый раз идти звать его, так и ноги можно стереть до колен, – отвечаю я, не отрывая глаз от газеты.

– Не будь так категоричен. Может Генрих увлекся книгой. Твой сын тянется к знаниям.

– Ребёнок решил перечитать всю мировую литературу. Осушить океан чайной ложкой и к своему трёхсотлетию сидеть на его дне смотря в ясное небо.

Эмма остановилась.

– Иди, Вилен. То твой сын будет питаться лишь книгами и до трехсотлетия не доживёт.

Побеждено опускаю газету на стол. Никогда не умел сопротивляться её просьбам. Нежный взгляд голубых глаз разрушал мою оборону. Чтобы уровнять силы, я взял в привычку читать газеты. Вот только недооценил величие женского обаяния. Взгляд сменил голос, и надёжная, бумажная крепость легко падала на стол.

Неохотно встаю и направляюсь по коридору в комнату сына. В дверном проеме делаю комичный выпад, показывая как легко подводят меня ноги. Смех Эммы исцеляет меня.

Генриху повезло иметь отдельную комнату. В моём детстве такой роскоши не было. Когда Элизабет стала женщиной, меня переселили в кладовку. После тяжёлых лет в стране – она стала просторной. В окружении личных стен я мечтал о покорении мира. Однако,  мир покорили другие. Одно выступление по радио, и безумие заговорило в каждом. Несколько слов показали жителям рассадник коварства. Люди из кладовок побежали превращать дома на площади Единства – в руины. Я наблюдал, как по тёмным городским улицам бежали сотни светлячков. И в миг небо на севере вспыхнуло красным. Неужели адское светило вздумало взойти? «Ярмарка в городе, пап! Почему мы не идём?» – спросил в ту ночь Генрих. Я не смог ничего ответить. Совместными усилиями мы всё преодолеем! Мы жестоко покараем наших врагов! Пока лишь мы научились строить виселицы из досок разорённых домов.

Я вхожу, забыв постучать. Генрих действительно читал. Страх промелькнул в его глазах. Он откинул от себя книгу словно та была заразной.

– Что там у тебя?

– Ничего.

– Кажется, я видел книгу.

– Просто книга. Ничего особенного. Я каждый день приношу учебники. Обычные школьные книги.

– Что–то я тебе не верю. Дай посмотреть.

– Не трогай! Почему ты мне не веришь? Положи её на место!

Но книга уже была в моих руках. Прочитав заголовок, я пожалел, что умею читать. Внутри всё похолодело. Книга жгла ядом руки.

– Как это попало к тебе?

Он молчит.

– Как это черт возьми попало к тебе?

– Приятель в школе дал.

– Ты хоть знаешь, что это? Ты хоть знаешь, что с тобой могут сделать если её найдут? Никогда больше не смей общаться с ним! Они все проходимцы и верят в несбыточное. Ты услышал меня?

– В несбыточное? А сколько можно бояться, отец? Сколько ещё можно радостно махать руками и включать радио на всю громкость, пока людей выволакивают на улицы? Мы дадим людям настоящую свободу! Понимаешь? Сво-бо-ду…

– Неужели ты стал таким же идиотом? Решил с друзьями выйти на площадь Единства, забраться повыше и изменить мир?! И тебе просто позволят всё поменять. Это безумие! Не будь дураком! Хочешь просвещу о будущем такой затеи? Километры колючей проволоки – вот он итог. О матери своей подумал? Сколько слёз она прольет бессонными ночами…

И я рву чертову книгу. Вырываю ядовитые страницы. Разрываю дрожащими руками запрещённые речи. Стараюсь уничтожить каждое слово. Клочья бумаги, отравленными снежинками падают на пол. В глазах сына блестят слезы. Генрих видит перед собой испуганного дикаря. Пусть так, я лишь хочу защитить его.

Шаги вновь раздаются. Я знаю кому они принадлежат. Смотрю на сына. Генрих не слышит их. Господи, они уже совсем близко. Ему не надо видеть этого человека. Если я успею собрать клочья и избавиться от них, то зверь просто уйдёт. Может быть разобьёт стул, но уйдёт обратно в подвал смотреть на свет. Я защищу тебя сейчас. Руки не подчиняются разуму. Генрих, помоги мне собрать клочки!

***

– Господин Виц?

Молчание.

– Господин Виц, вы слышите меня?

Открываю глаза. Знакомый полумрак. Окна нет и света на полу тоже. Мысли медленно собираются в пазл, но картина выглядит неправильной.

– Вы открыли глаза быстрее, чем многие кто был здесь до вас. Не перестаёте меня удивлять.

Я поднимаю голову.  Чудовище больше не прячется в тени и не меняет цвет глаз. Незнакомец хищно наклоняется чуть вперёд и заводит руки за спину. Четыре шага. Стена. Разворот. Четыре шага. Стена. Разворот. Два шага. Стоп. Поворот. Я не хочу танцевать с дьяволом.

– Мы живём с вами в удивительное время, господин Виц. Мы добились единства нашего народа. Нас ожидает лишь светлое безоблачное будущее, которое мы подарим нашим детям. Они будут продолжать наше дело. Вы согласны со мной?

– Вы не понимаете... Мой сын просто молод. Молодости свойственно совершать глупые ошибки. Он ещё может стать достойным гражданином своей страны.

— Это всё правильно. Но представьте: на ваш ковёр из камина падает тлеющий уголек. Он один и так мал. Казалось бы, какой вред он способен причинить? Но уголёк таит в себе разрушительное пламя. И вот в считанные секунды ваш ковёр загорается. Огонь пожирает всё что видит и не видит. Пламя ползёт вверх по стенам. Как это могло случится? Уголёк был всего один. Вы беспомощно смотрите на пылающие потолочные балки. Надеетесь, что пламя передумает и вернётся обратно в уголь. Но балка чернеет и трещит. Вам нужна помощь. Тот кто сможет потушить пламя. Ваш дом, конечно, не будет прежним. Однако, впредь вы будете осторожны с огнём, – человек заходит мне за спину, – Ваш дом горит прямо сейчас, господин Виц. Я очень хочу помочь вам и вашей жене. Стоит лишь открыть дверь. Поэтому спрашиваю опять: вам есть что рассказать?

– Не удивлён, что мой дом уже горит. «Адское светило» беспощадно к жилищам своих врагов. Мне есть чем поделится. Понятия не имел, что сейчас допрашивать могут пожарники.

Человек неожиданно засмеялся. От этого смеха зазвенело в ушах.

– Хорошая шутка, господин Виц! Обязательно расскажу её коллегам. Жаль, что неуместна. Позвольте мне в таком случае погасить пламя в вашей мятежной голове.

Вода. В ведре её так мало, но она везде. Лёд сомкнул ворота прямо над моей головой и не позволяет всплыть. Проклятая вода! Воздуха почти нет. И я бью кулаками в ворота, но на той стороне меня не слышно. Легкие обдало пламенем. Вода хочет избавить меня от мучений. Какая ложь. Я разбиваю кулаки и руки дрожат. Вода открывает своё тёмное сердце. Она зовёт в мир, где не нужен воздух. Надо вдохнуть в последний раз. И вода размоет мир и унесёт мой разум. «Вдохни» – шепчет она. Я не отвечаю. «Вдохни!» – кричит вода. В стальном коконе больше нет дна. И я вдыхаю.

***

– Эмма, помоги мне выбрать галстук! – беспомощно зову я.

Шум воды на кухне прекратился. Эмма коротко ахнула, словно птица встревоженно хлопнула крыльями. Звук разбитого стекла.

– Дорогая, ты что–то уронила?

Молчание.

– Эмма, ты в порядке? – я настороженно вслушиваюсь в тишину на кухне, – Почему ты молчишь?

Я очень надеюсь, услышать шуршание потрепанного веника и звук её осторожных шагов. Это будет мне знаком что всё в порядке.

Входная дверь открылась. Непонятный разговор и тихий голос моей жены. Быстрые шаги в спальню. Их всего одиннадцать. Дверь открывают без стука.

– Вы, господин Вилен Виц?

Долго думаю и неуверенно киваю. Как давно не слышал собственную фамилию. Не уверен, что она действительно моя. Как бы я хотел, чтоб человек назвал другую фамилию.

– Ваш сын – Генрих Виц? Вы знаете где он? Нам нужно поговорить с ним.

Сердце мгновенно сжал дикий страх. Я кинул взгляд на часы. Полдень. Генрих должен быть в школе. Должен быть… Вновь смотрю в серые глаза. Заметили они моё замешательство? С трудом проговариваю ответ:

– Нет, не знаю.

– Жаль, но мы найдём его. Можете не переживать. А что касается вас и вашей прекрасной супруги, то вы арестованы по подозрению в сокрытии действия подпольной группировке и в сотрудничестве с ней. Вы и ваша супруга поедете с нами в отделение, – с улыбкой говорит он, – Собирайтесь.

– Позвольте мне кое-что сделать перед уходом.

Человек удивленно вскидывает брови.

– Выбрать галстук.

Человек облокачивается на стену. Кажется, что чёрная форма изверга оставит омерзительные следы на обоях. Кольца серых холодных глаз заинтересовано пробежали по двум вариантам.

– Не силён в вопросах моды. Женщины отняли у нас чувство стиля, согласны? Но думаю, красный вам подойдёт больше. Цвет свободы. Эй! – кричит он в дверной проём, – Включите там радио что-ли, то тихо как в библиотеке.

***

Открываю глаза. Два черных размытых силуэта что–то оживленно обсуждают. Слова теряются в воздухе и не долетают до моего слуха. Зрение начинает восстанавливаться. Один силуэт мне знаком, а второй вижу впервые. Они глухо смеются. Я откидываю голову назад. Не хочу видеть их. 

– Господин Виц, вы опять с нами! – радостно восклицает знакомый голос.

– Хватит… Я ничего не собираюсь вам рассказывать.

– Да этого и не нужно. У меня хорошая новость для вас: мы нашли вашего сына. Он поделился интересной информацией со мной. Ваша жена тоже дала показания. Прекрасная женщина с добрыми глазами. Она оказалась более разговорчивой. Этого всего нам вполне достаточно. Наше правительство благосклонно даст им шанс исправиться и стать достойными гражданами своей страны. Всё как вы хотели. Если они, конечно, выживут. К сожалению, вы упустили свой шанс на раскаяние и прощение не заслужили. Мы больше не нуждаемся в ваших воспоминаниях…

– Дайте мне хотя бы попрощаться с ними! – перебиваю я его, – Нет, дайте мне хотя бы увидеть их! Я прошу вас! Есть же в вас хоть что-то человеческое под этой чёртовой формой!

И на мгновение замечаю как лёд серых глаз треснул. Незнакомец испуганно отходит назад.  

– Я бы очень хотел дать эту возможность, если б вы продолжали следовать нашему правилу. Но вы неисправимы. Вы даже не представляете сколько подобных речей слышали эти стены. Хочу утешить лишь тем, что ада не существует. Следовательно вы не окажетесь там. Мне было приятно пообщаться с вами, господин Виц.

  • Дайте критику
Другие работы автора:
+14
19:00
386
19:48 (отредактировано)
+4
Огонь!
Как ты точно берёшь эти темы… Я поражаюсь каждый раз.
20:33
+5
Читал, и складывалось ощущение, что открыл на середине интересную книгу и прочел первую попавшуюся главу. Очень здорово! Понравилось! Теперь хотелось бы прочесть всю книгу целиком. Автору спасибо!
Прошу прощения за задержку ответа. И спасибо большое за ваши добрые слова и оценку. Стараюсь стараться blush
Браво, автор!
Стараюсь для Вас (для читателя). Спасибо Вам большое за прочтение и за оценку. Это вдохновляет на новые литературные подвиги. blush
19:25 (отредактировано)
+2
Действительно подвиги!.. Вы умеете хорошо показать всё так, как есть. Всегда интересно читать и чувствовать близость мышления.
thumbsup
07:52
+5
Очень круто написано…
Такое в школах надо читать, подросткам, что бы спорили до хрипоты…
что бы ценности вырабатывались в споре…
Чуть-чуть круто и подростки пусть чуть-чуть охрипнут))Спасибо Вам большое за комментарий и оценку. Прошу прощения за долгое отсутствие ответа.
08:12 (отредактировано)
+4
Поймал ассоциацию выбора, развилки пути как красная и синяя таблетка в Матрице. Написано хорошо, пусть и с опечатками, но это же просто стандартный эпизод из жизни тоталитарного общества. Текста много, но сюжета очень мало…
08:21
+4
Выбора? А по-моему там нет никакого выбора и быть не может…
08:27 (отредактировано)
+2
Предать или не предать родных — вполне себе выбор. Герой и жена с сыном поступили по-разному.
16:17
+4
Погодите… ГГ сказали (!), что жена с сыном так поступили. Это часть «технологии» слома личности, которая ими всегда (!) практикуется.
17:35
+2
Это да, я знаю. Но мы можем только догадываться об этом, но не знать наверняка.
17:36 (отредактировано)
+4
Я знаю наверняка, сэр Марртин.
17:56
+2
13:02
+2
Сюжет не наполнен событиями, но наполнен портретами, а это важнее сюжета…
да?
13:21
+2
Думаю, что нет. Но это дискуссионный вопрос, на который не существует единственно правильного ответа.
16:24 (отредактировано)
+4
Я когда-то думал, что рассказ — это в первую очередь завязка-кульминация-развязка и сюжет… Вынужден признать, я ошибался. Да. Это не значит, что там не должно этого быть. Отнюдь. Но для рассказа это не главное. Здесь показаны события. Опосредованно и путанно, как воспоминания ГГ, оказавшегося вот в такой ситуации. И все они играют на сюжет и на раскрытие ситуации. И всё увязано так, чтобы показать всю глубину трагедии. Автор сплела всё воедино и вышло максимально достоверно. Потеря ощущения времени, страх, безысходность, потеря ориентации в пространстве, словно параллельно идут несколько линий событий и каждая причиняет боль и держит в нервном напряжении — всё это действительно там происходит. Всё показано чертовски точно.
17:54
+7
Да, конечно. Я отвечал на реплику «Сюжет не наполнен событиями, но наполнен портретами, а это важнее сюжета…»
Даже за портретом что-то стоит, что должно откликаться у читателя. Какие-то мысли, чувства писателя, которые наталкивают читателя на размышления, вызывают у него отклик. Недаром есть феномен «хромой собачки».
Конкретно в этом рассказе есть цепочка событий, есть напрашивающееся сравнение положения в начале и в конце истории. Я не говорил, что сюжета нет, я говорил, что его мало.
Я могу согласиться с тем, что сюжет, как развернутая связная цепь событий реально не обязателен. Могут работать разные стороны интеллекта читателя. Можно ведь добиваться эффекта и через логику, и через эмоции.
Но «портрет важнее сюжета» — это неправильно. В конечном счете и за условным портретом, и за сюжетом лежит одно — нечто, что воздействует на читателя.

Я плохо говорю (пишу), но, кажется, мы где-то в области обсуждения способов (методов) воздействия на читателя.
18:06
+2
Лучший комментарий недели
19:46
+2
Спасибо.
18:36 (отредактировано)
+3
У меня, как читателя очень откликнулись все персонажи, они очень узнаваемы, как и их реакции. Но это субъективно. Как любой отклик. Гоголь не откликается у новозиландца ибо мифология уж очень различна, как и язык и реалии.
Кто-то живет мире розовых единорогов и у них герои рассказа не откликаются… там нет тоталитаризма))
Хотя… представьте как розовые единороги с пеной у рта затаптывают лилового за неправильный оттенок розового))) эх, не пишу я ужастиков…
Вам стоит написать!
Сюжет многим может показаться интересным.)
Потому, что все должны быть серыми розовыми. Не фиг лиловеть, отличаться от масс.)
19:46
+3
Вообще, если рассуждать, то розовые единороги — малая, но естественная часть тоталитарного общества. )) Те, кто в упор не видит ничего ужасного, пока у него лично всё хорошо.
20:53
+1
Ну, я бы не использовал слово «портрет», для меня здесь скорее описано состояние — положение, в котором оказался ГГ и остальные персонажи.
А что до методов…
Кто переживал подобное, тот поймёт. Вот и всё. Всё как обычно.
22:43
+2
это вы очень точно отметили)))
19:09 (отредактировано)
+5
Прошу, давайте без минусов. Мне, как автору, хотелось бы, чтобы для читателя прежде всего запоминалось произведение (эгоистично, чуть-чуть), а не минусы под комментариями. Надеюсь на понимание.
20:02
+2
Написано очень хорошо. Просто здорово. Есть чему поучиться.
Но, мне не хватает для полного восторга ответов на вопросы: кто? где? зачем? Что дальше? Что вообще происходит?
Это и правда
складывалось ощущение, что открыл на середине интересную книгу и прочел первую попавшуюся главу

Теперь хочу прочитать начало и конец этой истории
11:33 (отредактировано)
+2
Я возьму на себя смелость ответить на ваши вопросы, миледи. Как я понимаю…
Кто? Да кто угодно.
Где? — так же, где угодно. В большинстве мест на этой планете. Судя по именам, мы можем найти это место, и предположить период времени, в который… читать «не те книги» было чревато вот этим, что здесь показано…
Зачем? — вот этот вопрос не ясно, к чему относится. Хочется начать ответ со слова «Патамушта...» и дальше рассказать почему одни люди делают такое с другими… Много-много можно про это сказать, и даже поспорить придётся, видимо. :))
Что дальше? — однозначно жизни наших героев уже не будут прежними никогда. Причём, не факт, что жизни их продлятся и вскоре не закончатся смертью.
А что вообще происходит… Происходит ограничение пространства, свободы выбора… прекращена коммуникация, уничтожена свобода воли… и герои наши уже больше не принадлежат друг другу и самим себе. Это подавление. Вот что происходит. Неустанно на этой планете одни люди лишают других их права (казалось бы гарантированного исключительно одним лишь фактом их рождения)… права на существование.
Начало и конец, кмк, тут показаны.
Причём, на мой взгляд, вполне достоверно.
Спасибо Вам большое за тёплые слова и оценку. Постараюсь не снижать планку интересности и в дальнейшем)) Также прошу прощения за задержку ответа.
08:51 (отредактировано)
+2
Качество текста низкое. Ошибок довольно много. Ошибок всякого рода, в том числе стилистических, но больше всего в пунктуации. Даже (ужасный грех) запятая между подлежащим и сказуемым. Не особо верю, что многие из ошибок — опечатки, потому что нужно умудриться два раза вместо «а то» написать «то».
Вот это — качество текста — помешало мне вдумчиво оценить содержание. Я не любитель подобного сумбура. По моему мнению, сумбур в тексте — это сумбур в голове. При желании, конечно, можно нарисовать стройную картину, но автор очень старается, чтобы этого желания не возникло.
Это не рассказ-действие, это рассказ-ощущение. Такую форму подачи информации тяжеловато воспринимать в больших количествах, потому что ничего или почти ничего не происходит. Иногда нелегко принять происходящее за настоящее из-за старательного желания автора напустить туману. Да, в итоге ситуация становится понятной, но я не одобряю путь к этому через мучения читателя. Лично для меня добраться через невнятный текст до невнятного финала стоило значительных усилий.
Добавлю, что качество текста сильно влияет на восприятие. Пусть не очень многочисленные ляпы и гораздо более частые ошибки рождают сомнения в намеренности подобного исполнения. Иными словами, создаётся впечатление, что текст такой тягучий потому, что автору не удалось сотворить его читаемым, подобно тому как не получилось написать без ошибок. Если автору будет угодно, я пройдусь более подробно, но пока, навскидку, несогласованности типа «стараясь избегать бурный женский разговор», «махает» вместо «машет», «смотря» вместо «глядя», «приделы» вместо «пределы».
Возможно, эмоциональность на уровне ощущений и образность описаний можно отнести к достоинствам текста, но я не одобряю подобное в ущерб динамике. Очень пустые диалоги, из которых по каплям выцеживается информация. Рассказ неоправданно затянут и может без потери сути быть сокращён втрое. При этом и образы с эмоциями станут ярче, так как не растворятся в липкой каше из слов.
Увы, я не ца подобных текстов. Не понравилось.
15:47
Я тоже увидела все эти ошибки, туманность и затянутость, но мне кажется, что недочёты только усилили тягостное впечатление от прочитанного. Цель была — показать состояние героя, погрузить читателя в это состояние. Цель достигнута, ошибки можно исправить
08:41
+1
Если была цель передать читателю состояние героя, то она достигнута. Одновременно передалась и неприязнь к тексту. Конечно, я говорю только о своём ощущении.
Да… Вы правы. Впечатление можно разделить на две составляющих.
01:08 (отредактировано)
+1
Идея рассказа достойная, есть удачные моменты. В целом согласен с критикой Водопада, несколько затянутое начало, очень долгий путь к сути. Восприятию мешает стилистические неточности, нарушенный порядок слов, ошибки, неудачные выражения. Чисто субъективно, вот прямо совсем субъективно, для меня многовато абстракции. Конечно, пойманы некие общие черты явления, но их отвлеченность снижает остроту моего восприятия.

Рекомендуем быть вежливыми и конструктивными. Выражая мнение, не переходите на личности. Это поможет избежать ненужных конфликтов.

Загрузка...
Данила Катков