Волосы словно мед

У меня по всему телу шипы — острые, стальные, блестящие. Мощь и красота! Но растут они вовнутрь, и если кого и ранят, то только меня. Снаружи же — волосы в пучок, белая блузка, юбочка длины «ни туда, ни сюда» и лодочки, которые так и хочется выбросить в окно, предварительно раскромсав и оторвав каблуки. Для всех я девочка-улыбочка «да-да-я-все-сейчас-сделаю». И за это я себя ненавижу.

Они зовут меня Жанусей! Слышали бы они, как я рычу внутри себя. Но снаружи у меня тоненький, писклявый голосок: «Да, Татьяна Юрьевна, уже бегу! Конечно, Виктор Сергеевич, к утру все будет!»

Сегодня я особенно зла, потому что Кипелов, серая хвостатая скотина, перегрыз наушник, и я в дороге без музыки. Даже на кота своего наорать не могу. Тряслась в маршрутке, занималась самоедством, а в голове, на заднем плане все крутилась строчка: «Были бы у меня волосы словно мед». Что за песня - не вспомнить, а заело конкретно, кувалдой не выбьешь. Думала, может и не плохо покрасить волосы в медовый цвет. Но для Жануси это перебор, а внутренняя я, та, что «из тех королев», предпочла бы выкраситься в черное с красными прядями.

К половине первого я расправляюсь с аналитикой, но тут выясняется, что список поставщиков мне выслали аж с позапрошлого года. «Перепутал, Жануся, прости. Сможешь до двух управиться? Это срочно».

Смочь-то смогу, вот только это означает, что я пропущу обед. Тогда надо успеть до Лотереи к автомату, купить йогурт и злаковый батончик. Была бы воля шефа, все бы не передачу смотрели, а работали. Но если кто-то настучит, придет лотерейная служба, вкатят такой штраф, что шеф, хоть и лысый, враз поседеет.

Во время передачи я сижу в уголке, жую батончик и думаю о своем. «Были бы у меня волосы, словно мед». Откуда это вообще?

Разговаривать во время передачи нельзя. Так что большинство сотрудников украдкой сидят в смартфонах — всё уже тысячу раз видели, шансы выиграть стремятся к нулю. Даже результаты мало кто записывает. У меня-то для Лотереи заведен специальный блокнотик, не потому что я верю в успех, просто Жануся очень ответственная, сидит, слушает.

«Одно желание при входе в Лабиринт, одно на выходе. Можете потратить оба на улучшение качества своей жизни, но мы настоятельно рекомендуем использовать первое для получения помощи или умения, которое поможет вам пройти Лабиринт».

Голос у дикторши сильный, глубокий, проникающий. Не то, что мой.

«Победитель должен попасть в Лабиринт в течении трех часов. Для этого нужно просто идти, направление неважно — Лабиринт не имеет конкретного местоположения, он сам появится на вашем пути, но если не встанете и не пойдете, то не увидите и не войдете. Помните — второго шанса не будет!»

Если бы вдруг я... Наверное, поехала бы в парк на Медвежьем острове. Пятнадцать минут на метро и можно несколько часов бродить по заросшим аллеям. Там почти никто не гуляет почему-то.

«Когда окажетесь в конусе света, произнесите желание вслух. Постарайтесь сформулировать максимально четко! От этого зависит успешное прохождение лабиринта и... ваша жизнь».

Мне давно надоело фантазировать, что бы я пожелала на входе, на выходе... Эти мечты — дрянь, можно и самой изменить жизнь. Нужно просто лучше стараться.

«Итак, объявляем номер сегодняшнего победителя: один, четыре, шесть, пять...»

Записываю. Ненавижу свой почерк — кругленький, как у отличницы-первоклассницы, со всеми этими завитушками.

«...Три, шесть, пять, три, ноль».

Последовательность кажется знакомой. Расстегиваю пуговицу, закатываю рукав, а потом долго перевожу взгляд со страницы в блокноте на татуировку с официальным индексом и обратно. Как я могла не узнать свой номер на слух?

***

— Конечно, можешь уйти пораньше, — говорит шеф, — собери только данные в таблицу. Я скину ссылку в мессенджер. Но это надо сделать сегодня!

Открываю ссылку и понимаю, что о Лабиринте можно забыть. «Езжай на бал, Золушка, только отдели гречку от пшена». Внутри я красная от злости. Меня трясет — не могу сесть за комп, брожу туда-сюда по общему коридору и не знаю на что решиться? Рассказать начальству про выигрыш? Просто взять и уйти? Попытаться успеть? Что делать?! «Были бы у меня волосы, словно мед!» В какой-то момент коридор начинает плыть. Приближается обморок? Были бы у меня... Пытаюсь опереться о стену, но ее нет, я стою в ослепительном свете, в сверкающей пустоте. Волосы словно мед... А потом все гаснет. И голос: «Желание исполнено, войди в лабиринт».

Белая блузка безнадежно испорчена. С волос капает липкое, золотистое, течет ручейками. Я стою в своих лодочках в медовой лужице, медленно осознавая, что натворила. Но как вышло, что желание исполнилось так буквально? Волосы должны бы поменять цвет или запах, но не превратиться же в мед! Осторожно трогаю макушку. Барабанная дробь — волос у меня больше нет, только золотистые медовые потоки, имитирующие прическу. В “пучке” торчит заколка. Вытаскиваю ее, буду ходить «распущенная». Поднимаю глаза на бетонный забор в клеточку. Одна из секций повалена — вот и вход.

***

Пол в Лабиринте бетонный, вместо стен тот же забор в клеточку, проходы широкие. Досадно, что со мной ни блокнота, ни ручки — план бы нарисовала. Зато от моих новых волос есть польза, за мной тянется нехилый медовый след — где прошла, везде пометила.

Но настроение быстро падает, когда я понимаю, что в строчке из неизвестной песни не было ни слова о том, что волосы должны хоть когда-нибудь вернуться в нормальное состояние. Получается, мне либо придется истратить желание на выходе, либо так и жить, истекая медом. Начинаю размышлять, как бы так сформулировать, чтобы и волосы назад получить, и что-то еще загадать, и вдруг отчетливо осознаю, что не знаю, чего я хочу. Чтобы шипы росли наружу?

Впрочем, рано об этом. Пройти Лабиринт не так уж и просто. Судя по лужицам меда, разлитым по полу, я побывала уже везде. Стою и смотрю, как сквозь бетонный забор, прорастают еловые ветви.

***

Не знаю, сколько я здесь пробыла, но за это время Лабиринт успел превратиться в настоящий ельник. Продираюсь сквозь заросли, похожая на героя аниме после большого побоища, ветки хлещут по лицу, блузке конец, юбке конец, мне конец.

Что-то трогает волосы, на еловую ветку не похоже — мягкое и ползет. Резко оборачиваюсь и вижу прямо перед собой огромную улыбающуюся медвежью морду с высунутым языком — он слизывает мед прямо с моей головы. Я не ору, не взбрыкиваю, не пытаюсь убежать — я так крепко влипла, что один медведь ничего особо не меняет. К тому же он красивый.

— Нарекаю тебя Улыбакой, веселым медведем! — неожиданно для себя провозглашаю я, фигея от собственного пафоса.

Нет, ну это надо: “Нарекаю!”

Улыбака огромный. Теперь он ходит за мной, лижет мой мед, ломает молодые ели. Начинаю привыкать к касаниям его языка. Выхода по-прежнему нет, я даже не могу уложить в голове карту лабиринта. Когда я сажусь отдыхать, Улыбака подставляет мне свой бок.

— Веришь ли, мишка, — бормочу я, уткнувшись лицом в шерсть, — я изнутри вся в шипах, как Шрайк. Но никто их не видит, представляешь? Эй! Да ты хоть знаешь, кто такой Шрайк?!

Улыбака молчит. Он не знает. Ему все равно.

***

Подлиза маленький, у него светлый мех, он боится Улыбаки и к моей голове не притрагивается, а слизывает мед прямо с пола. Потому я и назвала его Подлизой. Теперь у меня два медведя.

Я, наконец, нарисовала в голове план Лабиринта. Теперь я знаю каждый поворот и каждый тупик, но легче от этого не становится — я так и не нашла ни выхода, ни входа. Наверное, плохо искала. Продолжу. А что мне остается?

С нетерпением жду появления третьего мишки. Именно столько их должно быть у каждой заблудившейся девочки.

***

Третий медведь стар, тощ и очень голоден. Первым делом он попытался отогнать от меня Улыбаку, за что тот его показательно отлупил. После этого третий присмирел, но было поздно — я уже назвала его Офигеем. Потому что надо реально офигеть, чтобы наехать на Самого Огромного Из Моих Медведей.

Одежда — все. Подумываю, как бы соорудить себе пальто из еловых лап. Идея так себе, но кроме елок здесь ничего нет. Разве что... Кошусь на Улыбаку. Он сердито рычит.

— Шучу, глупенький. Не собираюсь я делать шубу из твоей шкуры.

Идей, где искать выход у меня нет. Я тысячу раз прошерстила весь Лабиринт. Так что я просто брожу туда-сюда, и трое моих мишек неотступно следуют за мной.

***

Я близка к тому, чтобы сдаться. Жануся бы давно села и заплакала, но ее больше нет, осталась лишь я, Жанна, королева, что любит роскошь и нож. Сейчас я бы, правда, предпочла кувалду. Потому что молотить по бетонному забору кулаками и босой ногой - больно. Но я полна злости — до рыка, до вопля. Не-на-ви-жу!

На плечо ложится огромная мягкая лапа. Улыбака. Резко оборачиваюсь и скалюсь на него. У меня красные глаза и полная пасть острых зубов. Верный мишка не впечатлен. Он мягко отодвигает меня, а потом с размаху бьет по бетону, и еще, и еще. Третьего удара забор не выдерживает. Секция кренится и падает, открывая дорогу к выходу.

С той стороны в воздухе висят тысячи разноцветных воздушных шаров. “Поздравляем! Вы прошли лабиринт!” “Загадайте желание!” “Вы великолепны!”

Но прямо за открывшимся проходом рядком стоят три парты. За каждой - человек с ручкой и толстой тетрадью: тетка с поджатыми губами, унылый бородач и белобрысый парень с мерзкой улыбкой. Комиссия.

— А с чего вы вообще решили, что можете участвовать в лотерее? - спрашивает тетка.

Я молчу, хлопаю глазами. Ну-у, все же...

— Думаю, вкралась ошибка, — встревает парень, — она ни одному параметру не соответствует.

Поднимает взгляд на меня.

— Начнем с детства. Что вы можете сказать по поводу проваленного выступления в секции фигурного катания?

— Но причем здесь...

Он не слушает.

— Вы плохо старались, в результате упали и повредили связки. И самое отвратительное, после этого вы бросили кататься, совсем! После этого вы утверждаете, что имеете на что-то право?

— Нет, но...

— Восемнадцать лет. — подает голос Унылый. — За два дня до вступительного экзамена, вместо того, чтобы заниматься, вы вместе с вашими... гм... друзьями идете на концерт... промолчу про... гм... музыку, но из-за этого вы заваливаете экзамен.

— Ничего подобного, я прошла!

— Но самой последней, снизу списка, а если бы хоть немного старались, могли сдать на «отлично». Вы ленивы, легкомысленны и безответственны. Считаю, такие не должны получать того, что хотят.

— Прошлой весной вы не пришли на похороны брата! - в голосе тетки металл.

Удар под дых. Сажусь на землю и обхватываю руками колени. У меня нет оправданий. Не могла, не хотела видеть его мертвое тело. Говорила — он просто уехал, далеко, надолго. Скучать не страшно, скучать — не плакать. На самом деле они правы, тысячу раз правы — такая как я не должна ни жить, ни радоваться.

Краем глаза я вижу, как вперед выходит Улыбака, за ним Офигей и Подлиза. Вопли, рычание, треск и тишина. Мохнатая морда тычется в лицо.

— Улыбака, — обнимаю его за шею, — имею я право жить?

***

То здесь, то там раскиданы обломки парт. Комиссии нет. А сзади, сквозь пролом в заборе, лезут все новые медведи.

При мысли о брате мне все еще больно, но я полна решимости.

Прохожу под шариками и, когда меня охватывает свет, провозглашаю:

— Желаю стать владычицей медведей, забравшей их из Лабиринта, вернувшей истинное имя — Жанна.

***

Шагаю по Проспекту Восстания, оставляя за собой медовый след. У меня шипы на ладонях и на плечах. За мной идут Улыбака, Офигей и Подлиза, а следом тысячи, тысячи медведей. Движение перекрыто, наша процессия приближается к стене из черный щитов. В небе, над крышами нарезает круги вертолет. Все это не имеет значения. Я Жанна, Хозяйка Медведей, Богиня, Которую Носят На Руках. Смиритесь - я нарисовалась — и не стереть, я вернулась — и с этим ничего не поделать.