Варзи

Едва выйдя из-за горизонта, солнце окрашивает пещеру в розоватые оттенки и будит меня. Чуть приоткрыв глаза, замечаю Орави, воспарившего над своей новой картиной. Он всегда расправляет крылья раньше солнца, бросаясь к работе с первыми лучами.

Когда небрежная капля краски падает прямо передо мной, подскакиваю как ужаленная. Орави спешит извиниться, щебеча слово за словом, но я лишь нежно обнимаю его и выхожу на улицу.

Всё идет своим чередом. Снуют добытчики, ведут свои бесконечные беседы соседы-философы. Но ничего не мешает мне насладиться свежим ветром и чистым небом. Последний спокойный день перед неделей Брачных Танцев.

Мой старый учитель всегда ругал меня за слишком поспешные выводы и наблюдения. Для Варзи, конечно. Нам должно сохранять спокойствие разума и быть готовыми к любым изменениям. Далеко, на побережье, сквозь утренний туман мигает огонь. Начало сообщения мною упущено, но остаток не оставляет возможности для сомнений. Кто-то с материка просит прибыть Говорящую. Накануне праздника большинство из нас коротает время дома, и я молю ветер, чтобы воля рока миновала одну из Говорящих. Напрасно. Через пару минут меня накрывает тень Нерана, лучшего из добытчиков, и самого желанного партнера Гнезда. Рассматривая бугры мускул, переливающиеся перья и широкие крылья, замечаю, что Неран не просто принес весть, но и красуется передо мной. Как задеть самолюбие главного самца Гнезда? Отвергнуть его прямо перед началом Танцев.

Не дав добытчику даже заговорить, подбегаю к краю карниза и прыгаю в своей излюбленной манере – головой вниз, тело вытянуто словно струна, крылья плотно облегают его. Рухнув метров на сто в пропасть, раскрываю крылья и парю, наслаждаясь свободой, и умываюсь ветром, не сдерживая улыбки. Старшие любят ругать меня за ребячество, но я знаю – они просто завидуют возможности, что прошла.

Проношусь над водяной гладью, из которой то и дело выныривают добытчики с сумами, полными рыбы, и сажусь на карниз дома Шемшуя. Дом Старейшины построен на самой границе утреннего тумана - то ли в назидание задирающим клювы Варзи, то ли причуды ради.

Прочищаю горло, вхожу. Шемшуй не терпит рукотворных источников света и от того его жилище, окруженное со всех сторон скалами, всегда погружено в полумрак.

- Чанга, - стрекот из глубины выдаёт местонахождение старейшины. Значит, дело срочное – одно из любимейших развлечений старика - игра в прятки в его собственном доме. Сейчас он предпочитает не тратить время.

Пою приветственную песнь и склоняюсь в поклоне, пускай старейшина видит лишь мой силуэт на фоне входа.

- Ты видела сигнал, Чанга?

Всегда одно и тоже – Шемшуй будет повторять ваше имя до тех пор, пока не прекратит разговор с вами. А может и продолжить, пока не надоест.

- Не весь, - сколь бы сладкоречив ты бы ни был, при разговоре со старейшиной язык лучше попридержать. Под плохое настроение может услать на месяц в глушь

- Попросили прислать Говорящую, - взмах невидимого крыла. – Мераны. Отправляйся немедленно, Чанга.

Моё сердце рухнуло в пропасть. Мераны. Шумный народец с коротким сроком жизни, но главное - до их Небесного храма два дня изнурительного полета. Два дня в самом начале Танцев, а ещё обратный путь! Могло случиться что угодно – Орави слишком нервный, слишком маленький… он может или погибнуть, или увлечься во время всеобщей сутолоки. А как же я хочу станцевать с ним! Но нет. Меранам потребовалась Говорящая именно сейчас. Спорить со старейшиной бесполезно – ещё ни разу Гнездо не отказало в подобной просьбе. Понурившись, возвращаюсь домой.

Под восторженный лепет Орави облачаюсь в ритуальные одеяния из тончайших тканей, но они кажутся невыносимо тяжелыми. Чудак, как всякий молодой художник, Орави считает одежду чем-то прекрасным, пускай и чуждым. Я разделяю мнение большинства Гнезда – ношение одежды это медленная извращенная пытка, как бы плотно не прилегала она к перьям, и я удовольствием отправилась без подобного издевательства над собой. Только на материка считают отсутствие одежды пошлостью, и ни о каких переговорах без неё не может идти и речи.

Наконец я с ног до головы оказываюсь закована в синие и зеленые цвета и обнимаю Орави, вознося молитвы небу, чтобы он дождался меня.

Поднявшись до облаков, отдаюсь на волю ветру, несущему меня на далекий берег, и не перестаю думать об остающемся позади Гнезде. Мало кто из народа Варзи покидает его пределы. Океан дает достаточно пищи для поддержания популяции. Только в Гнезде мы в безопасности. Удаленные от суши, холодные и практически безжизненные, скалы не интересуют иной народ помимо нас.

Говорят, во времена Смуты, когда брат шел на брата, Варзи селились повсюду, но слишком скоро открылась наша уязвимость против обитателей суши. Наша гордость, наша слабость – крылья. Огромные, прекрасные крылья. По которым легко попасть, а раненный варзи редко когда возвращается в небо. Как бы ни сильны были наши добытчики, воины из них оказались никакие. И наш народ ушел на скалы, выживать на которых мог только он. За всю историю нашего рода не было попыток штурма Гнезда. Не из-за его недостижимости, вовсе нет. Мы потратили множество усилий, создавая репутацию мудрой и нейтральной расы. На материке и без нас хватало склок, со временем Варзи сумели стать посланцами мира между противоборствующими сторонами. Если назревал конфликт, для справедливого его разрешения вызывали Говорящую, голос народа Варзи.

Одно только беспокоит меня. Что на сей раз натворили Мераны? От самого быстрого народа материка всегда возникало больше всего проблем.

На самом краю материка начинаются места полные яда для жителей суши, называемые просто Территориями. Все народы избегают их поросших мхом гор, для Варзи же они стали чуть ли не вторым местом обитания. Правда, в тайне. И только для ученых и собирателей сказаний. Говорящим разрешается использовать Территории в исключительных случаях как безопасные места для ночевок. Сейчас у меня не оправданий для раннего отдыха, и я лечу дальше, хоть и люблю размышлять среди упорядоченного хаоса зеленых скал. Только через некоторое время позволяю себе передышку и сажусь на макушку векового дуба в глухом лесу, собираясь перекусить и восстановить силы. Почти тут же слышится скрип натягиваемой тетивы, но я не двигаюсь с места, только раскрываю крылья так, чтобы тень от них упала на обладателя лука. Снизу доносится шепот и шелест, затем шум удаляющихся существ. Трое или четверо, может больше. В такой глуши, близ Территорий, одиночки не выживают, только крупные популяции, действующие как единый организм. Перескакивая с ветки а ветку, смотрю на подножие дуба, где лежат плоды, обернутые в листья, и стоят чаши с чистейшей водой. Здесь, рядом с источающими яд Территориями, она является наивысшей ценностью.

Веками Варзи делали всё для создания репутации высшей расы, и теперь мы пожинаем плоды своих трудов, находясь под защитой собственного имени даже вне Гнезда.

Переночевав в маленькой пещерке на вершине одинокой горы, специально подготовленной для Говорящих, летящих далеко вглубь материка, на излете второго дня, когда солнце начало путь вниз, достигаю города Меранов. Сложно назвать то, что предстает перед глазами с воздуха городом – так, пара неуклюжих домиков и Небесный Храм, круглая колоннада без крыши. Количеству строений не соответствует число меранов, копошащихся внизу. Меня не ждали так рано, пускай вызов был срочным. Во всем виноваты попутный ветер и моё желание вернуться в Гнездо до окончания Брачного Танца, чтобы успеть заключить союз с Орави.

Приземляюсь прямо на пахнущую росой траву, выказывая тем самым уважение меранам, длинноухим созданиям, чей облик менялся от сезона к сезону. Впереди была зима, и большинство из этих быстрых созданий уже сменило окрас меха на белый.

- Великая Чанга! – навстречу мне выдвинулся не белый, но поседевший меран, в одеждах, чей цвет копировал моё одеяние. Один из старцев их народа, с горечью подумала я. И для него я «великая», хотя по моим воспоминаниям я бывала здесь не более четырех лет назад. Успела стать легендой. Жизни большинства жителей суши горят слишком быстро. На моем веку сменилось уже шесть поколений меранов, а я ещё молода для варзи. И боюсь, что жизнь моего Орави сгорит так же быстро, и хочу успеть, успеть! Потому церемониально киваю и иду к Небесному Храму, месту нейтралитета, где я уже дважды вела переговоры для длинноухого народа. Старец с легкостью забегает вперед и начинает лопотать извинения. Не обращаю на них внимания, пока не осознаю, что обступившая меня толпа увлекает меня в сторону от храма. Возмущение мое достигает предела, когда мы уходим вниз, в настоящий город длинноухих созданий. Говорящую из рода Варзи – под землю?! Испокон веков о подобном оскорблении никто даже помыслить не мог, но я решаю на время забыть о нем, озаботившись более важным ощущением. Страхом. Не моим. Липкий, тягучий страх тянется по низким туннелям, наполняя каждого мерана, что окружают меня. Страху вторит низкий гул, становящийся всё громче по мере продвижения нашей процессии и со временем обращающийся в грозный, прерывистый рык. Мне тоже не по себе, по иной причине – варзи, живущие в просторных пещерах, просто не могут привыкнуть к давящему потолку в норах. Потому-то и строится в каждом городе материка Небесный Храм, где стены создают иллюзию защиты для жителей суши, а отсутствующий потолок – для Говорящих.

Процессия останавливается у входа в огромную залу, едва освещённую тусклыми фонарями. Половина комнаты забита вооруженными до зубов меранами, причем никто не держит оружие в ножнах, но острия смотрят не в мою сторону, а в глубь залы, которая словно не имеет конца. Но в тот же миг черный провал на другой стороне шевелится и издает очередной рык, от которого трясутся стены.

По моей спине градом течет пот. Я не обращаю на это внимания, всецело сосредоточившись на движении на другой стороне залы. Эти длинноухие идиоты захватили в плен Гондыра. Все мои визиты в город Меранов были связаны с примирением этих двух народов. Потому-то Шемшуй и выбрал меня.

Но ещё ни разу мераны не захватывали в плен кого-либо из гондыров. Я слабо представляю себе, как им удалось затащить к себе в нору гиганта, способного разорвать любого из них голыми лапами. А все эти ножички – ничто. Не всякий короткий меч в слабых ручках мерана пробьёт шкуру гондыра, не носящего, как и варзи, одежды. А учитывая трусливость длинноухих, я теряюсь в догадках о причинах их успеха.

Хватит размышлений. Не обращая внимания на болтовню старца, прорезаю толпу трясущихся Меранов и встаю перед их пленником. Увидев меня перед собой, гондыр встает на две лапы, ударяясь головой об потолок, и церемониально кланяется, преисполненный достоинства. Не похоже, чтобы он чувствовал себя в заключении.

- Говорящая, - голос его ещё глубже, чем рык. Я мешкаюсь с ответом, заворожено смотря на блестящий мех, покрывающий всё громадное тело пленника. Он черный. Никогда не встречала подобного окраса у гондыра. Сегодня слишком много неприятных открытий, усмехаюсь я сама себе.

- Чанга, - отвечаю я, склоняя голову. Сколь ни была я удивлена ситуацией, ход церемонии должен оставаться неизменным

- Сьод, - беседу ведем только мы. Никто из Меранов вмешивается, слушая наш разговор в почтительном молчании, - Я слышал о Вас, Говорящая. Я рад, что Вы приняли моё приглашение.

Давно меня не ставили в такое положение. Вовсе не длинноухие вызвали меня, это сделал их пленник, таковым, очевидно, не являвшийся. Значит, всё должно пройти строго по правилам. Гондыры чем-то похожи на нас, Варзи, нередко они живут даже дольше нас. И нельзя допустить появления среди другой долгоживущей расы врага. Каким бы ни было мое слово, оно должно быть справедливым.

- Зачем ты звал меня, Сьод из народа Гондыров? – церемонии. Традиционность. Единственное, что скрепляет ныне столь непохожие народы. И мы держимся за них, отчаянно цепляемся и трепещем от самой мысли, что святость обычаев можно с легкостью нарушить. Как, например, закон проведения переговоров в Небесном Храме. Что приводит меня к следующему вопросу, задать который – дело чести для меня:

- Если ты звал меня, то почему не встретил в Храме, как завещано было предками наших предков?

Никаких эмоций, просто вопрос. Негоже лишний раз провоцировать того, кто в три раза больше тебя.

- Ответ на второй твой вопрос, Говорящая, прост: если я выйду, они больше не позволят мне пройти так далеко вглубь, - кажется, гигант непоколебим. Ни физически, ни духовно.

Нелепость на нелепости. Оказывается, он добровольно зашел сюда, не пролив по пути ни капли крови.

- Уважаемые Мераны были шокированы моим появлением, - Сьод верно растолковал мое замешательство, подчеркнув насмешку тихим рычанием. – И вот мой ответ на первый вопрос: я хочу тщательно просмотреть их собрание книг.

Из поколения в поколение передается знание о делении народа Гондыров на две касты – воинов и рабочих. При этом я никогда не встречала кого-либо из их народа со столь черным мехом. Сьод вполне мог быть ученым, в существование которых среди гондыров верилось с трудом. С другой стороны, молчание о третьей касте легко объяснялось сообразительностью и хитростью могучего народа. И мне предстояло стать той, кто принесет тревожную весть в гнездо.

Варзи и народ Сьода слишком похожи. Гигант с силой опустился на четыре лапы и оказался лицом к лицу со мной, но я даже не шелохнулась, пока его сверкающие глаза внимательно изучали меня. Если бы гондыр знал, о чем я думаю, он был бы в высшей степени оскорблен.

Его глаза точно как у Орави. Наполненные жизнью. Надеюсь, в глазах моего будущего партнера она ещё не угасла.

- Я хочу попасть в библиотеку, - рычание стало глуше, знак серьёзности и откровения, - Но не могу, не развязав войну. Помоги мне, Говорящая, иначе я не отвечаю за свои действия.

- Я не. Принимаю. Ничьих. Сторон, - срываясь на клёкот, выдыхаю я. Угрожать посреднику?

Неслыханно! Не позволяю себе лишних проявлений гнева, демонстрируя крайнее возмущение. И оно действует.

- Прощу прощения, - гигант отступил назад и перестал буравить меня своими прекрасными глазами. – Я редко общаюсь… с кем-либо.

Верно каста мыслителей среди его народа самая отшельническая. Не удивительно, что до сего дня мы ничего про них не знали.

- Извинения приняты, - ритуально встряхиваю крыльями, словно сбивая с них воду. Парочка меранов, про чьё присутствие я успела позабыть, отскакивают, испуганно пискнув. – Ты пришел в город врагов…

- … без оружия, не для поживы и смерти, - затворник затворником, но правила и церемонии он знал прекрасно, - не нарушив условий мира.

- Зачем?

Я не надеюсь получить ответ. Но от услышанного у меня холодеет внутри.

- Говорящей доводилось размышлять о природе нашего языка? – удивительно, каким мягким может быть его голос. Правда, на этот фокус я никогда не попадусь, и суть его слов становится ясна мне прежде, чем он их произносит – Мы – разные, - кивнул он на жмущихся по стенам меранов, выказывая презрение и уважение одним жестом,- но когда мы говорим, нас отличает только строение гортани, - треклятье. Гондыры не только обладают кастой мыслителей, но кастой одаренных мыслителей. До сего дня я не знала ни один народ, который дошел бы до подобного вывода самолично.

- Так было со времен Смуты. Так было всегда, - Сьод словно не заметил моего замешательства. – Мы ближе друг к другу, чем принято считать. По моему измышлению, нас объединяет общий предок. К сожалению, мой народ обладает ограниченными источниками. Я надеялся найти доказательства здесь, в городе Меранов.

Все народы одержимы желанием собиранием книг. Большинство не знает, зачем, просто так диктует часть сознания, которая остается непонятой для большинства. Осознанная коллекция есть только у нас, Варзи. Гондырам же с их разрозненными поселениями и тесными берлогами, так и не удалось собрать приличной библиотеки. Вот почему Сьод пришел в город извечных врагов.

- Какие доказательства? – пожимаю плечами, демонстрируя незаинтересованность, пускай каждая частица вопит об опасности. – Как можно верить в мифического общего предка, раз мы настолько несхожи?

Небо, пускай это будет просто догадка без особых оснований.

- Вы слышали о директиве «принятия ветвей»?

Доктрина Возвращения к Природе, чуть не срывается у меня с языка, но я сдерживаюсь, разглядывая в неясном свете темную фигуру. Не зря, ох не зря в древних книгах медвежат сравнивают с человеческими детенышами. Умные, сообразительные, супротив своей сути хищников. Легко обучаемые. Сьод, давно уже вышедший из юношеского возраста, сейчас стоял на пороге эпохального открытия, и я счастлива, что оказалась рядом. Не потому, что хочу проследить за его продвижением.

Я собираюсь его прервать.

- Разумеется. Элемент мифологии, созданной во времена Смуты. Основана на предположении об общем предке всех народов, - мой голос сух и монотонен. Не выказывать интереса.

- Не просто мифология, - прорычал в ответ Сьод. Начав говорить о сфере своего интереса, он позабыл о приличиях. Скрывай особенности своей речи. Не допускай, например, трелей. Даже звучных. Рычи только для постановки акцента в предложении. Правила общения между народами вырабатывались не одно десятилетие.

- Есть мнение, что это подлинное знание, - киваю в согласии. Нельзя идти сразу против. Сначала нужно подыграть.

- Называйте как хотите, - отмахнулся гондыр, и от его движения менары бросились врассыпную, оставив нас наедине. Тем лучше. Тем меньше они запомнят из нашей беседы. – Что там речь. Наше с вами мышление подозрительно схоже. Различия в его путях диктуются только – я подчеркиваю, только! обликом носителя сознания. Если бы мы обрели его естественным путем, наши мысли отличались бы кардинально, вплоть до полностью перевернутых понятий добра и зла, самого бытия. Но картина мира каждого народа практически одинакова, различия носят несущественный характер

- Несомненно, - проклятье. Сильный противник, - Такие измышления приводят к изъяну в принятой истории, но замечали ли Вы изъян в самой предпосылке?

По правде говоря, меня больше волнует наличие изъянов у самого Съода, чем у его теории. Надеюсь, мой выпад хотя бы не повредит, а лучше, чтобы он попал в нужную точку.

Настал черед Сьода внимательно разглядывать меня. Я быстро взъерошила и пригладила перья. Ни к чему, чтобы представительница мудрого народа Варзи выглядела как бродяжка.

- Какой?

Вдох. Выдох. Не выказывать радость. Научный интерес и практическое отсутствие общения оказались именно тем крючком, на который черный гигант попался с легкостью.

- Очень просто. Вы исходите из принципа одновременного приобретения разными народами разума, куда логичнее было бы предположить процесс долгого перенятия навыков и умений всеми у некого народа, пришедшего к самосознанию первым. Предрасположенность была у всех, но кто-то реализовал её первым.

- Хррр… аргх! - Сьод встал на задние лапы и снова ударился головой об потолок. – И кто же это, по-вашему? – простонал он

- Первый носитель? Кто угодно. Варзи, Мераны, Гондыры. Память об этом погибла во время Смуты.

- Да, да, - тихо отозвался гигант, лежащий на земле и прижавший лапы к голове, - Смута. Потому я и пришел сюда.

Молчу. Пускай выговорится. Победа практически за мной.

- Ходят слухи, что Смута и была временем нашего познания себя. Не одного народа. Всех. Сразу. Говорят, Территории однажды были обитаемы. Кровь кричит о родстве, - он резко отнял руки от головы и посмотрел на меня. – Говорящая из рода Варзи считает мой поиск ошибочным?

- Да, - выталкиваю звуки из гортани. Никогда ещё мой собственный голос не был мне так противен. Ещё ни разу я не следовала Доктрине Защиты Гнезда в полной мере. Не возникало необходимости.

И теперь меня воротит от самой себя.

К счастью, Сьод не обращает на меня внимания, обратив свой взор вглубь себя.

- Хорошо, - рычит он вскоре, закрыв глаза, - я уйду. Время начать новый поиск. Если у меня есть время…

Наблюдая, как гигант грузно движется к выходу, не чувствую ничего, внутри меня только пустота. Любой из Говорящих или старейшин из рода Варзи знает о Доктрине Возвращения к Природе… Ошибка или нет, но она была. Мы были едины. Людьми. Теперь каждый сам за себя. И Варзи предприняли все меры, чтобы защитить себя.

Мы поселились вне обитаемых территорий.

Стали мудрецами-посредниками.

Объявили себя избранной расой.

Такова Доктрина Защиты Гнезда. Из неё следует, что прочие расы не должны знать о нашем общем прошлом. Догадываться могут сколько угодно, но твердое знание недопустимо. Иначе одна из трех стен, обеспечивающих безопасность нашего рода, рухнет, и мы погибнем. Не все, конечно же, но наша цивилизация рухнет.

Разум признает, сердце отрицает. Так говорили древние, труды которых мы старательно собираем в Гнездах. Я понимаю необходимость мер и чувствую себя разбитой и опустошенной.

Мудрец-меран дергает меня за полу одеяния, вырывая из размышлений. Я не сразу понимаю его лепет после четкого рыка Сьода, но потом начинаю разбирать слова.

Плата. Он хочет знать, какова цена за услуги Говорящей. Старик лопочет и трясется, и я улыбаюсь, когда осознаю причины его волнения. Мераны нарушили сегодня слишком много правил, потому я вольна назначить любую цену, сколь угодно огромную. Но этого не произойдет.

- Я хочу осмотреть вашу библиотеку, - слова выскакиваю сами собой, словно заученные. По сути, так оно и было, но я не перестаю спрашивать себя, чем я отличаюсь от Сьода. – Возможно заберу пару книг, - правила. Защита Гнезда. На Брачный Танец я не успею, но мне всё равно. Как и на радость на морде старого мерана, который и не думает её скрывать, считая, что легко отделался.

- Но сначала я хочу увидеть небо, - старец кивает, и я в окружении почетной охраны покидаю город. Отойдя от входной норы совсем немного, замираю, повернув голову навстречу заходящему солнцу.

Почему могучий гондыр послушал маленькую и хрупкую варзи? Из-за веры. В мою мудрость, в честность, коей славится мой род.

Для первого я ещё слишком молода.

Второе… мой народ – величайший лжец со времен Смуты. Создав иллюзию избранности, мы держимся за неё изо всех сил, старательно вычищая следы предков из всех уголков материка, и молим Небо, чтобы нога воистину храброго и умного обитателя суши не ступила на Территории. Мы живем в шаге от провала, но не замечаем этого, цепляясь за традиции.

Из леса доносится шум ломающихся веток, но я не обращаю на него внимания, в отличие от меранов, приставленных ко мне в качестве защитников. Синхронно привстав на мускулистых ногах, они некоторое вслушиваются в приближающиеся звуки, затем делают именно то, что умеют лучше всего.

Они бегут.

Я остаюсь одна, а шум перерос в грохот, зачаровывающий меня.

Любовь к размышлениям - благо и бич моего народа. Зачастую, мы впадаем в транс в совершенно не подходящий момент.

Из чащи выскочил медведь.

Не Гондыр. Дикий. Со вздыбленной шерстью и пастью, застывшей в оскале.

Не знаю, что привело его сюда, но его внимание тут же переключилось на добычу, так удачно застывшую статуей посреди полянки.

Интересно, что сказал бы мне Сьод, приведись во время нашего разговора оказаться рядом дикому медведю. Наверняка он стал бы указывать на множество различий между гондыром и его родичем, напирать на общность этих самых различий для каждого народа.

Не правда ли, дурацкие мысли для того, на кого во весь опор мчится разъярённый медведь?

Я успела ощутить зловонное дыхание, исходящее из его пасти, когда он с жалобным писком исчез из поля моего зрения. Затем передо мной выросла черная стена.

Пытаясь отвести от неё взгляд, я наткнулась на медведя, медленно встающего на задние лапы у подножия дуба. Встряхнувшись, он рассержено заревел, но тут же замолчал, когда его накрыла волна ответного рева.

Во-первых, лапы Гондыров куда ловчее, чем у их родичей, а окончания похожи скорее на пять расходящихся отростков, чем на звериные лапы. Лица более плоские, в глазах светится разум, а не ярость. И Гондыры больше диких медведей раза в два. И много, много громче.

Дикий медведь, разглядев противника, счел за лучшее поспешно ретироваться. Не столь умный, дураком он всё же не был.

- Говорящая поступила неразумно, - проворчал Сьод, присаживаясь на задние лапы, отчего его лицо оказалось всего лишь в полуметре от моего.

Я молчала, и он продолжил.

- Мераны никогда не станут хорошими воинами. Не стоило на них полагаться.

- Почему? – потихоньку ко мне начал возвращаться голос.

- Во-первых они…

- Почему ты помог мне? – миг назад я была на волосок от гибели, а меня снова ведет любопытство. – Никакие обычаи не требуют этого.

Гигант пожал плечами.

- Мне не нужны обычаи, чтобы спасти ближнего своего. Никто из рода Гондыров не станет сомневаться в подобной ситуации. Перед природой все равны. И все едины. А теперь прощай, Чанга, Говорящая из рода Варзи. Мне потребуется много времени для переосмысления себя.

Пока его силуэт не исчез окончательно в зарослях, я сдерживалась. Но стоило темному пятну раствориться в зелени, как меня затрясло. Не от страха, нет. От отвращения к самой себе.

В Гнездо я отправилась только через четыре дня. Со времен последнего моего визита Мераны сильно расширили свою библиотеку. Парадокс. Для Варзи основным источником книг служили Территории, но жители суши умудрялись находить их, не переходя границ Территорий.

Как бы то ни было, лететь назад было тяжело хотя бы из-за десятка старинных томов, подлежавших изъятию. И из-за «душевных метаний», как любит выражаться Шемшуй, насмехаясь над молодыми Говорящими.

Это ещё одно доказательство нашей несостоятельности как воинов. Чем больше мы несём, тем меньше мы летим. Не только оружие отягощает нас, но и знание. Не всякий готов пролить кровь равного себе, куда проще вонзить клинок в грудь мерзкого уродца, столь отличного от тебя.

Мы – Варзи. Мы могли бы остановить все войны, идущие под небом, кроме одной. Против Природы. Не только той, что вокруг нас. Природу нас самих, нашу сущность, необходимо перебарывать изо дня в день. Такова цена мира во всем мире.

Утомившись, сажусь на одну из зеленых скал посреди Территорий.

Да, мы могли бы объявить по всему материку о нашем общем предке. О том, что случилось, и почему было нарушено единство.

Нас останавливает страх. Страх перед разоренным Гнездом, перед смертью наших близких, страх толпы, желающей нашей крови и плоти. Может, это лишь звериный инстинкт, пробужденный когда-то предком. Может, здравое размышление.

Пока мы одни, нет никакого пути донести весть, не боясь за собственные жизни.

Перед глазами предстает Сьод, но не его лицо с широкой пастью и огромными клыками, нет. Та стена, что возникла между мной и хищником, готовым пожрать меня. Тот, кто не обратил внимания на мою принадлежность к другому виду.

Осознавая того или нет, гондыр куда сильнее приблизился к Человеку, чем мудрейший из варзи.

В ярости разгребаю сырой мох под ногами, пока когти не царапают твердую поверхность. Гладкая, излишне холодная, она кажется насмешкой над камнем наших скал. Вызовом Природе. Отказ от этого вызова однажды погубил человека и породил нас, разбил, растащил по крупицам силы некогда единого народа.

Я – Чанга, Говорящая из рода Варзи, одна из умнейших созданий, живущих под небом.

Я собираю знания, храню их и верность Гнезду, поддерживаю мир между народами и забочусь о близких. Делает ли меня это человеком?

Для достижения свих целей лгу, обманываю тех, кто подставляет свое плечо в моменты опасности, становлюсь безразличной. Достаточно ли этого для человека?

Однажды мы были единым целым. И никогда больше им не станем. Пока кто-то не сделает первый шаг на сближение. С кем-то достаточно сильным, чтобы защитить нас всех, и мудрым, чтобы принять правду.

Расправляю крылья и смотрю на ясное небо.

Интересно, Гондыры сильно удивятся внезапно прибывшей Говорящей?