Предлагаемые обстоятельства

- Да ну еп твою мать, Лиза! Ты будешь работать или нет?!

Лизу уже трясло. Слезы собрались в глазах, но она сдерживала их изо всех сил. Не хватало еще расплакаться тут, на глазах у всей труппы. Как будто Штейн на нее первый раз орет.

- Давай заново! – Петр Иванович уселся и скрестил руки на груди, взглядом показывая, что не потерпит больше такого отношения к работе. Лиза вздохнула, собралась и повернулась к Ване.

- Давай, я готова. Сильно рано не начинай. Давай, с «Вы толку в деньгах…»

Ваня – отличный актер, все-таки – мгновенно сменил искреннее сочувствие на маску презрительности и стал подлецом Булановым.

- Вы толку в деньгах не знаете, вот и говорите! Не видали нужды? А тут жизнь приятная впереди! Тут и душу черту можно отдать, не то что – отказываться! – и в пятый раз бросился к ней, мерзко вытянув губы для поцелуя. Она в пятый раз стала отбиваться и (только бы не облажаться, только бы не облажаться!) шлепнула любимого по щеке. И снова, пальцы едва скользнули по лицу, а вожделенного хлопка не случилось.

- ЛИЗА, БЛ…!!! – стул Штейна отлетел в сторону, он красный как рак выбежал на сцену. – Мне показать? Серьезно, мне показать, как надо?!

Лиза зажмурилась, приготовилась к удару. Но режиссер замахнулся и с разворота влепил ее Ванечке звонкую затрещину. Бедняга чуть не упал, вся щека моментально покраснела, а в уголке губ показалась капелька крови.

- Вот так! Вот так надо! Сложно что ли?!

Лиза в ужасе смотрела, как Ваня потирает щеку и промаргивается – видать, в глазах потемнело. Увидев ее взгляд, он улыбнулся и легонько кивнул, дескать «Все нормально, не стеклянный, не рассыплюсь».

- Нужен хлопок! Хороший, звонкий хлопок! И чтобы отпечаток остался! Иначе это все лажа полная! – Штейн продолжал вопить, размахивая руками.

- Да как же… Не могу я его ударить, ему же больно, - Лиза едва удержалась, чтобы не всхлипнуть.

- Не больно ему! Тебе больно, Иван?

- Жить буду. Все хорошо, Лиз, не бойся.

- Ну вот! – и Штейн пошел обратно, поднимать свой стул.

- Может, по ноге хлопнуть? А он отыграет, что я ударила? – воскликнула Лиза и сразу об этом пожалела. Петр Иванович, однако, не заорал. Посмотрел как на маленькую и спокойно сказал:

- Сдурела что ли? Это Островский. Тут нельзя так, это дешево и фальшиво. Мне нужен отпечаток, чтобы твоя ладонь у него на щеке осталась! Он парень крепкий, ничего ты ему не сделаешь. Давай, соберись. Еще раз! – и сел.

Лиза в отчаянии посмотрела на любимого. Ну не может она его ударить, ну не может! Ваня тихонько шепнул «Не бойся, зай. Бей сильнее». И ушел на свою точку. Снова метаморфоза и –

- Вы толку в деньгах…!

Реплика – удар – пальцы скользят – ЛИЗА!

***

- Что тебе мешает? Ты мне не сделаешь больно, никак! Силенок у тебя маловато, - и Ваня ущипнул Лизу за бицепс.

Они сидели в парке, у каждого бутылочка пива – после такой репетиции нельзя просто пойти домой, не успокоив нервы, не выговорившись.

- Я знаю, что надо. Но как посмотрю на тебя… рука не поднимается. Люблю ведь.

- Я тебя тоже люблю, но дело есть дело, - Ваня достал сигарету, закурил. Отодвинулся подальше, чтобы не дымить на нее, - Понимаешь ведь, что он тебя с роли не выгоняет только потому, что у нас две недели всего осталось до премьеры?

- Понимаю…

- Значит, надо постараться. Сейчас уже нельзя халтурить. Это важный момент, Буланов должен хорошенько огрести. Понимаешь ведь, что мне тоже трудно играть после этого?

- Да я все понимаю, Вань, но я не знаю, что делать! – Лиза все-таки дала волю слезам. Пусть уж лучше выходят, здесь, с Ваней – можно, - Он хороший режиссер, но неужели так, правда, необходимо?

- Да, Петр Иванович знает, что делает. Он и орет только, чтобы вывести тебя на правильную эмоцию. Не переживай, - Ваня выбросил сигарету и обнял подругу, - Мы дома потренируемся, хорошо?

- Хорошо…

***

Репетировать дома не получилось – Лиза, как могла, избегала этой темы. До самой премьеры она пробовала и пробовала – результат был один и тот же. Ваня с каждым днем становился все мрачнее и отстраненнее, стал реже появляться дома – и это еще больше выбивало ее из колеи.

И вот настал час Х. Стоя за кулисами, Лиза тряслась, как осинка. Если она не сможет, поставит под удар и Ваню, и Штейна, и весь этот чертов спектакль! Ей не хватало воздуха, и она решила выйти проветриться.

На улице она сжимала двумя руками стакан с чаем и не заметила, как подошла Аня, которая играла Гурмыжскую.

- Волнуешься, Лизок? – она изящно держала двумя пальцами тонкую сигаретку.

- Еще бы. Давно так перед премьерой не переживала.

- Все будет хорошо, тем более теперь тебе должно быть легче.

- Почему? – Лиза искренне не понимала, о чем речь.

Аня недоуменно подняла бровки.

- Ну, Ваня же теперь со мной, разве это не поможет?

Руки с чаем затряслись. Кипяток выплеснулся на ладонь, кожа зашипела и покраснела, но Лиза не обратила внимания.

- Что?

- Вы же расстались. Ваня сказал, что ты его бросила, и теперь он со мной. Ну, знаешь ведь, как это происходит, сначала вы репетируете, потом сближаетесь, у вас же так же было…

Лиза не слушала. Руки опустились, чай вылился из стакана на землю. Она посмотрела на Аню бешеными глазами и бросилась к двери.

Ваню она нашла в гримерке, мерзавец сидел и бегло просматривал текст пьесы. Стакан полетел ему в голову, но он увернулся и осколки разлетелись от стены.

- Ну ты и мудак! – Лиза задыхалась от злости. Такого предательства она стерпеть никак не могла.

- Успокойся. В чем дело? – смотрите-ка, еще и делает непонимающий вид!

- Сам знаешь! Что мне Аня только что сказала?

Ваня скривился, хотел что-то ответить, но не успел – раздался третий звонок. Штейн уже начал рассказывать зрителям, какой шедевр они сейчас смогут лицезреть. Гаденыш встал, поправил перед зеркалом воротник и, пройдя мимо Лизы, шепнул: «Постарайся не запороть спектакль. Поговорим после.»

***

В своих сценах Лиза была на высоте. Злость дала ей что-то новое – она уверенно отбивала подколы Гурмыжской (этой сволочи!), выдавала поразительные по эмоциональному накалу монологи. В кои-то веки она ждала той самой сцены с нетерпением, если даже не с предвкушением.

И вот момент настал. Ваня-Буланов вещает, как он будет жить припеваючи с деньгами Гурмыжской, Лиза-Аксюша отвечала ему с самым искренним презрением.

- Вы толку в деньгах не знаете, от того так и говорите! Нужды-то не видали? А тут впереди жизнь приятная, можно черту душу отдать, не то что отказываться! – Ваня играл свой текст, как ни в чем не бывало. Вот сейчас она ему влепит. Краем глаза Лиза видела, как Штейн нервно теребит пьесу в звуковой рубке. Она приготовилась, что Буланов сейчас кинется к ней с объятиями, но он почему-то не кидался. Только одними губами произнес – «Бей сильнее!».

Внутри Лизы что-то переломилось. Она сама шагнула к нему навстречу и вместо пощечины с размаху ударила любимого в глаз маленьким кулачком.

Такого он явно не ожидал, отшатнулся, схватился за глаз, другой вытаращил с шоком и… восторгом? Зрители ахнули, раздались редкие хлопки, кто-то также крикнул «Так-то!». Штейн в рубке сидел с открытым ртом.

Лиза не заметила, как Ваня доиграл сцену, сама она шла к кулисам в совершенной бессознанке. Прошла мимо Ани, которая радостно улыбалась и показывала ей большие пальцы.

***

Как доиграли второй акт, Лиза не помнила. Со страхом ждала, когда режиссер соберет труппу и выскажет за все ошибки. Она испортила спектакль, испортила свою карьеру, карьеру Штейна… Теперь точно конец.

Актеры гуляли туда-сюда за закрытым занавесом, обнимались, делились впечатлениями, рассказывали, как забыли подготовить свой реквизит. Иногда кто-то поздравлял ее, хлопал по плечу, но Лиза просто ждала кары.

Наконец, пришел Петр Иванович. Сразу показал на нее пальцем – «Ты!». Лиза выпрямилась, приготовилась к обвинениям, но Штейн бросился к ней и расцеловал в обе щеки.

- Молодец! Удар был великолепный! Все только и говорят, что об Аксюше, какой сильный образ получился! Я же говорил, что так надо, побольше слушай, что руководитель говорит в следующий раз! А пока отдыхай, Лиза, заслужила.

Лиза же вообще ничего не понимала. Кто-то взял ее нежно под локоть и увел от труппы. Ваня завел ее в гримерку, запер дверь, повернулся и улыбнулся, как прежде, как только он умел улыбаться. Фингал под глазом уже налился синевой. Лиза вовремя спохватилась и зло спросила:

- Что тебе надо? Иди, Гурмыжская твоя заждалась.

- Я ее подговорил к тебе подойти. Надо же как-то было тебя ввести в предлагаемые обстоятельства.

Лиза упорно пыталась найти в его лице признаки фальши. Не нашла.

- Ну ты и подонок! А если бы я все испортила?! – нет, ну каков подлец? За это ведь и любит его, заразу…

- Не испортила же. Я в тебя верил. Все в тебя верили. Нужно было лишь… подтолкнуть.

Лиза подбежала к любимому и стала бить его по спине ладонями.

- Скотина! Не делай так больше! Давай сюда второй глаз!

А Ваня хохотал, убегал от нее по всей гримерке и кричал «Что ж так несерьезно-то?

Сильнее давай!»